Drive Alone

Ночная поездка на машине. Дождь. Одиночество. Вот три составляющих эмоционального состояния Джоны. Он не любил быструю езду на автомобиле ровно до тех пор, пока он не оставил своего единственного друга одного в паранормальном доме с альтернативным котом. Маршалл считал, что убил собственными руками напарника, ведь сразу же провел параллель между ним и Джонни, и свято верил, что это его альтернативная версия, ведь даже имена похожи... От этого становилось так противно и больно, что слезы сами по себе выступали на глазах, каждый раз вспоминая это, вспоминая, как он струсил. Газ в пол. Младший из бывшего дуэта гонит на пределе возможностей угнанной машины. Его уже не волнует ничего. Он хочет выжать максимум. Ему мало. Он готов разбиться насмерть, как чуть ли не произошло зимой. В сознание Джоны пробивается здравая мысль: "Нельзя зацикливаться только на плохом. Стоит отпустить уже и остановиться" - но он не собирается останавливаться. Бешеная езда действует, как сильный наркотик. Становится так плохо, что уже хорошо. Сносит крышу и хочется ещё. Голова очищается с каждым километром дороги всё больше, затуманивает разум, опьяняет. Музыка сменяется на песню "Drive Alone" и Маршалл смеётся звонко, как смеялся только рядом с Адамом. Да, сейчас он гонит в одиночестве от всех своих проблем, а раньше он вместе с Мюрреем проезжали здесь на такой же бешеной скорости или даже больше, но ради веселья... *** - Держись крепче, сопляк! Тут здорово трясёт! - кричит блондин напуганному до чёртиков такой ездой Джоне. - Куда ты так гонишь!? Мы же разобьемся нахрен!!! - пепельный действительно сильнее держится за всё, что только можно держаться в машине и чтобы это не отвалилось при первой же встряске. Он вжимается в кресло основательно, и серьёзно пытается вспомнить хоть одну молитву. Ему она вряд-ли поможет, но на войне все средства хороши. На глаза непроизвольно наворачиваются слезы от страха, дрожащие губы сейчас придают ему ещё более несчастный вид, на что Адам лишь хмыкает, на секунду прервавшись от дороги и посмотрев на напарника. - Не трясись ты, а то и я уже бояться сейчас начну! - Мюррей хищно улыбается во все 32, что совершенно не совпадало со словами, и слегка играется с рулём, покачивая его, отчего машину чуть ли не заносит, но парень справляется с управлением, пока рядом от страха закрывает глаза руками и вскрикивает крашеный. - Адам, ты конченый! - вопит Маршалл, когда голубоглазый проворачивает этот трюк снова и снова. - Я тебя ненавижу, чертов ты кусок дерьма! - И я тебя люблю, Джона! - заливаясь смехом кричит старший сквозь рëв автомобиля, музыку и многочисленную брань со стороны напарника. *** Теперь этот самый напарник ехал в одиночестве. С той же запредельной скоростью, с той же музыкой... с любимой песней Адама. Маршалл помнит, как старший удивлялся тому, что эту песню написал лейтенант полицейского департамента округа Манделы, хотя тот, казалось, может только ныть о том, как он ненавидит свою работу и совершенно эту самую работу не выполнять. А крашеный, в свою очередь, не мог поверить в то, что это не песня Мюррея. Его типажу подходит... Блондин, наверное, давно хотел бы избавиться от обузы в виде трусишки-Джоны и лететь на скорости ещё выше, если бы была возможность, дрифтить, как на полигоне... Пепельный не мог позволить себе такого, так как всё ещё беспокоился о том, что авария может не стать для него смертельной. Он считал, что если когда-нибудь он влетит в столб, дом, другую машину и так далее, то он обязательно должен умереть. Никаких шансов на жизнь. Он её не достоин. Однако совершать намеренное самоубийство он не считал правильным, ведь Адам не сам пошёл на риск, просто Джона его не уговорил остаться, не пошёл вместе с ним, а просто свалил, зная, что Мюррей не выживет... *** - Трус! - слова блондина эхом доносятся от стен паранормального дома, попадая в рацию. - В чем проблема просто, блять, пойти со мной? - А что? Ты без меня боишься? Ну же, это просто тупая история обкуренной тётки и мёртвый кошак, Адди! - В этом то и дело, что это просто мёртвый кошак, Иона! - так называл Джону Адам в крайней степени ярости. - Нет ничего такого, если мы пойдём вместе! И я не боюсь, мне просто будет не удобно светить, снимать и выламывать дверь одновременно, а потом ещё и разбираться с призрачным котом, который, скорее всего, может оказаться там. - Я смотрю за всем по транслирующей камере! Это тоже важно. - настаивает на своём Маршалл. - Её ты спокойно можешь поставить на пол, пока выламываешь дверь. Сара должна получить хорошие кадры, а я тебя направляю. Ты же в этой тёмной жопе нихрена не увидишь, а у меня есть замечательный планшет, на котором видна во всей красе твоя кислая мина. - Тупое ссыкло. - цокает старший, отворачивает камеру и озлобленно бьёт ногой по двери, ведущей в подвал. - Я? - пепельный возмущается, даже подскакивает, чуть ли не ударяясь головой о крышу салона. - А кто же еще? Ты видишь рядом с собой еще одну тупицу? - язвит Адам, в его голосе слышна вся ненависть к своему напарнику. - Я её слышу! - неожиданно даже для себя рявкнул Джона. Он откинул рацию на соседнее сидение, перед этим выключив её, скрещивает руки на груди и откидывается на спинку. В его голове миллиард мыслей о том, какой его напарник все-таки эгоист, наравне с теми мыслями, что обижаться на него долго он не может. Любит. Очень любит и очень переживает. На глазах появляются слезы, когда он видит на планшете лицо Адама, а по губам читает: "Я сейчас вернусь". Неужели он тоже беспокоится? Маршалл поверить не может, он утыкается в тёмный экран, в котором уже ничего невозможно разглядеть. Через пару минут по окну стучат, отчего пепельный вздрагивает, поворачивает голову и видит там напарника. Не обманул. Мюррей обходит машину и садится в неё. *** Джона вспоминает о том, как они пытались мирно обсудить эту ситуацию ещё раз, а потом чуть друг другу носы не разбили. С того момента всё и началось. Адам пошел в дом снова, наплевав на чувства напарника и все его многочисленные предупреждения, а крашеный просто уехал, обрывая миллиард ниточек, связывающих его и того, кого он считал больше, чем другом. А он, между прочим, оставил Мюррея совсем одного зимой в незнакомом округе и даже без машины. Оставил на верную смерть. Маршалл винит себя. Он прекрасно знает характер блондина, предполагал, что он мог просто выпендриться и передумать или, если младший продолжит следить за ним, то он успел бы что-то предпринять, отговорить прежде чем случится что-то плохое... или пусть бы он даже не успел, но это было бы намного лучше, чем струсить и оставить друга умирать. На глазах снова появляются слезы, из-за чего дорогу становится видно хуже. Джона хочет стереть их, попутно с этим пытается не выкрутить по неосторожности руль в бок. Тогда на такой скорости он мог бы вылететь с трассы и, не дай Бог, въехать в какой-нибудь дом. Он не хотел бы стать проблемой для совершенно незнакомых ему людей. В общем то, он и знакомым не хотел бы вредить, вот только никаких знакомых, кроме Сары у него больше нет. А как там она? Они перестали общаться ровно с того момента, как случилось то событие. Девушка названивала ему, писала, но Маршалл просто удалил все соцсети и сменил номер. На самом деле, он хотел бы поговорить с Хитклифф, но очень боится. Боится, что услышит в свой адрес ещё больше ненависти и всевозможных проклятий, чем он посвящает сам себе, а потом она бросит трубку, оставив пепельного с тяжёлым грузом на душе. Отвратительное чувство. Джона всхлипывает, после чего сглатывает тугой ком в горле и пытается как-то прийти в себя, не потерять контроль на дороге. Он, конечно, плевал уже давно на ПДД, но он всё ещё участник движения и неосторожное действие может повлечь за собой не одну смерть, даже не смотря на то, что ночная дорога была совсем пуста, кто-то ведь мог здесь появиться в любой момент. В любом случае, Маршалл далеко не убийца, только если косвенно. Ведь альтернативный кот наверняка жестоко расправился с его другом. Что если он долго и мучительно раздирал его на ниточки огромными когтями? Или, подобно тигру, жрал добычу, отрывая крупные куски мяса большими клыками? А может он сдирал своим грубым шершавым языком кожу с беззащитного тела? Столько вариантов, как беспощадное существо могло расправляться с Адамом и каждый был ужаснее другого... Он смахнул очередную слезу и, уже убирая руку от лица, заметил, что едет по встречной полосе. Страх мигом сковывает тело, когда он видит летящую в его сторону машину, в голове отражается громкое "БЛЯТЬ!", а руки, словно отдельно от Джоны, вцепляются в руль с такой силой, что он едва ли не ломается под этим напором. Руль резко выкручивают вправо. Тормоз. Маршалл останавливается в метре от фонарного столба, он всё ещё крепко держит руль и тяжело дышит, будто загнанный кролик. Поняв, что больше ему ничего не угрожает, он разжимает пальцы, трясущиеся руки падают на колени. Глаза бегают, всё тело пробивает крупная дрожь, ему резко становится холодно от осознания того, что кто-то, ехавший по дороге, мог не справиться с управлением и могли бы быть печальные последствия. Джона тянется к ремню безопасности, но находит его уже давно расстёгнутым, ах да, его даже и не использовали. Парень открывает дверь и собирается выходить из машины, но ноги отказываются держать, потому он легко спотыкается и падает на мокрый асфальт. К нему кто-то вмиг подбегает, со спины просовывает свои руки под руками Маршалла, обхватывает торс и помогает подняться. - Эй? Всё в порядке, чувак?.. - доносится совсем рядом очень встревоженным голосом. Джона не может точно сказать в порядке ли он. Он только что чуть не стал причиной жёсткой аварии, чуть не умер сам и не убил другого человека. Как он может быть в порядке? Ситуация не из приятных, это точно. Парень делает шаг вперёд и разворачивается лицом к машине, опираясь на неё руками. Боковым зрением он видит, что кто-то всё ещё стоит рядом и ожидает ответа, нервно переминаясь с ноги на ногу. Как назло именно этот фонарный столб, под которым остановился Маршалл, был нерабочим и разглядеть лицо находящегося рядом человека было практически невозможно. Как минимум потому, что Джона не может себя заставить посмотреть в глаза этого человека. - Н-наверное?... - пепельный шмыгает носом. - Прости за это всё, пожалуйста, прости.. Ты не пострадал, я надеюсь? - Всë хорошо, не стоит беспокоиться. Маршалл кивает головой и чувствует, как его пробивает дрожь снова. Этот голос. Он до безумия знаком Джоне. - Т-ты... - он пошатнулся и посмотрел на парня, стоящего рядом. - Быть не может. Нет-нет.. это не можешь быть ты... Пепельный пошатывается назад, отсюда даже и не видно лица, которое и вблизи он не смог бы разглядеть в такой тьме. Вдруг, по всем законам жанра, нерабочий фонарь мигает, освещая на пару секунд силуэт человека, а после гаснет. Маршалл клянётся, что перед ним никто иной, как альтернатив, ведь парень был точь-в-точь, как Адам Мюррей. Тот самый Адам Мюррей, с которым он работал в BPS, с которым они поехали в дом сумасшедшей тётки с котом и который остался там в подвале. - Боже, нет! Ты умер год назад!.. - у пепельного нереально бьётся сердце, кажется, даже быстрее, чем он ехал. - Джона?... но.. ты же разбился насмерть прошлой зимой... - Мюррей ахнул и оперся на чужую машину. - Ты не мог выжить... на границе Байтрона и Манделы было ДТП и машина там была наша... - Что ты такое говоришь? - младший не хотел поддаваться воздействию альтернатива, поэтому зажмурился и закрыл глаза. - Но ведь это правда.. ты не мог выжить... Это не ты. - Адам был очень напуган, как и Маршалл. - Заткнись! Заткнись! Просто заткнись нахуй! - из глаз пепельного в который раз хлынули слезы. - Мой Адди умер в подвале, но не ты! Ты — не он! - О, Господи... - блондин потер переносицу. - Ох, ты серьёзно? - кажется, что-то начало проясняться в его голове. - Сука, заткни свой рот! Молчи! - Джона задрожал от бессилия и упал на колени, руки зажали уши. - Да как же ты не понял?.. - Мюррей подходит к пепельному и силой тянет его запястья не себя, чтобы он все слышал. - Прекрати! Что тебе нужно? - на младшего уже накатывала сильная истерика. - Глупый... - Адам поднимает напарника, отводит его ближе к зажжённым фарам. - Мы глупые. - исправляется он и слегка улыбается. - Джона, это правда я... Маршалл переборол страх и открыл глаза. Перед ним был обеспокоенный Адам и какой-то слишком нежный, для своей персоны. Стоило лишь посмотреть в его глаза, а они, как правило, никогда не врут, пепельный потерял дар речи. Они не были пустыми и стеклянными, в них горела душа. И это абсолютно точно не альтернатив. - А... Адам?.. - в ответ кивок и теплая улыбка. Он все ещё не мог поверить, но в какой-то момент... Джона отключает мозги абсолютно и неожиданно целует напарника прямо в губы. - Ты еблан? - спросил Мюррей между делом, но не отстранился, наоборот, схватил младшего за подбородок и ответил. Нежно... чувственно... Им просто было это необходимо. Губы мягко и неуверенно обхватывали чужие. Как в первый раз. Будто никогда не целовались. Отлипли они друг от друга только тогда, когда стали чувствовать, что одежда уже насквозь промокла и прилипала к телам. - Вот теперь я узнаю моего Адама. Стоять под дождем, обнимаясь, не самая лучшая идея, но этим двум сейчас так все равно на то, что происходит вокруг... Однако Маршалл через какое-то времявсе же осмеливается прошептать: - Адди, поехали домой?.. Пожалуйста... Блондин лишь тепло улыбается, кивает и ведет напарника к своей машине, заверив, что личные вещи из другой он перенесет сам и они отправятся в путь.