***
Зеволде, Нидерланды, 2014 г.
К этой встрече Шарль оказался совершенно не готов, а потому просто стоял и смотрел на Макса, не в силах выдавить ни слова. Макс по привычке бурно жестикулировал, делясь своей искренней радостью: команда Рэд Булл взяла его под крыло и включила в состав своих резервистов на будущий год. Фактически, Макс перескочил Формулу 2 и оказался в шаге от их общей мечты. А Шарль... А что Шарль? Он с благодарностью принял приглашение Ван Амерсфорт Рейсинг, чтобы иметь поддержку и место на сезон. Не бог весть что, но надо же было откуда-то начинать свой путь. ― Чарли? ― Макс помахал рукой у него перед лицом, заставляя отвлечься от круговорота мыслей. ― Ты меня вообще слушаешь? ― Нет, ― Шарль покачал головой. ― Я просто... Я рад за тебя, ― он неловко улыбнулся человеку, которого ещё недавно считал своим непримиримым врагом. Кем он считал Макса сейчас, Шарль старался не задумываться. Он всё ещё был не готов к откровенности даже с самим собой. ― Извини, –Макс, похоже, с запозданием сообразил, что его радость могла ранить Шарля. ― Я бы хотел, чтобы мы оба перешли в Формулу 1. И я уверен, что ты очень скоро там окажешься. ― Конечно, ― Шарль видел за этими словами одну лишь банальную вежливость, но даже за это он был Максу благодарен. Похоже, тот и сам проделал огромный путь от неприкрытой неприязни до очевидного взаимоуважения. ― Ты мне не веришь, ― Макс шагнул ближе и зачем-то коснулся руки Шарля, сжал пальцы на рукаве его куртки. Сам он всё ещё оставался в гоночном комбинезоне в цветах Ван Амерсфорт, и Шарль не мог отделаться от мысли, что Максу это шло. Впрочем, ему шло всё, что было связано с гонками. ― Ты же знаешь, что мечтаем мы все, а мест всего двадцать. Даже ты сейчас осядешь в резерве, ― Шарль вздохнул. ― Но я был бы рад и резерву. Просто... Наверное, я тебе завидую. ― Ты будешь в резерве уже в следующем году, ― Макс был абсолютно уверен в своих словах. ― Ты просто должен показать всё, на что ты способен. Ты можешь, я знаю. ― Спасибо, ― Шарль понятия не имел, что ещё можно было на это сказать. ― Я надеюсь, что так и будет... Просто, сейчас это всё кажется таким далёким, почти несбыточным. ― Ты сам удивишься потом, когда всё сбудется, ― Макс так и стоял рядом, очень близко, прожигал своей ладонью кожу на рукаве. Шарль чувствовал его тепло и инстинктивно стремился его продлить. А Макс как будто только этого и хотел. Он наконец завладел вниманием Шарля и не собирался расставаться с ним быстро. ― Про Жюля есть какие-нибудь новости? Резкая смена темы сбила Шарля с толку. Он растерянно моргнул несколько раз, после чего просто пожал плечами: ― Врачи говорят, что нужно ждать. ― Мне очень жаль, ― хватка на руке стала более ощутимой, а Шарль вдруг осознал, что Макс оказался тем единственным человеком, кто уловил реальный смысл его слов. До сих пор все как один начинали утешать Шарля и убеждать, что медицина нынче творит чудеса. Но Шарль в чудеса не верил и в любой день был готов услышать самые страшные новости. ― Мне так больно, ― Шарль признался едва ли не шёпотом. ― Так не должно было случиться. ― Я знаю, ― Макс вдруг потянул его к себе и обнял, как если бы они были давними друзьями. Шарль без раздумий уткнулся носом в ворот гоночного комбинезона и крепко зажмурился, потом что не хватало ещё разреветься. Шарль хотел сохранить самоуважение, старательно делая глубокие вдохи и выдохи, а Макс просто держал его в объятиях и молчал. Было в этом молчании нечто такое, что заставляло Шарля жмуриться всё сильнее и дышать всё чаще. Макс будто повзрослел за те несколько недель, что они не виделись. В его действиях появилась зрелость мужчины, а от импульсивного подростка остались разве что бесконечные жесты и неиссякаемое желание поговорить с Шарлем о чём угодно. Как будто ему нравился сам процесс. ― Извини, ― Шарль наконец нашёл в себе силы отстраниться. ― Не знаю, что на меня нашло. Обычно я лучше себя контролирую. ― Ты так ни с кем и не поговорил об этом, ― Макс констатировал факт. ― Если хочешь, можешь рассказать мне. ― Давай в другой раз, ― Шарль усилием воли заставил себя отказаться от столь соблазнительного предложения. ― Я вообще-то тороплюсь. Николя уже ждёт меня. ― Конечно, ― Макс кивнул и настаивать не стал. ― Я уверен, сегодня будут только хорошие новости. ― Спасибо, ― Шарлю всё же пришлось вытереть повлажневшие глаза тыльной стороной ладони. ― Я рад, что мы сегодня встретились. ― Я тоже, ― Макс не спешил отстраняться, и Шарль вдруг решился. Запросто могло случиться так, что их пути сейчас расходились навсегда. У Шарля давно не было никаких надежд. Макс давно вырвался вперёд и сейчас стремительно удалялся в светлое будущее, где Шарлю не было места. Было бы глупо не попробовать. По крайней мере, Шарль предпочитал жалеть о том, что сделал, нежели о том, что не сделал. Его ладонь легко взметнулась вверх, скользнула по груди Макса, плотно обтянутой комбинезоном, коснулась гладкой ещё мальчишеской щеки, а в следующую секунду их губы сомкнулись, и Шарль едва не застонал от восторга. Его первый поцелуй мог бы стать эталоном для палаты мер и весом. В меру влажный, он кружил голову как хороший алкоголь, обжигал губы и заставлял мелко дрожать от удовольствия. Макс держал одну руку у него на спине, а другой путался в тёмных кудряшках на затылке Шарля. Его сладкий капризный рот творил нечто невообразимое с губами Шарля, вынуждая того задыхаться и сильнее цепляться за Макса, впиваясь непослушными пальцами в скользкую ткань комбинезона. ― Чарли, Чарли... ― Макс выдохнул в губы Шарлю, когда напряжение между ними стало совсем уж невыносимым. ― Хороший мой... Наверное, если бы Шарля ударило молнией, его и то пробрало бы меньше. Это нежное слово прокатилось по нервам обжигающей волной, отчего колени Шарля подогнулись. Чудом удержавшись на ногах, он сам отшатнулся от Макса и нервно облизал припухшие губы. ― Чарли, ― Макс смотрел откровенно растерянно и даже немного с обидой. ― Что случилось? Я думал, ты тоже хотел... ― Я хотел, ― Шарль кивнул. ― Прости. Мне правда нужно бежать. Прости, пожалуйста. И давай... Давай забудем! ― Чарли? ― обида на лице Макса стала очевидной. Похоже, он не собирался ничего забывать. И уж точно не планировал отпускать Шарля без объяснений. Но Шарль в буквальном смысле сбежал после первого своего поцелуя, унося с собой в сердце память о том, какие сладкие у Макса губы, как хорошо он пахнет, как бережно обнимает и как легко может разбить сердце всего лишь одним словом. Только в безопасности офиса Ван Амерсфорт Рейсинг Шарль позволил себе перевести дух и признать, что он совершил ужасную ошибку. Теперь ему казалось, что у них с Максом были неплохие шансы. Могли бы быть, если бы он всё не испортил своим внезапным истеричным поцелуем и последующим побегом. Шарль был уверен, что после такого Макс даже не посмотрит в его сторону и будет совершенно прав. Знал бы Шарль, как сильно он ошибался.***
Шпильберг, Австрия, 2019 г.
Никогда прежде ему не было так невыносимо стоять рядом с Максом на подиуме. Второе место сейчас воспринималось как настоящее унижение. Ведь Макс не просто победил, он сделал это безжалостно, а оттого подло. По крайней мере, Шарль воспринял поведение Макса как подлость, в один миг возненавидев и его, и себя. Себя, конечно же, в большей степени, потому что именно из-за него всё так далеко зашло. Слушая такой ненавистный ему сейчас гимн Нидерландов, Шарль признавался себе, что подобный манёвр от любого другого пилота не ранил был его так глубоко. Да, Шарль злился бы, но злился бы по-спортивному, искренне и не привнося в эту злость ничего личного. С Максом просто злиться не получалось. Никак не выходило, потому что стоило Шарлю на долю секунды утратить концентрацию, как перед глазами во всей своей ясности появлялась картина, которую Шарль страстно хотел забыть. Надо ли говорить, что он отчётливо помнил каждую секунду случившегося. Наверное, даже тяжёлая травма головы не смогла бы заставить его забыть, как пахла кожа Макса, каким он был на вкус, как он хрипло стонал и как сдерживался, чтобы не схватить Шарля за волосы. А ведь они даже пьяными не были! Шарль по собственной воле захотел сделать это, и Макс его не остановил. Но в этом не было ничего странного: кто бы отказался от такого во всех отношениях соблазнительного предложения. И даже полное отсутствие опыта у Шарля не помешало им обоим получить неподдельное удовольствие от процесса. Шарль и не подозревал, что подобные ласки могут быть приятным обоим. Он читал, разумеется, и даже в кино для взрослых видел, как можно наслаждаться процессом, но от себя ожидал скорее быстрой усталости и даже отторжения. Но Шарлю простительно было заблуждаться. Никогда прежде у него не возникало желания или повода попробовать на вкус другого человека. Взять в рот, приласкать языком и губами, сглотнуть слюну, смешанную с чужим секретом, и повторить. Но с Максом всё бывало впервые, Шарль должен был к этому привыкнуть. Он по собственной воле подарил Максу первый поцелуй и не нашёл ни единого аргумента против, чтобы подарить ему и первую свою оральную ласку. Шарль уловил смену музыки и заставил себя собраться. Австрийский гимн Шарль сейчас ненавидел не меньше нидерландского. Бросив взгляд на Макса, Шарль с удивлением заметил, что тот не выглядел счастливым и довольным. Обычно Макс больше радовался своим победам. Сейчас же он как будто осознал цену своего успеха и уже пожалел о сделанном. "Поздно!" ― мстительно подумал Шарль про себя. Сейчас ему было достаточно больно, чтобы не переживать ни о ком кроме себя. Решительно настроенный на объявление войны, Шарль ушёл с подиума сразу же, как только последние капли шампанского осели на землю. Он догадывался, как этот демонстративный жест выглядел со стороны, но осознанно решился навлечь на себя гнев СМИ, лишь бы только Макс смог осознать всю глубину своего провала. ― Чарли, подожди! ― Макс догнал его в подтрибунном помещении и попытался взять за руку, но Шарль вывернулся и отскочил: ― Не трогай меня, придурок! ― Чарли! ― Макс застыл, больше не пытаясь коснуться и вообще хоть как-то приблизиться. ― Пожалуйста, давай поговорим... ― О чём? ― внутренняя стерва, притихшая в последние годы и порядком измученная муштрой пиар-отдела Феррари, подняла голову внутри, и Шарль прищурился. Его голос зазвучал насмешливо и презрительно, словно это не он пару минут назад был готов рыдать от обиды и несправедливости. ― О том, как ты украл у меня победу? Или ты думал, что если я позволил тебе меня трахнуть... ― Чарли! ― на Макса больно было смотреть. На секунду Шарлю даже пришло в голову, что Макс ничего такого не имел в виду, когда выталкивал его с трассы. Просто заигрался, увлёкся борьбой, опьянённый скоростью и адреналином. Но Шарль отогнал от себя эти мысли, потому что он сам, например, не забыл, что между ними было, а ведь тоже мог списать всё на адреналин и скорость. ― Я никогда тебе это не прощу, ― тихо и твёрдо проговорил Шарль, вложив в "никогда" всю свою боль. Макс опустил голову и кивнул: ― Прости. Ты прав, конечно. Прости. Макс исчез в хитросплетении коридоров так же быстро, как появился, а Шарль ещё долго стоял на одном месте, разочарованный и разбитый. Его не покидало ощущение трагедии, которая уже случилась, но ещё не проявилась в полном объёме. Очевидно было одно: упущенная победа не имела к этой трагедии никакого отношения. Появлении Сильвии Шарль пропустил, как пропустил и начало пресс-конференции. ― Соберись, Шарль, ― Сильвия крепко сжала пальцы на его плече. ― Ты должен понимать, что такие вещи будут случаться время от времени. Тем более, когда твоим соперником будет Ферстаппен. Он ни перед чем не остановится ради победы... ― Так и должно быть, ― Шарль вдруг понял, что не хочет обсуждать Макса с кем-либо. ― Нет, не должно. В спорте должно быть уважение. И справедливость. А он поступил как полный придурок, ― Сильвия изо всех сил старалась его утешить, но выходило у неё не слишком хорошо. ― Ты не должен показывать, что тебя это обижает. Это слабость, Шарль. А свои слабости нужно скрывать, чтобы их не обернули против тебя. ― Спасибо, ― Шарль не видел смысла вдаваться в объяснения. Сильвия задалась целью убедить его в том, что Макс ― зло во плоти, и едва ли Шарль смог бы её переубедить. ― Не за что, ― Сильвия улыбнулась. ― Не забудь извиниться за опоздание. Пресс-конференция ― это важно. И не поддавайся на провокации, даже если Ферстаппен будет пытаться тебя задеть. Все должны видеть, что он за человек. ― Хорошо, Сильвия, ― Шарль кивнул. ― Тогда я пойду. Разумеется, ни на какую пресс-конференцию ему не хотелось, но отказаться он не мог. Меньше всего ему хотелось получить обвинение в неспортивном поведении. К тому же, он не остался из-за Макса вообще без трофея. Второе место заслуженно значилось за ним, и Шарль должен был держаться достойно. Но стоило ему переступить порог конференц-зала, как вся его решимость испарилась. Макс раздражал одним своим видом, и даже его откровенно виноватый вид ничуть не грел душу. Ему было бы проще, если бы Макс искренне радовался. Тогда в воздухе не висела бы эта неопределённость, отравлявшая Шарлю существование. Вдруг он всё же ошибся насчёт Макса?***
Шпильберг, Австрия, 2022 г.
― Чарли, ты пьян! ― Макс повторил это, наверное, в тысячный раз за вечер, но Шарль только отмахнулся: ― И что? ― Ты протрезвеешь завтра и будешь жалеть... ― Не буду! ― Шарль давно уже не испытывал подобной уверенности. ― Я хочу! ― Не хочешь, ― Макс мученически вздохнул и подставил плечо, помогая Шарлю удержаться на ногах. ― Ты терпеть меня не можешь. ― Чушь! ― Шарль так резко взмахнул рукой, что его тут же повело в сторону. ― Я могу тебя терпеть! Дьявол! ― он с усилием выровнялся и посмотрел на Макса: ― Держи меня! ― Держу, ― Макс демонстрировал чудеса покладистости. ― Ты помнишь, в каком отеле вы остановились? ― Помню, ― Шарль нахмурился. ― Но я поеду с тобой. К тебе. ― Прекрасно, ― Макс мученически вздохнул. ― Чарли, ты не понимаешь, что ты делаешь. Я не против... В том смысле, что у меня полно места в номере, я уступлю тебе постель, не проблема... ― Не надо ничего уступать, ― Шарль вдруг оказался невозможно близко к Максу, жарко зашептал ему на ухо: ― Я хочу, чтобы ты был в той же постели. Я хочу спать с тобой. ― Как ты себе это представляешь? ― Макс из последних сил пытался достучаться до здравого смысла Шарля. ― О, ну... ― Шарль на долю секунды замялся, но потом собрался с мыслями и выдал: ― Ты будешь сверху. И без этого! ― Шарль резко дёрнул Макса за ворот рубашки. ― Ты же убьёшь меня потом, ― растерянно пробормотал Макс, на щеках которого загорелись алые температурные пятна. ― Ты ненавидишь меня, Чарли, ты забыл? Ты будешь жалеть об этом... Закончить свою мысль Макс не успел. Шарль приник к его губам в жадном, голодном поцелуе, решив подкрепить свои доводы не словом, а делом. Пуговицы рубашки посыпались из-под пальцев Шарля, потому что у него не хватало терпения расстёгивать их одну за одной. Шарлю не терпелось добраться до обнажённой кожи Макса, прижать ладонь к груди, чтобы убедиться, что он не одинок в своём желании. ― Чарли, пожалуйста, ― Макс ещё никогда не звучал так отчаянно и растерянно. ― Подожди... Хотя бы... Подожди, пожалуйста. ― Не хочу! ― Шарль был настроен решительно. ― Я хочу тебя! Прямо сейчас. И потом тоже. Ты должен принадлежать мне. ― Ох, Чарли, ― Макс огляделся по сторонам в поисках такси. ― Пожалуйста, детка, ― он снова попытался достучаться до затуманенного победой и алкоголем мозга Шарля. ― Не здесь же... Ты же сам меня потом убьёшь. ― Не убью, ― слишком уверенно для пьяного человека пообещал Шарль. ― Я хочу тебя. Сейчас. Ты мой приз! ― Господи, Чарли, что ты несёшь? ― Макс закатил глаза. Он никак не мог понять, о каком призе речь, и почему Шарль так резко изменил своё к нему отношение. ― Я хочу тебя себе! ― повторил свою мысль другими словами Шарль, но напор ослабил и даже дал усадить себя в подъехавшее такси. Макс тяжело рухнул на сидение рядом и пробормотал адрес отеля, в котором остановилась команда Рэд Булл. ― Макс, ты должен мне верить. ― Я верю, ― голос Макса звучал совершенно неубедительно, и Шарля это не устраивало от слова совсем. ― Послушай, ― Шарль сел, как ему показалось, ровно, и для убедительности сжал пальцы на отворотах рубашки, с которой сам же оторвал все пуговицы. ― Ты сейчас думаешь, что я пьяный и ничего не понимаю, да? ― А ты понимаешь? ― Макс смотрел на Шарля тяжёлым взглядом. ― Ты завтра убьёшь меня. В прямом смысле. За то, что я сделал... ― Пока что ты ничего не сделал, ― Шарль нахмурился. ― Пока что я всё сделал сам. И я хочу... Понимаешь? Я хочу с тобой. ― Чарли, ― Макс покосился на водителя, который внимательно прислушивался к их разговору. ― Давай продолжим в другом месте. Иначе меня убьёт ваша Сильвия. ― Да, Сильвия — это проблема, ― Шарль вдруг очень серьёзно кивнул и даже сел спокойно, аккуратно сложив руки на коленях. Макс как смог запахнул свою испорченную рубашку и перевёл дух. Шарль следил за ним краем глаза и не мог не видеть, как Макс нервничал. Невероятно! Макс нервничал рядом с ним, в то время как в ситуациях более нервных и напряжённых он действовал как робот. Даже сквозь плотный алкогольный дурман Шарль отчётливо ощущал особое отношение Макса к себе. Он не мог не понимать, что такая напряжённость Макса, его нервозность и взвинченность — это не результат ситуации в целом, это следствие одной частности: близости Шарля. Он мог бы врать себе сколько угодно, напоминать о годах вражды и жесточайшего соперничества, но факт оставался фактом: Макс трепетал перед ним, будучи не в силах ни спрятать свои чувства, ни как-либо их проконтролировать. Будь Шарль хоть чуточку трезвее, он смог бы остановиться. Его отпугнула бы эта отчаянная обречённость Макса и смиренное принятие очевидно разрушительных последствий. Но Шарль был пьян, а оттого немного безумен. В этом состоянии ему казалось правильным дать Максу то, чего тот так страстно желал. Не просто подвести к пропасти, что манила и кружила голову, но и подтолкнуть в спину, чётко зная, что летать Макс не умеет. То есть, в буквальном смысле обречь его без шанса спастись. В тот момент это казалось Шарлю правильным. Макс должен был знать каково это ― быть с Шарлем невероятно близко, сливаться в одно целое, растворяться друг в друге. Да и сам Шарль, что греха таить, мечтал об этом знании с тех пор, как впервые попробовал губы Макса на вкус. Ему было мало их прошлого опыта. Тогда он сам отравил себе воспоминания, обрушив на Макса всю горечь своего поражения. А ведь их близость могла бы стать началом для чего-то большего. Не просто так же они так невероятно сильно подходили друг другу. Но момент был упущен, и Шарль уже давно не рассчитывал на второй шанс. Он просто хотел заполучить Макса на одну ночь, чтобы жить этим воспоминанием. ― Приехали, ― Макс мягко тронул Шарля за руку. ― Пойдём, я уложу тебя спать, тебе нужно отдохнуть. ― Конечно, ― Шарль вполне уверенно выбрался из машины и твёрдой походкой пересёк небольшую парковку рядом с отелем, чтобы в лобби рухнуть Максу в руки и с улыбкой пообещать: ― Спать никто не будет. ― Хорошо, ― Макс явно успел принять неизбежное. Он перестал беспокоиться о своей рубашке и непотребном виде в целом и явно выбросил из головы все мысли о возможных последствиях. Он довёл Шарля до лифтов, чтобы там поцеловать сразу же, едва за ними закроются двери. — Вот так бы сразу! ― Шарль даже не пытался скрыть, насколько ему понравилась эта перемена. Он с жаром ответил на поцелуй, вжавшись в Макса всем телом. Его руки тут же пробрались под рубашку, жадно прочертили длинные полосы от плеч к пояснице. ― Я хочу, чтобы на тебе остались следы. На твоей белой коже. Чтобы все знали, кому ты принадлежишь. ― Все и так знают, ― Макс едва заметно поморщился, когда Шарль слишком уж сильно вдавил ногти в его кожу, но прекратить не попросил. И Шарль без труда догадался почему: ― Ты сам хочешь! Ты хочешь мои следы на тебе. ― Хочу, ― Макс не стал юлить. ― Я хочу твои следы, твои ласки, твои поцелуи. Всего тебя. ― Так что же ты время тратил? ― Шарль не удержался, больно укусил Макса за губу, как бы наказывая того за несговорчивость. И тут же сунул руку за ремень джинсов, твёрдо уверенный, что под плотной тканью его ожидали жар и твёрдость. ― Чарли, пожалуйста, ― Макс задохнулся от этой резкости, поперхнулся стоном и крепко сжал руки на плечах Шарля. ― Пожалуйста... Ещё чуть-чуть! Шарль понимал справедливость этой просьбы, но не собирался ждать больше ни секунды. Его пальцы ловко терзали пряжку ремня, торопясь устранить последнюю преграду. Его нисколько не тревожило сейчас, что он буквально лез Максу в штаны в коридоре отеля и в любой момент мог быть застигнут врасплох посторонними. Но эта нешуточная опасность только подстёгивала, вынуждая Шарля действовать настойчивее. ― Ох, Чарли, ― Макс с большим трудом смог втащить его в номер и кое-как захлопнуть за ними дверь. Этот резкий звук стал для Шарля спусковым крючком. В один момент из его головы испарились последние крупицы здравого смысла, а громадное, неконтролируемое желание затопило всё его существо. В эту ночь он был победителем.***
Марина Бей, Сингапур, 2023 г.
Время от времени Шарль задавал себе вопрос: "А что было бы, если бы он тогда не сбежал?" Тогда — это в Австрии, в прошлом году, когда он буквально изнасиловал Макса, с боем прорвавшись в его постель и получив всё, что только могло прийти в голову. Даже будучи снизу, Шарль тогда полностью руководил процессом, требовал, настаивал и получал всё, что хотел. Макс из кожи вон лез, чтобы ему угодить, чутко реагировал на каждый звук, срывавшийся с губ Шарля, заботился о его удовольствии и практически не думал о себе. Шарль упивался своей властью, а гулявший в крови алкоголь, разбавленный концентрированными эндорфинами, делал его практически ненасытным. И только под утро Шарль позволил себе расслабиться и слегка притормозить. Макс, порядком измотанный, заснул сразу же, едва голова коснулась подушки, а Шарль долго лежал и смотрел, как за окном занимается ранний, сиренево-розовый рассвет. Реакции Макса, его взгляд, короткие отрывистые словечки на голландском — всё это выдавало отношение Макса с головой. Но Шарль запрещал себе обольщаться. Малая часть его, видимо, всё ещё пьяная, уговаривала его рискнуть, поддаться чувствам и остаться в постели Макса. Но некстати очнувшийся здравый смысл требовал бежать как можно быстрее. Бежать, потому что ещё ни один второй шанс не привёл ни к чему хорошему. Он сбежал, когда из-за линии горизонта появилось солнце. Как можно тише выбрался из объятий Макса, быстро, как солдат, оделся и с обувью в руках вымелся в коридор, бесшумно прикрыв за собой дверь. Он слетел вниз по лестнице, не дожидаясь лифта, и пробежал добрых полгорода, прежде чем остановиться и вызвать себе такси. Оказавшись в стенах своего отеля, Шарль первым делом выключил звук телефона и зачем-то проверил все чаты и мессенджеры. В грудь больно ударило осознанием, что Макс уже проснулся и даже успел зайти в интернет, но Шарлю он так ничего и не написал. Видимо, тоже решил для себя насчёт вторых шансов. С того момента прошло уже больше года, а Шарль всё ещё лелеял свою несбыточную мечту: отмотать время назад и остаться. Позволить себе заснуть в объятиях Макса, чтобы потом, проснувшись, спокойно поговорить, поделиться всем тем, что давно копилось внутри, и принять общее взвешенное решение как им двоим быть дальше. Ведь получалось же у других людей быть вместе! Карлос как-то умудрялся встречаться с Ландо, даром что они уже много лет не были напарниками, Оскар крутил подростковый, а от того невероятно страстный роман с Логаном, а Джордж и Алекс всерьёз подыскивали для себя дом на побережье. И только Шарль продолжал исподтишка провожать Макса взглядом и ревниво хмуриться, когда тот улыбался кому-то другому. Эгоистичная сущность Шарля требовала, чтобы Макс улыбался только ему, разговаривал только с ним и, может быть, даже обсуждал, какой им на двоих нужен дом. Но Шарль сам отказался от шанса хотя бы попробовать быть вместе с Максом и теперь был абсолютно уверен, что опоздал со своей мечтой. Шарль дорого дал бы, чтобы узнать, что об этом думал Макс, но спросить прямо не решался. Как будто вся его решимость закончилась той ночью в Австрии. Макс же молчал и никак не показывал, что та ночь вообще была. В глубине души Шарль надеялся, что Макс захочет объяснений, что станет настаивать на разговоре, но тот так убедительно делал вид, что ничего не произошло, что постепенно Шарль начал верить в это и сам. Кто знает, может, весь тот безудержный, яростный и жадный секс просто приснился ему пьяному по пути в отель. Макс вообще часто ему снился. ― Надо поговорить, ― Макс с лихорадочно горящими глазами и раздувавшимися от злости ноздрями возник прямо перед ним так резко, что Шарль не успел среагировать. Он врезался в Макса и инстинктивно вцепился в него, чтобы удержаться. Смысл его слов дошёл до Шарля с запозданием. ― Что ты сказал? ― Шарль качнулся вперёд, глубоко вздохнул и застыл, пропустив разряд электричества через каждую клетку своего тела. Запах Макса ― терпкая пряная смесь северно-холодного горького парфюма и разгорячённой кожи ― ударила по его рецепторам, закоротила нервные окончания и выбила из груди короткий хриплый стон. Оказалось, Шарль чертовски сильно соскучился по Максу так близко, по его запаху, по тому, как темнели до черноты его светлые глаза. ― Я сказал, что нам надо поговорить, ― Макс перехватил Шарля и плотнее прижал к себе, а потом дёрнул и потянул за собой в проход между моторхоумами. ― Куда мы идём? ― Шарль безропотно позволил себя вести. Он почти бежал вслед за Максом, но даже мысли не допускал, чтобы его остановить. Что бы Макс не собирался с ним сделать, Шарль был заранее согласен. В конце концов, он заслужил подобное отношение своими выходками. Странно, что Макс так долго терпел. ― Я же сказал, нам надо поговорить, ― Макс, не снижая скорости, промчался через пространство за моторхоумами и вытащил Шарля к одному из трейлеров с логотипом Рэд Булл. ― Наверное, было бы лучше сделать это в отеле. Или вообще в Монако... Но я не уверен, что до этого момента никто не погибнет, ― Макс говорил быстро и сбивчиво, отчего акцент в его речи был особенно отчётливо слышен. ― Кто погибнет? Почему? ― растерянно переспросил Шарль, ожидавший чего угодно, но только не гнева и ярости. По крайней мере, не спустя год с хвостиком после его бесславного побега из постели Макса. Неужели всё это время тот мечтал о мести и планировал убийство. ― Кто-нибудь, ― Макс открыл дверь и пропустил Шарля перед собой: ― Проходи! Быстрее! ― За нами кто-то гонится? ― Шарль попытался обернуться, но Макс буквально втолкнул его внутрь и с силой захлопнул за ними дверь. Замок оглушительно громко щёлкнул, дав Шарлю понять, что покинуть трейлер без разрешения ему не удастся. ― Это похищение? Ты собираешься взять меня в заложники? ― Уже взял, ― Макс снова подтолкнул Шарля в спину, вынуждая двигаться вперёд. Он перестал дышать Шарлю в затылок только в спальне, где располагалась кровать таких размеров, что не в каждом отеле водились. ― Макс, серьёзно, ― Шарль с опаской сел на краешек постели. ― Что на тебя нашло? Тебя так расстроило, что я финишировал выше тебя? Но победил всё равно Карлос... ― Плевать я хотел на Карлоса, ― Макс замер в дверном проёме, скрестив руки на груди. ― И на место в финишном протоколе тоже. ― Хорошо, ― Шарль кивнул. ― Тогда в чём дело? ― Дело в тебе, ― Макс нахмурился и добавил: ― Ты превратил мою жизнь в ад, в чёртовы американские горки. Я устал гадать, улыбнёшься ты мне или сбежишь быстрее, чем я скажу тебе хотя бы слово. Я устал сходить с ума! Ты это понимаешь? ― Не очень, ― Шарль покачал головой. ― Почему ты сходишь с ума? И причём тут я? ― А кто? Кто, если не ты? ― Макс сжал кулаки. У Шарля сложилось впечатление, что Макс из последних сил сдерживался, чтобы не ударить его или хотя бы не встряхнуть. ― Сначала ты поцеловал меня. Ладно, нам было по семнадцать. Я решил, что ты просто... Расчувствовался. А потом испугался. В конце концов, ты всегда терпеть меня не мог. И даже место в Ван Амерсфорт не изменило бы твоего отношения... ― Подожди, ― Шарль вскочил на ноги и подошёл к Максу. ― Место в Ван Амерсфорт? Твоё место? Ты об этом? ― Об этом, ― Макс перевёл дыхание. ― Я не хотел, чтобы ты знал, но теперь уже какая разница... ― Ты попросил, чтобы твоё место отдали мне? ― с дрожью в голосе переспросил Шарль, но Макс только плечами пожал: ― Не попросил... Просто сказал, что оно твоё. ― И тебя послушали? ― Шарля сначала спросил, а потом подумал, что он идиот: ведь желанное место досталось ему даже без обсуждения. Его просто взяли в команду на его условиях и обеспечили всем необходимым, чтобы год не прошёл зря. Ему помогли проявить себя, и Шарль до сих пор с благодарностью вспоминал то время. Вот только он и мысли не допускал, кого он на самом деле должен был благодарить. ― Послушали, ― Макс вздохнул. ― Чарли, какая разница сейчас? Я же о другом говорю. Ты поцеловал меня тогда... И исчез из моей жизни, чтобы появиться снова почти через пять лет. Ты вытворял такое... Я думал, я нравлюсь тебе. Я думал, что ты хочешь, чтобы мы были вместе. Но ты не дал мне ничего сказать. Я хотел попросить прощения! Я увлёкся борьбой и только потом понял... Но ты даже не стал меня слушать! ― Мне жаль, ― Шарль придвинулся ещё немного ближе. ― Если тебя это утешит, я сам тысячу раз пожалел об этом. ― Пошёл ты! ― Макс вспыхнул как факел. ― Ты пожалел? Так пожалел, что буквально запрыгнул на мой член? Или без секса со мной твоя победа была бы не так сладка? Об этом ты тоже пожалел? ― Макс, ― Шарль положил ладонь Максу на грудь и поразился тому, как быстро и сильно билось его сердце. ― Макс, послушай... ― Нет, это ты меня послушай! ― Макс оттолкнул руку Шарля. ― Ты думаешь, я ничего не чувствую? Ты думаешь, меня можно бросить без объяснений, а потом снова поманить? За кого ты меня принимал всё это время? Кому ты так мстил? ― Никому, ― Шарль нерешительно коснулся небритой щеки Макса. ― Я никому не мстил, правда. И я... Я жалею, что сбежал тогда. Каждый день... Не было ни одного дня, чтобы я об этом не пожалел. ― О, я заметил, ― Макс мотнул головой, пытаясь отстраниться от ладони Шарля, но сделал только хуже, ударившись затылком о дверной косяк. ― Твою мать! ― Осторожно! ― Шарль тут же коснулся пострадавшего места, погладил Макса по затылку. ― Макс, пожалуйста... Выслушай меня, хорошо? ― Я хотел тебя выслушать! Чёртовых девять лет я ждал от тебя хоть каких-нибудь слов, ― попытался было возразить Макс, но в его голосе больше не было убедительности. Шарль отчётливо слышал боль и отчаяние и понимал, что это ― его вина. ― Пожалуйста, Макс, ― Шарль погладил Макса по скуле большим пальцем. ― Я знаю, что я ужасно поступил с тобой. И ты не обязан меня прощать. Но дай мне сказать, хорошо? ― Плохо, ― Макс из последних сил отстранился. ― Я не хочу больше твоих объяснений. Какая разница, почему ты сейчас пошлёшь меня к чёрту? ― Макс? ― Шарль растерялся, а Макс продолжил, воспользовавшись его замешательством: ― Всё это время... Я же был не нужен тебе. Разве что... Как тренажёр, да? Ты научился целоваться на мне, научился доставлять удовольствие и получать его... Я больше тебе не нужен. Какая разница, по какой причине я останусь в прошлом. Так? ― Нет! ― до Шарля с ужасающей ясностью дошло, что же он натворил. ― Нет, Макс, нет! Всё не так! ― А как, чёрт тебя дери? Зачем это всё было? ― Макс никогда прежде не выглядел таким растерянным. ― Я думал, тебя забавляет моя любовь... Я же любил тебя... ― Любил? ― у Шарля в груди всё замёрзло. ― А сейчас... Ты меня больше не любишь? Ты привёл меня сюда, чтобы сказать об этом? ― Какая теперь разница? ― Макс отвёл взгляд, словно хотел таким нехитрым способом что-то от Шарля скрыть. ― Я просто устал. Устал ждать чуда, надеяться, что я нужен тебе хоть в каком-нибудь качестве... Я устал искать тебя взглядом, бегать за тобой, ревновать, наблюдать издалека, потому что ближе я тебе не нужен! Я тоже живой, Чарли, я не каменный, кто бы и что обо мне не говорил. И мне больно так тебя любить. ― Макс, ― Шарль подавил в себе порыв упасть на колени и так умолять о прощении. ― Макс, пожалуйста! Всё не так! Всё совсем не так! ― А как? У меня, признаться, нет никаких идей, ― Макс словно забылся и погладил Шарля по спине. Ничего особенного, простая ласка из тех, которыми могли обмениваться даже приятели, но у Шарля свело живот и пересохло во рту. Он судорожно сжал пальцы на футболке Макса и зажмурился, чтобы удержать неуместные сейчас слёзы внутри: ― Я поцеловал тебя, потому что был уверен: мы вряд ли снова встретимся. Я не надеялся, что меня тоже возьмут в Формулу 1. Ты всегда был гением, не то, что я. И я решил, что должен хотя бы вкус твоего поцелуя запомнить... ― Шарль облизал пересохшие губы. ― Но этого оказалось мало! Понимаешь? Чем больше времени я находился рядом с тобой, тем сложнее мне было сдерживаться. Я хотел запомнить твой запах, твой вкус... Я даже начал надеяться, что у нас получится быть вместе. Несмотря на соперничество. Но ты вытолкнул меня с трассы, отнял у меня победу... И даже не понял, что сделал. ― Я понял! ― перебил его Макс, но Шарль прижал ладонь к его губам, жестом попросив дать ему закончить. ― Макс, я... Я потом пожалел, что не дал тебе объясниться. Я бегал от тебя, потому что во мне говорила обида. Я только недавно понял, что и сам... Я же тоже бился до последнего. Я даже мысли не допускал, что должен тебе уступить, потому что... Потому что прошлой ночью твой член был у меня во рту! ― Шарль не мог не почувствовать, как от смущения запылало его лицо. Но пути назад не было, и он продолжил: ― Но я бы никогда не решился на большее, если бы ты не улыбался мне так... Помнишь? Ты помнишь это? ― Что? ― Макс и сам горел как при лихорадка. ― Что я должен помнить? ― Как ты смотрел на меня! Как ты улыбался мне! ― Шарль снова прижал руку к груди Макса. ― Я не оправдываюсь. Я был слишком пьяный, чтобы просчитать все последствия. Я хотел тебя и не собирался останавливаться. ― А потом получил и расхотел, ― тихо и устало проговорил Макс, а Шарля словно обухом по голове ударило осознанием, какую сильную боль он причинил. ― Нет, Макс, нет, ― Шарль глубоко вздохнул, потому что в носу предательски защипало. ― Я просто... Я испугался, ― Шарль понимал, что его оправдания звучали нелепо и по-идиотски. ― Я просто испугался. Ты был слишком хорош. Я не мог стать зависимым... Я думал, что я смогу удержаться. Но я только хуже сделал! ― Шарль буквально выкрикнул эти слова Максу в лицо, потому что говорить тихо у него не получалось. ― Я всё равно стал зависимым от тебя! Только ты больше не собирался приближаться ко мне! Я хотел, чтобы ты окликнул меня. Пошёл за мной... Чтобы ты просто зажал меня в углу, чтобы набить мне морду... ― Я хотел, ― Макс опустил голову и уставился в пол. ― Я хотел остановить тебя тем утром. Но понял, что ты бы сам остался, если бы по-настоящему этого хотел. А раз бы ушёл... ― Нет! Господи, Макс! ― Шарль схватил лицо Макса в ладони и приподнял, чтобы видеть его глаза. ― Посмотри на меня, Макс, ― его голос упал до шёпота. ― Я всё испортил! Я виноват. Прости меня, Макс! Пожалуйста, прости! ― Шарль бормотал, даже не замечая, что по щекам сплошными потоками текли слёзы. ― Прости! ― Не плачь, ― хрипло попросил Макс и бережно стёр влажную дорожку своей горячей ладонью. ― Не плачь, Чарли. Я не знаю, что мне делать. ― Прости, ― Шарль не придумал ничего лучше, кроме как кинуться лицом Максу в грудь. Такой родной и близкий запах окутал его, отчего последний барьер рухнул ― и слёзы полились водопадом. ― Пожалуйста, Макс… ― он задыхался, но всё равно продолжал просить, пока Макс растерянно гладил его по спине и тихо уговаривал: ― Чарли, не плачь. Не надо плакать. Я не знаю, как тебя успокоить. Чарли, пожалуйста. ― Макс, прости меня! ― Шарль не имел сил даже просто поднять голову с плеча Макса, но тот, похоже, уже смирился со своей участью. ― Чарли, ― Макс теперь мягко гладил Шарля по затылку. ― Я уже простил. Честно. Ты только не плачь больше. Это так страшно, ― Макс действительно звучал встревоженно. ― Я с тобой. Только не плачь. ― Я стараюсь, ― Шарль шмыгнул заложенным от слёз носом. ― Я столько наворотил... ― Ничего страшного, Чарли, ― Макс улыбнулся ему с сокрушительной нежностью. ― Я понимаю... Я теперь понимаю, что ты... Что я должен был тебе сказать о своих чувствах с самого начала. Если бы я признался тебе тогда... ― Макс, пожалуйста. Я сейчас снова заплачу, ― Шарль с трудом выровнял дыхание. ― Я тоже мог признаться. И ничего этого не было бы. Мы могли бы быть вместе всё это время... А теперь... ― Теперь не можем? ― Макс побледнел, а у Шарля в груди стало холодно и гулко. Макс спрашивал его о том, что Шарль никак не мог решать в одиночку. ― А ты хотел бы? ― Шарль нашёл руку Макса и переплёл с ним пальцы. ― Я бы не решился сам предложить... ― Чарли, ― голос Макса буквально звенел от нежности. ― Я хочу. Это вообще единственное, чего я по-настоящему хочу в этой жизни. Быть с тобой. ― Макс, ― Шарль робко улыбнулся и попросил: ― Поцелуй меня, пожалуйста. ― Только поцеловать? ― Макс застыл в миллиметре от губ Шарля, но чёрные, заслонившие собой всю радужку, зрачки выдавали, каких усилий ему стоило это промедление. ― Не только...***
Куршевель, Франция, 2023 г.
Лоренцо только что палкой в зад его не подталкивал, подгоняя и вынуждая двигаться быстрее. ― Давай, там уже мама ждёт! И Шарлотта! ― И сырное фондю! ― поддакнул Артур, но Шарль только фыркнул и сошёл с лыжни, позволяя им себя обогнать: ― Я не голоден! ― И что? ― Лоренцо остановился, затормозив всю процессию. ― Зато мы голодны. И мама ждёт. ― И Шарлотта, я помню, ― Шарль вздохнул. ― А я ждал этой поездки, чтобы подышать воздухом, полюбоваться зимой в горах... ― И у тебя ещё будет полно времени, ― Лоренцо нахмурил брови. ― Давай, Шарлито, соберись. Мы все понимаем, что ты тоскуешь по своей тайной подружке... ― Хватит! ― Шарль устало закатил глаза. ― Нет никакой тайной подружки! И не тайной тоже! Я просто хочу хоть немного пожить в своём ритме... ― Кому ты рассказываешь! ― вмешался Артур, захохотав так, что по склону прокатилось эхо. ― Ты же телефон из рук не выпускаешь. Кому ты пишешь каждый день? Ты же не думаешь, что мы такие дураки, что новый твой роман не заметим. ― Я думаю, что вы много на себя берёте, ― пробормотал Шарль, после чего вернулся на лыжню и мстительно взвинтил темп, очень скоро оставив братьев позади. Он бежал по склону, глядя строго перед собой, тщательно следил за дыханием и думал, что лучше бы он остался дома. Макс же предлагал ему провести Рождество только вдвоём. Запереться в квартире с вкусной едой, ёлкой и двумя кошками и не вылезать из постели до тех пор, пока их тела не начнут прилипать друг к другу. Но не поехать в Куршевеле с семьёй Шарль не мог. Рождество всё ещё оставалось семейным праздником, когда за одним столом собирались самые близкие. И было бы правильно взять Макса с собой, чтобы представить семье в новом качестве. Но после недолгого обсуждения они с Максом решили, что с публичным объявлением стоило повременить. У Шарля на носу было продление контракта, а Макса и так терпеть не могли за рекордный сезон. Для них обоих было куда безопаснее держать свой роман в тайне даже от членов семей. Результатом такой предусмотрительности стало самое одинокое Рождество в жизни Шарля. Он скользил по белоснежному склону и отчаянно жалел себя. Ему невыносимо сильно хотелось к Максу. Хоть на секунду его обнять, прижаться всем телом и просто подышать его запахом в надежде, что он впитается в кожу и волосы, останется на одежде и на языке. Макс иногда подшучивал над этой зависимостью Шарля от себя, но исправно обнимал, щедро делился своей одеждой и парфюмом и без боя уступал свою подушку. Макс был согласен на всё, что могло сделать Шарля счастливым. Как будто он не понимал до конца, что счастливым Шарля делал он сам, а не слова или вещи. За этими мыслями Шарль едва не промчался мимо небольшого отеля, где вся его семья разместилась на праздники. Шарль привычно окинул взглядом машины на парковке и прищурился: у Макса была похожая Хонда. Шарль присмотрелся к человеку, что возился у багажника, доставая вещи, и едва не вскрикнул. Кое-как отцепив лыжи от ботинок, Шарль прямо по снегу бросился к заинтересовавшей его машине. ― Макс! ― он выдохнул с искренним недоверием, до последнего опасаясь ошибки, но почти сразу же застонал от облегчения. Макс собственной персоной уронил сумку в снег и раскрыл руки для объятия: ― Привет, Чарли! ― Привет! ― Шарль несколько раз поцеловал Макса в губы, недоверчиво потрогал покрасневшие от мороза щёки и взъерошил волосы. ― Откуда ты здесь взялся? ― Приехал, ― Макс кивнул на свою Хонду. ― Я подумал, что ты будешь рад. ― Я рад, ― Шарль поспешил согласиться. ― Я безумно рад, что ты приехал. Но ты же не собирался... ― Так получилось, ― Макс подмигнул ему. ― Давай я потом тебе расскажу. ― Когда? ― Шарль на всякий случай вцепился в отвороты куртки Макса, чтобы тот никуда от него не делся. ― Вечером. Когда ты поужинаешь с семьёй и вернёшься в номер, ― Макс улыбнулся, оценив порыв Шарля. ― Я уеду только завтра утром... так что у нас ещё будет время. ― Как-то это... ― Шарль нахмурился. ― То есть, я буду сидеть за столом, есть... А ты ― тосковать в моём номере? ― Значит, ты очень быстро поешь и придумаешь какую-нибудь убедительную причину, почему тебе нужно вернуться к себе, прилечь... ― Макс подмигнул ему заговорщицки, но потом посерьёзнел. ― Я вполне могу подождать, пока ты поужинаешь с семьёй. Ничего страшного. ― Ты уверен? ― Шарль некстати вспомнил, что где-то позади плелись братья и вот-вот должны были появиться на парковке. ― Нужно спешить... Если ты не хочешь, чтобы тебя заметили. ― Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, ― Макс поцеловал Шарля в лоб. ― Дай мне ключи от номера ― я справлюсь. ― Не сомневаюсь, ― Шарль быстро сунул ключи Максу в ладонь, торопливо поцеловал его и неспеша побрёл к брошенным лыжам. Пока он возился, Макс успел скрыться в отеле, а братья показаться на тропе. ― Здоров же ты носиться! ― Лоренцо дышал как загнанная лошадь. Артур держался лучше ― сказывалась хорошая физическая подготовка, ― но тоже выглядел измотанным: ― Напомни, чтобы я больше не ходил с тобой в горы. Нравится тебе на скорость бегать ― бегай один. ― Без проблем, ― Шарль поднял лыжи и принялся стряхивать с них снег. ― У нас будет хотя бы полчаса до ужина, чтобы привести себя в порядок? ― Полчаса ― это ни о чём, ― Лоренцо сдался и буквально рухнул в снег. ― Минимум, час. Я должен прийти в себя. ― Час так час, ― Шарль посмотрел на часы, а потом махнул братьям рукой: ― Скоро увидимся. Он оставил лыжи в специальном помещении, где их должны были высушить и подготовить к следующему дню, а сам неспешно поднялся по лестнице и на пару секунд замер перед тяжёлой деревянной дверью. Из-за неё не доносилось ни звука, и на мгновенье Шарль испугался, что Макс исчез. Может, ему просто померещилось от переутомления? Но ключей в кармане не было, а дверь номера не поддавалась. Тогда Шарль открыл мессенджер и написал: "Впусти меня". ― Ты быстро, ― дверь приоткрылась, и Макс, непривычно уютный в белом свитере крупной вязки, отступил в сторону, пропуская Шарля внутрь. ― Всё в порядке? ― Да, ― Шарль принялся стягивать с себя горнолыжный костюм, как будто от его скорости и сноровки зависела человеческая жизнь. ― Всё в полном порядке. У нас есть час... Макс, раздевайся. Я тебя умоляю. ― Даже так? ― Макс усмехнулся. ― И что? Никаких прелюдий? ― Потом! ― Шарль просто сбрасывал одежду в одну большую неопрятную кучу, обещая разобрать всё потом. После того, как он убедится, что Макс ему не показался. ― Пожалуйста, раздевайся. Иначе я испорчу этот прекрасный свитер... ― Нет уж, ― Макс усмехнулся и стянул свитер через голову. ― Хватит того, что у меня половина рубашек без пуговиц теперь. И у футболок рукава оторваны с мясом. ― Ты мог бы не дразнить меня, ― Шарль сбросил с себя бельё и теперь стоял перед почти полностью одетым Максом обнажённым. ― Так что? Мне долго тебя ждать? Или я пойду в душ один. И проторчу там целый час. ― Если ты так ставишь вопрос, ― Макс при желании тоже умел раздеваться как солдат. И минуты не прошло, как он оказался рядом, полностью раздетый и так очевидно воодушевлённый, что у Шарля свело живот. ― Теперь я могу пойти с тобой? ― Теперь можешь.The End