***
Что Вам нужно знать о Ким Тэхене? Он обожает Рождество, просто помешан на нем. Возможно, всему виной его папа, который каждый год украшал дом, красиво и масштабно, или отец, которому нравились все эти традиции с посиделками у камина и историями о Санте. Тэхену было все равно на причины его любви к этому празднику. Единственное, что его волновало, — красиво украшенная ель, заснеженный лес и компания близких людей. И в этом году, к ужасному разочарованию Ким Тэхена, он мог наблюдать только один из этих трех, невероятно важных, пунктов «Идеального Рождества для ТэТэ» — заснеженный лес, его тут было много. До ужаса много. Ближайшее поселение в двухстах километрах от дома, по заснеженной извилистой горной дороге. Каждый год, его родители нанимали декораторов в конце ноября, и каждый год, двадцать четвертого декабря, он сидел у камина в ногах у своего отца и раскрывал нескончаемую череду подарков. Он пил вкусный эгг-ног с сладкой взбитой пеной, ел имбирные пряники, а потом засыпал на ближайшем кресле, накрытый теплым пледом, стараясь провести как можно больше времени наблюдая за маленькими огоньками на елке. Тэхен планировал провести так еще как минимум одно Рождество. Но этот год был разочарованием. Этот год был катастрофой. Его папа, строгий и консервативный омега, придерживающийся традиций, и его отец, альфа, который всегда говорил, что самое важное в его жизни — улыбка на лице Тэхена, — предали его. Самым отвратительным из всех возможных вариантов. Они выслали его в другую страну, в чертову Швецию, в огромный, холодный, темный и неприветливый дом посреди заснеженного леса. Разбудили его утром двадцать третьего декабря. Рано утром… Тэхен возмутился, ведь кто вообще решит разбудить любимого сына рано утром в субботу? Но когда ему сказали, что весь Сочельник и Рождественское утро он проведет в никак не украшенном доме в компании своего будущего мужа, он был в ярости. Не столько даже из-за того, что ему придется провести так много времени в компании Чон Хосока, сколько из-за отсутствия любого намека на волшебство праздника. Хосок был приятным молодым человеком, и он уже давно смирился, что этот мужчина рано или поздно станет его мужем. Ким всегда знал, что выйдет замуж не по любви, и был очень рад, что его жених не урод, не глупый и даже молодой. Но вот смириться с отвратительно проведенным праздником он не мог. — Тэхен, ты выйдешь на завтрак? — Хосок вежливо стучится, прежде чем нажать на ручку двери. Черта с два, думает Ким, пытайся дальше открыть запертую дверь. — Нет, я голодаю в знак протеста. — Тэхен, не глупи, ты не ел со вчерашнего дня, — омега закатывает глаза и укутывается в серое одеяло с головой, прячась от темного окружения этого дома. Все в этом доме такое серое, темное и угнетающее. Ни капли праздничного настроения. — Тэхен, ну мы не могли оставить тебя дома. На меня покушались, а ты мой омега, ты главный рычаг давления на меня. — Мне плевать, — кричит Ким сквозь одеяло. — Кольца на пальце нет, значит не твой. Тэхен слышит глухой стук об деревянную дверь и очень надеется, что альфа пытается расшибить себе голову. Может тогда у него будет возможность сбежать из этого заточения. Хотя бы в ближайший город, где сто процентов есть красивая рождественская ярмарка, та, на которую Хосок отказался его отпускать еще когда они летели сюда. Альфа соврал, что ее нет. Но Тэхен не глупый, он знает, что в Европе не могут не праздновать Рождество. — Тэхен, ну что мне сделать, чтобы ты вышел? — Верни меня домой! — ТэТэ, — стонет Чон, — ну не могу я. — А мне плевать! — не унимается он. — Я хочу Рождество, нормальное, с елкой, гирляндами, эгг-ногом и мандаринами, — он подскакивает с кровати, путаясь ногами в одеяле, но все же доходит до двери в коридор. — Мне даже все равно на подарки. Верни мое Рождество. Омега открывает дверь, уныло осматривает альфу, убеждается, что голову он все же не расшиб, и падает на него. Хосок едва успевает поймать прилетевшее ему чудо. Тэхен обвивает его шею руками, повиснув на нем словно коала, и театрально заливается слезами. — ТэТэ, я уже объяснял тебе, почему не могу вызвать декораторов, — альфа поглаживая его спину успокаивающими движениями, но Ким, если честно, ни капли не успокаивается. Ему приятно, ему тепло, и хочется, чтобы альфа продолжал. Но он все еще зол и расстроен. — Это слишком опасно. Об этом доме нельзя говорить не проверенным людям. — Хорошо, чертов Гринч. Не можешь сделать красивый дом, тогда добудь мне Рождественскую ель. — У тебя целый лес этих елей. Альфа растерянно гладит его по спине, пока Тэхен отрывает голову от его груди. Парень удивленно хлопает глазами, и не может понять, шутит мужчина или нет. — Ты издеваешься? Я хочу нормальную, красивую, украшенную ель. — Руки омеги соскальзывают с шеи Хосока и злость затапливает его сознание. Наглый мужлан явно смеется над ним. Ну как такое вообще можно предложить? — Мне плевать где ты достанешь это дебильное дерево, — зло шипит он. — Купи, найди, укради, да хоть роди мне его. Но чтоб к сегодняшнему вечеру в зале, у камина стояла эта блядская ель. Иначе я не выйду за тебя, сбегу. Он угрожает впервые. Он ссорится с Хосоком впервые. И он впервые задумывается о том, что не хочет замуж за этого человека. — Тэхен, ну где я ее сейчас найду? Мне до города ехать часа три. Пока я туда доеду, все магазины закроются. Сегодня же Сочельник… — Вот вот, — кричит омега толкая Чона в грудь. — Сегодня Сочельник, а я сижу в темном склепе с чертовым Скруджем. — Это кто? — хмурится Хосок. — Это ты, — в последний раз выкрикивает Ким и скрывается в комнате громко хлопнув дверью.***
Хосоку хотелось вернуться в дом, дойти до дивана в гостиной, лечь на него и, уткнувшись лицом в обивку, громко и долго кричать. Этот несносный омега доводит его до нервного срыва. Он впервые осознает, что хочет расплакаться, как маленький мальчик. Его чуть не убили три дня назад, а плакать хочется, от того, как этот мальчишка искусно выедает его мозг маленькой ложечкой. Он не празднует Рождество. Никогда. Так было всегда. С самых малых лет он не придавал значение этому празднику. Его папа никогда не дарил им подарки, прикрываясь пожилым дедулей в красном костюме. Они с братом никогда не наряжали ель и не выпекали с родными печенье в форме человечков. Хосок уверен, его папа не знал, что такое Эгг-ног (Хосок тоже не знает, и сейчас это чувствуется самым большим провалом). Он не празднует Рождество. Никогда. Но Тэхен делает это. Тэхену это важно. Хосок выпускает сигаретный дым из своего рта и тушит бычок об пепельницу. Он сидит на заснеженной веранде уже полчаса, размышляя о том, что он самый ужасный альфа из всех, кто мог достаться этому парню. Он не может сделать его счастливым, даже когда счастье для этого мальчишки — зеленое дерево с огоньками. Чон устало смотрит на свой новенький Порше Брабус 900 и пытается смириться с мыслью, что разобьется где-то на бесконечной заснеженной дороге по пути в город. Но он ничего не может с этим сделать. Ему нужна эта дурацкая ель. Ему нужен весь список. Ель. Гирлянда. Мандарины. И эгг-ног, чтобы это ни было. Он обязан устроить Тэхену праздник. Он обязан убедить омегу, что он хороший альфа. Тэхен не может сказать «нет» на их свадьбе. Хосок не простит себе, если потеряет этого парня. Хорошо хоть резину шипованную поставил. Даже если будет гнать, разбиться будет сложно. Альфа достает телефон из кармана набирая знакомый наизусть номер, даже не заглядывая в пустую телефонную книгу. Слишком опасно было брать свой телефон с собой. — Алло, Гук, — говорит он сразу, как только гудки заканчиваются. — Мне срочно нужна ваша помощь. Я могу приехать сейчас? Хосок дожидается утвердительного ответа, и убедившись, что дверь в дом заперта и влючена сигнализация, садится в свою машину. Может быть, запереть Тэхена в доме — ужасная идея, но оставить его тут одного, без охраны, и без самого Хосока не безопасно. Он выезжает со двора одного из своих особняков, и скрывается в заснеженном лесу. Чон Хосок не самый честный человек на земле. Он добился своего статуса в таком молодом возрасте не совсем законными путями. Но он вытащил себя и своего младшего брата Чонгука почти что из дна общества и заслужил уважение среди влиятельных людей. С Тэхеном и его родителями он познакомился на одном из благотворительных вечеров, где он отмывал свою очередную победу, а семья аристократов уменьшали свои налоги. Все знали, что благотворительные вечера так же выгодны для обеспеченного слоя населения, как и для тех, кому идут все пожертвования. Но в тот вечер Хосок выиграл самый большой приз. Может, кто-то и скажет, что эта сделка сомнительная, но альфе плевать. Он влюбился в Ким Тэхена с первого взгляда. С первого вздоха самого прекрасного омеги во всем мире. В тот вечер он решил, что возьмет в мужья этого парня, чего бы это не стоило. А уже через полгода родители Тэхена пригласили его к себе на ужин, где договорились о будущем бракосочетании. Хосок сделал омеге предложение через неделю. Через месяц состоялся званый ужин в честь помолвки. Правда, свадьбу пришлось отложить на более чем на полгода из-за проблем в бизнесе Хосока. Последние месяцы кто-то активно пытался убить его. И вот три дня назад у них это почти получилось. Двадцать третьего декабря, рано утром, Хосок собрал самые необходимые вещи, брата и его мужа, и своего жениха. Он увез их всех в Швецию, в горы, где самое ближайшее поселение насчитывает лишь тринадцать жителей. Все друг друга знают, все в возрасте от девяноста лет и все они не знают о существовании двух особняков далеко в лесу. Никто и никогда не смог бы их найти. Автомобиль въезжает под навес дома, и Хосок паркуется у черного Karlmann King. Любовь брата к большим машинам всегда поражала Хосока. У младшего альфы в автопарке было около пятнадцати разнообразных внедорожников, но этот… Самый дорогой, самый странный и самый медленный из всех. Правда, Хосок должен отдать брату должное, полноприводный бронированный внедорожник был именно тем, что нужно для горных дорог и долгих поездок. Он поднимается по ступенькам на веранду и, без стука, входит в деревянный дом, построенный на склоне горы. Дом Чонгука находится на видном месте. С одной стороны, сразу за дорогой, ведущей к дому, обрыв, с другой — лес, без единой тропинки. Вид из окна их небольшого домика просто превосходный. Чонгук сам выбирал его. Сейчас Хосок жалеет, что забрался так далеко в лес. Может быть, будь его дом в таком месте, Тэхен бы не так страдал. — Куда ты, черт возьми, вешаешь эту игрушку, — слишит он истеричный крик брата. — Юнги, блять, ты что, не видишь? Она же совсем рядом с этим шаром. Они не гармонируют. Хосок проходит в холл дома и закатывает глаза на открывшуюся перед ним картину. Младший брат упирается ладонью в лоб своего мужа, мягко отпихивая от дерева за своей спиной. Во второй руке он держит маленького стеклянного дракона и всеми силами старается не дать омеге дотянуться до игрушки. Впрочем, он ни капли не удивлен такой картине. — Не ори на меня, — рычит омега, — оралка не выросла еще. Я повешу дракона туда, куда захочу. — Ну нельзя так близко вешать игрушки. Дай им пространство. — Сын твой не дает пространство моим органам, с чего бы я давал пространство игрушкам, — фыркает омега, но все же сдается и отходит от мужа. — Он опять тебя обижает? — спрашивает Хосок улыбаясь. — Да, — ноет брат. Он вешает елочную игрушку на ветку, создавая одному ему понятную комбинацию. Но Хосок признает, дерево выглядит шикарно. — Я не с тобой, оболтус. Хосок спускается со ступенек, в холл совмещенный с кухней и подходит к барной стойке, за которую уселся беременный омега. Он обнимает парня и целует того в выбеленные волосы. — Эти дети меня когда-то доведут, — вздыхает он. — Один пинает меня изнутри. Второй снаружи. — Я говорил тебе, — усмехается альфа, — не зачем выходить замуж за этого малолетнего дуралея. — Я вас слышу, — бурчит Чонгук придирчиво осматривая рождественское дерево. — Да, мне важно чтобы все было идеально, и что с того? — Ты сказал, что мы вместе нарядим елку и сделаем это нашей традицией, — обиженно восклицает омега. — А в итоге даже не даешь мне подойти к нему. Какая это к черту традиция. Омега всхлипывает и расстроено отворачивается от мужа. Хосок до сих пор не может привыкнуть к тому, каким ранимым и нежным стал этот парень в последние месяцы. Он пораженно смотрит на угрюмого омегу, не зная как к нему подступиться. А младший брат уже бежит обнимать своего мужа. — Нет, нет, нет, — повторяет Чонгук. — Юнни, крошка, прошу тебя, не плачь. Хочешь я сниму все игрушки и ты повесишь их так, как только захочешь? Альфа обхватывает руками личико своего возлюбленного и большими пальцами стирает слезы с бледных щек. Он испуганно всматривается в лицо мужа и терпеливо ждет ответ, продолжая поглаживать щеки, даже тогда, когда омега перестает плакать. — Не называй меня так, — бурчит Юнги. — Хорошо, больше не буду, — соглашается парень и улыбается уголками губ. — Ну, так что, мне снимать игрушки? — Нет, — всхлипывает парень. — Ты очень красиво нарядил елку. Я так не смогууууу… Омега по новой заливается слезами, а будущий отец прижимает его к своей груди, говоря о том, какой хороший его омега. Хосоку уютно. С этими парнями ему всегда уютно. Даже когда они ссорятся, как несколько минут назад, и когда они забывают про все вокруг, обнимая друг друга. Рядом с ними всегда так тепло, даже в самом снежном лесу, далеко в горах, посреди леса. Он хочет, чтобы им с Тэхеном тоже было так хорошо вдвоем, что все вокруг начинают чувствовать тепло и уют. Ему с Тэхеном хорошо. Даже когда он доводит его до нервного срыва. Он хочет, чтобы омеге тоже было с ним хорошо. Тепло, уютно, как дома. Он хочет быть домом для Ким Тэхена. Таким же, как Юнги для Чонгука, а Чонгук для Юнги. — Ты, кстати зачем приехал? — успокоившись интересуется омега. Он все еще прижимается к груди мужа и крепко держит его в кольце своих рук. — Ты разве не должен оберегать своего принца? — Он выгнал меня за елкой, — смущаясь бормочет Хосок. — Сказал, что не выйдет за меня, если я не привезу ему это дурацкое дерево. — Ты не купил ель? — удивляется Мин. — Хотя, чего это я? Этот, — кивает он вверх, указывая на голову мужа, — тоже не додумался бы. Если бы я не сказал, мы бы так и сидели в пустом доме. Чонгук кивает на слова мужа. А сам думает, что может тогда, он бы отдохнул немного от ярких огней, режущих глаза, что остались у них дома. В этом году Юнги превзошел себя и заказал самое яркое оформление из всех, что можно было заказать. Теперь их дом мог осветить самые дальние уголки Вселенной. Чонгука подташнивало от висящих на каждом углу Санта Клаусов. Он воспринял эту поездку как отдых, но у Юнги были другие планы. Правда, когда Чонгук повесил первый шарик, он совсем забыл о своем желании, полностью отдавшись в руки магии праздника. — Мне нужно найти украшенную ель, мандарины и какой-то эгг-ногг. До вечера, — вздыхает альфа и грустно смотрит на светящееся дерево. — Эгг-ног…— мечтательно произносит Юнги. — Все бы отдал сейчас за него. — Что это такое? — оживляется Чонгук. — Крошка, хочешь я сейчас же найду его? — Я алкогольный хочу, с виски, — хнычет парень и снова утыкается носом в грудь мужа. — Это просто коктейль… — выдыхает альфа. — Крошечка, ну хочешь, мы сделаем два? Один с виски, а другой без, — поглаживая спину спрашивает Гук. — Ты будешь нюхать алкогольный, а пить безалкоголльный. — Хочу, — всхлипывает омега. — Как замечательно вы все придумали, — хлопает в ладоши Хосок и слезает с барного стула. — Тогда готовить его будете у меня. — Чего? — одновременно вскрикивает парочка. — Ну, ребята, — умоляюще смотрит Чон. — Я не могу остаться без мужа. Я люблю его. Юнги задумчиво щурится, обдумывая, пока Чонгук хмурится. — Хорошо. — Нет. Парни переглядываются, а Хосок измученно всхлипывает. Чонгук против, Юнги за. Не будь омега беременный, эти двое бы долго спорили, и альфа не знает, кто из них сдался бы первым. Сейчас у операции по спасению брака Хосока есть небольшие шансы на победу. Беременный Юнги почти всегда получает все, что захочет. Чонгук однажды даже согласился налить омеге бокал виски. Больше он не повторяет эту ошибку. Напуганный рассказами молодых папочек, Юнги долго бил по плечам своего альфы, проговаривая, что тому все равно на риски и здоровье малыша. — Чон Чонгук, ты что, хочешь чтобы этот альфа плакал в нашем доме вместе с малышом? Он же не переживет, если Тэхен откажется от брака. — А может пронесет? — Вспомни как он плакался, когда пытался договориться с его родителями, — Юнги отстраняется и кивает в сторону старшего альфы. — Наш брак не выдержит такого второй раз. — Хорошо, я согласен, — уступает Чонгук. — У нас все есть для коктейля? — У меня точно есть виски, — вставляет радостный Хосок. Юнги лишь кивает. — Прекрасно, у нас есть все остальное. Мы даже купили продукты для праздничного ужина, — хвалится Чонгук. Лицо Хосока вытягивается от удивления, он и не думал, что его брат празднует этот праздник. В детстве им двоим было плевать. Видимо омеги в их семье появляются чтобы вносить праздники. — Тогда пакуем продукты, елку, гирлянды и мандарины. — В смысле елку? — возмущенно кричит Чонгук. — А у нас нет мандаринов... — растерянно говорит Юнги, отходя от мужа к холодильнику. — Как это нет? — У меня алергия на цитрусовые, — спокойно поясняет омега доставая из холодильника нужные продукты и напитки. — Ау, — встревает Чонгук, — какую елку ты собрался забирать? — Чон, хватит истерить, — Мин спокоен и расслаблен, — мы проведем Сочельник с семьей. В этом и суть праздника, помнишь? — словно ребенку поясняет он. Хосок невольно улыбается. Он вновь видит перед собой давно знакомого и такого привычного Мин Юнги. Если до беременности Юнги и был нежным, ранимым, и через чур плаксивым, то видел это только Чонгук. Хосок, как и весь остальной мир, никогда раньше не наблюдал настолько эмоционального Мина. — Но крошечка, я же так старался. Почему они не могут приехать к нам? — неунимается Чонгук. — Гук, у нас одна спальня. Юнги невозмутимо смотрит на мужа и дождавшись поднятых вверх рук, как доказательство того, что Чонгук сдался, вновь поворачивается к холодильнику. Чонгук же идет разбирать елку и упаковывать игрушки назад в коробки. — Я бы не рискнул, но ты можешь поискать мандарины в городе. — Там живут парочка пожилых пенсионеров. Ты думаешь, что у них завалялись лишние? — О, нет, я про другой городок, — обьясняет омега. — Если на ближайшей развилке повернуть налево, то через километров сто будет не очень популярный курортный городок. Но там есть супермаркет и даже больница. — Почему я только сейчас узнаю, что тут есть курортный город? — рычит Хосок, поворачиваясь к Чонгуку. — То есть ты серьезно думаешь, что я бы повез своего беременного омегу в место, где нет цивилизации? — невозмутимо отвечает Гук. — Я может и младше вас, но я же не тупой. — Когда ты покупал эти дома, Юнги не был беременным. — Когда я покупал участки для постройки этих домов городок даже в планах не был. Его построили недавно. Поэтому и непопулярный. Чонгук спокойно продолжает складывать игрушки по коробкам, Юнги незаинтересованный в беседе братьев ищет бумажные пакеты, чтобы сложить в них все, что выложил на столешницу, а Хосок сдается. Исправить он уже ничего не может. А этот новый городок спасает ему будущий брак. — Хорошо. Тогда погрузим елку и я поеду в город. — Ты не знаешь куда ехать, мы поедем с тобой, — говорит брат. — И потеряем лишних два часа, — встревает Юнги. — Лучше вы поедете вдвоем за мандаринами, а я поеду к Тэхену и начну готовить ужин. — Я не оставлю тебя одного и тем более не посажу за руль, — возмущается Чонгук. — Я вожу так же хорошо, как и ты. — Там не дорога, а снежный ком. — А у нас самая безопасная машина в мире, — парирует омега. Чонгук прищуривается, смотря на мужа, поджимает губы, а после обиженно кивает, соглашаясь со всеми аргументами Юнги. Он бы мог продолжить спорить и дальше, но омега расстроится и вновь начнет плакать, а нервничать ему сейчас нельзя. Они быстро собирают все необходимое, грузят дерево, продукты и украшения в машину Чонгука, и проверяют, чтобы ничего не забыть. — Не выходи из машины ни при каких обстоятельствах, пока не доедешь, до дома, — нервно шепчет Чонгук. Он заматывает еще красный шарф вокруг шеи омеги, так чтобы спрятать его нос. — Даже если застрянешь, я найду тебя. В машине есть трекер. Включишь его, если что. Но не выходи из машины. Ни за что. Ты меня понял? — Да, — бурчит омега и послушно принимает поцелуи в лоб. Он знает все об их машине. Он знает дорогу до дома Хосока. У него с собой целая гора еды. С ним ничего не может случиться. Но он послушно соглашается со всеми наставлениями переживающего Чонгука и поцеловав его садится в машину. — Я убью тебя, если с Юнги что-то случится. — Я сам себя убью, — проговаривает Хосок смотря как отьезжает черный внедорожник и садится за руль своей машины. Они доезжают до развилки за двадцать минут. Хосок давит на газ, мчась по бездорожью и благодарит людей, что сделали его машину полноприводной. Резкий поворот. Хосок выворачивает руль в сторону заноса. Прибавляет газу и выравнивается на дороге. Они не сбавляют скорость и вспоминают, как много лет назад, они точно так же, гоняли по заснеженным дорогам на своей первой машине. Тогда они были малолетними пацанами, думающими, что весь мир принадлежит им. Теперь оба думают, что их мир — два парня, желающие праздника. Братья доезжают до города, как раз к тому моменту как солнце начинает садится. Маленькие домики украшены мерцающими разноцветными гирляндами. По узким, освещенным от гирлянд и кованными фонарями улицам бегают радостные дети, а за ними прогуливаясь идут родители. Альфы даже заметили рождественский хор у небольшой церквушки на въезде. Все вокруг смеются, поют песни и пьют горячие напитки. И Хосок теряется. Может, ему просто нужно было взять Тэхена сюда. Как бы опасно это ни было, омега был бы безумно счастлив. Он ведь хотел этого. Ярмарку с вкусными сладостями, каток на котором будут звучать только праздничные песни и красиво украшенные дома в окнах которых видны рождественские ели и счастливые семьи. Омега весь полет пытался уговорить его остановиться в какой-либо деревушке, а не в глуши. А еще Тэхен хотел слепить снеговика. Этого он ему не говорил. Хосок просто завел инстаграм и подписался на одного единственного человека. Сторис которого казалось не заканчиваются никогда. И альфа был рад этому. Ему так нравилось следить за жизнью этого парня. Ему так хотелось скорее стать законной частью жизни этого парня. Они паркуются у первого попавшегося и, кажется единственного, открытого супермаркета и скупают как можно больше мандаринов. Бросают в корзину все шоколадки с тематическим дизайном, которые только есть в магазине. Задерживаются в отделе с выпечкой, потому что пробегающий мимо мальчик кричал своему папе о том, что его любимый штолен наконец-то привезли в магазин. Альфы без понятия, что такое штолен и едят ли его на рождество. Но найдя тот самый кекс с подписью «Штолен» берут те два разных вида, что есть на прилавке. — Я тут подумал, может он просто не хочет выходить за меня? — они выходят из супермаркета с двумя огромными пакетами каждый. — Ты бы лучше подумал, как нам все это в твою машину загрузить, — вздыхает Чонгук. Он уже слышал эту пластинку, под названием «Чон Хосок влюбился». Больше он действительно не выдержит. Тут уже угроза не только для его счастливого брака, но и для его психики. — Вы совсем без вещей ехали? В твою машину не влезла бы даже косметичка Юнги. А он последний месяц использует только крем от растяжек и от сухости кожи. — Там сзади есть немного места, — растерянно выдыхает старший. — Я не думал, что ему многое нужно. Он же все равно не выходит в город. — Я бы тоже не захотел выходить за тебя, — хмыкает парень. — Отвези его завтра сюда. Пусть купит все, что нужно на то время пока вы не вернетесь домой. — Но… — Ну или так, или он тебя бросит, — пожимает плечами Чонгук и аккуратно запихивает пакеты в машину. — А когда он тебя бросит — ты придешь плакаться к нам с Юнги. Крошка не выдержит этот кошмар и бросит меня. А я без него не хочу. Так что, предлагаю разбиться на ближайшем повороте и избавить друг друга от проблем. — Отвезу я его, отвезу, — надувшись говорит Хосок. Он открывает дверь, чтобы сесть в машину, когда замечает яркое одинокое пятно. Пушистая, красивая, переливающаяся яркими огнями ель одиноко стоит на улице возле темного и совсем не украшенного дома. Он смотрит на нее, вспоминая, почему она кажется такой знакомой. Почему у него есть ощущение, что он где-то уже ее видел. Он отмахивается от спрашивающего что-то брата и хмурится. Он определенно уже видел эту елку. Вот только где. Деревце, словно сошло с картинки. Красивое идеальное и напоминающее ему о Тэхене. Он прокручивает эту мысль еще раз и ошарашенно раскрывает глаза. Точно такая же ель стоит в родительском доме Тэхена. Хосок видел ее, когда забирал парня. Хосок видел ее минимум два раза в день в сторис Тэхена еще с первого дня зимы. — Мне нужна эта елка. — Что? Зачем? У нас же уже есть елка. — Мне нужна именно эта, — твердит старший Чон. — Точно такая же стоит в холле, в доме Тэхена. — О, — понимающе тянет брат. — Пойдем и заберем ее? — Да. — Хорошо, добудем тебе эту елку. Спасем твой брак. Они кивают друг другу и переходят через дорогу, оглядываясь, нет ли кого вокруг. Они конечно оставят деньги за это дерево, но они уверенны никто не продаст им его в Сочельник. Чонгук осматривает улицу, не замечая людей, пока Хосок смотрит нужно ли отсоединять ель от розеток и креплений. Убедившись, что дерево не привязано, а лампочки работают от батареек, Чонгук бежит обратно в магазин, чтобы купить веревку. А Хосок отсчитывает сумму, думая, где бы оставить ее, чтобы нашли только хозяева ели. Он просовывает деньги в почтовый ящик, и смотрит на брата просовывающего веревку через весь салон. Хосок ждет, пока альфа подойдет к нему и вновь оглянувшись вокруг они подхватывают дерево. Он чувствует нарастающую панику, он боится, что сейчас из-за угла выйдут хозяева и потребуют вернуть свое дерево. Он боится, что сейчас из-за угла выйдет местная полиция и им не помогут никакие деньги, они пробудут в камере до момента, пока Юнги не найдет их. Они пропустят и испортят Рождество двум самым близким людям. Чонгук надежно привязывает ель, радуясь, что игрушек не так много и если они потеряются по пути, этого никто не заметит. Они срываются с места, как самые настоящие воры, и мчат через весь город, на максимально возможной и допустимой скорости. Альфы игнорируют удивленные и непонимающие взгляды, оставляя людей и город позади себя. Все еще переживая, что их поймают и отберут елку, Хосок давит на газ, разворачивает руль, продолжая выжимать газ и боком входит в поворот, продолжая так ехать еще некоторое время. Вернув машину в привычное состояние он мчит как можно дальше от городка, приближаясь к месту, где его, он надеется, ждет возлюбленный.***
Он и сам не понял зачем, но уже через час после того, как машина Хосока выехала за пределы участка, Тэхен вышел из своей спальни. Он прошел длинный коридор, ежась от неуютной атмосферы. Дошел до спальни альфы и достал из кармана найденные в личной спальне ножницы. Он был зол. Этот отвратительный мужлан мог сколько угодно рассказывать ему об опасности, но после того, как он оставил его в этом жутком доме одного, с сам укатил в закат (Тэхен уверен, что альфа поехал на рождественскую ярмарку, без него, и это расстраивало еще больше), омега понял — с этим человеком нужно говорить совсем по другому. Он открыл двери в большую гардеробную комнату, такую же как у него в спальне, провел пальчиками по дорогим рубашкам и принялся за свою маленькую месть. Если Хосок не может дать Тэхену то, что он хочет — Тэхен сам себе это даст. Он снимал рубашки с вешалок одна за одной, вываливал все свитера с полок прямо на пол. Первая снежинка ему не нравится. Поэтому он откидывает голубую рубашку от Луи Виттон в сторону и принимается за новую. Уже лучше, но все равно не то. Он кромсает рубашки одна за одной. Отрезает рукава, складывает их в треугольники и режет острыми ножницами. Когда рубашки заканчиваются, он принимается за свитера, вырезает елочку на груди зеленого гольфа. Найдя черный маркер в спальне Хосока он разрисовывает все светлые кофты, что только видит в гардеробной. Он рисует оленей, зайчиков и конечно же рождественскую елку. Он портит каждую вещь. Все, что только находит. И уже представляет, в какой ярости будет альфа. Он слышит как во двор заезжает машина и выбегает навстречу альфе. Ему не терпится ошарашить альфу новостью — им придется выехать в город. Ведь даже нижнее белье мужчины, и то развешено в его комнате как гирлянда над кроватью. Тэхен сбегает вниз по лестнице и замирает на последней ступеньке, едва не упав. Прямо перед ним стоит не Хосок. Этот маленький, очень красивый, будто кукольный парень, в коричневой удлиненной дубленке и красном шарфе совершенно точно не Чон Хосок. Щеки парня красные от холода, он прижимает к себе бумажный пакет с продуктами и Тэхен на секунду думает, что омега перепутал дома. А после вспоминает слова Хосока о том, что до ближайшего поселения три часа на машине. Перепутать дома тут невозможно. Да и Тэхен совершенно точно уверен, что уходя Хосок запер дверь. Тэхен проверял. — Вы кто? — напряженно интересуется омега. — Юнги, — омега улыбается и снимает с ног свои угги, наступая себе же на пятки. — Там в машине еще есть пакеты, поможешь? — Что? — Пакеты, говорю, поможешь донести? — А, да, конечно, — отрешенно шепчет Тэхен и наблюдает за тем, как омега проходит в сторону кухни. Слишком знающий где она находится. Будто уже был тут. Тэхен ничего не понимает. — Ну и чего ты стоишь? — ворчит омега уже вернувшись. — Я сам не донесу, меня Чон потом убьет. Домом он точно не ошибся. — Тэхен не стой столбом, — Юнги хмурится глядя на него. Омега подходит к парню, мягко берет его за руку и тащит за собой. — Где твоя верхняя одежда? Там очень холодно. Юнги тащит его к выходу из дома, по хозяйски открывает встроенный в стену шкаф, тот который Тэхен вчера искал минут двадцать, пытаясь сбежать из заточения. Пока Хосок не проснулся, не включил свет и не отнес его в кровать, перекинув через плечо. Тэхен пугается мыслей, почему этот омега так хорошо знает дом Хосока. Тэхен пугается мыслей кем приходится этот омега Хосоку. — Пойдем, иначе будешь таскать пакеты сам. Мини Чон уже возмущается и пинает мои почки, — кивает омега на свой живот. Тэхен опускает взгляд, отмечает как топорщится дубленка и нервно выдыхает. Мир Тэхена рушится. Может он и не был влюблен в этого альфу, но он планировал провести с ним всю свою жизнь. Он привык к этой мысли. Он жил с ней долгое время. И его устраивало такое будущее. Он даже думал, о том, что у Хосока есть все возможности стать для него любимым альфой. Хосок был идеальным во всем (кроме отношения к Рождеству). А тут неизвестный, и очень красивый, омега, хрупкий и маленький, совсем не как высокий Тэхен. Пришел в дом Хосока. В тот, о котором никому нельзя говорить. Указывает, что ему делать. Так еще и беременный от Чона. — Ты омега Хосока? — бесцветным голосом спрашивает Тэхен. Лицо парня удивленно вытягивается, глаза округляются. А сам он едва не подавившись воздухом кричит: — Что? Нет, ох черт, ты чего там себе надумал? Я муж его младшего брата. Парнишка возмущенно вручает Тэхену его куртку в руки и развернувшись выходит из дома. А Тэхен, не совсем осознавая следует за ним. Он выходит на улицу, натягивает на себя темно-зеленую объемную курточку и смотрит на большую черную машину заваленную пакетами. Но самое главное, он видит ель салоне авто. Юнги, муж Чонгука, привез ему ель. — Ее нам вытаскивать нельзя, — прослеживая за взглядом парня говорит Юнги. — Чонгук потом ворчать будет, что я тяжести таскаю. Так, что придется подождать. — Вот как так выходит? — грустно вздыхает Тэхен. — Ты и твой альфа привезли к нам ель. Пока мой жених укатил в закат, даже не подумав, что я просто хотел чего-то привычного и домашнего, — он достает из машины два крафтовых пакета, полных продуктов и поднимает взгляд на Юнги. — Ну, знаешь, чтобы отвлечься. Недавно его чуть не убили, а потом мне даже проснуться не дали, как я уже летел в самолете с кучей охраны и нервным Хосоком. — У тебя такое впервые? — Быть запертым в глуши в Рождество без намека на праздник? — с сарказмом произносит Тэхен. Он не отвечает на вопрос Юнги, уходит вперед и несет продукты на кухню. Они заносят все пакеты довольно быстро. Ставят машину на сигнализацию, закрывают дом изнутри и садятся на кухне, обсуждая, что именно приготовят. — Хосок приехал к нам сегодня, — начинает Юнги. Он не смотрит на Тэхена, продолжает нарезать картофель на дольки, чтобы быстрее сварить его. — Уговорил Чонгука поделится деревом, затащил его в машину и уехал за твоими мандаринами, зная, что кроме тебя их никто есть не будет. Тэхен внимательно слушает, но не поднимает взгляд на омегу, продолжая варить клюквенный соус на плите. Других задач Юнги ему не дает. И правильно делает, Ким Тэхен и кухня несовместимые вещи. — Он тебя любит, если ты не заметил. — Я просто выгодная партия, — хмыкает Ким. — Пока что ты только лишние траты для него. И это не в упрек, он сам этого хочет. Они продолжают готовить ужин, но уже молча. Тэхен обдумывает слова Юнги, пытаясь вспомнить, было ли что-то в поведении и словах Хосока, что могло подтвердить слова беременного омеги. Омега не уверен, но ему кажется, что даже его бывший парень, с которым он встречался еще в школе, не был таким добрым и милым с ним. Хосок дарил ему цветы, каждую неделю. В его комнате всегда стоял свежий букет любимых Тэхеном желтых тюльпанов. Хосок приглашал его на завтрак каждое воскресенье. Независимо от занятости. Однажды, Хосок даже прилетел с другого конца света. Это был очень ранний для Тэхена завтрак. У Хосока все еще не закончился прошлый день. Тэхен видел по лицу альфы, тот устал и не спал последние дни. Хосок забрал его сюда. Как члена своей семьи. Он привез его в свой личный особняк. Тот, где можно оставить Тэхена одного, ведь он в полнейшей безопасности. Может Юнги прав. Ведь помимо того, что Хосок настоящий джентльмен, он же лучше каждого из всего светского общества их страны. Но что-то в его действиях указывает совсем не на хорошее воспитание… Тэхен слышит как к дому подъезжает авто и бросив нарезку помидоров черри, для салата, который ему доверил Юнги, мчит к выходу. Боковым зрением он замечает яркое светящееся пятно за панорамным окном, но не обращая внимание выбегает на улицу, не теряя времени на то, чтобы одеться, он выбегает прямо так, в одном из тех свитеров, что нашел в своей гардеробной. В гардеробной, которую полностью наполнил Хосок. Он сбегает по ступенькам и замирает. Во дворе стоит Порше Хосока. Сам Хосок со своим братом только выходят из машины. Но самое главное: на крыше Порше елка. Самая настоящая, яркая, светящаяся и точно такая же, которую он сам лично выбирал себе домой. Он замечает, что некоторые шарики отсутствуют, но это нисколько не расстраивает его. У него две елки. У него две замечательные елки и прекрасный будущий муж. Тот, который сделал все, что только мог, чтобы вернуть Тэхену праздник. Тэхен не обращает внимания на намокшие от снега тапочки и промокающие насквозь вязанные носки. Он бросается на шею альфе, обвивая ее руками, прижимаясь к нему и целуя в щеку быстрыми поцелуями-бабочками. — Спасибо, спасибо, спасибо, — тараторит омега. Он счастливо улыбается, не обращая внимания на замершего от удивления Хосока. — Ого, не зря елку украли, — присвистывает Чонгук и проходит мимо парочки с пакетами из супермаркета. — Ты что, серьезно украл елку? — удивляется омега отлипнув от Хосока. — Да, ты же сказал… — И ты дурак, послушал? — хохочет Тэхен. — Слово моего омеги — закон, — Хосок ухмыляется, а после добавляет: — Она просто такая же как у тебя дома. Тэхен хмурится. — Откуда ты знаешь, какая елка у меня дома. Ты же не заходил к нам… — Хосок молчит, слегка краснеет, а до Тэхена доходит, — У тебя есть инста? Ты же сказал, что это бесполезная трата времени. — А как еще я должен знать, что с тобой все хорошо? Ты запретил моей охране ходить с тобой. — бурчит мужчина, они все еще стоят в обнимку возле машины, но никто из них даже не думает отодвигаться. Только Хосок, заметив, что омега выбежал раздетый и босый, поднимает его на руки, занося в дом. Тэхен рад, даже не столько Рождеству и тому, что Хосок вернул его ему, сколько тому факту, что у альфы есть к нему чувства. Тому, что альфа сделает все, чтобы Тэхену было хорошо. Тот факт, что Хосоку важно настроение омеги, это и есть та самая магия праздника? Омега улыбается весь вечер. Наблюдая за Юнги и Чонгуком. Наблюдая за двумя мерцающими елями. Поедая мандарины. Выпивая самый вкусный в его жизни эгг-ног, который сам лично готовил его альфа. Но ярче всего он улыбается, когда Хосок притягивает его к себе, позволяет откинутся спиной на его грудь и обнимает, так тепло и нежно. Тэхен лежит на диване вместе с альфой, слушает тихие перешептывания будущих родителей, смотрит на ель, стоящую у камина и ему так тепло, как не было ни от одного пледа, которым его укрывал отец.