***
Не прошло и полчаса, как каменистая сухая дорога, усыпанная по краями острыми камнями, привела его через характерную арку, собранную из известняковых блоков и связок. Каменная постройка словно поздоровалась с внезапным гостем, а потом также быстро и ушла, оставшись за спиной. Засушливый климат местности долгое время обещал жителям смениться на прохладу, но этого он делать не спешил. Людям здесь пришлось адаптироваться к нынешней природе, безжалостно удушающая зелёную растительность этой окрестности, а все жители носили более лёгкую одежду, в отличии от того, как привыкли в городе откуда юноша на велосипеде и приехал. Тот оказался в каменном пригороде. Жёлтые и оранжевые цвета от солнечного света и построек приятно и в то же время ярко отражались от поверхностей, отражая большую часть света и придав мягкий оттенок камням. Вокруг юноши на велосипеде, как только он прошёл через арку, закипела жизнь пригорода. Кто-то нёс длинную древесину, подтверждая мысль о том, что здесь ещё остались живые деревья, кто-то для своего развлечения красил стеклянные вазы акварельными красками, не ясно для чего, кто-то просто занимался бытовыми делами, ну а кто-то держал на руках несколько полотен и готовился к чему-то значимому. Юноша на велосипеде среди других жителей выделил на горизонте именно этого человека, чем-то его внимание уцепилось именно туда, однако сейчас определить причину вряд ли получится. Потому-что тот оказался в оживлённом хоть и пригороде, но в достаточно многолюдном и активном месте, от чего стоит лучше слезть с велосипеда. Юноша на нём всё также продолжил движение, проигнорировав возможные риски столкнуться к прохожим или фонарным столбом. Здесь есть фонарные столбы и тротуары, что понравилось ему, от чего тот стал делать вид, что правила движения, из оставленного позади города, для велосипедистов действуют и в этом пригороде. Он заняв линию движения рядом с тротуаром, даже не заметил структуру движение людей по улице — оно двухстороннее, и юноша влез на встречу противоположному направлению, от чего навстречу ему случайно вышли рабочие, которые выносили упавшую с недавнего камнепада длинную глыбу песчанника. Велосипедист помешал их движению, а его зелёная окраска ярко выделилась на фоне жёлтой дороги, от чего люди вовремя отреагировали и из всех сил что могли стали разворачивать глыбу боком, чтоб юноша мог проехать под ней. На большее не хватило времени до пересечения, от чего велосипедист интуитивно понял что делать и нагнулся ближе к земле, прижавшись головой у рулю. Так он и оказался на волоске от лобовой встречи с непробиваемым куском древнего камня, лишь его волосы соприкоснулись с поверхностью песчанника, оставив на макушке головы небольшие белые следы последствия, юноше повезло сохранить её целой и невредимой, хотя избежать возмущений рабочих было невозможно. Но тот просто проигнорировал людей за спиной, словно они пропадали во времени, как и прошедшая дорога. Не смотря на это не стоило забывать о угрозах впереди, ведь это не конец путешествия. Юноше всё также было интересно проследить за тем человеком с полотнами как у настоящего художника. Судя по маршруту, дорога перетекала в частный сектор, связанный дворами жилых домов, куда ушёл и художник. После того, как возмущения сзади велосипедиста перестали достигать его ушей, в голове отрывисто и неестественным голосом, словно загадочного существа, тихо прозвучало:«Добро пожаловать на корейскую сторону города, Мульпан. Добро пожаловать домой…»
Спустя мгновение обдумывания этого «ведения», Мульпан пришёл к выводу, что это суждение не более, чем стереотип. В этом пригороде не так много корейцев, чтоб можно было этот каменный пригород назвать «корейской стороной», в частности стиль жизнедеятельности скорее принадлежал смешанному типу национальностей, чем корейцам, японцам или кому-то ещё из жителей востока. Для Мульпана большое значение имеют корейские корни этого пригорода, а посетил каменный пригород тот для позитивных чувств, а именно ностальгии. ~~ …Ностальгии по давним временам… ~~ Того отрезка истории, когда всё казалось более беззаботным и более простым, ведь тогда Мульпан даже догадываться не мог, что вляпается в неприятную эпопею, а его давние знакомые и близкие даже не поверили, больше склоняясь к варианту что он это выдумал, находясь в нетрезвом состоянии. А тем временем юноша на велосипеде, задержав дыхание от усидчивости, проскользнул мимо двух девушек с сумками, необъяснимым способом не задев из даже и близко ни ручками руля, ни педалями. На их лицах, в отличии от рабочих с камнями на плечах, читалось скорее недоумение, чем недовольство. Видимо, не каждый день мимо них в расстоянии примерно в несколько мизинцев проезжал торопыга юноша на зелёном велосипеде. На самом деле так и есть, ведь Мульпана на велосипеде здесь не каждый день можно встретить. Тем временем он с быстро бьющимся сердцем под давлением потока жителей выскочил на проезжую часть, машины и мотоциклы не заставили себя долго ждать, от чего пришлось срочно ему выходить обратно на тропинку для людей, а не колёс. Так недалеко и до аварии, учитывая как близко он проехал между машинами, сопровождая своё резкое появление шумом от сигналов, имеющиеся в каждой машине, мотоцикле и даже некоторых велосипедах. Точнее, ещё и гудков, если имеется ввиду велосипед. Мульпана на велосипеде, будучи внезапным паразитом на проезжей части, спасло чудо, что тот не столкнулся любом с кем-нибудь. Неприятным толчком, он вырулил с дороги через тротуар, не без помощи силы, насильно поднимая руль велосипеда для преодоления тротуара и не теряя скорость. Перед ним простирались узкие проходы между домов, связующие звенья сети между улицами. Проход словно завлекал в себя, не смотря на свою темноту и никем не убранную грязь по сторонам, омывающей каменные блоки домов. Тонкий слой мусора и грязи раскрывал каменную тропу под собой, как только на него ступали колёса велосипеда. Сзади него оторванные частицы материи прилипали к мокрым шинам и улетали в воздух как выхлоп автомобиля. За эти несколько мгновений которые Мульпан провёл проскальзывая между улицами тот дважды пожалел об этом. Ему придётся не раз отмывать велосипед от такой встряски. Не прошло много времени чтоб осознавать своё положение, как юноша на велосипеде пересёк грязную тропу и вышел на новую улицу, приведя вместе с собой ещё и след от мокрых и грязных колёс. Другим людям не было дело даже обратить внимание на него, ведь все погружены в свои дела, у кого-то они имели горящий дедлайн, судя по спешке. На этот раз Мульпан не решился влезать в поток людей, от чего поехал по краю улицы, стараясь как можно меньше контактировать с окружающими.***
Так неожиданная «погоня» за человеком с полотнами началась, так же и закончилась, ведя Мульпана к небольшой лестнице перед большим зданием. Строение с одной стороны не выделялось от других своими цветами и материалом, а с другой — каменные колоны как у музея или памятника. Окна имели пластиковое ограждение в виде сетки, защищая снаружи от нападения эко-активистов. Вокруг него люди даже не замечали его присутствие, не смотря на то, что он своим велосипедом занял вход в здание, окружённое по периметру белым ограждением. На остром заборе, который перепрыгнет только спортсмен, можно прочитать не очень хорошие слова, знаки сердца с последующими именами через знак «плюс» и рекламы, от которой нельзя никуда убежать, везде достаёт. Мульпан не стал медлить и без задней мысли припарковал железного коня к стенке здания, на которой поменьше трещин в камне. Благо, для таких людей предусмотрели специально установку для велосипедов, имеющую отделы и замки, на которые можно привязать велосипед и взять ключ. Так он и сделал, по случайности громко загнав железного коня в стойку, пошевелив железными трубами. Из него бы вряд ли получился шпион, поскольку его неаккуратность добавляет шума, забирающего собой всякий эффект неожиданности и незаметности. Мульпан не особо сильно обратил внимание на создаваемую шумиху от себя и своих действий, ему важнее сейчас — пробраться внутрь, что он и делал. Тот хоть и неосторожно, но успешно проследовал через несколько улиц до человека с полотнами, дойдя до большого здания, куда тот и вошёл, медленно закрывая ворота. Но бывший детектив с велосипедом вовремя услышал скрипение дверей, словно ветер ринувшись в проход. Даже лестница не могла остановить его скорость, напротив, Мульпан воспользовался ей для прыжка от степеней для ещё большей скорости. Так он умудрился за несколько мгновений прошмыгнуть через ворота, словно пробежав по разрушающегося мосту. Звук удара железных ворот прозвучал уже за спиной. Что-то в этом человеке с полотнами имелось подозрительное…***
Мульпан пройдя несколько шагов по мраморному полу здания, подошёл ближе к человеку с полотнами и притронулся за плечо, словно этого человека он уже давно знал, и при этом также и не помнил. Помнят ли его? — Хей! — резко вылетело из уст уверенного Мульпана, не обратив внимания на состояние своего собеседника. Человеком с полотнами оказалась довольно низкая девушка в жёлтом свитере, блестящими на свету каштановыми длинными волосами и розовом плаще, надетым через шею. От неожиданности, что здесь окажется посетитель, она в испуге подпрыгнула и чуть не выронила полотна из рук, крепко прижимая их к себе. — Не бойся, я не хотел напугать, — более тихо и медленно ответил Мульпан, увидев состояние девушки. Она в ответ молча положила к стене несколько своих полотен и начала их разглядывать, проверяя на повреждения. Полотна представляли собой картины художника, картины разных сортов: от сюрреализма до приземлённых портретов людей. Этот художник явно хотел овладеть разносторонними качествами и умениями. Мульпан в ожидании ответа отвёл взгляд на стены здания, куда тот вломился. Стороны помещения сохраняли тот же стиль, что и снаружи, словно дворец или музей, а на дальней стене расположено несколько картин, украшенных по сторонам прозрачным ограждением и крепежом. Привлёк внимания также и рыжий мужчина приблизительно среднего роста, он сильно выделялся на фоне обоев, ведь расцветка одежды словно вишня на торте, отражалась поверх цветов от здания. Мужчина делал вид, что не заметил появление Мульпана, в то время как девушка неловко взглянула на бывшего детектива, неожиданно покраснев и опустив взгляд в пол, оглядывая мелкие трещины в плитке. — Прив… Привет, Мульпан. Дёрганным голосом выскользнуло из её уст, от чего рыжий мужчина в дальнем углу помещения подозрительно повернул голову, прислушиваясь к девушке, но сам не подавал виду своего присутствия. Сам же Мульпан первые несколько мгновений не понимал что ответить, но после ослабления эффекта лёгкого шока тот покачал головой и также уверенно, и при этом спокойно, приблизился и спросил: — Ох, ну, ты меня помнишь? Девушка продержала небольшую паузу, держа также несколько полотен, скорее всего с картинами, после чего глубоко выдохнула, стараясь успокоить своё быстро стучащее сердце. — Как тебя вообще можно забыть? Ты же не носки, которые могут пропасть и их не найти потом… Тебя уж я точно не забуду. Мульпан от такого внезапного ответа немного смутился, но принял слова как комплимент, тем более от такого давнего знакомого. Рыжий мужчина тем временем продолжал тихо оглядываться, прослеживая за их диалогом, делая вид, что изучает картины. На полотне, которое он смотрел, был изображён перекрёсток двух миров, природы и человека, с одной стороны изображены современные постройки и все вытекающие проблемы вроде загрязнения почвы, воды, воздуха, вырубка лесов, которая выходила за границу между двумя половинами картины, от чего природа посылала на сторону города грозу и ураганы. В результате всего что изображено получался артхаус, а мужчина имитировал своё восхищение красоте полотна. Но ему интересна не картина, а скорее всего, художник. Тем временем от Мульпана прозвучал лёгкий смешок от слов девушки, пока она приподняла полотна в руках ближе к груди, прикрываясь ими. — А ты не изменилась, Ян. Тот напомнил ей имя, ЯнХаСей — так полностью пишется и произносится, но люди привыкли коротко звать её «Ян». Она позиционирует себя как художница и энтузиастка, готовая помочь нуждающимся, как бы это сделал настоящий друг. Но, к сожалению, не всем такое отношение нравится, от чего на её попытки принести людям добра приходили подозрительные и смущённые ответы, мало ли что та опять удумала. Но Ян не сдавалась и продолжала совершенствоваться в своём деле, не смотря на крайне тяжёлое продвижение и состояние, как моральное, так и физическое. Особенно проблематично девушке работать при том факте, что у неё слабое сердце, блокирующее возможности заниматься большей частью физического труда. А за верность и дружелюбие среди общества в нынешнее время Ян даже получила в качестве благодарности розовый плащ, олицетворяющий её добрую душу. — А что такого могло поменяться? Тем более во мне… Её голос стал более спокойным, не смотря на быстро бьющиеся сердце и учащённое дыхание после пробежки, на что обратил внимание не только Мульпан, но и посторонний вдалеке от них, продолжавший слежку. — А сейчас успокойся, у тебя так сердце выскочит. Его фраза прозвучала одновременно и безобидно, и в то же время грубовато, ведь низкий голос часто изменяет восприятие, от чего Ян отвернулась от собеседника боком, продолжая разглядывать плитку в полу. — Нет, ты не совсем понимаешь. Мульпан немного смутился от её слов и развернулся ближе к лицу Ян, желая наладить контакт. Он всё также надеялся на взаимопонимание с ней, как-никак, они друг друга знают достаточно много времени. — Я пойму, ты это мне говоришь ведь, так что, хе. Добавленное «хе» не совсем вошло в общую композицию слов, от чего выглядело как дешёвый подкат. Ян задавала самой себе в голове несколько десятков вопросов насчёт собеседника, понятнее дело, оставив каждый без ответа. — Ну… Знаешь, всякое бывает. Я не могу доверяться человеку так просто, вот так вот… Мульпан попробовал развеять её скептицизм, легко приложив руку к её плечу для уверенность, в то время как Ян скрывала в себе надвигающуюся панику. Тем временем рыжему мужчине надоело следить за ними и он отвернулся от них, перебросив внимание на другую картину. Тот посчитал, что дальше ничего интересного уже не будет, оставив за собой одну только «санту-барбару». — Ну меня ты знаешь, ты помнишь те времена, когда мы воспринимали всё проще чем раньше. А я тебя то знаю, ты то помнишь! Ян неуверенно контактировала взглядом с своим собеседником, не зная что ответить и слегка опуская полотна из рук. — Ян… — добавил Мульпан, — Я ведь как лучше хочу, зная тебя, извиняюсь за тавтологию, знаю что ты бы предпочла. Что на этот раз у тебя? Может я могу чем-нибудь помочь? Девушка в ответ сперва чуток покраснела, растерявшись во всех этих словах. Она несколько мгновений простояла в неизвестном пространстве, потеряв связь с окружением, но быстро вернулась в реальность, потреся голову по сторонам для того чтоб очнуться, из-за чего от её прозвучал громкий и приглушённый щелчок костей в шее. Благо, боль не причинило. — У… Мульпан, ты не изменился. Ян не дожидаясь ответа отошла от него, привлекая внимание рыжего мужчину, и положила свои картины на специальную полку. Полотна опирались верхней половиной об стенку. — Знаешь, — продолжила Ян, поправляя равновесие картин на полке, — Когда у нас начались сложные времена — ты ушёл. Просто, взял и уехал, сказав, что отправился за деньгами, известностью, найти самого себя. Своих близких и знакомых, даже меня, ты просто бросил, оставил… Оставил нас, горевать здесь из-за глобального потепления. Моё состояние сильно ухудшилось, спасибо, что я не осталась инвалидкой. У нас не очень хорошо получается с развитием пригорода, ведь техника на такой температуре чаще выходит из строя. Мы словно переносимся в глубокую африку. Почему ты ничего не сделал для того, чтоб помочь…? Мульпан не совсем ожидал подобного раскрытия, от чего пошатнулся назад, словно от мощного толчка. Ян восприняла его уход из пригорода как предательство, когда он был вынужден это сделать. — Я… я… Тот пытался выдавить слова из себя, но феерический шок сковал его с ног до головы, не давая связать и двух слов. В дело вмешивается рыжий мужчина, ранее стоящий где-то в стороне в глубине зала. Тот молча подошёл к Ян и Мульпану, воспользовавшись моментом, чем по взгляду он уже не понравился бывшему детективу. Человек с рыжими волосами и на первый взгляд незаметной бородой соответствующего цвета и характерными яркими глазами. Его оранжевая жилетка придавала индивидуальности в сравнении с теми, кого Муля уже встречал на улице. — О-о… Господи боже, вам через многое пришлось пройти, ЯнХаСей, — резко начал свою речь рыжий, — Я здесь постоял больше чем вы говорили, извините. Но прежде, чем вы будете заниматься своим делом, я хотел вам рассказать о одном интересном предложении. Предложение? Чем могла завлечь внимание такая скромная художника как Ян? Неужто её забота о других наконец дала плоды? — Такс… А ты кто такой вообще? — перебил его Мульпан, скрестив руки на груди. В ответ Ян молча его остановила одним лишь взглядом, указывая бывшему детективу на то, чтоб он замолчал. Пожалуй тот никогда не видел художницу настолько строгой по отношению к нему, но почему она так обижена на него? — Я? Хах! — ответил с лёгким смешком рыжий, разводя руками для лёгкости, — Меня звать Маффака, я гениальный маркетолог и оператор «Дигинеко Интертеймент». На моём счету множество успешных историй развития мелких творцов, позже ставшими известными в широких кругах! И теперь ваша очередь таким стать, ЯнХаСей. Мульпан искренне недолюбливал его после предложения Яну о сотрудничестве. Учитывая, что он сам сказал о своей связи с злосчастной кампанией, он насторожил бывшего детектива. Тот понимал, что если в деле есть «Дигинеко Интертеймент», то ничем хорошим это не кончится, как и случилось с «Звёздной Нотой». Доверия и к самому Маффаке не было, ведь его ухмылка имела отталкивающий эффект, словно он типичный злодей из детской книжки. Хотя, для детской книжки он не годится, слишком уж неприятный. — Дигинеко Интертеймент? — поинтересовался Мульпан, зная о возможных тёмных делишках кампании, за такое время после дела «Звёздной Ноты» у них явно дела стали намного труднее и мрачнее. — Оно самое, — ухмыльнулся Маффака, плавно раздвинув руки чтоб показать жестом открытость к другим. — Ух, не нравится мне это… В голове это звучало не так грубо, как в итоге получилось, от чего Муля не сразу осознал что выкинул. От тихого испуга его сердце пропустило удар в страхе потери такого человека как Ян. — Послушай, ты… Э… — начал вдруг говорить Маффака, разделив своим телом взгляды Мульпана и Яна друг на друга. Первому это не очень понравилось, но тот промолчал. — Мульпан я, — ответил тот через инверсию слов и показывая на себя кончиком пальца. Маффака также словно бы знаком для него, словно он его видел раньше в «Звёздной Ноте», но не мог и предположить его роль в кампании. — Мульпан, будь добр, оставь нас на минутку, нам нужно обсудить кое-какие дела касаемо картин. Это прозвучало словно Мульпан маленький ребенок, который влез в разговор взрослых людей, что не очень ему понравилось. Тот ощущал неприязнь к себе и попытки занизить его достоинство. Он желал доказать обратное, в душе его эмоции полыхали мощным пламенем. — Извини, Муль, ты не в том состоянии чтоб требовать что-то от меня, или от Маффаки. Я не могу довериться сейчас тебе. Извини… Ян приложила руку к груди, чувствуя как громоздкая тяжесть упала на её хрупкое сердце. Ей не хотелось прогонять Мульпана, но у неё не было выбора. После ожидаемой гробовой тишины, среди которой были лишь гляделки друг на друга, бывший детектив сжал руки в кулак и выпалил: — Что ж, раз уж вы меня считаете предателем, хоть и делал всё для нашего же блага, так уж и быть, я пойду. Для чего я тогда одолел целые километры…? Тот спросил об этом пустоту, уходя из зала и остановившись у ворот, он с неохотой взялся рукой за ручку и огляделся. Сзади на него всё также огорчённо смотрела Ян, а её глазах читалось сожаление о сделанном, так и говоря: «Я не хотела этого, так получилось» От дверей в зал прозвучал противный скрип от медленного раскрытия с помощью рук Мульпана. Бывший детектив крайне разочарован в своей давней знакомой и на последок сказал: — Если вдруг произойдет какая-нибудь заварушка, ты знаешь как меня найти. Так он и вышел из здания, пафосно и непревзойденным, оставив Ян наедине с Маффакой, а он медлить и терять момент не стал, продолжая шевелить языком. — ЯнХаСей, я вам от всей души и почек говорю, что вам повезло… Маффака хотел продолжить, оглядывая картины вокруг, однако Ян перебила его вопреки своей совести, говорящая о принципе выслушивать других. Порой если некоторых людей не заставить замолчать самому, то их уже нельзя будет остановить. — Можно просто Ян, господин Маффака, — перебила его художница, приложив руку к сердцу, напоминающее о себе с помощью колкости при вдохе, что приняло Яну боль, хоть и терпимую. Её дыхание заметно участилось, что заметно, но Маффака не обратил внимания: — У меня есть выгодное предложение продемонстрировать ваши шедевры в районе РК. Это очень перспективное место, где есть у каждого шансы пробиться в люди, а также, там могут купить, даже путём аукциона, любую мазню любого автора. Это очень выгодно, Ян. И ведь всё это лишь на одном лишь договоре. С ответом на этот раз Ян долго не ждала, сразу же ответив по инерции: — Маффака, извините, это выгодно, но, поймите меня правильно… Я не хочу денег или славы. Мне нужно чтоб люди услышали меня. Услышали меня и мое виденье мира, и я хочу лишь помочь людям найти истину. Встретив мощную волну энтузиазма Ян, Маффака крайне удивился такому простодушию. То есть, Ян не требует вообще ничего кроме того, чтоб люди услышали её собственные взгляды на окружающую среду. — А вы поймите меня правильно, ведь перед вами с своим участием раскроется столько возможностей, что вы и представить не можете! И всё это лишь за одну… небольшую услугу. Ян очень заинтересовалась предложением, прокручивая в голове все возможные варианты как возможностей, предлагаемые «гениальным маркетологом», так и услуги, которую ей придется сделать для этого. — Даже если, то… Что это за услуга? Маффака в ответ злодейски ухмыльнулся, расправив руки для небольшой разминки. Тот с всё тем же надменным выражением лица ответил: — Хех, небольшой договор о собственности картин. Ну знаете, а касательно вопросов собственности у меня есть кто может позаботиться об этом! Тем временем Ян огорчённо глядела то на потолок, то в плитку пола, очередной раз оглядывая небольшие трещины. Словно Маффаки здесь нет, а она сама погрузилась в глубину своего разума, думая о чем-то далёком и налаживая связь с внеземными цивилизациями, но тут же она вернулась с небес на землю. — Ах! А! Точно… Я предполагала, что когда-нибудь люди захотят претендовать на право собственности касательно моих творений, так что, позаботилась об этом и выпросила у нотариуса ценную бумажку о наследственности от меня. — От вас? — в недоумении ответил Маффака, от неожиданности застыв и встав на месте как вкопанный, спустя мгновение волна шока его отпустила и тот продолжил: — Вы довольно молоды, если вы настолько дальновидны, что имеете планы буквально на всю жизнь? Ян неловко подвигала ногой как маятник влево-вправо, не зная что ответить, пока в её душе обе стороны вели борьбу друг против друга. В результате её внимание перешло на сторону открытости к любому человеку, плюс, это не противоречит её интересам и характеру. — Я, конечно, дальновидная, но не на столько, как вы считаете, Маффака, — от волнения Ян почесала себя несколько раз за лицо, — Как я уже говорила… У меня имеются проблемы с здоровьем, особенно с сердцем… И к сожалению, как мне говорят, долгая и счастливая жизнь мне не светит, увы. Из-за порога и прочих проблем с сердцем, судя по анализам, я могу в любой момент умереть, в один момент, я даже не замечу предпосылок. От тяжести на душе Ян взяла передышку, нагнувшись и жадно вдыхая каждый клочок воздуха. Маффака сразу же ей стал помогать, поглаживая её спину и держа её спереди, чтоб Ян могла наклониться более прямо и спокойно. — Вот поэтому, — добавила художница сквозь сухой, как климат пригорода, кашель, — Я предчувствую, что скоро умру, поэтому, я ищу такого доброго и светлого человека, которому я могла бы доверить с чистой совестью всё своё дело, тем более картины. Я уверена, такой найдётся, просто я плохо искала… Маффака ничего не придумал лучше, кроме как похлопать по спине Ян, не зная что ответить на такое внезапное раскрытие. — Печальная у вас судьба, Ян. Если хотите, я буду вашей помощью. Я даже представить не могу точно, как же вам на душе тяжело. Рыжий мужчина в знак дружбы без предупреждения обнял Яну, прижимая её к себе и крепко обхватив руками, от чего немного, но душил её. — Ох, господин Маффака, я ценю вашу доброту и заботу, но, я ещё не решила, кто будет моим наследником. Однако, если хотите, вы можете мне помочь с выбором. После такого предложения Маффака представил насколько ему выгодно обойдется продажа на аукционах ее картин. С одной стороны — очень выгодно и покроет любые финансовые трудности, а с другой — неуважение к трудам Ян. Так или иначе, решение можно принять и позднее.***
Тем временем Мульпан никуда не уезжал, а тихо подслушивал разговоры в здании напрягая уши. Размышление о возможном согласии с Маффакой ему крайне не понравилось, от чего бывший детектив недовольно покрутил и помотал по воздуху кулаками, в порыве злости избивая воздух. «Как она не видит, что Дигинеко Интертеймент — крайне опасная авантюра во всех случаях! Он просто продаст её картины на ближайшем аукционе! Ему вообще сама Ян не интересна!» Мульпан чтоб окончательно не озвереть, отошёл прочь от стен здания и ещё более громко, чем при приезде, достал велосипед, шевеля всеми железными прутьями, от чего прохожие озадаченно смотрели на него, но также быстро забывали и шли дальше по делам. Бывший детектив старался успокоиться думая о чем-то другом, например о тихом и мирном пляже и солнечной ясной погоде, но мысли о том, что Маффака воспользуется добротой Ян его никак не отпускала из своих сильных клыков, что продолжало кошмарить Мульпана даже во время поездки на велосипеде. Тот без труда покинул территорию зала для шедевров Ян, отправившись дальше по своему личному маршруту путешествий, но в его голове всё ещё прокручивались варианты развития событий о Ян и Маффаке, что он удумал с этим предложением, а тем временем Мульпан проезжал улицу за улицей, пока не начал достигать конца пригорода, всё такое думая о своей давней знакомой… «Если она хочет доброго и святого человека, то так уж и быть, будет ей добрый и святой человек!»