***
— Н-нацу, не надо… Нацу не слушал. Он затащил Грея на склады гильдии и прижал к двери. Какое счастье, что здание стояло на колёсах, чтобы было удобно убегать от правительства. — Прости, мне надоело терпеть. Глаза Нацу потемнели от предвкушения. В этом Нацу сейчас столько же звериного, сколько в земном Нацу. Он нежно коснулся щёк Грея, опустил ладони ниже, оглаживая шею, и медленно стягивает клетчатый шарф. Грей сдержанно хнычет, закрывая рот ладонью. Нацу хочет слышать своего укутанного задохлика и берёт руки Грея в свои. — Нет… мои варежки… Зубами Нацу хватает край перчатки на правой руке, а затем стягивает и сплевывает в сторону. Он целует тёплое после шерстяной варежки запястье. Закатать рукава и продолжить исследование кожи многослойного не получится — слишком много своёв. И Нацу решает с этим разобраться. Он берёт за воротник сразу две куртки и сдёргивает их вниз под громкий стон Грея. Горячий узел в груди опускается к животу и скручивается там, посылая волны наслаждения по конечностям. Нацу услышит самый сладкий стон, когда доберётся до майки и трусов Грея, поэтому он перестаёт церемониться с нежным Греем. Ноги перестают держать Грея. Он никогда не думал, что его дорогой друг, с которым он делит все печали, может доставлять ему так много удовольствия; что он настолько пылает изнутри. Горячие руки Нацу обжигают. Грей желает соприкоснуться обнаженными телами. Никакой свитер, никакая куртка не сможет согреть его так сильно, как горячие поцелуи. Рука Нацу заползает под три слоя свитеров, Грей ощущает как в него проникает огненная рука. Он совсем перестаёт держаться на ногах, поэтому падает на пол, ещё сильнее насаживаясь на руку Нацу. Нацу сдирает кофты с Грея и роняет их на пол. Образовалась небольшая кучка из шмоток, куда Нацу толкнул Грея. — Сколько же ещё мне нужно раздевать тебя? Грей тяжело дышит, такой опыт для него самый первый. Он ожидал, что его разденет жесткая рука Дождии, но мужская рука ему нравится намного больше. — Четыре пар штанов и… ещё три футболки и пять кофт. Нацу не может удобно разместиться на Грее из-за толщи одежд. Ещё восемь слоев. Нацу опустился к паху Грея, вызывая томных выдох одетого. Но к разочарованию Грея Нацу задумал кое-что другое. Он поднял несколько слоёв одежды, чтобы быстрее добраться до заветной кожи. Повеял холодок и Грей тут же задрожал. — Нет! Нацу! Пожалуйста! Не надо! Мне холод… Грей застыл. Нацу залез с головой под кофты. Ткань натянулась до предела, глаза Грея расширились, а рот не смыкался. Ещё немножно и Нацу проникнет ещё глубже и Грей точно не выдержит. Горячими ладонями Нацу дотягивается до чувствительных зон на теле Грея. И он впервые ярко стонет. Кровь в жилах Нацу забурчала, стало жарко. Грей плавится от огня, которое пылает внутри. Не тут то было. Нацу берётся за подол последних двух футболок и задирает вверх, чтобы наконец-то вкусить запретный плод. — Нацу! Нацу припадает к теплой коже языком и водит по впалому животу. Нацу поднимается поцелуями выше, от чего ткань натягивается и на плечах, сдавливая всего Грея. Дыхание Нацу опаляет ключицы и держаться невозможно. Член Грея встает, не смотря на четырехслойное препятствие. Нацу ощущает возбуждение друга животом и дико ухмыляется. Ему самому нравится находиться в узком Грее, но он хочет большего. Он хочет залезть ему под кожу. Нужно продолжать. Нацу нехотя выходит из Грея. Ощущение пустоты его расстраивает. Хочется, чтобы Нацу вошёл больше и глубже. — Только ради тебя, Нацу. Грей привстаёт, заставляя Нацу пересесть на свой пах и сдавить его сильнее. Грей снимает кафту за кофтой с себя, не переставая тяжело дышать. Глаза Нацу широко раскрылись. Он не думал, что Грей захочет так сильно перед ним обнажиться. — Ох, мать… Грей остался в одной майке. У Нацу стоит колом. — Согрей меня, Нацу. Нацу тут же уложил Грея обратно на спину и, пересев на живот Грея, стал растегивать все брюки с ног Грея, освобождая член. С трудом он стягивает все штаны до колен. А затем с себя снимает куртку и майку, чтобы надеть на себя две футболки Грея. — Ты великолепен… — Грей невозможно влюбляется в Нацу именно сейчас. Только Нацу понимает его и заставляет Грея млеть. — Есть кое-что, что тебе понравится больше. Я в тебе уже был… поэтому сейчас ты побудешь во мне. Нацу снимает с себя оставшееся белье и без промедления натягивает себя на Грея. Его член больше и толще члена Нацу, поэтому он тут же заполнил его всего, как Нацу заполнил ранее Грея. Они откинули головы от наслаждения. Несколько дней Нацу растягивал себя, ждал, пока сможет легко выдержать всего Грея. — Двигайся… — Умоляй меня. Нацу практически полностью вышел и вошел вновь, вызывая разряд удовольствия. — Нацу, я хочу тебя… Нацу… Выжми из меня все соки, умоляю. Грей невпопад подбирает слова, но Нацу устроило красное и взмокшее лицо Грея. Он заставит его пылать сильнее. Нацу опирается руками о пол, чтобы начать движение. Он двигается остервенело, доставляя и себе и другу шквал наслаждения.***
Красные сидели все. Этих двоих можно было представить с кем угодно и пара вышла бы более реалистичной. Нацу и Грей — это невозможно. — Такие вот дела, — Лисанна с ухмылочкой посмотрела на зависших в боевых стойках Нацу и Грея. До истории Лисанны они дрались, а сейчас дикими глазами смотрят друг на друга. — Я ожидала услышать что угодно, кроме этого. Первая отвисла Люси — она прикрывала рот ладонью — а за ней все остальные. Кто-то зашелся в диком ржаче, а у кого-то лица становились серыми, как бетон. — Нацу, Грей, — Эльза появилась за спинами этих двоих и положила руки на их плечи. — Я благословляю вас. — Нет! — они провопили хором и упали. Из их ртов выходят души.