❄❄❄
Столица встретила их сиянием уличных фонарей на керосине, высокой украшенной ёлкой на центральной площади и множеством домов, стоящих так плотно друг к другу, что между ними едва могли пройти несколько человек разом. Трёх и четырёхэтажные дома возвышались над землёй, не позволяя взглянуть вдаль, как привыкли Чимин с Джихе. Раньше их обзор ничего не загораживало и они с любой момент могли увидеть линию горизонта. Кучер остановил лошадей у не примечательного домика, рядом с воротами замка и помог юной Джихе вылезти из повозки, забирая её тяжёлые чемоданы. Чимин спрыгнул сам, попадая ботинками прямо в слегка подтаявший снег, случайно обливая штанину кучера грязью. Весело хихикнув, Чимин совершенно неискренне извинился и подхватил свой небольшой чемоданчик, направляясь в предоставленный им на пару дней дом. Новогодний бал проходил в несколько дней и Джихе, будучи дочерью главы не самой большой деревни, была приглашена лишь на два из них. Впрочем, девушку это мало волновало: ранее она даже не надеялась побывать хотя бы в столице, а теперь сможет оказаться в самом королевском замке и увидеть принца! Для этого ей были куплены два самых лучших платья, отец не скупился на одежду для своей дочери в надежде, что это поможет ей приглянуться какому-нибудь жениху на балу. Первый вечер празднования был уже сегодня, поэтому у Джихе не было много времени на сборы и приготовления. Они с Чимином носились по небольшому помещению, старательно нанося макияж девушке, собирая её волосы, а после затягивая корсет так, что та едва могла дышать, но зато теперь её талия была столь узкой, что любой альфа смог бы обхватить её двумя руками. — Найди там самого завидного жениха, — подмигнул Чимин, когда Джихе уже садилась в сани, присланные королевской семьёй, которые должны были довезти её до самых ворот замка, даже если идти было всего две минуты. — Фу, надеюсь, они все от меня разбегутся, — забавно сморщилась девушка и поправила свою чёрную маску на лице, убеждаясь, что та не съехала и не открыла её лицо. На балу-маскараде это было запрещено и, если она ослушается, то её запросто могли лишить возможности посещать не то, что королевский замок, даже в столицу ей могли запретить въезд. Чимин разразился смехом на заявление подруги и помахал ей на прощание, а сам, кутаясь в шарф и дублёнку, направился прогулочным шагом по столичным улицам. Они сверкали от снега, отражающего свет фонарей, повсюду были развешаны флажки и новогодние украшения. Новогодние ярмарки с купцами, завлекающими клиентов; расписные сани повсюду; высокие здания, украшенные улицы — всё это было так необычно для Чимина, выросшего в деревне. Они не сильно украшали дом, а ёлка на центральной площади деревни была украшена всего несколькими игрушками и едва превышала рост отца Чимина. До верхушки столичной ёлки отец не смог бы дотянуться даже если бы поднял руку и встал на носочки. Да даже если бы посадил Чимина себе на плечи, им всё равно было бы слишком далеко до мерцающей в ночи от фонарей вокруг звезды, украшающей ёлку. Чимин чувствовал себя так, словно попал в прекрасную сказку, где он — главный герой, принц другой страны, сам не знающий о своём происхождении и всю жизнь живший в нищете, чтобы в этот самый момент столкнуться с принцем, сбежавшим от своих королевских проблем в город, притворившись обычным человеком. Чимин читал о таком, но знал, что реальность отличалась от сказок. Принцы не сбегали из замка, а родители Чимина всегда были ему родными и вряд ли подобрали его где-нибудь на обочине дороги. Бродя по улицам и лицезрея красоту вокруг, Чимин почувствовал тянущее чувство в груди: ему хотелось задержаться тут на подольше, хотелось остаться здесь до нового года и с головой окунуться в столь волшебную атмосферу сияющего яркими огнями города. В их деревне, в отличие от города, всегда было темно по ночам. На улицах никто не ставил фонари, считая это пустой тратой керосина, а вот в городах, наоборот, чуть ли не на каждом шагу стояли яркие фонари, освещая всё пространство вокруг. Чимин гулял несколько часов, пока его нос не покраснел, а руки готовы были вот-вот отмёрзнуть окончательно. Омега вернулся в их небольшой домик ужасно замёршим, но счастливым до невозможности. Он поскорее скинул с себя одежду, оставшись в одной ночнушке, и залез под тёплое одеяло, собираясь скорее уснуть, чтобы наступил следующий день. Джихе сказала не дожидаться её, поэтому Чимин так и поступил, спокойно проваливаясь в сон. Последней мыслью, прежде Чимин уснул была легенда о снежинке, которая могла исполнить любое желание.❄❄❄
— Да не дёргайся ты! — воскликнула Джихе, туже затягивая повязки корсета. — Я не могу дышать! — хрипел Чимин, хватаясь за спинку стула перед собой, чтобы удержаться на ногах. В глазах стремительно потемнело от нехватки воздуха и Джихе, видимо сжалившись, слегка распустила шнуровку, позволяя Чимину вдыхать воздух маленькими порциями. — Как ты это носишь? Это же ужасно! — Ты, между прочим, тоже омега и тоже должен носить корсеты, — укоризненно произнесла Джихе, завязывая шнуровку и протягивая Чимину ажурную серебрянную маску, идеально подходящую платью. — Запомни: не смей говорить с Мин Юнги. Он не должен слышать твой голос. Если он подойдёт, то просто улыбайся и делай вид, что ты смущён, но не говори с ним. Он поймёт, что это не я, если ты заговоришь с ним. — Твой жених создаёт столько проблем, — закатил глаза Чимин. — Ты же не хотела никого себе искать. — Юнги — это другой разговор. И вообще, тебе стоит молчать не только в присутствии Юнги, — Джихе дала щелбан другу и, отстранившись, ещё раз осмотрела его с ног до головы. — Прекрасно. Ты должен был девушкой родиться. Чимин фыркнул и ничего не ответил. За всю свою жизнь он слышал об этом бесконечное множество раз — ему «повезло» родиться парнем омегой. И последнее, что он хотел услышать от Джихе так это то, что ему стоило родиться девушкой, а не чем-то средним, между слабым и сильным полом. Он даже не мог назвать себя бетой, он — нечто иное, серединное и непонятное. Теперь с порога прощалась уже Джихе, размахивая рукой на прощание. Их план был глупым и детским, но что с них взять, если они — подростки, желающие испытать то самое чувство, какое испытывают принцессы в сказках. Джихе хотела прогуляться по ночной столице, а Чимин хоть одним глазком взглянуть на замок, так что обсуждение плана не заняло много времени. Они сразу сошлись на том, что в первый день на бал отправится настоящая Джихе, а во второй день её заменит Чимин, Широкие коридоры, высокие стены, мощные колонны, удерживающие потолок, и яркие огни. Вот что первое бросилось Чимину в глаза, как только он зашёл в замок и его повели по коридору к залу. Если вчера, гуляя по городу, Чимин уже чувствовал себя героем сказки, то теперь эти мысли прочно засели у него в голове и отказывались покидать её, прочно вцепившись в сознание Чимина. Расправив плечи и выпрямив спину, — весь день Джихе учила его минимальным знаниям этикета и осанки, — Чимин прошествовал в зал. Он был совершенно обескуражен той роскошью, которая окружала его. Казалось, дотронься он до чего-то и его вилами погонят отсюда за то, что он испачкает и осквернит сияющую чистоту богатства. Чимину было не по себе, но одновременно с тем внутри омеги разгорался детский восторг. Он на новогоднем балу в королевском замке! Чимин не знал что ему делать, поэтому стоял в стороне, наблюдая за танцующими парами и ожидая, когда же его пригласит хоть один альфа, когда на него хоть кто-нибудь взглянет. Но все здесь понимали, что половина собравшихся — деревенщины, поэтому подходили к выбору партнёра для танца очень тщательно, не желая уделять и толику своего внимания деревенским омегам. Разочарованно вздохнув спустя пару часов бесцельного стояния в одиночестве, Чимин нашёл взглядом выход и, накинув на плечи накидку, вышел в заснеженный сад. Здесь было холодно и совсем не было людей, что напугало омегу. Выходя, он лишь хотел подышать свежим воздухом, которого так не хватало в этом сдавливающем корсете, но теперь в его голове хаотично заметались мысли о том, что выходить не стоило. Чимин уже собирался развернуться и уйти, как врезался в грудь незнакомца, не ожидая, что за ним кто-то стоял. Плохо затянутая на затылке маска тут же слетела с его лица от этого лёгкого удара. — Прошу прощения! — пискнул Чимин, собираясь присесть, чтобы поднять маску, одновременно прикрывая лицо руками, чтобы незнакомец не увидел его. — Ничего страшного, это мне стоит приносить извинения, — альфа придержал Чимина за руку, не позволяя опуститься на корточки, и сам поднял маску, аккуратно закрывая лицо омеги, учтиво не взглянув на него, и завязывая ленты у него на затылке. — Мне стоило предупредить Вас о своём присутствии. — Нет-нет, я уже собирался уходить, всё в порядке, — щёки Чимина заалели. Густой запах ели заполнял собой всё сознание юного омеги. Чимин стал дышать чаще, его грудь жадно втягивала приятный аромат. — Вы в порядке? — заметив дыхание омеги, обеспокоенно спросил незнакомец. — Постойте немного со мной. Я думаю, в зале слишком душно, — губы альфы растянулись в мягкой улыбке. — Не думал, что увижу тут кого-то ещё. Вы удивили меня. Обычно люди не покидают бал вплоть до его окончания. — Мне стало дурно, — Чимин опустил взгляд себе под ноги, рассматривая подол своего платья и стараясь сделать свой голос как можно более тонким. — А Вы почему покинули бал? — В каком-то смысле мне тоже стало дурно. От людей, собравшихся там, — с долей грусти сказал альфа, подняв взгляд к небу. Оно было привычно затянуто облаками и с него редко срывались небольшие снежинки, даже больше похожие на крохотные звёздочки, упавшие с неба. — Тогда почему Вы не решили вовсе уйти? — продолжая диалог, осторожно поинтересовался Чимин. — Родители ждут от меня, что на этом вечере я найду подходяющую невесту. На всех вечерах, — тише добавил альфа. На несколько минут они погрузились в комфортную тишину, прерываемую лишь негромкой музыкой из замка и отдалёнными голосами людей из города. — Мои тоже ждут от меня этого. Каждый день напоминают мне, что моя омежья красота скоро начнёт увядать. А мне всего семнадцать! — возмущённо воскликнул Чимин. — Я понимаю, что они хотят для меня только лучшего, но… Я не хочу так. Не хочу за первого встречного или, ещё хуже, за старика, — сморщился Чимин, вызывая смех у незнакомца. — Я хочу по любви. — Ждёте принца на белом коне? — поинтересовался незнакомец, на его губах была снисходительная улыбка, словно он не был удивлён таким словам омеги. Все ждали своего принца. — Нет, — качнул головой Чимин, по привычке принимаясь ковырять землю кончиком аккуратной туфельки. — Принцы — самовлюблённые индюки, думающие только о себе и умеющие любить тоже только себя, — альфа рассмеялся, услышав откровенные ругательства в сторону королевской семьи, но не имея ничего против этого. — А я хочу, чтобы любили меня. Хочу, знаете, нежности. — Вы же из деревни? — поинтересовался альфа, Чимин кивнул, прикусив нижнюю губу. — Тогда Вам не стоит так об этом переживать. Там у Вас есть возможность найти любовь всей Вашей жизни. — Ага, как же, — буркнул Чимин. — У нас в деревне из детей моего возраста — только моя подруга. Поэтому родители всерьёз думают спихнуть меня какому-нибудь торговцу или старику, — Чимин вздохнул и поднял голову к небу, пока незнакомец обратил всё своё внимание на забавного омегу. — Это вам, альфам, легко. Вас хотя бы бить не будут. — Но нам тоже хочется любви, — мягко протестовал незнакомец, не собираясь спорить. — Нам тоже хочется видеть рядом с собой любимого омегу, за которого мы готовы будем отдать жизнь и оберегать, как самое ценное, что есть в этом мире, — Чимин перевёл взгляд на альфу и на мгновение они пересеклись взглядами. Глаза незнакомца улыбались, смотря на омегу с какими-то странными чувствами, о которых Чимину не хотелось думать. Его щёки вспыхнули и он вновь обратил свой взор к небу, откуда стали срываться более крупные снежинки. Вдруг что-то вспомнив, Чимин тихо хихикнул и стянул с руки перчатку под удивлённым взглядом незнакомца, и выставил ладонь вперёд. На неё тут же прилетела крупная снежинка, в мгновение превращаясь в каплю воды, оставшуюся на раскрытой ладони Чимина. — Вы знали, — начал омега, с детским восторгом подняв взгляд на незнакомца, явно желающего объяснений. — Что если в новогоднюю ночь, когда один год сменяет другой, поймать снежинку и та не расстает в руке, то она исполнит все желания того, кто её поймал? Говорят, что в таких снежинках обитают духи, поэтому они не тают дольше остальных. — Никогда о таком не слышал. — Мне мама рассказывала об этом каждый новый год. Говорила, что в детстве она смогла поймать такого духа и загадала желание, которое у неё исполнилось на следующий же день! Но эти духи вселяются в снежинки только в новогоднюю ночь. Только в тот миг, когда года сменяют друг друга. Мама ещё говорила, что это духи наших предков, которые спускаются к нам, чтобы помочь в наступающем году. — И каково же было желание Вашей матери? — поинтересовался незнакомец. — Я не знаю, — Чимин легко улыбнулся, продолжая ловить моментально тающие снежинки. — Она умерла от гриппа, когда я был ребёнком. — Ох… Мне так жаль. — Не волнуйтесь об этом, — Чимин поднял сияющий взгляд на незнакомца и вдруг схватил его за руку, выставляя её вперёд. Одинокая снежинка упала на его ладонь и тут же растаяла. — Не забудьте: любые желания в новогоднюю ночь. Но у Вас будет только один шанс, — Чимин молча удалился обратно в зал, оставляя незнакомца стоять в зимнем саду в одиночестве, глупо и по-детски ловя снежинки в ладонь с мыслями, занятыми омегой, чья перчатка странным образом осталась у него в руках. И альфа, вдруг осознав, что ему хотелось бы ещё пообщаться с омегой, поспешит вернуться в зал, но не найдёт там Чимина, уже направлявшегося домой в тот самый миг.❄❄❄
Утром следующего дня Джихе вдруг заявила Чимину, что им, оказывается, изначально можно было остаться до первого января и отпраздновать новый год в столице. Чимин даже не читал письмо, поэтому слова Джихе для него стали целым приятным открытием. Он и не мечтал встречать новый год в столице. Пусть без родителей, пусть без праздничного ужина, но зато в столице. Вопросов о том, стоило ли остаться или уехать, не возникало ни у одного. Что Чимин, что Джихе, обоюдно сошлись на том, что им может больше не выпасть подобный шанс, — хотя Чимин не упустил шанса подколоть Джихе, что не ей об этом говорить, когда вечером того же дня к ним пришёл Мин Юнги — генерал королевской армии. Юнги пригласил их к себе на новогодний ужин. Поначалу он приглашал лишь Джихе, но та упорно отказывалась идти без Чимина, вгоняя омегу в краску. Пак упорно упрашивал идти и не беспокоиться о нём, но Юнги после первого же слова Джихе о её друге, пригласил ещё и Чимина. Кажется, он не был против второго омеги — от ещё одного рта не обеднеет. — Да у меня же даже нечего надеть, — взвыл Чимин, как только Юнги ушёл, сказав, что через несколько часов пришлёт за ними человека, который отведёт их к нему домой. — Надень моё платье, — подмигнула ему Джихе, заливисто хохоча со скорчившегося Чимина. В итоге они отыскали простую рубаху, да штаны для Чимина. В этом наряде он больше был похож на слугу, который должен был работать где-нибудь в конюшне, нежели того, кто мог сидеть за одним столом с барином, но выбирать не приходилось. Поэтому, горя щеками, Чимин через несколько часов уселся за стол, неловко перебирая край рубахи. За столом было всего четыре места — два для Джихе с Чимином, одно для Юнги и ещё одно, рядом с хозяином дома, пустовало. Так мало стульев объяснялось очень просто: Юнги был сиротой. У него не было родителей, которые могли запретить ему выбрать себе столь незавидную невесту из деревни. Когда дверь в столовую распахнулась, Юнги не сдержал тихого смешка, увидев запыхавшегося альфу на пороге. Молодой, высокий альфа дышал так, словно только что бежал и только Юнги знал, что так оно и было. Его друг Чон Чонгук — младший принц этого королевства. От него не требуют занять престол и не следят так, как за его двумя старшими братьями, но всё равно желают, чтобы Чонгук не уподоблялся обычным людям и оставался принцем. — Приношу свои извинения, — раздался приятный, бархатный голос, от которого у Чимина внутри всё замерло. Запах ели. Бал. Зимний сад. Альфа и легенда о духах в снежинках. — Проходи, — кивнул ему Юнги. — Хочу представить вас. Мой друг — Чон Чонгук. Полагаю, вы все знаете кем он является, — Джихе, широко распахнув глаза, удивлённо смотрела на принца, не веря своим глазам. Чимин рядом сидел белее своей рубахи. — А это Ли Джихе и Пак Чимин. — Д-добрый вечер, — с запинкой произнесла Джихе, не в силах справиться с нервами. — Это такая честь… — Ох, прошу, давайте не будем, — Чонгук мягко оборвал девушку и перевёл взгляд на Чимина, что продолжал молчать. Джихе толкнула его в бок и Чимин, вздрогнув, поднял взгляд на альфу. — Добрый вечер. Приятно познакомиться, — произнёс Чимин, стараясь сделать свой голос как можно грубее. Все трое, находящиеся за столом, удивлённо посмотрели на омегу, чьё лицо теперь было похоже на спелый томат. — Мне тоже очень приятно, — улыбнулся Чонгук, не сводя взгляда с Чимина. Яркий запах мандаринов — вот, что Чонгук знал о той девушке, которую вчера встретил. Однако Чимин не был девушкой, пусть и являлся омегой с тем самым запахом, который Чонгук не мог спутать. — Так значит вы были на балу? — Ох, нет, была на балу только я. Чимин приехал в качестве моего… — Джихе запнулась. Их легенда о том, что Чимин — слуга, рушилась на глазах. Если он на самом деле был слугой, то не смел сидеть за одним столом с принцем. — Всё в порядке, — Чонгук понимающе кивнул, позволяя Джихе не заканчивать фразу. — Так значит только у Вас было приглашение на бал? — спросил Чонгук, впившись взглядом теперь в Джихе. Чимин вновь побледнел, а девушка, не понимая происходящего, глупо кивнула. — Вот как. В таком случае я был рад вчера Вас встретить, мисс Джихе. — А? — моргнула девушка. Её мозг стремительно думал и, прежде чем она успела осознать что делает, её голова повернулась к Чимину, брови взметнулись вверх. Всем и без слов стало понятно что произошло. — Простите, — еле слышно произнёс Чимин, опустив голову так низко, что никто не мог увидеть его лица. — Мне жаль… За те слова. И за всю ситуацию. — Ну как, я выгляжу как самовлюблённый индюк? — Чимин сжал губы в тонкую линию, Джихе побледнела на пару с ним, а Юнги не сдержал смешка. Чимин качнул головой, не в силах говорить. Он напряжения его голосовые связки отказывались работать. — Тогда мне не за что Вас прощать, Пак Чимин. Давайте начнём наш ужин. Чимин не ел. Джихе, быстро оправившись благодаря разговорам Юнги, принялась есть за двоих, при этом на удивление сохраняя манеры и не нарушая этикет. Чонгук молчал, как и Чимин. Его слов о прощении не хватило, чтобы успокоить бедного испуганного омегу, уже представляющего как на следующий же день к нему придёт палач и скажет, что его казнят за оскорбление королевской семьи. — Пак Чимин, — официально позвал его Чонгук. Ну всё, вот и пришёл конец короткой жизни Чимина. — Прошу, пройдёмте со мной. У нас с Вами есть одно дело, — Чимин поднялся из-за стола, словно тряпичная кукла или марионетка. Он не проронил ни слова, покорно следуя за альфой, направляющимся на выход. Чонгук надел свою шубу и накинул на плечи Чимина его дублёнку, выводя омегу из дома на задний двор. С неба крупными хлопьями сыпался снег, рядом, на фонарном столбе, висели часы, на которые и посмотрел Чонгук. — Пришло время, — сказал он. Чимин зажмурился, испуганно вздрогнув от прикосновения к своей руке, но удивлённо распахнул глаза, когда его руку просто подняли и раскрыли ладонь, до этого сжатую в кулак. — Что… — Вы сами говорили, что у нас есть лишь один миг, — всё также мягко улыбался Чонгук, сердце Чимина затрепетало. — У нас есть несколько секунд. Что Вы желаете? — Желание нужно произносить про себя, — дрогнувшим голосом, ответил Чимин и тоже поднял взгляд на часы, охотнее выставляя руку под падающий снег. Чонгук сделал то же самое. Три секунды, две секунды, одна… Чимин впился взглядом в свою руку и несдержанно взвизгнул: на его руке не таяла одна снежинка, упав на кончик безымянного пальца. Он не мог поверить. Даже если его руки были ледяными от стресса, все остальные снежинки таяли. — Скорее загадывай, — поторопил его Чонгук, чьи снежинки все растаяли. Чимин активно закивал головой и крепко зажмурился, загадывая единственное желание, которое сейчас билось у него в голове. Омега не успел распахнуть глаза, как почувствовал чужие губы на своих, в переносице защипало. Мама не соврала. Она была права: желание исполнится в тот же момент. Чонгук мягко обхватил его талию, прижимая к себе, а Чимин вновь зажмурился, хватаясь за плечи Чонгука. По его щеке скатилась крохотная капелька, придавая их поцелую солёный привкус. Чимин думал, что Чонгук отстранится, почувствовав его слёзы, почему-то стало нестерпимо стыдно за эти солёные капли в такой трогательный момент, но Чонгук сжал Чимина в своих объятьях крепче и, слизывая соль с губ омеги, углубил поцелуй. Чимин дрожал в его руках, неумело двигал губами и тихо всхлипывал. — Я так плохо целуюсь? — прошептал Чонгук, отстранившись всего на какие-то жалкие сантиметры и заглядывая в глаза Чимину. — Нет! Конечно нет! — воскликнул Чимин. — Я вспомнил маму. Мне кажется, это она была духом той снежинки, — смущённо улыбнулся Чимин. — В таком случае я просто обязан пообещать ей, что теперь я буду исполнять все желания её сына и ей не стоит более беспокоиться об этом, — приглушённо сказал Чонгук, ловя восторженный писк Чимина своими губами и утягивая его в новый поцелуй.