quod in tenebris silvae manebat

Когда омегу насильно затолкали в дом, он ещё минут пять пытался прорваться через родителей, но его действия не увенчались успехом. — Ну и пожалуйста! — крикнул Джисон и пошел в сторону лестницы, которая вела на кухню, чтобы остудить свой пыл. Чимин проводил его не читаемым взглядом. Он до сих пор был в шоке от слов Юнмина, который назвал его отцом. Спустившись на кухню, оборотень взял кувшин с водой и отпил прямо из него, не думая взять стакан. Этот день сильно вымотал Мин Джисона. Поставив кувшин на место, юноша даже не почувствовал чужое присутствие, и когда увидел маленькую фею, испуганно отпрыгнув на несколько метров, завизжал. — А-А-А! Ты чего пугаешь, Джисон-а?! — закричала Мила. Со стороны лестницы послышался топот, дверь резко открывается и на кухню влетают Чимин, Юнмин и Юнги. — Что случилось? — Братец, тебе опять плохо стало? — Сына, что такое? Увидев в комнате офигевшего Джисона и маленькую фею, все выдохнули с облегчением, поняв в чем дело. — Д-да, все в порядке, я просто не ожидал увидеть здесь Милу. А вы чего так испугались? — немного не понимая происходящего, спрашивал омега. Ведьмак, дракон и маленький волк переглянулись. — Я думал, что тебе стало плохо или Хосок каким-то невъеби... Невероятным образом залез через окно на кухню, — начал оправдываться Мин, почесав затылок. — Я думал, что брату плохо стало, — подхватил Юнмин. — А я тоже самое подумал, что и Юни, — закончил Чимин, подзывая феечку к себе, аккуратно поглаживая ее по ярко-рыжим густым волосам. На эти слова Джисон залился хохотом, проходя взглядом по лицам всех находящихся на кухне. Успокоившись, омега вытер слезы в уголках глаз и выдохнул, восстановляя дыхание. На удивление, никакого гнева не было. Все устаканилось и можно жить дальше, но кое-что его до сих пор волновало. Поэтому омега решил не ходить вокруг да около, и спросить на прямую: — Мила, мне нужно разобраться по больше в том, кем я являюсь на самом деле. Ты же поможешь? — он переводит взгляд на маленькую фею, которая находилась рядом с Чимином. Джисон садится за стол, приготовившись слушать волшебницу. Мила посмотрела сначала на своего ведьмака, потом на дракона, будто спрашивая разрешения. Старшие кивнули и фея начала: — У твоего папы смешанная кровь, кровь Огненных ведьм и Верийских, а твой отец оборотень, улавливаешь суть? Ты наполовину оборотень и ведьмак. Только вот я никогда не видела такого смешивания кровей, Юнги надеялся на то, что ты будешь просто оборотнем, но гены сыграли свое, — рассказала фея кратко и по факту, но Юнги продолжил: — В предгорьях существует разновидность ведьм — огненные. Эти колдуньи заключили сделку с Сульфурасом — огненным шаманом. Раньше он был человеком, но после стал элементателем огня. Клан огненных ведьм считается один из самых древних и сильнейших. Как рассказывает история, они грабили пещеры драконов, забирая их яйца, — омега посмотрел на Пака, — Чимин! Я ничего воровать у тебя не собираюсь! Альфа на такое заявление посмеялся, подешёл к ведьмаку и поцеловал в макушку. — Я и не сомневался, — сказал, улыбнувшись Чимин, обнимая Юнги за талию, а маленький Юнмин сел на коленки к старшему брату. — Так вот, ведьмы подчиняли себе элементателей огня, это как маленькие, но очень сильные огненные феи, чтобы те защищали их дома от разгневанных ящеров. Твой дед, как раз, один из представителей огненных ведьмаков. Он направлял шабаш в течение долгих лет, пока, защищая меня и дедушку, не погиб в битве с нечистью, которая появилась из ниоткуда, — поясняет старший омега, пригревшись на груди Пака, — У всех есть свой предел. Минджун, твой дед, взмолился Сульфурасу, чтобы тот дал больше сил. Отец принес себя в жертву. А так как у тебя внутри был жар, значит именно часть огненной силы перешла к тебе, родной, — ведьмак подошёл и погладил своего сына по мягкой пламенной макушке. — М-да... Хотел нормальной спокойной жизни, а теперь придётся с этой фигнёй мучаться, — немного поник Джисон, опустив глаза. — А ну не раскисать! — воодушевился Юнги, напугав своим настроем Чимина и Юнмина, который от неинтересной ему болтовни начал сопеть, — У меня есть друг, он тоже смешанной крови, только у него больше сил земли, нежели огня — Ким Сокджин! — А, это тот ведьмак-путешественник? — начинает вспоминать альфа. — Именно! Джин долгое время провел в пути, он много чего знает. Последний раз он был у нас, когда я Хосока чуть не убил. Это первый человек, который увидел меня в настоящем бешенстве. А потом прибежал Чимин-и, почуяв не ладное в поселении, — Юнги задрал руку, почёсывая мягкие черные, как смола, волосы дракона, который стоял позади омеги. — И он мне поможет? — с надеждой в глазах спросил омега, смотря на папу. — Он скорее нам поможет. Я и Джином будем гонять тебя по огненной магии, а меня Ким — по земляной. Посмотрим справишься ли ты без покровителя, я имею ввиду контракт с демоном. У меня вот Небирос, — рассказывал с воодушевлением ведьмак. — Которого ты призвал в гневе из-за говно-волка, а потом пытался остановить, чтобы он не спалил все вокруг, — хмыкнул Пак. — Ага, а потом он меня ещё и отчитал за такой сильный выброс магии... Небирос думал, что война началась, пир там я ему устою, а на деле... А вообще! Он меня потом пожалел! — Юнги легонько ударил локтем дракона по рёбрам. — Мг, сказав, что он не придет, пока не наступит война, — чтобы отвлечь омегу и поберечь свои рёбра, Чимин поднял Юнги на руки, из-за чего тот пискнул. — Ну не при детях же, дебил! — буркнул ведьмак. Пак что-то шепнул Юнги на ушко, из-за чего омега стал красным, как самый смелый помидор, но все равно продолжил: — В ближайшее время надо будет с Джином связаться, думаю он согласится нам помочь, — засиял Мин, поудобнее расположившись в сильных руках дракона. — Ну и хорошо, а я пожалуй пойду спать, чтобы не мешать вам делать мне ещё одного брата, — под хохот Чимина и возмущения Юнги, Джисон вылетает с кухни, оставляя младшего брата на эту парочку. Поднявшись к себе в комнату омега снимает с себя рубашку для гуляний и идёт в душ. Быстро смыв с себя всю грязь сегодняшнего дня, Джисон надевает пижаму и ложится в кровать, укутываясь теплым одеялом. Устроившись по-удобнее, он наконец засыпает, отпуская все сегодняшние мысли, которые будут волновать его потом.

***

Лес. Темный, густой, всепоглощающий и хранящий чужие голоса и тайны. Маленькие зверьки уже спрятались по своим норкам, отдыхая от солнечного света и дел. Ночные хищники выбрались из своих убежищ, начиная бродить в поисках еды, будь то ягоды, грибы или какие-нибудь грызуны. Тишину нарушает вопль филина, который заметил лёгкое шевеление травы. Секундное замешательство и большая птица быстрой стрелой кидается на зайца, не успевшего найти ночлег. Волки громко завыли на молочного цвета луну. Кто-то зовёт таким образом свою стаю, а для кого-то это отклик души. Стая собирается. Вожак проверяет всех, и только после осмотра, хищники находят тихую поляну, на которой самки и их детёныши, старые и слабые волки могут отдохнуть, пока грозные и сильные самцы сторожат сон любимых. Ночью в лесу не прекращается жизнь. Всю эту живность сторожит дух леса, вслушиваясь в расслабляющее потрескивание деревьев, шум кустов и травы. Красные, как рассвет, волосы легонько обдувает летний ветерок, остужая тяжёлую от насыщенного дня голову, приводя мысли в порядок. Ветер ласкается, обнимает защитника всех существ в этом темном, страшном и одновременно завораживающем лесу. Янтарные глаза наблюдают за светлячками, что летают не далеко от него. Минхо сидит, наблюдает и много чего не понимает. Особенно, не понимает был ли этот день сном или явью. Кумихо расслабленно сидит на деревянных ступеньках своего дома, в лёгкой белоснежной рубахе и в ночных штанах. Все собирается иди в кровать, чтобы отдохнуть, но не может уснуть из-за навязчивых мыслей. Выдохнув, Ли сгибает длинные ноги в коленях, обнимает их руками, закрывает глаза и устало утыкается в сгиб локтя носом. За спиной лиса раздаётся звук, открывающиеся двери, а после шаги, рядом с ним садится Намджун. — Ты приуныл, в деревне что-то произошло? — скорее не спрашивая, а утверждая говорит лис. Ким вплетает свои пальцы в волосы Минхо и немного их лохматит, чтобы успокоить друга и наконец получить ответ. — Жопа боли-и-и-ит! — пискнул Минхо. Намджун быстро отрывает руку от волос страдальца и закрывает себе рот, чтобы не заржать в голос. Михно с грустью посмотрел на друга. — Ну серьезно! Не тебя же отпиздили веником. При чем горящим веником, так ещё и по жопе! — завыл дух леса, пряча лицо в коленях. После слов Ли, Намджун не выдерживает и начинает ржать в голос, как гиена, из-за чего, наверное, в лесу испугались все живые существа. — Кто... тебя... Побил-то, страдалец? — пытается выговорить нормально Ким, но всё ровно после каждого слово ржёт. Минхо резко вскочил с нагретого местечка, напугав смеющегося Кима и встал перед ним. — Помнишь венок? Омегу, который его уронил? — начинает возмущаться альфа. — Ну, и? — пустив небольшой смешок, лис с улыбкой приготовился выслушивать гневную тираду друга. — ОН МЕНЯ ОТПИЗДИЛ! — заорал Минхо, — А я просто хотел вернуть веночек хозяину и подружиться с сильным ведьмаком, который оказывается его папа! Так ещё и Чимин в голос угорал на до мной, а точнее, над тем как его, получается пасынок, не знаю, кем он там им является, бьёт меня! — альфа начал ярко жестикулировать, вымещая все свое недовольство. — Так тебя этот омега побил?! — залился новой волной смеха Намджун, которая в этот раз была похоже на крики чайки. — И не просто побил! Он говорил что-то про свадьбу, я нихрена не понял, поэтому прыгнул на ветку, чтобы омега меня не достал. Начал объяснять, кто я, что я и почему! А что в итоге? — лис покраснел от такого сильного возмущения, — Этот гадёныш кинул веник мне прям в лобешник! И я свалился в кусты! А потом ещё и брякнул, что такая истеричка как он мне... Нахрен не сдался! — запинается дух леса, от нехватки воздуха, — А потом... Я понял, что сказал... И пока мне ещё раз не подожгли зад, удрал куда подальше, — успокоился альфа, после быстрого потока слов. — Так, стоп! Ты же знаешь их традиции? — перестав смеяться, резко стал серьезным Намджун, — Ты блять не мог в тихую его отдать?! — с непониманием в глазах, Ким смотрел на Ли. — Не кричи на старших, Намджун! Нет, я не знаю их традиции, но как я понял, я сам себя чуть не сосватал к бешеному омеге, — Минхо засунул руки в карманы, смотря сверху вниз на друга. — Ну, значит смотри, — лис прокашлился и начал объяснять, — По традиции деревни, венок — знак уважения и признательности, а так же альфа, который принёс его, может претендовать на руку и сердце омеги. Шанса отказаться обычно нет. Вообще чаще всего, этой традицией пользуются уже встречающиеся пары. Но пользоваться в корыстных целях таким способом запрещено и за этим следят, но видимо, из-за сегодняшней суматохи, за тобой недоглядели. Вот такие вот пироги, — после своего рассказа, Намджун смотрит на Минхо, ожидая реакции. Лис пустым взглядом смотрит на друга, не моргая. Проходит несколько секунд и Михно, как статуя падает на спину плашмёй, начиная скулить: — НАДО ЖЕ БЫЛО ПРИНЕСТИ ЭТОТ ПРЕКРАСНЫЙ ВЕНОК ТАКОМУ ИСТЕРИЧНОМУ ОМЕГЕ! — этот крик души, кажется, слышал весь лес. — Ой, да что ты так убиваешься? Может он не такой плохой как кажется? — пытается хоть как-то воодушевить друга Намджун. — Не хочу! — воет альфа, но вдруг садится, смотря другому лису в глаза, — Знаешь, что меня смутило? Этот веник у него в руках загорелся. Этот парень, насколько я знаю, оборотень... Не могут оборотни управлять огнем! — Ну, если судить логически, то его папа ведьмак, так ещё и настолько сильный, что твой ураган даже не пошатнул его огненную стену. Так что, возможно, этот омега полукровка, но это нам стоит узнать, — задумался Намджун. — ЕЩЕ И НА ПОЛУКРОВКУ, КОТОРЫЙ ОГНЕМ УПРАВЛЯТЬ НЕ УМЕЕТ НАТКНУЛСЯ! — пуще прежнего заныл Минхо — Так, Минхо! Соберись, а то как маленький ей богу! — дав подзатыльник другу, Ким сложил руки на груди и начал сверлить строгим взглядом духа леса. — Ладно! И что ты предлагаешь? — сел в позу лотоса альфа. — У меня есть предложение: спать пойти, ведь я уверен, что этот твой омега уже сопит во все ноздри, а я вместо того чтобы нежется в мягкой кроватке, выслушиваю твои капризы! — недовольно бормочет Намджун и уходит в дом. — Он не мой омега! Ким Намджун, куда пошёл!? — вскакивает с мягкой травы Минхо, догоняя Кима. Но тот его не слушает и как можно быстрее идёт в свою комнату, чтобы наконец завалиться спать. Прямо перед лестницей на второй этаж, Намджун останавливается и поворачивается к Минхо, хватая его за плечи. — Но всё-таки, формально, он твой! — после своих слов, Ким быстро поднимается и убегает в свою комнату. Минхо ахуел знатно. Но быстро схватывает информацию и летит за Кимом, крича: —КИМ-ЕБ-ТВОЮ-КОЧЕРЫЖКУ-НАМДЖУН! СТОЯТЬ! — влетает в помещение лис, осматривая комнату, замечая скукоженный комок под одеялом. — А ну, вылезай! — хватает чужое одеяло мужчина, начиная тянуть на себя. — Да отстань ты от меня! — истерит Намджун, перетягивая одеяло обратно на себя, — Дай поспать, говнюк! — почти плачет Ким. Альфа залезает на кровать и садится напротив друга. — С чего ты взял, что он мой омега? Он мне даже не понравился! Я вообще должен на него обидеться из-за того, что он меня не выслушал, так ещё и отпиздил, — скукурузил недовольную моську Ли. — Ой, ну прекращай дуться! — усаживается в позу лотоса, — Ты же его близко не знаешь и нормально с его папой не познакомился. Так что... Попробуй на днях ещё раз сходить. Может, что-то и получится, — играет бровями Намджун. — Перестань, я попробую с Чимином поговорить. А там посмотрим, — начал вставать Минхо с кровати, чтобы уйти к себе в комнату и дать бедному Киму поспать. —Стой! Минхо, а давай поспорим? — загадочно улыбнулся лис. — Хм, а давай! И пофиг, что ты мне всегда проигрываешь, — с улыбочкой, проговорил Ли, подлетая к Наму. — Если до января ты в него не влюбишься, то я буду готовить нам еду полгода, — выдаёт Джун. — Не-не-не, ты на полгода становишься моим рабом, любую прихоть исполняешь, — ехидно улыбается Мин. — Ну ладно, а что же мне будет если ты в него влюбишься? — ухмыляется Ким, ожидая ответа. — Ну вот чего ты хочешь? — спрашивал Минхо, засунув руки в карманы. — Если ты всё-таки влюбишься, то споёшь ему ночью серенаду под окном, а я посмотрю на это, — улыбается своему гениальному плану Намджун. — По рукам! — протягивает ладонь Минхо. — По рукам, — жмёт ладонь Намджун.

***

Ночь. В доме тихо. Если хорошо прислушаться слышно чье-то сопение, лёгкий ветер за окном, который играет с зелёными листьями, шаги сторожевых волков за дверьми. С заката и до рассвета они сторожат поселение от всякой нечисти, пока жители набираются сил для нового дня. Чимин, несколькими часами ранее, вместе с Юнги уложил непоседу альфочку спать, читая ему сказку. Они посидели немного на кухне, поделились какими-то незначительными сплетнями, что гуляют по деревне, обсудили, когда можно будет связаться с Джином, и что омеге понадобится помощь дракона. Ближе к полуночи, папа двоих детей ушел в душ, а после лег спать. Альфа долго не мог заснуть, ворочаясь, принюхиваясь, пытаясь уловить острым обонянием аромат мелиссы и мяты, который является природным запахом омеги, он поселился и в лёгких, и в сердце Чимина. В перемешку с успокаивающим запахом, гуляет по дому аромат хвои и ландышей от Джисона, мускатного ореха от Юнмина. Только начав засыпать, Пак переворачивается и с грохотом падает на пол, начиная тихо кряхтеть. Он прислушался. Вроде никого не разбудил. «Ну и слава всевышнему», подумал Пак. Сон вообще никак не идёт к нему, поэтому он решился на отважный поступок: припереться к Юнги и напроситься с ним поспать. Что он и сделал. Альфа направился к комнате ведьмака. Постучал, услышав тишину, тихо зашёл, увидев на кровати человека, который вызывает в душе дракона бурю эмоций: и радугу, и солнечный день, и жар, и холод. Чимин чтобы не напугать Мина, тихо подошёл и присел у кровати. — Юни-и-и, ты спишь? — шепотом спрашивал дракон. Омега не спал, он глубоко вздохнул и повернулся к альфе, насторожив его. — Не-а, уснуть не могу, что-то случилось? — потянулся омега к черным волосам, чтобы их погладить. — Нет, просто тоже не могу уснуть, — подставляется под ласковые касания альфа. Ластясь к нежным рукам омеги, Чимин наконец решается признаться, в том, что его давно тревожит. — А ещё на тебя посмотреть хотел, каждый раз тепло становится рядом с тобой, — немного смущённо выдаёт Пак. Омега опешил, перестав гладить мягкие волосы, залился краской, не зная, что и сказать на слова альфы. Его друга. Или уже давным-давно не друга? — О, а теперь ты похож на помидор, — немного посмеялся дракон, а после прикоснулся теплой ладонью к щеке Юнги и стал поглаживать её большим пальцем, замечая румянец. — Сам ты помидор, придурок! — Юнги куснул за ладонь альфу. — Ай, БЛЯТЬ! — завизжал Пак, испугавшись, — Больно вообще-то,— Чимин мотал рукой туда сюда, пытаясь облегчить незначительную боль, надо же поиграть, хочется ведь, чтобы приласкали и пожалели. Юнги быстро подполз к дракону, закрывая ему ладошкой рот. — Дети спят, не ори. Так что ты хотел, пещерное существо? — шепотом проговорил Мин, смотря в глаза своему другу. — Хм... Вот это, — Чимин обхватывает запястье Мина, притягивая того к себе. Запустив свободную руку в огненные волосы, альфа аккуратно пробует поцеловать омегу. Юнги опешил. В его голове за пару секунд пролетели тысячу мыслей. Особенно, очень волнующий его вопрос: «Чимин друг или что-то большее?». Но ещё немного потупив, ведьмак аккуратно взял в маленькие, теплые, немного вспотевшие ладошки лицо дракона и притянул поближе к себе, отвечая на поцелуй, начиная играться с нижней губой. Обрывая между ними нить под названием «Дружба». Мин наконец-то понял, что ощущал к Пак Чимину долгое время, даже когда омега был за мужем за Хосоком. Человек, который с самого детства был рядом и в горе, и в радости, который пережил с ним все, который никогда не бросал, поддерживал, по настоящему переживал за него. Если альфа и правда хочет быть парой ведьмака, стать отцом для двух непосед, то Юнги с радостью раскроет все свои двери для него. Душу только для него. Юнги схватился за чужую футболку и потянул на себя, приглашая дракона на кровать. Альфа этому только рад. Прерывая поцелуй из-за нехватки кислорода, Пак встаёт на колени и подхватывает Мина за берда, чтобы удобно уклажить его на постель. Мужчина смотрит на ведьмака сверху вниз. У омеги красноватые щечки. Карамельные глаза смотрят в бездну, в которой не страшно пропасть, не страшно утонуть, ведь его не отпустят, не бросят, не предадут. Пухлые губы дракона так и манят ещё раз, хоть не надолго попробовать, вкусить, желание настолько сильное будто они запретный плод. Хочется целоватся пока губы не начнут кровоточить. Сильные руки перекрывают все ходы к отступлению, но Юнги и не собирается бежать, только не сейчас, никогда. До него дошло, он раскрыт перед драконом, его могут прочитать, как открытую книгу, аккуратно переворачивая листок за листком, страшась помять, испортить, сделать больно. Омега тянет руку, пытаясь притянуть Пака обратно, но альфа хватает нежную ручку, целуя тыльную сторону ладони, смотря в глаза единственному рыжеволосому ведьмаку, который поселился в темном сердце дракона. Это сердце предано ему, готово слушаться его, быть верным псом, даже если на смерть отправит, настолько он любит. Чимин кладет левую руку под огненную макушку, немного приподнимая чужую голову для того, чтобы поцеловать сначала в лоб, выражая свое уважение, свою признательность и верность. Потом нежно целует розоватый носик, мягкие коралловые щёчки. Самые сладкие губы Пак оставил на десерт, начиная медленно, посасывать то верхнюю, то нижнюю губу. Омега из-за таких действий начал более ярко выражать свои феромоны, кружа голову дракону ещё сильнее. Юнги хватается за шею, не может, хочет, требует большего. Чимину хотелось подольше подразнить уже своего омегу, чтобы насытиться, но тоже не задерживается. Горячий язык проскальзывает между раскрытых губ, целуя мокро, пошло, начиная сплетаться с чужим языком в танце. Поцелуй тягуч и сладок, как патока. Юнги тихо стонет в поцелуй, на что Чимин улыбается, нежно прикусывая нижнюю губу. Это ещё больше раззадоривает дракона. Кислорода становится мало, прекращать не хочется, но приходится. В этот момент, Юнги толкает альфу назад, стягивая чужую ночную рубашку, кидая ее на пол. Смотря на мощное тело альфы, Мин громко выдыхает, водит голодными глазами по всей фигуре: шесть кубиков пресса, накаченная грудь, темные бусины сосков, сильные руки, которые украшают ярко выраженные вздутые вены. У омеги текут слюнки от такого вида, но он переводит взгляд от загорелого тела к черным, как омут глазам. А выдержке Чимина можно позавидовать. То, как он смотрел в эти карамельного цвета глаза, не имея права признаться, что болит душа, когда омега был с другими альфами, как долго он ждал, как долго он желал, хотел быть любимым. Мужчина разрывает белую футболку омеги, начиная разглядывать нежную, бледную, как лунный свет кожу. Аккуратные, коричневые ориолы сосков, что так и манят, ярко выраженные ключицы, красивая шея, которую хочется разукрасить фиолетовыми бутонами засов. У Юнги заканчивается терпение, он толкает Пака, из-за чего тот падает на спину, а сам садится на чужие бедра, закусив пухлую нижнюю губу мужчины, проведя по ней юрким, горячим язычком. После мокрыми поцелуями спускается с губ на шею, на которой показываются яркие вены. Юнги ведёт мокрым языком от ключиц до мочки уха, прикусывая ее, тихо постанывая. Из-за чего кожа дракона покрылась мурашками. Альфа начал водить руками по спине омеги, а тот выгибался, на встречу теплым пальчикам, которые вызывают мурашки по всему телу. В комнате смешались ароматы мелиссы и мяты с запахом дождя и костра. — Это значит, что ты согласился на отношения со мной? — шепчет Чимин, пока его шею выцеловывают. Юнги отстраняется и нежно целует чужие пухлые губы, шепча в них и смотря в темные, как ночь, глаза. — У меня на протяжении всей жизни были сомнения, люблю я тебя или нет... Даже, когда жил с Хосоком, я задавался этим вопросом, — омега лег на теплую грудь Пака, — Меня тянуло к тебе, но я не понимал свои чувства. Я настолько был убежден, что ты мой друг, я настолько был уверен, что это всё затмивало мои чувства к тебе. Я хотел... Чтобы ты нашел себе более спокойного омегу, нежели выбрал меня, такого бешенного, — запинается ведьмак, начиная дрожать, вцепляясь в руку альфе. — Юнги... — Чимин накрыл Мина одеялом, крепко обнимая, утыкаясь носом в огненную макушку, потихоньку выпуская свой феромон, чтобы успокоить омегу. — Стой, я договорю, — ведьмак обнял одной рукой шею дракона, поднимая на него свои глаза, — Сейчас ты все оборвал... Я люблю тебя, Пак Чимин! — первая слеза скатилась по щеке. — Из твоих прекрасных карамельных глаз не должны течь слёзы, милый, — Пак аккуратно берет в ладонь щёчку Юнги, начиная стирать мокрую солёную дорожку от слезы. — Я был таким эгоистом... — поднимается с теплой груди омега, садясь на крепкие бедра дракона, смотря ему в черные глаза, — Я не достоин тебя, почему ты любишь меня? За что? — начинает растирать свои слезы Юнги руками по всему лицу. Пак не ожидал, он даже не предполагал, что Юнги так долго скрывал свои чувства, надумывая себе всякую глупость, а им надо было просто поговорить. Чимин садится, сильно прижимая к себе рыдающего омегу, начиная поглаживать по спине. Мужчина настолько редко видел слёзы ведьмака, что даже понятия не имеет как его успокоить. — Юнги, ты прекрасный омега. Таких как ты нет, если не считать твоих непосед, характер-то они взяли от тебя. Ты самый яркий, теплый, заботливый и чуткий человек, который готов прибежать ко всем на помощь. Ты в своей жизни повидал столько боли, которую я пытался забрать и если я хоть как-то облегчил твои страдания, то я рад. Мин Юнги, если ты согласен быть моим, то не смей скрывать о меня ничего. Зелье не то сварил, ноготь сломал, а если тебя кто-то обидит, я его распотрашу. Он будет молить о прощении на коленях перед тобой, — пока альфа это все говорил, он целовал то носик, то щёчки, трясущиеся коралловые губки. Шею, плечи, закрытые веки, собирая губами соленые капли, целовал нежные руки. — Если ты хочешь, можешь жить у меня... Дети тебя уже отцом зовут. Ты только... не бросай меня... Прошу... Не смей меня бросать! — заскулил омега, начиная плакать ещё сильнее, уткнувшись в шею Чимина, окольцовывая ее. Ближе пододвигаясь, чтобы между телами не было воздуха. Все что мог сделать альфа это целовать, обнимать, гладить, шептать признания о том как сильно любит, говорить, чтобы отвлечь хоть как-нибудь ведьмака. Так они и уснули в обнимку, тело к телу, обретя наконец-то то самое тепло, чувство уюта и спокойствие.

***

Лучи утреннего солнца били в окно, озаряя всю комнату ярким теплым светом. Омега лежал в постели, закрывая руками глаза, переворачиваясь и пытаясь хоть как-то скрыться от навязчивого утреннего приятеля. Поворочавшись ещё минут пять в кровати, Джисон наконец-то встал, не выдержав настойчивых солнечных лучей. Рыжеволосый потянулся, поднимая руки вверх, потерев глаза, он направился в сторону шкафа. Достал от туда свободные серые штаны и рубашку. После омега медленно двинулся к ширме, пытаясь привести мысли в порядок. Переодевшись Джисон выходит из своей комнаты и спускается по лестнице на первый этаж, намереваясь пойти на кухню, чтобы поесть. Тем временем, Юнги и Чимин кое-как выбрались из постели, для того чтобы приготовить завтрак детям. Альфа поцеловал в лоб сонного ведьмака, и начал переодеваться. Когда Пак закончил, всё что сделал омега - это присел на край кровати и смотрел в пол, пытаясь проснуться. Дракон взял чистую футболку и подошёл к любимому, чтобы помочь переодеться. После всех махинации, альфа взял сонную тушку на руки, а Мин решил ещё чуть-чуть поспать на плече любимого человека. Когда они вышли из комнаты, то услышали шаги спускающиеся по лестнице, а потом Чимин увидел только что проснувшегося Джисона, альфа впал в ступор, смотря в глаза младшему омеге. — О, а я смотрю ты в ударе сегодня Чимин, — поиграл бровями Джисон, — Мне уже стоит звать тебя отцом? — посмеялся омега. — Не издевайся, пожалуйста, — промямлил альфа. — Да, можешь звать его отцом, — сонно буркнул Юнги, поворачивая голову в сторону сына. — Хорошо пап! — проигнорировав слова Чимина, Джисон двинулся в сторону кухни, оставляя двух сонных влюбленных позади. Спустившись на кухню, омега быстро налил воды в чайник, зажёг плиту и поставил кипятиться воду. После он двинулся морозильному ящику, достал оттуда молоко. Найдя овсянку на верхних полках, омега поставил кастрюлю с молоком на вторую плиту. Юнги с Чимином последовали за Джисоном. Омега слез с рук Пака и начал помогать сыну готовить, а альфа подошёл к раковине, начиная мыть посуду. — Мне всё ещё не верится... — пробурчал Пак. — Ой, давайте только без меня! — пробурчал Джисон, не горя желанием слушать эти сопли с утра,— Сюсюкайтесь не тут, пожалуйста, — помешивая кашу проговорил омега. Юнги дал подзатыльник сыну. — Я сейчас прощу Хосока, а если не хочешь, вот Чимина, твой новый отец, — пробурчал омега. А дракону стало страшно от накалённой обстановки. Он знал, что ведьмак не простит бывшего мужа, поэтому промолчал. — Ай, пап! — потерпев затылок, омега пробурчал: — Я же не говорю, что против, блин, просто может мне тоже хочется, чтобы у меня был такой человек... — уткнулся взглядом в кастрюлю Джисон. — Ладнушки, мои любимые омеги, — дракон подошёл к Юнги и Джисону, закончив мыть посуду, — Мне нужно в пещеру за вещами зайти, а потом быстренько сгонять по делам, — альфа поцеловал две рыжие макушки и ушел наверх. — Ждём к ужину, — крикнул ведьмак. — Пока! — крикнул в догонку Джисон и продолжил мешать кашу, стараясь уйти от взора папы, заинтересовавшегося последней фразой. — Сыночка! Любименький! — толкнул бедром легонько сына омега. — Пап, если что это не правда, — пытался отнекивается Джисон. — Да-да. Давай признавайся! — начинает щекотать Юнги Джисона. — Пап! Никто мне не нравится! — уходит от прикосновений и ответа омега. — Ну и ладно, ну и не надо! — Юнги расставляет тарелки на стол, а далее собирается выйти из кухни, — Как поедите, Юнмина отведи к Чану, он с ним посидит. Я за травами, буду поздно. — Хорошо, — выслушав папу, омега садится за стол и кладет голову на руки, прикрывая глаза.

***

Чимин не спеша прогуливается по лесу, направляясь к реке. Альфа остановился, чувствуя чье-то присутствие. — Джун, выходи, я тебя чувствую за километр, — громко проговорил дракон, поворачиваясь в сторону лиса. Кусты зашелестели, из них вышел молодой альфа поднимая руки. — Ладно-ладно, ты меня раскрыл, но если что я не по своему желанию тут, — подходя к Чимину, Ким приобнимает друга, лучезарно улыбаясь, — Рад видеть тебя счастливым, у вас с Юнги все получилось? — с приподнятой бровью, смотрит Намджун на дракона. — Все-то вы знаете, — улыбается Пак, — Да, меня приняли и я счастлив. Ну раз ты здесь не по своей воле, что-то случилось? — Меня Минхо послал, сам-то он ссыкло, ты же его знаешь, — с улыбкой вспоминает Намджун как Ли умолял его сходить к Чимину за помощью. Чимин похлопал глазами, и как начал ржать, из-за чего у него слёзы потекли. — Пх, Что ему надо? — смеясь, спрашивает альфа. Подхватив смех друга, Намджун всё-таки договаривает: — Он просил познакомить его с твоим омегой, вроде, не помню. Можно к нам сходить и уточнить, как раз по пути. — Ладно, потопали, — улыбнулся Пак, и пошел со старым добрым знакомым в сторону дома Ли Минхо.