Ярче звёзд

В вечернем полумраке волосы Лу Гуана выглядели особенно ярко. Он был как вспышка, взрыв — его прикосновения ощущались так же. Он переходил все нормы дозволенного и недозволенного, находясь за рамками понимания. Лу Гуан — Бог. Чен Сяоши — его верный слуга. Лу Гуан был богом, когда осторожно, но так, чёрт возьми, возбуждающе расстёгивал пуговицы на рубашке партнёра; был богом, когда уверенно сжимал пальцами самый верх соска, отсылая и в мозг и в штаны эти приятно-отвратительные чувства; был богом, когда из под белых ресниц светили два серьёзных голубых глаза. "Господи, ну почему же он такой жестокий" — мелькало в голове у Чен Сяоши, когда он чувствовал, как холодные пальцы раз за разом проходят по ткани трусов, даже слегка сжимая половой орган. Лу Гуан дразнил. Знал, что его взбалмошный и непокорный парень сейчас выполнит любую просьбу, вытерпит абсолютно всё, лишь бы достичь разрядки. — Лу Гуан… — Застонал Чен Сяоши и стыдливо притупил взгляд. — Я скоро кончу такими темпами, а я знаю, что мы оба не хотим, чтобы это произошло. — М? Почему оба? — Лу Гуан продолжил дразнить, но немного замедлился. — Понимаю, почему не хочешь ты, но почему не хочу… — Потому что тебе потом это всё стирать. — Юноша запрокинул голову назад и резко выдохнул. Лу Гуан не прекращал, а ткань действительно неприятно тёрлась о чувствительную плоть. Хотелось взвыть. — Лу… Лу Гуан, пожалуйста… Мне не нравится… Лу Гуан резко остановился. В его глазах мелькнула какая-то неописуемая эмоция, а потом он вовсе убрал руки и ласково поцеловал Чен Сяоши во внутреннюю часть бедра: он всегда так негласно извинялся. — Прости, я увлёкся. — После этих слов вся возможная обида Чен Сяоши улетучилась, оставив после себя только искреннюю влюблённость. Особенно в тот момент, когда Лу Гуан начал очень аккуратно стягивать трусы партнёра. Чувства лились через край. Этот белокурый — вечный взрыв. Он оставался богом, когда выдавил на руку немного смазки и осторожно обхватил ладошкой чужой член. Разница температур была заметная, но Чен Сяоши терпел. А как иначе? Лу Гуан же проводил по всей длине, поглаживал своими невероятно длинными пальцами головку и иногда спускался до самых яиц! Разве ради этого нельзя перенести любой холод? А потом вообще какое-то чудо произошло. Чен Сяоши и сам не понял, как голова Лу Гуана оказалась у него между ног. Точнее не просто между ног, а прямо ртом на члене. От ощущений хотелось кричать. — Клубничная?.. — Лу Гуан ненадолго отстранился, и облизнул половой орган снова. — Готовился заранее? "Да. Мне множество раз снилось, как ты это делаешь. Меня очень возбуждает минет. Давай ты будешь брать в рот во время каждого нашего полового акта, я это оценю" — Чен Сяоши никогда не смог бы сказать это вслух. Слишком стыдно было признавать такое, так что короткий кивок заменил всю огромную гору слов. Лу Гуан ухмыльнулся одними глазами и вернулся к своему занятию. Он захватывал губами потихоньку: сначала головка, потом чуть ниже и так практически до яиц. На последней отметке он закашлялся и больше таких авантюр не повторял, подключив вместо этого свою руку. Чен Сяоши чувствовал себя странно, кидаясь из холода в жар, из жара в холод. Он был перегружен ощущениями, и это нравилось ему настолько, что в какой-то момент пальцы сами схватились за белые волосы, подстраивая второго парня под нужный темп. — Как… Ох… Как хорошо… — Чен Сяоши понял, что приближается оргазм, только тогда, когда осознал, что начал слегка толкаться в чужой рот. Лу Гуан, впрочем, не был против, лишь ускоряя работу руки и постоянно задевая головку языком. Слишком много ощущений. Слишком… — Лу Гуан… М… Лу Гуан… Гуан… Гуан! — Выстанывал Чен Сяоши, извиваясь всем корпусом. Он чувствовал, как от каждого обращения к возлюбленному, горячие губы сжимались вокруг члена всё сильнее. — Гуан… Я… Я сейчас… Вопреки ожиданиям, вышеназванный не только не отстранился, но и захватил член почти до самого основания, даже не думая прекращать этот процесс. Чен Сяоши понял: это намёк на то, что стоит кончить в чужой рот. И это осознание сводило с ума. Такой собранный, такой серьёзный и правильный Лу Гуан и такие грязные и неприличные потаённые желания… Сознание на секунду вышибло из макушки: Чен Сяоши увидел искры, исходящие от белоснежных волос, а затем какую-то обволакивающую тьму. Оргазм. Точно. На самом деле с Лу Гуаном и без секса можно увидеть настоящие звёзды. Просто сидя рядом, просто слушая размеренное дыхание, просто перешёптываясь. Тогда серые глаза светятся как-то по-особенному ярко. И эта нежность… Всеобъемлющая нежность, сбивающая с ног и укутывающая в тёплое одеяло! Она успокаивала даже лучше, чем телесные ощущения, заставляла чувствовать свою принадлежность к кому-то, любовь… Когда Чен Сяоши открыл веки, Лу Гуан уже просто сидел рядом и чего-то ждал. Рядом лежала испачканная в сперме салфетка. — Думал, ты хочешь проглотить. — Хотел. Вкус не понравился. — Эти слова Лу Гуан произнёс так спокойно и без смущения, будто он каждый день кому-то отсасывал. Чен Сяоши улыбнулся. — Клубничка нравится больше? — В руках парня появился тот самый тюбик, заставляя Лу Гуана вопросительно поднять бровь. — Ага. А к чему… — У тебя встал, — Нетерпеливо перебил Чен Сяоши. —Я могу… Помочь? Лу Гуан молча поднял взгляд на смущённого своим же предложением юношу, а затем тяжело вздохнул и снял с себя нижнее белье, окончательно оголяя тело. Тяжело было сдерживать возбуждение в этот момент. Особенно когда Чен Сяоши так осторожно дотрагивался пальцами до головки члена. В воздухе снова начал чувствоваться аромат ягод. Приятно, чёрт возьми. Вообще Лу Гуан не из громких. Небольшой стон из него выбился только после резкого поглаживания по всей длине, да и то скорее ради Чен Сяоши (ведь этому балбесу подобные звуки казались чем-то важным и интимным). А потом этот парень начал говорить. Говорить, говорить, говорить, параллельно массируя чужой половой орган. И каким-то образом это тоже возбуждало. И даже не смешные попытки в "грязные разговоры", а сам Чен Сяоши. Господи, да одно только его существование заставляло Лу Гуана взрываться внутри, чего уж говорить о подобной близости? Не показывать. Вести себя спокойно. Так, будто это обыденность. Будто не хочется кричать. Потому что Чен Сяоши такое отстраненное поведение, очевидно, заводит. Заводит настолько, что только недавно достигший разрядки член вернулся в состояние эрекции. И почему-то от этой детали Лу Гуан не сдержался и снова простонал. Низко, протяжно, тихо. Так, что пробрало до глубины души. — Лу Гуан, я тебя… Я люблю тебя, Гуан… — Скомкано и куда-то в шею сказал Чен Сяоши, начиная целовать каждый кусок кожи не придерживаясь уже никакой логики. Потому что резкое потепление после зимних морозов заводит ещё сильнее. Потому что это Лу Гуан. Потому что всегда его любил. — Сяоши… Я… А дальше вспышка чувств, судорожный вздох и белёсая жидкость на чужой руке. Где-то через полчаса Чен Сяоши наконец натянул на себя трусы и плюхнулся на одноместную кровать. Лу Гуан неприятно упирался лопатками в стенку, а у другого юноши свисала нога, но в этом имелся свой необъяснимый шарм. В тёмные волосы очень органично вплелись бледные руки. Даже как-то уютно. — Можно я с тобой лягу? — Почти прошептал Чен Сяоши, глядя прямо в серые глаза. В ответ получил нечленораздельное мычание, кажется, имеющее положительную интонацию. — Ты не пожалеешь! Спать со мной — одно удо… — Зевок. — …вольствие. — Надеюсь. Завтра тяжелый день. — Да у тебя все дни такие… — Проворчал Чен Сяоши и прижался щекой к груди партнёра. — Ох, Лу Гуан, запрещаю тебе носить футболки. Такую красоту от меня прятать… — Слезай с меня, пойду надену кофту. — Ну не-е-ет. Ну Гуан-Гуан! Не будь таким жестоки-и-им! — Парень легонько прикусил бледное плечо, заставив Лу Гуана легонько вздохнуть. — Чем тебя так привлёк мой торс? Твой объективно привлекательнее, например. — Сказав эти слова, Лу Гуан нахмурился. — Ты совершенно не умеешь делать комплименты, дурашка мой, — Чен Сяоши хихикнул и ласково поцеловал второго юношу в щёку. — Люблю тебя и обожаю. А твоё тело са-а-амое сексуальное в мире! — Хорошо-хорошо, ты меня убедил. — Лёжа с прищуренным глазом и искренней улыбкой, чувствуя на своём лице мягкие касания, Лу Гуан был действительно счастлив. Наверное, впервые за последние несколько месяцев. Если кто здесь и был богом, так это Сяоши. Не грозным и сильным, а таким, что смог бы разогнать любые тучи, заменив собой солнце. В ночном мраке, на маленькой тесной кровати, вопреки всем законам физики, двое влюблённых сверкали ярче любой звезды.