18 декабря
Утро, к сожалению, начинается не с кофе, и даже не с завтрака… Опять. Ëнджун нежится в кровати, укутанный в одеяло, словно в кокон, и совершенно точно не собирается никуда вылезать ближайший час. Но его планы рушит неожиданный, как метеорит на динозавров, мяч, прилетевший в голову. Чхве тут же вскакивает, щурясь от солнечного света, который льётся через окна с уже раскрытыми шторами. — Ой, папа, извини. — Через мгновение после мяча на кровать прилетает Ханни, его шестилетняя дочка, тут же устраиваясь рядом и поглаживая маленькой ладошкой место ушиба. Еë волосы растрëпаны и собраны в неаккуратный хвост: большинство прядей выбилось из него, а резинка не улетела под кровать по чистой случайности. Милая пижамка с оленятами помялась в нескольких местах ото сна, а на рукаве "светилось" ярко-жëлтое пятно краски. М-да, пора бы одежду в стирку закинуть. Ëнджун измученно вздыхает, снова валясь в тëплые объятия кровати, поправляя длинные пряди волос, чтобы те не лезли ему в глаза. Он чуть отодвигает одеяло и Ханни устраивается у него под боком, кладя голову на плечо. — Если это рингтон нового будильника, то мне стоит его сменить. — Сонно бурчит мужчина, после чего слышит тихое хихиканье. — Нет, серьёзно, почему ты решила играть в мяч в моей комнате? — Ну, помнишь, я тебе говорила, что начала смотреть аниме про школьников, которые занимаются волейболом? Они там каждый день на тренировки ходят. А ещё соревнуются с другими командами. — Девочка начала рассказывать, одновременно с этим активно размахивая руками, видимо, чтобы показать весь масштаб этого мультика… ой, извините, аниме, и нечаянно вмазала Ëнджуну по носу, выдавливая "Ой", из-за чего он опять захрипел, недовольно смотря на дочь. Ну что за утро-то! Но еë это нисколько не смутило, поэтому она продолжила свой рассказ. — Так вот, поэтому я тоже решила, что буду волейболом. — Волейболисткой. — Поправляет еë мужчина. Понимая, что теперь он уже точно не заснëт, Ëнджун выпутывается из одеяла. — Становись, но только не в моей комнате, и не когда я сплю. Пожалуйста. Оставляя дочь в комнате, Чхве идëт в ванную, чтобы хоть чуть-чуть взбодриться. Пальцы в прохладной воде тут же мëрзнут, зато разум теперь не грозит уснуть в любую секунду. На душ нет сил, поэтому, протерев лицо от холодных капель полотенцем, Ëнджун выходит из уборной, направляясь на кухню. Сегодня было воскресенье, поэтому мужчина собирался поспать подольше и успеть только на обед, но на часах светился восьмой час, а значит сейчас было только время завтрака. — Папа, смотри, я вчера нарисовала, пока ты на работе был! — В комнату снова врывается маленький вихрь, размахивая листом А4. Ëнджун прислоняется спиной к плите и берëт протянутый дочкой рисунок. Весь фон закрашен голубым и синими цветами, снизу был нарисован песчаный берег, с левой стороны деревянная беседка, где были нарисованы более тонкой кистью и обведены чëрной ручкой мужская с розовыми волосами и маленькая, детская фигуры. — Красота, как и всегда. — улыбнулся Ëнджун дочке, кладя рисунок на стол. — Позже повешу его на твою стену. Этой самой "стеной" была пробковая доска, висевшая в его комнате, куда на кнопки он прикреплял все творческие работы Ханни. Ещё чуть-чуть и Ëнджуну придëтся покупать новую или придумывать альтернативу, потому что на нынешней почти не осталось места. — Слушай, может ты вместо того, чтобы становиться волейболом, будешь художницей? Найдëм хорошую школу, там твой талант оценят настоящие профессионалы и научат чему-то новому. Глазки девочки тут же заблестели. Она, не скрывая своей радости, начала прыгать по всей кухне, счастливо и громко хлопая в ладошки. — Да-да-да! Я буду художником! Мужчина не мог не умилиться этой картине. Подарив ему безмерно довольную улыбку, Ханни убежала в комнату, продолжая издавать счастливые писки. На душе стало тепло и спокойно от понимания того, что они с дочкой живут в полном понимании и согласии; приятно, что он может позволить себе по бюджету то, что сделает Ханни счастливой. А дальше началась типичная утренняя рутина отца-одиночки. Ëнджун разогрел в микроволновке вчера купленную пиццу (была суббота, надо же как-то отпраздновать окончание рабочей недели). Они завтракали, обсуждая события недели, как будто не делали это вечером каждого дня, Ëнджун жмурился от яркого солнца, так как сел напротив окна, а Ханни смеялась над ним. Уже к обеду они занялись выбиранием художественной школы, куда можно записать Ханни. Требования у Ëнджуна были не особо жëсткие: первое — здание должно находиться недалеко от его места работы, второе — занятия должны проходить в вечернее время, чтобы мужчина мог забирать дочку после смены, третье — небольшая группа учеников и хороший педагог. Полистав сайты нескольких школ, Ëнджун остановил свой выбор на «Жизнь — искусство», да, название банальное, но его это вообще никак не смущало. Школа находилась как раз в десяти минутах ходьбы от его кафе, было несколько групп, у которых занятия проходили в вечернее время. Оставалось только позвонить и записать Ханни на пробное занятие. Ëнджун набирает номер, указанный на сайте, и начинают идти гудки. Звонок принимают, и в трубке раздаётся приветливый голос парня: — Здравствуйте, художественная школа «Жизнь - искусство». Слушаю вас. — Здравствуйте, я хотел бы записать дочь к вам. — Секунду, я позову администратора, и он вам всë подробно объяснит. — На секунду всë затихает, а Ëнджун закатывает глаза. Ну что за неорганизованность? — Здравствуйте, извините за задержку, — отвечает ему теперь женский голос, — Вы хотели записаться на занятия? — Чхве угукает. — Хорошо, сколько лет ребëнку? После недлительного диалога Ханни записывают в группу новичков, сообщают время проведения занятий и что нужно принести с собой. Оказалось, что потратиться придётся знатно, потому что нужны были краски разных видов, папка листов, кисти, палитра и ещё что-то, что Ëнджун не запомнил. Группа, куда попала девочка, была небольшой — всего семь человек, а вести занятие должен был молодой, недавно пришедший в их школу искусств, учитель Чхве Субин. Осталось только сходить на первое занятие, а потом подписать нужные документы. А дальше уже Ханни будет творить. Разобравшись со всеми организационными моментами, мужчина идëт в комнату дочки. Изначально они вместе смотрели сайты школы, но ей это довольно быстро наскучило, поэтому Ханни убежала играть в свою комнату. — Всë, я записал тебя, первое занятие будет завтра в пять вечера. Девочка тут же отрывается от своих игрушек, залезая на кровать и хлопая по одеялу, приглашая Ëнджуна сесть рядом. — А что мы там будем делать? — Администраторша сказала, что на этом уроке вы нарисуете две картины, чтобы учитель смог оценить навыки каждого: первая — это любое, что придëт тебе в голову, свободная тема, а вторая — это натюрморт. То есть, предметы, которые вам предложат. — Ну ладно, мне нравится. — Ханни заболтала свисающими с кровати ногами, улыбаясь сама себе. — А отведëт меня туда кто? А вот это был действительно хороший и сложный вопрос. Вряд ли Ëнджуна отпустят со смены, чтобы он забрал дочь из садика и довëл до художественной школы. Мужчина закусил губу, рассуждая, как решить внезапно выросшую проблему. — Давай я позвоню и спрошу Кая, не хочет ли он это сделать. — Предложил мужчина, доставая из кармана домашних штанов телефон. — Всë равно он целыми днями бездельничает. Из телефона начинает играть быстрая мелодия, от которой Ханни хихикает, а Ëнджун продолжает поражаться своему другу. Кто в здравом уме поставит «Chippie chippie, chapa chapa» на мелодию вызова? Наконец, музыка обрывается. — Доброе утро, хëн. — Тянет сонный голос. — Уже обед, бездельник. — Поправляет его Ëнджун, на что получает цоканье. Кай, парень, на три года младше него, работает на фрилансе. Но у многих представление об этой работе очень сильно отличается от действительности. Парень закончил дизайнерский факультет и решил оформить самозанятость, чтобы не проводить убивающе-длинные часы в офисе, выполняя проекты, которое дало начальство. Он сам решает с кем ему работать, за какие проекты браться и какая будет за это цена. Продолжим развивать мифы: дизайнерская работа — это не только придумать оформление логотипу какой-нибудь компании или составить рекламные брошюры. Иногда это и огромные проекты на сто и более слайдов. Но самое ненавистное для Кая, да и для всех других людей, независимо от профессии, — это правки. Вот вроде ты всë согласовал с клиентом: и цвет, и шрифт, и расположение деталей, а потом тебе прилетает: "Мне не понравилось, переделывай", и ладно, если это единожды, но нет, некоторые правят по двадцать, пока полностью не удовлетворяются. Но самое больное — это бессонные ночи за каким-то масштабным проектом. — Иди в жопу, я лëг в шесть утра. — Отвечает Хюнин, шелестя одеялом в трубку. — По какому поводу звонишь-то? — Ханни теперь будет ходить в художку, сможешь по понедельникам и средам отводить еë туда? — Ммм… — задумчиво тянет Кай, и на пару секунд наступает тишина. — А какая зарплата? — У тебя и так безлимитный "купон" на любое кофе в моëм кафе. — Возмущается Ëнджун, но потом добавляет. — Могу давать бесплатный кусок торта к каждому пятому заказу. — Я же знаю, что ты просто из своей зарплаты вычитаешь мои "бесплатные" кофе, на тортах ты вообще разоришься. Что правда, то правда. Но не мог же мужчина принимать чистосердечную помощь друга и ничего не давать в ответ. По мнению Ëнджуна, это просто несправедливо и нечестно. — Ладно, ради Ханни я готов за бесплатно делать что угодно. — Спасибо большое. — Выдыхает мужчина, переводя взгляд на девочку, которая всë это время тихо сидела и прислушивалась к разговору. — Время начала занятий и адрес я скину позже. Кай, ещё раз спа… — Да-да, пожалуйста, я побежал дальше спать, пока-пока. Раздаются быстрые гудки, и Ëнджун выключает телефон, откидываясь спиной на кровать. Словами не описать, как он был благодарен судьбе за Хюнина, и как он благодарен тому просто за всë. Кай поддерживал его всегда: во времена университета, в первый год его отцовства и в последующие, когда он остался с Ханни один. Чхве казалось, что он просто не сможет отплатить другу за всю его помощь, любовь, которую он дарил и ему, и девочке, и искренность. — Ну что, поедем по магазинам, покупать тебе всë для первого занятия? — Улыбнулся Ëнджун, потрепав дочку по голове. — Урааа, шоппинг! — Ханни тут же соскочила с кровати, выбираясь из-под руки отца, и понеслась к шкафу. Мужчина с самого детства объяснял ей, как лучше составлять образы, чтобы вещи по текстуре и цвету сочетались между собой и выглядели хорошо. Поэтому к шести годам Ханни уже сама выбирала себе одежду, а Ëнджун полностью доверял ей это дело, только, может быть, в зимнее время, как сейчас, говорил выбрать что-то потеплее, и на этом всë. Они быстро собрались и вышли на улицу, пряча носы в шарфы, потому что декабрьское солнце совсем не отдавало теплом, а холодный ветер, завивая выпавший снег в вихри, заставлял посильнее натянуть шапки. Держа Ханни за руку в варежке, чтобы она не поскользнулась на каком-нибудь участке со льдом, Ëнджун спешит к метро, надеясь чуть отогреться в вагоне. Доехав до ближайшего торгового центра, где, судя по картам, несколько магазинов с товарами для различных хобби, они оставили одежду в гардеробе и отправились в путешествие (тратить деньги Ëнджуна). Домой они вернулись в одиннадцатом часу, уставшие, но наевшиеся и счастливые. Кинув пакеты, Ëнджун сразу пошёл укладывать Ханни, потому что, если она не выспится, то утро у него будет явно ужасным. — Спокойной ночи. — Шепчет Чхве, прикрывая дверь и слыша ответное пожелание. Он вздыхает, смотря на несколько пакетов, которые ему сейчас предстоит разобрать, потом сложить новые вещи в купленную папку и приготовить что-то для завтрака, чтобы не возиться с этим утром.19 декабря
Утро проходит очень быстро и сумбурно: врезающийся в мозг громкий звук будильника, кофе без сахара, потому что тот кончился, спешные сборы Ханни в детский сад и холодная улица. Пока они шли к садику, девочка не переставала говорить о том, как она ждëт сегодняшнего вечернего занятия, весело скача по дорогам, покрытым льдом, а Ëнджун старался не поскользнуться на подтаявшем снегу. Когда мужчина уже шёл от сада к своей работе, фонари всë ещё горели жëлтым светом, а небо не подавало даже намëка на рассвет. Зима. Уже середина декабря, и погода, похоже, не собирается останавливаться на достигнутом, с каждым днём снижая температуру всë ниже и ниже. Снег тоже, не переставая, валит несколько дней подряд, иногда днëм тая, а на утро следующего дня образуя каток по всему городу. Ëнджун подходит к кафе, в котором работает, открывая дверь ключом и снимая верхнюю одежду. В зале уже суетились некоторые сотрудники, протирая столы, готовя кофемашины и печки к использованию. На витрине уже стояло несколько поддонов со свежей выпечкой, и Чхве поспешил в заднюю часть здания — на кухню, — чтобы помочь с остальными хлебобулочными изделиями. Он здоровается с коллегами, надевает фартук и присоединятся к Чеëн, которая уже вовсю трудится. Несмотря на то, что в их кафе довольно часто забегают покупатели, да и на зарплаты никто не жалуется, сотрудников критически не хватает. На всë заведение всего четыре человека, один из которых — это администратор, в основном занятый бумагами и мало помогающий физически. Поэтому нынешние работники — повара Чхве Ëнджун и Сон Чеён и официант, он же кассир, он же иногда доставщик, Кан Тэхён. По сути, они там все были сразу на нескольких должностях, поэтому скучать на работе не приходилось: прими заказ, вытри стол, сложи заказ на самовывоз, блять, чизкейк подгорел, сделай кофе… Сейчас же Ёнджун занимает место у кассы, доказывая молодой девушке, что в данный момент, в восемь утра, им ещё не успели завести молоко, которое возят как-будто только лично для неё. Дамочка напыщенно фыркает и выходит из кафе, чуть не сбив парня, который успел отскочить, врезавшись в ручку двери. — Здравствуйте. — Ёнджун неслышно выдыхает, в глубине сердца радуясь, что та "покупательница" ушла, улыбаясь новому клиенту. — Слушаю вас. — Здравствуйте. — Неловко улыбается незнакомец в ответ, пряча нос в шарф и бегая глазами по меню. — Можно Кон Йело? — Зимой? Не боитесь заболеть? — Удивлённо поднимает брови Ёнджун. Обычно этот напиток заказывают в разгар лета, когда даже в тени и под кондиционерами жарко, а в холодное время года чаще выбирают что-то более горячее. — Вы бы порекомендовали что-то другое? — Вопросом на вопрос отвечает парень, поднимая на него глаза. Ёнджун в этот момент делает тоже самое, и их взгляды на секунду пересекаются. Мужчина отмечает для себя, что незнакомый парень неплох внешностью, а холодные синие волосы, пряди которых выбиваются из-под шапки, красиво контрастируют с румяными от холода щеками. — Могу предложить вам Фредо и, если вы не успели позавтракать, круассан с ветчиной, сыром и салатом, например. — Рассказывает мужчина, поочерёдно тыкая в меню. — Хорошо, тогда я возьму это. С собой, пожалуйста. — Отвечает клиент, доставая из кармана пуховика кошелёк. Ёнджун быстро готовит кофе, забирая у Чеён уже готовый круассан, и отдаёт парню. Первый заказ выполнен, но впереди ещё целый день и десятки новых кофе и десертов, поэтому мужчина отправляется на кухню помогать своей коллеге, пока Тэхён суетится в зале, протирая столы и пол.***
За окнами начало темнеть, светлые улицы быстро превращались в тёмные, освещаемые лишь слабыми жёлтыми фонарями. Вечер принёс с собой ещё бóльший мороз и новую порцию снежных туч. Ёнджун заканчивает свою смену, протирая последний столик, и идёт в комнату для персонала, чтобы переодеться и забрать вещи. Он прощается с Чеён и Тэхёном и, звеня колокольчиком двери, выходит из кафе в холодный воздух, который окутывает его, отправляясь к художественной школе. Днём ему Кай написал, что он успешно довёл Ханни до неё, но входную дверь он искали долго, поэтому он прикрепил изображение, чтобы Ёнджуну в темноте не пришлось плутать. Небо сыплет крупными хлопьями, которые уже в несколько слоёв покрыли весь город и, видимо, не собираются останавливаться. На памяти Ёнджуна, это всего вторая, такая снежная зима за последние двадцать лет. Мужчина достаёт из кармана пальто потёртую пачку сигарет, задумываясь о том, что утром сглупил, надевая лёгкую верхнюю одежду, а не пуховик, потому что сейчас, когда солнце совсем скрылось за горизонтом, стало намного холоднее, чем утром. Ёнджун старался не курить. По крайней мере старался делать это не часто и уж точно не дома. Ханни наверняка не понравился бы этот запах. Но иногда-то можно себе позволить, особенно после очень запарного рабочего дня. Он неуверенно чиркает зажигалкой, глядя на вишнёвую сигарету. Ёнджун поджигает фильтр, пряча руку с зажигалкой обратно в карман, и делает первую затяжку. Холодно и чуть-чуть горько. Едкий вкус бьёт по горлу и лёгким. Ёнджун бредёт по скользким тротуарам, постоянно спотыкаясь. Дым окутывает его со всех сторон, иногда уносясь вдаль с порывом ветра, а в иной раз оставаясь клубиться большим облаком на спиной. Мужчина стряхивает пепел с сигареты, втягивая холодный вечерний воздух, смешанный с ароматом никотина. Уже через минут десять Ёнджун стоит перед стеклянной дверью, за которой видно коридор с раздевалкой и несколько открытых классных комнат. Он бросает недокуренную сигарету в снег, на всякий случай топча её ботинком. Но через секунду, тяжело вздохнув, нагибается, подбирая окурок, и выкидывает в рядом стоящую мусорку. Он наконец заходит в тёплое яркое помещение, радуясь, что у него есть время, чтобы отогреться. Почти в тот же момент из одной открытой двери кабинета начинают выбегать дети, неся в руках папки и сумки. Оглянувшись, Ёнджун увидел, что в холле стоят некоторые из родителей, которые начали улыбаться идущим навстречу к ним ребятам. В его ногу врезается радостно тараторящий комок, и Чхве тоже улыбается, смотря на макушку своей дочки. — Здравствуйте. — Раздаётся рядом, и Чхве поднимает голову. Перед ним стоял парень с синими волосами, с которым он виделся утром. Тот, видимо, тоже узнаёт его, потому что удивлённо широко раскрывает глаза, закусив внутреннюю сторону щеки. — О, это вы… Неожиданная встреча. — Да уж. Мир тесен. — Неловко улыбается Ёнджун. — Иди пока, одевайся. — Говорит он Ханни, забирая из её рук папку, а после, когда девочка убежала в раздевалку, возвращается к парню. — От меня что-то нужно? — А, да, — кивает он, — Мне сначала стоит представиться. Я Чхве Субин, преподаватель художественных искусств. Вы записались на заните онлайн, поэтому, если вы хотите продолжить посещать их, нужно подписать договор. — Сейчас, нужно сначала узнать мнение Ханни. Субин кивает и отходит к другим родителям, говоря им что-то подобное. В это время из гардеробной выбегает уже одетая девочка, быстро находя в толпе родителей и детей отца, и идёт к нему. Ёнджун присаживается на корточки, чтобы быть примерно на уровне глаз Ханни, не забыв подвернуть край пальто, чтобы тот не угодил в лужу на полу. — Ну как, тебе понравилось? Хочешь продолжить ходить на занятия? — Да, да, и ещё да! — Улыбается девочка, нетерпеливо притопывая ножкой. — Мне очень понравилось! И всё получалось. А если выходило что-то не то, учитель Чхве мне всё объяснил. Я очень хочу ходить сюда. Пока Ханни рассказывала о своём первом занятии, мужчина наблюдал, как улыбка озаряет её лицо, а глаза светятся блеском. Он молча сидел и слушал, как девочка увлечённо говорит о картинах, которые они сегодня рисовали, о том, что ребята здесь дружелюбные и хорошие. В один момент Ёнджун замечает, что неподалёку стоит Субин и смотрит на них с неким… восхищением? Увидев, что его заметили, преподаватель улыбается и уходит в класс, закрывая дверь. — Я рад, что ты нашла то творчество, которое тебе нравится. Пошли, запишем тебя теперь официально. — Мужчина поднимается и подходит к столу с табличкой «Администратор». Ему дали нужные бумаги и, прочитав их, Ёнджун оставляет свою подпись. После Ханни прощается с некоторыми ребятами, и они выходят из тёплого помещения. За эти пару минут, пока мужчина находился в холле, на улице как будто успело похолодать ещё на несколько десятков градусов. Пальцы в перчатках уже успели замёрзнуть. Чхве надеялся, что Ханни в меховых варежках и в нескольких слоях одежды не замёрзнет так быстро. Мысль о том, что как только они вернутся домой, Ёнджун тут же заварит две огромные кружки горячего шоколада и с Ханни ляжет под плед с вышитыми звездочками, чтобы посмотреть какой-то мультик, грела изнутри. Пушистые сугробы окружили вычищенные дороги, создавая своеобразную изгородь. Непонятно из-за чего липкий снег манил делать снежки и играть в них всю ночь, делать снежных ангелов, забыть, что в нём куча грязи и есть, словно мороженное. Подъезд встречает их яркой разноцветной гирляндой, которая сверкает на фоне грязных зелёных стен и иногда мигающей лампочки. Ключ немного поскрипывает в замке, и наконец их встречает родная квартира. Тепло, светло, уютно. Ёнджун переодевается и сразу идёт на кухню, чтобы приготовить горячие напитки, пока Ханни лежит в его комнате, укрывшись с головой одеялом, и выбирает, что они будут смотреть ближайший час. Две кружки в руках, тёплая кровать и горящий экран планшета в темноте. Вот таким будет сегодняшний вечер. Да, у них была двухкомнатная квартира, поэтому выделить отдельную комнату для гостей или зала было невозможно. Поставить туда раскладной диван, на стену повесить телевизор, разместить кофейный столик. Но им и так нравилось. Была какая-то атмосфера в том, чтобы лежать рядом, хихикать в темноте над персонажами, из-за неаккуратности оставлять на простынях сладкие следы какао, а главное просто проводить время вместе. Через полчаса Чхве замечает, что девочка уже спокойно посапывает у него под боком. Он выключает телефон, убирая его на тумбочку и ставя на зарядку. Он смотрит на спокойное лицо Ханни; взъерошенные волосы спали на глаза, поэтому Ёнджун аккуратно убирает, после откидываясь на подушку и устало выдыхая. Конечно, перед Ханни он старался казаться идеальным отцом, который никогда не устаёт, всегда готов играть и веселиться, соответствовать песенке "Папа может, папа может всё, что угодно". Но в реальности он был просто уставшим человеком, с вечным недосыпом, изнурённый работой и заботой о дочке, которая стояла превыше всего в мире. Ёнджун постоянно берёт дополнительные смены в выходные и некоторые праздники, чтобы потом хватало на оплату всех счетов, на продукты и одежду, чтобы он мог порадовать Ханни чем-то, что она хотела. Он устаёт от этого и физически, и морально. Наверное, было бы намного легче, если бы он возвращался домой, где его ждал бы его любимый человек, который поцелует, обнимет, который подарит поддержку и любовь, который позаботится о Ханни. Человек, который просто будет рядом. Суа — мама девочки — ушла четыре года назад. Нет, она не исчезла безмолвно в ночи, не оставив после себя даже письма. Она в один вечер прямо сказала Ёнджуну, что слишком молода для материнства, это была незапланированная беременность, поэтому, прожив так два года, Суа решила уйти, оставив ребёнка с отцом. Ёнджун тихо всхлипывает, утыкаясь лицом в подушку, чтобы не было слишком громко. Горячие слёзы скатываются на ткань, впитываясь в подушку. Образовался неприятный ком в горле, который хотелось проглотить, как и свои дурацкие слёзы, спрятать в себе и сохранить в секрете. Засыпает Чхве быстро. Хоть глаза неприятно болят и завтра, скорее всего, будут выглядеть опухшими, он забивает на это, потому что идти в ванную и умываться совсем нет сил. Сон должен помочь, стереть всё из головы и наложить бинты на открывшиеся раны.20 декабря
Вторник пролетает быстро и сумбурно: тяжёлое утро опять без чашки кофе, сборы, кафе, опять касса, уставшая (и возможно немного заболевшая) Ханни после садика, тихий вечер. На утро среды оказалось, что девочка не заболела, что очень обрадовало Ёнджуна, поэтому всё проходит в обычном темпе. Очередной, самый обычный день, который он проведёт в кафе, где его опять поставят за кассу. Боже, когда уже найдётся новый персонал, он повар, а не кассир. Остаётся надеяться, что все сегодня будут спешить по своим очень важным делам, и у них не будет и минутки, чтобы забежать в кафе. — Православные ли у нас шейкеры..? — Чхве тяжело вздыхает, смотря на пожилого мужчину, стоящего перед кассой. — Да, конечно, это китайские модели. Не ломаются чисто пока ты в них веришь. Клиент хмыкает и заказывает кофе, отходя за столик в дальнем углу зала. Ёнджун облокачивается на столешницу, закрывая лицо руками. Поскорей бы этот день кончился. Вот бывают дни, когда сначала всё плохо, а потом как-то налаживается, а бывает сегодня, когда с утра всё печально. Звонок над дверью разносит мелодию по залу, и снова виднеется обладатель синих волос. Он подходит к кассе, тихо здороваясь и утыкаясь в меню. — Здравствуйте. — Ёнджун оборачивается на него, натягивая дежурную улыбку. — Вы выглядите уставшим. — Комментирует Субин, отрываясь от листа и теперь разглядывая мужчину напротив. — Э, наверное. — Ëнджун неловко поправляет выбившиеся из хвоста пряди. — Что будете заказывать? — Можно на ваш вкус? — Худшее, что можно попросить у уставшего бариста. — Хмыкает Чхве. — Оу, тогда я буду Айс Американо. — Любитель холодных напитков? — Ёнджун настраивает электронный терминал и, после оплаты, начинает готовить кофе. — Они хорошо освежают мозг, иногда с детьми бывает сложно. — Улыбается Субин. Он кидает взгляд на ярко оформленную стеклянную банку на столе с подписью «На чай милым бариста». Чхве кладёт туда купюру, после возвращаясь к наблюдению за Ёнджуном, который сновал туда сюда, готовя напиток. После ухода Субина, Чхве заменяет Чеён, а сам он отправляется на кухню. На самом деле его утреннее желание сбылось, поэтому посетителей было мало: утром зашли две девушки, болтавшие о злых преподавателях и горящих предновогодних дедлайнах; потом была кудрявая девочка в смешной жёлтой шапочке и огромном шарфе, заказавшая горячий шоколад с фундуком; и, наконец, тот явно очень православный старичок и Субин. Субин, который при каждой их встрече неловко улыбался и отводил взгляд. Субин, который длинными пальцами зачёсывал синие волосы с чуть отросшими корнями. Субин, который… Задетый стеклянный стакан, до этого стоявший на краю стола, летит вниз, разбиваясь о кафельный пол. Ёнджун вздыхает, опускаясь, чтобы собрать крупные осколки. Как же он устал. Последние года кажутся нескончаемым путём в мир сложностей. Кажется, вселенная перепутала сюжеты персонажей и ему достался не тот, потому что этот явно должен был быть предназначен для сильного, независимого, никогда не опускающего руки героя. Но явно не для него. Стекло больно впивается в пальцы, режа мягкую кожу холодом. Мужчина несколько секунд не двигается, пытаясь выйти из своих мыслей и осознать реальность. Красные капельки уже украшали бежевый пол, стекая на запястья и стремясь к краю рукава. Ёнджун бросает уже собранные куски стекла в мусорку и подходит к раковине, смывая кровь. Рукав всё же замарался, ещё аптечку надо откуда-то откопать. День реально говно.***
Вечерняя улица опять становится пропитанной запахом дыма. А Ёнджун снова направляется в художественную школу. Улицы с каждым днём становятся всё наряднее и красочнее: на фонари повесили гирлянды, как и на голые ветви деревьев, по краям тротуаров стояли разные светящиеся фигура — то подарков, то саней, то каких-то животных, — а в парке уже установили высокую пышную ёлку, которую осталось только нарядить. Сигарета опять летит в мусорку, когда Чхве оказывается у стеклянных дверей здания. Её место в руке заменяют маленькие пальчики в варежке. Обратную дорогу Ёнджун и Ханни обсуждают всё, что видят. Мужчина иногда ругается, когда снег залетает ему в ботинки. — Мне с каждым разом нравится там всё больше и больше. — Рассказывает девочка, раскачивая их руки. — Мы сегодня… — "А дома продукты вообще есть?" — Ёнджун отвлёкся от повествований дочки, глядя себе под ноги и уходя в свои мысли. — "Вроде, должны быть, я вчера покупал. Если что, ещё завтра зайду в магазин." — Я подружилась там со всеми ребятами, но больше всех с Джунханом. Ты знаешь, как он круто рисует? Как будто уже настоящий художник. — "В квартире уже неделю не убирались. Надо будет пылесос хотя бы запустить, а то потом эти клубки пыли буду совком выгребать." — А ещё учитель Субин… Папа. — "К Рождеству обещали ещё бóльшие похолодания. На выходных нужно съездить, для Ханни новую куртку купить…" — Папа! Ёнджун спотыкается, когда его резко тормозят за руку. На него смотрят недовольным взглядом, и девочка обиженно выпячивает нижнюю губу. Мужчина извиняется и просит Ханни продолжить. Она, после ежесекундного прощения, продолжает рассказывать. Главное, чтобы от таких длительных разговоров они потом не слегли с больным горлом.23 декабря
Наступила долгожданная суббота. День, когда можно целый день провести дома, никуда не выходя и не контактируя с людьми. Не то чтобы они прям сильно надоедали, но иногда Ёнджун действительно удивлялся их вопросам. Ещё сегодня Ханни ушла к своей подруге, с которой она дружила с первых дней садика. Повезло, что они жили в соседних домах, а значит Чхве не приходилось каждый раз самостоятельно отводить дочку в гости к ней. Тишину квартиры прерывает звонок, который отражается от стен и больно ударяет по голове. На экране телефона высвечивается имя Хёнджина — их администратора, — и Ёнджун понимает, что в его выходной — это очень плохой знак. — Привет. — Растягивает гласные парень, и даже через звонок чувствуется его неловкость. — Ёнджун… — Нет. — Сразу обрывает его мужчина. — У меня выходной, я сплю. — Ну Ёнджун, кто ещё, если не ты? Чеён с твоей смены уехала, Сан, который сегодня должен был выйти, заболел, похоже… — Объясняет Хван, стуча по столу ручкой. — А сам я чизкейки не приготовлю. — У вас нет ни одного повара на смене?! — Удивляется Чхве. Да, конечно, у них дефицит с персоналом, но не настолько же. — Да. — Пиздец. — Ёнджун откидывается на подушки. Очень не хотелось жертвовать своим свободным временем. Особенно, когда он остался совершенно один в квартире, что означало, что никто ничего в него не кинет и не разбудит ором. — Пиздец. — Подтверждает Хёнджин. — Так что, выйдешь? Обещаю надбавку. — Выйду. — Выдыхает мужчина, закрывая глаза. — Ну всё, лучший! Ждём тебя. Раздаются медленные гудки, а Ёнджуну просто хочется спать. Дорога до кафе также не проходит без происшествий. На улице резко стало тепло, из-за чего белый снег превратился в неприятного цвета кашу, хлюпающую под ногами. В итоге, когда Ёнджун заходит в зал, его ботинки уже стали мокрыми насквозь. Он быстро здоровается с коллегами на сегодняшний день и, оставляя верхнюю одежду на вешалке, идёт на кухню. Через пару часов ему говорят заменить кассира. Не понятно, что в это время будет делать сам кассир, потому что за это время вряд ли он успел стать поваром и сейчас заменит место Ёнджуна. Но мужчина не спорит и просто встаёт за прилавок, у которого уже образовалась приличная очередь. Он слушает заказ молодой парочки и на секунду цепляется взглядом за синие короткие волосы в конце очереди. Этот парень стал так часто появляться тут, что мог бы посоревноваться с завсегдатыми. В груди появляется некая скованность, как будто на лёгкие давят какие-то непонятные чувства. Ёнджун прослушал почти весь заказ пары, из-за чего извиняющимся тоном просит их повторить, сославшись на то, что кассовый аппарат залагал. Когда Субин уже один стоит перед кассой, Чхве понимает, что сегодня явно всё не так: вместо улыбчивого парня, который всегда прятал нос в шарфе и заказывал холодные напитки, перед ним грустный человек с потерянным взглядом, заказывающий какао с маршмеллоу. Мужчина решает исправить это. Он берёт картонный стаканчик и маркер, начиная рисовать незамысловатые рисунки: чуть-чуть кривые сугробы, звёзды, ёлочку и маленького кролика под ней. Неожиданно ему в голову прилетает что-то небольшое, но увесистое. Наполовину пустая баночка с белой гуашью падает на пол, создавая резкий звук. Ёнджун прижимает руку к ушибленному месту и в полном ахуе смотрит на Субина, который прислонился бедром к столу и держит в руках раскрытый рюкзак. — Простите, я понимаю, что вы, возможно, тоже художник, но мне очень надо спешить, а на своё имя вы не отозвались. — Всё так же угрюмо говорит парень, забирая с кафеля баночку краски, которая прикатилась обратно к нему. Чхве недовольно смотрит на него, фыркая и наливая горячий напиток в разрисованный стакан. Он ставит его на стол, отбрасывая кивком головы волосы, и уходит на кухню, говоря кому-нибудь заменить его на кассе. Конечно, Ёнджун понимает, что есть и его вина в том, что он не услышал обращение, но не кидать же в него за это красками! День, как и многие другие, опять фиговый. Вечер. По комнате разливается резкий свет лампы. На улице поднялся ветер, с неба снова падал снег, вьюга закручивала его в смерчи и засыпала дороги. По плохо очищенным дорожкам, освещённым редкими фонарями, спешат прохожие. Каждый из них стремится как можно скорее добраться домой, закутаться в мягкий плед и заварить чашку горячего чая. Ханни уже давно спит у себя в комнате, а Ёнджуна в сон не тянет. Голова адски болит даже после двух таблеток, а на грудь всё ещё что-то давит. Мысли, словно костлявые бледные руки, снова тянутся к картонной коробочке в кармане пальто, но Чхве одёргивает их, продолжая наблюдать за падающим снегом. Телефон, лежащий на кровати, дзынькает уведомлением, и мужчина ложится на мягкие простыни, укрываясь одеялом, беря в руки гаджет и открывая Инстаграм. page.soobin подписался(ась) на вас. page.soobin отправил вам сообщение. Ёнджун, с замершим сердцем, клацает по уведомлению, заходя в чат. Не читая сообщение, он переключается на профиль, где немало постов, да и фолловеров. На фотках знакомый ему Чхве Субин со своими милыми ямочками на щеках и синими волосам. Мужчина листает фотки самых разных типов: обычные домашние селки, фото из студий, из кафе или на улице. Он только через какое-то время вспоминает о сообщении, которое так и висит непрочитанным, ойкает и возвращается в чат. page.soobin: здравствуйте, это субин. ну, я думаю, по профилю понятно. я хотел извиниться за сегодняшнее. простите, что кинул в вас гуашью. неделя была ужасная, хоть это мой поступок никак и не оправдывает. ещё раз извините. Ёнджун чуть медлит, прежде чем набрать ответное сообщение.yawnzzn: Ладно. Но если бы вы кинули в кого-то другого, то вряд ли не выплачивали бы штраф
page.soobin: в кого-нибудь другого я бы не кинулyawnzzn: Что это за акция такая шикарная, что кидают только в меня?
Время тянулось медленно как мёд, а диалог продолжался и продолжался. Минуты сливались воедино, превращаясь в часы. В строке набора сообщения появлялись всë новые и новые буквы. Они узнавали всë больше и больше друг о друге. Честно, Ёнджун бы никогда не подумал, что человеку, который при каждой возможности пьет кофе, он не нравится; что Субин каждую зиму ждëт лето, чтобы кататься на скейтборде по вечерам после работы; что у Субина куча разных кремов для рук, потому что от слишком частой краски на ладонях и их мытья кожа без должного ухода станет ужасной; что они ещё недавно были незнакомцами, а сейчас их уже можно назвать друзьями. page.soobin: о боже, ты видел время? думаю, пора заканчивать Ёнджун смотрит на время в углу экрана и поражается. Четыре утра. Единственной причиной спокойствия сейчас было слово "Воскресенье" рядом с цифрами.yawnzzn: …Да, думаю, на сегодня пора прощаться?
page.soobin: спокойной ночи; зyawnzzn: Спокойной
Чхве с улыбкой выключает телефон, ставя его на зарядку и откидываясь на подушки. Непонятно откуда взявшиеся спокойствие и тепло заменяют вечную тревогу и усталость в его мозгу. Засыпает он сегодня быстро, с лёгкостью на душе.24 декабря
Выходной Ханни (Ёнджуну не оставили право выбора) решает посвятить украшению дома к празднику, потому что Новый год должен был наступить через неделю, а у них даже ёлка не стоит. Из кладовки, в которой не помешало бы убраться, мужчина откапывает искусственное дерево, которое они ставят из года в года. Он никогда не видел смысла покупать настоящие ёлки: во-первых, это жестокое убийство, во-вторых, хвоя потом будет валяться по всей квартире; поэтому сейчас семья Чхве сидела около пластиковых веток и расправляли её "листочки". Выпрямившись, мужчина улыбнулся смотря на словно только принесённую из леса, с зимнего мороза, свежую ёлку. Выдавало её ненастоящесть лишь подставка. Достав все украшения, которые у них были — шарики, игрушки, дождик, гирлянду, — Ёнджун и Ханни приступили к главному, к украшению ёлки. Занятие, которое кажется всех возвращает в детство. Под дерево устанавливается фигурку оленя рядом с уже стоящим игрушечным Дедом Морозом. Теперь им будет не так одиноко. А уголок комнаты с этими украшениями стал казаться ещё более живым и волшебным. Последним штрихом становится гирлянда, которая теперь элегантно обрамляет ветки, ярко сверкая своими огоньками. Окончательно закончив со всеми украшениями, Ханни отходит чуть назад, чтобы увидеть полную картину, и восторженно хлопает в ладоши, чуть-ли не прыгая от радости. Она подбегает к отцу с объятиями, на что получает ответные, нежные и уютные. Вечер они решают провести за готовкой, потому что недавно Ёнджуну попался на его взгляд лёгкий рецепт печенья и ему захотелось попробовать приготовить их. Готовка, после начала работы в кафе, стала для Ёнджуна надоедающей рутиной, поэтому дома он готовил редко, но сегодня было настроение уделить этому пару часов. Конечно, Ханни стремилась разделить всю работу поровну, чтобы тоже помогать, но пока мужчина сказал ей только приносить нужные ингредиенты, а замешивал всё сам. Ёнджун с улыбкой и сверкающими глазами смотрит на девочку, которая безуспешно пытается отряхнуться от муки, слишком воодушевленную их занятием. — "Что ж, с совместной готовкой мы пока повременим." — Мысленно вздыхает Чхве, но видя счастливую, не утратившую позитивный настрой Ханни, он понимает, что совсем не против пылесосить и мыть кухню хоть по несколько раз. Через некоторое время духовка пищит, сообщая о готовности вкусняшек. Теперь они сидят за столом, пробуя свои творения, которые (никто и не сомневался) получились вкусными, и попивают чай. Ханни в перерывах между поеданием печенья рассказывает о садике, о друзьях, о том, как однажды к ним на урок в художественной школе зашла учительница Соён, которая преподавала у другой группы, и она поняла, что рада, что попала в группу к Субину. — "Знала бы ты, как я рад, что ты к нему попала." — думает Ёнджун продолжая слушать рассказы дочки, которые продолжались и продолжались вплоть до самого сна.25 декабря
Сегодняшний день, в отличии ото всех прошлых, что медленно тянулись плавленной резиной, пролетел быстро и легко, оставляя после себя минимальную усталость. Наверное, после выходного, проведенного с дочкой, всё казалось каким-то более свежим, простым, и это не могло не радовать. Ёнджун носился по кухне, как белка в колесе, стараясь уследить за несколькими печами, чтобы десерты в них не подгорели. Неожиданно дверь распахивается, и входит Тэхён, с непонятным выражением лица. То есть, было буквально невозможно сказать, что именно он сейчас чувствует, думает, произнесёт или сделает: парень хмурил брови, в тоже время чуть улыбался и неуверенно бегал глазами по помещению. Чхве вот уже минуту стоит и смотрит на Тэхёна, который также не предпринимает никаких действий. В итоге Кан всё же отмирает. — Ты можешь на кассу пойти? Тебя там спрашивали. — Э… Ладно, достань всё из печек, оно уже приготовилось. Ёнджун быстро моет руки, вытирая их о фартук и уходит в зал, оставляя Тэхёна наедине с пирогами и кексами. Подходя к кассе, мужчина видит Субина, который облокотился на прилавок руками и разглядывал стены. Он был сегодня в одном лишь пальто, и то было расстёгнуто нараспашку; за спиной не было привычного рюкзака или папки, что немного смутило Ёнджуна. Завидев его, парень улыбается и машет рукой. Чхве же смотрит на настенные часы. Те показывали без пятнадцати пять. — Привет. — Начинает Ёнджун, улыбаясь в ответ. — У тебя разве нет сегодня занятий? — Мне до здания идти минут десять от силы, успею вернуться. — Субин взволнованно перебирал пальцы, смотря прямо Ёнджуну в глаза. Возможно, если бы мужчина прислушался, то даже через несколько слоёв одежды смог бы услышать как сильно и громко бьётся сердце. — Ты хотел бы сходить со мной на свидание? — Выдыхает парень. Ёнджун моргает, поджимая губы и бегая глазами по залу. Видно, что молчание очень тронуло парня и не в самом хорошем смысле, поэтому, чтобы не делать ситуацию ещё хуже, Чхве решает сказать хоть что-то. — Я могу до вечера подумать над твоим предложением? — Говорит он, смотря снова на Субина. — Да, конечно. — Немного расслабляется парень, отталкиваясь от стойки. — Тогда увидимся. — Он машет рукой и выходит из кафе, закутавшись в своё пальто. Ëнджун, попрощавшись с парнем, идëт на кухню, где говорит Тэхёну идти обратно на кассу и остаётся в одиночестве. Руки делают всë на автомате: берут нужные ингредиенты, замешивают тесто, выставляют нужную температуру и время духовки; мысли в этот момент находятся в другой вселенной. Где-то в глубоком бесконечном космосе, на неопознанной планете, где с одной стороны демон с красными волосами и в солнцезащитных очках уверяет, что такие отношения опасные: вдруг Ханни будет не согласна, вдруг сам Субин окажется не таким хорошим, каким кажется; с другой стороны ангел в бежевом костюме напоминает, как Ëнджун хочет быть любимым. Конечно, у него есть и любовь Ханни, и любовь Кая, но это ведь совершенно иное. Чхве теряется в своих страхах, непонятках и мыслях. Уже позже, идя по яркой от множества гирлянд улице, Ёнджун, чуть-ли не по самые брови укутавшись в своё шарф, направляется уже в привычном направлении. Снежинки, кружащиеся в воздухе, опускаются на ресницы, тут же тая и обрамляя их льдом. Голова начала сильно болеть, заставляя прикрыть глаза и просто надеяться на свою интуицию и знание города. Чхве выпутывается из шарфа, скользя пальцами по холодному пластику и картону внутри кармана. Порыв ветра резко ударяет в спину, из-за чего мужчина чуть не спотыкается, удерживая равновесие на скользком участке дороги. Ёнджуну очень хотелось согласиться на предложение парня. Хоть они и были знакомы всего-ничего, но сердце само для себя уже всё решило, дожидаясь лишь окончательный ответ мозга. Хотя это свидание как раз может помочь с этим решением: мужчина проведёт время рядом с человеком, поймёт, готов ли каждый день находиться с ним. Заходя в помещение, Ёнджун сразу ищет глазами синие волосы, вскоре замечая парня, прислонившегося к стене и провожающего детей из класса. В дверях появляется Ханни, быстро прощается с Субином и бежит в распростёртые отцовские объятия. — Привет, занятие прошло хорошо? — Девочка активно кивает, в подтверждение показывая ладошки, с которых не смылась краска. Ёнджун хмыкает, обещая оттереть её уже дома. — Иди собирайся, я пока с учителем Субином поговорю. — Папа, ты не ругай его. Он помогал мне краску отмывать, она просто сильно засохла. — Подняла на него грустные глаза Ханни, сжимая ручку папки. Ёнджун сначала вообще не понял, про что она говорит, но потом рассмеялся, пообещав, что не будет никого ругать. На это Ханни улыбается, убегая в раздевалку. Субин стоит всё на том же месте, и когда Ёнджун смотрит на него, их взгляды встречаются, из-за чего они оба опускают их в пол. — Привет. — Мужчина останавливается около преподавателя. — В общем, на счёт твоего предложения… Я не против. — Он улыбается, не смотря на парня, а рассматривая свои ботинки. Они, кстати, начали расходиться по швам, поэтому надо было купить новые. Не забыть бы ещё это. Субин чуть вытягивает руку вперёд, еле ощутимо касаясь пальцами тыльной стороны ладони, тихо проговаривая: — Спасибо, что согласился. Ёнджун поднимает взгляд, встречаясь с субиновым, таким мягким и влюблённым. Это невольно заставляет улыбаться и краснеть, будто он снова подросток, который впервые влюбился. — Папа, я готова! — Их тихий момент прерывает крик Ханни с противоположного угла зала. Ёнджун просит жестом дочку подождать ещё немного и возвращается к Субину. — Напишешь мне сегодня? — Спрашивает он, зеркаля движение пальцев Чхве. — Конечно. — Улыбается парень, чуть отстраняясь, чтобы зайти в класс. — Пока. — Пока. И Ёнджун убегает к Ханни, беря её за руку и выходя на улицу. Снежинки тут же окружили их, прилетая на носы, заставляя фыркать и украшая румяные щёки, а холод окутывал объятиями. Но впервые за долгое время Ёнджун не замёрз по пути домой.26 декабря (и не только)
Ночь и день пролетают со скоростью падающей звезды, оставляя после себя много надежды. Субин предлагает после работы сходить на каток, потому что гулять по такому морозу желания не одного из них не было, а встреча в кафе или ресторане казалась до невозможного банальной. Поэтому выбор остановили на закрытом катке, который уже несколько лет располагался в торговом центре и пользовался немалым спросом. К счастью, в самом торговом комплексе людей было мало: да и кто захочет после утомительной работы ещё и по магазинам таскаться. Ёнджун и Субин берут себе коньки напрокат и выходят на лёд. Их общение льётся удивительно свободно и комфортно: пока они ехали сюда на метро, то успели пообщаться на разные глупые темы, а сейчас, еле удерживаясь на тонких лезвиях, подшучивают друг над другом, держась за бортики и стараясь не упасть. Но уже через некоторое время Ёнджун держался на льду достаточно уверенно, а Субин не переставал удивляться, как тот за столь короткий промежуток он смог сам, без поддержки свободно передвигаться по льду. Он, оттолкнувшись от спасительного бортика, раскинул руки в стороны, неуклюже передвигаясь на коньках. Изрезанная, местами чуть шероховатая от крошек льда поверхность блестела в свете прожекторов и ламп, которые слепили глаза, заставляя жмуриться. Внезапно его руки коснулись холодные пальцы — мягкое и осторожное движение. Субин поднял взгляд от своих ног, смотря на улыбающегося Ёнджуна. Тот осторожно взял парня за вторую руку, откатываясь назад, утягивая за собой Субина. Парень вцепился в ладони мужчины, стараясь крепко держаться на ногах. Проехав пару метров, парень всё-таки оступился, отпуская Ёнджуна, чтобы не утянуть на лёд ещё и его, и с разочарованный ойканьем упал. Сверху раздаётся хихиканье, и парень вытягивает руку, чтобы легонько стукнуть Чхве по ноге. Ёнджун опускается ближе к Субину, поправляя съехавшую на глаза чёлку, заправляя её под шапку, и протягивает руку, с молчаливым предложением о помощи. На лице парня расцветает улыбка, а на раскрасневшихся щеках появляются ямочки. (Когда-нибудь Ёнджун точно не сдержится и ткнёт в одну из них.) В целом, всё проходит лучше некуда, как и следующие несколько свиданий, в одно из которых они идут в кино, правда, для полного романти́ка, у них не получилось сесть на последний ряд, потому что зрение Ёнджуна оставляло желать лучшего, а очки он оставил дома, а второе произошло спонтанно, когда Субин после занятия предложил вместе пойти домой. В тот вечер снег был немного подтаявшим, потому что сильный мороз спал, поэтому бо́льшую часть пути Ханни и Субин кидались друг в друга снежками, пока Ёнджун любовался ими издалека. Он изначально хотел подключиться, но после снежка в лицо от парня желание пропало (хоть он тогда и получил извинительный, почти прозрачный поцелуй в щёку). За три дня до праздничной ночи Субин, опять ночью, пишет ему. page.soobin: не хочешь встретить новый год вместе? ты, ханни, я — втроём. если что, ты можешь отказаться, я всё пойму Ёнджун шумно выдыхает и позволяет собственной голове откинуться назад. Смотрит долгим неясным взглядом из-под темных ресниц, находит новую трещинку на потолке. Она была там и раньше или оказалась там сегодня? Мысли крутятся словно на быстрой карусели в парке аттракционов, не вяжутся вовсе. Тишину разбивает оглушительный стук собственного сердца. Проходит несколько долгих минут, прежде чем парень осознает, ослепительно ясно принимает неизбежный факт — любит. Не просто влюблён мимолётной вспышкой, а он сумел за это короткий срок полюбить, по настоящему. Взаимные насмешки, слишком неожиданные, но искренние разговоры, неловкие прикосновения. Ёнджун хотел получать и чувствовать это чаще, хотел ещё больше времени отдавать Субину, видеть эту улыбку и неловкость в блестящих глазах.yawnzzn: очень хочу
31 декабря
Новогодняя ночь была и вправду волшебной: снег крупными хлопьями опять застилал город, но ветра и сильного мороза не было. Сегодня все фонари и гирлянды сияли будто в несколько раз ярче, а улицы были наполненные радостными возгласами. В воздухе то и дело пролетали слепленные снежки, между деревьев стояли снеговики, каждый украшенный по своему, разносились резкие звуки хлопушек и хлопки в ладоши. Ханни бежит впереди, ловя снежинки и рассматривая украшенный парк. Ёнджун с Субином идут чуть поодаль, тихо переговариваясь и пряча одну руку в карманах, а другой, сцепившись мизинцами, легонько покачивая в воздухе. Руки обоих уже давно замёрзли, но никто не был против или просто не решался нарушить такой момент. Наконец они доходят до центра парка, где стоит сверкающая огоньками и игрушками, отражающими свет, огромная ёлка. Вокруг неё собралось большое количество народу, в основном с детьми, но тут было и несколько парочек, и небольшая компания подростков. До нового года оставалось пара минут. Ёнджун, до этого рассматривающий звёздное небо, удивительно, как в такой снегопад его было видно, поворачивает голову в сторону, встречаясь с уже смотревшим на него Субином. — Почему ты выбрал меня? — Приглушённо выдыхает мужчина, снова устремляя взгляд на небо. — Я думал об этом пару дней назад. Ты достоин большего. Бин, я... Я как старый холст, весь в карандашных набросках, с вылетевшими скобами. Такие художники как ты должны рисовать на чистых, только что купленных холстах, а не довольствоваться… — Но ведь художник сам выбирает, на чëм именно ему рисовать. — Прерывает его парень, охватывая своими пальцами его руку. Ёнджун снова поворачивается к нему, и снова видит те самые, слишком быстро полюбившиеся и спокойные глаза. — Позволь мне попробовать скрыть карандашные наброски за яркими красками. Куранты начинают бить, отсчитывая двенадцать, люди радостно кричат и хлопают, в тёмное небо устремляются салюты. Они раскалываются на множество маленьких искорок, которые красиво отражаются в тёмных глазах. — Попробуй. — Улыбается Ёнджун, переплетая свои пальцы с чужими. Субин достаёт из кармана руку и берёт ею Чхве за подбородок, заставляя того чуть поднять голову. Он медлит пару секунд, приближаясь и опаляя губы горячим воздухом. Тут Ёнджун сдаётся и подаётся вперёд, накрывая желанные губы своими. Целоваться приятно, ещё приятнее, когда целуешь того, кого любишь и кто любит тебя в ответ. Поцелуй был лёгкий, немного смущающий и счастливый, каким всегда был Субин, и в то же время горячий и нуждающийся, каким всегда был Ёнджун. Они отстраняются друг от друга, смотря в глаза и безудержно улыбаясь. Чхве утыкается в шарф парня, обнимая его и устраивая руки на спине, а в своих волосах чувствует тёплые пальцы, медленно поглаживающие его. — Ну вот, — вздыхает Ёнджун, отстраняясь и касаясь своих губ пальцем, — Из-за тебя вся гигиеничка размазалась. Субин подносит палец к лицу мужчины и обводит губы по контуру, собирая большим пальцем помаду. А потом подносит палец к своим губам, размазывая бальзам по ним. Ёнджун прячет улыбку и нос в краю шарфа. Боже, когда он успел снова превратиться в маленького влюблённого подростка? На самом деле ещё месяц назад, когда впервые увидел синие волосы и мягкую улыбку.