Звёзды все принадлежат богам

Минги сейчас был совсем не в настроении и состоянии, чтобы думать, какую магию применил Чонхо, чтобы они вместе с Ёсаном оказались в городе за пару секунд. Это произошло быстро, едва заметно и очень странно, в частности из-за того, что воспринималось это как нечто дикое. Вот ты, стоишь посреди бескрайней пустыни и думаешь, как же тебе блять добраться до своего дома, и в какую сторону хотя бы двигаться, а в следующую секунду, степь без конца и края, сменилась маленькими домами. Что-то в голове ломалось, не в силах осознать увиденное, но это на потом. Уставший мозг Минги хотел бы сейчас также быстро и безболезненно оказаться в своём доме, желательно в пастеле в объятьях с Юнхо, с мыслями о том, что всё произошедшее лишь один большой кошмар. — Что с другими Звёздами? — спрашивает первым делом Сон, конечно, ему ведь до всего есть дело, до всего кроме себя, который уже с трудом удерживался на ногах и в сознании. Эти дни в заточении никто конечно же не заботился о питании парня, как и о здоровом сне, поэтому сейчас, когда напряжение постепенно уходило из тела, Ги с трудом оставался в сознании, и усиленно боролся с самим собой, чтобы не свалиться где-нибудь здесь на дороге. А что, вполне хорошее место для сна…парень тряхнул головой, его больной мозг от усталости начинает бредить и подсовывает какие-то сомнительные мысли, сродни наркоманским…Минги понятия не имеет, какие мысли у наркоманов, но предполагает, что примерно такие они и есть. — О себе бы лучше переживал, — сухо ответил Чонхо, оглядываясь по сторонам, после чего он принял человеческую, намного более ослабленную и ужасно ненавистную богами форму. Хо знал о похождениях других божеств на Землю и не понимал, как можно было добровольно принимать такую уязвленную форму. — Я провожу тебя до дома, на этом моя помощь будет исчерпана. Минги послушно кивнул, он не вздумает после увиденного перечить Чонхо, переспрашивать свой вопрос на счёт Звёзд теперь тоже было как-то страшно, поэтому Ги решил пока что отложить эту тему до лучших времён. Раз уж Хо так яро заступился за этих бедолаг, значит, позаботится и об остальном, правда ведь? Во всяком случае, парню хотелось искренне в это верить. Компания двинулась вдоль неровной дороги, коих за пределами города было очень много, потому что о них особо никто не заботился. Город, судя по миниатюрным домикам и ужасным дорогам только начинался и Минги пока что не мог сориентироваться. Нужно было пройти чуть дальше, чтобы он хотя бы примерно смог понять в каком они районе и куда двигаться к своему дому. На телефон рассчитывать не приходилось, потому что его кажется, измельчил в порошок Чонхо вместе со всем остальным зданием, что осталось далеко позади. Поэтому оставалось только двинуться вперёд в сопровождении с богом и его Звездой. По пути Ёсан стал заваливать парня вопросами, и Сон, хоть и ужасно устал, но был рад поговорить снова с ним, услышать снова его голос. Он скучал. Правда скучал, и как Ги так быстро привязался к этому ребёнку? Минги годами не подпускал никого близко к себе, а тут вдруг появился Кан и всего за неделю стал каким-то значимым. При том, что парни уже и не виделись около двух месяцев, если не больше и никак не поддерживали общение, но тот всё так же как и в те дни вызывал теплоту в груди. — Знаешь, несмотря на те ужасные условия в которых тебя держали, ты выглядишь более живым, чем при нашей первой встрече, — заметил с улыбкой Ёсан, и судя по глазам, задавал немой вопрос о причине такого изменения. И тут Минги задумался, стоило ли ему говорить о том, что здесь ошивается свободно Звезда чужого бога и сам бог? Безусловно, Сон бы с радостью поделился с Каном обо всём на свете, но сейчас тормозил самого себя, потому что неизвестно как на это отреагирует идущий позади Чонхо, он молчал, но вероятнее всего слушал их разговор, да и, говорили они не очень тихо. — Ну, у меня появился очень хороший друг, — начал Минги, хотя на самом деле после пережитого он осознал, что ощущает к Юнхо намного более сильные и глубокие чувства к этому парню, и слово “друг”, слишком маленькое, чтобы описать правильно все чувства. — Он чудным образом смог меня расшевелить, Как только речь зашла про Чона, Сон и забыл, что устал, принялся с энтузиазмом рассказывать про него, глупо улыбаясь и с теплотой в сердце вспоминая каждую деталь, умалчивая лишь то, что он Звезда. Юнхо…он прелестный, самый чудесный на свете парень. Он ощущается как глоток свежего воздуха в серых буднях, как луч солнца в пасмурный день, как дождевая капля в засушливой почве. Его присутствие наполняет жизнь Минги радостью, какой он давно не испытывал от того, что просто живёт, от того что рядом просто кто-то есть. Чон дарил надежду, на жизнь, на светлое будущее, он в принципе дарил свет, которого в жизни у Сона до этого не было. Как волшебник, он способен превратить казалось бы, обыденные моменты в незабываемые. Можно ли было его сравнить с художником? Художник, который способен стереть с лица грусть и нарисовать на её месте что-то яркое, напоминая Минги о том, как прекрасен мир вокруг, когда он рядом. — Я надеюсь, ты познакомишь меня с ним? У меня не так много времени останется, когда мы дойдём до твоего дома, но я хочу увидеть этого Юнхо, — говорит Ёсан, глядя на светящееся от переизбытка эмоций лицо Сона. Что же там за невероятный человек, способный на такое? Вот только Минги засомневался, услышав этот вопрос, может ли Звезда чувствовать другую Звезду? Если Хо будет без своего природного свечения, то может эти двое ничего и не заподозрят? Сон хоть не любит наивно во что-то верить, но сейчас очень хотелось. А ещё надеется, что Сонхва не окажется где-нибудь поблизости, кто знает, чем может обернуться встреча двух божеств. Но жизнь не любит Минги, поэтому скорее всего случится всё то, чего он опасается, если не хуже. К сожалению, Сон уже давно выучил это правило и рассчитывать на то, что судьба помилует его, не приходилось. В ответ на вопрос Ёсана, Минги просто кивнул, пока что не обещая ничего конкретного. Пребывая в своих размышлениях, Сон на время замолк, а Кан словно чувствуя перемены в настроении собеседника, не наседал с расспросами, а просто молча вышагивал рядом. Он бы полюбовался видами вокруг, но тут всё выглядело весьма плачевно. Кривые косые дома, с деревянными изгородями, которые едва ли напоминали забор, и те были сгнившие, перекошенные с облезлой краской. И как здесь люди вообще жили? Кажется, собачья конура по сравнению с этими подобиями домов, выглядит лучше. — Человек, ты понимаешь в какую сторону тебе идти? — спрашивает Чонхо, нарушив воцарившуюся тишину, и заставляя Минги вздрогнуть от внезапного голоса. В человеческой форме его голос звучал уже не так властно, а природа вокруг не начинала с ним резонировать, но какой-то страх перед ним у Сона всё равно остался. — Пытаюсь, — коротко ответил Ги и сосредоточился теперь на том, чтобы узнать хоть какую-то часть улицы. И на самом деле, чем дальше они проходили, тем яснее картина не становилась. Улица постепенно обрастала новыми домами, которые выглядели гораздо лучше, чем предыдущие, вместе с ними появлялись следы цивилизации и редкие прохожие, что кидали на компанию дикие взгляды. Минги не видел, как он сейчас выглядел и не хочет, скорее всего зрелище там весьма плачевное, тут и думать не нужно было. А руки у него были в ещё более скверном состоянии, он их сам же и стёр в кровь, пока пытался сбежать, а из-за адреналина в крови боли в них Минги до этого не чувствовал, но сейчас они начинали нестерпимо жечь и требовать к себе больше внимания. Увы, Ги пока что бессилен и оставалось только терпеть и ждать, когда он наконец сможет добраться до своего дома, в котором он по ощущениям не был уже вечность. — Минги! — слышится смутно знакомый голос откуда-то спереди, парень успевает лишь моргнуть, а всё вокруг него заволакивает внезапная снежная буря? Сон нахмурившись оглядывается по сторонам, глядя на снежные хлопья, что яростно кружили вокруг, застилали собой дорогу, ближайшие дома и всё пространство вокруг, не давая человеческому взору ничего разглядеть вокруг. Ну какого чёрта опять сейчас происходит? Опять какая-то организация решила на него напасть? Злобная стихия так резко и без предупреждения раскинувшаяся всего в одном несчастном районе и без того с трудом жившем, закончилась также быстро как и появилась. Минги всё это время стоял столбом посреди этого снежного безумия, чувствовал как холод обжигает кожу, но сделать ничего не пытался, пока перед глазами наконец не разъяснилось. Парень похлопал потерянно ресницами, и огляделся по сторонам. Всё вокруг на ближайшие пару километров было полностью покрыто толстой коркой льда: дорога, деревья, дома, абсолютно всё чего касался взгляд. — Минги! — снова позвал голос, а когда Сон обернулся к источнику звука, то обнаружил направляющемуся к нему быстрыми шагами знакомую фигуру. Кто ещё, кроме ледяного божества мог сотворить нечто подобное за считанные секунды? — Сонхва, — Минги приветственно помахал ему рукой и испытал невероятное облегчение при виде его, ему парень доверял намного больше, чем Чонхо, поэтому теперь мог абсолютно точно сказать, что находится в безопасности. Лицо у Хва было взволнованное, когда он остановился перед человеком и стал оглядывать с ног до головы, напоминая сейчас обеспокоенную мать. — Что с твоими руками? — спрашивает он, выцепив взглядом застывшую на запястьях кровь, Пак осторожно взял своими жутко ледяными пальцами пострадавшие руки, принявшись вертеть их, разглядывая кровавые браслеты. Ги глядя на того, смог ему вяло улыбнуться, после чего опомнился и обернулся через плечо, чтобы увидеть, почему Ёсан вдруг затих. Однако увиденное заставило его побелеть как полотно и забыть на мгновение, как правильно дышать — Какого черта? — с трудом выдавил из себя парень хриплым голосом, потому что Пак превратил двух компаньонов-спасителей Минги в, черт возьми, статуи, покрытые толстым слоем льда и увековечив обоих в движении. — Что ты сделал?! Освободи их! — Разве не из-за них тебя всё это время не было? — в смятении спрашивает Сонхва, бросив взгляд на сопровождающую парня двоицу, после чего вновь вопросительно взглянул на Минги. — Они спасли меня! Освободи! — всполошился ещё больше Минги и стал трясти Пака за руку, кто его знает, как отреагирует Чонхо на подобное. Он конечно ещё не раздумывал над тем, кто же из этих двух божеств сильнее и всё такое, но если они здесь устроят сражение, то ничего хорошего точно не случится. — Спасли? — переспросил Хва, но впрочем медлить не стал и освободил, взмахнув один раз своей изящной рукой, скрывающей в себе небывалую силу. Лёд откликнулся на приказ хозяина и разжал тиски, позволив Чонхо и Ёсану снова двигаться. Вот только они даже и не поняли, что их заморозили, Кан начал растерянно оглядываться по сторонам, удивляясь появившемуся в округе льду. Минги предусмотрительно отошёл подальше от этой божественной компании, они оба сейчас в своих человеческих обличьях, но Сонхва и в нём творит невероятные вещи, поэтому гарантии безопасности их ослабленные формы не давали. Сонхва разглядывал Ёсана, пока что не подозревая, что рядом стоит ещё одно божество. В небесном мире они оба ни разу не пересеклись, только слышали какие-то отдаленные слухи доходящие спустя несколько лет после случившегося, поэтому внешности друг друга они не знали. — Кто ты? — первым спрашивает Чонхо, прекрасно чувствуя вокруг чужую и определенно могущественную магию, лёд под их ногами далеко не простой, он расплавиться только если окажется в нескольких метрах от солнца. — Сонхва, но зачем вам понадобилось моё имя? — спрашивает Хва, подняв взгляд на Чхве, принявшись оглядывать теперь его. — Позвольте… — Сонхва? — перебил его Чонхо и удивленно вздёрнул бровь, — Неужто тот самый? — Не совсем понимаю, — в недоумении произносит Хва, разглядывая странно одетого паренька. — Я слышал про тебя много…слухов, говорят, ты самое старейшее божество? Ты…почему ты на Земле? С этими ничтожными сущностями? Сонхва на миг забыл, что он божество, пока слушал Чонхо, и хотел бы сказать что-то из того, что обычно в таких ситуациях употребляет Хонджун, но всё таки вовремя одумался и решил воздержаться. Пак молчал, осмысляя всё сказанное. — Таак, а ты кем будешь? — Чонхо, я не уверен, что сейчас моё имя о чём-то говорит, я недавно избранный Владыка Земли, — представился бог, — Божество Земли? — переспросил Хва, оглядывая теперь по другому парня, Пак слышал про новое избранное божество, так вот значит какой он. Чонхо кивнул лишь на его вопрос, разглядывая в ответ самого древнего бога за всю историю мира небесного. К такой личности у любого возникнет чувство уважения, продержаться столько времени на посту и ни разу не опорочить своё имя не вылазкой на Землю, ни конфликтами с другими богами. У Хо проскальзывала мысль о том, что возможно у парня не такая сильная магия, поэтому он тихонько живёт и не высовывается из своего царства, однако сейчас он лицезрел её малую часть и она очень мощная. Этому парню без зазрения совести можно было присвоить статус легенды божественного мира и с этим согласится большинство. Вот только… — Что ты всё таки делаешь в этом низшем мире? — снова повторяет свой вопрос Чонхо, но он снова остается незамеченным, потому что Хва отвлёкся на Минги, тот от усталости всё таки не устоял на ногах и рухнул чуть поодаль от них. — Давай я его верну домой и если ты хочешь, поговорим, — бросает Пак, после чего направляется к Ги, к нему тут же подскакивает Ёсан, делает что-то вроде поклона в знак приветствия Сонхва и помогает поднять на ноги Сона. Минги как из под воды слышит возбуждённый голос Кана, а с каждой секундой мир уплывает всё дальше от него, всё вокруг сначала расплывается, потом звуки вокруг пропадают, слышно было только собственное пульсирующее сердце. После чего Сон всё таки отключился, уже совсем не в состоянии как-либо противиться собственной слабости. Парень не знает, чем закончился диалог двух божеств, но вроде они довольно миленько болтали, может и не стоило так сильно волноваться по этому поводу. Наверно, боги достаточно умные, чтобы не устраивать свои разборки посреди улицы в мире людей. Кажется, Минги пробыл в отключке несколько дней, а может и всего пару часов, время как-то эфемерно ощущалось у него после заточения. Когда он полностью очнулся и смог повертеть головой по сторонам без головокружения и прочих дискомфортных чувств, то понял, что наконец-то, спустя столько мучительных и тянущихся невозможно долго дней взаперти, он наконец-то в своей родной и мягкой постели, это вызвало массу приятных чувств и тихий восторг в груди. Никогда бы парень не подумал, что может так сильно обрадоваться обычной кровати. Однако позже его внезапный прилив любви к постели прервали чужие голоса в комнате, взгляд метнулся в сторону звуков и обнаружил в своей комнате целое сборище из знакомых лиц. Сонхва стоял в нескольких шагах от Чонхо, как-то напряженно вглядывался в его лицо и усиленно отводил в сторону одну руку, присмотревшись, Минги понял, что он этой рукой закрывает Хонджуна и всеми силами его отпихивает назад. Юнхо здесь тоже был, и взгляд на него заставил парня забыть про всё остальное, Сон резво сел и окликнул Звезду жутко хриплым голос, едва его узнавая, но сейчас это не важно. Ничего не важно, ему плевать на разборку в комнате и повисшее напряжение, которое можно было резать ножом, гораздо важнее Чон. Звезда моментально обернулся, позабыл тоже про всё на свете, на его лице засияла радостная улыбка, а сам он поспешил быстрыми шагами к кровати. Минги вскочил к нему навстречу, но Хо налетел на него с такой скоростью, что оба свалились обратно на кровать, которая протяжно скрипнула под двумя парнями, напоминая, что может вот-вот сломаться под ними. Но впрочем, два наконец соединившихся сердца сейчас об этом не волновались. Они оба прижимались друг к другу так, словно не виделись несколько столетий. Наконец-то весь этот ужас позади, наконец-то рядом его Юнхо, от которого пахнет уже так по родному. Сон устало прикрыл глаза, вдыхая аромат и чего-то неуловимо-морозного и свежего, запах зимы всегда витал вокруг Хо, приносил с собой покой в измученное сердце Минги . Он чувствовал, как чужие пальцы аккуратно перебирают его волосы, как тёплое дыхание опаляет висок, и в этот момент весь мир сужался до размеров этой небольшой кровати, где они наконец-то могли побыть вместе. Никаких больше погонь, страха, крови, отвратительных типов и прочего – только тишина, уют и тепло Юнхо, который стал настоящим убежищем от всех бурь. Ги прижался ближе, обнимая парня за талию, чувствуя сейчас сильное как никогда чувство любви. — Юнхо, я люблю тебя, — произнёс с чувством парень, его голос звучал приглушенно из-за того что он прижимался к шее Звезды. Минги хотел бы, чтобы Чон услышал его, сейчас был тот момент, когда чувства желали быть услышанными и рвались упорно наружу. Это была не симпатия, с которой часто путают любовь, нет, это была абсолютно точная любовь, светлая, красивая и первая для Сона. Та любовь, которой он готов открыть своё сердце и душу. Юнхо услышал его слова, после чего отстранился от парня, заглядывая в глаза Минги и замер на неопределенное время, размышляя, очевидно над услышанным. Когда молчание стала слишком затяженым, в сердце Минги пробралась тревога, страх быть отвергнутым. Парень предполагал такое развитие событий, но возможно, был не готов услышать отказ, поэтому затаив дыхание стал ждать вердикта, а может и смертельного приговора. — Мне ведь, не послышалось? — спрашивает осторожно Хо, а по его лицу невозможно ничего прочесть, из-за чего Минги сильнее начинает нервничать. Он в ответ отрицательно закачал головой, мол “нет, не послышалось”, и снова тишина, в которой Сон слышит только стук собственного сердца. — П-послушай…я…мне не разу в жизни не признавались в любви и…ладно, я тоже, — Чон с волнением начал объясняться, но быстро сдался и наклонившись, решил не медлить. Хо бесцеремонно впился жадным поцелуем в губы, словно всё это время только этого и ждал. Минги ожидал свой первый поцелуй немного иначе, более робким и невинным? Но Юнхо вопреки своему милому виду, подарил ему поцелуй, что смешивал в себе нежность и жгучую страсть, бурлящую в его теле. Сон попытался отвечать с таким же пылом, однако пока что мог только слюнявить мягкие губы. Из-за этого он себя чувствовал жутко неловко, но Чон выглядел вполне довольным, когда отстранялся. После поцелуя, Минги ещё минут 10 был словно в другом измерении, пока пытался осознать всё произошедшее только что, пытался запомнить вкус чужих губ на своих и это приятное волнующее чувство в груди, это всё было похоже на очень хороший сон. — Может, поженитесь сразу здесь? — слышится голос откуда-то сбоку, прерывая размышления Сона, заставляя поднять голову в сторону источника звука. Только сейчас, окинув свою комнату ясным взглядом, Минги вспомнил про стоящих здесь людей, которые всё это время наблюдали за ними. А свои пять копеек вставил конечно же Хонджун, стоявший всё ещё возле Сонхва. Пак держал его и не позволял отходить далеко, а сам продолжал напряженно вглядываться в Чонхо. — Поразительно, и ты оставишь вот это, без внимания? — спрашивает Чхве, который позволил себе отвлечься от их спора и наблюдал за тем, как Звезда целовался с человеком. Вид на это вызывал в нём противоречивые чувства, это как-то…не правильно. Благородная Звезда и ничтожный человек…так не должно быть. Нечто низкое и грязное как человек, не должен иметь такой близости с божественной сущностью. Сонхва заметил слишком пристальный взгляд того на обнимающихся парнях, божество толкнул в их сторону Хонджуна, завалив третьим на кровать, а сам сделав пару шагов встал так, что перегородил их своим телом. — Ты проводил Минги домой, я благодарен тебе за помощь ему, но теперь ты свободен, — Хва говорит учтиво, однако задрав подбородок и глядя холодными глазами сверху вниз на юное божество. Результатом общения с людьми был заметно поменявшийся характер, Сонхва стал мягче, взгляд уже не такой бесчувственный как раньше, а лёд в сердце разжимает свои объятья, но это не распространяется на незнакомцев, особенно из небесного мира. Для них Пак всё ещё непостижимая ледяная крепость, куда не существовало входа. — Я уйду, но будь осторожнее. Никто и никогда не заподозрит, что кто-то вроде тебя спуститься на Землю, даже для меня это большой сюрприз, вызывающий множество вопросов, однако не думай, что внезапные перепады температур в этой области остались незамеченными. А по хорошему возвращайся к себе, богам не место среди людей, тебе - не место среди людей, — предостерегает Чонхо, всё было бы хорошо, если бы не последние слова, которые прозвучали как нравоучение. — Тебя проводить или сам уйдешь? — фыркает Хва с ещё большей сталью в голосе, несколько долгих минуты боги сверлят друг друга суровыми взглядами, словно играют в гляделки, после чего Чхве всё же разворачивается и исчезает. А Пак едва заметно с облегчением выдыхает, он не конфликтовал с божествами, но сегодня был готов влезть в неприятности, чтобы выгородить ставшую уже привычной компанию смертных. Ёсан всё это время стоящий возле Чхве и растерянно хлопая глазами, кинул взгляд на Минги и на лице проскользнула едва заметная грусть. — Ёсан… — тихо промолвил Ги и поспешил подняться с кровати, желая попрощаться с ним. Ему было жаль, что встреча выдалась такой мимолетной и не самой приятной, а теперь была уже пора снова расставаться. — Я надеюсь, ещё увидимся, — мило улыбнулся Кан, несмотря на немного потухший взгляд, и от того выражение лица его выглядело печальнее. — Я тоже…надеюсь, — выдавил из себя Ги, он бы хотел сказать нечто ободряющее или пообещать новую встречу, но не смеет давать ложных надежд. — Я рад, что с тобой всё хорошо! Жизнь на небесах не такая уж и страшная? Кан закивал, и кажется, сделался чуть радостнее. Хотелось бы ему поведать про всё случившееся с ним после попадания на территорию божества Земли, однако громкий голос Чонхо зовущий его, отвлёк Звезду от всех раздумий и заставил поторопиться. — Со мной правда всё хорошо, а теперь до свидания! — проговорил Ёсан, он приобнял на прощание Минги, а затем поспешил следом за своим божеством. Сон пару мгновений вслушивается в удаляющиеся легкие шаги Звезды, чтобы затем обернуться и наткнуться на три пары озадаченных глаз. Юнхо находился ближе остальных, он успел за прошедшее время подняться с кровати и подойти ближе, чтобы с нотками ревности выглядывать из-за спины Ги, в попытке разглядеть незнакомца, с которым Минги так мило общается. Чон был жадным до внимания - нет, жадным до внимания Минги - да. Они столько времени не виделись, а Сон там миленько общается с едва знакомым человеком…вернее Звездой. Ёсан…Юнхо с трудом, но припомнил это имя. Минги упоминал этого самого Ёсана и божество Земли когда они только познакомились. Но это всё ещё не отменяет того факта, что Хо не нравится то, как они там обменивались любезностями. — Откуда ты знаешь Звезду бога Земли? — первым спрашивает Сонхва, как только в комнате остались все свои. Пак наконец расслабляется полностью и теперь смотрит на Ги, к которому накопилось множество вопросов, — Как так вышло, что бог Земли тебе помогает? — Ты не говорил, что вы с этим Ёсаном так хорошо ладите, — следом говорит Юнхо, для полноты картины не хватало ещё какого-то тупого вопроса от Хонджуна, тогда в голове у Минги точно кашица будет. Но друг на удивление молчал, он развалился на кровати и ждал, пока Сон расскажет где его носило. — Так, дайте мне мысли в кучу собрать, — проговорил Минги выставив перед собой ладонь, словно таким образом сможет сосредоточиться и шумно вздохнул, — Всё случившееся очень длинная история, можно я немного…ну поем, в душ схожу… — Я тебе помогу! — тут же отозвался Юнхо, он почти моментально оказался возле Минги, схватил того под руку и уволок из комнаты. Ги послушно проследовал за Звездой, позволяя ему позаботиться о себе. Хоть Сон и пришёл в себя, всё ещё чувствовал себя каким-то…”помятым”. Всё пережитое сильно осело в памяти, а когда голову не занимали другие мысли перед глазами снова всплывали фрагменты из того проклятого здания, лица просящие у него помощи, что он не мог дать; голоса, полные отчаяния и вселенской тоски засели в голове, а совесть сейчас снова стала жечь грудь. Ему очень повезло, что к нему пришли на помощь, а если бы божество не откликнулось? Минги страшно представить, чем могло бы закончиться заточение там. — Минки, что с тобой? — обеспокоенный голос Юнхо влез в мрачные мысли и вытащил Ги в реальность. Сон тряхнул головой, выбрасывая оттуда ненужные размышления и поднял растерянный взгляд на Чона. Потерявшись среди воспоминаний, Минги не заметил как они вдвоём оказались на кухне, как и то, что Юнхо уже успел заботливо ему приготовил еду и выставил аккуратно на столе. Повертев головой по сторонам, Хо с неприятным звуком передвинул ещё один стул ближе к Минги и плюхнулся рядом. Он понятия не имеет, через что пришлось пройти Ги за то время пока его не было здесь, но Юнхо чувствовал исходящую от него ужасную печаль, она сквозила по всему его телу и распространялась вокруг. Звёзды были чувствительны к подобного рода вещам, и сейчас казалось, что Хо способен зачерпнуть в ладонь эту мрачную ауру, стелющуюся вокруг человека. Очевидно, Сон снова страдал, много страдал, это и по его лицу не сложно было прочесть. Даже сейчас, пока он смотрит на Юнхо, он мысленно возвращается к чему-то неприятному. Чон протянул свою руку и сложил на плечо парню, после чего стал поглаживать, пытаясь выразить немую поддержку. — Я не знаю, что там произошло с тобой, но мне жаль…мне жаль, но теперь ты здесь, ты дома, — ласково произносит Хо, двигаясь ещё ближе к Минги, — Я рядом, здесь Хонджун и Сонхва, теперь всё хорошо! Теперь тебя никто не тронет! Это были нужные слова, от нужного человека, которые пробрались ловко к сердцу и открыли там нечто, что всё это время сдерживало эмоции Сона, держало их под замком. Но теперь этот замок слетел, а следом с глаз ручьём потекли слёзы. Минги снова обнял Хо, припал к его плечу, выплёскивая в его домашнюю футболку всю горечь и ужас пережитых дней. Руки Ги обхватили талию Хо, цепляясь за него как за спасительный круг и может, Сон боялся вновь остаться без него. Юнхо обнимает его в ответ, поглаживает дрожащую спину и нашёптывает какие-то успокаивающие слова, которые Минги слышит через раз из-за собственных всхлипов. Чон был тёплый, домашний и уютный, его голос ласкает сердце, а объятья заветное чувство защищённости от всего мира и облегчение, облегчение от того что всё наконец было позади. Долго ещё Сон не мог никак успокоиться и прийти в себя, голова уже разрывалась, но тот продолжал рыдать как ни в себя до тех пор, пока не устал и не заснул, полностью облокотившись на Юнхо. Чон ещё некоторое время посидел вот так, глядя на заснувшего Ги, с красным от слёз лицом и вздохнул. Что же за ужасы настигли этого парня? Почему именно его? Минги ведь и без того мучался много, Юнхо не понимал почему судьба была так жестока и несправедлива к нему. Хотелось бы ему забрать себя хоть часть всех страданий, с которыми за прожитую недолгую жизнь парню пришлось столкнуться. Звезда поднял на руки Сона, не сказать, что у Юнхо было всё хорошо с физическими возможностями, но он был в сил без труда поднять на руки здоровяка Ги. Чон прошагал обратно в комнату Минги, там по-прежнему на кровати лежал Хонджун и полушёпотом обсуждал что-то с Хва, однако он спешно ретировался с постели как только заметил вошедших. — Что с ним? — спрашивает взволнованно Джун, оглядывая своего друга, что вновь отрубился. — Заснул просто, — успокоил его Юнхо, Звезда со всей возможной заботой уложил парня, опустился сам на край постели, с тенью грусти оглядывая Минги, — С ним что-то ужасное произошло… Сонхва с Хонджуном в ответ только молчали, глядели на Ги и каждый о своём думал. В комнате воцарилась гробовая тишина, которую никто не решался нарушить. Юнхо взял осторожно в свою ладонь руку Минги, принялся осторожно поглаживать её. Все трое не сговариваясь решили, что пока что лучше не оставлять Ги здесь одного. Они понятия не имеют кто его похитил, также как и не знали о том, что с ними уже расправились, поэтому опасаясь того, что неприятель может снова вернуться, остались здесь. Сонхва используя свои силы, переместил диван из гостиной в комнату, и расположился на нём. Хонджун не долго думая рухнул рядом, повертелся рядом, чтобы затем сложить свою пакостную голову с хитрой улыбкой на колени к Паку. Тот в свою очередь только закатил глаза, но прогонять не стал. — А вы кажется, тоже сильно сблизились? — подал наконец голос Юнхо, наблюдая за парнями. — Тоже? — переспросил Сонхва, на что Хо выставив один палец, обвёл им себя с Минги. — Нет! — Нет! — Хва с Хонджуном почти вместе выкрикнули это и вскочили резво с дивана, глядя на Чона как на полоумного. — Я? С ним? Разве что в кошмаре моём самом страшном! — возмущается Хонджун, взглянув на божество рядом как на врага народа. А позже переводит полный осуждения взгляд на Звезду, что додумался ляпнуть такую несуразицу. Юнхо пару раз шикнул на них, чтобы они своими громкими возгласами не разбудили Минги, но сам с трудом удержался от смеха. — Ну ну, — с сарказмом ответил Хо, не сильно поверил он их возмущениям, но и выпытывать специально из них что-либо не стал. Ну и, стоило в комнате снова стать тихо, как эти двое снова прилипли друг к другу. Вернее, это Хонджун, он расположился сейчас вплотную к Паку, а рука его игралась с волосами божества. За эти пару дней это был не первый случай, когда их взаимоотношения с трудом можно было назвать дружескими. Они вроде ненавидели друг друга, цапались по каждой мелочи, а сейчас Юнхо смотрит как Хон пытается заплести Сонхва косички, а во взгляде уже не плещется прежняя ненависть. Хо не понимает суть их отношений, и не уверен, что хочет понимать. Но к слову наблюдать за ними весьма интересное занятие, божество почти без лишних слов и вопросов исполняет всё, что от него требует Хонджун. Чон может предположить, что Сонхва делает это, чтобы Джун его просто лишний раз не доставал, но что-то подсказывало, дело здесь не только в этом. Время от времени, в глазах ледяного бога можно увидеть несвойственное тепло. А у человека, превыше всего ценящего тепло, внезапную тягу ко льду. Ким просит Сонхва создать ему какую-нибудь фигурку из льда, а затем с интересом ребенка разглядывает в руках безделушку, не обращая внимания на то, как жгут от холода его руки при контакте со льдом. Хва наблюдает за всем этим вроде и равнодушно, а вроде и с долей непонятной нежности в глазах. Все эти наблюдения Юнхо за парочкой, наталкивали на вполне очевидный вывод, но Чон решает не лезть в их отношения, пусть сами с этим разберуться. *** Минги проснулся ближе к вечеру на пару мгновений, все в комнате к тому времени заснули сами, не дождавшись пробуждения Ги. Юнхо приютился совсем рядом с Минги, сложив ему на грудь свою голову и едва слышно сопел. Хонджун таки добился своего места на коленях у бога, а Хва был вынужден спать сидя, закинув голову на спинку дивана. В комнате стояла тишина, Сон решил не нарушать её, обнял в ответ лежащего рядом Хо и провалился обратно в сон. Бессонные дни дали о себе знать, потому что Минги продрых уже очень много и всё равно быстро заснул при возможности. Комната больше напоминала сейчас сонное царство. Атмосфера была располагающая, мягкая и комфортная, а парни наконец не нервничали из-за пропавшего Минги или внезапно завалившегося к ним божества Земли, все наконец были спокойны. *** — Так, все в сборе, давай сюда свою историю, — говорит Хонджун. После их коллективного сна прошло несколько дней, друзья дали Минги возможность прийти окончательно в себя, привести себя в людской вид. Все трое желали услышать рассказ о случившемся, но все понимали, что тема не самая приятная и потому терпеливо ждали момента, когда Сон самостоятельно примет решение поделиться всем увиденным с ними. И вот сейчас, как раз был этот момент, момент, когда носить в себе кошмары прошло стало слишком проблемно для одной души и нужно было выговориться, переложить этот груз на плечи своим друзьям. Начать было сложно, мысли разбегались по сторонам подобно испуганным мышам, которых Ги с трудом ухватил за хвост и смог начать повествование с самого начала. Парень перед этим вцепился в руку сидящего рядом Юнхо, по мере появления новых подробностей произошедшего, Сон неосознанно сильнее сжимал чужую руку, а взгляд вперил в пол. Он не хотел видеть в глазах друзей жалость и сочувствие, он тогда начнёт жалеть себя и снова даст волю ненужным слёзам. Парень уверен на все сто, что друзья никогда не упрекнут его в такой слабости, но всё равно не хотел показывать им слёз. Но мало ли что он хочет, когда рассказ дошёл до запертых в клетках Звёздах, вымаливающих у него спасение, он снова разревелся уткнувшись лицом в шею Юнхо. Тонкие, плаксивые и детские голоса скованных Звёзд ещё долго будут терзать душу парня. Он считал себя сильным после того как смог пережить смерть родителей, однако случившееся снова вывело его из колеи Слушатели внимали его речам, но не перебивали и пока что никак не комментировали, терпеливо ожидая конца. Рассказывать через слёзы было сложнее, к тому же слова становились невнятными, а голос дрожал, но он всё же договорил до пришедшего на помощь Чонхо и его данное обещание до этого. После этого Минги замолк и больше не пытался ничего произнести, считая рассказ исчерпывающим. В комнате стихло, трое парней переваривали весь услышанный ужас, и честно, никто и понятия не имел, что стоит сейчас сказать. Как-то поддержать, успокоить…? С этим вполне справлялся Юнхо, поэтому кажется, остальное было излишне. Сонхва впервые наблюдал за такой сильной эмоцией на лице человеческом, он считал людей за это слабыми, однако после услышанной предистории начинал менять своё мнение. Эта слабость была позволительная и даже может, вынужденная? Когда уже не можешь держать в себе все чувства? Для Пака человеческие чувства и эмоции это тёмный лес, он их просто не понимает, потому что когда-то давным давно жизнь заморозила ему собственные. — Минги, в следующий раз…вернее, я надеюсь следующего раза не будет, но всё же, произнеси моё имя, если будут неприятности такие, — осторожно говорит Сонхва, выдержав перед этим небольшую паузу, давая возможность Ги немного успокоиться. Затем его взгляд скользнул на сидящего рядом Хонджуна, — Ты тоже, Хотя последние дни они вдвоем друг от друга не отлипают, но на всякий случай он дал обещание. Это были не простые слова, а обещание бога, после которого он получает возможность услышать в любом месте и в любое время зов нуждающегося. — Я ведь тебя постоянно зову по имени, или это не считается? — поинтересовался Джун и выглядел озадаченным. — Считается… — Пак об этом не подумал, это не страшно, просто теперь он будет дважды слышать голос Хонджуна когда они рядом, но приятного в этом тоже мало, это будет сбивать с толку все мысли, — Называй меня тогда Хва, а если попадёшь в неприятности, то полное имя. Хон может и хотел из вредности несколько раз его позвать по полному имени, но вид на расстроенного Минги всё таки его остановил, сейчас было неподходящее время для его проказ, но он обязательно к этому вернётся. — Хва, а божество Земли сказал, что ты самый древний на небесах, это правда? — интересуется Минги по прошествию где-то часа, к этому времени атмосфера в комнате наконец немного разрядилась и не была пропитана горечью своего хозяина. — Он так сказал? — оживился Хонджун, а в глазах засверкал озорной огонёк, который совсем не понравился Сонхва. — Ну, вроде того, — Так ты у нас старый пердун, — усмехнулся Хон, взглянув на Пака, — А я понять не мог, откуда у нас песок в доме! Ким получил подзатыльник, но только сильнее хохотать стал, найдя очередной повод поиздеваться над божеством. — А сам он? Бог Земли? — вновь спрашивает Ги, кажется, сейчас был тот момент, когда можно было вытащить из бога больше информации про его мир. — Я его впервые видел, он самый юный из всех остальных, его избрали совсем недавно, но всё что я о нём знаю, это то, что он нелюдимый и то, что он помог тебе - большая удача, — А из-за чего божество могут изгнать? И как избирается новый? Расскажи! — завалили вопросами бога Минги, всё это он когда-то хотел узнать и у Юнхо, но тот знал лишь чуть больше самого Ги. — На небесах есть свои порядки, есть один бог, отвечающий за соблюдения этих порядков, конечно он не ходит следом за всеми и не следит пристально за каждым, только если божество попадается за очевидным нарушением правила перед ним, он его изгоняет. Процесс изгнания это вещь неприятная, и заканчивается только смертью. Тело у божества становится человеческим, уязвимым и слабым, а силы, которые до этого прислуживали богу обращаются против него и в лапах собственной стихии он умирает. Наблюдал я за этим процессом, но мне не было жаль, эти идиоты сами себя к этому привели. Я уже рассказывал это Хонджуну, но у божества в подчинении есть свои прислуживающие существа, из них позже и выбирается новый бог, он обретает новое тело и в общем-то всё, — Сонхва заканчивает свой длинный рассказ и переводит взгляд на Минги, надеясь, что на этот раз ответил на все его вопросы, — Но ты ведь сейчас тоже нарушаешь правило? — хмурится Хонджун, он может сейчас и не признается, однако ему не нравится это, если всё действительно так, то в один прекрасный день Хва могут обнаружить здесь…кажется, Ким был не готов расставаться с божеством… — Да, но я веками сидел в своем замке, я сомневаюсь, что хоть кто-то способен самостоятельно догадаться про то, что я прохлаждаюсь среди людей, а Чонхо не общается ни с кем из небесного мира, сомневаюсь, что он побежит про меня кому-то говорить, — ответил Сонхва, и выглядел вполне уверенным когда говорил это, поэтому Хонджун поверил ему. — И многих богов вот так свергли? Из-за чего? — Минги всё никак не мог умерить своё любопытство, — О, очень многих свергли, они потому что все идиоты и попадаются на очевидном, почти всегда причина в человеческом мире. И ради чего? Ради своих развратных фантазий! Мало им Звезды своей, им не терпиться присунуть дружка своего всем кому не попадя, меня это злит. Божества ведь высшие сущности, но они опускаются до таких низких поступков! Я даже рад, что этих неразумных и абсолютно отвратительных богов наказали, они правда все заслуживали этого, — начал Сонхва, и его было не остановить, он как самая настоящая сплетница стал перемывать косточки всем богам, которых знал и говорить о том, какие они все ничтожные и недостойные такого великого звания как “Бог”. За его возмущениями было забавно наблюдать, а у Хва было действительно много историй, которые до этого он никому не рассказывал.