Аэропорт
Место, на котором пал Очи Фукучи. Некогда близкий друг Юкичи Фукудзавы. Лидер Ищеек. Глава "Смерти Небожителей" Камуи. Здесь он встретил свою смерть, испустив последний вздох на рукахТогда не один из них не знал, к чему приведёт эта потеря.
Ведь совсем скоро она станет двойной трагедией. Для потерявшего своего близкого друга Фукудзавы, который не мог с этим смириться, и для Рампо, который просто не справился. Со всем.***
Рампо не знает, сколько времени они провели, сидя на холодной земле. Единственное, что чётко осело у него в голове - накатывающие волны растерянности и непонимания, которые разбивались о твёрдое «Я должен быть рядом, я должен помочь» и крепкие объятия со стороны Фукудзавы, укореняющие в голове эти мысли. Убитый горем Серебряный Волк отчаянно цеплялся за единственное, что у него осталось. За Рампо. За своего воспитанника. За взращенного им детектива. За того, кто был рядом все эти годы. Всегда. Каждый день. На работе, вне работы. В любое время дня и ночи. Рампо был тем, на ком держалось всё ВДА. А с этого дня на нём держится жизнь Юкичи Фукудзавы. Всецело. В гораздо большей степени, чем раньше. Едва мечник начинает успокаиваться, детектив мягко гладит его по спине и прижимается губами к его лбу. А после.. Чего-то ждёт. Замирает, щурится, обдумывает. Вспоминает. Убеждается. Анализирует. В последний момент всё же решаясь на то, чтобы оставить на месте собственных губ едва ощутимый поцелуй. Фукудзава иногда целовал Рампо в лоб перед сном даже спустя года. Целовал, когда утирал его слёзы и когда особенно сильно гордился. Этот жест всегда приносил Эдогаве спокойствие и воспринимался как знак огромной родительской любви, какой его любили только мама и папа. И именно сейчас он казался таким нужным и правильным, без слов говорящим «Теперь моя очередь беречь тебя.» Сейчас Рампо больше всего хотел, чтобы Фукудзава пришёл в себя, чтобы он успокоился и сказал, что делать дальше. Если раньше отсутствие контроля со стороны старшего радовало, то сейчас ложилось на сердце тяжелым грузом и связывало руки. Намертво. — Спасибо, Рампо.. - едва слышно проговаривает Фукудзава и это первая за всё время фраза, слетевшая с его уст, приносит облегчение и одновременно чуть ли не пугает. Эдогава с трудом сдержался от того, чтобы не вздрогнуть. Даже не смотря на то, что голос мечника звучал очень тихо и сдавленно. Детектив положительно хмыкает и пытается улыбнуться, а затем льнёт к опекуну, укладывая голову к нему на плечо и обнимая, заведя руки тому за спину. В ответ он ощущает поглаживание по макушке, слышит усталое дыхание и то, что старший всё ещё шмыгает носом. Ему нужно больше времени, чтобы прийти в себя.***
Они вместе заходят в здание аэропорта, где их встречают встревоженные сотрудники ВДА: Куникида, Танизаки и Ацуши, наблюдавщие за всем происходящим из большого окна и подоспевшие к ним Кёка и Йосано, поднявшиеся на этаж, едва заметив, что Эдогава с директором наконец возвращаются. Рампо сразу понимает их беспокойство, уловливает нотки интереса и желание помочь, но безмолвно говорит «Не надо. Не трогайте его сейчас», жестом и взглядом давая это понять. И его слушаются. Так, словно то был безмолвный приказ самого директора. — Шеф.. Позвольте мне осмотреть ваши раны, - осторожно начала врач агентства, однако Юкичи не реагировал. Он с серьёзным выражением лица смотрел на рацию в своей руке, не замечая ничего вокруг. — Директор, - серьёзно произнёс рядом стоящий Рампо, коснувшись чужой руки чуть выше локтя. — Пусть Йосано-сан вас осмотрит. Великий Приказ подождёт, - это попытались сказать мягко, но всё равно с нотками строгости, чтобы показать свое серьёзное отношение к ситуации. — Я.. - промямлил Юкичи, словно пытаясь что-то сказать, но у него не вышло собрать мысли воедино. — Ещё скажите, что вы в порядке. Никто из здесь стоящих вам не поверит, - отрезал Рампо, нахмурив лицо. — Директор, пожалуйста. Вы ранены.. - снова просит детектив, а в ответ на него обращается взгляд серых глаз. — Хотя бы ради меня.. - тише добавляют, а Фукудзава вздыхает и всё-таки сообщает Йосано о своем согласии на осмотр. Все сотрудники провожают Юкичи взглядом, а после смотрят на Эдогаву, который в свою очередь поворачивается к ним. — Забота об агентстве временно на тебе, Куникида. В таком состоянии директор работать не сможет, ты и сам это понимаешь. Он ещё этого не озвучил, но я знаю, что это так, - сразу же со всей серьёзностью начал детектив, внимательно смотря на Доппо. — Не беспокойтесь, Рампо-сан. Я сделаю всё от меня зависящее, - уважительно отозвался тот, получая одобрительное хмыкание в ответ. — С вами всё в порядке? Вы снова бледны и сами на себя не похожи.. — Я в порядке, - отмахнулся детектив, будто совсем не помнил того, как рухнул без чувств и как Ацуши принёс его к остальным. — Просто обеспокоен состоянием директора, вот и всё. Он говорит спокойно и уверенно. Так, как говорил всегда, когда был серьёзен и после этого никто не осмелился сказать ничего против, даже не смотря на беспокойство. Эдогава явно был не в порядке. И может быть чувствовал себя не очень хорошо. Но признаваться в этом он явно не хочет, понимая, что если и он выйдет из игры, сотрудники ВДА в миг потеряют какую-либо опору. Куникида мысленно начинает продумывать варианты того, как объяснить директору, если вдруг Эдогава снова рухнет без чувств и стоит ли вообще говорить о том, что такое уже случалось? Пока он размышляет об этом, а младшие переговариваются между собой, Рампо кидает взгляд на помещение, куда Йосано отвела директора для осмотра, а после уходит куда-то, никому ничего не сказав. Куникида хочет остановить его, но потом понимает: к нему на вряд ли прислушаются и что это бессмысленно. Он успокаивает себя тем, что директору плохо, а значит Рампо никуда дальше аэропорта не уйдет, чтобы не оставить его одного. Детектив спускается вниз, на самый первый этаж, а после выходит на улицу, потому что в какой-то момент дышать стало невыносимо тяжело. Ощущение, будто лёгкие сдавливает, точно в тисках, возрастало с каждой секундой. Настолько, что Эдогаве стало дурно и он оперся на перила у входа, едва вышел из здания, а после присел на ступеньки, опуская голову и держась за собственный галстук так, будто это он душил его, будто сдавливал шею, словно петля, хоть и не был плотно завязан. "Только не снова.. Не хватало ещё сознание потерять. Не хочу, чтобы это дошло до директора.. Хоть бы у Киникиды хватило мозгов не говорить ему о том, что мне было плохо.." - Рассуждал Рампо в своей голове, продолжая глубоко дышать и не оставляя попыток прийти в себя, однако перед глазами всё равно темнеет, а голова приземляется на что-то мягкое впереди себя. — Рампо-кун! - знакомый, полный беспокойства голос эхом доносится до ушей, помогая немного оклематься и прийти в себя. — Рампо-кун, тебе плохо?! Тебе снова плохо?! — Нет.. Нет, я в порядке.. Всё нормально, - мямлит детектив, едва шевеля губами и ощущая, как его пусть и легонько, но всё же ощутимо постукивают по щекам, помогая не потерять сознание. Он реагирует не сразу, но потом всё же хмурит брови и с недовольством берёт за запястья того, кто совершает эти действия, раскрывая сомкнутые между собой веки и пытаясь разглядеть расплывчатую картинку перед собой. Первые несколько секунд она всё никак не хочет вырисовываться во что-то целостное, но спустя ещё какое-то время Эдогава начинает видеть перед собой знакомый силуэт, позже узнавая в нём своего "соперника", на лице которого отражается облечение, едва он ловит на себе взгляд зелёных глаз. — ..По-кун? - всё так же тихо уточняет тот, явно позабыв о том, что писатель точно так же, как и члены ВДА, всё ещё находился в аэропорту. — И вообще, зачем ты бьёшь меня по щекам?! Я же тебя не бью!! - вдруг завозмущался пришедший в себя детектив, а Эдгар, все ещё держащий его за щёки, чувствует укол совести, хоть и понимает, что не сделал ничего дурного. — П-прости меня, Рампо-кун! Я сделал это для того, чтобы ты пришёл в себя, у меня и в мыслях не было тебя бить! - поспешно и виновато объяснялся писатель, которого накрыло волнение и от этого он даже зачем-то стиснул меж своих ладоней чужое лицо, сильнее сдавив щёки и заставив Эдогаву сложить губы уточкой. — Понифмаю! Нфо мофзет мои фёки отфпуфтиш? - невнятно протараторил детектив, продолжая хмурить брови и предприняв попытку оттянуть от себя чужие ладони. В миг опомнившись и снова извиняясь, Аллан одёргивает себя и отпускает чужое лицо, наконец выпустив его из плена собственных ладоней. — П-прости... Я до смерти за тебя испугался, - на удивление откровенно признаётся писатель, не осмеливаясь взглянуть в глаза напротив себя. — Это я тоже понял, - кивают в ответ, потирая щёки. — Тебе лучше..? - спрятав открытый глаз за чёлкой, Эдгар всё-таки осмеливается глянуть в лицо Рампо, замечая, что он всё ещё немного бледный. — Конечно лучше! Он ещё спрашивает! После такого не то, что лучше станет, а вообще сознание терять не захочется! - в привычно громкой манере вещает Эдогава, продолжая ругать писателя и жестикулируя руками, а затем утыкая их в бока. — Ну видишь.. Тебе ведь стало лучше, а значит всё было не зря, - слегка улыбнулся По, будучи довольным собой, а затем добавляет чуть тише. — Иначе мне бы пришлось нести тебя наверх и объяснять, что с тобой случилось и почему ты снова рухнул без чувств.. — Э? Тебе силёнок не хватит меня поднять — это во-первых! - хмуря брови, выговаривает Рампо. — Что значит мне силёнок не хватит? Ты считаешь меня настолько слабым..? - с недовольством спрашивает писатель, ведь его явно недооценивают. — Не перебивай меня, во-вторых! В третьих,.. Стоп, откуда ты знаешь, что мне уже было плохо? - указательный палец детектива наводится на писателя, а тот, казалось бы, щурится сильнее обычного, под конец вскидывая брови, словно до него только что в полной мере дошла фраза Эдгара "Тебе снова плохо?". Пока писатель думает, с чего начать и как бы объяснить, Рампо продолжает, а его указательный палец теперь взмывает вверх. — Стой, не говори, По-кун! Я знаю! - чеканит тот, натянув привычную довольную улыбку. — До того, как прийти ко мне, ты скорее всего спустился к ребятам и они тебе всё рассказали, да? Либо же это случилось тогда, когда мне было плохо в первый раз или может быть даже даже сейчас, когда я ушёл, а ты спустился к ним и мы с тобой разминулись.. Ну это ладно, главное, чтобы до директора не дошло! А сюда спуститься ты бы сам не додумался, тебе кто-то из моих об этом сказал. Скорее всего, это был Куникида! Кто-то из младших на вряд ли мог бы, Йосано занята, у неё есть дела поважнее и ей хватит ума от них не отвлекаться, а вот ему как раз нечем заняться. Я прав, да? - совершенно без передышки и практически без пробелов пересказал события детектив, склоняя голову в бок и смотря на рядом сидящего писателя, который при виде этого жеста снова едва заметно улыбается. — Да.. Да. Рампо-кун. Именно так и было, - кивает тот, подтверждая всё сказанное. Он был так рад тому, что Эдогава пришёл в себя и не смотря на тяжелую ситуацию всё равно улыбается и ведет себя как прежде, что даже не хватало смелости сказать что-то против. — Хм? - лицо Эдогавы вдруг принимает серьёзный вид и он продолжает сверлить взглядом из под прищура сидящего рядом, до сих пор склоняя голову в бок. — И всё? Ты согласишься со мной и всё? Даже не будешь удивляться тому, как я это понял и плевать, что это слишком очевидно? Ты не будешь возмущаться и рассказывать мне, как всё было на самом деле? А может ты тоже головой ударился, а, По-кун? — Эй!! Ничем я не ударялся! - возмущение наконец отразилось на лице Эдгара, который уселся на порожки рядом с детективом, сохранив дистанцию, чтобы не доставлять дискомфорта. — Всё на самом деле было так, как ты сказал. За исключением одного момента.. - объяснялся Аллан, усевшись поудобнее и чуть склонившись корпусом вперёд, уперевшись руками в свои колени. — И какого же? - совершенно спокойно интересуются в ответ, словно чуть сбавив пыл буйства и эмоций. — О твоем состоянии я узнал тогда, когда спустился к ребятам после того, как ты ушёл на взлетную полосу за директором. Они всё ещё были взволнованы и беспокоились о тебе, потому что, как они сказали, ты поднялся на ноги сразу же, как только пришёл в себя.. Йосано-сан боялась, что ты снова где-нибудь рухнешь без чувств, - неторопливо рассказывал По, упустив сцену с тем, как ему самому стало дурно после новостей о плохом самочувствии Рампо. У него просто в голове не укладывалось, как такому человеку может быть плохо. Как вообще может рухнуть без чувств тот, в ком энергии столько, что с её помощью он может разнести всё здание Вооруженного Детективного Агентства? Однако сейчас он видел все наяву. Эдогаве и правда плохо, он бледный, под глазами едва различимые синяки, говорящие обо всём сами за себя, от него веет усталостью и подавленным состоянием, не смотря на то, что он все ещё умудряется выдавать нотки весёлого настроя. Отвлекаясь от своих мыслей, Эдгар замечает, что Рампо молчит и смотрит на него. Неужели все эти долгие секунды размышления он просто ждал, пока писатель продолжит свой монолог? — Т-так вот. А сейчас я узнал обо всём из уст Куникиды. Он же попросил меня спуститься и присмотреть за тобой в случае чего, потому что.. - говоря это Аллан мнётся, словно не решаясь сказать. — Почему? - снова этот безэмоциональный, спокойный тон. — ..Потому что выглядишь ты неважно, - По высказался, как на духу, потому что врать Рампо он не мог точно так же, как и отказывать. — Вот как.. Сейчас каждый член ВДА выглядит неважно и было бы удивительно, будь по-другому, - попытался отмахнуться тот, но что-то внутри подсказывало, что ему никто не поверит. — Это не так, Рампо-кун. Я ни в коем случае не обесцениваю труды твоих товарищей, но в отличии от тебя они ещё могут твёрдо стоять на ногах, - На удивление смело высказывается Эдгар, а Эдогава молчит и щурится сильнее, слегка нахмурив лицо. Писатель был прав, он просто говорил, как есть и отрицать очевидное слишком бессмысленно. Переть против правды, которую видно невооружённым взглядом - значит выставить себя полным идиотом, хотя и признаваться в своей слабости детективу не хотелось. — ..Ты знаешь, По-кун. Я бы тоже мог. Без труда. Но когда ты не обладаешь никакой физической подготовкой и тебя вырубают ударом в под дых, при чем делает это тот, кто гораздо более сложен и силён.. Тяжело прийти в себя, - с трудом и, как показалось, сквозь зубы выговорил Рампо, словно заставляя себя признаться в этом. Вспоминая об ударе, он морщится и невольно съёживается, прикладывая не пострадавшую ладонь к солнечному сплетению. — Удивительно, что я не умер после этого и вообще смог встать, потому что в моменте это ощущалось как последние мгновения перед смертью. Рампо говорит об этом, а у Эдгара вся жизнь перед глазами пролетает. Всё произошедшее он наблюдал на крыше одного из зданий и видел то, как детектив без чувств лежал на земле и всё то, что происходило потом. Сердце почему-то так больно сжалось от мысли о том, что Эдогавы не станет. В груди так неприятно защемило, что писатель готов был расплакаться и у него на глазах едва не выступили слёзы. Благо, их закрывала челка и никто не мог разглядеть этой секундной слабости. — Было бы жаль умирать именно так. Например тебе наверняка было бы скучно без меня, По-кун! Для кого ты бы писал романы и загадки придумывал, а? - первым начал Эдогава, пытаясь свести грустную тему на более веселый лад, едва заметив, что молчание со стороны писателя затянулось и наверняка не предвещало ничего хорошего. На него в ответ поворачиваются и поджимают губы, набрав в грудь воздуха. — Р-рампо-кун.. Прошу тебя, не говори так! - это было произнесено с нотками нескрываемой печали, будто тому и правда было жаль, что его сопернику придёт конец. Жизнь Аллана и правда стала бы серой и очень скучной, не будь в ней этого гениально детектива. Пропала бы надобность придумывать новые и новые загадки, вкладывая их в сюжет романов. Пропало бы то, ради чего так отчаянно старался Эдгар. Пропало бы то, чем он жил все эти годы. Пропало бы..... Всё. От этой мысли на душе становится невыносимо больно и тяжело. Мир Эдгара Аллана По вновь мог сузиться до одного лишь Карла в мгновение ока. — Почему? - детектив изображает непонимание, думая, как разрядить обстановку. — П-потому что я даже думать не хочу о том, что будет, если тебя не станет! - со всей серьёзностью выговаривает По, напрягаясь всем телом и чуть склоняясь в сторону Эдогавы. А тот хихикает, сделав невинное лицо. — Успокойся, По-кун. Я же шучу! - он подмигивает и беззаботно склоняет голову в бок. — Великого Детектива не так то просто убить. И ты это знаешь. — Ах, Рампо-кун! Ты продолжаешь издеваться над моим взволнованным сердцем! - с отчаянием бормочет писатель, вернувшись в прежнее положение и положив ладонь себе на грудь. — Ничего я не издеваюсь! Ты просто шуток не понимааАААЙ!!! - надув щёки, оживлённо начал Эдогава, а после принялся жестикулировать руками, лицом повернувшись к рядом сидящему По и не заметив того, как раненая ладонь резким движением влетела в перила, обрамляющие лестницу. Рампо был не из тех, кто вообще реагирует на боль, когда ударяется, даже не смотря на свою эмоциональность. Обычно он просто морщится или приоткрывает рот в немом крике, а потом идёт дальше, как ни в чем не бывало. Великие Детективы не боятся боли и тем более от неё не кричат. Но тут.. Было слишком больно. Настолько, что стерпеть ну просто не было сил и из груди Эдогавы вырвался очень болезненный вскрик, после которого он даже поджал под себя ладонь и склонился к своим коленям, тихо захныкав. По вздрогнул и подскочил на месте так, словно это ему вдруг стало больно, словно это ему в миг нанести сотни тысяч ножевых, но он почему-то остался жив и совершенно не чувствует боли, в то время как детектив рядом с ним корчится от неё, а его губы слегка дрожат, будто он изо всех сил пытается не заплакать. — Р-р-рампо-кун.... - пожалуй, это единственное, на что хватило Эдгара. Он осторожно поднимает руку с желанием опустить её на плечо Эдогавы, но не осмеливается, его ладонь застывает едва коснувшись чужого пончо, а после Аллан поддаётся корпусом вперёд, склоняясь на своими коленями и старательно всматриваясь в лицо рядом сидящего в попытке рассмотреть слёзы на его лице. Он понятия не имеет, что будет делать, если Рампо действительно заплачет от того, насколько ему больно. На писателя вместе с этими мыслями накатывает приступ паники, во время которого он кончиками пальцев таки касается плеча детектива, а тот в свою очередь закусывает губу, шумно вдыхая носом и выдыхая им же, затем медленно выпрямляется, выставляя руку вперед и тряся запястьем, будто это как-то поможет унять разлившуюся по ладони боль. Эдгар тут же кидает на неё свой взгляд, сразу замечая то, как на бинте в некоторых местах образовываются свежие пятна крови. — Рана кровоточит, Рампо-кун... - осторожно и тихо замечает взволнованный писатель, ладони которого ощутимо дрожали, но благо на это никто не обращает внимания в плену у собственной проблемы. — Ты знаешь, было бы удивительно, если бы после того, как я ей шандарахнулся со всей дури, она не закровила бы.. - процедил тот сквозь зубы, поморщив лицо, которое приняло страдальческий вид. — Как больно, а... Сделай что-нибудь, По-кун, иначе я умру прямо здесь и сейчас! После этой фразы Эдгар удивлённо вытаращил глаза и опешил на долгие пару секунд, во время которых он даже перестал сомневаться в том, что можно умереть от боли и того, что тебе насквозь проткнули ладонь. — Спаси меня от этой боли, Поооо-кууун.. Ну что ты сидииишь.. - жалобно тянет Рампо, которому явно всё ещё больно и он бесконтрольно трясёт забинтованной ладонью в воздухе, потому что она ну очень болела, жутко горела, зудела и вообще лучше было отрезать эту руку, чем такое терпеть! Только вот писатель не знает, что делать. Понятия не имеет. Он не врач, у него с собой нет лекарств, нет обезболивающего, нет ничего, что могло бы унять боль и помочь хоть немного. Но Рампо просит. Просит спасти его. Просит По спасти его. Эдгар в миг ощущает в себе прилив сил, словно он был храбрым рыцарем, которому выпал шанс спасти прекрасную принцессу. ..Пусть и Рампо вообще не похож на принцессу.. Ладонь Эдогавы аккуратно берут за запястье и мягко тянут на себя, а тот поддаётся, сев ближе и отдав свою руку на растерзание, понятия не имея, что Эдгар собрался с ней делать. Да пусть хоть отрежет и выкинет! Или в роман засунет, чтобы она там болела, а не здесь и сейчас! В какой-то момент Рампо садится ещё ближе, практически вплотную к писателю, развернувшись на полкорпуса и прижавшись к его предплечью щекой, отворачиваясь в противоположную от больной руки сторону, чтобы не видеть её, вместо этого смотря на выход из здания и морща лицо. А По на несколько мгновений перестаёт дышать и тушуется. Прилив сил в миг улетучился, стоило Рампо сесть так близко. Аллан буквально чувствовал его дыхание, чувствовал тепло его тела и то, как оно жмётся к нему, ища спасение. Ладонь, которую писатель держал за запястье, ощутимо дрожала в его руке и продолжала кровоточить. По-хорошему нужно было подняться к Йосано, чтобы она обработала рану, остановила кровь и наложила новую повязку, но что-то подсказывало Эдгару, что ей детектив так по-доброму не доверится и не позволит касаться и без того больного места. По едва слышно вздыхает и слегка напрягается, подключая вторую руку и слегка придерживая ей чужую, а после начиная мягко гладить выше запястья, постепенно поднимаясь ближе к локтю, совсем не веря в то, что это хоть как-то поможет. Но всё же лучше, чем ничего. Лучше, чем просто сидеть и смотреть на то, как детектив не знает куда себя деть от охватившего его приступа боли. К удивлению Эдгара, со временем дрожь чужой ладони начинает сходить на нет, а он тем временем гладил руку уже двумя своими по очереди, от запястья к локтю, стараясь быть максимально мягким и нежным, но чтобы в то же время эти поглаживания хорошо ощущались через ткань рубашки. Рампо, прижимающийся к нему щекой, со временем расслабляется и прижимается сильнее, чуть ли не ложась на писателя всем телом. Никогда ранее между ними не было такой близости. Никогда ранее не было никаких намеренных прикосновений друг к другу и осознанного тактильного контакта. От этого Эдгар краснеет пуще прежнего, а его сердце учащённо стучит о грудную клеть, намереваясь выпрыгнуть оттуда. Он надеется, что Рампо не слышит этого, верит и чувствует, что сейчас он слишком расслаблен для такого. А ведь в какой-то степени это было правдой. Эдогава впервые за несколько дней расслабился, ему было безумно хорошо и спокойно, даже не смотря на ноющую ладонь. Он даже на три минуты точно сознанием выпал из реальности, наслаждаясь тем, что в голове нет ни единой мысли и его мозг впервые отдыхает от размышлений обо всём и сразу. Да и к тому же его очень приятно гладят, заботятся и искренне беспокоятся о его состоянии. Это приятно. От этого уголки его губ расходятся в улыбке и он трётся о чужое плечо щекой, прижимаясь к нему плотнее. Мимолётные волны мурашек бегали по руке, которая получала ласку и благо, она была скрыта под рубашкой и Эдгар не мог разглядеть того, как кожа детектива покрывается маленькими-маленькими пупырками, из-за очередного прилива которых пальцы на ладони слегка подрагивают, а глупый Эдгар останавливается, думая, что слишком увлёкся и сделал что-то не то. — Ну чего ты остановился? Мне вообще-то всё ещё больно, По-кун, - соврал Рампо обиженным тоном, чувствуя, как писатель вернулся к действу и вновь расслабляясь. Так проходит около пяти минут, которые пролетают как одна. Эдогава сидит, щекой прижавшись к предплечью Аллана, а тот бережно гладит его раненную руку. Лучше картины не придумаешь. И не напишешь. Такого По даже для собственных романов не придумывал. — А где Карл? - вдруг спрашивает детектив, давно заметив отсутствие животного, но акцентируя на этом внимание только сейчас. — М? - кажется, Эдгар потерял смысл вопроса. Где Карл? На плече, конечно же. Где же ещё! — Где твой маленький друг, По-кун? Карл где? - снова спрашивает Рампо, чуть отстранившись и заглядывая в лицо писателя. До которого наконец дошёл смысл заданного вопроса. — Карл! Ох, Карл! Я оставил его с девочкой.. Ах, как же её зовут.. - растерянно начал тот, прикладывая ладонь к подбородку. — Чо ты причитаешь то! Быстрее соображай! - возмутился Эдогава, нахмурив брови. — С-с девочкой с длинными хвостиками. Небольшая ростом, в кимоно одета и у неё заколки в виде цветов.. Я не помню её имени, Рампо-кун.. Она уже ни раз играла с Карлом, когда я приходил в агентство.. - судорожно пытался объясниться Эдгар и, как ему казалось, не очень удачно. — А.. Так ты отдал его Кёке.. Её зовут Кёка. Запомни, - по странному спокойно поправил Рампо, забирая свою ладонь из чужих рук. — Спасибо, По-кун. Мне действительно стало легче. — П-пожалуйста! - Писатель быстро кивает, слегка тушуясь. Ему стало неловко от того, что он ни раз посещал офис агентства, но всё путался в именах сотрудников или вовсе их забывал, а потом удивлялся тому, как Рампо мягко напоминал ему о том, как кого зовут и даже не ругался за это. Эдогава осматривает свою ладонь, которая все ещё немного ныла, пытаясь придумать, как спрятать накровивший бинт от Йосано, чтобы она не настояла на перевязке. Не отстанет же, если заметит. А ещё и остальных подключит, чтоб уговаривали. И не дай бог Фукудзава увидит, разволнуется ещё. — Как ты себя чувствуешь, Рампо-кун? - через время мягко интересуется По, тряхнув головой, чтобы избавить один глаз от скрывающей его челки и всматриваясь в лицо детектива. — Бывало и лучше.. Хочется закрыть глаза, а потом открыть их и понять, что мне это приснилось и на самом деле я сижу в офисе за своим столом, вокруг лежат мои сладости, где-то сбоку Куникида орет на Дазая, потом в офис заходит директор и спрашивает, справляемся ли мы с объемом работы.. - честно и, на удивление, в нескрываемо грустной манере поделился Рампо, которому просто некому было излить свою душу. По был единственным, кому досталось меньше всего, единственный, кто мог выслушать, возможно понять и уделить внимание в то ключе, в котором и было нужно. — Но ты наверняка не об этом спрашивал, а о том, какого мое физическое состояние, - позже добавил Рампо, выдыхая. — Скажем так, мне лучше, чем тогда, когда ты только-только подошёл и лучше, чем тогда, когда я ударился рукой. Но слабость я ощущаю с того момента, как пришел в себя и меня порой отпускает, а потом накрывает вновь. Слушая все это, Эдгар невольно морщится, будто собственным сердцем ощущая чужую боль и проживая ее. Как же ему хотелось, чтобы Рампо стало лучше. Он хотел забрать себе все его увечья, всю его боль и просто перестрадать их, лишь бы его свет не мерк так сильно, а продолжал освещать собой всю Йокогаму, делясь с ней своей бесконечной жизненной энергией. — Обещай, что позволишь Йосано осмотреть себя, - всё тот же мягкий тон По, с нежностью обволакивающий сердце детектива. — Не хочу.. - бурчит тот, по-детски дуя щёки. — Ради меня, Рампо-кун.. - неосознанно произнес писатель, а в ответ на него обращается взгляд ярко-зелёных глаз, заставляя смутиться и осознать сказанное. — Ну то есть.. Ради директора, если тебе так хочется. Он ведь будет за тебя волноваться... — Хорошо, По-кун. Я сделаю это для вас двоих, - с серьёзностью произнес Эдогава, поднимаясь со своего места. — Возвращаемся. Кратко, ясно и доходчиво. Эдгар без слов соглашается и тоже встаёт, а затем они вместе с Рампо заходят в здание аэропорта.***
Казалось бы всё закончилось ещё тогда. Фукудзава немного оклемался, Йосано обработала его раны, потом сделала перевязку Рампо, от которого, на удивление, не было слышно ни единой нотки возмущения, он лишь молча морщил лицо и старался делать вид, что ему совсем не больно. Казалось, всё плохое ушло вместе со слетевшим с уст Юкичи: «Ты большой молодец, Рампо. Я очень тобой горжусь.» В тот момент Эдогава почувствовал, что снова может противостоять целому миру в одиночку. Никогда ранее он не слышал настолько мягкого тона и не замечал глаз, которые с нескрываемой гордостью и отцовской любовью смотрели на него. Глаза Рампо сверкают, переполненные искренним счастьем, уста волей-не-волей расплываются в улыбке, щеки окатывает волной лёгкого румянца, а сам он смущённо опускает взгляд, понимая, что старался не зря, что не зря терпел, не зря лез из кожи вон и не зря рисковал, когда на спасение был один единственный шанс. Он приседает на корточки рядом с Фукудзавой, ощущая, как его мягко поглаживают по голове, а затем обращают внимание на перебинтованную ладонь. — Это моя вина, Рампо.. Я не досмотрел.. Должен был защитить, но не смог, - с отчаянием произнёс Юкичи, тяжело вздохнув и прикрыв глаза. — Фукудзава-сан, - тихо обратился Эдогава, прекрасно зная, что кроме директора его никто не слышит. После его ладони мягко ложатся на чужие, прямо как 13 лет назад, а взгляд ярко-зелёных глаз обращается к серым напротив. — Не вините себя. Случилось то, что должно было случится, этого нельзя было избежать. Вы бы спасли меня от Фукучи, а вот от меча, что бьёт сквозь пространство - нет. Я не знаю, кем надо быть, чтобы противостоять этой нечеловеческой силе. Но... Вы справились, полагаясь только на свои силы и не имея способностей, которые их усиливают. Поэтому.. Я тоже вами горжусь, - с тёплой улыбкой произнёс Рампо, добавляя тихое «Мы справились..» секундами позже. Фукудзава пытается улыбнуться, собирая все осколки положительных чувств, которые он мог испытывать сейчас, но у него плохо получается. Эдогава искренне верил в его силу и считал, что Фукучи сразил именно он, что он пронзил его грудь мечом, а после жалко оплакивал. Становится стыдно. Юкичи не был героем в этой истории. Ему не хватило духу убить лучшего друга даже под страхом того, что если один из них не умрет, могут пострадать сотрудники ВДА. Ровно как сейчас не хватает духу для того, чтобы рассказать Рампо правду, какой она была. Ему просто напросто стыдно, потому что в нём видят героя, хотя никаким героем он не был в помине. Взгляд серых глаз вновь наполняется печалью, которую сразу же улавливают и спешат перевести тему. — Фукудзава-сан.. Что делаем дальше? - мягко интересуется Рампо, сжав ладони опекуна в своих. — Приказывайте. Только скажите, хотя бы слово, а остальное сделаю я. — Не нужно, Рампо. Ты уже и так многое сделал. И для меня, и для Агентства, - Юкичи вдруг заговорил привычно ровным тоном, но Эдогава знал, что за ним скрывается. — Я сам обо всем скажу и отдам приказ, - привычное ледяное спокойствие возвращается к Фукудзаве и тот поднимается со своего места, внимательно осматривая детектива, который тоже встаёт и ловит нотки лёгкого головокружения, стараясь ровно стоять на ногах, однако бледность лица его выдаёт. — Оставайся здесь, - строго добавил сребровласый, а в ответ ему молча кивают, будто сил спорить просто не было. Как только Юкичи уходит к остальным, Эдогава садится на его место и прикрывает глаза, пытаясь справится с нотками лёгкого головокружения.***
— Как ты, Рампо-сан? - знакомый женский голос заставляет открыть сомкнутые между собой веки, и ярко-зелёные глаза сразу видят перед собой фигуру Йосано, которая опустилась на корточки прямо перед ним. — Тебе честно сказать? - сдавленно уточняет Эдогава, будто не знает ответа на вопрос. — Да, - подтверждает Акико. — Не очень хорошо, - признаются в ответ, ощущая чужую небольшую ладошку на своей макушке. — Ты многое для нас сделал. Очень. Ты спас нас всех, рисковал собой ради нас. Ты наш герой, Рампо-сан, - с самой тёплой улыбкой проговорила врач, заглядывая в ярко-зелёные глаза, что чуть сужаются из-за того, что их владелец начинает улыбаться в ответ. — А героям после тяжелых сражений требуется отдых. Поэтому как только вернетесь.. — ..Я ведь не умру?.. - перебил ту детектив, сведя брови между собой и сделав несчастное лицо. — Рампо-сан! Дурак что ли так говорить! - с нескрываемым недовольством выговорила Йосано. — Не умрёшь ты! Тьфу-тьфу-тьфу на тебя! Если удар был смертельный, ты бы испустил дух прям там на площадке аэропорта и подняться не смог бы. Даже не очнулся бы, - объясняла та. — А то, что тебе плохо сейчас - это естественная реакция организма. И это не только из-за удара в солнечное сплетение. Физическая и моральная усталость тоже дают своё. Сколько суток ты не спал? Мы хоть как-то пытались, а вот ты и глаза не сомкнул ни разу, всё время мозгами работал, думая, как нас всех из этой задницы вытащить. Поэтому.. Не умрёшь ты. Рано тебе умирать.. - последние фразы произносят со всей серьёзностью. — Во-первых, потому что я не позволю. А во-вторых, мы еще всем агентством на твоей свадьбе не погуляли. — Ахах, чего?! - Рампо переспрашивает так, словно не верит своим ушам и невольно посмеивается. Только непонятно, искренне это или от нервов. — На какой ещё свадьбе? Будто я жениться собираюсь! — Соберёшься-соберёшься.. - с теплотой отозвалась доктор, снова расслабившись, а её взгляд наполнился теплом. — Ты улыбаешься и солнце сразу начинает светить ярче. А когда смеёшься, вокруг просыпается жизнь.. Я так скучаю по твоему радостному лицу и привычно-беззаботному счастью.. Акико в следующее мгновение утягивают в неимоверно крепкие объятия. Эдогаву до глубины души тронули её слова и он чуть было не пустил слезу от щемящего чувства, которое разлилось по сердцу. И чтобы спрятать эту секундную слабость, он обнял девушку, укладывая голову ей на плечо. А та в ответ тихо смеётся и обнимает за плечи, поглаживая по волосам. — Спасибо, Йосано-сан.. - тихонечко пробормотал детектив, словно делился секретом. — За что, дорогой? - осторожно переспросила Йосано, которая не смогла скрыть ноток удивления в голосе. — За то, что ты всегда рядом. Всегда помогаешь, поддерживаешь и.. Любишь такого идиота, как я.. - так искренне и с такой теплотой Рампо обращался только к двум людям в своей жизни - Фукудзава и выросшая с ним Йосано. Вторую он любил как родную сестру. Пусть и говорил об этом безумно редко, но он знал, что слова не нужны. И что она прекрасно знает обо всех его чувствах. В ответ Акико улыбается, сильнее прижимаясь к детективу и потеревшись о него щекой. — Не благодари.. Мы ведь семья, Рампо-сан. Разве может быть иначе? - с теплом проговорила та.***
Пока двое наслаждаются таким недостающим теплом, Фукудзава разговаривает с Куникидой, который со всей внимательностью выслушивает то, о чем ему говорят. — ...А теперь возвращаемся, - в заключение добавил Юкичи. — Д-директор.. - Неуверенно промямлили в ответ, но тот даже и слушать не стал. — Всё! Хватит! Мы возвращаемся, Куникида. Это приказ, - строгий тон больно ударяет по ушам, и Доппо не смеет ему перечить. — Передай мои слова остальным. Я хочу как можно быстрее уехать отсюда и забыть всё произошедшее, как страшный сон, - сквозь зубы цедил Фукудзава, после желая удалиться обратно к Рампо, однако.. — П-постойте, шеф.. Вы должны знать кое-что ещё.. - напряженно проговорил Куникида, поправляя очки и наблюдая за тем, как ледяной взгляд Юкики обращается к нему. — Это касается Рампо-сана.. - добавляет он и только после этого сребровласый прислушивается к его словам со всей внимательностью. Позже, спустя несколько минут, сотрудники ВДА наконец покидают аэропорт, направляясь в агентство. Все, кроме двоих. Рампо и Фукудзава по велению первого едут домой, потому что в офисе им делать нечего — так сказал Эдогава и был абсолютно прав.***
Всю дорогу до дома Фукудзава молчал и обычно разговорчивый Рампо, на удивление, тоже. Может быть он не хотел давить на опекуна, может не знал, какой вопрос задать и что лучше сказать, а может просто устал и сил на то, чтобы генерировать какие-то фразы просто не было. Воцарившуюся тишину первым нарушает Юкичи, едва они заходят на веранду их дома. — Рампо.. - тихо начинает тот. — Да? - ему отвечают сразу же и даже приоткрывают глаза. — Прости меня. Всё, что случилось — моя вина и только моя, - с этими словами взгляд серых глаз снова падает на перебинтованную ладонь воспитанника. — Я целых два раза пренебрёг твоим доверием, шёл на поводу у своих принципов и отказывался от них отступаться. Всё случилось из-за того, что я тебя не послушал и.. — Фукудзава-сан, я ведь говор.. - Рампо состраивает несчастное лицо, однако Фукудзава выставляет ладонь вперёд. — Я не закончил, - совершенно спокойно добавляет тот, а затем продолжает. — Моей главной ошибкой было то, что я смотрел на мир через призму старой дружбы и верил в неё. — Здесь тоже нет вашей вины, - серьёзно отвечал Эдогава, слегка нахмурившись. — Он не сказал вам о том, что вы больше не друзья, хотя для вас он по-прежнему оставался лучшим другом. Просто вы слишком мягкий человек в отношении тех, кого любите и.... Рампо только потом понимает, что последнее, возможно, говорить не стоило, замолкая, так и не окончив фразу. — Да.. Ты абсолютно прав. Моя слабохарактерность и есть мой главный враг, - устало соглашается Юкичи, а его лицо в миг становится несчастно-усталым. — Фукудзава-сан, я не это хотел сказать.. - виновато бормочет детектив, погладив старшего по плечу. В ответ на него бросают такой же виноватый взгляд и более они ничего не говорят, молча проходят в дом и один из них наконец-то облегчённо выдыхает, опуская плечи и на несколько мгновений прикрывая глаза, стоя в прихожей и не веря тому, что они дома. Единственным желанием Рампо было упасть на футон и неподвижно лежать на нём, даже не переодевшись в домашнее. Однако его обеспокоенное сердце и уставший разум говорили о том, что он должен быть рядом с Юкичи, должен поддерживать его и не дать упасть духом, ведь если Эдогава уйдет сейчас, тот останется совсем один, наедине со своими мыслями и болью. Всё-таки кое-как найдя в себе силы на то, чтобы принять душ и переодеться в домашнее, Фукудзава удаляется в свою комнату, в то время как для Рампо эти действия были весьма проблематичными из-за раненной руки и именно из-за этого он возился дольше, чем обычно, но всё-таки справился, чувствуя усталость ещё сильнее, чем до этого. Складывалось ощущение, что он не просто выполнил базовые действия, а воевал без отдыха где-то на поле боя. От всего этого даже немного разболелась рука, которую по привычке пытались задействовать в том, чтобы выполнять какие-то дела. Уставшие мозги наотрез отказывались запоминать то, что ладонь нужно оставить в покое. К Рампо только потом приходит осознание того, что он так увлёкся всей этой вознёй с самим собой и даже забыл о том, что Юкичи не видно и не слышно уже длительное время. Беспокойство снова берет вверх над всем остальным и опекуна начинают искать по всему дому. Так и не найдя его ни в одной из комнат, Эдогава подходит к двери в его спальню и несколько раз стучит в дверь. — Входи, - сдавленно раздаётся оттуда. Детектив сразу же заходит и осматривает Юкичи, даже не пряча взгляда за прищуром. — Как вы..? - осторожно интересуется тот. — А как ты думаешь? - довольно грубо проговорил Фукудзава, нахмурив брови. — Я.. - Эдогава аж опешил от такого ответа, растерянно моргая. — Извини.. - после краткой паузы со вздохом выговаривает Юкичи, поднимая взгляд. — Я всё ещё не могу прийти в себя. Мне трудно осознать происходящее. — Я понимаю, Фукудзава-сан, - кивает Рампо, совсем не собираясь обижаться. — Вы останетесь в своей комнате? Хотите чего-нибудь? Воды? Чай? Может быть.. — Нет, я ничего не хочу, - прерывает того сребровласый, не скрывая усталого тона. — Я могу побыть один? Мне нужно.. Подумать.. Эдогава серьёзно смотрит на опекуна, словно оценивая его состояние, а затем нехотя соглашается с ним, потому что просто не может пренебречь чужим личным пространством. Фукудзава не так его воспитал. — Хорошо, дядь. Если что-то нужно, я буду у себя. Можете входить без стука, - напоследок вымолвил детектив, а после удалился из комнаты Юкичи, закрывая за собой дверь. Едва Рампо зашёл в свою комнату, он сразу же бессильно упал на футон, лёжа на нём пластом и даже не двигаясь. Кажется, он физически ощущал, что если проведёт на ногах ещё минуту, то свалится без чувств и на вряд ли сможет подняться снова. Фукудзава же остался неподвижно сидеть на своём спальном месте, проведя в таком положении час, а может даже два. Его лицо выражало абсолютное ничего, он практически не моргал и был погружен в себя. Стоит ли говорить о том, что он даже не ложился и ни разу не сомкнул глаза за всю ночь? В отличии от него Рампо пытался заснуть, он очень хотел спать, однако как на зло провалиться в сон удавалось лишь на 20-30 минут, после которых он просыпался снова и снова. И всё по кругу. Казалось, этому не было конца. В голове было столько мыслей, внутри столько переживаний и беспокойств, что тело и мозги никак не хотели отключаться. Это была мучительная борьба, которая закончилась только ближе к утру, наконец позволяя провалиться в такую желанную дрёму.***
Рампо вскакивает, просыпаясь от кошмара и тяжело дыша, начиная осматриваться и осознавая, что он дома, лежит на своём футоне, а в глаза больно бьёт солнечный свет. Вчера, ложась спать, он даже не задёрнул шторы и эта мысль невероятно удручает, ведь сейчас ему придётся подниматься с постели, чтобы их задёрнуть, хотя........ А была ли необходимость? На часах уже 9:22 и в обычные дни в такое время он уже сидит в офисе и уплетает конфеты. Отходя от сна, Эдогава чувствует себя разбитым, словно он не спал вовсе. Усталость, как казалось, ни чуть не прошла, а лишь удвоилась и давила ещё сильнее. Голова была чугунной и мысли отказывались собираться во что-то целостное. Он сидит на футоне и трёт глаза, через несколько секунд оживившись и поднимаясь на ноги, быстрым шагом выходя из комнаты. Первым делом Рампо идёт к комнате Фукудзавы, однако вместо него он видит не до конца закрытую дверь, за которой не находит опекуна и это заставляет напрячься. Как выяснилось позже, на кухне его тоже нет. И в гостиной. Эдогава даже зовёт его, по дому разлетается громкое "Фукудзава-сан!", но на него никто не отзывается и от этого сердце уходит в пятки. ...Юкичи находят сидящим на веранде в позе лотоса, бездумно смотрящего куда-то вдаль. Он даже не замечает кошек, которые вьются вокруг, желая подарить покой, которого так не хватало. Едва завидев сребровласого, Рампо громко выдыхает и делает несчастно-замученное лицо, а после садится рядом. — Фукудзава-сан? - зовёт тот, заглядывая в лицо тому, к кому обращается, однако ему не отвечают. — Фукудзава-сааан?? - снова тянет Эдогава, но реакции никакой. Складывалось ощущение, что Юкичи вовсе не Юкичи, а статуя, которая украшает их веранду. И эта мысль пугает, заставляя потянуть опекуна за рукав юкаты. И потянуть сильно, чтобы он наконец обратил взор своих глаз на воспитанника. — Фукудзава-сан! Вы почему мне не отвечаете? Я вас дома звал чуть ли не во весь голос, и сейчас зову, а вы молчите, как немая рыба! - обеспокоенно и с нотками обиды проговаривает детектив, замечая чужой пустой взгляд. — Прости.. Я задумался, - сухо ответил Юкичи, смотря сквозь рядом сидящего. — О чем? Дядь, вы вообще спали? Хотя бы заснуть пытались? Вам отдохнуть надо, - совершенно не скрывая своего волнения проговаривал Эдогава. — Нет, Рампо, я не спал, - выдыхает Фукудзава, прикрывая глаза. — И заснуть я бы не смог. Поэтому даже не пытался этого сделать. Тебе удалось поспать? — Ну.. Как сказать.. Удалось, но с большим трудом. Понятия не имею, сколько я проспал, но явно не больше четырёх часов, - проговаривая это, детектив зевает, прикрывая рот ладонью и снова трёт заспанные, немного опухшие глаза. — Знаешь, я бы хотел, чтобы ты поехал в офис и помог Куникиде с делами в агентстве, - вдруг произнёс Фукудзава, пряча руки в рукавах юкаты. — А? Прям сегодня что ли? - словно не веря своим ушам уточняет Рампо, сощурившись и склонив голову в бок. — Да, - сухо произносят в ответ. — Я думаю, они и сами справятся. Дядь, можно я дома останусь и... - под конец голос Рампо затихает, едва он ловит на себе строгий и какой-то странный давящий взгляд опекуна. — Л-ладно.. Я съезжу в офис и посмотрю, как там дела.. - тихо добавляет тот, напрягаясь всем телом и опуская взгляд. Фукудзава в ответ кивает и снова смотрит вперёд, погружаясь в свои мысли.***
Рампо нехотя идёт умываться, чтобы хоть немного прийти в себя, а после собирается, что-то бубня себе под нос и ругаясь на то, что не может всецело функционировать правой рукой, ведь это доставляет столько неудобств и замедляет многие процессы. Однако в офис он всё-таки приезжает, чему удивляются абсолютно все сотрудники ВДА, вылупив глаза на вошедшего детектива. — Что? Фук.. Кхм, директор приказал мне явиться в офис и помочь Куникиде с делами, поэтому я здесь, - объяснился тот, будто для него это обычное дело и раскинул руками. — Но.. Рампо-сан, вам бы дома остаться и отдохнуть.. - негромко проговорил Ацуши, кидая на детектива обеспокоенный взгляд. Это делал не только он, но и все в офисе находящиеся. — Я знаю, но я всё же решил приехать и проверить, как дела, - решил отвертеться Рампо. Не скажет же он о том, что выносить строгий взгляд Юкичи было безумно тяжело и он просто не мог ему противостоять. Честно, вообще никто не верил в то, что Эдогава правда будет кому-то помогать и заниматься офисной работой, но тем не менее, он это делал. Пытался. Потому что едва его попросили раскрыть дело, он вооружился очками и понял, что просто не может собрать картину воедино. Мысли не складываются, путаются, не хотят выстраиваться в логическую цепочку, а половина сотрудников ВДА стоят и с надеждой смотрят на детектива, без помощи которого они не смогут раскрыть дело. У Рампо же по спине пробегает холодный пот, а на лбу выступают несколько капелек пота. Он не может сказать, что у него просто не получается собраться и дедукция отказывается помогать и идти на контакт. Он снимает очки, протерев глаза и лоб, а затем снова их надевает, сосредотачиваясь настолько сильно, насколько может, не взирая на какие-либо факторы. И вуаля! Дело раскрыто, все довольны и даже забыли про то, как Рампо снимал очки и снова их надевал, чтобы заново собраться с мыслями. За какие-либо отсчёты браться не хотелось совсем, поэтому Эдогава предпочёл их игнорировать и просто подсказывал Куникиде, как лучше решить ту или иную задачу, а тот то и дело записывал всё в блокнот, стараясь не упустить ни одной мысли, которая слетала с уст детектива.***
Рампо вернулся домой ближе ко второй половине дня. К нему только потом пришло осознание того, что он даже не взял телефон и просто не может позвонить Фукудзаве, чтобы поинтересоваться его самочувствием. Это стало ещё одной причиной, по которой он спешил домой, чтобы побыстрее унять своё беспокойство, а ведь что-то внутри подсказывало, что причины для него есть. И они очень весомые. Едва зайдя в дом, Эдогава прислушивается к звукам и слышит копошение в гостиной. Он снимает туфли, быстро скидывает пончо и шляпу, а затем босиком идёт на звук, вскоре замечая сидящий на диване силуэт опекуна. Рампо не успевает облегчённо вздохнуть, как вдруг широко распахивает глаза и от удивления аж приоткрывает рот, несколько минут стоя на месте и хлопая глазами. Фукудзава сидел на диване, вёл себя странно, но более расслабленно, чем тогда, когда детектив уезжал из дома, на небольшом журнальном столике стоит открытая бутылка сакэ, почти опустошённая пиала, которую допивают и ставят на стол. До Рампо только сейчас доходит — Юкичи пьяный. Сколько он уже выпил и сколько по времени он пьёт — не ясно. А потом вдруг приходит ещё одна мысль: что, если Эдогаву специально сплавили из дома, чтобы напиться? Он ведь не дал бы этого сделать, а пока его нет можно наклюкаться вдоволь. Детектив трясёт головой, подходя к дивану и ловя на себе чужой немного заплывший взгляд. — Привет, Рампо, - выговаривает Фукудзава. — Ты вернулся. — Здрасьте, Фукудзава-сан. Да, вернулся. А что вы делаете?.. - осторожно интересуется Эдогава, заведя руки за спину. — Это не важно, - отчеканил сребровласый, в очередной раз наполняя свою пиалу. — Хорошо.. А что важно? - Рампо морщится и сощуривается, улавливая запах алкоголя. — Например то, что ты.. - Фукудзава делает паузу, словно задумываясь и выпивая несколько глотков сакэ. — Воооот ты почему мне не сказал, что тебе плохо было? А? Почему не сказал? — Так я.. Не хотел, чтобы вы беспокоились, - объяснились в ответ. — Не хотел.. Не хотел он.. - повторяет Юкичи с нотками недовольства. — А откуда вы знаете, что мне было плохо? - снова осторожно интересуются, словно прощупывая почву. — Мне всё Куникида рассказал, - на удивление, Фукудзава разговаривал спокойно, хоть и предпринимал попытки отчитать детектива. — Скажи.. Вот скажи, тебе не стыдно? Не стыдно? Ты должен был мне сказать! Почему об этом говорит Куни.. Кида.. — Мне стыдно, дядь! Очень стыдно! Простите пожалуйста! - соглашается тот, как бы "виновато" опуская голову и понимая, что с пьяным нет смысла выстраивать какой-либо диалог. — Давайте я это уберу и вы больше пить не будете, ладно? С этими словами Рампо подходит с столу и хочет забрать с него бутылку сакэ. — Эй! - Юкичи несколько раз цокает языком. — Не бери. Нельзя, — сказал тот, немного пошатываясь даже сидя и делая ещё несколько глотков алкоголя из своей пиалы. — Фукудзава-сан, извините, но я не могу вас послушать! - Эдогава хватает бутылку и видит безуспешные попытки Юкичи нахмуриться, а после встать с дивана. — Отдай! Рампо! Не забирай.... - однако детектив уже шёл, унося алкоголь. Сребровласый сразу погрустнел и опустил голову, будто у него отобрали что-то безумно важное и ценное. — Дядь, нельзя пить. Тем более столько, сколько выпили вы, - строже и заметно серьёзнее проговаривает Рампо, вернувшись с кухни и подходя к дивану в гостиной. В такие моменты он был рад тому, что пьяный опекун ведет себя мирно, не шумит и не буянит, как некоторые люди, на которых дурно влияет алкоголь. Он может повысить голос в пьяном бреду и это был его максимум. — Лучше ложитесь.. Ложитесь-ложитесь, - с этими словами Эдогава укладывает Фукудзаву на диван, совсем не слушая его пьяное бормотание и не обращая на него внимания. — Поспите, а потом отчитывайте меня сколько влезет, ладно? Сребровласый противится ещё какое-то время, а потом всё-таки ложится на диван и быстро проваливается в сон. Наконец-то он спит. Видимо, алкоголь стал последней каплей, из-за которой он вырубился практически сразу же и Рампо даже ему завидовал. Он выдыхает, думая, что делать дальше. Фукудзава точно проспит несколько часов, как бы не сутки, и только потом с ним можно будет поговорить. А сейчас.. Ход мыслей прерывает урчание в животе, заставляющие вылупить глаза и посмотреть вниз. ..Желудок был прав, нужно поесть. Хотя бы что-то.. Только вот проблема: Рампо и готовка - это две несовместимые вещи, а есть холодную еду из холодильника не очень хочется. Фукудзава спит, он не приготовит ужин и не позовёт к столу.. Значит нужно действовать самостоятельно.***
На следующий день Эдогава снова поехал в агентство и на сей раз не потому что ему приказал Юкичи, а потому что там действительно нужна была его помощь. Этой ночью, на удивление, ему удалось поспать немного дольше, чем прошлой, хотя вставать с кровати всё равно было безумно тяжело, хотелось пролежать в ней весь день и даже не подниматься оттуда. К слову, Фукудзава все ещё спал, когда Рампо проснулся. Он проспал уже больше 10 часов и его решили не тревожить. Пусть спит, пусть отдыхает, набирается сил и приходит в себя. Детектив приезжает в ВДА и в какой-то момент ловит себя на том, что плохое самочувствие всё ещё его верный спутник, а рука все ещё изредка побаливает и ноет. Дома он пусть и не сильно, но всё равно ударился ей, однако ему хватило сил не вскрикнуть и даже сдержать громкое "ай", чтобы не разбудить Фукудзаву. В агентстве спрашивают "как директор?", а Рампо нехотя отвечает, что тот все ещё находится в стадии принятия и осознания ситуации, но ему становится лучше. И это была первая ложь, слетевшая с его уст. Он ведь не может рассказать о том, что Юкичи напился практически в стельку, а сейчас беспробудно спит и неизвестно, встал ли он или до сих пор не проснулся. Эдогава размещается в кабинете Фукудзавы прямо в его кресле и пытается вникнуть в все те бумаги и отсчёты, которые, казалось, копятся каждый день. С ними нужно было что-то делать, иначе когда Юкичи выйдет на работу, он утонет во всем этом и даже забудет о том, что нужно возвращаться домой. Поэтому некоторые из документов были отданы Куникиде в офис, "бессмысленные и ненужные" по мнению Рампо были выкинуты и разорваны, несколько отсчётов он написал на известной ему латыни, потом подсказал решение для двух важных дел и начал собираться обратно домой. Работа в агентстве кипела, как никогда ранее. Все сотрудники работали, как муравьи, разгребая последствия случившегося. Казалось, всему этому нет ни конца ни края и Рампо волей-не-волей принимал в этом всём непосредственное участие. Всё ради Фукудзавы. В любом другом случае он бы никогда в жизни не стал возиться со всей этой офисной скукотищей, ум Великого Детектива создан для того, чтобы раскрывать дела, а не сидеть над отсчетами и думать над тем, как решить проблемы в офисе. Однако директора нет, на Куникиду обрушилось все и сразу, ему на мозги капает Дазай, (который, к слову, вернулся в ВДА и всё почти встало на свои места), по всем вопросам тоже обращались к Доппо, он слышал "Куникида-сан" на дню в тысячу раз больше, чем до этого и у него даже начинал закипать мозг. Кажется, если бы Рампо не помогал ему, у него точно сдали бы нервы. Но как бы то ни было, Эдогава возвращается домой, немного задержавшись из-за того, что Йосано настояла на перевязке. Рука все ещё немного ноет, голова как будто чугунная, дела в офисе вроде как медленно сдвигаются с мёртвой точки, а дома ждёт несущий траур Фукудзава. Ответственность за всё это и собственную усталость ложится на плечи Рампо тяжелым грузом, к которому он был не готов. Какая-то часть его мозгов это понимает, но так же понимает и то, что он не может подвести и разочаровать своих коллег, без него они не справятся. Но единственное, чего бы сейчас по-настоящему хотелось детективу - это уткнуться лицом в сильное родительское плечо и ощутить почву у себя под ногами. Эту самую почву Рампо находит копошащийся на кухне, заглядывая в неё и снова видя на столе пиалу, явно наполненную сакэ. — Фукудзава-сан? - негромко зовёт Эдогава. — Да? - так же отвечают ему. — Вы давно проснулись? Как себя чувствуете? - осторожно интересуется детектив, осматривая опекуна. — Недавно.. - тихо проговаривает Юкичи, садясь за стол. — Как чувствую.. Как.. Да никак не чувствую, Рампо. Ярко-зелёные глаза ещё какое-то время смотрят на Фукудзаву, словно оценивая его состояние. Он не сильно пьяный и может трезво мыслить, даже не смотря на то, что по кухне витает запах алкоголя. — Вы снова пили, дядь? - как-то расстроено спрашивает Рампо, а Юкичи молчит, сверля взглядом стол. Детектив вздыхает и подходит к нему, обнимая со спины и укладывая голову ему на макушку. — Немного.. Я не буду напиваться, не переживай, - тихо и, как показалось, мягко произнес сребровласый спустя пару секунд после того, как его обняли и он немного пришёл в себя. — Вообще не надо пить, - бубнит Эдогава, сильнее прижимаясь к нему. Он чувствует, как на его макушку приземляется чужая ладонь и пытается бережно погладить, однако движения не выходят такими мягкими, какими, возможно, их хотели бы показать. — Дядь.. — Знаю, Рампо. Я больше не буду пить, - вроде как почти обещает Фукудзава и ему верят, выдыхая и вновь ощущая накатывающую усталость. Позже детектив отходит от опекуна, чтобы попить воды, что было не совсем привычно для него, потому что обычную воду он пьёт крайне редко. Во время всего этого процесса не очень четкий взгляд серых глаз фокусируется на воспитаннике, затем лицо старшего от чего-то немного хмурится. — Ты очень бледный, Рампо, - с нотками строгости произнёс тот. — Вам кажется, это освещение так падает, - сразу же отнекивается Эдогава. — Это не освещение, - Фукудзава выдыхает и выпрямляется, облокачиваясь о спинку стула. — Куникида сказал мне, что тебе было плохо в аэропорту и ты даже терял сознание. И твоя бледность до сих пор не прошла. Значит ли это что...... Весь дальнейший монолог Юкичи смешивается в одну неразборчивую кашу звуков и слов, эхом раздающейся в ушах, Рампо чувствует, что его ноги становятся ватными и он будто бы выпадает из реальности, видя, как изображение перед глазами начинает плыть. Он мотает головой из стороны в сторону, руками оперевшись о кухонную тумбу и слыша сзади обеспокоенное обращение к себе, на которое он не может обратить внимание. А потом.. что было потом..?***
Фукудзава сидит на футоне подле Рампо, мягко поглаживая его по макушку и пропуская прядки угольных волос сквозь пальцы. Он вслушивается в тихое сопение и ловит лёгкие нотки спокойствия. Кажется, тот алкоголь, который он успел выпить, резко выветрился из его мозгов, когда он едва успел поймать чуть ли не рухнувшего на пол Эдогаву. Он смотрит на спящего воспитанника, а в голову волей-не-волей закрадываются мысли о том, что Рампо - единственное, что у него осталось. Это самый близкий для Юкичи человек, самый родной, тот, кто знает его так, как знал только погибший Гэнъичиро. А ещё.. Он был и остаётся тем единственным, кто никогда не предавал Фукудзаву и всегда был верен ему. Вот уже 13 лет подряд это остаётся неизменным фактом. Эта мысль заставляет немного оклематься и прийти в себя. Сребровласый даже чувствует себя виноватым за то, что послал Эдогаву в офис, чтобы втихаря напиться и отвести душу. Однако до него на вряд ли доходит то, какая ответственность легла на плечи его воспитанника. То, что в голову пришла хоть какая-то ясная мысль - уже можно считать маленькой победой. Рампо приходит в себя ближе к вечеру. Он злится на свою слабость, злится на то, что никак не может вернуться в форму и быть в норме, однако не показывает этого. Юкичи и без того беспокоится за него, весь остаток вечера вплоть до самой ночи он выражал это, следил, был рядом, накормил и они даже вели оживлённый диалог. Кажется, это даже помогло ему отвлечься от своей собственной боли и Рампо даже поймал себя на мысли о том, что хорошо, что ему стало плохо, потому что благодаря этому Фукудзава пришёл в себя.***
Проснувшись на следующее утро и почти нормально поспав, Эдогава улавливает вкусный аромат, разносящийся по дому, а когда выходит из комнаты и идёт по нему, то замечает опекуна на кухне, готовящим завтрак и это заставляет удивиться. Слишком приятно удивиться. Неужели обморок Рампо настолько плодотворно повлиял на Юкичи? Как бы то ни было, детектив наслаждается завтраком в довольно спокойной и уютной атмосфере, за пусть и коротким, но приятным диалогом, отчего ему на мгновение кажется, что все встало на свои места, что всё произошедшее - просто страшный-страшный сон, который длился слишком долго. Фукудзава о чем-то задумывается, а его взгляд заметно тяжелеет, пока он наблюдает за тем, как Рампо доедает остатки завтрака, а затем допивает свой чай. Он словно хочет сказать о чем-то. Хочет признаться в какой-то правде, однако не находит этот момент подходящим для чего-то мрачного и грустного. Эдогава выглядит таким довольным, что омрачать его день и настроение совсем не хочется. Он благодарит за еду, а затем подходит и крепко обнимает, напоминая о том, что он рядом и всё обязательно будет хорошо, а затем сообщает о том, что поедет в офис, но обещает вернуться пораньше. Ещё он просит не нагружать себя ничем, в том числе и лишними размышлениями о всяком. Он даже предложил несколько вариантов того, чем Фукудзава может заняться, чтобы в его голову не лезли навязчивые мысли. Видя, что опекун кивает и выслушивает, Рампо немного успокаивается и начинает меньше беспокоиться о нём, потому что вроде как ничего не предвещает беды.***
Снова офис. Снова дела. Снова кучи бумаг, идиотские отсчёты, снова колготня и давящий на уши шум. И так уже несколько дней подряд. Рампо закрывается в кабине Юкичи и берет с собой некоторые сладости, которые жуёт в процессе написания отсчетов из директорского отдела на латыни. Его лицо часто хмурится и делается несчастным, говоря о том, насколько ему "интересно" и "весело", в моменте даже хочется забить и оставить всё, как есть. Рампо откидывается на спинку стула, жуя шоколадный батончик, думая, что он уже устал заниматься всем этим. Скука смертная. Стук в дверь заставляет немного вздрогнуть, однако Эдогава разрешает войти и в кабинете появляется Харуно с подносом в руках. — Ваш чай, Рампо-сан, - добавляет та, поставив его на стол. — Спасибо, - спокойно отвечает детектив, смотря на неё из под прищура. — Что-то ещё? Куникида справляется? — Справляется, да.. Вроде как справляется, больше мне нечем вас беспокоить, - докладывает девушка, а в ответ на её слова кивают. — Рампо-сан, если позволите.. Могу я поинтересоваться состоянием директора? Как он?.. - Харуно какое-то время сохраняла молчание, а потом всё-таки нарушила его перед тем, как покинуть кабинет. — Не беспокойся об этом. Директору становится лучше и он приходит в себя. Думаю, неделька другая и он выйдет на работу, - отдалённо ответил Рампо, почти соврав. — Слава богу.. - девушка заметно просияла, а после поклонилась и наконец вышла. Лицо Рампо после её ухода принимает серьёзный вид, а мысли о том, чтобы забросить все нудные отсчёты улетучиваются в небытие, когда он вспоминает несчастное лицо Фукудзавы, его пустой взгляд и льющиеся из него слёзы. Он понимает: его замучает совесть, если он оставит всё так, как есть и позволит Юкичи увязнуть в делах так же, как прямо сейчас он тонул в личной трагедии. С этими мыслями Рампо возвращает взгляд к экрану монитора и снова принимается за работу.***
Сегодня он возвращается домой немного позже, чем обычно. Коллеги всё-таки уговорили его пойти на обед, они чуть ли не всем агентством просили его спуститься в кафе вместе с ними перед уходом, поесть, а заодно побеседовать о чем-то, кроме работы, и Рампо соглашается, желая немного разгрузиться и отдохнуть. Фукудзаву замечают сидящим на веранде в компании кошек, он сидит и смотрит куда-то в землю, явно о чем-то крепко задумавшись, его взгляд мутноватый и пустой, а лицо выражает целое ничего. Детектив подходит и осторожно садится рядом, потянув руку вперед с желанием коснуться чужого плеча, однако он слышит чужой тяжкий вздох, а после Юкичи начинает диалог. — Я вовсе не такой герой, каким ты меня видишь, Рампо, - безэмоционально начинает сребровласый. — А? О чём вы, дядь? Вы опять себе что-то надумали? - старается как можно мягче произнести Эдогава, всё же коснувшись чужого плеча и мягко погладив. — Я не смог убить Гэнъичиро. Мне духа не хватило, понимаешь? - во время этих фраз в голосе Фукудзавы проскочили нотки горечи, раскаяния и боли. — Как же? Я видел окровавленный меч, лежащий с вашей стороны, словно это вы держали его, а в аэропорту не было никого, кроме вас двоих, - непонимающе бормотал Рампо. — Его Тэруко убила. Тэруко, а не я. После она дала мне в руку меч и сказала, что его смерть на моей совести и если я не приму это, она меня не простит.. - Фукудзава рассказывал все это с нескрываемым отчаянием, а лицо детектива с каждым новым словом хмурилось всё больше и больше. — Ой, больно надо! И пусть не прощает! На кой чёрт вам её прощение? - со злостью высказался тот, а его лицо стало ещё мрачнее. — Это она в его смерти виновата, а не вы! Вам руки лишний раз о него марать не пришлось. — Ты не понимаешь! Он сказал мне: или его жизнь, или агентство, а мне всё равно не хватило духу! Я не смог, не смог, ты понимаешь, Рампо? Я не смог! - довольно эмоционально высказался Фукудзава. В его голосе снова слышится та боль от кровоточащей раны на сердце, которая никак не заживёт. Рампо слушает всё это и чувствует нотки разочарования. Но.. Он не может это объяснить. Это не было разочарование именно в Фукудзаве. Его словно разочаровала сама ситуация. То, как она произошла. Однако сидящий рядом опекун воспринял нотки этих эмоций во взгляде по своему. — Ты теперь во мне разочарован, да? - спрашивает тот. — ..Нет. Нет, Фукудзава-сан. Я в вас не разочарован, - почти честно отвечает Рампо, обдумывая сказанное ранее. — Не пытайся мне врать. Слабохарактерный герой даже звучит смешно, не находишь? - в этот момент на его лице вырисовывается улыбка, но никаких эмоций она не выражает. — Я не вру, - строже сказал Эдогава. — Вы не такой слабохарактерный, как о себе думаете. Перестаньте себя так унижать, - он пытается подобрать слова, чтобы успокоить опекуна. — Убить близкого человека безумно тяжело, вас можно понять. Поэтому оно и не удивительно, что вы не смогли этого сделать, даже без учета вашего темперамента. Юкичи молчит, всё ещё сохраняя на лице лёгкую тень улыбки, а затем берет что-то сбоку от себя и Рампо видит пиалу в чужих руках, наполненную какой-то жидкостью. Только когда её опустошают, он понимает, что это снова сакэ. Опять это злосчастное сакэ. — Фукудзава-сан, вы мне обещали, что больше не будете пить, - сохраняя строгость тона и вкладывая в него нотки обиды, напоминает детектив, нахмурив лицо. — Прости. Я снова тебя разочаровал, - как-то сухо отвечают в ответ. Рампо какое-то время сидит рядом, а потом поднимается и уходит в дом, понимая, что он просто устал от этого диалога. И устал от запаха сакэ. И от смерти Фукучи. И от работы. И сам от себя он тоже устал. Пончо и шляпу оставляют на вешалке в прихожей, а затем идут переодеваться в домашнее, устало выдыхая и закрывшись в своей комнате на какое-то время. Рампо выходит где-то через час, руководствуясь желанием попить воды, а ещё лучше заварить себе ромашковый чай. Проходя через гостиную, он видит сидящего на диване Фукудзаву, который обращает на него ещё более мутный взгляд прикрытых серых глаз. — И почему ты ушёл? - спрашивает тот с явными нотками недовольства. — Потому что я не хочу перемывать эту тему и возвращаться к неприятным воспоминанием. Я рад, что вы поделились со мной правдой, но снова говорить обо всех этих событиях у меня желания нет, - честно признаётся Рампо. — Вот оно как.. Ладно, - соглашается Юкичи, а Эдогава тем временем заходит на кухню и наполняет водой стакан, а затем выпивает его. — А знаешь что.. - вдруг негромко проговаривает Фукудзава, а детектив, слыша это, замирает, едва не дотронувшись до кнопки включения электрического чайника. Он выглядывает из кухни и смотрит на опекуна. — Чего? — Это ведь ты виноват в том, что всё так случилось, - слетает с уст Юкичи, а у Рампо от этого чуть ли челюсть не отваливается. — Я... Я виноват? - не веря своим ушам, повторяет тот, застывая в дверном проёме. — Раз ты такой умный Рампо, то почему не предвидел этого и не предотвратил, а? Ты же все просчитываешь и понимаешь все риски, тогда почему до тебя не дошло то, как может повернуться эта ситуация? - строго и с нотками злости спрашивает Фукудзава, смотря на детектива недовольным взглядом. Эдогава, опешив, вытаращил на опекуна глаза. Он ожидал всего, но не обвинений в свой адрес. Особенно, когда он ни в чем не виноват. Особенно, когда он из кожи вон лез ради Юкичи и всего ВДА. — И что ты молчишь?! - строже спрашивает сребровласый. — А что мне сказать?! Вы вообще в своём уме, дядя?! Вы отдаете себе отсчёт в том, что вы несёте?! - не сдерживаясь, кричит Рампо, понимая, что на сегодня это была последняя капля. — Я задал тебе вопрос, на который ты ответить не в состоянии. И вообще, как ты смеешь повышать на меня голос? - снова этот строгий осуждающий тон. — Точно так же, как и вы смеете обвинять меня в подобном! Знаете что? Я больше ваши пьяные бредни слушать не собираюсь. Когда протрезвеете, тогда и будем разговаривать, - говоря это, Рампо хмурится пуще прежнего и намеревается уйти в свою комнату. — Стой, Рампо! Я не разрешал тебе уходить! - в приказном тоне высказывается Фукудзава, нахмурив лицо. — А мне не нужно ваше разрешение, - огрызается детектив, уходя и слыша сзади себя "Рампо!", а затем хлопая дверью со злости и закрывая её на щеколду.***
На утро Фукудзава открывает глаза, ощущая то, как его голова разрывается от боли, а самочувствие можно сравнить с состоянием овоща. Однако позже, приходя в себя, он осознает, что перебрал с алкоголем, а потом с трудом вспоминает всё то, что наговорил в пьяном бреду. А самое главное, кому были адресованы все эти слова и фразы. Сильнейшее чувство стыда накрывает его с головой и сжимает горло чуть ли не до боли, ведь он просто сорвал свою боль и обиду на того, кто был совершенно ни в чем не виноват. Эдогаву какое-то время ждут, сидя на кухне, но когда он не выходит из комнаты даже после 10 часов утра, Фукудзава решает проверить его и за одно попросить прощения. Он подходит к двери и долго не решается постучать, однако два стука всё-таки доносятся до слуха детектива, который до сих пор валялся в кровати, закутавшись в одеяло. Он не отвечает, старается игнорировать. Однако в дверь стучат снова. — Что? - с обидой отзывается тот, даже не повернувшись к двери. — Рампо.. Давай поговорим.. - пытается начать Юкичи. — Я устал говорить. Не хочу, - произносят в ответ, сильнее кутаясь в одеяло. Фукудзава молчит. Молчит, понимая, что он задел чужие чувства и обидел родного человека, который старается ради него (он даже не представляет, насколько). — Послушай.. - ещё одна попытка начать, которую обрывают. — Не хочу слушать, - продолжает обиженно бурчать Эдогава, не смотря на то, что понимает, что всё сказанное ему вчера - пьяный бред. — Рампо.. Пожалуйста, прости меня.. За всё то, что я вчера сказал. Ты же знаешь, что это не так и твоей вины здесь нет.. - виновато выговаривает Фукудзава, лбом упираясь в запертую от него дверь и слыша копошение за ней. Однако ответа ему никто не даёт. Сребровласый приземляется на пол, сев спиной к двери и уперевшись в неё, и Рампо прекрасно знает, что он сделал это. Эдогава где-то минут пять лежит, укутавшись в одеяло с головой. Он даже ни разу не встал с постели. Даже не умылся, его лицо по-прежнему выглядит помятым и заспанным, а про волосы, которые торчат в разные стороны сильнее, чем обычно, вообще говорить не стоило. Однако ни один из этих факторов не волновал детектива от слова совсем, единственное, чего ему хотелось - бессильно валяться в постели. Он даже не поедет в агентство сегодня, на это будто бы не было ни сил ни желания. — Котёнок, прости меня.. Я не хотел. Ты знаешь, что я не хотел... - виновато повторяет Фукудзава, услышав копошение за дверью. Ещё позже он слышит приближающиеся к двери шаги, а затем и то, что её открывают, щёлкнув щекотлдой, а затем взяв за ручку и потянув на себя. Следующие несколько секунд в спину Юкичи смотрят, нахмурив лицо, через мгновение тихо вздыхая и садясь на колени рядом, обнимая за плечи. — Я знаю, дядь, знаю, - проговаривает Рампо и жмётся ближе, чувствуя как руки опекуна ложатся на его и они оба многозначительно вздыхают, испытывая какую-то долю облегчения от момента примирения после неосознанно произошедшего конфликта.***
С того момента, казалось бы, всё снова начинает становится лучше. Фукудзава больше не пьёт, старается поддерживать позитивное расположение духа и даже пытается не унывать. Загвоздка была лишь в том, что он лишь старался создавать иллюзию того, что ему лучше, чем было до этого, и что эти лживые попытки не падать духом были лишь способом сбежать от себя и своих эмоций. Жаль только, что на время. Единственным лекарством, которое всегда действовало безотказно, был Рампо. Он часто обнимал и поддерживал, всё время придумывал способы отвлечься от горя и никак не показывал того, что он тоже безумно устаёт. Подобное поведение от него редко увидишь, однако сейчас оно проявлялось очень и очень ярко, без доли преувеличения, во всех своих красках. Проблема была лишь в том, что Фукудзава не проживал свои эмоции, а очень настойчиво и упрямо сдерживал их, прятал глубоко в своей душе и надеялся на то, что они там же сгинут и пропадут. Однако к его удивлению этого не случалось. Он всё чаще стал замечать за собой раздражение, которое бралось не пойми откуда. Его раздражал беспорядок, поэтому в один из дней он перестирал почти все вещи и выдраил весь дом до блеска. Раздражала немытая посуда. Неаккуратно сложенные вещи. Беспорядок, который оставляют после себя. И Юкичи совершенно не замечал того, как неосознанно начинал давить на воспитанника всеми этими факторами. Проблема Рампо в том, что он неряшливый, а проблема Фукудзавы в том, что он очень принципиальный и порядочный. Через чур порядочный. Слишком. И раньше неуклюжее поведение Эдогавы не было для него проблемой, потому что за столько лет он принял его как факт. В самом-самом начале Юкичи пытался его к чему-то приучить, но потом лишь тихо вздыхал, наблюдая за чужой неаккуратностью и попытками сделать всё лучше, чем он делает обычно. Порой он даже находил это милым. То, как Рампо, не смотря на свою неряшливость, пытается наводить порядок, следуя его совету, а потом в тот же вечер беспорядок снова настигает его и детектив впадает в отчаяние, не понимая, зачем он потратил столько времени на уборку. И Эдогава никогда бы не подумал, что это станет его проблемой, которая разрастётся до огромных давящих масштабов. Ему в обычной жизни тяжело давался порядок, а сейчас, практически с полным отсутствием правой руки всё становилось ещё тяжелее. Он с трудом складывал вещи, в процессе бурча на больную руку, ведь ему даже пальцами шевелить больно, не говоря уже о том, чтобы себе помогать. Стоит ли говорить о том, что делать что-то левой рукой вообще неудобно? Особенно есть. И умываться. И даже принимать душ. И переодеваться тоже. Он даже не мог мыть за собой посуду и эта задача всецело ложилась на Фукудзаву. Один раз опекун ткнул его в это, а Эдогава со словами "серьёзно?" показал забинтованную ладонь и ему показалось, что Юкичи стало стыдно, ведь он забыл, почему его воспитанник вдруг стал таким "безответственным". Но даже отсутствие возможности помогать себе правой рукой не отменяло того факта, что в адрес Рампо частенько прилетали разного рода претензии. И один раз они с Юкичи чуть было не поругались на этой почве. Эдогаву как-то раз отчитали за то, что он плохо сложил свои собственные вещи. И за то, что он потерял свой носок. И за то, что у него рубашка слишком помятая, но погладить её он не в состоянии, ведь у него, говоря прямым текстом, руки растут не из того места и он обожжётся скорее, чем что-то погладит. Это продолжалось около недели. Рампо приходит с работы, выслушивает претензии, чуть ли не ругается с Фукудзавой, потом идёт к себе и закрывается в комнате и в 90% случаев сидит там один до начала следующего дня. Но не сегодня.. — Всё вам не так, дядь! - не выдержав, срывается детектив, сильно нахмурив лицо. — Что? - переспрашивает тот, оставаясь совершенно спокойным, будто ничего и не было. — Да всё! Всё, за что я не возьмусь! Всё вечно не так! - откровенно психует Эдогава, внутри себя ощущая, что он готов расплакаться от бессилия. — Разве я виноват в том, что ты ничему не научился за тринадцать лет? - не думая выговаривает Фукудзава, видя, как лицо Рампо принимает негодующий вид, потом его сменяет расстройство и разочарование, а потом и вовсе обида. — А кто виноват?! Я?! - детектив срывается на крик, понимая, что чаща его терпения лопнула. — И при чем здесь это вообще, если я попросту не могу выполнять огромную часть обязанностей по дому из-за долбанной руки?! Далее он вываливает на опекуна весь спектр своего недовольства и обиды, однако на него начинают орать в ответ, а вся эта ситуация переходит в самый настоящий скандал. Под конец которого Рампо уходит к себе в слезах, а Фукудзава остаётся стоять в гостиной с очень хмурым лицом и сложенными на груди руками в попытке обдумать и осознать произошедшую ситуацию. Его ошибкой было думать о том, что они помирятся, однако на следующий день детектив не вернулся с работы. Он остался ночевать в общежитии ВДА, наглухо заперевшись в своей комнате и вообще ни с кем не разговаривая. Единственным, что позволяло ему отвлечься от ситуации, были звонки Эдгара. Писатель сам начал ему звонить и интересоваться его состоянием, а Рампо на эмоциях всегда рассказывал ему всё, как есть, потому что он звонил под вечером после всего того, что происходило днём. Сначала Аллана очень удивил тот факт, что детектив не звонит ему и никак не напоминает о себе. Потом это молчание начало напрягать, а вместе с этим в голове начали всплывать воспоминания о его плохом самочувствии, о состоянии директора ВДА, о чужой насквозь проткнутой ладони и писатель, накрутивший себя мыслями о худшем, позвонил Эдогаве в один из вечеров, когда тот, ещё находясь в их с Юкичи доме, закрылся в своей комнате и сидел там, дуя щёки. Голос Рампо ещё тогда показался Эдгару очень странным и уставшим. Как бы он не пытался, ему не удалось уловить хотя бы намёка на то, что всё в порядке и идёт к тому, чтобы наладиться. К удивлению, на второй день было так же. И на третий тоже. По не заметил того, как начал звонить каждый день, беспокоясь о своём сопернике и пытаясь хоть немного поднять ему настроение. Два раза на неделе писатель даже заглядывал в ВДА и это помогало детективу развеяться. Кажется, в те дни, когда Эдгар был рядом, он впервые за всё это время искренне улыбался..***
Рампо не вернулся через сутки. И даже через два дня не явился домой. До Фукудзавы только тогда начало доходить то, что он давил слишком сильно, что он действительно обижал и не давал вздохнуть. Обычно он не ругает Эдогаву, да делает замечания, но не ругает и не принуждает, как это было в последнюю неделю. Рампо иногда делился с ним тем, что происходит в ВДА, но не во всех подробностях, потому что не хотел грузить. Однако Юкичи понимал, что работы много и все трудятся как вне себя. И даже Эдогава, который в один день проговорился о том, что устал на работе и хочет пораньше лечь спать. Но даже осведомлённость об этом не стала поводом для того, чтобы перестать давить. Этим вечером сребровласый, осознавший ситуацию, попытался исправить её и позвонить воспитаннику, чтобы извиниться и попросить вернуться домой. Однако Рампо отказывается и не идёт на контакт. Он говорит о том, что будет жить там, где его беспорядок не будет никого беспокоить и его не будут ругать за то, что он неправильно сложил рубашку. И он же заканчивает диалог первым, положив трубку и больше не отвечая на звонки. Фукудзава после этого ещё больше утопает в муках совести, которые смешиваются с горечью и болью от потери друга, а Эдогава тоже чувствует себя виноватым за то, что был слишком резок и какая-то его часть хотела вернуться домой, простив глупого опекуна, который явно не до конца вернулся к тому, чтобы здраво мыслить, но осознал то, что явно перестарался. На следующий день Рампо выезжает на дело вместе с полицейским Миноурой, что попросил у него помощи с расследованием и тот, не долго думая, согласился, не забыв взять Ацуши в качестве сопровождения. Раскрытие дело, очередная возможность показать себя и продемонстрировать свои невероятные способности, последующие восхищение, слова благодарности и восхваление помогают хоть немного отвлечься от реальности, в которой Рампо уже третьи сутки проводит вне дома вдали от Юкичи, беспокоясь за него и одновременно чувствуя не до конца прошедшие нотки обиды. Эдогаве нужен был повод. Повод вернуться домой и повод помириться. Он с лёгкостью может найти или выдумать его, а после вернуться домой, помириться с Фукудзавой и....Звонок.
Звонок, выбивающий из собственных мыслей и заставляющий вернуться в реальность. Рампо задумался о своём, стоя в полицейском участке и ожидая, когда дело объявят закрытым, почему-то именно в это время кто-то додумывается ему позвонить. На вряд ли это кто-то из ВДА, они знают, что детектив поехал на дело и отвлекать его не стоит. Это точно не Эдгар, потому что у него на день была запланирована какая-то встреча. Тогда.. ?***
Минутами ранее.
«Юкичи снова в аэропорту, снова сидит на коленях на этой злосчастной взлётной полосе, его лицо обрамляют горькие слёзы.. Всё в точности как в тот день. За одним лишь только исключением. Опуская заполненный слезами взгляд, Фукудзава замечает, что держит в руках отнюдь не окровавленное тело своего мёртвого лучшего друга, вместо него он держал Рампо, испустившего последний вздох. При виде этого из груди Серебряного Волка вырывается нечеловеческий вопль. Он не кричал так даже когда Гэнъичиро умер у него на руках. И сейчас он просто не может перестать это делать, задыхаясь от слёз, водопадом хлынувших из его глаз. — РАМПО!! - На повышенных тонах выкрикивает Фукудзава, прижимая к себе тело воспитанника. — РАМПОООООО!!! Он бесконтрольно выкрикивает его имя, отчаянно зовёт, но ему не отвечают. — Рампо.. Сынок, открой глаза.. Прощу тебя, открой глаза, Рампо.. - Рыдая, умоляет Юкичи, поглаживая угольные волосы. — РАМПО, ОТКРОЙ ГЛАЗА!! УМОЛЯЮ, РАМПООО, ОТКРОЙ ГЛАЗА!!» Сколько раз он выкрикнул его имя? Сколько раз пытался заставить проснуться? Сколько раз умолял посмотреть на него и не оставлять, ведь Рампо - это всё, что у него есть. Было. Или....? — Рампо!! - Фукудзава открывает глаза в холодном поту, выкрикивая имя воспитанника и резко принимая сидячее положение. Он тяжело дышит, позже осознавая, что его лицо было безумно мокрым. И не понятно, то ли от пота, то ли от слёз, которые прорвались в реальность. Юкичи с трудом осознаёт: Всё, что он видел до этого - всего лишь сон. И это дарит нотки облегчения. Но лишь на мгновение. Ведь сейчас он снова вернулся в реальность, в которой Рампо обиделся на него и ушёл из дома, а сейчас даже не хочет мириться. Подрагивающая ладонь сама собой тянется к мобильнику и судорожно выискивает в контактах номер Эдогавы, в последствии его набирая. Фукудзава просто хочет услышать его. Просто понять, что он живой и здоровый, что с ним всё в порядке. И больше ничего не нужно.***
Детектив видит, что ему звонит опекун и отвечает сразу же, поднося трубку к уху и вслушиваясь в голос на том конце. — Алло, Рампо.. Привет?.. - неуклюже пытается начать тот. — Здравствуйте, дядь, - отзывается Эдогава, сердцем чувствуя что-то неладное. — Скажи.. С тобой всё в порядке.. Да? - сдавленно, пытаясь скрыть свое все ещё тяжелое дыхание, спрашивает Юкичи. — Да. Да, Фукудзава-сан, со мной всё хорошо, - сразу же проговаривает Рампо, кивая самому себе. — Что с вами? - тише интересуются, сощуриваясь пуще прежнего. — Н-ничего, не переживай.. Со мной.. То есть я в порядке, - отвечают все тем же сдавленным тоном. — Не врите мне. Даже не пытайтесь. Иначе точно не прощу.. - строже выговаривает детектив, нахмурив лицо. — Рампо.. Я.. - Фукудзава понятия не имеет, как объяснить. Он просто не может собраться с мыслями и прийти в себя и это прекрасно понимают. — Ты.. Можешь приехать? Пожалуйста.. Эдогава слышит это и у него сердце ёкает. Он даже сильнее сжимает в руке телефон, а его лицо принимает взволнованный вид. Что-то точно не так. Он пока не понимает, что, но что-то точно не так. На смену волнению приходит желание бросить всё и рвануть к Фукудзаве, он собирался это сделать, однако... — Могу, дядь, могу. Я приеду. Я сейчас приеду, - проговаривает Эдогава, намереваясь выйти из полицейского участка, однако его останавливают. — Рампо-сан, постойте! Мы ведь не закончили... - растерянно пробормотал Ацуши, только что подошедший и не слышащий всего диалога. — Закончили, Ацуши-кун. Я здесь закончил, - утверждает Рампо, однако сразу же слышит голос на том конце телефона. — Рампо, ты на деле? — Да. Но я уже закончил и могу уехать, - кивает тот. — Не спеши.. Останься и доведи всё до конца. Со мной всё в порядке и я могу подождать тебя, - попытался как можно твёрже и спокойнее изложить Фукудзава. Эдогава молчит, нахмурив лицо и явно над чем-то задумываясь. — Мм.. Ладно. Я приеду, как только мы закончим, - через время соглашается он, а после серьёзно добавляет. — Ждите меня. Я скоро буду. Диалог завершается и буквально через три минуты дело наконец закрывают. Детектива снова благодарят за помощь, однако он уже не слушает, находясь на своей волне. Все его мысли заполонил Фукудзава. Рампо чувствует укол совести за то, что оставил опекуна одного и что позволил ему находится в таком состоянии. Он обязательно исправит свою ошибку. Он вернётся и будет рядом с ним не смотря ни на что.***
Эдогава приезжает быстрее, чем ожидал и едва зайдя в дом, он находит Юкичи, а после крепко обнимает его, руководствуясь странным внутренним порывом и просто утыкаясь в его юкату лицом. В ответ он чувствует не просто объятия, в него вцепились мёртвой хваткой прямо как тогда в аэропорту, сжимая пончо в руках и сильно прижимая к себе. Они двое просто стояли и обнимали друг друга несколько минут, а после Фукудзава вновь извиняется несколько раз подряд, в то время как Рампо ровно столько же раз говорит, что прощает его и больше не злится. Тем временем Ацуши возвращается в офис один, сообщая сотрудникам, что Эдогава прямо с полицейского участка поехал домой к директору, потому что тот ему позвонил. Озвученное Накаджимой вызвало беспокойство в кругах ВДА, однако позже Йосано позвонила детективу, чтобы поговорить и заодно узнать о ситуации, которая, как оказалось, была ничем иным, как просто сном, который лезвием ножа прошелся по ещё не до конца восстановившийся нервной системе. Тогда Рампо думал, что на этом всё закончится, ещё не зная того, как сильно он ошибается. И это был один из его промахов, цена за который была слишком высока.***
Великие Детективы не плачут. Им не дозволена слабость. Они блестяще раскрывают преступления, безумно гордятся собой и вызывают всеобщее восхищение. Великим детективам не свойственны слёзы. Подобная слабость им не нужна. Красиво? Да. Но.. Не сегодня. Не в этот раз. Вы когда-нибудь видели, как постоянно весёлые и некогда блещущие жизненной энергией люди бессильно рыдают, не в силах справиться с усталостью и болью? А если этот самый человек никто иной, как Величайший Детектив Рампо Эдогава? Вот он — Эдгар Аллан По — видел._______________
Рампо задыхается в слезах, сидя на веранде их с Фукузавой дома. Его тело предательски дрожит и он затыкает себя рукой в попытке заглушить рыдание в голос, которое он не в силах контролировать. Ему известно, что в таких ситуациях главное - дышать. Однако дышать не получается. Совсем не получается. Он громко шмыгает носом, укутываясь в своё пончо и слышит жужжание телефона, которое он отчаянно игнорирует отнюдь не по своей воле. Состояние не позволяло ответить на этот звонок, иначе он упадёт слишком низко в чужих глазах. Великие Детективы не должны выглядеть так жалко, как Рампо выглядит сейчас. Это слишком унизительно. Но телефон звонит снова. И снова. До тех пор, пока дрожащие пальцы Эдогавы не берут его в руку и не начинают пытаться печатать текст сообщения. Хоть какой-то.«Р: простм. я не мгу гоорить сейчс. 17:32
Э: Почему, Рампо-кун? Что с тобой? 17:32 Э: Ты по буквам не попадаешь..? Что-то случилось? 17:33
Р: я по всму поадаю! просто не хчу! 17:34
Э: ..Пожалуйста возьми трубку. Я беспокоюсь. 17:34»
Сообщение Эдгара оставляют без ответа, положив телефон рядом с собой и вытирая льющиеся из глаз слёзы здоровой рукой. Однако телефон звонит снова. Жужжание раздаётся по дереву, заставляя мобильник сдвигаться с места. Рампо смотрит на экран нечётким взглядом и видит, как сверху всплывают сообщения:«Э: Возьми пожалуйста, Рампо-кун..
«Э: Я просто хочу знать, что ты в порядке..
«Э: Пожалуйста.....
Глядя на это, Рампо начинает рыдать сильнее, прикладывая руку к щеке и снова начиная задыхаться. Он пытается успокоиться, пытается прийти в себя, глубоко дышит и вроде как через несколько секунд рыдание становится тише. Заполненные слезами ярко-зелёные глаза смотрят на всё ещё разрывающийся от звонка телефон, на который наконец отвечают. — Да? - сдавленно проговаривает Эдогава. — Р-рампо-кун! Ну наконец-то! Я чуть с ума не сошёл! - голос Эдгара звучал по-настоящему обеспокоенно, будто он очень боялся за детектива из-за его странного поведения. — Я же сказал тебе, что не хочу говорить.. - старается произнести тот как можно четче и увереннее, понимая, что снова накатывает. — Знаю.. Я знаю. Скажи, ты в порядке? - взволнованно спрашивает Аллан, но не слышит ответа. — Рампо-кун..? В какой-то момент Эдгару кажется, что он слышит тихое рыдание на той стороне трубки и у него по спине пробегают неприятные мурашки, а затем её обдаёт холодным потом. — Т-ты что плачешь..? Ты плачешь, Рампо-кун? Что случилось?... - растерянно спрашивает По, кажется осознавая, почему с ним не хотели говорить. — Скажи, ты дома? — Д-да.. - с трудом выговаривают в ответ. — Так, хорошо.. Ты дома, - что-то внутри Эдгара подталкивало его к действиям, причину и порывы которых он совершенно не понимал, однако разбираться в этом не было времени. — Твой директор.. С ним всё хорошо? Да? Ровно на этом вопросе Рампо начинает рыдать громче и чуть ли не кричит, затыкая себя рукой. Аллан, слыша это, вздрагивает всем телом, чуть ли не роняя телефон и понимая, что что-то не так. Что-то случилось. От чего Эдогава не просто плачет, судя по тому, что слышно на том конце телефона, у него истерика, из-за которой он никак не может прийти в себя. Неизвестно, сколько он уже проплакал до того, как ему позвонили. — Рампо-кун.. Не плачь, пожалуйста.. - Эдгар изо всех сил старается находить нужные слова, в это же время активно работая мозгами. — Пожалуйста, не плачь. Я рядом с тобой, Рампо-кун. Я сейчас приеду, хорошо? - спрашивает тот, словно ему нужно было согласие, ведь он уже начал собираться и готов был примчаться к детективу хоть на другой конец света. Однако что-то похожее на "угу" или "ага" он слышит в ответ на свои слова, пока накидывает на себя куртку и плащ. Аллан сам не понимает того, откуда в его памяти всплывает адрес Великого Детектива. Кажется, он один раз упоминал его в разговоре. Всего один раз. И больше никогда. Эдгару казалось, что он забыл эту информацию, ведь тогда он не придал ей значения, а сейчас это она была жизненно необходимым знанием. Писатель понятия не имеет, сколько времени ушло на дорогу. Его мысли были заполнены одним лишь Рампо и его состоянием. Усталый тон детектива беспокоил его всегда, когда они созванивались. Но.. Сейчас его голос звучал слишком подавленно, словно вся накопившиеся усталость вдруг вырвалась наружу истерикой, с которой Эдогава безуспешно пытался справиться. Аллан даже Карла с собой не взял. Он просто выбежал из дома и остановил первую машину, прося подвести его в указанное место и готов был заплатить столько, сколько ему скажут. И в этот момент Эдгар себя не узнавал. Его нерешительность и стеснительность ушла куда-то далеко, им руководило желание помочь, быть рядом, защитить и обнять. Едва машина останавливается в указанном месте, По сразу же всучивает водителю пачку денег, даже не думая о том, сколько стоил проезд, оставляя мужчину сидеть с ошарашенными глазами и уходя в сторону чужого дома. Подходя к которому Аллан видит сидящего на своей веранде Рампо, лицо которого опущено, всё тело бесконтрольно дрожит, а сам он корпусом подался вперед, чуть ли не ложась себе на колени и укутываясь в пончо. Сердце писателя пропускает удар, пока он смотрит на эту картину бессильно плачущего детектива, однако смелость возвращается к нему, едва он решается подойти. — Рампо-кун.. - негромко произносит тот, присев рядом и раздумывая над тем, что делать дальше. — Я здесь.. Я приехал.. Посмотри, я рядом.. - мягкий и нежный полушепот слетает с уст По, пока его спрятанные за челкой глаза всматриваются в небольшую дрожащую фигуру перед собой. Эдогава громко шмыгает носом, вытирая лицо от слёз, насколько это было возможным, а потом поднимает взгляд на Аллана, который замирает, а его рот приоткрывается, словно он хотел что-то сказать, но опешил от того, что увидел, потому что мало того, что чужое лицо было красным от рыданий, так ещё и на одной из щёк красовался яркий отпечаток ладони. Рампо молча хватает По за плечи и тянет к себе, обнимая и прижимаясь к нему, сразу же чувствуя ответные объятия, которые с каждой секундой становятся крепче. Эдгар просто не может в это поверить. Осознание того, что Эдогаву ударил Фукудзава отказывалось проясняться в голове, однако его место занимает порыв злости. Злости из-за несправедливости. В этот момент Аллан ещё сильнее прижимает детектива к себе, словно желая защитить его. Он знал, что тот не заслуживает такого отношения к себе и тем более не заслуживает того, чтобы его били. Эдгар был тем единственным, кому Рампо изливал свою душу. В полной мере или нет - сейчас не важно. Но он прекрасно знал о том, как много работы в ВДА и какая ответственность ложится на его плечи, как хочется все бросить и всех послать, как хочется просто валяться в постели и не вставать с неё. Знал, что усталость не проходит, внутренние силы не восстанавливаются, что рука болит, а из-за раны обыденные вещи даются с трудом. Знал, что Фукудзаве не становится лучше. Эдгар знал о том, что они ругаются. Знал, что Юкичи "выпивает." И в один из таких дней Аллан уже слышал подавленный голос детектива, однако он сказал, что это от усталости и ему поверили, хотя в голове были мысли о том, что до их диалога он плакал, пусть и не так сильно, как сейчас. Одно ясно: Фукудзава до сих пор в отходняке, а Рампо просто не справляется. Он сдаётся. Сдаётся и рыдает в плечо Эдгара, который гладит его по волосам и спине, прижимая к себе и нашептывая слова утешения. Эдогава ощущает, как горит его щека и что от всех этих переживаний у него безумно разболелась голова и ладонь. Он готов взвыть от отчаяния, а попытки самоубийства Дазая теперь не кажутся такими уж бредовыми и идиотскими.***
В этот же вечер больше часа назад.
Рампо возвращается домой на удивление в приподнятом настроении, по дороге придумав несколько способов растолкать опекуна и поднять его моральный дух. Он даже задумался о том, чтобы предложить ему взять домой кошку. Приютить, как домашнее животное. Рампо был готов согласиться на это, лишь бы Фукудзаве стало лучше. А если тот не согласится или ответит отдалённо, ему всё равно в ближайший день\два принесут котёнка, благодаря заботе о котором он точно забудет о своих переживаниях и начнёт поправляться. Этот план казался гениальным. На лице детектива сама собой вырисовывается улыбка и он думает над тем, что для начала неплохо было бы поужинать, а потом сыграть в какую-нибудь настолку, чтобы немного разгрузиться. Или даже в "ГО". Он готов был согласиться поиграть в это ненавистное "ГО" и поддаваться, постоянно проигрывая, лишь бы Юкичи не грустил. — Фукудзава-сааан, я домаааа!! - радостно проговаривает Рампо, едва зайдя в прихожую и скидывая пончо со шляпой. Он моет руки, а затем проходит в гостиную, утыкая их в бока. — Как вы? Если вам грустно, у меня есть несколько вариантов того, чем мы могли бы....... Заняться........ - веселый и живой тон Эдогавы стихает, едва он видит опекуна, а рядом с ним две бутылки сакэ, одна из которых судя по всему была пустой. Настроение сразу же улетучивается, уступая место чему-то неприятно-тягучему. Вся накопившиеся усталость ложится на плечи, а ярко-зелёные глаза будто бы меркнут, глядя на эту картину. — Вы опять пьёте, дядь. А ведь обещали мне, что не будете, - расстроенно выговаривает Рампо, подходя ближе и осматриваясь. — Я не помню *ик*, чтобы я такое говорил! - пьяный лепет слетает с уст сребровласого. — Я уже устал от этого, честно. Это просто невозможно.. Возвращаешься домой и не знаешь, какого сюрприза ждать.. - со вздохом выговаривает детектив. — Вы понимаете, что нельзя столько пить? Этим вы только хуже сделаете. Так и спиться можно, — он зачем-то пытается достучаться до пьяного опекуна, осознавая, что его всё равно никто не услышит. — Нельзя.. *ик* Может ты меня будешь учить, что мне можно, а что нельзя? - грубо отвечает Фукудзава. — Буду. Но в трезвом состоянии, а не в таком, вы сейчас ничего не поймёте, - на удивление спокойно отвечает тот, мотая головой и видя, как на него поднимают взгляд. — Фукудзава-сан, хватит, прощу вас. Не пейте больше! Нельзя так! Я сроду не знал о том, что у нас дома столько бутылок сакэ.. Нужно их все выкинуть от греха подальше.. Юкичи смотрит на стоящего рядом воспитанника и хмурит лицо, слыша чужой усталый вздох. ..Проблема была даже не в том, что после смерти Фукучи Фукудзава начал выпивать, надеясь забыть о боли, а в том, что всё его спокойствие и мирное поведение начали улетучиваться под влиянием алкоголя, хотя раньше такого не было. Раньше пьяный Юкичи был самым безобидным и добрым человеком на свете, который захвалит и будет постоянно гладить по голове. И в самом начале всего этого он действительно вёл себя нормально, но с каждым разом становилось хуже и хуже. Хуже и хуже. Пока не дошло до того, что он начинал по-настоящему злиться и кричать. По совершенно непонятной причине. Главная проблема была в том, что все шишки обрушивались на Рампо. И срывались всегда тоже на нём. ..Но не так, как сегодня. По гостиной разносится глухой шлепок и только по одному его звуку можно было понять, что сил на него не пожалели. Взгляд Фукудзавы на миг становится виноватым, а его рука застывает в воздухе, когда он видит, как его воспитанник жмурится от боли, развернувшись на пол корпуса и отшатнувшись в сторону на насколько шагов. Рампо не сразу понимает, что произошло. Осознание приходит тогда, когда он ощущает как его щека начинает гореть огнём и это заставляет вернуться на 13 лет назад, когда Фукудзава спас его, а после отвесил душевную пощечину, чтобы заставить одуматься. ..После этого Юкичи не бил его. Никогда. Обещал, что больше никогда не будет так делать. Единственным наказанием за особенно серьёзные провинности Рампо были шлепки по заднице, которые помогали запоминать и заучивать, что можно делать, а что категорически нельзя. Но сейчас ему снова отвесили пощёчину. Очень сильную. И это безумно больно. — З-за что? - взявшись за щёку, со слезами на глазах спросил детектив, чувствуя, что он вот-вот расплачется. Для него это была последняя капля. Ровно так же, как и отсутствие какого-либо ответа от Фукудзавы, который удивлённо раскрыл глаза, явно не до конца понимая, что он только что сделал, а самое главное зачем?***
Ровно с того дня всё изменилось. В том числе и поведение Рампо. А Фукудзава не понимал, почему, ведь он даже не помнил того, что было вчера из-за того, что был слишком пьян. Проснувшись на утро, он не обнаруживает Эдогаву дома и сразу же решает ему позвонить. Тот отвечает и докладывает, что встал пораньше и пошёл на работу, потому что в офисе есть важные дела, которые не смогут решить без него. Хотя правда была в том, что Эдгар забрал Рампо к себе, потому что не смог оставить одного. Аллана до смерти напугала мысль о том, что будет, если в следующий раз или даже в этот же вечер Фукудзава зайдет дальше и Эдогаве достанется сильнее? Поэтому, не смотря на пусть и слабые, но всё-таки попытки сопротивления, он забрал детектива к себе. Сначала они ехали на такси, а потом он нёс его на руках вплоть до своей квартиры, прижимая к себе и чувствуя себя героем, спасшим свою принцессу из заточения у злого дракона. ..Фукудзава и до сей поры наводил страх на писателя своей суровостью, а после пощечины, которую он влепил своему воспитаннику, он поравнялся со всеми самыми злыми злодеями из всех сказок на свете. Когда Рампо вернулся домой, до него дошло, что опекун ничего не помнит. Совсем ничего. Он думал рассказать ему о случившимся, однако почему-то духу не хватило. Или сил. В этот день Эдогава вообще был молчаливее, чем обычно. И в последующие дни тоже. Он больше не сиял энтузиазмом и ничего не предлагал. Вместо этого он слушался и понимал с полуслова, даже не позволяя себе язвить. Он наводил дома порядок, старался быть опрятным и аккуратным, что часто ему несвойственно. Он закрывался у себя и просто лежал на футоне. Боялся, когда Фукудзава был недоволен или его лицо хмурилось. Вздрагивал, когда тот укладывал руку ему на голову с желанием погладить, а во взгляде ярко-зелёных глаз в такие моменты мелькали нотки опасения, словно он думал, что его снова ударят, хотя и понимал, что Юкичи не причинит ему вреда, будучи абсолютно трезвым. Даже будучи на работе Рампо молчал и вообще перестал с кем-либо общаться. Коллеги начали пугаться его пустого взгляда и совершенно пассивного поведения, однако тот говорил, что всё в порядке и это из-за недосыпа. Снова ложь. Очередная. Потому что ссор из избы не выносят. Его проблемы с Фукудзавой - это только его проблемы с Фукудзавой. И ни чьи более. Стоит ли говорить о том, что Рампо даже умудрился похудеть из-за постоянного стресса? В это тяжело поверить. Настолько, что сотрудники ВДА с удивлением наблюдали за тем, как медленно иссякают запасы шоколада со стола детектива. Эдогава даже практически не ел его и это заставляло беспокоится. Особенно тех, кто был к нему ближе остальных. Именно по этой причине в один из выходных дней детективу позвонила Йосано, чтобы поинтересоваться его состоянием и состоянием директора, однако сразу после того, как Рампо теперь уже отчасти соврал о том, что всё медленно, но верно становится лучше, они начали разговаривать на другие темы, не касающиеся чего-то грустного или работы. И этот разговор был очень даже весёлым, пока с уст Акико вдруг не слетел вопрос.. — Скажи, дорогой... А ты сегодня ел? - осторожно интересуются та, словно желая прощупать почву. — Да, я съел тарелку сладкой каши с утра, - совершенно спокойно и без каких-либо подозрений проговаривают в ответ. — И всё? - удивлённо уточнила Йосано. — Ну да. Всё, - сразу же подтвердил Рампо, кивая самому себе. — А шоколадки?? Ты сегодня ел сладости? - в её голосе теперь уже можно было прочесть нотки беспокойства. — Ел конечно! - радостно тараторит Эдогава, не понимая, с чего вдруг ему задают вопросы об этом. — Сколько?.. - тише спрашивает девушка. — ..Одну шоколадку.. - промямлил детектив, слегка надув губы. — Одну?! - не веря своим ушам, переспросила Акико, даже немного опешив. — Ну да, одну, - серьёзнее подтверждают в ответ — А что за допрос ты мне устроила? А если я тебя начну спрашивать обо всём подряд, а? Пока Рампо с недовольством бурчит, Йосано ещё раз убеждается в том, что что-то не так. Она пребывает в состоянии лёгкого шока, но всё же говорит о том, что Эдогава может спрашивать её обо всем, что его интересует, а тот в свою очередь начинает задавать череду вопросов, чтобы отвечать на которые приходится думать и волей-не-волей отвлекаться от своих мыслей и беспокойства, к которому всё равно возвращаются, когда диалог заканчивается. На следующий день Акико поделится своими подозрениями с Куникидой, который беспокоился о состоянии детектива не меньше, чем она. Тогда они ещё не знали о том, что скоро воочию увидят все проблемы, которые тщательно скрывали. Ведь все семьи так делают. Верно....?***
На протяжении всей третьей недели Эдогава возвращался домой и боялся того, что его ждёт очередной сюрприз в виде пьяного в стельку Фукудзавы, однако изо дня в день он видел непривычную глазу картину: Юкичи трезвый, наводит дома уют, готовит еду, медитирует и даже читает книги. Он не кричит, не ругает, не давит и даже не отчитывает. Складывалось ощущение, что тот наконец-то встал на путь выздоровления и его рана начала затягиваться, пусть и всё ещё напоминала о себе.***
На следующий день, сидя в кабинете директора, Рампо слышит уж слишком оживлённые голоса, раздающиеся со стороны офиса, словно его коллеги радовались чему-то и из-за этого поднялся такой шум. Однако вскоре он стих и фокус снова вернулся на отсчёты, которые приходилось писать на латыни. Одно радовало - они почти закончились. По крайней мере те, которые лежали давно, а новых не так много, как ожидалось изначально. Дверь в кабинет отворяется и туда входят совершенно без стука и предупреждения. Рампо поднимает глаза на вошедшую фигуру и сразу же широко их распахивает, приоткрывая рот и не веря тому, что он видит. — Рампо?.. — Фукудзава-сан?! Они молча хлопают глазами и смотрят друг на друга так, будто видят впервые в своей жизни. На деле же Юкичи пытается осознать, что детектив делает в его кабинете, а Рампо пытается осознать то, почему опекун не дома и что он делает в ВДА. Вопрос задают одновременно, из-за чего он смешивается в единую неразличимую кашу, после которой Эдогава снимает очки и откладывает их на стол, а затем смотрит на фигуру директора. — Что вы здесь делаете, Фукудзава-сан?.. - непонимающе спрашивает тот, слегка нахмурив лицо. Юкичи же складывает руки в рукава юкаты и сохраняет внешнюю невозмутимость. — Я решил, что хватит. Хватит сидеть дома и пора возвращаться к работе хотя бы частично, иначе я никогда не раскачаюсь и не вернусь к прежнему себе. Сейчас же.. Я решил приехать, чтобы увидеться со всеми и узнать как обстоят дела, - объясняется сребровласый. — А.. А почему вы мне не рассказали об этом своём решении?.. - сощуриваясь, уточняет Рампо. — Потому что не был в нём уверен, - с этими словами Фукудзава проходит вглубь кабинета и вскоре оказывается около своего стола. Его глаза в очередной раз распахиваются в удивлении, когда он смотрит на экран ноутбука и понимает, что детектив пишет отсчёты. И не абы какие, а его, из директорского отдела. — Дядь, я хотел, чтобы вам меньше работы было, когда вы вернетесь в строй, поэтому многое сделал за вас. И я бы подготовился лучше, если бы вы предупредили о своем визите.. - почему-то с нотками вины бормочет Рампо, опуская глаза в стол, в то время как стоящий рядом Юкичи пребывает в состоянии лёгкого шока. Рампо работает. Он сидит здесь и работает. Ровно так же, как и все остальные. Он работает с его документами, а это гораздо больший объём работы, нежели у всех остальных. Плюсом ко всему, Куникида обмолвился о том, что Эдогава ему помогает, а так же часто раскрывает дела на заседаниях и предлагает варианты решений, чтобы избежать долгих разговоров в попытках прийти к одному решению. До Фукудзавы только сейчас начала доходить доля осознания того, чем воспитанник занимается в офисе и почему он так устаёт. — Вы что злитесь на меня? - виновато уточняет тот, видя, что молчание затянулось. — Нет.. Нет, Рампо. Я не злюсь на тебя. Просто не могу поверить в то, что мог допустить такое.. - со всей серьёзностью выговорил Фукудзава, лицо которого в миг помрачнело. — А? Чего? Однако на вопрос не отвечают. Вместо этого Эдогава ощущает, как на его макушку приземляется ладонь и едва ощутимо вздрагивает от этого, а после видит, как фигура опекуна склоняется над ним и прижимается к макушке губами, оставляя на ней поцелуй. Тогда на его лице вырисовывается несколько смущённая улыбка, а в голове закрепляется мысль о том, что он работал и старался не зря. — Поедим домой пораньше? - предлагает Юкики чуть позже. — Я ещё не закончил.. Допишу это и поедем, ладно? - Рампо проговаривает это так, словно для него работа - обычное дело и он всегда засиживается за ней допоздна. От этого у Фукудзавы глаза раскрываются сильнее. — Рампо.. - каким-то странным тоном выдаёт тот, словно не знает, какую эмоцию использовать. — Ну дядь! Не оставлять же так! К тому же я не очень устал! - продолжает настаивать детектив. — Дописывай и поехали домой. Иначе я отправлю тебя в заслуженный отпуск, - строже высказался Юкичи, слегка нахмурив лицо. — Эй! Не хочу в отпуск! Хотя... - после этой фразы Рампо сам себя не узнал и удивился тому, что сказал это. А после подумал о том, что отпуск не такая уж и плохая идея. Он правда был необходим. Позже они с Юкичи вместе отправляются домой, предварительно зайдя в офис и со всеми попрощавшись. Они ушли гораздо раньше, чем Эдогава обычно выходит из офиса и это радовало. А ещё все члены ВДА наконец успокоились, увидев директора и поняв, что он снова твёрдо стоит на ногах и возвращается в строй.***
С того дня Фукудзава действительно стал появляться в офисе вместе с детективом и начал мало-помалу втягиваться в рабочий процесс. Хотя Рампо уговаривал его остаться дома и не возвращаться к работе ещё какое-то время, однако решение Юкичи было железным и неоспоримым. Благо, к этому времени основной объём работы был выполнен, наболевшие проблемы решены и наконец пришедшему в себя директору не придётся копаться во всём этом, загружая себя работой. Тогда все подумали, что всё наконец станет как прежде. Ведь директор вернулся, Рампо снова сидит в офисе за своим столом, ВДА в полном составе и все беды отошли куда-то на второй план. Нет, даже на третий. Такая стабильность царила где-то около недели. За это время все успели расслабиться и выдохнуть, в том числе и Эдогава, который, кажется, начал понемногу высыпаться и тоже становится по-живее, чем во все дни до этого. Стабильность и покой царили до тех пор, пока Фукудзава не поехал на важную встречу с не менее важной шишкой. Ради этого он даже нацепил на себя официальный костюм, что бывает довольно редко. О деталях этой встречи знали все, кроме Рампо. Ему просто было неинтересно. Подобного рода встречи и мероприятия никогда не интересовали его, он считал их нудными и скучными. Обмен любезностями, вежливость и прочая гадость, свойственная "правильным" людям - не его конёк. Да и ему, если честно, было плевать. Главное, чтобы Фукудзава вернулся оттуда без происшествий. И этих самых происшествий можно было избежать, если бы от того, с кем встречался Юкичи, не поступило бы предложение выпить. Отказаться было бы невежливо, поэтому слово за слово, бокал за бокалом и нотки крепкого алкоголя медленно, но верно затуманили разум Фукудзавы и его собеседника, из-за чего он совсем забыл о времени и о том, что ему, вообще-то, нужно возвращаться в ВДА. Когда директор не вернулся ко времени, которое озвучил сам, этому не придали значение, ведь он просто мог задержаться по разным причинам. Но.. Когда задержка выходит далеко за час и даже практически два - это уже тревожный звоночек, не так ли? Для Рампо уж точно. Он словно нутром чувствовал, что что-то не так, но он всё равно сохранял серьёзность лица и непринуждённое поведение при своих коллегах. Всё изменилось тогда, когда Куникида решил набрать Фукудзаве и узнать, как обстоят дела. Для этого он даже отошёл в комнату отдыха подальше от офиса. Следом за ним увязался Рампо, а за ним Дазай, целью которого было побесить Доппо. В какой-то момент во время диалога по телефону на лице Куникиды отразился искренний шок, от которого он вытаращил глаза, словно не верил своим ушам. В этот момент Рампо напрягся всем телом, начиная беспокоится сильнее, ведь не зря он чувствовал неладное и не зря говорил Фукудзаве не выходить на работу. Но кто бы его послушал. Ещё через несколько секунд положив трубку, Доппо поправляет очки, пытаясь вернуть себе серьёзность лица. — Ну? И где он? Почему так задерживается? - не выдерживает Эдогава и первым задаёт вопрос. — Не могу сказать, что мой ответ вас порадует, Рампо-сан.. - как-то не совсем позитивно начал Куникида, а затем его голос стал ещё тише. — Наш директор всё ещё на встрече и.. Он сильно пьяный. Осмелюсь предположить, что тот, с кем он делит алкоголь, в этом плане ничем от него не отличается. Когда детектив слышит это, у него отвисает челюсть, а глаза широко раскрываются. В тот же момент он сам себе признаётся в том, что это самый-самый-самый худший вариант событий из всех возможных. — Не переживайте, Рампо-сан. Я поеду и заберу его оттуда, а потом привезу в ВДА, - это была попытка успокоить? Или заверить в том, что ситуация не такая страшная, какой кажется на первый взгляд. Однако Эдогава знает, насколько это страшно. Для него так точно. — Я.. Поеду с тобой, - детектив не верил тому, что говорит. — В этом нет необходимости. Ведь.. — Я поеду с тобой, Куникида. Считай, что я просто хочу убедиться в том, что директор в порядке прямо на месте, - уже серьёзнее выпалил Эдогава, в миг нахмурив лицо и после этого с ним не стали спорить. — Я тоже поеду, - с улыбкой выговорил Дазай. — Ну уж нет. Тебя-то упыря мне там не хватало, - раздражённо прошипел Куникида. — Пусть он тоже поедет. Мало ли.. Директор буянить будет, - как-то сухо и одновременно напряжённо добавил Рампо, сохраняя внешнюю невозмутимость. — Ладно.. - скрепя зубами, он соглашается, заранее устало выдыхая. — Пойдёмте, мы уже и так потеряли достаточно времени. Они втроём усаживаются в машину: Куникида за руль, а Дазай и Рампо расположились на задних сидениях. Первый выглядел довольно беззаботно и сохранял лёгкую улыбку, расслабленно откинувшись назад, а второй напротив был до непривычки серьёзен и напряжён, словно боясь или опасаясь чего-то. ...Фукудзава действительно был очень пьян. Прямо как в тот день, когда отвешивал Рампо пощечину. Эдогава чувствует, как страх разливается по его телу, когда он видит опекуна в таком состоянии. Даже то, что рядом был Куникида и Дазай никак не унимали его и волнения, из-за которого дрожали кончики пальцев, а сердце долбилось о грудную клеть гораздо быстрее обычного. Когда Юкичи усадили в машину, — естественно на задние сидение — Рампо попросился сесть впереди, чему сначала удивились, а потом не стали возражать и вместе с директором сел Дазай, на которого тот вообще не обращал никакого внимания. Кажется, сребровласый был не особо доволен тем, что его забрали с довольно весёлого банкета. Он даже наругал за это Куникиду. Точнее.. Попытался это сделать. В какой-то момент всё же замолкая и обращая мутный взгляд серых глаз на детектива. — Это ты его на*ик*доумил, да, Рампо? - обращается к детективу Юкичи довольно строгим тоном, от которого у того сердце уходит в пятки. — Н-нет. Это не я, - старался как можно спокойнее ответить Эдогава. — Не смей мне *ик* врать! - на сей раз Фукудзава даже повышает голос, от чего детектив вздрагивает, теряя всякую серьёзность, которую с трудом удавалось сохранять до этого. — Тише, шеф, прошу вас. Не нужно кричать, - попытался начать Куникида, краем глаза посматривая на Рампо и следя за дорогой. — Директор, не ругайте Рампо-сана, он ни в чем не виноват! - подловил Осаму, на которого сразу перевели взгляд. — А кто виноват? - строго интересуется сребровласый. — Я виноват! Я Куникиде сказал поехать за вами! - бесстрашно выпалил Дазай, сохранив лёгкую улыбку. — Ты.. - как-то тихо пробормотал Фукудзава. — Зря ты это сказал, Дазай..... - шепчет Рампо, нервно потирая висок. После этого Осаму отчитали как следует, а он несколько раз извинялся за своё поведение и обещался исправиться, больше не повторяя своих ошибок. Эдогава чувствовал себя виноватым за всё происходящее, даже не смотря на то, что брюнет лишь делал вид, что воспринимал чужой пьяный лепет всерьёз. Однако позже внимание Юкичи снова вернулось к воспитаннику. Его отчитали и почти ругали за безответственное отношение к своим обязанностям, за уход из офиса без разрешения, за лень и даже не забыли упомянуть его безрассудность. Конечно же это делали не в самой мягкой форме. Рампо, выслушивающий это, в какой-то момент закрывает лицо руками, а потом обхватывает его, испытывая шок, стыд и ещё сотни чувств, названия которых он даже не знает. На Фукудзаву невлияло даже то, что Куникида и Дазай пытались его утихомирить. — Рампо-сан, не переживайте, не беспокойтесь, тут нечего стыдиться. Я пьяный веду себя не лучше, - шептал Дазай, склоняясь к креслу детектива. — И Куникида тожеее. Доппо пусть и злобно скалился, однако ничего против не сказал, потому что в словах Дазая была огромная доля правды.***
К тому времени, когда они прибыли в ВДА, Рампо уже по-настоящему ругали. Да так, что Куникида не выдержал и впервые в своей жизни повысил голос на директора, который, на удивление, опешил и наконец замолчал, оставив детектива в покое. На какое-то время. Эдогава первый выходит из машины и поднимается в офис, встречаясь с Йосано, которая, как только узнала о ситуации, сразу же забеспокоилась за всех четверых, но больше всего за Рампо, потому что знала и чувствовала, что что-то не в порядке.. — Ну что?.. - осторожно и тихо интересуется доктор. — Он пьяный в стельку, всё ещё хуже, чем.. - начинает детектив, замолкая в последний момент, словно понимая, что чуть не ляпнул лишнего. — Чем что..? - Акико это понимает и в тот же миг задаёт встречный вопрос. — Не важно, я вообще другое хотел сказать. Тебе Дазай обо всём рассказал, да? - голос Рампо в миг посерьёзнел, как и выражение лица, само за себя говоря, что он не собирается озвучивать то, что хотел сказать и спорить с ним не осмелились. — Да, он написал мне и предупредил о том, к чему стоит готовиться и чего ждать. Нечасто ведь увидишь директора пьяного... Ещё и в стельку, - с нотками растерянности проговаривала Акико, а Эдогава про себя думал "Это точно. Нечасто." с нескрываемым сарказмом. Позже они впятером расположились в кабинете Фукудзавы, которого усадили на диван, между собой говоря о том, что об этой ситуации никто не должен знать. Вообще. Ни один член агентства. И все сразу же согласились без раздумий. В особенности Рампо, который испытывал нотки стыда из-за того, что кто-то из ВДА увидел опекуна в таком состоянии. На удивление, тот сидел и молчал, словно о чем-то размышляя — насколько может пьяный человек размышлять о чем-либо — затем ему приходит идея снять пиджак, но тот как на зло не поддаётся, заставляя Юкичи злиться. Рампо видит это и, пока другие разговаривают, решает помочь избавиться от ненужного элемента одежды. — Спаси*ик*бо, - промямлил Фукудзава, как только избавился от пиджака. — Пожалуйста, - сразу же отзывается Эдогава, сложив и повесив его на подлокотник дивана. Юкичи сидел и бормотал что-то себе под нос, его лицо хмурилось и от этого становилось не по себе. Рампо даже съеживался, наблюдая за этим, а затем погрузился в свои мысли, сделав сосредоточенное лицо и прикрывая глаза. Он думал над тем, что делать дальше. Идти домой не вариант, тащить туда Фукудзаву - тоже. Единственным вариантом было остаться ночевать в ВДА, чтобы он проспался и протрезвел, уже потом начав думать о чем-то более глобальном и серьёзном. Потом приходят мысли о том, что опекун может начать буянить и кричать. Тогда сюда точно сбегутся все сотрудники.. Если это произойдет, будет очень и очень стыдно. Погруженный в свои мысли детектив стоял рядом с диваном, слыша бормотание у себя под ухом то слева, то справа, но не обращая на него внимания, думая о том, что коллеги продолжают вести диалог о своём, однако.. "Не смей молчать, когда я задаю тебе вопрос.. Ты должен отвечать, а не стоять, придумывая отмазки! Ты меня понял?!" - очень строгий тон доходит до слуха Эдогавы, который вылупает глаза, пытаясь осознать ситуацию. Его о чем-то спросили, а он не услышал, потому что был погружен в собственные мысли. — П-простите пожалуйста, шеф, я не расслышал, потому что.. — Тебе хватает наглости пропускать мои вопросы мимо ушей?! - снова этот строгий тон, от которого тело пробивает неприятной дрожью. — Я вовсе не.. - Рампо пытается объяснить, что на самом деле всё не так и намеренного игнорирования с его стороны не было и быть не могло, однако он чувствует, как его довольно резко и грубо хватают за руку выше локтя, притягивая к себе, задавая какой-то вопрос. Эдогава широко распахивает глаза, а зрачки его сужаются до минимума, в то время как сердце уходит куда-то в пятки. Он в миг теряется и понятия не имеет, что должен делать и говорить, ощущая лишь то, в каком бешеном ритме завелось сердце и переставая дышать от страха. — Эй-эй-эй!! Шеф! Шеф, отпустите его!! - Дазай реагирует первым, ошарашенный тем, что он видит. Куникида и Йосано обратили на Юкичи внимание ещё в тот момент, когда он начал задавать детективу вопросы, а потом резко вспылил, заставив всех ох'нуть и вылупить глаза. — Директор! Что вы делаете?!! - вскрикнул Доппо, подорвавшись в сторону Фукудзавы, который даже встал с дивана, чтобы схватить Эдогаву. — Рампо-сан!! - Акико рванула следом, понимая, что надо срочно вызволить детектива из хватки главы ВДА. Однако Юкичи был всецело сосредоточен на том, чтобы вправить воспитаннику мозги и не обращал на троих никакого внимания, даже когда к нему подбежали. — Ты меня понял, Рампо? - раздражённо продолжал сребровласый. — Я-я п-понял! Отпустите, пожалуйста.. М-мне больно.. - с трудом, сквозь зубы выговаривает Эдогава, чувствуя, как его отпускают и грубо отталкивают, заставляя отшатнуться в сторону. Ошарашенная Йосано в тот же миг подлетает детективу, закрывая его собой и словно пряча в своих объятиях, уводя как можно дальше от разъярённого Фукудзавы. Куникида и Дазай тем временем встали возле него, готовые сдерживать на случай, если ему в голову взбредёт накинуться на кого-то ещё. — Придите в себя, директор!! Ваше поведение перешло все рамки дозволенного! - на сей раз осознанно сорвался Доппо, не в силах прийти в себя из-за того, что довелось увидеть и находясь на пике своих эмоций. — Вы пьяный, но даже для пьяного человека такое поведение непозволительно! — Йосано-сан, уведите Рампо-сана от греха подальше, - спокойнее сказал Осаму, обращаясь к доктору. — С нами он не справится в случае чего, слишком пьяный для этого. Акико кивает, приходя в себя и понимая, что Дазай-то прав. Безопасность детектива стоит превыше всего, даже если придётся защищать его от того, кто по сей день является его опекуном и по совместительству телохранителем. Следующие слова доктор произносит, когда они с Эдогавой покидают кабинет директора и отходят от него на несколько шагов. — Чшш.. Всё хорошо, всё в порядке. Ничего страшного больше не случится.. - успокаивающе приговаривала Йосано, замечая чужое состояние и улавливая лёгкую дрожь, а затем вновь бережно обнимая, погладив спину под пончо и прижав к себе. — Смотри, дорогой.. Вдыхай, как я, - через несколько секунд, немного отстранившись, Акико решает помочь детективу быстрее прийти в себя. Она делает глубокий вдох носом, внимательно следя за тем, чтобы за ней повторяли, а затем выдыхает. Они вместе проделывают эту процедуру несколько раз, ровно до тех пор, пока чужая дрожь и волнение не уходят практически полностью, а затем Рампо уводят вместе с собой от греха подальше. Её не волновало то, что сейчас происходило за дверьми директорской. Но для себя Йосано и без того осознала истину, которой боялась больше всего.***
Куникида и Дазай стояли в кабинете Фукудзавы, который уже беспробудно спал на одном из своих диванов, когда Осаму вдруг посерьёзнел пуще прежнего. — Ты думаешь о том же, о чем и я, да, Куникида? - уточняет тот, переводя взгляд с Юкичи на Доппо. — А? — Это не наше дело, но я осмелюсь предположить, что то, что мы видели, происходит не в первый раз, - озвучивает свои выводы Дазай. — Но никто из нас об этом не осведомлён, потому что это происходит в стенах дома. А ссор, как правило, из избы не выносят. — Хочешь сказать, что директор и дома так кидается на Рампо-сана?.. - какой-то частью себя Куникида понимает, что в словах его подопечного есть доля правды. — Именно. Потому что это более чем объясняет его поведение в офисе. И постоянно устало-растроенный вид. Особенно явно это стало проявляться в тот момент, когда он вообще перестал с нами общаться, словно закрылся в себе. Я уверен, что ты лучше меня понимаешь то, что Рампо-сану не свойственно то поведение, которое он либо демонстрировал отстранённостью ото всех, либо старался скрывать за привычной улыбкой. На него наверняка давят дома вот такими вот упрёками, какие мы слышали, сидя в машине. Я не говорю про применение какой-либо физической силы, но допускаю и такой вариант, - такое поведение Дазая было поистине редким явлением, но, судя по всему, он искренне волновался и переживал за детектива. — У меня в голове не укладывается.. Директор никогда и ни за что не причинил бы Рампо-сану вреда, - тише произносит Доппо, потирая висок и прикрывая глаза. — Когда осознаёт себя, то не причинит и сам кого угодно за него порвёт. А находясь вот в таком состоянии, он его и.. - со всей серьёзностью продолжал Осаму, хмуря лицо, однако его резко перебивают, словно не давая озвучить страшное. — Стой! Замолкни. Дай мне обработать.. - шипит Куникида, напрягаясь пуще прежнего. — Слушай. Ты и Йосано-сан знаете Рампо-сана с юности. Я клоню к тому, что вы достаточно близки для того, чтобы прямо спросить его обо всём происходящем. Особенно после того, что мы видели и слышали сегодня..***
Позже, где-то через час, в кабинет Акико стучится Доппо и входит только тогда, когда слышит одобрение. Он первым делом взглядом ищет детектива и осматривает его, пока тот сидел на диване и выглядел так, словно о чем-то думал. — Рампо-сан, как вы? - осторожно начинает Куникида. — Я в порядке, не беспокойся, - это произнесли привычно ровным тоном. Точно так же, как отвечали всегда, уверяя в том, что Фукудзаве становится лучше и всё налаживается. Доппо с Йосано переглядываются, а затем он медленно подходит к Эдогаве, присев перед ним на корточки. — Рампо-сан.. Если позволите, я вторгнусь туда, где мне быть не дозволено, - он пытался подобрать слова, донося свои мысли. — Я задам вам вопрос, но вы должны пообещать, что честно ответите на него.. Хорошо? Эдогава несколько секунд думает, а потом всё-таки кивает, не говоря ни слова. Его ярко-зелёные глаза выглядывают из-за прищура, осматривая сидящего перед собой младшего сотрудника и словно читая его, как открытую книгу. Куникида же делает глубокий вдох носом, а потом всё же спрашивает, как на духу. — Скажите, уже бывало такое, что директор выпивал, переживая потерю друга? Я имею в виду тот период, когда он сидел дома и не появлялся в агентстве? Вместо того, чтобы дать ответ на вопрос, Эдогава молчит, а его лицо становится ещё серьезнее, чем прежде. — Рампо-сан, такое происходило в стенах вашего дома? - попытался как можно мягче спросить Куникида. — Да, - детектив нехотя отвечает на вопрос, когда слышит его второй раз. Его лицо заметно мрачнеет и он сжимает ладони в кулаки. — Не думай, что он всегда вёл себя так. Сначала всё было хорошо. Ну.. Относительно. Ты знаешь, что даже если он пьёт, то обычно спокойный, как удав, и добрый. А потом.. Он вдруг начал злиться и раздражаться. По совершенно непонятной причине. Может так сказывается переживание трагедии, а может.. Что ещё более вероятно, он выплёскивает эмоции, которые в трезвом состоянии держит в себе. Стоящая рядом Йосано прикрыла рот ладонью и практически не моргала, внимательно слушая детектива и смотря на сидящего перед ним Куникиду. — Так и.. Часто он так выпивает? - снова интересуется тот. — Всегда по разному. Он сидел дома больше двух недель и в течении них бывало такое, что он пил по два-три дня.. А потом переставал, - серьёзным тоном делился Эдогава. — И вообще, мы договаривались на один вопрос. — Да.. Да, Рампо-сан, простите, - кивает Доппо, извиняясь. — Я.. Я просто за вас переживаю, - на удивление легко признаётся тот. — Я поэтому и не говорил ничего, чтобы никто за меня не переживал и не волновался. Мне даже перед По стыдно за то, что он выслушивал это всё в моменте, - честно выговаривает детектив, на несколько секунд зажмурившись. Акико заметно оживилась после словах об Эдгаре и наконец нашла в себе смелость влиться в разговор. — Рампо-сан, а директор когда злился и раздражался.. Он.. Только кричал и ругался..? Больше ничего не делал? - не скрывая волнения, она задаёт самый главный и интересующий её вопрос, подойдя чуть ближе и сев рядом с Доппо. После этого вопроса Эдогава чувствует неприятную дрожь, обдавшую всё тело, его лицо на несколько мгновений становится несчастным, а затем он тяжко выдыхает. — Ничего не делал, - не выдохе произнес тот. — А если честно? - мягко уточняет Акико. — Я не поверю в то, что он вас не трогал после того, что мне довелось увидеть, - серьёзно отчеканил Доппо. — Куникида! - ругнулась на того Йосано, заставляя стыдливо поёжиться. А детектив в это время молчит. Он молчит и опускает взгляд. Его брови хмурятся, руки снова сжимаются в кулаки и на сей раз молчание говорило само за себя. Сидящие перед детективом в шоковом состоянии распахивают глаза, понимая, что Эдогаве доставалось в стенах дома, а он просто терпел и молчал. Пока они хлопают глазами, Рампо чувствует окатившую его волну неловкости. — Я знаю, что на самом деле он не хотел обижать меня и делать мне больно. ...Просто ему тяжело, - едва шевеля губами пробормотал тот, всё ещё не поднимая головы. — Не вините его. Он вообще ни о чем не знает. Не помнит того, что делал в пьяном бреду. Рампо говорит об этом и ровно в этот момент картина становится полной и ясной, Куникида и Йосано поднимаются со своих мест, пытаясь прийти в себя. Первый поправляет очки, до конца осознавая ситуацию, а вторая понимает, что была права во всём, о чем думала. — Рампо-сан, если директор ничего не помнит, то почему вы не расскажите ему о том, что он делает? - наконец спрашивает Доппо, спустя несколько секунд молчания с трёх сторон. Ровно после этого вопроса на него поднимается взгляд ярко-зелёных глаз. — А то непонятно? Потому что это лишь усугубит его состояние. Ему очень тяжело далось пережить потерю Фукучи и он только сейчас начинает становиться на ноги и приходить в себя. А представь себе, если я расскажу ему о том, что он меня ругает, упрекает, бьёт, за руки хватает и вообще все шишки, когда он пьяный, обрушиваются на меня? - серьёзно выговорил Эдогава, буквально признавшись во всём, что происходило все эти недели. — Ты.. Ему расскажешь, да? Задавая этот вопрос, Рампо заведомо знает ответ на него. А лицо Куникиды тем временем от чего-то мрачнеет, словно он злился на что-то или кого-то. Доппо отлично понимает, что Рампо жертвует собой ради родного человека, прикрывает его в ущерб себе и продолжал бы это делать, если бы не сегодняшняя ситуация. Да, Фукудзава пережил трагедию. Да, он переживает её до сих пор. Да, это тяжело. И ему никто не запрещает этого делать, но из-за этого не должен страдать ни в чем не виноватый человек. Да, Фукудзава не простит себя, когда узнает обо всём происходящем. Да, Куникида ему всё расскажет и не будет молчать. Его совесть сама себя сожрёт, если он этого не сделает. Рампо не может защитить себя, он не может дать отпор своему опекуну. Он осознанно выбрал позицию "терпеть и молчать", однако Доппо понимает, что его нужно спасать. И стоящая рядом Йосано - тоже. Дазай заходит без стука и делает это на удивление вовремя, разряжая тяжелую обстановку, повисшую в кабинете доктора. Он видит, что все молчат и решает первым нарушить тишину. — Ну-с, директор спит мёртвым сном и не проснётся до утра точно, значит мы все можем выдохнуть, - на удивление расслабленно произнёс тот. — В таком случае, - наконец подаёт голос Рампо, встав со своего места. — Если вы закончили с допросом, я пойду к себе. — Всё же будете ночевать в ВДА? - Осаму задал этот вопрос, будто и без того не очевидно. — Верно, - ровным тоном отвечает детектив, кратко кивнув. Затем он молча удаляется из комнаты и оставляет их втроём, вообще не думая, о чем они будут говорить дальше. Ему вообще не хотелось бы знать о том, что будет дальше. Всё в миг пошло наперекосяк. И надо было Фукудзаве поехать на эту идиотскую встречу. Он даже не понял того, что себе же хуже сделал. И что теперь Йосано, Куникида и Дазай знают обо всём, что происходило в стенах их дома. Рампо в очередной раз окатывает волной жгучего стыда и он спешит к себе в комнату общежития агентства, закрываясь там и не планируя выходить до завтрашнего дня точно. — Я так понимаю, мои домыслы подтвердились, да, Куникида? - серьёзнее спросил Осаму, как только Эдогава вышел из комнаты. — Всё ещё хуже, чем ты предполагал, Дазай. Потому что, судя по словам Рампо-сана, директор вообще не помнит того, что делал и делает. Если завтра с утра он действительно не вспомнит того, что он делал и говорил сегодня.. - таким же тоном проговаривает Доппо. — Значит он и правда не помнит того, как обижает Рампо-сана дома, - дополнила доктор. — Но мне бы хотелось узнать подробности всего этого. — Их мы, к сожалению, узнать не можем, - на удивление смело заключает Куникида, однако после он видит, как Йосано прикрывает один глаз и выставляет указательный палец вперед. Именно так делает Эдогава, когда разгадывает дело. — Ты упускаешь из виду одну деталь, мой дорогой. Рампо упомянул По. И то, что с ним он делился всем происходящим в стенах своего дома. А значит у нас есть как минимум один свидетель всех событий. Понимаешь, о чем я? - говоря это, она уверенно утыкает руки в бока. — Признаюсь, я вас недооценивал, Йосано-сан! - улыбнулся Осаму. — Понимаю.. У вас есть его контактные данные? Хоть какие-то.. - негромко спрашивает Куникида. — У меня должен быть его номер. Если удастся подключить Эдгара к этой истории, нам раскроются все карты..***
Проснувшись на утро, Фукудзава понимает, что находится вне дома, а ещё позже осознаёт - он в ВДА, лежит на диване в своём кабинете. И это осознание заставляет его опешить, потому что в голове не было ни единого воспоминания о том, как это произошло. Он вскакивает, принимая сидячие положение и начиная осматриваться. А позже понимает, что вообще ничего не помнит, начиная с того момента, когда он покинул агентство. И того, как вернулся в него он тоже не помнил. Ещё через какое-то время сребровласый чувствует ужасную пульсирующую боль в голове, словно с большого похмелья. Именно тогда он вспоминает о том, что уже при личном разговоре ему предложили выпить, а он согласился, только потом поняв, что алкоголь был уж очень крепким, а отказываться уже поздно. Однако ничто не мешало ему остановиться после первого бокала. И даже после второго. ..Почему он просто не остановил себя и просто не сказал, что больше не будет...? Столько вопросов, а ответов на них как всегда нет. Фукудзава с трудом поднимается с дивана, руководствуясь желанием вернуть себе человеческий вид. Упаси господь к нему зайдет кто-нибудь из сотрудников и увидит перед собой директора в таком неподобающем виде. Где-то через полчаса и двух выпитых таблеток от головной боли ему удаётся расшататься и немного прийти в себя, хотя овощное состояние никуда не ушло и наверняка будет его верным спутником на протяжении всего дня. И ему некого винить в этом, кроме себя самого. Фукудзава усаживается за свой стол, закрывая глаза и выдыхая, пытаясь собрать мысли в кучу и настроиться хоть на что-то. Однако ему помешали. Он слышит ненавязчивый стук в дверь и только по нему осознаёт, кто пришёл."Входи"
Слышится из кабинета директора и в него сразу же заходят. Юкичи видит перед собой фигуры своих работников: Куникиды и Дазая, которые легко поклонились ему и поприветствовали. — Как вы, шеф? - осторожно интересуется Доппо, таким образом начиная диалог. — Паршиво. Голова словно раскалывается на две части, - признаётся сребровласый, потирая висок. — Оно и неудивительно, особенно после того количества алкоголя, который вы влили в себя вчера, - это проговорили серьезнее, поправляя очки. — Кхм.. Так это ты привёз меня в ВДА, верно? - сохраняя ровный тон, уточняет Юкичи. — Всё верно, шеф. Разве вы этого не помните? - соглашается Доппо, начиная прощупывать почву. — Нет.. Не помню. Я совсем ничего не помню.. - как показалось, с нотками досады проговаривает Фукудзава, однако его лицо всё ещё остаётся невозмутимым. — Вот оно что.. Это многое объясняет. Рампо-сан не соврал.. - последнее Куникида произносит тише. Так, чтобы это мог расслышать только рядом стоящий Дазай. — Директор, поверьте, я бы не стал беспокоить вас просто так, особенно, когда вам и без того плохо, но тема, которую я хочу поднять, действительно очень важна и не требует отлагательств. Я как раз таки хотел поговорить о вчерашних событиях, которые, если уж говорить откровенно, повергли нас в шок и.. Я сейчас говорю вовсе не о том, что вы позволили себе лишнего. Ровно на этом моменте Фукудзава понимает: дело пахнет жаренным. Невозмутимость его лица, казалось бы, возросла ещё сильнее, но даже не смотря на это он кивает, выражая своё согласие на диалог и жестом приглашает Куникиду с Дазаем, — который на удивление молчит, — присесть на диван. — Ты сказал "нас". Позволь спросить, кто помимо, как я понимаю, вас двоих, был свидетелем моего.. Кхм.. Постыдного поведения? - пусть это и было сказано ровным тоном, в нём всё равно проскакивали нотки стыда. — Я, Дазай, Йосано-сан и.. Рампо-сан, - сразу же ответил Доппо, замечая, как Юкичи напрягся сильнее прежнего. — Не беспокойтесь, директор, мы позаботились о том, чтобы это больше ни до кого не дошло. Всё бывает, мы все выпиваем и можем перебрать. Загвоздка лишь в том, как мы ведем себя после того, как злоупотребим с алкоголем.. И именно это является причиной моего визита к вам. Слыша это, Фукудзава мрачнеет. Ему и без того было жутко стыдно за то, что его сотрудники видели его в пьяном виде, но что-то внутри подсказывало, что ему ещё будет чего стыдиться. — Я что-то сделал, так? Или сказал то, что не должен был говорить? - сохраняя хладнокровие, интересуется сребровласый. — Не беспокойтесь, директор. Вы нас немноооожечко поругали, - с улыбкой выпалил Дазай. — Нас может быть и немножечко, а вот бедного Рампо-сана очень даже множечко, - строже и заметно серьёзнее добавил Куникида, поправляя очки указательным пальцем. После этих слов на лице Фукудзавы буквально на долю секунды отражается немой шок, а после его быстро прячут, возвращая себе привычную строгость. — Я.. Ругал Рампо? - тише уточняет тот. — Да, - соглашается Доппо. — И делали это в довольно грубой форме, отчитывая его за проступки, которых нет и не было, однако вы, судя по всему, так не считали и ругали его всю дорогу до ВДА. Рампо-сан был виноват в том, что он, во-первых, "безответственно относится к работе и своим обязанностям", я понимаю, что это был пьяный лепет, но я надеюсь, что наяву вы осознаёте, какой масштаб работы он проделывал, пока вы отсутствовали. Так же его ругали за "лень", во-вторых, за "безрассудность" в-третьих, и за то, что он уехал из офиса, не спросив разрешения, хотя он настоял на том, чтобы поехать, потому что очень за вас переживал, - перечисляя всё это, Куникида прикрывает глаза, словно сосредотачиваясь на своих мыслях и не желая их потерять. — Напоминаю о том, что всё это было в грубой форме и.. Директор, простите, но мне даже пришлось повысить на вас голос, чтобы вы замолчали и наконец оставили его в покое. — Бедный Рампо-сан со стыда чуть сквозь землю не провалился. И словно не так из-за того, что ему стыдно за свои косяки, которых не было, а за то, что всё это слышали мы с Куникидой, - на удивление серьёзно добавил Осаму. — Как бы странно это не звучало, но в данной ситуации было бы хорошо, если бы всё закончилось только на этих грубых отчитываниях. — Что было после них? - кратко и довольно строго спрашивает Фукудзава, мрачнее пуще прежнего и склоняясь к своему столу, упираясь в него локтями, укладывая ладонь на ладонь, в последствии прикрывая ими нижнюю часть лица. За своей мрачностью он старательно пытался скрыть свои подлинные эмоции. Стыд и вина с каждой секундой всё больше окутывала его сердце, а сам он даже понятия не имел, что дальше будет только хуже. Куникида сохраняет молчание, словно думая над тем, как лучше рассказать о случившимся. Правда в том, что он уже сто раз думал над этим, но по какой-то причине нервозность до сих пор не отпускала его. — Сам справишься? - спрашивая это, Дазай обращался к рядом сидящему, словно прощупывая обстановку и желая понять, можно ли действовать дальше. — Да, ты можешь идти, - кивнул тот и сразу после этого его подопечный встаёт, прощаясь с Фукудзавой и выходя из кабинета. Взгляд Куникиды снова падает на Юкичи и он делает серьёзное лицо, набирая воздуха в лёгкие. — Директор.. Пожалуйста, внимательно выслушайте то, что я вам скажу и не сердитесь, если я буду выходить за рамки дозволенного и лезть не в своё дело. Потому что если этого не сделаю я, этого не сделает никто другой, - напряженно проговаривал Доппо, внимательно смотря на чужое лицо и улавливая краткий кивок. — После приезда в ВДА мы впятером расположились в вашем кабинете. Вы сидели на диване, Рампо-сан стоял рядом и словно размышлял о чем-то своём. В это время я, Йосано-сан и Дазай стояли в стороне, как раз обсуждая то, что нужно позаботиться о том, чтобы о случившимся не узнали другие члены агентства. И мы никак не могли ожидать того, что случилось потом, - в этот момент лицо Куникиды мрачнеет. — Вы вдруг ни с того ни с сего очень резко и грубо схватили Рампо-сана за руку выше локтя, - с этими словами он на себе показывает чужие действия. — И притянули его к себе, ругая за то, что тот не ответил на ваш вопрос, хотя он банально не услышал его из-за того, что глубоко задумался. Вы даже не обратили внимания на его попытки это объяснить. Мне на секунду показалось, что вы собрались ударить его или причинить любой другой ещё более серьёзный физический вред. Словами я на вряд ли смогу передать свой шок от увиденного, ведь никогда прежде мне не доводилось видеть такого обращения к нему с вашей стороны. Вне зависимости от того, в каком состоянии вы находитесь. Рампо-сан всегда был тем, при взгляде на кого ваш гнев сменялся милостью. На протяжении всех этих лет я наблюдал за тем, как с него сдувают пылинки и неустанно балуют, прощая все косяки.. Выслушивающий всё это Фукудзава не замечает того, как теряет строгость лица и сидит с ошарашенным видом, бездумно вылупившись в одну точку и словно пытаясь осмыслить всё сказанное. — ...Вы знаете то, как легко Рампо-сан зарабатывает синяки от малейшего удара обо что-либо из-за своей неуклюжести, поэтому при желании можете увидеть следы своих рук на его предплечье, я в этом более чем уверен, - тише добавил Куникида, видя чужое шоковое состояние, а после продолжая. — Но то, что я узнал потом оказалось гораздо страшнее всей этой ситуации.. Хотя казалось бы, что хуже быть не может. — Стой.. Стой, подожди, Куникида. Дай мне пару секунд, - говоря это, Юкичи потирает виски, словно пытаясь обработать и усвоить озвученную информацию, по его лицу видно, что он всё ещё ошарашен и явно пытается прийти в себя. В этот момент ему кажется, что головная боль снова возвращается к нему и ударяет по голове с новой силой. Доппо даёт Фукудзаве время и замолкает на несколько секунд, за одно думая над тем, как лучше преподнести следующую информацию. Сребровласый трёт лицо руками, закрывая его ими на несколько мгновений, словно прячась от всех своих постыдных поступков, которые он совершил, затем, через несколько секунд он снова укладывает руки на стол, возвращая себе какую-то долю невозмутимости. — Продолжай, - сухо выговаривает тот, нахмурив брови. — ..В тот же вечер Дазай натолкнул меня на одну страшную мысль, которую я, честно признаюсь, пытался отрицать до последнего. Но тем не менее озвученные им домыслы я уже слышал из уст Йосано-сан, отчего во мне зародились сомнения.. Ведь не могут же два совершенно разных человека думать об одном и том же, наблюдая за определённым человеком и ситуацией. Однако я всё равно хотел услышать правду из уст самого Рампо-сана, какой бы она не была. Честно, я даже не верил в то, что он расскажет хоть что-то, но.. Он рассказал, шеф. Поверхностно, но рассказал о том, что происходило в стенах вашего дома на протяжении всего того времени, что вы не появлялись в ВДА. Куникида делает паузу, наблюдая за тем, с какой серьёзностью и внимательностью его выслушивают. Кажется, что мысль о том, что Фукудзаву увидели пьяным теперь мало его волновала, его внимание было сосредоточенно на словах о его воспитаннике и том, с какой непозволительной грубостью он к нему отнёсся. В следующее мгновение Юкичи выпрямляется, убирая руки в рукава юкаты и смотря на Доппо, готовясь внимать каждому слову, которое он произнесёт. — ..Я спросил у него, бывало ли такое, что вы выпивали дома и он нехотя признался, что да, выпивали. После так же нехотя признался в том, что находясь в состоянии алкогольного опьянения, вы часто его ругали. И всё бы ничего, но шеф.. Я сроду не помню того, чтобы будучи пьяным вы выражали агрессию хоть к кому-то. И как бы то ни было, в данной ситуации она есть и только на ней всё не заканчивается. Рампо-сан так же обмолвился о том, что помимо морального насилия к нему применялось и физическое. Осмелюсь предположить, что в такой же грубой форме, как и у нас на глазах. Только я не представляю, как он защищался дома, будучи с вами один на один и мог ли защититься вообще, - Рассказывая всё это, Куникида смотрел в пол и хмурил лицо. — Директор, вы понимаете, о чем я говорю, верно? Рампо-сан молчал об этом и продолжает молчать неизвестное количество времени, а молчит он по причине страха того, что правда, какая она есть, лишь усугубит ваше состояние. Он не хотел, чтобы вы винили себя за то, что делали и делаете, будучи пьяным. Но проблема заключается в том, что вы понятия не имеете о поступках, которые совершаете. ..Точнее сказать, не имели до этого момента. У Фукудзавы, который слушал всё это, на лице отражается немой ужас, говорящий сам за себя. В голове сразу как наяву всплывает диалог с Рампо, в котором Юкичи спрашивал его о том, почему он вздрагивает от его прикосновений, а тот отвечает, что всё в порядке и во всём виноват недосып. Совсем не доваривая того, что на деле была виновата твердая рука опекуна, которая с болью приземлялась на кожу, заставляя её гореть огнём. Рука, которая столько лет бережно гладила по голове, прижимала к себе и лелеяла, вдруг начала причинять боль, медленно, но верно убивая доверие, выстроенное годами, а на утро даже не вспоминая об этом. В любой другой ситуации Фукудзава никогда бы не поверил во всё сказанное, если бы сам не знал того, какое поведение он позволял себе в стенах дома. Он знал, что давил на Рампо будучи трезвым, но прекратил это делать, потому что мозги вправились после первого серьёзного скандала и последующего ухода Эдогавы из дома. И ладно бы, если на этом всё закончилось. Но прямым доказательством физического насилия было поведение воспитанника, которое теперь говорило само за себя. Куникида видит ошарашенное состояние Фукудзавы, который с ужасом осознаёт всё то, что происходило за эти недели. Он даже не слышит того, как в дверь снова стучат и не реагирует на это, погруженный в свои мысли. Доппо, не долго думая, встаёт с дивана и подходит к двери, реагируя на стук, а после приоткрывая и заглядывая за неё. Кажется, он с кем-то говорил, что-то кому-то объяснял, но Юкичи не уловил ни слова. — Директор.. Прощу прощения за вторжение, - до слуха Фукудзавы доходит мягкий тон, заставляющий поднять глаза и обратить внимание на стоящую в кабинете Йосано, которая подошла к его столу, чтобы её точно услышали. — Но я просто не могла остаться в стороне, когда увидела произошедшее вчера, а после узнала то, о чем вам только что рассказал Куникида. Она говорит спокойно и на удивление мягко, видя, что глава агентства просто не может прийти в себя и вернуть себе хотя бы долю серьёзности. — Можете мне не отвечать. Я примерно могу понять, что вы чувствуете сейчас и о чём думаете. Я пришла сюда не для того, чтобы вы давали мне какие-то ответы, а для того, чтобы я могла дать ответ вам, - говоря это, Йосано, до этого державшая руки сложенными впереди себя, позволяет им свободно повиснуть по бокам и сжимает ладони в кулаки. — О чем ты..? - тихо и едва слышно вымолвил Юкичи, словно это единственное, что он смог выдавить из себя. — Дело в том, что вчера Рампо-сан, помимо того, что поверхностно ввёл нас в курс дела, толком не озвучивая каких-либо подробностей, он осознанно или нет, но упомянул одного человека, который эти подробности знал и был их свидетелем воочию, - рассказывая всё это, доктор ощущает нотки накатывающей нервозности, но всё же держит себя в руках. — Я говорю о По. Он был тем единственным, кому Рампо-сан изливал свою душу и рассказывал обо всём, что с ним происходило, находясь на пике эмоций. Я.. Позвонила Эдгару и попросила его рассказать мне хотя бы что-то, но он отказывался по той причине, что просто не хотел предавать доверие Рампо. Однако после того, как я объяснила ему ситуацию, он поделился со мной кое-чем, о чем я бы предпочла не знать вовсе. Говоря это, Йосано мрачнеет, её лицо принимает хмурый вид, брови сводятся к переносице, а ладони сжимаются в кулаки от нервозности, которую уже не удавалось скрыть. — После услышанного я.. Очень сильно злюсь на вас, Фукудзава-сан. Безумно злюсь, - честно и довольно строго высказалась девушка, обращая внимание на то, что глава агенства не шевелится и, казалось бы, даже не дышит. Она вдыхает носом, а после продолжает монолог. — По рассказал мне о том, как вы ударили Рампо в первый раз, отвесив ему пощёчину и явно не пожалев на неё сил. В тот вечер они должны были созвониться и поговорить, как делали это всегда, однако ничего не вышло. В какой-то момент, по приезду домой, Рампо пропал с радаров и даже не хотел отвечал на смс и звонки. Благо, Эдгар сразу сообразил, что что-то не так и не оставлял попыток хоть как-то с ним связаться. В конце концов с трудом, но он смог до него дозвониться и когда это случилось.. - Йосано замолкает, прикрывая глаза и снова вдыхая, словно пытаясь держать себя в руках, в то время как Фукудзава снова ошарашенно раскрыл глаза и смотрел на девушку, с ужасом осознавая тяжесть совершенных им действий. — Он услышал то, что у Рампо истерика. Истерика, понимаете? Он сидел один на веранде вашего дома и просто бессильно плакал, не в силах успокоится и взять себя в руки. Вы можете себе это представить? — не скрывая строгого тона, спросила Акико. — Хотите знать, что было потом? По приехал и забрал Рампо к себе, потому что просто не смог оставить его одного. Не смог оставить его наедине с той болью, в которой он задыхался. Он просто взял и увёз его, а потом успокаивал у себя дома до тех пор, пока он просто не уснул, устав от рыданий. И это.. Это лишь один случай, о котором он мне рассказал. Об остальных я не знаю, - она делает паузу, в то время как её лицо принимает безумно расстроенный вид. — Фукудзава-сан, сможете ли вы спокойно спать, зная об этом и понимая, как больно было родному для вас человеку и что причиной этой самой боли являетесь вы сами? Потому что я не смогла, даже не смотря на то, что моей вины здесь нет. Йосано проговорила это, пока на её глазах выступали едва заметные слёзы. Она будто бы сама испытывала физическую боль, рассказывая обо всём этом. На этом моменте затрясло даже Куникиду. Стоит ли говорить о том, что чувствовал Фукудзава? — Я.. Н-не прощу вас, если вы не исправите то, что наделали. И если наш Рампо-сан не вернётся, - она прошипела эти слова, обращаясь не к своему директору, а к человеку, который её растил. И самое страшное в том, что он это понимал.***
Тишина.
Гробовая. Тишина и сильнейшее чувство вины. Осознание. Сожаление. Стыд. Отчаяние. Бессилие. Оно сдавливает со всех сторон. "Рампо в офисе?" "Нет, шеф! Он уехал на дело минут тридцать назад!" И хорошо, что уехал. Потому что у Фукудзавы просто не хватило бы сил взглянуть ему в глаза. Сейчас Юкичи физически ощущает, как горит изнутри, утопая в осознании того, какие страдания причинил и продолжает причинять самому близкому и родному для себя человеку, который страдал от его рук. Страдал и молчал. Терпел, не взирая на собственную усталость, всё равно продолжая поддерживать и дарить заботу. При мысли о том, что он бил Рампо, Фукудзава хочет отсечь себе руки. От воспоминаний о том, как воспитанник приходит домой уставший, а потом выслушивает отчитывания о своей неаккуратности и небрежном поведении, хочется со всей силы ударить себя по лицу. Хочется вернуться к себе тому и прокричать "остановись! что же ты делаешь! разве ты не понимаешь, что добиваешь его?!". Ведь Фукудзава видел и знал, что Рампо устаёт, видел, что ему было плохо, помнил, как он терял сознание у него на глазах, но даже это не заставило взять себя в руки. Хочется выбросить весь алкоголь, который остался в доме, дожидаясь своего момента распития. А ещё от стыда хочется провалиться сквозь землю. Юкичи ведь просто.. Просто брал и срывался на воспитанника. А он на следующий день подходил и обнимал, говоря, что всё будет в порядке. Фукудзава настолько погряз в своём горе, насколько в нём утонул, что просто не заметил того, как потянул вслед за собой своё дитя. Которое держалось изо всех сил, но всё-таки не справилось с ответственностью и проблемами, которые навалились со всех сторон. Юкичи сидит, согнувшись над своим столом и уперевшись в него локтями, а потом прислонившись лбом к сомкнутым между собой ладоням, зависшим в вертикальном положении. Его глаза плотно закрыты. В голове хаос. Внутри тоже. Он понятия не имеет, сколько времени провёл, сидя в таком положении. Он вообще не знает, сколько сейчас времени. Однако напоминание об этом приходит само собой, стуча в дверь два раза. Фукудзава, слыша этот стук, перестаёт дышать и открывает глаза. Он не отвечает и не даёт согласия на то, чтобы стоящий за дверью человек вошел, но оно ему и не нужно, ведь уже в следующие секунды она отворяется, а в кабинет заходит до боли знакомая фигура небольшого роста и при виде неё сердце пропускает не один удар. — Шеф, мы домой пойдем или снова в агентстве ночевать будем? - Рампо видит чужое молчание, а затем дополняет — Вы время видели? — Н-нет.. Я.. Совсем о нём забыл, - тихо бормочет Юкичи, опуская взгляд и ощущая прошедшую по телу волну напряжения. — Поэтому я и пришёл напомнить, - спокойно проговаривает Эдогава, отчего-то сощурившись пуще прежнего. — Дядь, так мы домой пойдём или нет? — Пойдём. Конечно пойдём, - наконец соглашается сребровласый, кратко кивая и слыша хмыкание со стороны воспитанника. Погруженный в свои мысли Фукудзава даже не ощущал присутствие Рампо, что стоял под его дверью где-то полчаса точно, словно не решаясь войти. Точнее не только стоял. Он сидел. И даже почти лежал. Маячил туда-сюда. Раскачивался взад-перёд. Переминался с ноги на ногу. Нервничал. Думал, что сказать, когда он всё-таки откроет дверь. Он ведь прекрасно знал обо всём, что происходило в кабинете Юкичи сегодня. И понятия не имел, что делать с этим знанием. И как вообще следует себя вести. В голову не приходит ничего лучше, чем просто пойти домой. А дома просто лечь спать, потому что уже довольно поздно. И может на утро голову посетит хоть какая-то светлая мысль, ведь пока в ней абсолютная пустота, что, кстати, было редким явлением. Всю дорогу до дома Фукудзава молчал, как рыба. Молчал и сгорал со стыда пуще прежнего. Рампо тоже молчал и был слегка напряжён. Он хочет поговорить. Поговорить так, как они говорили до всей этой трагедии, возвращаясь домой и обсуждая по пути всё и вся. Однако из себя не удавалось вытянуть ни слова. По непонятной для Рампо причине опекун останавливается у веранды и молча смотрит на неё долгие секунды, а Эдогава в это время непонимающе склоняет голову в бок, но решает не спрашивать, просто дождавшись того, когда они оба зайдут домой. И когда это происходит, детектив снимает пончо и шляпу, оставляя их на вешалке, затем разуваясь и босиком проходя в гостиную. Он делает это первым. Юкичи остаётся в прихожей на ещё какое-то время. Тоже по непонятной причине. — ..Когда мы с Ацуши-куном ездили на дело сегодня, я видел котёнка, которого приютила молодая девушка, - вдруг начал Рампо ровным тоном, а Фукудзава, в этот момент вышедший вслед за ним, вздрагивает от того, что воцарившиеся тишина вдруг нарушилась. — Она несла его, прижав к себе и смотря на это, я подумал о том, что тоже хотел принести кота, чтобы вам лучше стало. Иронично, что эта мысль пришла ко мне в.. Не самый подходящий день. Но именно после него я подумал, что пусть лучше мне достаётся, чем ему.. Он же совсем маленький будет.. - проговаривая это, Эдогава стоит и даже не двигается, заканчивая свой монолог тем, что он складывает ладони вместе — больную и здоровую — таким образом будто показывая размер животного, которое имеет в виду и разворачиваясь к опекуну, чтобы тот увидел это. А Фукудзава в этот момент перестаёт дышать. Его тело пробивает дрожью. В голову ударяет осознание того, что воспитанник всегда был против животного дома, потому что попросту не хотел такой ответственности и того, что внимание Юкичи придётся с кем-то делить. А сейчас он снова готов был пойти против себя ради чужого комфорта и радости. ..Но всё снова омрачается моментом с тем, что Эдогава готов принять все шишки на себя, лишь бы на маленькое животное не срывались, лишь бы он не слышал всех криков и не видел рукоприкладства, которое обрушивалось на детектива. Фукудзава аккуратно берет соединённые между собой ладони Рампо в свои, полностью их обхватывая и просто смотря на это. Смотря и вспоминая то, как 13 лет назад не мог привыкнуть к тому, насколько маленькая у 14-тилетнего Великого Детектива ладошка, постоянно замечая это, когда приходилось брать его за руку, чтобы тот не потерялся и не отходил далеко. Юкичи смотрит на ладони своего взращенного воспитанника, понимая, что они всё так же с лёгкостью помешаются в его собственные. Затем он впервые за этот вечер решается поднять глаза, чтобы взглянуть в ярко-зелёные зрачки напротив себя, понимая, что несмотря на возраст, невинность и их чистота никуда не ушли. Они остались, не смотря на всю боль, которую довелось пережить в прошлом и в настоящем. В глазах Рампо до сих пор горит чистейший огонёк жизни и невинности, просто он немного потускнел. И Фукудзава обязан сделать всё, чтобы не дать ему потухнуть окончательно. — Прости меня.. - едва шевеля губами и тише шёпота произнёс сребровласый, замечая, как глаза напротив раскрываются чуть сильнее. — Прости меня, Рампо.. Прости меня.. Прости.. Повторяя это, Юкичи приземляется на колени прямо перед воспитанником, бессильно склоняя голову, словно он готов вымаливать у него прощения хоть до послезавтра. Бесчисленное количество "прости" слетает с уст Фукудзавы, пока Рампо, широко раскрыв глаза, смотрит на его серебряную голову, склонённую перед собой и явно не до конца осознаёт, что должен сделать. Юкичи снова умоляет простить его. Его голос дрожит. Дрожит так, словно прямо сейчас он оплакивает тело погибшего Оочи Фукучи. "Прости меня, мой котёнок." "Пожалуйста прости." "..Прости..Прости.... Прости.." Эдогава в какой-то момент теряет смысл слова "прости", мотая головой в разные стороны и быстро приседая на колени рядом с опекуном. — Я.. Вас прощаю, Фукудзава-сан, - тихо проговаривает тот, пытаясь заглянуть в чужое лицо. — Прощаю. Правда прощаю.. С этими словами он начинает аккуратно гладить чужие плечи, стараясь делать это двумя руками. — Дядя, я простил.. Я не злюсь на вас.. Не злюсь, правда. Я даже не обижаюсь, - слегка подрагивающая здоровая ладонь детектива приземляется на макушку опекуна, поглаживая её и наконец замечая, что тот перестаёт извиняться и замолкает, а через несколько секунд с его стороны слышится тихий всхлип, от которого Рампо снова широко раскрывает глаза, замечая, как с чужого опущенного лица упала капелька влаги, ударившись о пол. — Ф-фукудзава-сан.. - едва шевеля губами, тихо проговаривает Эдогава, чувствуя, как его утягивают в объятия, желая прижать к себе. Он не противится, наоборот льнёт к опекуну, обнимая того в ответ и чувствуя, как его лицо прижимается к плечу, будто прячась в нём. Рампо щекой прижимается к макушке Юкичи, поглаживая его по спине и слыша тихие всхлипы себе в плечо, после каждого из них сильнее прижимаясь к нему и начиная гладить активнее. — Ты п-простишь меня.. Д-даже не смотря на то, ч-что я не заслуживаю п-прощения..? - сдавленно и почти невнятно спрашивает сребровласый, прижимая воспитанника к себе. — Вы заслуживаете прощения, дядь.. Хотя бы по той причине, что полностью осознаёте свою вину и то, что поступали неправильно, - говоря это, Эдогава трётся о прижимающуюся к нему макушку щекой, словно котёнок, а затем мягко проводит по волосам на чужом затылке. — Р-рампо.. Я обещаю.. Клянусь тебе.. В нашем доме больше никогда не будет алкоголя. Я и капли в рот не возьму.. Даже по праздникам, - шепчет Фукудзава, не скрывая дрожащего голоса и пытаясь взять себя в руки. Эдогава молчит, словно не верит в услышанное, однако Юкичи обещает, клянётся своей собственной жизнью и снова просит прощения. Детектив снова слышит любимое ласкательное и от этого его сердце тает. Он просто не может не поверить опекуну, потому что знает - он раскаивается и раскаивается искренне. Он сожалеет о своих поступках. Извиняется за удары. За все упрёки. За то, что был груб и нетактичен. За то, что он совсем перестал заботиться, погрузившись в своё горе. И Рампо просто не может его не простить.***
На следующий день Фукудзава и правда выполняет сказанное, избавляясь от всех остатков алкоголя, на глазах у Эдогавы выливая его в раковину и в последствии выбрасывая бутылки. Ровно на этом моменте в сердце Рампо снова рождается надежда на то, что всё будет в порядке. Однако.. Он не понимал того, почему ему всё ещё плохо, даже не смотря на то, что жизнь начинает налаживаться. Даже Фукудзава начал выздоравливать и подниматься на ноги, а детектив до сих пор чувствует себя так, словно он до сих пор сидит на холодной веранде, не в силах подняться с неё. Он твёрдо стоит на своих двоих, когда рядом Эдгар, однако тот уходит, колени снова начинают дрожать, а потом Эдогава падает, больно ударяясь ими о деревянную поверхность, ссадины от этого даже не успевали заживать. Теперь Фукудзава чётко и ясно видел состояние своего воспитанника. Видел усталость, которая читалась в его глазах, когда он не прятал их за прищуром. Улавливал постоянно поникшее настроение и нотки печали. А самым страшным его замечанием было практически полное отсутствие каких-либо эмоций и радости со стороны обычно эмоционального Рампо. Он с ужасом осознал, что даже не заметил того, как его улыбка стала редким явлением. И как давно агенство не наполнялось звуками его звонкого смеха. Юкичи осознаёт, что это случилось из-за него. Из-за него Эдогава лишился главной опоры и родительского плеча, на которое он опирался столько лет, чтобы твёрже стоять на ногах, когда становилось особенно тяжело, и в один момент он просто не обнаружил его. Именно тогда, когда оно было нужно больше всего. Рампо подскользнулся и упал, словно в детстве, только различие было в том, что отделался он не обычной маленькой ранкой или ссадиной, вместо этого внутри него треснуло что-то очень важное и нужное. Словно на сосуде, в котором столько лет бурлила бесконечным потоком льющиеся энергия, вдруг образовалась трещина, из-за которой он никак не может наполнится. И Фукудзава сделает всё, чтобы залечить эту рану, он будет латать её снова и снова, даже если из раза в раз придётся собирать всё по кусочкам. Это его прямая обязанность, как родителя, о которой он забыл. И пусть Рампо сказал, что простил его. И Фукудзава знал, что это так, он видел и читал это в ярко-зелёных глазах, однако сам себя за свою оплошность он не простит никогда. До Юкичи всецело дошёл масштаб трагедии, когда он начал чаще касаться воспитанника с желанием подбодрить, замечая то, как он вздрагивает всем телом от малейшего прикосновения к себе. Словно котёнок, что отвык от рук и теперь недоверчиво озирался, однако всё равно расслаблялся, поддаваясь ласке и тянулся навстречу к человеку, которого признал своим. Фукудзава понимал, что Рампо так и продолжит вздрагивать от его прикосновений ещё долгое время. Но попросту не знал, как это исправить. До тех пор, пока Йосано радушно не подсказала ему решение проблемы, которое лежало на поверхности. Она сказала, что нужно придумать что-то, что поможет снова начать ассоциировать касания с чем-то приятным, а не с болью. И, не долго думая, предложила поцелуи. Ими Эдогаву одаривали перед сном или в особенные дни, оставляя лёгкий чмок на лбу или на макушке. Ещё реже он ощущал их при похвале, но они означали то, что им сильно гордятся и это заставляло сиять от счастья, придавая сил, которых хватит, чтобы улететь на другой конец земли. План действий был таков: Рампо чувствует прикосновение к себе, вздрагивает, а потом ощущает поцелуй в макушку, до которой всегда есть возможность достать. А если она закрыта, всегда есть лоб и висок. И как же он удивился, когда этот трюк провернули в первый раз, вылупившись на опекуна и не понимая, что он сделал, чтобы заслужить полный любви чмок в обычные будние дни. Ведь сегодня не его день рождения, не новый год и не какой-либо праздник, да и он не сделал ничего сверхъестественного или особенного, чтобы заслужить его. Однако со временем его восприятие и правда начало медленно, но верно меняться. Удивление сменялось тенью лёгкой улыбки. Затем тень исчезала, уступая ей место в полной мере. И кажется вздрагивание от прикосновений стало не таким явным, каким было до этого, но всё равно не ушло до конца. Впереди у Фукудзавы много работы, на которую уйдут не одни сутки. И даже не неделя. И не две. И даже не месяц. Может чуть больше. Может даже два. Но всё обязательно наладится. Рампо снова будет улыбаться и сиять так же, как в моменты, когда к нему приходит По или Юкичи целует его в макушку. Запасы сладкого будут уходить с невероятной скоростью. В агентстве снова станет шумно и живо, по коридором будет летать смех, доходя до директорской и вызывая лёгкую улыбку. Фукудзава вернёт себе доверие, которое потерял, чтобы впредь беречь его ещё больше. Он сам нанёс эти раны и сам же залечит их. Исцелит родительской любовью, которой так не хватало. И тогда.. Всё обязательно встанет на круги своя.