Стажировка в СИ

Никто не должен был знать о стажировке в Старк Индастриз. Никто. Вот только, прежде чем Питер успел об этом сказать, Нед с гордостью на всеобщее обозрение выложил их совместное фото на фоне башни на Фейсбук. “Мой друг настолько умный, что попал к Старку на практику!!! “ Это стало отправной точкой, после которой прорвало плотину словесного недержания Томпсона. Он и раньше задирал Паркера, придумывал глупые прозвища, подкидывал на стул кнопки, однако после этого он подключил целый класс и ежедневно обвинял Паркера во лжи. “Такой идиот как ты никогда не сможет оказаться в СИ. “ “Ты ещё несовершеннолетний, Паркер, какой Тони Старк? Какая практика? Может, это тебе приснилось?” “Фантазируешь о Железном человеке? Признайся, Паркер, дал бы ему за место в компании?“ “Ты маленький врунишка, Пенис Паркер. Старк небось даже не знает о твоём существовании.” Ага, думает Питер, поэтому написывает по сорок раз на дню и проверяет электронный дневник, как это делают родители первоклашек. Хуже тёти Мэй, честное слово. Возомнил себя отцом-одиночкой и принялся выплескивать всю свою нерастраченную родительскую любовь на Питера. Поскорее бы Пеппер забеременела и родила Тони целую футбольную команду маленьких умников, чтобы Паркер мог спокойно вздохнуть. Ванда и Наташа, ещё одни горе-родители, придумали для себя задание – кормление ребёнка, и вечно творили на кухне что-то невообразимое для маленького щупленького парня. Черт возьми, весь его род состоял из невысоких худых людей, так что у Питера, определённо, не было никаких проблем с весом, несмотря на заверения обеих женщин. Он не виноват, что каждый из живущих в башне суперсолдат славился исполинскими размерами и недюжим аппетитом. А ещё был Роджерс, образец морали и патриотизма, увлекался вышивкой и чертовски этого стыдился. Черт знает зачем, но Питер решил поддержать его и теперь и сам корячился над пяльцами пару раз в неделю. С Брюсом и Тони юноша вечно пропадал в лаборатории или мастерской, забывал о сне и еде, пока его не забирал Баки – тот самый, от которого глупое мальчишечье сердце начинало биться быстрее. Поэтому никто из Мстителей не должен знать, что над Пауком в школе издеваются. Серьёзно. Это не только подорвет его и без того шаткий авторитет, но и добавит огоньку их раздражающей гиперопеке. То, что Паркер самый молодой, не означает, что с ним надо обращаться как с ребёнком. *** Когда миссис Голдберг сообщила об экскурсии в святая святых, Питер обреченно завыл, а Флэш словно открыл в себе второе дыхание и пëр с настойчивостью локомотива, придумывая всё новые и новые шутки. Мелкий самовлюблённый говнюк. Нед давно предлагал начистить Юджину рожу, но, серьёзно, Томпсон обычный человек, к тому же ребёнок. Питер просто не мог позволить себе обрушить на него всю свою сверхчеловеческую силу, а сдерживать её он с большим трудом научился совсем недавно. Хвала небесам, он больше не рушит дом. Нед весь горел в предвкушении величайшего позора Флэша. Его нетерпение вибрировало и искрило, пока их и еще пару человек из параллельных классов грузили в школьный автобус. – Чувак, это будет мега-круто. Боюсь представить его лицо, когда Старк скажет, что ты его стажёр. Питер закатил глаза: – У Тони сегодня назначена очередная встреча с ЩИТом. Надеюсь, они с Фьюри не поубивают друг друга, потому что с утра он явно был на взводе. Лидс дернулся и разочарованно заскулил: – Но там хотя бы будут Мстители? Хоть кто-нибудь, кто утрет нос Флэшу? – Знаешь, – Питер скомкал в руках край толстовки, – я вообще надеюсь, что мы ни с кем не встретимся. Пятницу я уже предупредил, Ванда и Вижн на задании, Брюс в лаборатории, Стив следит за Баки, так что… не хочу, чтобы все знали, какой я неудачник. Для них я герой. Такой же как и они. Спасаю мир и всё такое. Даже звучит глупо: Человека-паука дразнят в школе. Мы же не в первом классе. Нед замолчал, переваривая слова друга. Радость от того, что Флэш, наконец, получит по заслугам совсем затмила ему разум, и в его голове даже не возникла мысль, что в глазах Мстителей Питер будет выглядеть неудачником. – Черт, он же будет донимать тебя до самого выпуска. Питер ободряюще похлопал Неда по плечу: – Зато у тебя есть доступ в башню и будут фотки со всеми Мстителями. Нед невесело хмыкнул и натянул на лицо подобие улыбки. Что ж, ему от Томпсона доставалось не меньше, но, в отличие от Питера, Лидс не мог похвастаться чем-то стоящим, кроме дружбы с Паркером. Хотя Тони что-то говорил про то, что подумает и над его практикой. Не в святая святых, конечно, но на первых этажах башни тоже пахло престижем и статусом. Они подъехали к Старк Индастриз в половине первого. Питер и Нед специально сели в другой конец автобуса, чтобы Юджин со своей компанией не доставали их в дороге. Но, стоило только выйти на парковочную площадку перед башней, гаденькая ухмылка Флэша снова замаячила на периферии. – Ну что, неудачник, готов опозориться? Твоя ложь раскроется, и все узнают, что Пенис Паркер на самом деле не гений, а всего лишь маленькая врушка. Обещаю, об этом завтра же будет говорить вся школа. Ты до выпускного будешь ходить с клеймом лгуна. Питер отвечать не стал. Поджав губы, он резко развернулся и пошёл в сторону толпы. “Держись, приятель, у него разводятся родители, вот он и срывается. Забей и иди дальше, забей и иди дальше”. Миссис Гольдберг, словно младшеклашек, просила их не отставать от группы, встать по двое и взяться за руки. Пока она пыталась перекричать и собрать воедино взволнованных школьников, с восточной стороны парковки послышался звук открывающихся дверей лифта и цокот каблуков. К ним шла девушка. Миловидная блондиночка до тридцати. Очки, туго затянутый “пончик” на голове и классический брючный костюм. Питер ее не знал и неудивительно. В компании Старка работает больше тысячи сотрудников на нижних этажах, около сотни в лабораториях и только последние два этажа принадлежат Мстителям и Тони Старку лично. Питер на нижних не был ни разу, да и в целом проникал в башню не через главный вход и не через парковку. Он не совсем дурак, чтобы уныло подниматься полчаса на лифте, когда можно на паутине допрыгнуть где-то до середины здания, а потом короткими толчками, словно лягушка на ниточке, в считанные секунды добраться до верха. Хотя иной раз его подбирали на вертолёте, или подкидывали на одном из Марков. – Здравствуйте, меня зовут Элизабет, и сегодня я проведу вас в логово Мстителей и покажу, как живут люди, защищающие наш мир от сил зла. Боже, яростная фанатка – сразу видно. Интересно, она тоже собирает карточки супергероев, как и Фил Колсон? – Здравствуйте, Эмма Голдберг, классный руководитель, – учительница Питера протянула руку для рукопожатия и улыбнулась, – очень надеюсь, что мы не доставим вам проблем. – Дети, – девушка с “пончиком” на голове понимающе хмыкнула и снова повернулась к толпе подростков, – ребята, убедительная просьба не покидать группу, не отходить, даже если сильно интересно. В башне находится некоторая часть Мстителей, которая не всегда контролирует свою мощь. В процессе тренировок был разрушен не один зал, так что находиться без сопровождения ответственного лица может быть опасно. Больше скажу, иной раз сила ударной волны от их сумасшедших тренировок доходит до нижних этажей. Я очень надеюсь, что никто из них на данный момент не тренируется. В том числе некогда реабилитированный в глазах общественности Зимний Солдат также находится на данный момент в здании под присмотром Мстителей, но всё ещё считается опасным элементом, представляющим угрозу жизни и здоровью. Все меня поняли? Питер насупился. Нихрена Баки не опасный элемент. Паркер уже пол года носится с ним как курица с яйцом, превращая в человека. Конечно, ему всё ещё требуется присмотр и влияние куратора – парень искренне ненавидит моменты, когда ему приходится приказывать – но Джеймс уже начал потихоньку раскрываться. В прошлые выходные он даже сам выбрал, что смотреть на киновечере. И пусть это всего лишь диснеевский мультфильм про Покахонтас, от которого Тони весь вечер плевался ядом, а Наташу и Клинта распирало от шуточек, главное, что Зимний Солдат начал проявлять инициативу в простых вещах. – Можно спросить? Вот черт, Томпсон. Девушка улыбнулась и кивнула, явно ожидая вопросов по теме экскурсии и безопасности. – А вы знаете Питера Паркера? Юджин подошёл к парню и грубо закинул свою руку ему за шею, притягивая к себе. Элизабет смутилась, непонимающе глядя то на Питера с Юджином, то на миссис Голдберг. – Прошу прощения, я не смотрю телевизор, – выдавила из себя девушка и резко от них отвернулась, обращая своё внимание на оставшихся учеников. – Ещё вопросы у кого-то есть? Что ж, Питера приняли за юную телезвезду, а Юджин победоносно оскалился: – Что и требовалось доказать, неудачник. Нет никакой стажировки. Ты самое настоящее трепло. Он оттолкнул от себя Питера и отошёл к своим друзьям. Его победоносная улыбка заставляла Паука чувствовать некоторую досаду, а Неда рядом с ним трястись от злости. Смех и гогот подростковых голосов сменился перешептыванием и осуждающими взглядами. Что ж, они это переживут. Элизабет хлопнула в ладоши, привлекая внимание: – Раз вопросов ни у кого больше нет, предлагаю отправиться на самый верх Старк Индастриз. Их отвели к просторному лифту. На панели имелось всего несколько кнопок: вызов, остановка и этаж Мстителей. Питер не знал о его существовании. Возможно, Старк что-то говорил, но в последнее время Паркер чаще пропускает его слова мимо ушей и бежит к Баки. Тот всё ещё плохо поддаётся влиянию Роджерса и других Мстителей, поэтому парню, как куратору Зимнего Солдата(честное слово, это вышло случайно), приходится практически безвылазно торчать в комнате Джеймса. Кто бы знал, как тяжело было первое время сдерживать подростковые гормоны рядом с хмурым мускулистым мужиком. Питер даже не знал, что он гей, пока не встретил Барнса. Пропуская почти сотню остановок, стеклянная кабина быстро разогналась и задрожала, пока гулкий толчок не остановил ее на нужном этаже. Это было… быстро. Двери отворились, и голос Пятницы поприветствовал их на последнем, сороковом, этаже. Первой вышла Элизабет, за ней, толкаясь и пихаясь, вывалился класс, завершая процессию в лице миссис Голдберг. Она неторопливо покинула стены лифта и заинтересованно оглянулась. Пол, стены, потолок – всё выглядело модным и высокотехнологичным, выдержанным в светлых тонах и хорошо освещенным. – Мы начинаем с последнего этажа, с места проживания Мстителей, – девушка отошла на несколько шагов от группы и, раскинув руки в стороны, широким жестом окинула просторный коридор, – в личные комнаты, мы, естественно, заходить не будем, но пройдемся по местам общего пользования и убедимся, что, в целом, от нас, простых людей, они мало чем отличаются. Ученики загалдели, но миссис Голдберг тут же заставила всех замолчать. Эхо её грозного голоса несколько раз ударилось о стены и потонуло в глубине башни. – Тут всегда так тихо? – шёпотом спросил Нед. – Только когда все на заданиях. Лидс понятливо кивнул: – Знаешь, я вообще удивлён, что Старк разрешил провести здесь экскурсию. Он же вроде не любитель такого. . . – Он и не разрешал, – усмехнулся Питер, вспоминая, сколько от Тони было шума, когда тот узнал, что три школы выиграли экскурсию после проверки Министерства образования, и теперь ему придётся терпеть толпу потных, гормонально нестабильных подростков в собственном доме. – Это Пеппер его так наказывает за то, что они с Тором на неделю ушли в запой от Асгардской медовухи. – Это кабинет Тони Старка, в котором железный человек создал большую часть своих костюмов, – Элизабет приложила карточку-пропуск, голос Пятницы принялся зачитывать нудную инструкцию по безопасности, в которой кроме как “ни в коем случае ничего не трогать, а иначе взорвётся” было еще пожелание хорошо провести время. Девушка подошла к витрине с костюмами и начала рассказывать историю их создания. Потом рассказала про реактор в груди железного человека, как тот чуть не убил героя и как всё хорошо закончилось, когда, наконец-то, его вытащили. Она вскользь упомянула технологии жителей Ваканды, Т'Чаллу и Шури, их вклад в развитие технологий Старка, а также несколько фактов про чёрную пантеру. – А это главные помощники Мистера Старка в работе, – она подошла к двум роботам и её глаза восхищенно заблестели, – Дубина и Ты. Питер закатил глаза. Тони, будь он неладен, в попытках создать искусственный интеллект делал ошибки. Одни из них сейчас безжизненно стояли и блестели в мимолетных лучах славы, никак не выдавая собственную неповоротливость и иной раз глупость, из-за которой мастерская порой превращалась в полнейший хаос. – За этим столом Тони Старк создаёт свои творения, – девушка подошла к огромному стеклянному столу и восхищенно вздохнула. На поверхности всё ещё отчётливо ощущалось присутствие гения: разбросанные шурупы, выключенный паяльник, детали от Марка, второго или третьего, черт их разберешь в разобранном виде, а также кое-какие эскизы. Тони понятия не имел, что такое порядок, поэтому кружки с кофе, подсохшие отпечатки их на поверхности стола и вазочка с конфетами теснили огрызки костюмов. Если бы раз в неделю к ним не приходила орава уборщиков, возможно, вся жилая зона башни давно пала бы под гнетом бардака. Старк пытался как-то вложить в дубину функции клининга, но эксперимент оказался настолько неудачным, что робот вместе с грязью сжирал важные документы, отчёты, пледы и даже парочку носков. На удивление, в личных комнатах поддерживался порядок силами их владельцев. Элизабет ещё что-то рассказала про Старка и вывела их из мастерской. В коридоре при их появлении тут же зажегся свет, в мастерской - погас. – А сейчас мы посетим личную библиотеку Тони Старка, – Элизабет даже не пыталась скрыть своего восхищения. Возможно, она, как и класс Питера, на этом этаже была если не впервые, то явно не слишком часто, чтобы насладиться атмосферой и воздухом, которым дышат герои. Питер переговаривался с Недом, шёпотом вставляя комментарии в монолог экскурсовода, и в какой-то момент обнаружил, что Томпсона среди одноклассников не было. Быстро надев наушник, Паркер подключился к башне и спросил у Пятницы, куда свалил Юджин. – Он направляется в сторону тренировочного зала, мистер Паркер. – Черт, там есть сейчас кто-то? – Мистер Роджерс и мистер Барнс начали разминку. – Твою мать, – Питер осторожно, стараясь не привлекать внимания, слегка замедлил движение и отделился от группы. Выждав момент, когда никто не будет на него смотреть, парень скользнул за угол и скрылся за поворотом. Зал для тренировок находился недалеко, но Питер всё равно боялся, что Баки или Стив обнаружат Юджина быстрее него. На очередном повороте Питер чуть не свернул себе шею в заносе, но зато сразу же наткнулся взглядом на одноклассника. Припав одним глазом к дверной щели, Томпсон подглядывал за двумя суперсолдатами. “Пусть никто из них не будет одет в ужасные розовые лосины,” – помолился про себя Питер, вспоминая недавнюю находку капитана в спортивном магазине, и подошёл к Флэшу. – Ты что тут делаешь? Юджин дёрнулся от неожиданности и злобно посмотрел на Питера: – Какая тебе разница? Ты-то сам тут что забыл? – Ты не слышал, что сказали? Тут может быть опасно. Пошли, пока нас никто не заметил, – Питер попытался подтолкнуть Флэша в сторону коридора, который вёл обратно к одноклассникам, но Томпсон его оттолкнул. – Отвали, Паркер. Тебя самого не бесит, что мы пришли сюда и даже Старка не увидели? Хрень это всё, а не экскурсия. Если ты так боишься, то сам и возвращайся, а я останусь тут и буду смотреть на настоящих Мстителей, а не на их грязные кружки. Питер раздраженно вздохнул. Сквозь щель он успел заметить, что разминка закончилась, а Стив и Баки приняли стойки для спарринга: – Ты не оставляешь мне выбора: Пятница, заблокируй дверь. – Как скажете, мистер Паркер, – ответила ИскИн, и дверь с тихим щелчком закрылась прямо перед носом Флэша. Томпсон удивленно раскрыл рот, глядя то на дверь, то на Питера. В какой-то момент, осознание того, что его только что лишили возможности лицезреть тренировку героев, заставило парня скривиться от негодования. – Такой крутой, да, Пенис Паркер? – Томпсон сделал шаг в сторону Питера, разминая запястья. Драка, серьёзно? – Нас будут искать. – Да плевать я хотел на это. Смотрю, твоя стажировка не такая уж и липа. Чтож, поздравляю. И как ты её получил? А, нет, не говори, я сам догадаюсь: подставил задницу Старку? Сосал ему, чтобы получить доступ к мастерской? – Заткнись. – Или что? Что ты мне сделаешь, неудачник? Пожалуешься? Я всё равно всем расскажу, что ты шлюха. Старк никогда бы не взял тебя стажёром, а у твоей ненормальной тетки нет таких денег, чтобы пропихнуть тебя в компанию. – Да пошел ты, – не выдержал Питер. Кто бы знал, как сильно ему сейчас хотелось врезать Томпсону. – Зато я не плачу как девчонка из-за развода родителей. Не удивлюсь, если они разошлись из-за такого отморозка как ты. Юджин усмехнулся: – Тебе конец. Реакция человека-паука могла позволить Питеру уловить любое движение, тем более кулак обычного человека, летящий прямо в него. Поэтому он сделал шаг в сторону и с лёгкостью уклонился от выпада одноклассника. – Я не собираюсь с тобой драться. – А придётся. Давай, чмошник, посмотрим, на что ты способен. Или подставлять задницу миллиардерам это твой предел? Тётушка хоть знает? Или вместе с тобой… Если бы вы знали, как сложно сдерживать бурлящую внутри ненависть и драться как обычный человек, зная, что сил мутанта вполне достаточно, чтобы вырубить оппонента одним ударом. Питер с первого раза рассекает кулаком Флэшу бровь – это заставляет его пылать от восторга. Кровь стекает на глаз, и Томпсон неаккуратно вытирает её рукавом клетчатой рубашки. – С-сука, – шипит он и бросается в ответ. Юджин дерётся как обычный человек. Это не идёт ни в какое сравнение с ударами Стива или Тора, взрывной атакой от репульсоров Железного человека или острых как бритва и чертовски точных ударов чёрной вдовы. После спаррингов с Мстителями Питеру требуется как минимум часов двенадцать, чтобы полностью восстановиться. Он любит проводить это время с Баки, обернувшись вокруг него как коала, и периодически жаловаться на боли в боку или рёбрах. Джеймс пытается ему сочувствовать, но пока что это выходит у него не слишком искренне, а иной раз он может сказать что-то, по его мнению милое, отчего у Питера всё тело начинает болеть с удвоенной силой, потому что смех разрывает его изнутри. Юджин толкает Питера, и они оба валятся на белоснежную мраморную плитку. Паркер пару раз дает себя ударить, позволяя Томпсону на миг взять доминирующую позицию, после чего отвечает более сильным ударом. Его кулаки мельче, но сила паука в разы превышает человеческую, и, кажется, Флэш начинает осознавать, насколько далеко находится от него победа. Он злобно рычит. Его зубы все в крови, как бровь, скула и костяшки рук. Он сидит верхом на Паркере и дубасит бездумно кулаками, попадая лишь по скрещенным перед лицом предплечьям. Паук ждёт, отсчитывая время, чтобы после вернуть себе преимущество и, возможно, закончить их потасовку. Он доходит до десяти, когда тело одноклассника резко взмывает в воздух и исчезает с поля зрения. – Что за. . . Обернувшись, Питер видит Зимнего Солдата. Тот отшвырнул Томпсона на добрых двадцать футов, заставляя тело подростка проехаться по гладкому полу и остановиться в паре метров от панорамного окна. Баки замирает на секунду, ожидая ответного броска от противника, но того не следует, и Питер замечает, что это слегка сбивает его с толку. Юджин в ужасе замер на полу и даже боится встать. Его глаза широко раскрыты и смотрят прямо на движущегося на него Зимнего Солдата и его металлическую руку. Джеймс и правда пугающий, когда начинает атаковать. Питер пару раз сталкивался с ним в бою, когда тот ещё не был на стороне Мстителей, и, черт, он не хотел бы повторить это вновь. Глаза Джеймса в такие моменты стеклянные, а движения механические. У него нет ни страха, ни сожалений. Сказали убить – он убивает. Сказали поймать – он ловит, потому что у хорошего солдата не может быть вопросов. Питеру хватает секунды, чтобы сообразить, вскочить на ноги и рвануть наперерез Баки. Он в последний момент успевает встать между Юджином и летящим в него металлическим кулаком и выставить ладони вперед. Удар получается мягким. Будь на нём сейчас новый костюм с вставками вибраниума, ударная волна разнеслась бы по всей башне и, возможно, снесла бы Томпсона напрочь. Вместо этого порыв ветра только треплет их волосы и одежду. – Зачем ты его защищаешь? – голос Зимнего Солдата глухой, безжизненный, но Питер чувствует, что мужчина в замешательстве. Его удивление тонкое, едва уловимое, потому что эмоции намного сложнее стратегических заданий, потому что Джеймс буквально только месяц назад понял, что такое чувствовать, потому что, черт возьми, он всё ещё ни хрена не помнит. Питер мягко отводит кулак Барнса от себя и подходит ближе: – Он обычный человек, гражданский. Мы просто повздорили между собой. Ничего серьёзного. Баки вопросительно наклоняет голову: – Он имел… преимущество в бою. – Вовсе нет, – улыбка парня мягкая, успокаивающая. Он кладет ладонь солдату на грудь, где бьется сердце и старается не отводить взгляда от голубых глаз мужчины. – Тайна личности, помнишь? – Ты сдерживал себя, чтобы не спалиться? – Джеймс тоже переходит на русский. Ему не особо нравится этот язык, но Питер выучил его, чтобы Баки не пришлось загружать свою голову каким-то другим, новым, который он мог не знать. К тому же Паркер понимал, что побывав в плену у русских большую часть своей жизни, этот язык солдат воспринимал лучше всего. К тому же Наташа продолжала восполнять словарный запас Зимнего слэнговыми фразочками и отборным матом. “Спалиться”, ага. – Верно. Я сражался как обычный человек. – Как глупо, – хмыкает Барнс и смотрит на Томпсона. Тот боится даже вздохнуть. Спасает их из неловкой ситуации, в которой, определённо потребуются объяснения, как ни странно Стив. Он выходит из спортзала и застывает, рассматривая представшую перед ним картину. – Питер? Ты разве не в школе? – Экскурсия, – парень пожимает плечами и чуть отодвигает Джеймса от Флэша. Так, чтобы Роджерс тоже увидел подростка. Стив с минуту разглядывает развалившегося на полу перепуганного парня, и он совсем не дурак, чтобы не сложить дважды два и не сделать правильные выводы. Два подростка с синяками и ссадинами, Зимний, которого крепко-крепко за руку держит паук, отгораживая от одноклассника и сам Бак, вроде как переживший эмоциональный взрыв. – Вставай, приятель, я отведу тебя в медпункт, а потом верну обратно к классу, договорились? Флэш заторможено кивает. То ли всё ещё от страха перед Барнсом, то ли из-за присутствия самого Капитана Америка. – Славно, а вы… Питер не даёт Роджерсу договорить: – Я разберусь и подойду. Предупреди учителя, пожалуйста. Капитан кивает и, подхватив старшеклассника под руку, уходит, бросив напоследок настороженный взгляд на Солдата. Питер надеется, что Американский патриотизм и яростная доблесть Стива промоют Юджину мозги, чтобы тот не вздумал трепаться о том, что его чуть не размазал в лепёшку Зимний солдат. Питер поворачивается к Баки и слегка улыбается. Красив и опасен как черт, думает он, мягко касаясь своими губами небритой мужской щеки. – Идем, тебе надо остыть. – Прости, я… – Нет, ты не виноват, – перебивает его Питер и вталкивает в комнату, – я тоже попытался бы защитить тебя. Джеймс заходит в спальню и застывает. Ждёт, когда юноша скажет, что делать дальше. Он может так стоять часами, и возможно днями, не шелохнувшись, Питер не собирается это проверять. Вместо команд и приказов, он пытается дать солдату возможность сделать выбор самостоятельно, поэтому сев на кровать по-турецки, он отправляет Баки вопросительный взгляд, мол, куда сядешь? Джеймс садится напротив Питера и полностью копирует его позу. Его ботинки остались возле кровати, и Паркеру нравится замечать, какие вырвиглазные носки носит мужчина. – Что ж, – Питер кладет на колени толстый блокнот и щелкает ручкой-автоматом, – что ты почувствовал, когда увидел драку в коридоре? Джеймс кривится: – Нам обязательно это делать сейчас? – Нам бы не пришлось, если бы кто-то начал разговаривать с психологом, а не играть по два часа в молчанку каждый день на протяжении месяца. Скажи спасибо, что она поговорила со мной, а не с Фьюри. Ты же знаешь, что одно из условий твоей свободы, это сеансы психотерапии? – Мне она не нравится. Она подозрительная. Питер закатывает глаза: – Это называется странная. Странная, а не подозрительная, понимаешь? Все психологи странные, это нормально. Но она сказала, что тебе надо разбирать эмоции и пытаться их понять. Особенно, если ты испытал шок. – Я не был шокирован, – мужчина вздыхает и слегка откидывается на спинку кровати. – Я был. . . удивлен. Не ожидал тебя там увидеть. Питер записывает его слова в блокнот, чтобы потом разобрать их с психологом. Он знает, что Бак всё равно будет рядом, но вряд ли в присутствии мозгоправа издаст хоть звук. – И… напуган. Парень отрывается от записей и удивлённо смотрит на Солдата. Под его взглядом Баки весь сжимается, пытаясь подобрать слова: – Я испугался, что ты можешь пострадать. – Ты переживал за меня, – улыбается Питер, – это хорошая эмоция. Я тоже переживаю за дорогих мне людей, боюсь, что может случиться с ними, если кто-то узнает обо мне. За тётю Мэй, Нэда, Мишель. За тебя. – Я могу за себя постоять. – Я тоже. Но это не значит, что я не могу переживать за тебя. Это происходит инстинктивно. Джеймс кивает, говоря тем самым: я тебя понял, но всё равно считаю это глупостью. Он часто так делает, когда не может понять себя или действия, которые сам же и совершает. В любом случае, Питер рад, что спустя столько времени мужчина перестал напоминать робота. – Что ещё? Баки поднимает голову и впивается взглядом в парня: – Возбуждение. Паук замирает, едва коснувшись ручкой листа и переводит вопросительный взгляд на Барнса: – Какого характера? Как после спарринга со Стивом? Или миссии? Или… – Сексуальное. Джеймс внимательно следит за тем, как смущение неровными пятнами ложится на уши, щеки и шею подростка и понимает,что ему нравится наблюдать за тем, как сбивается дыхание Питера, как нервно дергается его рука или нога, и как неосознанно он начинает то кусать, то облизывать губы. – В какой момент ты это почувствовал? Баки переводит взгляд на блокнот и слегка усмехается: – Ты не записываешь. – Потому что твоему психотерапевту не обязательно знать о наших взаимоотношениях. Итак? – Когда ты вошёл в комнату, – Баки задумчиво смотрел на парня сквозь полуприкрытые веки. Паркер готов словить хоть сто пуль, если это не самый сексуальный взгляд из всех возможных. Он отложил блокнот в сторону, заложив внутри ручку вместо закладки, и подполз к мужчине ближе, чтобы следом так же медленно перекинуть через него ногу и сесть на его расслабленные бедра, а руки положить на крепкую шею. – Давай, ковбой, расскажи мне, что именно тебя возбудило? Баки вскинул бровь и удивленно посмотрел на юношу: – Ковбой? Питер стушевался и снова покрылся красными пятнами: – Я в кино видел. – В порно? – В порно вообще-то не разговаривают. Ты вообще откуда про порно узнал? – Наташа показала пару фильмов, когда мы только начали сближаться. Назвала это учебным пособием для древних мамонтов. Питер глупо хихикнул и прижался грудью к горячему телу Барнса. Ему достаточно было немного потереться пахом о промежность мужчины, чтобы тот сразу же сомкнул руки на его ягодицах и слегка сжал пальцы: – Я просто давно не видел тебя, – шепчет Солдат. Губы паука в паре миллиметров от его, но ни один из них не пытается преодолеть это расстояние, наслаждаясь лёгким поддразниванием. – Экзамены меня чуть не убили. Я планировал освободиться пораньше, но ни черта не получилось, – Питер осторожно скользит ладонями по груди мужчины, залезает руками под ткань футболки и слегка царапает пресс. Эти кубики кого угодно могут свести с ума, так что Паркер считает себя гребанным счастливчиком от того, что весь Барнс, целиком и полностью, принадлежит ему. – И сейчас ты… Джеймс заставляет Питера откинуть голову назад, обнажая белоснежную шею, и смыкает зубы прямо под адамовым яблоком. Подросток судорожно вздыхает, прижимаясь ближе, ерзая. Губы Баки, слегка шершавые от вечной сухости, касаются красного следа от укуса, касаются яремной ямки, выступающих косточек ключиц. – У меня экскурсия, что-то вроде обязательной награды для умников. И каникулы. Две недели. Тетя Мэй разрешила на это время переехать в башню. Не удивлюсь, что таким образом она просто пытается избавиться от меня и пригласить к себе Хэппи. – То есть, на две недели ты полностью мой? Питер снимает с себя толстовку и заставляет то же самое сделать и Баки. У них обоих крепкий стояк и сбившееся дыхание, но Зимний Солдат, как оказалось, любитель долгих прелюдий, так что Питер не станет возмущаться, а просто будет следовать правилам игры. Он наклоняется, чтобы поцеловать грудь мужчины, лизнуть твердую горошину соска и слегка прикусить вторую. Баки чувствительный. Питер знает об этом, как знает и то, что Барнс не стонет. Он тяжело дышит, шипит, рычит, и Паркер, спускаясь медленными поцелуями к пупку и ниже, надеется, что рано или поздно у него получится украсть хотя бы один стон. Его губы останавливаются на границе, где начинается резинка спортивных штанов. Он слегка оттягивает её, заглядывая внутрь и резко отпускает. – Я могу договориться со ЩИТом, – шепчет Питер, стягивая с мужчины брюки вместе с бельём. Стоящий колом член со звонким шлепком приземляется на плоский живот, пачкая липким прозрачным предэякулятом, – чтобы мы могли съездить куда-нибудь вместе. Только ты и я. – Старк сойдёт с ума, если узнает, что ты спишь со мной. Баки старается выровнять дыхание, пока Питер избавляет себя от одежды. Он стройный и гибкий, за его движениями приятно смотреть, и, несмотря на то, что слабость его лишь показная, Джеймс чувствует вибрацию в груди от осознания, что этот маленький мальчик может скрутить его в бараний рог. – Старка не должно волновать, где и с кем я провожу время, – хмыкает Питер и возвращается обратно к паху Солдата. Он кладет руки на его бёдра и давит на них, заставляя Баки раздвинуть ноги шире. – Не с его распутным образом жизни. Паук гладит мускулистые ноги, проходится по тазовым косточкам и подбирается совсем близко к паху. Он намеренно не трогает член. Ходит вокруг, да около, раздражая и возбуждая мужчину сильнее. Баки терпит. Громко дышит ноздрями, сжав до боли челюсти, и следит за каждым движением парня. Тонкие пальцы едва касаются головки и тут же сбегают, щекочут отяжелевшие яйца, спускаются ниже и поглаживают расслабленные мышцы ануса, чтобы, не задерживаясь надолго, вернуться к паху и продолжить игру. – Я люблю тебя, Джеймс, и если Старк хоть что-то скажет против, я перестану с ним разговаривать. С его манией родительского контроля он не продержится и трех дней. – Какой грозный, – хрипит Барнс, и когда Питер проходится языком от основания до головки члена, не выдерживает и подминает его под себя. Мальчишка весьма раскованно ведет себя в постели, хотя каждый раз всё начинается с неловкого бормотания, смущения и алого румянца. Баки нравится эта его неоднозначность. Нравится, как он смотрит в ответ, словно говорит: “делай со мной всё, что хочешь”. А Зимнему Солдату хочется многое. Хочется трахать до изнеможения, чтобы имя свое забыл и дышал часто-часто. Хочется оставлять засосы, фиолетово-черные, зная, что к утру ни от одного из них не останется и следа. Хочется пометить своим запахом и накачать спермой, чтобы та толчками выплескивалась наружу после сокрушительного оргазма. Он пытается быть нежным. Ласковым. Долго гладит, целует, растягивает. Он знает, что мальчишка будет орать до хрипоты, когда металлические пальцы проникнут внутрь, растягивая узкое отверстие. Маленький сладкий гений просто помешан на ней, хотя сам Баки какое-то время настолько сильно ненавидел бионику, что хотел отрезать себе руку под корень. Чтобы не за что было цеплять её обратно. Знала бы Гидра, что истинное её предназначение ласкать и доводить до безумия вот таких вот нежных мальчиков, как Питер. – Пожалуйста, – еле слышно стонет Паркер и выгибается, когда пальцы внутри него снова задевают бугорок простаты. – Еще рано. – Пожалуйста, Бак. Пожалуйста, я не сломаюсь, – Питер смотрит прямо в глаза. Его собственные покраснели от влаги. Он смаргивает слезы, влажными ресницами хлопая, словно бабочка крыльями, и стонет, – Пожалуйста, возьми меня, Джеймс. Его просьбы совсем не похожи на приказы, но Зимний Солдат хочет подчиняться. Идти на поводу у Питера приятно, это не то же самое, что работать на Гидру или ЩИТ. Баки чувствует себя дворовой собакой, идущей на ласковый голос своего хозяина и подставляющей плешивые бока под нежные руки. Он медленно вытаскивает скользкие от смазки пальцы, вырывая из Питера судорожный вздох, приставляет головку члена к растянутому входу и на пробу толкается. Паркер каждый раз чертовски узкий: паучья регенерация, чтоб её. Стенки кишечника крепко обнимают Барнса, и он шипит сквозь зубы, сдерживая себя от желания сразу сорваться на бешеный ритм. – Да-а, – протяжно стонет подросток, сходя с ума от чувства наполненности, – вот та-ак. Джеймс долго не ждёт. Он делает правильные выводы, когда замечает на лице напротив расслабленно раскрытые губы, полуулыбку, румянец. Член мальчишки все еще стоит, хоть гвозди забивай, а из уретры мелкими толчками выходит смазка, капля за каплей стекая к поджавшимся яичкам. Баки нравится, что Питер бреется. Там, внизу, он гладкий, словно девочка, и Зимний Солдат дуреет при мысли о том, что это всё ради него. Он и сам начал избавляться от растительности, когда осознал, как чувствительна становится кожа и как приятно не натыкаться носом на заросли, пока делаешь минет. Когда Питер впервые увидел его бритый пах, раскраснелся, словно девица на выданье, а потом сосал так, будто от этого зависела его жизнь. Джеймс делает первый пробный толчок, и, не обнаружив сопротивления, начинает ускоряться. Его руки, живая и механическая, до синяков сжимают бледные мальчишечьи бёдра. Питеру приходится вцепиться руками в спинку кровати, чтобы не долбиться о неё головой, потому что темп Зимнего Солдата всегда быстрый, резкий. Мужчина мощными толчками загоняет горячий член глубоко внутрь, любуясь, как проникает внутрь плоть сквозь края блестящей от смазки дырки. Питер громко стонет, почти кричит, потому что головка члена каждый раз ударяется о набухшую простату. Это и больно, и хорошо одновременно. Настолько, что парень готов кончить, не помогая себе руками. – Дже-еймс. Питер, наверное, единственный, кто зовёт его по имени. В постели это еще один фактор для преждевременного оргазма, но Баки терпит. Таранит молодое упругое тело, желая довести мальчишку до предела прежде, чем кончит сам. Оргазм Питера громкий и оглушительный. Металлические пальцы Баки едва касаются его члена; подростку в его возрасте много не надо. К тому же ритм Зимнего Солдата заставлял его долгое время балансировать на грани, не достигая пика. Баки толкается в него ещё пару раз, прежде чем давление внутри Питера заставляет его громко выдохнуть и замереть, изливаясь внутрь. Он продолжает двигать бёдрами, медленно и лениво, вытягивая остатки наслаждения из них обоих, заставляя Питера вздрагивать от каждого толчка. – Блять, – наконец, выдыхает юноша. Баки, не выходя, ложится на него сверху и втягивает в медленный поцелуй. Он любит целоваться после секса, царапая нежные щеки двухнедельной щетиной, кусая пухлые паучьи губы, вылизывая рот изнутри. Питеру без разницы, когда. Хоть до, хоть после. Главное, что Зимний Солдат помнит, как это сделать так, чтобы мысли напрочь покинули голову подростка, оставляя в ней звенящую тишину. А ещё Джеймс любит долго не выходить из тела разомлевшего парня, пока член полностью не упадет и не выскользнет сам. А потом ему нравится раздвинуть ноги Питера и смотреть, как припухла и покраснела дырка. Любит рассматривать синяки на бёдрах парня, оставленные сильными руками, на засосы, красные как шары на новогодней елке. Он задумчиво гладит руками плоский живот и грудь, спускается к слишком стройным для парня ногам, раздвигает ягодицы и слегка надавливает большим пальцем на анус, чтобы сперма вытекла наружу. Баки собирает капли пальцами, размазывает их по расслабленному колечку мышц и снова толкает пальцы внутрь. Сразу два, иногда три. Ощупывает бархатные стенки, вспоминая, как буквально пару минут назад они сдавливали его член. Внутри паука мокро и горячо от смешения лубриканта и спермы. Питер всё ещё чувствителен, поэтому когда Джеймс снова задевает раздраженную простату, ему и больно, и хорошо одновременно. Иногда Баки заканчивает на лёгких ласках, иногда, как сейчас, он резко наклоняется вперед и, пройдясь языком от покрасневшей дырочки, яиц и выше, вбирает мягкий член Паркера до основания. Он сосет грубо, быстро, едва успевает спрятать зубы, пока орган во рту не начинает неохотно пульсировать. Питер лихорадочно дергается и почти кричит, когда Баки заставляет его кончить еще раз с полувставшим членом и пустыми яйцами. Джеймс слизывает его сперму с живота, облизывает впадину пупка. Какой же он, черт возьми, ласковый и тактильный. Питер заставляет его поднять голову и целует. Мягко, едва-едва касаясь языком чужого языка. – Я люблю тебя, куколка, – хрипит Барнс, кладёт голову Питеру на грудь и крепко обнимает. Тот зарывается пальцами в длинные волосы, перебирая спутавшиеся пряди и улыбается. – Я тоже люблю тебя, Джеймс. – Чертовски сильно. Ты бы только знал. Питер знает. Знает, что болезненная привязанность к нему Баки похожа на зависимость наркомана. Джеймс понимает, что мальчишка испытывает к нему если не такие же сильные чувства, то явно нечто похожее. После длительной разлуки, когда выпадают миссии или завал Питера в учебе, они не отходят друг от друга ни на минуту, сливаясь воедино, как сиамские близнецы, трахаются, как безумные, и смотрят кино. Удивительно, что с их секс-марафонами, кроме Наташи и Стива, никто не догадывается об их отношениях. – Мне надо вернуться, – неохотно прерывает тишину Питер, – предупредить миссис Голдберг, что я останусь тут. У нас вроде как экскурсия. – А как же тайна личности? Баки не делает даже попытки, чтобы сдвинуться и освободить парня. Его глаза закрыты, но дыхание еще не пришло в норму. – Ну, о том, что я человек-паук, никто не узнает, а Флэш и так уже в курсе о моей стажировке у Старка. Не думаю, что что-то изменится, если я останусь тут, а не вернусь вместе с ними. Заберу с собой Нэда и М. Джей. Устроим киномарафон, закажем пиццу и что-нибудь тайское, а ночью растлю тебя самым непотребным образом, – Питер улыбается, ведет рукой вдоль спины мужчины, спускается к ягодицам и слегка сжимает их. Баки ворчит. Ему не очень хочется отпускать от себя юношу, когда до этого из-за экзаменов в школе они не виделись больше недели. – Пойти с тобой? – Если ты хочешь. Вместо ответа Джеймс встаёт с кровати, ни капли не стесняясь собственной наготы, и перекинув Питера через плечо, под смех и визги идёт в душ. Возможно, они успеют на ещё один заход, пока не закончилась экскурсия. Пятница слегка насмешливо сообщает им, что класс Питера под предводительством экскурсовода только что покинул лабораторию Беннера. У них есть ещё минут сорок, пока в личном кинотеатре Старка крутят патриотический ролик про Мстителей, ЩИТ и злодеев, против которых они уже сражались. * * * Роджерс ведёт Томпсона в медицинский корпус. Кроме медсестры на данный момент в кабинетах никого нет, но для синяков и ссадин её квалификации вполне достаточно. Персонал появится через пару дней, как раз за день до возвращения Мстителей с миссий. Стив надеется, что кроме Юджина никому помощь больше не понадобится, потому что пулевое ранение выглядит чуть менее жизнерадостно, чем боевой раскрас Флэша. Оливия, штатная медсестра, скучающе перебирает какие-то бланки, когда дверь в кабинет отворяется. Её лицо расплывается в улыбке, когда она видит капитана, и меняется на удивленное, когда следом за ним заходит побитый мальчишка. – Господи помилуй, что ты с ним сделал? – Это не я, – слегка сконфуженно отвечает Роджерс и подталкивает школьника к медсестре. – Питер. Оливия смотрит поверх очков так, словно бы сам Капитан Америка только что предложил ей съесть патефон. – Тот милый паренёк, что вышивает с тобой крестиком и печёт черничные маффины? – Я не вышиваю крестиком, – Стивен смущается и краснеет. В отличие от Питера, в цвете меняются только его щеки. Оливия закатывает глаза. Как будто это какой-то секрет. Тони с Наташей давно шутят на эту тему, так почему обычный, не супергеройский, персонал не должен об этом говорить. – Что, герой, за что хоть подрались-то? - Оливия смотрит на Флэша и мягко улыбается. Её руки уже в медицинских перчатках, с ваткой, пропитанной антисептиком и подготовленными лейкопластырями. – Девочку не поделили? Томпсон морщится, когда медсестра начинает обрабатывать рассеченную бровь: – А Паркер правда стажируется у Старка? – Завидуешь? – Не отвечайте вопросом на вопрос! – возмущается Юджин и тут же дёргается, когда проворные руки медсестры шлепком приклеивают ему на лоб пластырь. – Так ты первый начал. Роджерс наблюдает за ними без особого интереса, ожидая, пока мальчишку можно будет, наконец, вернуть под бразды правления классного руководителя. Парень, сразу видно, дерзкий и наглый. Такие обычно издеваются над одноклассниками, более слабыми, чем они сами. Над Стивом тоже в школе подшучивали, иногда перебарщивали. Пока не появился Баки и не взял под свое покровительство в компанию крутых ребят. – Над Питером в школе издеваются? – решает вдруг спросить капитан, и от его голоса вздрагивает не только Юджин, но и медсестра. – Нет, сэр. Парень явно лукавит, это видно невооруженным глазом. Да кто в здравом уме скажет самому Капитану Америка, что держит в страхе всех школьных слабаков и заучек. – Из-за чего тогда произошла драка? – Просто повздорили. Роджерс внимательно смотрит на парня, заставляя того мгновенно сжаться в туго-скрученный клубок стыда и нервозности. – Пятница, – Стив не сводит глаз с пацана, пока ИскИн воспроизводит запись разговора Питера и Флэша. Томпсон от стыда то зеленеет, то краснеет, и боится даже глаза поднять от собственных коленей. Из-за этого медсестре приходится то и дело насильно поднимать его голову, чтобы спустя чертовски долгие пару минут налепить пластырь на последнюю ссадину. – Простите, я… – Полагаю, тебе стоит извиняться не передо мной, – перебивает его Роджерс. – Все совершают ошибки, главное – вовремя их признать. Возьмись за голову, начни учиться, и, возможно, твоя жизнь вернётся в прежнее русло. Развод родителей – это не конец света. Знаешь, сколько детей в моё время остались сиротами? Сотни, тысячи. Твои родители живы, радуйся этому каждый прожитый тобою день. – Спасибо, сэр. Я обязательно извинюсь перед Питером. Стив ободряюще похлопывает парня по плечу, выводя из кабинета и прощаясь с медсестрой: – И твой вопрос. По поводу стажировки. Тони случайно наткнулся на Питера на какой-то конференции юных гениев. Сказал, что такие таланты нельзя упускать. Я бы не назвал то, что делает тут Питер стажировкой, но он помогает проектировать костюмы железного человека и вечно пропадает с Беннером в лаборатории. Он на самом деле очень умен для своего возраста. И не только для меня, но и для всех Мстителей в целом, Питер стал семьей. А, как ты знаешь, никто не любит, когда членов семьи обижают, понимаешь? Юджин кивнул. Он-то знал, что такое семья, что такое мама и папа, в отличие от сироты-Паркера. Будучи мелким, он вечно хвастался, что его отец самый сильный, а мама самая красивая. Питеру хвастаться было нечем, но, несмотря на это, вырос он куда более хорошим человеком, чем Томпсон. Он и сам это понимал. Но худой дерганый ботаник, в отличие от себе подобных, заставлял трястись от ненависти, когда проходил мимо и совершенно не обращал внимания на подколы и смешки. А тут вот, сорвался. Из-за слов про тётю Мэй, и Старка, и вообще… Роджерс возвращает его к учительнице, объясняет внешний вид парня и сетует на горячую молодость и энергию. Той слегка стыдно за то, что она прошляпила пропажу двух учеников, но она не забывает поблагодарить капитана за возвращение одного из “сорванцов”. Она приятная и любезная. Удивительно, как ей вообще доверили старшие классы с таким мягким характером. – По поводу мистера Паркера, – говорит миссис Голдберг, и Стив спохватывается объяснить, что тот присоединится к группе с минуты на минуту. Он пытается придумать что-то дельное, что могло бы оправдать его задержку, как в конце коридора появляется Питер в компании Зимнего Солдата. Джеймс говорит что-то парню, совсем не слышно, на что тот что-то возмущенно шипит и толкает мужчину кулаком в мягкое плечо. Подойдя к учителю, он мнется и заикается, стесняясь то ли своего отсутствия, то ли просьбы, которую пытается из себя выдавить, то ли зрителей вокруг. Баки не выдерживает первый: – С вашего разрешения, мы заберем Уотсон и Лидс. Под нашу ответственность. Лицо миссис Голдберг удивленно вытягивается, когда она слышит голос Солдата. Господи Боже мой, она столько всего видела про него по телевизору, что под его ответственность не то что учеников, собственные очки не доверит. Элизабет подле неё молчит и выглядит такой же сбитой с толку, ведь ещё в самом начале экскурсии предупреждала про “опасный элемент”. – Под мою ответственность, – вмешивается Роджерс, и, конечно же, с его идеальной биографией спорить никто не станет. Они забирают друзей Питера, и Стив не может сдержать смешка, когда Нед показывает Томпсону язык и шипит: “Я же говорил! “. Вечером возвращается Старк, командует “школярам” расходиться, и сам валится перед телевизором, где только что сидели Питер с друзьями, Стив и Баки. Мишель и Неда развозит по домам Хэппи, ворчит что-то про оплату няньки и сверхурочные, на что Тони согласно кивает головой и машет рукой. А Питер по-тихому хватает Баки и уводит его в комнату мужчины, надеясь продолжить то, что они начали днём. – Мне больше ста лет, куколка, – хмыкает Барнс, но не сопротивляется, когда его валят на широкую кровать. – Во мне куда меньше энергии, чем в семнадцатилетнем подростке. Питер на это только закатывает глаза и указывает на стояк Джеймса: – А это тогда что? Надо восполнить те семьдесят лет, что ты спал в криокамере. Все пауки такие ненасытные, думает Баки, прежде чем подмять парня под себя.