Другие

      Стоя перед узким напольным зеркалом в одном нижнем белье и периодически сдувая надоедливую чёлку со своего лба, она неотрывно рассматривала себя, скептически вглядывалась в черты собственного тела, вставая в различные позы и старательно выискивая его изъяны.       Ну, в целом, ничего.       Конечно она давно не подросток с упругими и аппетитными формами, которые когда-то принимала, как данность, что уж говорить. Тем не менее, сейчас её образ жизни просто не позволял ей отлёживать свои драгоценные бока на диване, как бы этого, порой, не хотелось. Впрочем, любимые, но, как оказалось коварные ватрушки и булочки тоже сделали свое нехитрое дело: местами на неё нагло поглядывал целлюлит. Опять же беременность и роды не сказать, что украсили её: грудь так же потеряла свою первоначальную форму после продолжительного кормления, благо, сейчас в магазинах есть большой выбор красивого нижнего белья, что вполне успешно решало эту проблему.       Хотя Орихиме могла похвастать всё такой же тонкой и красивой талией, да подтянутой попой, что как раз-таки уже больше заслуга постоянных тренировок. За те годы, что она обладала потусторонней силой, пришлось уяснить несколько главных правил: первое — Сюн-Сюн Рикка требует колоссальное количество физической силы и выносливости, поэтому приходится держать себя в постоянном тонусе. Второе — умение в нужный момент, когда запахло жаренным, быстро унести свои стройные ножки — не так уж и стыдно, ведь она не обладает мгновенной поступью, как шинигами или хиренкяку, как квинси. Ну, и третье — банальная человеческая гордость. Не будет же она прохлаждаться на работе или дома, пока муж, сын и друзья ежедневно тренируют и совершенствуют свои навыки, да гоняют пустых?       Орихиме на свои мысли фыркнула и отвернулась от зеркала. Довольно созерцать себя, она вообще изначально собиралась нарядиться во что-нибудь приличное и отправиться с супругом в ресторан. В конце концов ничто человеческое им не чуждо, да и сегодня пятнадцатая годовщина их свадьбы.       Она распахнула шкаф, но не стала утруждать себя долгим и нудным выбором подходящего образа. Поэтому, спустя минуту, её выбор пал на длинное темно-синее платье в пол, красиво обтягивающее фигуру от груди до колен и расклешенное к низу. Вся юбка с правой стороны была усыпана вышитыми цветами сакуры, что являлось главной изюминкой наряда. Хотя, сама Орихиме была не в таком уж и восторге от этого, пол года назад они с Тацуки прогуливались по магазинам, где её взгляд случайно за зацепился за эти цветы.       Лишь на мгновение она залюбовалась необычной тканью, что не укрылось от внимательного взгляда Арисавы, которая восприняла её замешательство по-своему и настояла на покупке.       – Ты замужняя женщина, неужели не хочешь периодически радовать своего мужчину? – насела на подругу та.       – И что же Ичиго может обрадовать в этом платье? – фыркнула Куросаки.       – Не что, а кто! Ты, конечно же! Иногда вкусную конфетку хочется развернуть из красивой обёртки! – воскликнула Тацуки с видом умудрённого жизнью профессора.       – Тише ты, – шикнула Орихиме, но подругу уже понесло.       – Ичиго же мужик! А мужики любят перед сек...              – Поняла я, поняла, – зашипела Орихиме, закрывая той рот своей ладонью, – в порядке исключения и чтобы ты за нашу семейную жизнь была спокойна...       Теперь настал звёздный час данного одеяния. Не сказать, что Орихиме была бесхребетной и легко поддалась на уговоры подруги, просто она тогда действительно задумалась о словах Арисавы. Впрочем, сейчас воспринимала ту опромечтивую покупку, как свою секундную слабость. Что ж... Теперь пора бы дать ему жизнь, чтобы потом снова отправить покоиться на антресоль на долгие годы, если не навсегда.       Орихиме быстро нанесла лёгкий макияж, расчесала длинные рыжие волосы, надела платье и отправилась на выход, тихо напевая себе под нос какой-то задорный мотив.       – Ого, мам, выглядишь сногсшибательно, – раздался со стороны дивана радостный голос парня, который сидел перед телевизором. – И куда это ты собралась?       – Будто ты мне много докладываешь, где бываешь, – усмехнулась Орихиме и прошла в генкан, намереваясь обуться.       – Так я либо в школе с ребятами зависаю, либо в Сообществе Душ с шинигами.       – С Ичикой, – поправила Орихиме последнюю фразу, с усмешкой глядя на сына через зеркало.       – Ну почему же сразу с ней? – обиженно заворчал он. – Да эта выскочка меня совсем не интересует!       – Ну, ну, – хихикнула Орихиме. – Казуи, ты это тёте Рукии рассказывай. Она уже замоталась перед главнокомандующим отчитываться за ваши выкидоны.       – Вот вечно вы так, – заныл юноша. – Лучше бы подумали, как вытащить шило из ее задницы, которая в вечном поиске приключений.       – Казуи! – мать сурово посмотрела на сына. – Ичика же девочка.       – Монстр в юбке. Ой, в шихакушо.       – Да бог с тобой. Уроки сделал?       – Обижаешь, – протянул Казуи. – Вас рано не ждать?       – Не жди.       – Тогда я к ребятам.       – Только без шалостей, договорились?       – Как скажешь. – скривился он.       Орихиме кивнула и, обувшись, быстро вышла из квартиры.       Удивительно, как Казуи похож на своего отца в этом же возрасте. Разве, что хмурится меньше, но эта колючая рыжая чёлка, из под которой на неё смотрят внимательные карие глаза, до дрожи напоминает ей Ичиго. Того самого юнца, на плечи которого когда-то свалилось слишком много ответственности. Именно они, чья история насчитывает тысячелетия — могущественные и мудрые шинигами должны были решать все возникающие проблемы, но нет, они предпочли переложить этот тяжёлый груз на Ичиго, который, вместе со своими друзьями, вынужден был всё расхлёбывать. И не такие уж они и мудрые оказались.       Но много ли они, молодые ребята, будучи подростками, понимали, в силу своего юного возраста? Орихиме прекрасно знала, как сильно досталось Ичиго и меньше всего хотела такой судьбы своему сыну. Однако... Кто его знает? Увы, но она уже давно готова абсолютно к любым выкрутасам неугомонной судьбы. А потому живёт сегодняшним днем, плывёт по течению и радуется каждому мгновению, проведенному со своими любимыми.       Лишь бы сегодня обошлось без Пустых.       Орихиме на такси добралась до назначенного места и, выйдя из машины, уверенной походкой направилась ко входу в ресторан. Не успев пройти и нескольких шагов, почувствовала, как на талию легли чьи-то руки, спиной ощутила тепло, а тело окутала слегка колючая и жёсткая, но такая любимая реацу.       – Разрешите вас проводить? – прошептали ей в ухо, обдавая шею невероятно горячим дыханием.       – Я, вообще-то, замужем, – слегка надменно улыбнулась Орихиме и резко повернулась, встречаясь с пристальным взглядом родных глаз.       – Если на мне, то ладно, – ухмыльнулся Ичиго, не стесняясь прижимать хрупкое тело к себе.       – Так и быть, тогда провожайте, – хихикнула она.       Куросаки наигранно галантно подставил свой локоть и повел её за столик, забронированный заранее.       Ичиго безумно любил свою жену. Именно с ней он обрёл то долгожданное спокойствие, которое искал всю жизнь. С тех пор, как умерла его мама, он, наверное, неосознанно искал именно такого человека: доброго, нежного, любящего, мягкосердечного... Готового всегда выслушать, обнять, приласкать, защитить от жестокого мира. Именно она принесла в его сердце тот мир и покой, которых катастрофически не хватало в его непростой жизни, будучи заместителем шинигами. Она — тот идеал, который он нарисовал в своей голове, но который казался призрачным, а, порой, и вовсе нереальным. Вот только кто бы мог подумать, что, оказывается, такой человек находился с ним рядом уже очень давно, а он столько времени упорно не замечал очевидных вещей.       Дурак.       Прозрение стало резким, и это неожиданное открытие перевернуло абсолютно всё. Конечно же, в самом хорошем смысле.       Ичиго за свою столь короткую жизнь настолько устал и выдохся, что временами казалось, будто та тьма, которую он всегда усиленно сдерживал, в ближайшее время его окончательно поглотит, это лишь вопрос времени. Рукия и Ренджи старались до него достучаться, растормошить, помочь, но парень только глубже уходил в себя, не желая делиться своими проблемами и переживаниями с друзьями и семьёй. А оказалось, что ему всего лишь нужен был понимающий человек рядом. Который бы не лез в душу, не пытался вытащить на поверхность ту самую его часть, которую он старательно прятал ото всех.       И именно Орихиме оказалась таким человеком, его главной опорой и поддержкой во всем. А ещё тем островком безопасности и умиротворения, к которому он всегда стремился. Он сам не заметил, как в определённый момент полностью открылся ей. Показал всё то, что прятал. А она лишь улыбнулась. Орихиме любила его целиком и вместе с его тьмой, которую она и вовсе тьмой уже не считала.       Она смогла. Она справилась. Она приняла его таким, какой он есть, не взирая на собственные душевные раны. Казалось, снова превратись он сейчас в берсерка, и она в ответ только улыбнётся и ласково прижмёт к себе.       – Какая ты красивая, – негромко сказал он, когда они разместились за столом.       – Ох, спасибо, – на её щеках проступил лёгкий румянец. – Это платье я...       – Я сейчас не о платье, – мягко перебил её Куросаки и накрыл своей ладонью её руку. – Ты всегда прекрасна. – С-спасибо, – ещё больше зарделась Орихиме. – Что закажем? – Мне всё равно, – Ичиго, абсолютно не стесняясь, бегал глазами по её телу, жадно рассматривая всё то, что мог сейчас рассмотреть.       Это безумно смущало и одновременно будоражило её. Да он же самым бессовестным образом её сейчас дразнит!       Ему действительно доставляло наслаждение наблюдать, как Орихиме мило смущается и скромно отводит взгляд. По совести сказать, иногда ему этого безумно не хватало. От её детской наивности и непосредственности со времен их юности мало, что осталось. Жизнь просто-напросто заставила её отказаться от этого, диктуя свои, жёсткие, а, порой, и вовсе жестокие условия. И Орихиме этому была вынуждена подчиниться, вопреки своей черезчур доброй и отзывчивой душе.       В какой-то степени они уравнялись. С лица Ичиго сошла вечно хмурая гримасса, это отметили все его знакомые и близкие, а его взгляд стал более мягкий и открытый. В Орихиме же наоборот появилась некая суровость и отчасти настороженность ко всему вокруг, чего раньше никогда не было. Они изменились.       Они стали другими.       Ичиго всегда смотрел на свою супругу влюблёнными глазами и сейчас, похоже, его мало интересовала обстановка вокруг. Она — центр его мира. Была б его воля, то он провел бы этот день с ней в постели и никуда не выпускал, но чего не сделаешь ради любви всей своей жизни...       Этот вечер они провели волшебно. Орихиме о чем-то увлечённо тараторила, они обсуждали свою жизнь, друзей, семью, Сообщество Душ, вспоминали времена своей юности, которой оказалось так мало им отведено. А то, что осталось — было возложено на алтарь долга перед многочисленными мирами.       Вдоволь насладившись столь редким минутами беззаботности, вкусной едой и непринужденной обстановкой, они покинули ресторан, намереваясь прогуляться по вечернему городу.       – Может, пригласим как-нибудь семейство Абарай? – неожиданно высказала она вдруг пришедшую в голову мысль. – Давненько мы не виделись.       Они пришли в парк и неспеша шагали по мощёной камнем дорожке, держась за руки.       – Мы — может и да, а вот Казуи... – и Ичиго ехидно ухмыльнулся.       – Говорит, что ходит в Сообщество, чтобы поупражняться, – хихикнула в кулачок Орихиме.       – И ты ему веришь?       – Аж десять раз.       – Оболтус.       – Он так похож на тебя, – улыбнулась она и мечтательно посмотрела в небо, предаваясь ностальгии.       – И чем же это? – покосился на жену Куросаки.       – Ну... Да, наверное, всем. А вообще удивительно, как...       Договорить она не успела. В уши врезался столь привычный и всё же до омерзения противный рёв Пустого. Орихиме с Ичиго на мгновение замерли, синхронно переглянулись и молча прибавили шагу.       Где-то совсем рядом.       Судя по накрывшей их мощной реацу, минусов было не меньше дюжины. И ведь целый месяц прошёл без единого Пустого, они специально сговорились что ли? Явиться всей своей мерзкой братией именно в этот день?       – Да чтоб вас черти драли! – грубо выплюнул Куросаки, когда прямо перед ними появилась толпа уродливых чудищ.       Достав из кармана удостоверение и привычным жестом ударив себя в грудь, Ичиго выпрыгнул из своего тела, которое Орихиме обыденно подхватила и аккуратно уложила на траву.       – Я на себя возьму тех троих сбоку, а остальные на тебе, – вслух рассудила она.       – Нет, Орихиме, отойди, я сам, – властно сказал Ичиго и перед её глазами тут же возникла его широкая спина.       – Что, прости?..       – Ты можешь пострадать.       – Да неуж-то? – услышал он неуместный для данной ситуации ласковый голос.       Куросаки повернулся к жене, намереваясь ещё что-то сказать, но все слова моментально выветрились из его головы, а язык, словно, приклеился к нёбу.       Безусловно, Ичиго прекрасно знал, что его любимая — невероятно милая и любящая женщина, с добрым, отзывчивым и открытым сердцем... Что не мешало ему иногда её бояться. Нет, она не говорила никаких грубостей, как Тацуки, и не распускала руки, как любила это делать Рукия. И все же, порой, его не покидало ощущение, что за её миловидной улыбкой скрывается самый настоящий монстр. Он его, конечно же, ни разу не видел, но ощущал всем нутром, а шестое чувство просто вопило, что с женой сейчас лучше не спорить.       – Но, как бэ... – промямлил он.       – Я что-то непонятно сказала? – продолжая лучезарно улыбаться, пропела его супруга.       Действительно, жуть какая-то.       По спине Куросаки змейкой пробежался лёгкий мороз туда и обратно, вынуждая его нервно сглотнуть.       Пожалуй, лучше не спорить. Чем черт не шутит, ещё под куполом своим закроет, аки зверушку в клетке, и сиди потом, как кретин, созерцай, как твоя хрупкая жёнушка раскидывает минусов направо и налево, защищая своего драгоценного муженька-верзилу. Всё-таки её силы сильно возросли за эти годы, и провернуть с ним подобный трюк — для неё раз плюнуть.       – Л-ладно, – наконец выдавил он. – Как скажешь.       Орихиме кивнула все с той же миловидной и при этом жутковатой улыбкой и перевела взгляд на Пустых, переключая на них всё своё внимание.       Ей-богу, она иногда напоминает ему покойную госпожу Унохану, ведь та точно так же своим добродушным выражением лица мастерски умела нагонять вселенский ужас на окружающих.       Ичиго первый рванул в сторону гигантских монстров, размером с неплохой трехэтажный дом и, достав Зангецу, первый атаковал, по ходу дела покрывая нецензурной бранью накрывшийся долгожданный праздник и шинигами, за которых он вынужден выполнять всю работу.       Орихиме сделала шаг вперёд, но тут же поняла, что платье сегодня она надела крайне неудачное: юбка сковывала движения, мешая сделать не то, что широкий шаг, а даже совсем небольшой, а уж о том, чтобы побежать — и речи не было. Недолго думая, она схватила ткань в районе бедра и, сконцентрировав на кончиках своих пальцев немного реацу, безжалостно дернула. Раздался жалобный треск рвущейся юбки, но ей было сейчас на это уже все равно.       Теперь её первоочередная задача защитить Ичиго. Сына, дом, город — всё то, что было ей дороже всего. Она давно принесла в жертву свою жизнь, и это — её личный выбор, который она сделала очень давно, ещё у Урахары-сана, будучи совсем девчонкой.       Её брови сошлись на переносице, лоб резанули две маленькие морщинки, а на лице сама собой появилась хищная улыбка, отдаленно напоминающая оскал. Вызвав Цубаки, с которым она за эти годы смогла достичь полного взаимопонимания и баланса, она целенаправленно ринулась в самую гущу пустых, рассекая тех, что находились с краю, и попутно страхуя спину Ичиго.       За несколько минут им вдвоём удалось справиться с полчищем незванных гостей, и даже близлежащие здания, столбы и рекламные щиты практически не пострадали, что являлось большой редкостью.       Спрыгнув с воздуха недалеко от супруги, Ичиго посмотрел туда, где ещё только что находились Пустые. Он нервно сплюнул и перевёл виноватый взгляд на любимую, лицо которой вдруг исказила жутко болезненная гримасса. Не на шутку испугавшись, он тут же оказался рядом с ней, панически осматривая её на наличие повреждений.       – Милая, что случилось? Где? Что? Куда?       – Твоё плечо... – проговорила Орихиме с болью в голосе.       Ичиго повернул голову и заметил глубокую рваную рану, рассекающую левое плечо и часть спины. Один товарищ оказался когтистый, и когда успел его зацепить?...       – Это ведь просто царапина, – облегченно ответил он. – Ты сама цела?       Ответом послужила тишина. Его левую сторону тела окутало приятное тепло, а в ушах раздался нежный гул, издаваемый жёлтыми куполом Сотен Киссюн. Рана затянулась практически мгновенно, чуть дольше времени заняло очищение от чужеродной реацу Пустого. Не прошло и десяти секунд, как от увечья не осталось и следа, вот только сама Орихиме была подавлена.       Не смогла защитить.       А если бы враг был серьёзнее? Если их было бы больше? Если бы... Если, если, если. Бесконечное количество вопросов крутились в её мыслях, доставляя невыносимую головную боль.       – Перестань! – прервал её самобичевание мягкий голос, а затем Орихиме оказалась в объятиях мужа. – Снова начинаешь? Прекрати винить себя во всём, ты не бог и не должна им быть. Я абсолютно цел и невредим! – Но... – попыталась она возразить, но была тут же прервана. – Нет! Нет, говорю, даже не думай! Я сам подставился, был неосторожен. Это полностью мой косяк. Всё, забыли, ты поняла?       И он, взяв её за подбородок, мягко заставил посмотреть на себя. На него сейчас смотрели заплаканные, но самые красивые на свете, полные нежности и невероятной любви, глаза. Он покачал головой и улыбнулся. – Люблю тебя. – И я тебя. Очень. – А, знаешь, – вдруг сказал Куросаки и хитро ухмыльнулся, – такое платье мне больше нравится. – А?       Поначалу Орихиме не сразу сообразила в чем дело, но через секунду до неё дошло, в каком виде она сейчас стоит перед супругом. Оторванная юбка валялась уже неизвестно где, и длина того, что ещё недавно называлось платьем, едва ли прикрывала её филейную часть тела.       Негромко пискнув, она максимально оттянула ткань вниз, изо всех сил стараясь удлинить остатки юбки.       – Я сейчас восстановлю, – пробормотала она.       – Даже не думай, – угрожающе ответил он и шагнул к ней, продолжая хищно улыбаться. – Мне надоело, что ты прячешь от меня такую красоту.       – Н-но как же я пойду в таком виде домой? – воскликнула Орихиме. – Срамота же?!       – Накинешь мой пиджак, – тут же нашелся он.       Куросаки оглядел её стройные, длинные ноги, оголенные плечи, с которых весьма эротично свисали брительки, пробежался глазами по зоне декольте, скользнул по ключице, задержался на выбившихся огненных прядях волос... Что уж говорить, её растрепанный вид сейчас ожидаемо вызывал в нём вполне логичные и достаточно похотливые мысли.       Сделав последний шаг, разделяющий их, он подхватил ничего не ожидающую Орихиме на руки и чмокнул её в губы.       – Ну, и как мы пойдем домой, скажи на милость? – хихикнула она, обвивая руками его шею.       – Черт его знает, – улыбаясь, беззаботно ответил Ичиго. – Но, в любом случае, это платье должно с лихвой покрыть мой моральный ущерб за сегодня.