***
После ужина, прошедшего под слишком эмоционально откровенные разговоры, Мери не могла успокоиться. Она в спешке вернулась в комнату, что служила ей спальне, и долго пыталась справиться с завязками на корсете. Возможность снова нормально вдохнуть полной грудью, не рискуя сломать несколько рёбер, была лучшей частью этого вечера. Но девушка никак не могла успокоиться. Из головы не выходил разговор с Джеймсом: — Управлять целым государством и кораблем — это не одно и тоже. — Я лишь хочу сказать, что понимаю, как тяжело бывает принять ответственность, — попыталась объяснить Мери уже спокойнее, — не думай, что ты единственный, кому пришлось нелегко в этой жизни. Она заворожённо смотрела, как в ямке на ладони скапливались капельки крови. От лёгкого головокружения картинка перед глазами расплывалась. — Что-то не так? — Джеймс настороженно смотрел за остекленевшим взглядом девушки напротив. — Чем болен твой отец? — Я не знаю, ему всё хуже день ото дня. Я только знаю, что Эдвард дает ему чай — такой же, как и тебе. От этого цветочного аромата, не покидающего его покои, меня уже тошнит. На языке девушки тут же возникла неприятная горчинка с цветочным привкусом. Она помнила, как пахнет напиток, что каждый вечер стоял на её тумбочке. Помнила, как тяжелеет после него голова и слипаются веки. Но она понятия не имела, из чего делается напиток. Запах этих цветов был ей незнаком. Хотя она знала ароматы многих целебных трав и снадобий — девушка училась отличать по запаху содержимое баночек в её сундучке, чтобы быстро сориентироваться в случае экстренной ситуации. Теперь, находясь в своей спальне Мери снова ощущала сладковатый цветочный аромат от уже остывшего напитка, ожидающего её на прикроватной тумбе. Она медленно подошла к чашке и поднесла её золотистое содержимое поближе к носу, чтобы получше запомнить. Что-то сладкое. Аромат напоминал медовую воду, которую лекари готовили, чтобы поддерживать силы и нормализовывать кровяное давление. Но по вкусу снадобье было совершенно не похоже на обволакивающую язык и гортань медовую воду. Это было что-то терпкое, оставляющее на языке горьковатое послевкусие. Мери сделала небольшой глоток, чтобы убедиться, что правильно запомнила вкус. К сожалению, её познаний не хватало, чтобы определить состав напитка опытным путём. Голова кружилась, и кончики пальцев покалывало. Симптомы странной болезни уже стали привычны. Лучшим решением было бы завершить бесконечно долгий день в кровати, забывшись сном. Но девушку не покидало ощущение, что в таинственном напитке кроется страшная тайна, которая могла быть ключом к её выздоровлению. Забыв про усталость, она решила спуститься в библиотеку, чтобы поискать справочники по лекарственным растениям. Если ей повезёт, она даже успеет вернуться в постель раньше рассвета. Не теряя времени, она выскользнула из спальни в одной нижней рубашке и мягких туфлях, совершенно не заботясь о том, что может замёрзнуть в тёмных коридорах дворца. Уже больше часа Мери бродила среди полок и стеллажей, проводя руками по корешкам книг, вытаскивая наугад тома, которые, по её мнению, могли иметь отношения к медицине или ботанике. Но всё, что она вытягивала из тесных стопок, было не тем. Держа в руках очередной увесистый справочник по хирургии, девушка вздохнула. «Снова не то… Можно состариться в этой библиотеке. Должно же быть здесь какое-то распределение по темам…» — запоздало Мери вспомнила, что в библиотеке был свой хранитель, который, по словам Джеймса, мог помочь добыть нужную книгу по запросу. Захлопнув справочник, Мери собиралась вернуть его на место, но почувствовала, как облачко пыли поднялось со страниц и заполнило ноздри. Тишину библиотеки нарушил громкий чих. Рука девушки дрогнула, и книга, которую она хотела поставить обратно на полку, задела остальные тома, от чего вся стопка покачнулась, и с грохотом фолианты один за другим посыпались на пол. — Надо же быть такой неуклюжей. Хорошо, что меня никто не услышал, — пробормотала Мери. Девушка опустилась на пол, чтобы поднять разлетевшиеся книги и свитки. Один из томов оказался открыт на странице с картой Калимдора. Картинка привлекла Мери большим количеством крестов и знаков, обозначающих полезные ресурсы. Девушка притянула к себе том и внимательно изучила корешок и обложку. Книга не имела названия — лишь золотистое изображение компаса, выдавленное на чёрном кожаном переплёте. Пролистав пару страниц, Мери поняла, что книга содержала сведения обо всех полезных ископаемых, располагавшихся на территории государства; крестиками же были помечены предполагаемые местонахождения известных сокровищ и кладов. Вспомнив о сокровище, найденном на безымянном архипелаге, Мери вернулась к странице с картой и поняла, что эта область была абсолютно пуста. Быстро подняв упавшие книги и расставив их на полку, Мери подхватила том в чёрном переплёте и вернулась к своему излюбленному креслу. Её не покидало тревожное предчувствие. Когда они обнаружили тайник на архипелаге, ей показалось, что хозяин сокровища совершенно не позаботился о сохранности сундука, поместив его в вырытую в земле яму. Если только хозяин не хотел, чтобы сокровище нашли… Но почему тогда клад не был отмечен на карте с ценными ресурсами? Это оставалось для Мери загадкой. Она подложила на нужной странице пустой листок, чтобы не потерять, и решила, что обязательно расспросит обо всём принца. Ведь это он послал ей карту с сокровищем. А значит, он должен что-то знать. Сейчас Мери нужно было сосредоточиться на поиске сведений о лекарственных растениях. Она вернулась к стеллажам, игнорируя пульсирующую боль в пальцах и ноющий затылок. Голова гудела так сильно, что звенело в ушах. Но девушка не могла избавиться от назойливой мысли о том, что близка к разгадке. Спустя пару часов Голдштейн сидела в кресле, забравшись в него с ногами, чтобы подольше сохранять тепло. Вокруг кресла, на полу и приставном столике стояли стопки раскрытых медицинских трактатов и справочников. В нескольких томах она нашла сведения по лекарственным растениям, но ничего похожего на загадочный цветок по описанию не находилось. Большая часть текста была для Мери непонятна и содержала сложные медицинские термины. Борясь с усталостью и усилием воли размыкая слипающиеся веки, она вчитывалась в расплывающиеся буквы: «Жёлтый усопник, или Kítrinos Nekrós, является прекрасным ароматным растением, однако его цветы и листья содержат одно из самых ядовитых веществ — цианид, который может быть опасен для человека, так как имеет нервно-паралитические свойства. Токсичные компоненты, содержащиеся в жёлтом усопнике, при попадании внутрь организма и контакте с кожей и слизистыми могут вызывать различные негативные реакции, такие как раздражение кожи, аллергические реакции, асфиксию и даже серьёзные отравления. Признаками отравления жёлтым усопником могут быть головные боли, головокружение, обморок, нарушение сердечного ритма, затруднённое дыхание и потеря сознания. В случае длительного воздействия на организм смертельно опасен, так как приводит к некрозу тканей и полному отказу нервно-мышечной системы. При подозрении на отравление Kítrinos Nekrós необходимо срочно прекратить употребление растения и обратиться к специалисту. Несмотря на красоту и медовый аромат, это растение является ядовитым и может быть опасным для здоровья человека. Жёлтый усопник может использоваться в качестве лекарственного препарата очень редко. Его задействуют при лечении мигрени, коклюша, стенокардии, гриппа, а также при мышечных и нервных болях.» С трудом понимая смысл прочитанного, девушка не заметила, как провалилась в сон. Она не слышала, как двери отворились и в библиотеку под покровом тьмы вошла высокая фигура. Склонившись над заснувшей в кресле девушкой, неизвестный аккуратно вытянул из ладоней раскрытый справочник и накрыл Мери плащом. — Неугомонная девчонка…Тревожные открытия
7 мая 2024 г. в 13:00
Дни, проведённые в замке, всё больше напоминали Мери дурной сон. Бесконечная вереница служанок с бесстрастными лицами посещала её ежедневно, чтобы заправить постель, помочь умыться или подать очередной поднос с едой. Но, как бы ни старалась девушка, она не могла вытянуть из слуг больше пары связных слов. Ей не с кем было поговорить. Поэтому она продолжала посещать живописные сады и рассказывать птицам в клетках, как прошёл её день и сколько интересных книг она успела прочесть.
Почти каждый вечер её навещал Эдвард. Продолжая с завидным энтузиазмом накладывать на потемневшую кожу пальцев мазь и повязки.
— Дорогая моя, если Вы продолжите изнурять себя долгими прогулками и есть как пташка, ваше лечение может затянуться на долгие месяцы, — с укором говорил он, сдавливая запястье большим и указательным пальцами, чтобы прощупать пульс.
Мери отводила взгляд, молчаливо изучая узор на стенах. С каждым днём нотации советника всё больше раздражали. Она не видела никаких улучшений. И ей казалось, что Эдвард не может ей помочь, но почему-то продолжает упорствовать, принося новые снадобья.
— Мне казалось, Вы спешили покинуть дворец и вернуться в море, — на лице советника показалась тень ухмылки, — мне не понятно, почему Вы продолжаете испытывать судьбу и противиться лечению?
— Ваши методы не работают, но, вместо того, чтобы признать это, Вы обвиняете меня. Интересный подход, — сухо ответила Мери.
Челюсть Эдварда напряглась, а на лбу образовалась складка. Он резко встал со стула, собираясь высказать девушке своё недовольство; ножки стула жалобно скрипнули по полу. Мери вздрогнула от неожиданности. Не стоило ей выводить из себя мужчину, находясь с ним наедине. Но она никогда не отличалась покладистым нравом и показывать свой страх не хотела. В конце концов, Эдвард однажды сказал ей, что она не пленница и находится во дворце в качестве гостьи и пациентки. А значит, Эдвард не мог навредить ей, не рискнув своей репутацией.
Неожиданный стук в дверь заставил девушку подскочить на месте. Маска самообладания вернулась лицу советника за считанные секунды, стоило Мери подать голос.
— Войдите, — спешно ответила Голдштейн, поднимаясь с постели.
В дверях показалось запыхавшееся лицо мальчишки с пунцово-розовыми щеками и перепуганными глазами. Увидев регента, он тут же склонил голову.
— Прошу прощения, не хотел мешать, — пролепетал слуга, — мисс Голдштейн ожидают в столовой. Могу ли я попросить служанок подготовить её к ужину с Его Величеством?
Мери услышала, как позади раздалось недовольное фырканье советника Эйна. Но девушка лишь облегчённо вздохнула. За прошедшую неделю она совсем забыла о приглашении принца. И внезапное появление слуги спасло её от неприятного завершения вечера в компании советника.
— Конечно. Я думаю, мы уже закончили процедуры, — девушка не удержалась от язвительной улыбки, одарив ею Эдварда.
— Закончили, — с раздражением подтвердил Эйн, склонив голову в лёгком поклоне на прощание.
Забрав блокнот и склянки с мазью с тумбочки, он резким шагом пересёк спальню и скрылся за дверью, смерив слугу раздражённым взглядом.
Следующие полчаса Мери смиренно терпела попытку служанок собрать её непослушные потускневшие волосы в аккуратную причёску и придать её лицу более здоровый вид. Девушки то и дело вздыхали и причитали о её худобе и торчащих костях. К моменту, когда сборы были завершены, Мери с трудом узнала себя, подойдя к зеркалу.
Волосы были собраны в высокую причёску на затылке, а у лица осталось лишь несколько небрежно выпущенных прядей, которые подчёркивали длинную открытую шею. Синяки под глазами и серый цвет кожи скрывал добротный слой пудры, а искусственный румянец на щеках придавал живости лицу.
Платье казалось слишком нелепым и помпезным для обычного ужина: открытые плечи показывали выпирающие ключицы и скромные холмики груди, затянутой корсетом, пышные полупрозрачные рукава сползали и царапали бледную юбку, а сама многослойная юбка тёмно-синего цвета казалась слишком тяжелой. Мери с трудом сделала несколько шагов, чувствуя, что не может вдохнуть полной грудью. Несколько часов, и она потеряет сознание в этом тесном корсете.
«У модниц этого королевства очень странное понимание красоты. Как они вообще едят что-то в таких платьях?»
Мери сомневалась, что доберётся до столовой без посторонней помощи, не испортив созданный девушками образ. Заметив её встревоженный взгляд, ожидающий у дверей мальчишка-лакей тут же предложил сопроводить мисс вниз, галантно подав ей руку.
Спускаясь по лестнице, девушка считала ступени, чувствуя, как сердце в грудной клетке колотится в ритм шагам. Лакей заботливо поддерживал её за локоть, останавливаясь каждый раз, когда Мери оступалась, путаясь в пышных юбках.
Столовая оказалась огромным, погружённым в полумрак помещением с высокими сводчатыми потолками, украшенными лепниной. Горевшие свечи бросали на стены и колонны мягкие тени. Из глубины столовой доносились нежные звуки скрипки и виолончели.
Роскошный длинный стол был уставлен изысканными блюдами на серебристых подносах, сервировка стола предполагала только двух участников трапезы. Это показалось Мери нелепым: накрывать такой большой стол ради двоих. В центре стола стояла ваза со свежими цветами из сада, которые источали сладкий аромат.
Лакей помог девушке занять место за столом, отодвинув один из стульев. От тончайших ароматов блюд у Мери заныло в животе. Но из-за тесного корсета она боялась даже подумать о том, чтобы притронуться к еде. Видимо, наряд предполагал только эстетическое насыщение. И теперь Мери сожалела о том, что пропустила дневной приём пищи, увлёкшись книгами, которые принесла из библиотеки.
Принц появился спустя несколько минут, вынырнув лёгкой походкой из темноты. Он улыбнулся ожидавшей его гостье и, сделав несколько комплиментов её очарованию, занял место напротив.
— Желаешь выпить? — Предложил принц, указывая на составленные на небольшом столике бутылки.
— Разве что один бокал, Ваше Величество, — с горделивостью в голосе произнесла девушка, вскинув подбородок.
— К чему эти титулы? Для тебя я просто Джеймс, — всё с той же улыбкой ответил принц.
Он щёлкнул пальцами, и у стола тут же появилось несколько слуг, хлопотливо исполнявших любую прихоть их хозяина. Бутылку откупорили с лёгким хлопком, и сверкавшие в свете свечей бокалы наполнились вином.
Мери кивнула в знак благодарности слуге, и взяла бокал в руки, не решаясь сделать глоток. Она боялась, что если сделает слишком глубокий вдох или попробует проглотить хоть маленький кусочек из тех ароматно пахнущих закусок, что стояли на столе, то шнуровка на корсете затрещит и лопнет. Хотя рот тут же наполнился слюной, когда она наблюдала, как Джеймс залпом выпивает вино.
Осушив бокал, мужчина отставил его в сторону и взглянул на Мери.
— Ты прекрасна, — не переставая улыбаться, заметил он, — и выглядишь гораздо лучше, лечение Эдварда начало действовать.
— Боюсь, мой сегодняшний облик — заслуга служанок, а не Советника, — беспристрастно ответила девушка.
Ей было неловко находиться за столом с принцем. Мери совершенно не понимала, зачем она здесь. Но отказать в просьбе правителю она не могла, так как не знала, чем обернётся для неё и команды отказ. Мери знала, что принц не равнодушен к ней и желает заполучить её в качестве невесты, хотя мотивы его желаний были ей не до конца ясны.
Какую пользу для процветающего Калимдора мог принести союз с пираткой? У неё не было ни богатств, ни титула. Единственная причина, по которой этот союз был выгоден королевству, заключалась в том, что Джеймс мог бы через неё ослабить положение пиратского Альянса и узнать, где собирается Совет, чтобы подготовить нападение на Последнюю бухту.
И эта догадка заставляла девушку холодеть от ужаса.
«Уж лучше отдать свою жизнь в руки палачу, чем предавать своих соратников», — думала Мери.
— И, кстати, — голос принца заставил Мери вернуться в реальность, — хочу сообщить, что вопрос с «Морским глазом», наконец, улажен, — глаза принца внимательно наблюдали за реакцией девушки.
Мери продолжала сохранять беспристрастный вид, концентрируясь на ощущениях в груди при каждом вдохе. Она кивнула, давая понять, что внимательно слушает.
— Впредь ваш Альянс может не переживать за нападение дозора, если их корабли не будут нарушать действие установленного соглашения. Я подготовил некоторые бумаги, которые необходимо будет передать капитанам каждого судна.
— Я благодарна за оказанную помощь. Приятно видеть, что Вы держите данное слово, — сдержанно поблагодарила Мери, — Жаль только, что на решение такого простого вопроса было потрачено слишком много времени. Сколько кораблей нашего Альянса ушли на дно за это время? Кто возместит убытки, а главное, потерянные жизни?
Лицо Джеймса напряглось, а взгляд стал удивлённым и потерянным. Казалось, что не такой реакции он ожидал. Ему нечего было ответить на выпад пиратки.
— Позвольте спросить, Ваше Величество, — вновь заговорила Мери, и голос её продолжал звучать холодно.
— На что Вы тратите своё время? — принц всё ещё выглядел непонимающим, поэтому Мери не стала задерживаться; бесцеремонно положив локти на стол, она подалась вперёд, чувствуя, как ткань платья натянулась на лопатках, — Когда я прибыла на Калимдор, я была поражена состоянием города. Количество бездомных на улицах удивляет. Разве Вы не видите, что государство разрушается, и причина этого — Ваше бездействие!
— Но чем я…
— Позвольте мне закончить, — не унималась девушка, — в море говорят: «Рыба гниет с головы». Это то, что происходит сейчас с Калимдором, и мне больно это видеть. Сколько подданых приходят к воротам ежедневно, и сколько из них удостаивается аудиенции с Вами? Это Ваша обязанность — выслушивать просьбы и жалобы, чтобы делать их жизнь лучше. Зачем Вам корона, если некому будет за неё постоять?
Глаза Джеймса больше не смотрели в упор, он старался спрятать взгляд. Его голова упала на сложенные ладони, и он тяжело вздохнул. После чего снял корону и взъерошил волосы. Пока Мери говорила, ей показалось, что даже звуки музыки умолкли, а в ушах всё ещё стоял звон от оглушительной тишины. Теперь ей было не по себе, после того, как она выплеснула на Джеймса обвинения. Ей стоило быть сдержаннее.
— Я никогда не хотел быть королём, — наконец произнёс Джеймс, — Это странно звучит, да? Но я совершенно не был готов к тому количеству обязанностей и ответственности, которое свалилось на мою голову. До смерти матушки я был лишь беспечным юнцом, которому позволяли больше, чем следовало. После… — чувствовалось, что слова даются ему с трудом.
Не поднимая взгляда, Джеймс схватился за бутылку и наполнил до краёв ещё один бокал. Он заметил, как стоящий у стены лакей сорвался с места, и жестом остановил его.
— Вон! Подите все вон! — крикнул он, не скрывая раздражения, прежде чем влить в себя очередной бокал вина.
Мери вздрогнула от неожиданности, услышав стальные нотки в голосе молодого правителя. Кажется, она задела больную мозоль и теперь не была уверена, чем же завершится сегодняшний ужин. Но ей так хотелось узнать правду, и любопытство было сильнее страха.
— Когда мой отец заболел, у меня просто не было другого выбора. Совет решил, что я обязан занять трон до выздоровления короля. Чёрт…
Стекло бокала со звоном опустилось на стол, ножка треснула и раскрошилась прямо в руке Джеймса. Вместо того, чтобы расслабить хватку, принц лишь сильнее сжал ладонь, сдавливая осколки стекла.
— Я ничего не смыслю в политике и управлении государством. Я согласился сесть на трон, потому что Эйна приставили ко мне в роли регента. Он помогал отцу, сколько я себя помню, и только благодаря его советам люди не стоят у дворцовых ворот с вилами и факелами, — Джеймс горько усмехнулся, стряхивая окровавленные осколки на пол. — Я надеялся, что моё правление продлится несколько месяцев, но в последнее время отцу всё хуже. А Эйн не говорит ничего, что давало бы надежду на выздоровление отца.
— Не знала, что роль регента подразумевает то, что он будет сидеть на троне вместо тебя, — ядовито заметила Мери, вспомнив, как её встретил вальяжно развалившийся Эдвард.
— Много ты понимаешь… — небрежно бросил принц, наполняя очередной бокал. — Без его советов я бы не справился и дня.
— Справился, если бы перестал валять дурака и хотя бы попытался вникнуть в государственные дела, — тон Мери смягчился.
Она видела в Джеймсе лишь запутавшегося напуганного мальчишку, которого совершенно не подготовили к будущему. Она вспомнила, как принимала командование «Фортуной» в день смерти Роберта. Как тряслись колени и кончики пальцев. Как пересыхало во рту каждый раз, когда нужно было отдать команду мужчинам, которые были на порядок старше и опытнее зелёной девчонки.
— Я тоже стала капитаном в юном возрасте и была не особо готова к такой ответственности. Но я с головой ушла в дела корабля и команды, от этого зависели жизни десятков людей. Потому что, когда от тебя ждут решений, ты просто берёшь и делаешь!
— Управлять кораблём и целым государством — это не одно и тоже.