Преподаватель химии

      Снейп отстранился и выпрямился. Гарри лежал перед ним с раскинутыми руками и ногами, на животе белёсые капли спермы самого Поттера, а из ануса вытекает сперма Северуса. На лице с закрытыми глазами выражение абсолютного блаженства. Картина столь пошлейшая и притягательная, что мужчина поддался желанию и слизал с живота солоноватые вяжущие капли, а после и поцеловал припухшие губы своего «насильника».       Вот и что с ним, таким, делать теперь? Снейп больше не связан, не пострадал, угрозы вроде тоже нет, но и прощать подобное тоже нельзя.       Получил удовольствие, теперь пора разгребать последствия. Северус встал и, как был голый, пошёл к вещам, достал сигареты и закурил в затяг. На столе у окна нашлась массивная хрустальная пепельница, он взял её и сел на тот же стол, не отрывая глаз от Гарри.       Поттер перекатился на живот и, обняв подушку, следил за своим наваждением. В комнате горели лишь два светильника у кровати. Снейп сел у окна, куда их свет почти не доставал. Он был великолепен, в свете луны его кожа была как мрамор, а сам был подобен статуе, холодной и безразличной. Только огонёк сигареты добавлял лицу тёплых красок и отражался в чёрных глазах.       — Зачем, Поттер? Зачем так? — требовательно и холодно.       У Гарри мороз по коже прошёл. Такой сильный контраст с тем, что было буквально десять минут назад.       — А как, Северус? — с тоской сказал парень. — В школе шанса не было, ты меня бы так и не подпустил. В первую ночь в Эдинбурге была реальная возможность затащить тебя в постель, — при этих словах Снейп поморщился, но отрицать не стал. — Но это был бы первый и последний раз. И чёрт с ним, что меня бы ты не простил, но вот себя точно. Я уверен, стоило вернуться в Хогвартс, ты бы сразу уволился и исчез. Там была чужая территория, я бы не смог тебя удержать и переубедить.       — А здесь сможешь? — ехидно спросил мужчина, закуривая вторую. Поттер откинулся на спину и заговорил, уставившись в потолок:       — Всё складывалось крайне удачно. Этот конкурс… Главной наградой в нём стал ты. План, как видишь, был прост. Я правда пытался с тобой сблизиться, в Эдинбурге всё было чудесно, но как только мы вернулись, ты снова стал избегать меня. Выбора не осталось. Принудив к сексу, я снял с тебя ответственность. Этот дом… Тут моя территория, впереди пасхальные каникулы, есть время и возможность тебя убедить.       — Ты, Поттер, собрался меня тут силой держать? — с угрозой в тихом голосе.       Гарри встал с кровати и подошёл к мужчине. Он поймал его взгляд, не отрывая его, опустился на колени и высоко поднял голову, подставляя беззащитную шею.       — Это был вариант на крайний случай.       Снейп отставил пепельницу с окурками. Сильные пальцы сомкнулись на этой трогательной шее и сдавили. Парень прерывисто выдохнул, расслабляясь в любимых руках. Он уже доверился, и теперь решение за Северусом.       — Поттер, ты хоть понимаешь, как это всё ненормально? — ладонь разжалась, самые кончики пальцев легко поглаживали чувствительную кожу.       — Так же ненормально, как жить без воздуха. Северус, я правда могу тебе многое дать. Понимаю, что звучит это смешно от пацана моего возраста. Всё, что хочешь — новую жизнь в другой стране, интересную работу, например, в фармацевтике, или хочешь свой бизнес… Пожалуйста… Только не покидай меня.       — Ты меня купить хочешь?! — пальцы снова сжались на шее, перекрывая доступ к кислороду, но зелёные глаза продолжали смотреть с доверием. Рука потянула вверх, вынуждая Гарри встать, и отпустила. Рваный вздох и чуть сипло.       — Если бы это было возможно, давно бы это сделал. Я предлагаю свободу.       Снейп громко рассмеялся, выпуская скопившееся напряжение от всей этой сюррелистичной ситуации.       — Ты меня к себе привязать хочешь! Какая это свобода?! Я до сегодняшнего дня был свободен!       Зелёные глаза, прищурившись, странно смотрели. В душе зашевелилось неясное волнение.       — Ты правда был свободен? Прячась от мира в Хогвартсе, работая на ненавистной работе, обучая тупых учеников, похоронив свой талант в школьных классах, отказывая себе в плотских желаниях в угоду чужим нормам морали? Ты всё это называешь свободой? Или та жизнь, которую ты оставил, была по-настоящему свободной? — слова злыми острыми иглами впивались в сознание, обнажали неприглядную правду. — Не бывает абсолютной свободы, мы всегда чем-то ограничены. Наивысшая свобода — самому выбрать свои путы и то, что ты с ними получаешь.       Чёрные глаза скрылись за веками, пряча боль, вызванную этими словами. Опустошённый голос прошелестел.       — Блядь! И откуда ты такой умный выискался! Что ты знаешь о свободе, Поттер?!.. Хотя, ты как раз и правда знаешь… Но с чего ты решил, что знаешь меня?       — Северус, я четвёртый год одержим тобой. Я изучал тебя всё это время, дышал тобой, знаю всё, что можно было узнать, наблюдая. Звучу как маньяк, — хмыкнул Поттер.       — Это точно, — Снейп оттолкнулся от стола и встал прямо перед парнем на расстоянии не больше пары дюймов, сверля взглядом.       — Выпороть бы тебя за самонадеянность.       — Выпори. Только не уходи.       Долгий изучающий взгляд, будто хотел рассмотреть парня до дна души.       — Гарри… Ты действительно предлагаешь очень много, но проблема в том, что я не смогу ничего дать в ответ. Во мне нет таких чувств к тебе, — говоря это, Северус готовился к эмоциональному взрыву Поттера, но снова ошибся. Тот лишь пожал плечами и улыбнулся.       — Я знаю, что нет. Не надо мне ничем платить. Просто позволь быть рядом, делить с тобой постель, любить тебя.       Снейп с горечью посмотрел на Поттера и отошёл, усевшись на кровать.       — Так не будет продолжаться долго. Рано или поздно ты захочешь взаимности, будешь требовать уделять тебе больше времени, ограничивать моё общение с другими людьми, а ещё будешь ревновать. Сначала ты держался на расстоянии, потом захотел овладеть мной, теперь хочешь привязать. К чему ты, в конце концов придёшь, влекомый своим собственническим инстинктом? Учитывая твои методы получать желаемое, это может принять болезненные формы контроля.       — Намекаешь, что я неуравновешенный психопат?       — Какие уж тут намёки. Всё очень даже очевидно.       Гарри подошёл к Снейпу и сел на пол возле его ног, обвил голень руками, уткнувшись лбом в колено.       — Последние годы я думал над всем этим. Про правильность, нормальность, мораль. Я много читал, пытался понять, как далеко ушёл от заданных норм, где граница любви достойной восхищения от той, что нужно порицать.       Северус с интересом смотрел на лохматую макушку. Поттер был действительно не по годам умным парнем. Чего только стоили его слова о свободе. Он очень часто попадал своими умозаключениями точно в суть. Оказывается, эти годы он не только своего преподавателя изучал, но и себя пытался понять.       — Ты нашел её? — белые пальцы зарылись в густые волосы, даря ласку и поощряя.       — Нет. Но пришёл к некоему выводу. Любовь, как и люди, разная, её загоняют в навязанные нормы. Вот только нормы, как таковой, тоже нет, её определяет общественное мнение, которым довольно легко манипулировать. Изучая психологию, я понял, что по-настоящему психически здоровых людей нет. А ещё самые талантливые люди всегда выбиваются из числа «нормальных». Помнишь, ты говорил Грейнджер про серую массу. Так и с чувствами. Каждая любовь уникальна и изменчива. У кого-то всё начинается и идёт по идеальному сценарию, а в итоге заканчивается трагедией с тридцатью ножевыми. А кто-то женится с разницей в сорок лет, и они живут долго и счастливо. Северус, ты учёный и аналитик. Я понимаю, что ты пытаешься всё просчитать и спрогнозировать, подчинить общим законам, но мы сейчас говорим про чувства. Да, любовь тоже во многом химия, что протекает в наших организмах, но есть ещё разум и душа. Совокупность всех этих факторов непредсказуема. Потому просто дай нам шанс. У нас отличный секс и есть общий интерес — это не так уж и мало для начала.       Гарри замолчал и поднял глаза, встречаясь с задумчивым взглядом Снейпа. Пальцы провели по скуле.       — Мне надо подумать, Поттер. Похоже, я сам тоже далёк от нормы. Давай спать.       Парень замер, словно боясь спугнуть удачу. Не отказывает, не гонит!       — Спасибо, любимый, — еле слышно.       Они устраиваются на развороченной кровати в комнате, пропахшей сексом и сигаретным дымом. Два не слишком нормальных человека.