Новый Оборот

Альянс долго не решался на проведение праздника. Времена были тяжелыми — Империя наседала по всем фронтам, поставки провианта и боеприпасов задерживались, да и представителям многих рас подобное празднество было в новинку. Но, с другой стороны, это был отличный шанс замотивировать людей, отвлечь от тяжелой повседневной суеты и дать глоток свежего воздуха уставшим от постоянных налетов мятежникам. После долгих совещаний и ряда голосований решение, наконец, было принято — Новому Обороту быть. Празднование Нового Галактического Года, или как называли его проще - Нового Оборота, уходило своими корнями в далекое прошлое. Традиция впервые зародилась на Корусанте тысячи лет назад и впоследствии распространилась по всей Галактике с первыми переселенцами. В силу серьёзных различий в периодах оборотов планет, было решено праздновать единый день — день, когда полный оборот по своей орбите совершал Корусант. Базу на Атталоне украшали основательно — люди отдавались подготовке сверх силы. Со старых кораблей вытаскивали многочисленные индикаторы и светодиоды, которые, объединяя, превращали в длинные, чуть нелепые, но яркие гирлянды. Самодельные светильники развешали вдоль ветвей огромного разлапистого дерева, под которым и располагалась база. Какие то умельцы умудрились смастерить гирлянду даже из трофейных имперских шлемов, в которые вставили оставшиеся лишние лампы. Для новогоднего стола одна из групп мятежников, вопреки запретам руководства, угнала с крупной центральной системы целый имперский транспортник, до упора забитый провиантом. В качестве «благодарности» участников операции освободили от других обязанностей подготовки, поместив в тюремные камеры на срок вплоть до самого праздника. Команда Призрака добралась до базы уже в канун Нового Оборота. Очередная разведывательная миссия удалась на славу, так что к празднику они подходили с удвоенной радостью. Хотя Гера и Зэб не привыкли к подобному на родных планетах, но воодушевление молодой части команды передавалось и на них. Для Кэнана, посвятившему свое детство аскетичному пребыванию в стенах Ордена Джедаев, праздник был тоже знаком крайне поверхностно, но для Эзры и Сабин он имел особое значение. Их детство оставило много воспоминаний об этой дате. День Нового Галактического Года настал. Мятежники собрались под сводами огромного дерева в приглушенном свете самодельных гирлянд, переливавшихся десятком разноцветных огней. Музыка лилась из пары громадных колонок. Никто точно не знал кто и когда привез их на базу, но ходили слухи, что на Корусанте имперцы очень удивились, не обнаружив однажды утром похожих устройств в своем учебном центре. На лицах присутствующих сверкали теплые широкие улыбки. Люди, твилеки, родианцы, тогруты — все ходили, общались, хлопали друг друга по спинам, поздравляя с наступающим праздником. Мон Мотма, Бейл Органа, Ян Додонна поочередно выходили с речами на трибуны, в общих чертах желая присутствующим одного и того же и самого главного — скорой победы. Каждая такая речь сопровождалась бурными овациями и криками поддержки. Спектры поначалу сидели на краю платформы за небольшим столом, тихо наблюдая за происходящим, но праздник понемногу добрался и до них. Первым не выдержал Зэб. Сорвался со своего места на очередной заводной песне и кинулся в толпу танцующих. Эзра в жизни бы не подумал, что лассаты могут гнуться так, как это дел Оррелиоз. Вскоре он собрал вокруг себя приличный круг поклонников, аплодировавших ему при каждом удобном случае, чем не мог не вызвать добродушных улыбок на устах друзей. Когда ритмичная музыка сменилась спокойным вальсом, свои места оставили и Кэнан с Герой. И хотя сделали они это осторожно, по очереди, молодые повстанцы быстро смекнули куда удалились наставники, приметив их неспешный совместный танец на другом краю зала. Эзра поднял голову. Мириады звезд, сверкавшие в аккомпанемент гирляндам как нельзя органично вписывались в атмосферу праздника. И напоминали ему о тех днях, когда он отмечал его в кругу семьи… Джедай опустил голову и вдруг наткнулся на взгляд Сабин, сидевшей напротив. Мандалорка тут же отвела его на стакан недопитого мейлуранового сока, который она крутила в руках. — Тоже вспоминаешь, как это было раньше? — Эзра и сам не понял, как вдруг решился заговорить с подругой, хотя прекрасно знал, что та крайне болезненно реагировала на любое упоминание ее прошлого. Мандалорка кивнула и вновь подняла свои карие глаза на друга. Но на этот раз в взгляде ее не было той привычной гнетущей тоски. Теперь в нем читалось вдохновение, с каким она обычно смотрела на новый, еще непокрытый ее живописью холст. — Моя мама всегда готовила пирог из рангаровых листьев. Честно, ничего вкуснее я с тех пор не ел, — Эзра чуть улыбнулся, вспоминая нежный, чуть кислый вкус домашней стряпни. Сабин неожиданно подхватила нить диалога. — А мы ели удж’алайи… Особый мандалорский торт, — тут же пояснила она, — только он и заставлял усидеть меня за праздничным столом. Друзья рассмеялись. - Я тоже редко досиживал до конца. С учетом того, что тогда творилось ну улицах, - В памяти Эзры всплывали картинки с шумными яркими фестивалями, которые устраивали лотальцы, до тех пор, пока их не запретила Империя. — А мы с братом однажды своровали со склада пару ракет для ранцев, и запустили их в лесу, ровно в полночь. Фейерверк был еще тот, хотя после этого нас целый месяц не выпускали из дома. Эзра чуть подался вперед, подхватывая с тарелки на столе сухое печенье. — Ого, хотя я не удивлен, что ты в этом участвовала. Сабин улыбнулась. — Я была организатором. Друзья снова рассмеялись. Кажется праздники были одной из тех немногих вещей, о которых у обоих повстанцев остались самые теплые воспоминания. Тогда не было тех забот что сейчас. Тогда было просто. Тогда была семья. Эзра вдруг понял, что еще немного и на газах его навернутся слезы. И это было определённо не тем, что он хотел показывать своей подруге. Сославшись на усталость, лоталец собирался было уже двинуться в сторону корабля, но мандалорка вдруг остановила его, аккуратно перехватив ладонь. — Подожди секунду… Эзра обернулся, удивленно глядя на Сабин. Та протягивала ему небольшой прямоугольный сверток. — Не знаю как было у вас, но у нас была традиция дарить друг другу подарки, — джедай заметил, как щеки девушки чуть подернулись красным, — с Новым Оборотом, Эзра. Лоталец стоял, растерянно смотря на сверток. — Вообще, у нас тоже была такая традиция, — парень взволнованно провел ладонью по тыльной стороне шеи, — но я не думал что вы тоже… Прости Сабин, я не подготовил ничего в ответ. Девушка улыбнулась. — Ничего страшного, подаришь с следующий раз. Эзра хотел провалиться сквозь землю. Как он мог не додуматься сделать что-нибудь для подруги. Вдруг он вспомнил, что видел на Гареле один магазин, возле которого долго стояла Сабин, жадно глядя на набор ультрамариновых красок. На тот момент у них было достаточно кредитов на приобретение чего то столь дорого, но теперь Эзра поклялся, что при первой возможности вырвется туда для его покупки. — Спасибо, Сабин, я правда очень тронут… — Так может откроешь? — мандалорка переводила взгляд с джедая на сверток. Парень аккуратно развернул обертку и вдруг замер в ступоре. Ему открылась небольшая металлическая пластина, на которой была изображена его семья. Сабин срисовала ее с того самого голодиска, что Эзра хранил у себя в каюте. Но в отличие от фотографии, на картине они стояли на фоне Лотал сити. Огромного, переливающегося светом города — такого, каким он был до прибытия Империи. Сабин раздобыла где то фотографии старой столицы и точь в точь передала ее вид. Джедай стоял с минуту, безмолвно разглядывая подарок. Сердце буквально сжималось при виде родных лиц матери и отца. И в то же время в душе разливалось такое приятное чувство спокойствия и мягкой ностальгии. — Нравится? — Сабин спросила осторожно. — Это… у меня нет слов, Сабин. Спасибо. Эзра не удержался и всхлипнул, затем вдруг подошел и аккуратно обнял мандалорку. — Спасибо, Сабин. Это лучший подарок, который я когда либо получал. В воздухе разливалась беззаботная новогодняя мелодия, над головами друзей сверкали огни гирлянд. Где то в толпе Зэб, под аплодисменты повстанцев, закручивал новый танец. Где то на другом конце зала сидели, тихо переговариваясь, Кэнан и Гера. Но Эзра стоял, прижимая к себе Сабин. Сложно было сказать, что он ощущал в этот момент. Но понимал наверняка лишь одно — никого ближе мандалорки для него в этой Галактике нет, и вряд ли появится. Впереди было еще много событий. Впереди был Мандлор. Впереди была осада Аталлона. Впереди было освобождение Лотала… Но именно этот день Эзра запомнил навечно. День, когда они с Сабин наконец сломали между собой последнюю стену недоверия и предубеждения.