Розовое утро

      Утро. Раннее. Пятничное. Ему положено быть сонным и теплым. Ему положено напоминать о затекшей руке, на которой пристроился любимый человек.        Костя постепенно возвращает себе контроль над собственным телом. Он еще сонный, а тепло постели все еще не хочет отпускать его из своих объятий. Уралову все же приходиться открыть заспанные глаза. Ему требуется несколько секунд, чтобы проморгаться и перед ним открывается замечательная картина: Юра, буквально лежащий на нем, тыкается макушкой в подбородок Кости. Его рука обнимает Уралова поперек груди, нога согнута в колене и закинута на живот. Черные ресницы чуть подрагивали.       Костя в очередной раз порадовался, что только он может лицезреть такую умилительную картину. Вставать расхотелось еще сильнее. Ведь Юра будто большой кот, а значит к нему применимо то же правило: пока сам кот не слезет, тебе вставать запрещено.       И Костя собирался следовать этому правилу. Он готов был пролежать в кровати лишнюю пару часов, дабы не помешать сну Татищева. Возможно лишь изредка разминая затекшую руку. Но тут уж как пойдет. Костя приобнял Юру второй рукой и чмокнул в макушку. Уралов поднял взгляд на потолок. Обычно белый, в рассветных лучах он был мягко розовым. Солнце, обыкновенно не закрываемое шторами, медленно поднималось из-за Екатеринбургских зданий. Снежок, лежащий на подоконнике поблескивал на свету. Где-то внизу носились по проспектам машины. Но в комнате была тишина, она, окутанная солнечным светом, словно бархатом, препятствовала всякому проявлению царящей на улице утренней суеты. Им сегодня никуда не надо. У парней заслуженные отпускные, которые они проводят в компании друг-друга.       Рукой поглаживая Юрину спину, Костя улыбнулся собственным мыслям. Глубокий вдох. Несказанная радость, чувства, захлестывающие Костю с головой, так и не переданные словами. Почему? Потому что какие бы эпитеты Костя не использовал, на скольких бы языках он не говорил, сколько бы Питер не дал любовных романов, Уралов никак не мог высказать все чувства по отношению к Юре.       Вдруг Татищев зашевелился. Он потерся головой о грудь Кости и покрепче обнял его. Юра поднял голову и чмокнул Уралова в подбородок, заставляя перестать рассматривать потолок и обратить свое внимание на него, Татищева, виновника хорошего настроения Кости.       Черные, сонные глаза, не скрытое респиратором бледное лицо. Мягкая, спокойная улыбка. Черные растрепанные волосы. Широкая растянутая футболка. В общем самое красивое зрелище по мнению Кости. Парень чмокнул Татищева в нос и снова продолжил гладить спину Юры. Тот перекинул ногу через бедро Кости и снова положил голову тому на грудь. Теперь он точно лежал на Уралове. -Доброе утро, Катюш, -тихо прохрипел Татищев. -Доброе, доброе, -ухмыльнулся Уралов. -Ты, как я понимаю, еще не готов вставать? -Кать, ну конечно! Ты время-то видел? Сегодня выходной, я не собираюсь вылезать из кровати раньше десяти, -зевнул Юра, поудобнее устраиваясь на Косте и вновь прикрывая глаза.       Только что проснувшийся Юра был таким милым. Костя переместил руку со спины на волосы и начал перебирать их. Ему кажется, что Татищев мурчит от удовольствия. В самом деле кот. Уралов не мог оторвать своего взгляда от лежащего на нем человека. Утро однозначно отправляется в копилку лучших воспоминаний в его жизни. Костя снова проваливается в дремоту.       На этот раз его будит Юра. Он, в отличие от Кости терпеть не умеет. Поэтому проснувшись, первым делом начинает ерзать на парне и будить его многочисленными поцелуями до куда дотянется: шея, щеки, губы, нос, подбородок, глаза. Если такие попытки не срабатывают, то Юра прибегает к радикальным мерам: -Костя! Костя, вставай! -вопит он и начинает щекотать ребра под одеялом, второй рукой вытаскивает подушку из-под головы. -Ну Костя! -еще раз зовет Юра. Жертва юркиной тактильности наконец открывает глаза и смотрит в ожидании на Юру. Тот сидит у него на бедрах и упирается руками в живот. -Пойдем есть, Костя! -бодро произносит Татищев. И как он только умудряется так сразу, да без кофе… Парень спрыгнул с кровати и направился, кажется, в ванную, оставляя Уралова просыпаться в кровати. И куда же делся тот милый сонный Юрочка? Точно, он остался в воспоминаниях двухчасовой давности.       Костя медленно поднялся из теплой кровати. Солнце уже взошло, его скрыли тучи, да и потолок снова стал по-обычному белым. Уралов вслед за Юрой пошел в ванную. Того, конечно там уже и в помине не было. Видимо парень уже убежал на балкон за очередной порцией никотина. Закончив все утренние процедуры, налепив на глаза патчи и надев помятую серую футболку да шорты, Костя направился на кухню, готовить завтрак.       Кофе из турки, две порции яичницы, тосты, все по канонам. Стоя у плиты и подкидывая на сковородке будущий завтрак, Уралов почувствовал, что его обнимают со спины. Это Юра подошел сзади, положил голову на плечо, руки на живот и принялся наблюдать за действиями Кости. -Выглядит вкусно, -улыбнулся Татищев. Он поцеловал Костю в гладковыбритую щеку и продолжил наблюдение. Обращаясь с плитой на «Господи Боже, помоги не спалить квартиру», он удивлялся даже навыку готовить яичницу. Завтрак был полностью на Косте. Как впрочем и обед, и ужин, и перекус на работу… -А это не только выглядит вкусно, это на самом деле так. Костя щелкнул Юру по носу, а следом чмокнул его туда же.       Уже с утра от Татищева пахло табаком. На Юре была Костина футболка, что безусловно мило, но вина за табачный запах полностью переходила на Юру… Но Костя уже привык, и запах сигарет смешивался с запахом мятной зубной пасты и дегтярного мыла, которым Татищев постоянно пользовался. Уралов обожает запах Юры, он такой особенный, он-его. -А что у тебя на глазах? — спросил парень. -Это патчи, чтобы мешков под глазами не было, — перекладывая первую порцию яиц на тарелку, ответил Костя. -Могу и тебе наклеить, если хочешь. Как вы можете понимать, с косметикой Юра тоже был на вы. -Пф, ты же меня и так любишь, зачем мне? -ухмыльнулся Он.-Это ты у нас большой начальник, тебе надо презентабельно выглядеть, а мне зачем? Уралов пожал плечами, ну мало-ли захочет.       Вскоре завтрак был полностью готов. Парни сели за стол и стали кушать. Юра рассказывал очередную историю аля «Илья опять страдает херней и втягивает в это меня». Костя честно слушал. Хотя это было сложно, учитывая то, что парень одновременно ел и любовался Юрой. -Вот, и он садиться ко мне и начинает свою обычную шарманку про приволжских девочек, да еще и присоединиться предлагает, представляешь Кость! -Какой ужас! -наигранно удивился Уралов. Конечно оба знали об отношении Кургана к девочкам, оба знали, что тот стебет Юру за то, что тот так и не нашел себе девушку, и оба знали, что говорить Томину об их отношениях плохая идея. Во-первых потому что об этом в мгновение Ока узнает все Приволжье, во-вторых потому что вместе со всем Приволжьем узнает Аня и Данис, чего никому не хотелось бы. Зачем портить отношения с близкими людьми, если можно не портить? -Ладно, чем предлагаешь заняться сегодня? -спросил Татищев. Парень тут же забыл свою историю про Илью и переключился на более интересную тему. -Я хотел завалиться на диван, посмотреть какой-нибудь интересный фильм и сходить в галерею. Саша рассказывал, что в Екатеринбург приехал какой-то крутой питерский художник, не помню имени если честно. -Пф, ну зная твоего Сашу, -нахмурился Челябинск. -Там вместо картин могут быть просто разноцветные пятна.       Татищев был действительно далек от искусства. Особенно от современного искусства. Да что там говорить, человечек до сих пор всерьез воспринимал только соцреализм. В общем культурное обогащение Юре бы не помешало, Костя даже начал этим заниматься, сводил Юру на парочку театральных постановок, на балет, но Татищев не сильно оценил. Все таки он танки проектирует, а там выглядывать тайный смысл среди строк, мазков и монологов не нужно. Все написано, все есть на чертеже, который составляется с помощью математики и физики, также записанных с помощью формул и обозначений. В общем Юра придерживался мнения о том, что у него просто другой склад ума, да и тонкой душевной организацией он не хвастался. -Ну это же не просто пятна, там наверняка кроется великая идея, Юрочка, -терпеливо объяснил Костя. -Ну так как тебе план?       Костя заметил, как Юра картинно закатывает глаза, но тот, ставя локоть на стол и кладя на него свою темную голову все же ответил: «Катюх, да ты же прекрасно знаешь, что я согласен на все, что ты мне предложишь!». Уралов лишь улыбнулся. -Хорошо, тогда я возьму билеты на нас двоих и через полчаса выдвигаемся. Кстати, ты на балкон выходил, скажи-ка мне, как погодка? — радостно улыбнулся Костя. А ему было чему радоваться, Юра решил не спорить, а просто согласился с мнением Кости. Хотя он и сообщил, что согласен на все, что будет озвучено Ураловым, на деле все происходит абсолютно не так! Костя часто выслушивал капризы Юры о том, что фильм плохой, или в театре слишком скучно, или Костя опять купил ему неинтересную книгу, или они опять вместо танчиков пошли в галерею, или в машине играла не та песня, или Костя слишком долго сидел на работе, или слишком мало внимания уделял черноволосому… -Да погодка ничего так,-крутя какую-то бумажку в руках, спокойно ответил Юра. -Снега нет, вроде никто на льду не падает… -Ясненько,-ответил Уралов. Ему пришлось задуматься о том, что парням следует надеть.       Костя встал со своего стула, убрал всю посуду в раковину, подошел к сидящему за столом Татищеву и потянулся за поцелуем. -Посуда на тебе, -улыбнулся Уралов и еще раз чмокнул Татищева в губы. После чего удалился вместе с телефоном в гостиную. Из кухни послышался жалобное хныканье: «Не-е-е-е-е-ет». «В самом деле ребенок,»-решил Костя, плюхаясь на диван.       Билеты заказаны на вечер, а фильм выбран на телевизоре. Почему бы вновь не посмотреть «Титаник»? Юра конечно станет бурчать, мол что опять за мелодрама, но Костя прекрасно знает, как его парень любит романтические фильмы. Конечно в несколько раз меньше чем военные, но с Костей действительно атмосфернее смотреть всякое такое.       Наконец из кухни показался Юра. Посмотрел на Костю. Его лицо так и говорило Уралову: «Ты совершил огромную ошибку, друг». Татищев молча прошел мимо в сторону балкона. Курить. Минут через десять черноволосая макушка вновь показалась в комнате. Юра молча сел на диван, молча дождался начала фильма, ничего не сказал по поводу того, что это мелодрама. Парень всем видом показывал свою обиду. Как его, Юру, посмели оставить наедине с посудой? Просто ужас какой-то! -Эх, иди сюда, Юрочка! — улыбнулся через несколько минут молчания Костя. -Сел тут, обиженка, чего ты! Юра придвинулся ближе, даже обнял Костю, снова закинул на него ногу, лег на так удобно подставленное плечо, но все так же продолжал источать притворную обиду. Уралов обнял парня в ответ и чмокнул в макушку. Видимо придется подождать, пока эмоции, нахлынувшие от фильма, заставят забыть его парня не настоящую обиду и вновь требовать повышенного внимания от Кости…