***
В аэропорту они старались не высовываться: скрылись за безразмерной неяркой одеждой и бейсболками. Кажется, их сфотографировали лишь пару раз, но и эта "мелочь" била по их комфорту. Они бы хотели сплести пальцы вместе, хотели сидеть вместе, укладывая друг на друга головы и слушая одни и те же песни, но даже в бизнес зале опасались любой слежки. Они замечали пристальные взгляды, камеры телефонов, якобы скрытно направленные в их стороны, перешёптывания. Они устали от этого, так устали. В момент, когда они уже направлялись к самолёту, какой-то парень по неосторожности задел руку Дженны. Она инстинктивно обернулась, поднимая на него взгляд, и тот ахнул, неловкими движениями доставая телефон из кармана. Он даже не удосужился извиниться, прежде чем сделал шаг ближе к ней, а она - шаг назад. - В-вы же Дженна Ортега? Похожа! О, боже, все в чате обзавидуются! - Лепетал он, не веря своему счастью. Он сделал еще один шаг, сдавливая её своими присутствием. Её темно-карие глаза расширились, дыхание сперло. - Можно сфотографироваться? Эмма сглотнула. Дженна, обычно хладнокровно маневрирующая сквозь толпу и справляясь с любой массовой паникой, вдруг застыла. Она казалась меньше, слабее, пугливее. Что-то в Майерс надломилось и она, наконец, прочистила горло, уводя возлюбленную за свою спину. Единственное, что она услышала от неё - это сдавленное дыхание, с трудом вернувшееся к ней. - Не сегодня. - Отрезала Эмма, стараясь подражать обычной уверенности Дженны. Она все ещё переживала, общаясь с фанатами, но ради благой цели могла и стерпеть. - Прошу, мы спешим. - Вот, черт! - Вскрикнул высокий парень, привлекая больше внимания. Люди вокруг заинтересованно оборачивались, неумолимо повышая градус нервозности. Эмма замялась, сглатывая стеснение. - Это мой счастливый день! Можно с вами двумя? Парень не унимался, активно жестикулируя и указывая на камеру телефона, словно разговаривал с полными идиотками. Майерс обвела заинтригованных зевак озабоченным взглядом, панически перебирая в голове варианты отступления. Она могла бы врезать парню между ног, схватить вещи и Дженну, а затем сбежать, но это был наименее желанный общественностью вариант. Она нахмурилась, до красных полос расчесывая шею. Она хотела взять все в свои руки, отшить этого придурка, утешить возлюбленную, но сама же попала в капкан. Она бесполезна во всеобщем внимании, чертовски бесполезна. Прежде чем Эмма успела захлебнуться в самоуничижениях, сжирающих её изнутри, она почувствовала аккуратную хватку на своей ладони. Это тёплые пальцы Дженны, с мягкой настойчивостью оглаживающие кожу. Это утешительный жест поддержки, признанный указать на то, что она не одинока, что ей не нужно перекладывать эту ношу лишь на свои плечи. Наконец, Майерс вдохнула полной грудью, сильнее сжимая меньшую руку. - Нет. Мы уходим. - Не дав парню и толпе опомниться, она поправила сумку на своём плече и широким шагом направилась к нужной стойке, где уже рассасывался собравшийся на рейс народ. Казалось, они осознали случившееся лишь застегнув ремни безопасности. Эмма сидела у окна, а Дженна - возле прохода. Это был бизнес класс, поэтому им не приходилось беспокоиться о третьем лишнем в их компании. - Ты в порядке? - Обеспокоенно спросила Эмма, поворачиваясь к Ортеге. Та моргнула, поворачиваясь к ней с неясным выражением лица. Это заставило Майерс внутренне сжаться, желая либо испариться, либо утешить. - Я... Я не знаю, что это было. - Тихо начала Дженна, опустив хмурый взгляд. Эмма только кивнула, не перебивая. - Я всегда чувствую панику в толпе, но не показываю этого. Но тут был всего один человек... И я просто застыла. Не знала, что делать. Майерс поджала губы, чувствуя нарастающие слезы и ком в горле. Боже, она не смогла защитить свою любовь в подобной ситуации, тогда на что она вообще была способна? Она прикусила губу, размышляя над ответом. - Все в порядке, ο κόσμος μου. Теперь ты в безопасности. - Эмма чуть наклонилась, перехватывая взгляд Дженны, а затем накрывая маленькую ладонь своей. - Всё закончилось, хорошо? Ты в порядке. Ортега вздохнула, неопределённо кивая и тем самым касаясь своим лбом лба Эммы. Она прикрыла глаза, находя желанное утешение в родном присутствии, в родных прикосновениях, в словах поддержки, что нашептывала Эмма. Её сердце постепенно замедлялось, к глазам возвращался блеск. - Спасибо. - Благодарила Дженна, сплетая их пальцы. Её голос уже не столь тихий, не такой надломленный, но сокровенный, словно обращенный к чему-то непозволительно хрупкому и прекрасному. Ей стало заметно легче, но Майерс до сих пор переживала. - Не нужно. Я ничего не сделала. - Она поникла, обозленная на собственную никчемность. - Я не смогла толком урегулировать ту ситуацию, а просто сбежала. Ортега смерила возлюбленную сочувствующим взглядом, хватка на длинных пальцах окрепла. Свободная рука поднялась, ласково касаясь щеки. Она нежно приподняла голову Эммы, вглядываясь в горюющие голубые глаза. Пухлые губы тронула слабая улыбка, тёплые пальцы огладили светлую кожу. - Тебе и не нужно было её регулировать. Для нас нет точной инструкции, как мы должны реагировать на ту или иную ситуацию, особенно с такими людьми. - Большой палец заскользил по щеке, по небольшой припухлости от недосыпа. - Ты отгородила меня, а теперь утешаешь. Это больше, чем я могла бы просить, mi vida. Спасибо тебе. Бледно-голубые глаза теперь напоминали щенячьи. Смотрели со слезливой грустью, но тёплой привязанностью и благодарностью. Именно в этот момент Ортега улыбнулась яснее, шире, и Эмма отзеркалила, чувствуя нарастающую лёгкость. Они разделили момент, когда самолёт начал ускоряться и, наконец, взлетел. Майерс вздохнула, хватаясь за подлокотники. Она все ещё побаивалась летать, но уже не тряслась так, как в первые её разы. - Боже, опять я расклеилась. Наверное, я такая чувствительная из-за... Эмма запнулась, в раздумьях нахмурив брови. - Ты не обязана говорить, Эмс. - Дженна слегка подтолкнула её плечом, выводя незамысловатые узоры на предплечье, кисти и рисунке вен. - Я все понимаю. - Нет, я хочу сказать. - Уверенно кинула Майерс, со спокойной радостью наблюдая за аккуратными пальцами, что гладили её кожу. - Я переживаю из-за семьи, вот и нервы ни к черту. Мне жаль. Ортега встретилась с ней взглядом, проскальзывая в пустоты между пальцами своими. В её карих глазах та теплота, что растапливала сердца; в её касаниях та нежность, что заставляла ноги подкашиваться. - Тебе не о чем жалеть. Любой бы переживал, но ты отлично справляешься. Ты самая сильная из всех, кого я знаю, давать слабину - нормально. Позволь мне и другим людям тебя утешить и помочь пройти через это. - Подобно прикосновениям, её слова мягкие и заботливые. Уголки губ Эммы опустились вниз, брови сошлись "домиком". Это умилительно трогательное выражение лица, от созерцания которого Ортега растаяла. Она устроилась поудобнее, укладывая свою голову на плечо и вновь прослеживая реки вен на чужой руке. - Ты... Я тебя не заслуживаю. - Водянисто шептала Майерс, целуя тёмную макушку под своей щекой. - Ты - единственная, кто заслуживает. - Ответила Дженна.***
Дальнейший перелет прошёл без происшествий. Когда самолёт приземлился, Дженна буднично закатила глаза на всеобщее ликование посадкой, а Эмма рассмеялась, целуя её в веснушчатую щеку и вынуждая улыбнуться. Они собрали ручную кладь, получили свой багаж и отправились к выходу, где их уже ожидала Натали Ортега. Она размашисто махала рукой, встречая их возле большой припаркованной машины жаркими окликами. Она крепко обняла дочь, мыча, словно довольный ребёнок. Когда она отстранилась, Дженна радостно заговорила: - Привет, мам. Ты отлично выглядишь. - Спасибо, дочур. - Натали быстро чмокнула щеку дочери, переводя взгляд на притихшую Эмму. - Вы выглядите так, словно скрываетесь от полиции. - Что-то вроде того. - Хмыкнула младшая Ортега, оглядываясь к возлюбленной и ободрительно кивая той на свою мать. - Здравствуйте, Натали. - Майерс расправила плечи, стараясь звучать увереннее. Дженна слабо хихикнула над напускным видом и переплела их пальцы в жесте поддержки. Уголки губ Эммы слегка дрогнули, сердце трепетало. - Незачем так официально, sol. Мы уже ели с тобой за одним столом. А ещё ты встречаешься с моей дочкой. - Наталья подмигнула, мгновенно погружая обнадеженную первоначальной уверенностью Эмму в глубины смущения. Каждую их встречу Натали Ортега показывала себя милейшим и заботливый человеком, в прочем, не без иронии и сарказма. Эмма осознавала это и морально готовилась, но все же позволила щекам залиться румянами в первую же минуту разговора. Боги, она безнадёжна. Майерс прочистила горло, неловко кивая. - Х-Хорошо. - Согласилась она, чувствуя крепчание чужой хватки на ладони. Быстрый взгляд в сторону; это Дженна поощряюще улыбалась, нежно сжимая её дрожащие пальцы. Эмма вздохнула, накапливая покой, что дарила ей возлюбленная. Конечно, это всегда была Дженна. - Спасибо, что разрешили отпраздновать с вами. - Что ты! Это полностью наше удовольствие, дорогая. Ты всегда желанная гостья в этой семье. - Натали хмыкнула, хитро сужая глаза. - А можешь быть не просто гостьей! Эмма мгновенно вспыхнула, кривя губы в натянутой улыбке. Язык её тела скованный, словно в тисках, лицо румяное, словно от жары. Она сглотнула, неловко хихикая. Наблюдая за её реакцией, Дженна недовольно бурчала, сурово хлопая мать по плечу. - Мама! Клянусь, ты убьёшь её. - Извини, извини. Но ей придётся смириться с моими шутками, если она собирается стать частью этой семьи! - Старшая Ортега не унималась, получая ещё один лёгкий хлопок по плечу. - Да бога ради! Дай ей передышку! Натали рассмеялась, искренняя радость украсила её зрелое, но красивое лицо. Эмма с теплотой понимала, чью внешнюю красоту унаследовала Дженна. Не успела Майерс полностью остыть, как Натали сконцентрировала на ней свое внимание. - А теперь иди сюда. - А? - Сконфузилась Эмма. Старшая Ортега раскрылась для объятий, приглашая Майерс с добродушной улыбкой. Вторая замялась лишь на секунду, стараясь утихомирить бушующий ритм в груди, а затем шагнула к теплому контакту, после нежно окутанная мягкими руками. Майерс застыла, сдерживая подкрадывающиеся слезы. Они блеснули на её глазах, но стихли, когда Натали начала медленно укачивать её, будто ребёнка. Дыхание застыло внутри неё, тело огрубело и сковалось. Казалось, в такие объятия вложено столько любви, столько добра, и что-то неописуемо прекрасное и далёкое в этом чувстве. Это тронуло Эмму до глубины души; её мышцы расслабились вновь, а руки зафиксировались на чужой спине с крепкой нуждой. Она глубоко вдохнула, позволяя себе понежиться чуть подольше. И грезила: "Способна ли я на подобные объятия?" Дженна дала им немного пространства, наблюдая с гордостью и тронутым этой картиной сердцем. Оно трепетало, как от вида огромной толпы почитателей, но в своём тихом, мирном ритме. Ритме, что утешал её своей сладостью и покоем. Она упивалась этим, пока могла. Вскоре объятия прекратились, и Натали пригласила их всех в машину, предварительно убрав вещи в багажник. Путь предстоял не особо близкий, но достаточно недолгий, чтобы Эмма начала переживать, стягивая ткань широких штанов в смятый ком. Её нога дергалась, а глаза бегали по округе, стараясь зацепиться за знакомые места. Дженна приметила это, бережно накрывая бОльшую ладонь своей. Её касание нежное, а выражение лица мягкое и влюбленное. Все в ней выдавало умиротворенную уверенность в сегодняшнем дне, и Майерс не оставалось ничего иного, кроме как с благодарным кивком перенять её чувства. Она сжала твёрдость родных пальцев, уголку губ дрогнули в слабой улыбке. Всю дорогу они держались за руки, слушая рождественские песни и подпевая болезненно артистичному пению Натали. На душе стало спокойней. Через час с лишним они остановились возле большого дома, украшенного гирляндами и причудливыми снеговиками во дворе. Мотор стих, и все вышли из машины, выгружая вещи. Эмму вновь охватил мандраж, но она быстро подавила его полноправным чувством счастья, что росло в ней с самого прилёта. Дженна переплела их пальцы, мягко ведя к входной двери, из-за которой слышались музыка, смех и разговоры. Майерс сглотнула, вглядываясь в красочный пышный венок на двери. Всё в этом доме излучало гостеприимство. Она попыталась сравнить ощущение от посещения родительского дома, но не сумела и близко приблизиться к тому комфорту, что царил здесь. Это не слишком её волновало, но все же укололо гадостным чувством. Дверь распахнулась, и их встретили яркий свет и ароматы бесчисленной еды. Эмма уже посещала этот дом несколько раз, но никогда в Рождество. Атмосфера того самогприо праздника, про который все говорят с таким воодушевлением, окутывала все вокруг. Она вздохнула поглубже, готовясь встретиться со множеством до боли приятных людей. Первый им на встречу выскочил Кэш, с безудержным рвением обнимая маму и сестру. Он чуть замедлился рядом с Эммой, но, заметив её милую улыбку, поприветствовал её с той же страстью. - Ну же, Кэш, не задуши нашу гостью. - Раздался голос у двери. Это был отец семейства, Эдвард, на руках которого ворковала Майя. Эмма не сумела сдержать радостного звука, выпущенная из столь неумолимых объятий, и помахала как старшему Ортеге, так и самой младшей. Малышка оживилась и со вскриком потянула маленькие ручки в сторону Майерс. Эдвард только хохотнул, предлагая Эмме подержать малышку, на что та лишь смущённо отмахнулась. Она умела держать детей и хорошо с ними ладила, особенно с Майей, но что-то во всей этой семейной идиллии заставляло её держаться в стороне. Старший Ортега смерил её добродушно суровым взглядом, настойчиво кивая на малышку в своих руках. Натали хмыкнула, подталкивая девушку своей дочери к своему мужу. Эмма немного замялась, прыгая глазами по окружившим её Ортегам, и все же аккуратно приняла малышку. Та удобно устроилась на её руках, восторженно разглядывая улыбчивое лицо. - Я же говорила! Она любит тебя больше меня! - Возмущалась Дженна, находя утешение подле смеющейся матери. - Она просто давно меня не видела, наверняка забыла. Ей интересно, кто я. - Робко предположила Майерс, виновато взглянув на возлюбленную. Та лишь закатила глаза, но взлетевшие уголки губ выдавали её сдержанные дурачеством восторг и упоение. - Меня она тоже давно не видела! - Эм-ма. - Вдруг протянула Майя, заставляя всех ахнуть. Майерс удивлённо заулыбалась малышке, чуть подбрасывая её. Та хихикала, хватаясь за ткань её вязаной кофты. - Шутишь!? - Дженна вскинула руки, очаровательно надувшись. Это поселило горячее чувство привязанности в самой глубине Эммы, согревая саму её суть. Румяные от холода щеки слегка ныли от неспозлающей улыбки, глаза блеснули водянистым счастьем. Она не понимала, что за ощущение в ней вскипало, но оно напоминало... полноценность. - Вы чего в дверях столпились? Прохладно же! - Алия показалась из-за угла, а за ней и Маркус. Лица обоих посветлели, когда они увидели Эмму и Дженну. - Привет, девчонки! - Привет, ребят. - Сдержанно поприветствовала Эмма, осторожно перехватывая руку Майи и махая ею за себя. Этот жест несколько растрогал всех остальных и, воспользовавшись моментом, Майерс передала малышку обратно Эдварду. Наконец, все вошли вовнутрь, тепло окутало каждого. Эмма вздохнула поглубже, выдыхая с тихой радостью. Она знала, что все это большое семейство было искренним и беззлобным, она с порога ощутила атмосферу уюта и всеобщей любви. Какой бы лицемеркой она не была, но почти завидовала. Подарив каждому искренние объятия, Дженна и Эмма удалились в одну из комнат, дабы быстро разобрать вещи и после помочь остальным накрывать на стол. Дверь прикрыта, голоса приглушённые. Убирая одежду по ящикам, Дженна с теплотой взглянула на Эмму, которая вынимала из сумок все остальное. Она медленно осмотрела комнату, упиваясь чувством приятной ностальгии. Это была её старая комната, которую раньше она делила с Алией. К сожалению, ей не удаётся так часто бывать дома, поэтому, по их с сестрой инициативе, эту комнату переделали в гостевую. Убрали две односпальные кровати, поставили одну двуспальную, слегка поменяли интерьер. Но многое, столь памятное, осталось. Кривые рисунки нестираемым маркером в углу комнаты, тонкий родной запах, что так и не выветрился, чуть покоцанные полки, которые они с Алией устанавливали сами, небольшие потёртости от каркаса кроватей на полу. Мелочи, что дарили ей ощущение покоя. Чужие руки вдруг скользнули по талии, приобнимая её. Более высокое тело прижалось сзади, тёплое дыхание на её ухе. Она хитро улыбнулась, накрывая бОльшие ладони своими и позволяя себе немного отдохнуть в надёжных объятиях возлюбленной. - Всё хорошо? Ты, кажется, придалась воспоминаниям. - Тихонько интересовалась Майерс, оставляя лёгкие поцелуи на щеке, линии челюсти, ухе. - М-м-м... - Довольно мычала Ортега, чуть потеревшись головой о плечо возлюбленной. Она тлела в столь знакомом контакте, упивалась им, лелеяла. Ей хотелось понежиться в нем подольше. - Да, все прекрасно. Ностальгия настигла. Эмма задумчиво кивнула, раскачивая их тела в медленном темпе. - Это ведь твоя с Алией комната, верно? Дженна прикрыла глаза, наслаждаясь даруемым теплом. Только Эмма способна на такое. Только Эмма одними лишь касаниями могла вернуть её к жизни. - Ты же знаешь, что да. Мы ночевали тут. - Шептала она, повернув голову к уху Эммы. Её горячее дыхание опалило покрасневшую кожу. - Неужели не помнишь, как мы с тобой сдвинули кровати и- Не успела она закончить, как её талию сжали, раскрасневшееся лицо скрылось в стыке её плеча и шеи. - Дженна! - Молила Майерс. Её голос приглушённый в слоях одежды Дженны, но достаточно отчетливый, чтобы вызвать сытую усмешку. - Тогда твои родители еще не знали, что мы вместе. - Ох, они знали. - Знали!? - Вскрикнула Эмма, отрывая шокированное лицо от плеча возлюбленной. На её щеках краснота, рот приоткрыт. Ортега хихикнула, проворно целуя кончик румяного носа. - Конечно, знали. О нас весь мир догадывается, мои родители и подавно. Майерс тихо заныла, сжимая меньшее тело в своей хватке. Дженне нравилось. Нравилась небольшая грубость, которую изредка позволяла себе Эмма. Она любила её нежную, так же, как любила её сильную. Когда звуки утихли, Эмма устало вздохнула. Её ладони поднялись повыше, на мгновение замирая под грудью, а затем спустились ниже, к тазовым костям. Она чувствовала, как Ортега напряглась, как дыхание замерло в её горле. Меньшие пальцы напряглись на её коже, послышалось тяжёлое сглатывание. Эмма облизнула губы, тихо усмехаясь в пространство между шеей и челюстью. Ох, как она любила это. - Когда-нибудь мир узнает. - Сказала Майерс, поднимая любопытный взгляд на лицо возлюбленной. То не изменилось, лишь слабая улыбка тронула губы. - Да. Они какое-то время обнимались в комфортной тишине, пока Дженна нехотя не разорвала контакт. Они расстались с мягкими касаниями рук, с приятным давлением под сердцами. - Ты не против, если я спрошу? - Спустя минуту подала голос Эмма. Ортега кивнула, продолжая складывать нижнее белье в комод. - Почему комнату переделали? - Мы с Алией сами попросили об этом. Она живёт отдельно, я тоже, так что... - Дженна смолкла, пожимая плечами. - Не скучаешь? - Ничуть. - Она повернулась к возлюбленной, опираясь о комод и складывая руки на груди. Она выглядела так комфортно, что Эмма не сумела сдержать улыбки. - Мама с папой даже от кроватей по итогу не избавились, они хранятся в подвале. Бледно-голубые глаза расширились. - Правда? - Ага. - Дженна думала закончить, но продолжила тихим, любовным тоном. - На случай, если мы вернёмся. Эмма замерла, тронутая её словами. Не было ни зависти, ни злобы или грусти, лишь безмятежная радость, распространяющаяся по её телу утешительными волнами. Она положила стопку сложенных штанов на край кровати, подошла к Дженне и перехватила её руки. Их пальцы переплелись, оглаживая тёплую кожу, взгляды пересеклись, говоря без слов. - Это очень мило. - Прошептала Майерс. Дженна хмыкнула, добродушно закатывая глаза. - Это правда мило. Они безмолвно сблизилась, с нежными улыбками разделяя медленный поцелуй. Когда они отстранились, их дыхание смешалось в порыве привязанности. - Вы же здесь, почему кровати обратно не поставили? - Спросила Эмма. В темно-карих глазах промелькнула гордость и лукавство. Опасно сузив глаза, Дженна разрывалась между бледно-голубыми омутами и мягкими губами. - Потому что здесь я ночую со своей великолепной очаровательной девушкой. Алия перебьется диваном. - С коварством в голосе ответила Ортега. Эмма наигранно ахнула, а после сдулась, неловко сжимаясь телом. - Н-но я не хочу стеснять вас, это ваш... - Эмма. - Безоговорочно, но с лаской. - Запомни, ты никого здесь не стесняешь. Это теперь и твой дом тоже. Убежденно уверяла её Дженна, сжимая длинные пальцы чуть сильнее. Её глаза - сталь, твёрдая и несгибаемая. Майерс выпустила тихий выдох, желая верить ей всем сердцем. - Честно? - Конечно, mi vida. В дверь постучали, и две девушки играючи переглянулись, так и не расставшись. - Войдите! - Крикнула Дженна. Это была Натали, на чьём лице покоилась тёплая нестираемая улыбка. Она осторожно заглянула в комнату, полностью уважая их личное пространство. - Вы закончили? Мия пришла со смены, хочет поздороваться, прежде чем пойти в душ. Младшая Ортега засияла и кивнула, а Эмма не могла оторвать глаз. Она была так влюблена, так очарована, и это читалось в каждой её маленькой улыбкой, в каждом беглом взгляде, в каждом кротком касании. Это было очевидно даже для Натали, чья материнская тревога упокоено дремала рядом с Майерс. Она знала, что её дочь полюбила правильного человека. Старшая Ортега вошла и пропустила вовнутрь дочь, чей вид напоминал... - Призрак бездомной? - Подняла бровь младшая. - Дженна! - Возопила Эмма, покрываясь румянцем. - Очень смешно, сестрёнка. - Мия закатила глаза, столь же тёмные, как и непроглядная ночь. Майерс всегда восхищалась этим глубоким мощным оттенком, слабый пигмент которого можно было заметить лишь на солнце. Она всегда замечала, как из раза в раз проваливалась в эту манящую глубь, глядя на Дженну. Мия Ортега - одна из старших сестер, работающая в мед. структуре, как и их мать. Эмма безмерно уважала их за выбор профессии, но тяжёлый труд жестоко отражался на них. Залегшие мишки под глазами, растрепанные волосы, утомлённый, но все же живой взгляд. На ней все ещё была чуть смятая трудностями сегодняшнего дня рабочая одежда, и Дженна без смущения смяла её сильнее, крепко обнимая старшую сестру. Майерс и Натали наблюдали с сердечным добродушием. - Я скучала. - Улыбчиво шептала младшая Ортега, выпуская сестру из объятий. Та ответила тем же, поглаживая Дженну по плечам. - И я тоже. - С нежностью ответила Мия, а затем взглянула на вставшую по струнке Эмму. Для неё всегда было важно правильно себя преподнести для семьи своей возлюбленной, отчего она снова пыталась придать себя наилучший вид. Но, когда Мия послала ей мягкую, чуть усталую улыбку, она выдохнула. Они обнялись, тепло друг друга приветствуя. - Я бы хотела встретить вас из аэропорта, но сегодняшняя смена была неожиданностью. - Вздохнула Мия. - Не волнуйся об этом, у нас ещё куча опоздавших. - Хихикнула Дженна, поворачиваясь к привлекшей внимание кашлем матери. - Кстати о них, Исаак и Марайя с мужем уже на подходе, как, кстати, и Энрике. - Это будет громко. - Озорно подытожила Дженна, привыкшая к подобному шуму. Эмма же, напротив, слегка напряглась: её семья хоть и считалась достаточно большой, точно не обладала такими размерами. Помимо шести детей Натали и Эдварда, у Марайи с её партнёром было четверо детей. Майерс никогда не видела их всех разом в одном доме, но была искренне рада возможности. Ее лишь волновало впечатление, которое она хотела произвести на них. Когда Мия ушла приводить себя в порядок, а Дженна и Эмма закончили последние штрихи в комнате, все направились на кухню, где кипела жизнь. Эдвард готовил сразу несколько блюд, а Маркус и Алия играли с детьми Марайи, которых она завезла ещё утром. Эмма от души порадовалась: они были сплоченной, крепкой семьёй, чему она несколько завидовала, но без негатива. Она была счастлива знать, что у Дженны столь большая поддержка за спиной. Эмма любопытно осмотрелась. Весь дом был украшен рождественскими украшениями, от разноцветных мигающих гирлянд до той самой омелы в проходе с кухни в просторный зал. Большая украшенная елка как раз стояла там, занимая облагороженный праздником угол, а на самой верхушке красовалась мерцающая переливами звезда. Эмма обомлела, желая разглядеть каждую деталь столь атмосферного места. Она даже мельком углядела камин, на котором стояли снежные шары с милейшими ангелочками внутри. Ей хотелось погрузиться в это с головой, просто существуя в этом доме некоторое время. И как же она ценила шанс побыть с семьёй Дженны в этот чудесный, счастливый праздник. Она ощутила всеми любимое рождественское настроение, переступив порог и пообщавшись со всеми этими чудными людьми. Итак, девушки засучили рукава. Они помогали в готовке, попутно развлекая младших. Алия со всеобщего разрешения сняла несколько видео для соц. сетей, Маркус периодически проверял свой рождественский плейлист, Натали с мужем готовили, а Эмма и Дженна были на подхвате. Позже к ним присоединилась Мия и, наконец, опоздавшие Исаак, Марайя с мужем и Энрике. Все их тепло поприветствовали, заталкивая с холода в нагретый семейной идиллией дом. Энрике как раз стягивал куртку, когда Исаак и Марайя с мужем отправились на шумную кухню. - Как вы, девчонки? - Сердечно интересовался стилист. Дженна и Эмма переглянулись, разделяя их личное молчаливое довольство. Они лишь на несколько секунд затерялись в искренности и вовлеченности глаз, снова переплетая пальцы. Они выглядели умилительно очарованными друг другом, отчего Энрике хохотнул, хлопая подруг по плечам. - Вы такие противно милые! - Улыбался он. - Так бы и затискал. Энрике оставил на щеке каждой по громкому поцелую, призывая их отправиться к остальным. Насколько Эмме было известно, они больше никого не ждали и от этого стало чуточку спокойней. Она была рада возможности пообщаться с каждым, но от стольких людей, связанных с её возлюбленной, её колени подкашивались. Она лишь хотела нравиться каждому, и это приметила Дженна. Когда Энрике ушёл на кухню, она спросила: - Всё в порядке? Ты выглядишь взволнованной. - Она огладила светлую кожу большим пальцем, посылая возлюбленной сопереживающий взор. - Моя семья не кусается, mi amor. Эмма по-доброму хмыкнула, отвечая ей той же лаской. - Я знаю, η ψυχή μου. Просто не хочу облажаться. - Не стоит волноваться. Все, что тебе нужно, это ты сама. Ты всех знаешь, они все попали в ловушку твоего очарования. - Она подобралась поближе, укладывая свой лоб на плечо Эммы и сжимая её пальцы любовной хваткой. - Как и я когда-то. Они любят тебя, я обещаю. Эмма расслабилась, вдыхая родной запах шампуня с тёмной макушки. Всё, что ей было нужно, это немного контакта с Дженной, и она чувствовала, как стоит на земле устойчивей. Дженна чертовски окрыляла, дарила чувства блаженного насыщения и неги, но также заземления и надёжности. Она была слишком хороша. - Если хочешь, мы можем немного передохнуть в комнате. - Предложила Ортега, поднимая на возлюбленную нежный взгляд. - Спасибо, Дженн, не нужно. - Эмма ответила ей лёгким поцелуем, соединяя их лбы. - Теперь я в порядке, благодаря тебе. - Всегда к твоим услугам. - Дженна хитро прищурилась, внезапно ущипнув её за задницу. - Эй! - Вскрикнула она, с румянцем отбивая её руку. Ортега лишь высунула язык, который Эмма с небольшим суровым оскалом пыталась поймать зубами, а Дженна смеялась, так и не скрыв открытости улыбки. Они бы продолжили дурачиться, если бы не Энрике, высунувшийся из-за угла. - Девчонки! Куда пропали? - Приметив их игривую озабоченность друг другом, он беззлобно закатил глаза. - Снимите уже комнату. - О, не волнуйся, уже сняли. - Подмигнула Ортега, указывая на закрытую дверь их комнаты с бесстыжим выражением лица. Её ладонь по-свойски оказалась на талии хихикающей Эммы, прижимая её ближе. - Фу. - Энрике состроил гримасу отвращения, но в конце заулыбался. - Стол почти накрыт, остались детали. Готовы к новому году своих жизней? Дженна и Эмма вновь переглянулись. Их тела льнули друг к другу, сплетенные взаимностью чувств и уважением желаний. Они расцветали друг с другом, как и засыпали в полной безопасности. Все, что они делали совместно, было добровольной жаждой, усеянной лепестками их любви. Конечно, они готовы. - Да. - Кивнули они разом. Энрике выглядел довольным.***
Подготовка продолжилась. Эмма изумленно оглядывалась, дивясь разнообразностью еды: от мексиканских традиций до европейских привычек. У неё текли слюнки лишь от одного вида, а в душе зрело предвкушение от скорого праздника. Она заранее приготовила подарки для каждого, надеясь на успех, а рождественские песни сменяли друг друга, никогда не прекращаясь. Она ощущала насыщение и восторг. - Милая, сможешь взбить? Здесь нужны руки. - Спросила её Натали, указывая на водянистое месиво в миске. Эмма улыбнулась, принимая венчик. Дженна подняла на неё чуть заинтересованный взгляд, и Майерс смутилась, перемешивая составляющие. - Как можно быстрее! Этот крем требует небольшой жесткости. Эмма сглотнула, ощущая на себе пристальное внимание возлюбленной. Что-то в этой ситуации смущало её, но она была рада помочь. Она удвоила усилия и скорость, закрепив миску в левой руке. Веселье продолжалось, музыка не смолкала, а Дженна не отрывала взора. Ох, боже. - Не устала? - Тихо спросила средняя из Ортег, под шумок подбираясь ближе. - Нет. - Твёрдо ответила Эмма. - Хм. Хорошо выглядишь. Трудишься в поте лица. - Истома в её голосе, бровь выгнута. Майерс заметила это, кинув скоротечный взгляд, а затем вновь вернулась к задаче, покрасневшая. - Я вижу, как краснеют кончики твоих ушей. Это мило. Эмма сглотнула. Она оставалась в футболке, согретая домом, поэтому её руки были оголены и напряжены от временной работы. Формы её мышц проглядывались сквозь кожу, на руках и шее виднелись чуть пульсирующие усилиями вены. Дженна не могла упустить возможности подразнить возлюбленную, утолив при этом некоторую... жажду. - Мне всегда нравилась эта черта в тебе. - Невзначай продолжила Дженна, ловкими движениями очищая морковку. Она удосужилась слегка танцевать под "Rockin' around the Christmas Tree", пока Эмма утаивала красноту лица от всех присутствующих. - Так я понимаю, что ты смущена, даже не видя твоего красивого личика. Эмма вдруг стукнула миской по столу, привлекая всеобщее внимание и тут же бормоча извинения. - А разве тебе не нужно помогать? - С тихим раздражением спросила она, продолжая взбивать содержимое. - Этим я и занимаюсь, любовь моя. Морковь сама себя не почистит. - Мягко глумилась Дженна, подталкивая возлюбленную бедром. Та фыркнула, не сумев сдержать улыбки. Завидя смягчившуюся мимику, Ортега лукаво хмыкнула. - Это моя девочка. На этот раз Майерс даже смогла удержать миску, и резко повернулась к ухмыляющейся Дженне. Её щеки горели сдержанной яростью, которую она вымещала на смеси, перемешивая её с большим усилием. Дженна подметила это, мельком облизнув губы и приблизившись к Эмме, которая инстинктивно склонилась к ней. - Хотела бы я почувствовать силу этих рук на себе. - Манящий шёпот опалил её румяную кожу, и Майерс сжала миску сильнее. - Может, мы могли бы... - Ого, Эмма, ты действительно уничтожила эту смесь! - Удивлялась Натали, возникшая справа от девушек. Мгновение, и Эмма выпрямилась, ожесточая черты и стойку, дабы казаться не такой очарованной мямлей, как секунду назад. Старшая Ортега вскинула бровь, поглядывая на среднюю дочь, что лишь подпевала песне, попутно очищая морковь. - Что ж... Отличная работа! Спасибо, sol, дальше я сама. - М-м, да, пожалуйста. - Неловко бубнила Эмма, передавая взбитый крем Натали. - Я могу ещё чем-то помочь? - Не нужно, просто отдохни. Это и тебя касается, chiquitina. - Мама! - Оскорбилась Дженна, откладывая морковь и поворачиваясь к матери. - Я же просила так меня не называть! Эмма растерянно нахмурилась, глядя то на свою девушку, то на Натали. Изнутри её сжигало любопытство, которое она робко высказала. - А что это значит? Старшая Ортега расцвела, желая было ответить, но её дочь воскликнула: - Мама, прошу! - Эмма должна была признать, Дженне не было равных в актёрском мастерстве, поэтому слезы, что мгновением позже начали расцветать на её темно-карих глазах, растрогали даже её. Но, видимо, не собственную мать. Натали театрально насупилась, закатила глаза и отвернулась от девушек. Средняя дочь с облегчением выдохнула, желая взяться за руки с Эммой, но ту уже дёрнули в сторону, нашептывая на самое ухо. - Chiquitina значит мелкая или малышка. Не успела Эмма шокировано хохотнуть, как вмешалась её возлюбленная. - Ну, держись! - Оскалилась Дженна, бросаясь к матери и пытаясь сжать её тело в своих руках. Было преуменьшением сказать, что она походила на ребёнка, пытающегося выкорчевать дерево. - Я не побоюсь поднять руку на собственную мать, гр-р-р! Рык, что сдавленно выпускала из себя Дженна, сопровождался раскрасневшемся в напряжении лицом. Эмма выпучила глаза, рот раскрылся от шока. А затем пришёл и её искренний смех. Натали также расхохоталась в напористых тисках дочери, а остальные члены семейства хихикали над их дурачеством, подходя ближе. - Ох, нет, тиран всея Ортег вернулся в семью! - Это Мия, нарочито опасливая. - Быстрее, разнимайте! И смотрите сами не получите. - Алия подскочила к сестре и маме, натужно пытаясь освободить Натали от оков. Она встала позади Дженны, обвиваясь вокруг тонкой талии. - Я лучше всех знаю, какая тяжёлая рука у этой малышки! - Не-е-ет!!! - Вопила средняя Ортега. Через секунду её образ дал трещину, и на полных губах показалась улыбка, а на щеках - очаровательные ямочки. - Вы пожалеете! Первая на очереди мама! Эмма опешила. В её груди зарождался суматошный ритм радости, а дыхание из раза в раз превращалось в смех. Что-то в этой картине грело её самым тёплым пламенем, укутывая, точно плед с рождественской вышивкой. Она знала, что этот вечер особенный. Семья понемногу наступала на твоих Ортег, будто "облепливая" их. В какой-то момент это начало напоминать групповые объятия, полные безоговорочной привязанности, выраженной самыми открытыми сердцами. Что-то в ней кольнуло, но она поспешно отбросила чувство, с широкой улыбкой глядя на собравшуюся в круг семью. Дженна с её мамой были в самом центре, стиснутые кучей рук, и Эмма захотелось запечатлеть этот момент навсегда. Она достала телефон, но, прежде чем она успела разблокировала его, её затянули туда же. Она охнула, но не сопротивлялась, наслаждаясь крепкостью и теплотой чужих рук. Эмма выдохнула, прикрыв глаза. Её не волновало, кто обхватывает её несколькими парами рук, на душе скапливался покой. Всё, что ей хотелось, это находиться в таком положении подольше. В какой-то момент она заметила смещение, и одни руки сменились другими. Она приоткрыла глаза, дабы обнаружить Дженну прямо перед собой. Её руки были закинуты на её плечи, на лице покоилась умиротворенная улыбка. Майерс отзеркалила её, с приятным вздохом соединяя их лбы. Они не знали, сколько прошло времени. Краем уха Эмма слышала переливания мелодии, по телевизору крутили какую-то рождественскую комедию. Она почувствовала себя целостной, полностью отдаваясь всеобщему проявлению любви и признательности. - Эм, ты хотела сфоткаться? - Вдруг нашептал голос Энрике на ухо. Майерс поняла, что именно он обнимал её чуть сбоку, и слегка повернулась, негромко хмыкая. - Хотела запечатлеть вашу кучу малу, но не успела. - Сама ты куча мала. Изначально это было покушение. - Деловито возразила Дженна, приподнявшись к другому уху Эммы. Вторая чувствовала себя чуть неловко, сжатая вот так, но не стала возражать. - Хреновая из тебя киллерка, подружка. - Энрике сделал движение где-то внизу, и Дженна издала тихий ауч, а затем направила на лучшего друга уничтожающий взгляд. Эмма пыталась поспевать за ними, глаза распахнуты, а губы растянуты. - Ты будешь следующим. - Прошептала Дженна в сторону Энрике, прижимаясь к Эмме немного сильнее. Она бы заерзала в ответ, но столько "слепленных" вместе тел не позволяли. - Что, заобнимаешь меня до смерти? - Саркастически хихикнул тот. - Нет, такой способ расправы лишь для самых дорогих. - Ах! - Громко возмутился стилист, выглядя поистине обиженным. Дженна рассмеялась его комичностью, а Эмма поддержала её остроумие, склонив голову к стыку шеи и плеча. Она мирно отдыхала там, отдалённо слушая продолжение перепалки и чувствуя нежные пальцы в своих волосах. Боже, хотела бы она остаться здесь навсегда. Майерс пришла в себя, когда Энрике сдвинулся, кажется, выбираясь из групповых объятий. - Я вас всех сфоткаю! - Крикнул он, и все согласно зароптали. Эмма мило улыбнулась счастью возлюбленной, любовно вглядываясь в глубину темно-карих глаз. Она видела в них то же, что и всегда - безграничную привязанность и любовь. - Ну что, готова? - Спросила её Дженна, и Майерс кивнула. - Всегда. Раздался звук съёмки, и стилист одобрительно воскликнул: - Отлично! Первое покушение Дженны Ортеги на мать - полный провал, её остановила собственная семья. Какая трагедия! - Доиграешься! - Парировала Ортега, в прочем, так и не разомкнув рук вокруг Эммы. Вся семья постепенно отступала, и остались лишь они, скрепленные крепкими объятиями. - Иу, не перед маленькими! - Продолжал он, уворачиваясь от мишуры, которую попыталась набросить на него Алия. - Эй, предательство! - Стой, я хочу повесить тебя в качестве ёлочной игрушки! Ты же такой красивый! - Алия погналась за ним, увлекая за собой Маркуса в помощь. - Эй, а ну вернись! Когда они скрылись с криками и смехом, Эмма и Дженна переглянулись. Лица, полные радости, касания, пропитанные нежностью. Они так и стояли посреди кухни, не сумев расстаться. Песня сменилась, плавно перетекая в задорную и мелодичную "All I Want for Christmas Is You". - О, нет, только не она. - Ахнула Эмма, посылая панический взгляд к колонке Маркуса. - Что? - Вскинула бровь Дженна. Её тело уже начало раскачиваться в знакомый такт, невольно увлекая в него возлюбленную. - Я знаю, что ты будешь петь. - Естественно. - Буднично заявила Ортега, закатывая глаза с лёгкой усмешкой. - Я всегда буду напевать для тебя песни о любви, mi vida. Эмма смолкла ненадолго, тихо наслаждаясь осознанием сказанного. Дженна расслабила своих руки на её плечах, умело двигаясь по кухне, полной людей. Майерс оставалось лишь следовать за ней, периодически хихикая и поглаживая талию возлюбленной. - Ох уж этот твой музыкальный язык любви. - Шептала Эмма, получая лёгкий поцелуй в щеку. Та сжала губы, смотрясь, будто зацелованный красивой девочкой ребёнок. Дженна очарованно вздохнула. - Ты любишь это. Майерс не ответила, лишь хмыкнула. В то время как песня начала ускоряться, ускорялись и они. Мелодия завлекала и остальных: Эдвард и Натали танцевали рядом с кухонным островом, полным еды, Мия уволокла в танец пришедшего Маркуса, Энрике и Алия в обнимку залетели на кухню, а Марайя с мужем и детьми также подхватили тенденцию. Эмма наблюдала за всеми ними с молчаливым восхищением, а Дженна глядела лишь на неё. Песня приблизилась к своему припеву, и средняя Ортега подхватила ноту. Тихо, но уверенно, словно всегда этим занималась. Так оно и было: чуть ли не каждый день, вдохновленная творческими строками, Дженна напевала их Эмме. Будь то лично или в голосовых сообщениях, она всегда старалась передать свою привязанность и эмоции посредством какой-либо мелодии. Майерс вспоминала, как пару раз та пыталась спеть для неё на корейском, так как знала увлеченность возлюбленной их музыкальной культурой, но выходило у неё, мягко говоря, не очень. Но она никогда не извинялась, никогда не прекращала. И Эмма до безумия ценила каждую ноту, что ловила для неё Дженна. Так и сейчас, слушая приятный голос подле уха, она безмолвно нежилась, напевая ей вслед. Двигаясь за музыкой, они немного отстранились, проворно хватаясь за руки. На лицах счастливые широкие улыбки, в глазах, устремленных друг к другу, блеск искренности и тепла. Внезапно, послышался голос Натали, что умело подпевала певице. Эмма уже слышала её в машине, но тогда это было скорее комично, чем серьёзно. На этот раз она пела для мужа. Она проводила их двоих мягким взглядом, тронутая схожестью. - А ты думала от кого у меня такой чудесный язык любви? Конечно же от мамы. - Сказала ей Дженна, с теплотой взглянув на родителей. Они выглядели столь же влюблёнными, как и двадцать лет назад. Они были её примером для подражания, её гордостью, её домом. - Это правда чудесно. - Кивнула Майерс, амбициозно улыбаясь. Она начала медленно кружить возлюбленную за руки, наблюдая за блеснувшем озорством в карих глазах. - Если из-за меня все повалятся, будет очень смешно. - Хмыкнула Дженна, откидывая голову с радостным вздохом. - Не переживай, я тебя держу. - Точно подтверждая сказанное, Эмма сжала пальцы возлюбленной крепче, удостоверившись, что они никому не помешают. Некоторые с лаской поглядывали на них, а после возвращались к собственным танцам. Когда средняя из Ортег подняла голову обратно, на её лице мягкое удовольствие, а в голосе уверенность и тепло: - Я знаю. Майерс отчего-то захотелось плакать. Может, виной тому безупречно праздничная атмосфера, царившая вокруг, или же их причудливый глупый танец, но Эмма растрогалась, поджимая вздрагивающие губы. Она так и не издала плаксивого звука, но брови Дженны дрогнули, а движения стали медленней, осторожней. Она приблизилась к возлюбленной, с тихой поддержкой поглаживая её щеку. - Я в порядке, Дженн. - Майерс прикрыла глаза, мягко накрывая меньшую ладонь своей. - Просто растрогалась. Ты невероятна, как и твоя семья. Движения Ортеги лишь слегка застопорились, а после - обмякли на цепких сильных руках. Она прижалась ближе, изнеженная заботой и лаской, и выдохнула на самое ухо: - Я все для тебя, любовь моя. И тогда песня сменилась на неспешную "It’s Beginning to Look a Lot Like Christmas". Две актрисы замедлились, сближаясь с мягкими объятиями. Руки Дженны вновь оказались на крепких плечах возлюбленной, нежно окольцовывая шею, а Эммы - на тонкой талии. Нежно, медленно, их тела отыскали интимный ритм, что откликался в сердце каждой. Они трогали друг друга аккуратно, знакомо, зная, что это залечит любые раны. Их дыхание смешалось, лёгкие улыбки отзеркалены. Глубина их взглядов прикована взаимностью, руки сжимали друг друга чуточку сильнее. Они разделяли личный момент, покуда никто их не беспокоил. - Soon the bells will start and the thing that will make them ring... is the carol that you sing right within your heart - Вдруг пропела Дженна, и Эмма не сдержала улыбки и тихого придыхания. Майерс всегда говорила, что у Дженны красивый голос. Он достаточно тонкий и певучий, чтобы брать высокие ноты, но сильный, когда нужны низкие. И до чего же ей повезло слышать этот голос изо дня в день, подмечая все новые и новые интонации. Каждое вздрагивание, когда она на пике, каждая сонная хрипотца, каждый суровый тон. И, боги, Эмма любила их все. - Твой голос... - Начала Эмма, выдыхая на чуть вспотевшую шею. - Я люблю тебя слушать. - М-м-м... - Довольно мычала Дженна, интуитивно следуя за неспешными движениями возлюбленной. - Не волнуйся, тебе предстоит слушать мой голос ещё долгое время. - Она замялась, несмело глядя из-под длинных тёмных ресниц. - Если ты этого хочешь, конечно. Эмма и не думала смеяться на такую глупость, но сочла её довольно милой, чтобы с тронутым сердцем заулыбаться. Дженна не хотела предполагать их статус в будущем, явно надеясь, но не сдавливая. И, хотя ответ Майерс очевиден, как ежедневно восходящее солнце, она уверила возлюбленную мягким голосом: - Конечно, хочу. Ортега хоть и не подала вида, но облегчённо выдохнула. Эта лёгкая наивность и искренность очаровательна, и Эмма не сумела сдержаться: чуть склонилась, обхватила талию руками и подняла девушку над землёй, закружив в аккуратном вихре. Дженна ахнула от неожиданности, ухватившись за плечи, а после залилась смехом. Майерс крутила её с мягкой, но цепкой хваткой, на её улыбчивом лице слабый румянец и голубые глаза, полные любви. Они обменялись восприимчивыми взглядами, пальцы Дженны с нежностью коснулись тёплых щёк, словно бы хрустальных. Смех утих, и остались лишь они, потерянные в личном добровольном забытье, укутанные неосязаемым приятным чувством. Когда песня стихла, ноги Ортеги вновь оказались на полу, и Эмма выдохнула с радостью и трепетом. Обе тешились лучами взаимного внимания, покуда все те, что скрылись за неосознанность их переплетенных сознаний не захлопали. Момент потерян, девушки растерянно огляделись по сторонам, наблюдая тихое ликование семьи. Эмма смущённо смялась, отнимая руки от родного тела. Алия присвистнула, получая слабый подзатыльник от матери, а Маркус хихикнул на это, получая тот же шлепок уже от отца. Никто так и не решился заговорить, кроме Дженны, что нежно приподняла голову возлюбленной, даруя той улыбку. - Всё, представление окончено. - Заключила она, посылая всем внимающим суровую хмурость. Семья согласно закивали, не утаивая радости за них двоих. Средняя Ортега вздохнула, вновь обращаясь к Эмме. - Ты в порядке? Вместо ответа Майерс кусала губы. Дженна напряглась, решив увести возлюбленную в их комнату. Когда дверь захлопнулась, она заговорила: - Эмма? - Голос боязливо исказился, глаза пытались поймать потупившийся взгляд. - Кхм... да, прости. - Вдруг ответила Эмма. - Они просто... Так радуются за нас? Дженна выдохнула, с мягким утешением зачесывая выбившуюся прядь каштановых волос за ухо. Её ладонь оказалась на щеке, большим пальцем оглаживая румяную кожу. - Боюсь, что да. Они немного... эмоциональны. Это тебя волнует? Эмма смолкла, прикрыв глаза и прильнув губами к небольшой ладони. Они простояли в тишине какое-то время, пока на коже не остался лёгкий поцелуй. - Нет, это... приятно. Приятно, что они заботятся. Что им не все равно. - Конечно, mi vida. - Дженна склонила голову в бок, успокаивая возлюбленную прикосновениями. - Но я попрошу их быть менее восторженными, если хочешь. Эмма задумалась лишь на секунду, прежде чем покачать головой и нежно улыбнуться. - Не нужно, ο κόσμος μου. Я просто не привыкла к подобным... проявлениям поддержки и любви от всей семьи. - Призналась она, находя утешение в недолгих, но надёжных объятиях. - Ты хочешь поговорить об этом? - Осторожно интересовалась Ортега, находя несмелый взгляд возлюбленной своим. Она знала о проблемах Эммы с семьёй, но также знала и о её прелестных отношениях с Оливией, самой младшей из них всех. - Не знаю, хочу ли портить праздник. - Невесело хмыкнула Майерс. - Ты ничего не портишь. Я спрашиваю, потому что ты важна для меня. - С суровой нежностью уверяла её Дженна, накрывая поникшее плечо рукой. Эмма притихла в раздумьях, а после устало вздохнула. - Я никогда не могу сплотиться с семьёй. Когда налаживаю отношения с родителями, отношения с сёстрами портятся. Не знаю, как это работает, но у нас редко когда бывают, ну, знаешь... Семейные объятия. Брови Дженны мягко опустились, большие глаза полнились сочувствием. Её рука нашла руку Эммы, поглаживая длинные пальцы и светлую кожу. - Это тебя беспокоит. - Не спрашивая, но и не утверждая. - Конечно. Иногда все хорошо, а иногда... Не знаю. - Эмма хмуро потупила взгляд, тутже перехваченный участливым взглядом Дженны. - Ох, любовь моя... У каждого из нас бывают взлёты и падения, верно? - Тихо поддерживала Ортега. - Что бы не случилось, я всегда буду на твоей стороне. Какой бы взлёт или падение не произошёл, ты всегда сможешь найти утешение в нашем доме, нужна тебе минута наедине с собой или же поддержки от меня. Что угодно, слышишь? Бледно-голубые глаза блеснули наворачивающейся влагой, тело робко прильнуло к телу поменьше. - Ты снова меня утешаешь... - Шептала Эмма куда-то в шею, находя там пристанище. Чувствуя тепло, чувствуя сердцебиение сквозь кожу, она, наконец, выдохнула. Ортега лишь улыбнулась в каштановые волосы, мягко поглаживая чуть выпирающие лопатки. - Это моя работа и моё желание. Я здесь для тебя, когда тебе это нужно, так же, как и ты для меня, когда это нужно мне. Заботиться о тебе - моё величайшее удовольствие, Эмма. - Спасибо. Правда. Дженна хмыкнула, аккуратно отстраняясь и посылая возлюбленной лукавое выражение. - Пожалуйста. Можешь отблагодарить меня в постели в Рождественскую ночь, что скажешь? - Лёгкая ухмылка на её губах, ладони скользнули вдоль сильных рук. - Дженна! - Смущённо пискнула Эмма, беспокойно оглядываясь, будто бы кто-то мог находиться в комнате вместе с ними. Конечно же, никого не было. Лишь они. Она сглотнула, чувствуя растущий румянец на щеках. - Нам, наверное, не стоит... Т-Твоя семья... Я... Ортега вдруг коротко засмеялась, заключая неловкую Майерс в быстрые крепкие объятия. - Я шучу. Мы не будем ничего делать, если тебе будет некомфортно. Хотя предложение в силе. - Она подмигнула, хихикая на каждый лёгкий толчок к двери от Эммы. - Всё, пошли! Меня твои предложения доведут. - Ворчала Майерс, пихая возлюбленную к выходу. - До оргазма, надеюсь? - Игриво парировала Дженна. - Блять! - Воскликнула Эмма, осознавая сказанное спустя секунду. - Ой! - Ладонь шлепнула о сжатый рот, а глаза панически устремились к двери. Ортега только улыбалась, убирая ладони от раскрасневшегося красивого лица. Она оставила на только что выругавшихся губах лёгкий поцелуй, а после прошептала на самое ухо: - Здесь толстые стены, детка. Она вышла, прежде чем Эмма успела среагировать. Майерс смутно понимала, как хотела втянуть возлюбленную обратно вовнутрь и, возможно, застрять в темноте их комнаты на некоторое время.***
Наконец, стол был накрыт, и каждый член семьи нашёл свое законное место. Натали и Эдвард сидели "во главе", по правую руку были Дженна, Эмма, Энрике и Алия, а по левую - дети Марайи, она сама, её муж и Маркус, что сидел напротив Алии. Последними сели Мия и Исаак - они были напротив Натали и Эдварда. Антураж также не подвёл: на столе выложено множество различных блюд, свет слегка приглушен, дабы выделить мерцания разноцветных гирлянд, из колонки все так же лилась праздничная музыка, а по телевизору на стене шла Рождественская программа. Эмма нутром чувствовала восторг, найдя руку Дженны под столом. Они переглянулись, обмениваясь теплом. Натали прочла молитву под всеобщее уважительное молчание и, улыбнувшись каждому присутствующему, побудила начать трапезу. Эмма облизнулась, точно напав на собственную тарелку. Она достаточно ждала, чтобы напоминать голодающего зверя. Как только первый кусочек приземлился на язык, стон чуть не покинул её рта. Дженна приметила животный голод возлюбленной, одобрительно хихикая. Этот голод заметила и Натали: - Ох, sol, да ты голодаешь! Дженна тебя совсем не кормит? Эмма чуть прокашлялась, поднимая ошарашенный взгляд на старшую Ортегу. Она быстро прожевала остатки, желая ответить что-то неловкое, но её опередила Дженна. - Так, попрошу без обвинений! Она всегда сыта и удовлетворена, спасибо. - Она закатила глаза, накалывая на вилку овощи. - Если заказ мексиканской еды на дом считается. - Подначивал Маркус. - Слыш. - Прошипела средняя Ортега, опасно сузив глаза на брата. - Ничего личного! - Подхватила Алия. - Но, Эмма, помни, мы не подпускаем её к плите после того случая с извещателем. Эмма проглотила, прежде чем любопытствующе спросить. - С извещателем? - Ага. Она- - Ничего! Я ничего не делала. Это они опять чушь несут, не слушай. - Дженна махнула на младших сиблингов рукой, перехватывая внимание возлюбленной. - На вот, лучше попробуй эти овощи! Она протянула вилку к удивленному лицу, целясь прямиком в рот, но Эмма проворно увернулась, капризно нахмурив брови. - Но мне теперь интересно! Собравшиеся в унисон захихикали, смиренно наблюдая за перепалкой. - Да ладно, это наша работа - смущать старшую сестру! - Возразил Маркус, чуть хлопнув по столу. - И твоей девушке интересно. - Так издеваетесь тогда над Мией или Марайей! Почему я? Упомянутые улыбнулись, но решили промолчать. Брат с сестрой переглянулись, разделяя понимание на двоих. - Нам от них прилетит. - Сказали они одновременно, вновь поворачиваясь к Дженне. - Так от меня тоже! Эмма тихо прыснула в руку, заметив хитрый взгляд Натали. Пока её сын и дочери шутливо припирались, она подмигнула Майерс и привлекла её движением пальца. Вторая удивилась, но, понимая занятость возлюбленной, аккуратно вышла из-за стола и подошла к Натали. Та прошептала ей прямо на ухо: - Это я тебе ещё её детские фотки не показывала. - А можно?! - Вдруг воскликнула Эмма, привлекая всеобщее внимание. Старшая Ортега рассмеялась, похлопывая тутже раскрасневшуюся девушку по спине. - Извините. - Что такое? - Вскинула бровь Дженна, с подозрением поглядывая на мать. - Распространяешь на меня компромат? - Можно и так сказать. Хотела показать Эмме твои детские фотки. - Эта семья меня ненавидит! - Плаксиво заключила средняя из Ортег, скрывая удрученное лицо в ладонях. Эмма только улыбнулась на её реакцию, со вздохом направляясь к возлюбленной и возложив свои руки на её плечи. Она чуть сгладила напряжение, и Дженна вновь подняла взор, встречая Эмму безмолвной благодарностью. Майерс вновь села за стол, сплетая их пальцы на поверхности стола. Семья продолжала бесконечные беседы, делая вид, будто не замечают поведения двух девушек. Эмма сочла это обыкновенной вежливостью, дабы не смущать их излишнем вниманием, но все же была благодарна. - Так что там за история с извещателем? - В паузе вклинилась Эмма, заставляя некоторых смеяться, а одну единственную - громко негодовать. Оказалось, каких-то несколько лет назад Дженна напрочь спалила томаты, и чернеющий дым попал в извещатель - датчик дыма. Он взвыл тревожный сигналом, всполошив весь дом, и с тех пор виновницу из раза в раз смущают напоминаниями. Все то время, что Натали рассказывала эту короткую, но забавную историю, Эмма не переставала держать возлюбленную за руку. Она не выглядела задетой, скорее раздражённой, но Майерс все же решила выказать поддержку. Дженна принимала её с лаской и желанием, соединяя их ноги под столом и поглаживая чужие костяшки и пальцы. - Спасибо, что рассказали. - Благодарила Эмма, посылая быструю извиняющуюся улыбку Дженне. Та закатила глаза, но все же ответила тем же. - Пожалуйста, sol. У меня ещё куча таких историй. - О, да, у неё куча историй про Дженну! - Усмехнулась Алия, закидывая в рот кусочек мандарина. - Про всех вас. - Поправила Натали. - А теперь, Алия, раз ты подала голос, расскажу-ка я про то, как ты уронила тарелку с едой, а затем на ней же и навернулась. - Не-е-ет!!! - Под всеобщий смех захныкала Алия. - Карма. - С ухмылкой шепнула Дженна. Эмма смеялась, так и не убрав своей ладони с её.***
Они разговаривали, они смеялись, они делились, и они любили. Такова атмосфера, витающая вокруг их дружного праздничного стола, но для Майерс она ощущалась давящим прессом. Вначале он давил так слабо, почти незаметно, но с каждой секундой увеличивал свой напор. До той степени, что это казалось невыносимым испытанием: видеть счастливые лица чужой семьи, видеть их радости и печали, видеть их открытость и сплоченность. Никогда её собственная семья. В её семье бывали дружные праздники и даже целые периоды, но они никогда не задерживались надолго. Взлёты и падения, так? В таком случае падений у них было куда больше взлетов. И все же они семья, родные люди, порой делающие все, чтобы поддержать друг друга. Иза не всегда бывала прилипалой, мама не всегда требовала невозможного, отец не всегда игнорировал. В конце концов, они все такие же упрямцы, как и сама Эмма. Это семейная черта. Сначала это были разговоры, что Ортеги вели между собой, обязательно подключая Эмму. Она никогда не чувствовала себя обделенной или одинокой. Потом это была Дженна, что рассказывала про их совместные путешествия, и все слушали, словно речь шла о заповедях, а потом Натали, что в шутку назвала Эмму дочкой, попросив передать салат. Было много чего, что откликалось в её сердце приятным, но чуть тревожным трепетом. И это даже не вина этой замечательной семьи, а её неготовность столкнуться с идиллией, которой никогда не было в её собственной семье. Она тихо вздохнула, хмуро глядя на полу опустошенную тарелку. Её отстраненность заметили не сразу, ибо были погружены в разговоры, но первой, кто обратила внимание, была Натали. Она спросила с явным волнением: - Всё хорошо, sol? Тебе не понравилось посоле? Так и знала, что пересолили! - Она потрепала мужа по руке, указывая на блюдо Эммы. Майерс тут же замахала руками в знак протеста. - Нет, что вы! Это безумно вкусно, думаю, я просто переела. Нужно немного времени, чтобы еда усвоилась. - Она похлопала себя по животу, неловко посмеиваясь. Дженна выгнула бровь, безмолвно наблюдая за возлюбленной, но явно что-то осознавая. Натали задумчиво кивнула, ярко улыбаясь молодой актрисе. - Конечно! Если тебе что-то нужно, проси в любой момент. Вообще-то, раз зашла речь, Дженна рассказала мне одну деталь! - Она хлопнула по столу, встала и направилась на кухню. - Я приготовила это заранее, специально для тебя. Семейство наблюдало с любопытством, а Эмма с небольшим потрясением. Она быстро взглянула на возлюбленную, что встретила её мягким изгибом губ. Майерс резко вдохнула, пытаясь понять происходящее; воздух замер в глубине её лёгких. Натали вернулась с напитком в руках, поставив его перед Эммой. Она в замешательстве осмотрела его, а затем повернулась к старшей Ортеге. Та лишь огладила её плечо, словно драгоценность. Так же, как иногда делала это Дженна. Так же, как делали те, кто заботятся о ней. Губы Эммы дрогнули нахлынувшими чувствами, когда она благодарно кивнула и проводила севшую на свое место Натали взглядом. - Надеюсь, получилось нормально. Это первый раз, когда я делала такой напиток. Эмма вновь обратила взгляд на посыпанную корицей молочную смесь, ощущая прилив чего-то мощного в груди. Дженна с нежностью сжала её пальцы, вызвав очередную волну чувств, и тогда Майерс всхлипнула и сморгнула наворачивающиеся слезы. - Уверена, это замечательно. Спасибо вам большое. - Никаких "вы", sol. - Махнула рукой Натали. Эмма несмело кивнула, смущённо потупив взгляд. - Я постараюсь. Наконец, она поднесла к губам тёплый стакан, пробуя излюбленный напиток. Это был так называемый "горячий яблочно-ореховый коктейль", и на вкус он был просто невероятным. Как она поняла, Натали хранила его в термосе, чтобы он не остыл, и эти небольшие детали сжимали её сердце. Казалось бы, происходящее даровало покой, ощущение важности, и так оно и было, но покой сменялся чем-то большим, грубым и навязчивым. Слизнув оставшуюся пену с губ, Эмма встала из-за стола и извинилась. Она скрылась на кухне, притворяясь, будто направилась в туалет, но она осталась подле кухонного острова, уперев в него руки и попытавшись восстановить самообладание. Натали сделала для неё этот напиток, вся семья были до безумия милы, Дженна, как и всегда, безупречно заботлива, а Эмма вела себя, словно чужая. Она так сильно завидовала? Нет, чувство схожее, но не то. Она до безумия радовалась сплоченности этой семьи, уважала их за старания, благодарила за каждое проявление доброты, но что-то сидела внутри неё, мешающее отдаться их искренности безоговорочно. И она чертовски ненавидела себя за это. - Хей, mi vida? Ты в порядке? - Это была Дженна, осторожно заглядывающая на кухню и делающая какое-то движение за спиной, видимо, требуя ото всех оставаться на своих местах. Эмма слабо улыбнулась, по-странному довольная приходом возлюбленной. Это лишь показывала, как она заботится, как переживает, и Майерс ценила каждое мягкое проявление. - Не знаю, Дженн. Я немного... Просто нужна была минутка. Ортега глядела на неё озабоченно, медленно протягивая руку. Она дала ей возможность увернуться, но Эмма этого не сделала, позволив огладить собственную щеку. - Тебя оставить наедине? - Тихо спросила Дженна, ладонью спускаясь вдоль плеча и руки. Эмма промычала что-то неразборчивое, нежась подаренной лаской. - Нет... Я рада, что ты пришла. Они пробыли в тишине какое-то время, утешаясь присутствием и касаниями, а после Дженна заговорила с присущей ей мягкостью: - Эмма... Почему ты не захотела праздновать с семьёй? Эмма склонила голову, в молчании прикусив губу. Она сдавила грудную клетку пальцами, сжимая рождественский свитер. - Ну... На это куча факторов. Если кратко, то мама продолжала твердить о том, чтобы я осталась у них на зимние "каникулы", а затем и вовсе выставила счёт за праздничный стол, отец меня игнорирует, при этом сюсюкаясь с остальными, а Изабель снова просит твои контакты и ворует мои вещи. - Она вновь смолкла, виновато отводя взгляд. - Я просто... наблюдаю за твоей семьёй и так, так радуюсь вашей привязанности. Не знаю, правильно ли говорить такое, но я бы хотела, чтобы моя семья была такой же, как твоя. В общем, это немного... удушающе, что ли. Я... не хочу там быть, не сейчас. Брови Дженны сочувствующе опустились, ладонь мягко накрыла кулак, что сжимал ткань на груди Эммы. Хватка степенно ослабла, пальцы переплелись в тёплый замок. - Ох, mi vida... Мне так, так жаль. Хотела бы я, чтобы они обращались с тобой так, как ты того заслуживаешь. Эмма ожидала, что она поймёт её. Ортега была поистине невероятна, понимающая, утешительная, заботливая... идеальная. Хотела бы она быть такой же для неё. - Я бы тоже этого хотела... Твоя семья замечательная. - Её голос смягчился, на губах зарождалась лёгкая улыбка. - Я счастлива, что вы приняли меня. Дженна улыбнулась в ответ, оставляя между ними совсем небольшое расстояние. - Всегда, любовь моя. Всё под этой крышей любят тебя до чёртиков, наше счастье, что ты решила приехать. - Уверяла Ортега, крепче сжав длинные пальцы. Её взгляд серьёзный, когда она продолжила. - Эмма, серьёзно, в любое время. Я всегда для тебя, моя семья тоже. Мама весь вечер нашептывала мне, чтобы ты приезжала почаще, Кэш пинал меня ногой под столом и указывал на тебя с противной ухмылкой, - Дженна сделала недолгую паузу, шутливо закатываю глаза. - А все остальные одобрительно кивали! Клянусь, они хотят, чтобы ты стала Ортегой. Майерс вскинула бровь, её губы тронула бОльшая улыбка. - Ох? Дженна замерла, лишь теперь осознавая суть сказанного. - Я не... Я... - Всё в порядке, Дженн, я понимаю. - Эмма тепло хмыкнула, аккуратно приподнимая подбородок Дженны. - Всегда приятно видеть, как ты краснеешь. Дженна фыркнула с недовольным бурчанием, но неспешно затихла, изнеженная медленным поцелуем. Неохотно разделяясь, они выдохнули в губы друг друга. - Но я все ещё тоскую по ним... Когда Иза не следует за мной по пятам без моего одобрения, она хорошая. Оливия всегда восхищается моими успехами, а Эйвери часто пишет слова поддержки. Иногда отец треплет меня по волосам, а мама целует в лоб и говорит, что гордится. Они не ужасны, но иногда... Эмма притихла, сглатывая ком поперёк горла. Дженна заметила, ласково поглаживая возлюбленную по лопаткам и не требуя больших откровений. - Это нормально, любовь моя. Тебе нужно немного пространства и понимания, и иногда они не дают тебе этого. В этом нет твоей вины. Майерс прикрыла утомлённые глаза, находя утешение в тёмных волнах чужих волос. Она вдохнула запах, чуть кивая. Ортега укачивала её в своих руках некоторое время, прежде чем тихо прошептать: - Скучаешь по кому-то особенно сильно? - По Лив. - Всхлипнула Эмма, отстраняясь и стыдливо утирая наворачивающиеся слезы. Дженна аккуратно остановила её, с нежной улыбкой стирая влагу за неё. Эмме оставалось лишь благодарно застыть, после оставляя на маленькой ладони тёплый и долгий поцелуй. - Тогда как на счёт видеозвонка? - Предложила Ортега, задевая большим пальцем мягкость губ. - Ты... Думаешь? Я хотела выслать в семейный чат письменное поздравление. - И ты все ещё можешь сделать это. Но, думаю, ты бы также хотела увидеть Оливию в эту ночь. Решать тебе, mi vida. Я пойду и помогу маме с папой. Или мне остаться? - Иди, не переживай. Я скоро вернусь. И, Дженн... Спасибо. Дженна коснулась дверной рамы, её силуэт тёмный и очерченный в ярком свете зала, на губах виднелась нежная улыбка. Казалось, Эмма все ещё могла разглядеть некую взаимную признательность в темно-карих глазах, что сейчас были глубоко-чёрными. Они разделили мгновение приятного молчания, а после Ортега скрылась. Эмма глубоко вздохнула, стирая остатки слез. Ей чертовски повезло, что в её жизни появился такой человек. Она разблокировала телефон, находя нужный контакт. Для начала она написала: Эмма: Привет, Лив. Как твои дела, ты дома? Оливия: СИС!!!!🆘🆘 Привет, да, я дома, сижу за столом и слушаю занудные истории. Что-то случилось? Эмма: Все отлично, сестрёнка ❤ Я хочу позвонить тебе, не могла бы ты найти укромное место? Это личный разговор, только между нами. Оливия: ВАУ!??? 🔥 Да, сейчас! Прошло секунд десять, пока Оливия не написала вновь. Оливия: Я спряталась в туалете 🤭 Эмма закусила губу, нажимая на кнопку вызова. Не прошло и секунды, как на экране вспыхнула Оливия, улыбчиво махающая рукой. Её глаза напитаны сестринской любовью, от улыбки под глазами залегли милые морщинки. На ней комфортный на вид бежевый свитер, на голове рождественский колпак, очаровательно нависающий над её чёлкой. Уголки губ Эммы степенно взмыли, грудная клетка вздымалась в глубоком и ровном ритме. Она чувствовала счастье, просто глядя на сестру. - Привет, Лив, я рада тебя видеть. - С тихой радостью начала Эмма, опираясь о край "острова". - Я тоже рада тебя видеть, Эм! Как проходит праздник? - Всё замечательно, Дженна и её семья... Они идеальные. Очень открытые, очень добродушные. - Майерс стихла, поднимая взгляд к проходу в залитый светом зал. Оттуда доносились смех, разговоры и музыка. Она хмыкнула, вновь смотря на сестру. - А как у вас дела? Оливия засияла с большей яркостью, белоснежный пушистый помпон вздрогнул с тихим дзинькающим звуком. - Я рада это слышать! У нас тоже все хорошо, все скучают. - Оливия фыркнула, лишь слегка сдувшись. - Иза дуется, потому что ты ей не пишешь. Эмма скривила губы, над глазами залегли тени. Весь этот день у неё были позывы как-либо связаться с Изабеллой, но она сдерживалась. Она бы соврала, если бы сказала, что у неё и Изы здоровые сестринские отношения, потому что... это не так. Они были созависимы друг от друга, если так можно выразиться. Всегда вместе, всегда вдвоём, остальные - лишние. Именно из-за этого Эмма и начала постепенно отгораживаться от неё, так как та не переставала лезть в её личную жизнь. Она никогда не переставала любить сестру, но понимала, что выстраивание границ так же важно, как и совместное время. - Иза подождёт. Я хотела увидеть тебя и поздравить лично, Лив. - Она кивнула, черпая уверенность из сегодняшнего вечера. Из всех, кто проявил к ней доброту и открытость. Она могла сделать тоже самое для своей сестры. - П-Правда? - Оливия замялась, на округлых щеках лёгкий румянец, а на лице удивление. - Почему так? Эмма вздохнула с чувством радости и тоски. Она желала хотя бы раз осчастливить Лив, подарив особое отношение, не разделённые ничьим присутствием. Ни мамы, ни папы, ни даже Изабеллы. Это поздравление только для Оливии. - Знаешь, я просто осознала, что не уделяла тебе должного внимания. И мне жаль, если ты ощущала это... - Эмма замялась, но все же не стала отнимать взгляда от удивлённого лица сестры. - Знай, что в следующем году я приложу все усилия, чтобы как следует позаботиться о тебе. Мы будем проводить больше времени вместе, играть, гулять, ходить по магазинам, что угодно. Просто заниматься... сестринскими вещами. Наедине или вместе со всеми, как хочешь. Я хочу, чтобы ты знала, что я дорожу тобой и всем тем, что ты для меня делаешь. Обещаю, я буду хорошей сестрой для тебя. Я люблю тебя. Когда её голос стих, из динамиков телефона раздался всхлип. Это Оливия, хныкающая где-то посреди ванны в родительском доме, стирающая слезы и сопли рукавами свитера. Боже, ей действительно нужна была забота. - Прости меня. - Сказала Эмма. - Не извиняйся. - И снова хнык. - Я знаю, что ты много работаешь, у тебя своя жизнь. Но я... очень рада, что ты сказала мне все это. Спасибо, Эм. Эмма тепло улыбнулась, видя покрасневшие от слез глаза. Хотела бы она стереть всю влагу с лица сестры, но пообещала себе сделать это в следующий раз. - Счастливого рождества, пупс. Я попросила маму передать тебе мой подарок. - И тебе счастливого рождества! Надеюсь, это не носки, а то будет неловко совпадать с подарком Изы для папы. Средняя Майерс хихикнула, счастливая, что Дженна подала ей идею со звонком. - Кто знает, что там. - Загадочно протянула Эмма. - Ладно, иди, а то все забеспокоятся. - Твоя девушка наверняка тоже волнуется! Передай всем поздравления от меня, хорошо? - Обязательно. Пока, Лив, до скорого. - Пока, сис! Звонок прервался, и на душе стало легче. Она протяжно выдохнула, будто стягивая с сердца огромный груз, и оперлась об "остров" с пришедшим покоем. Все те приятные чувства, что она блокировала за этот вечер, нахлынули на неё разом, окутывая, точно плед. Она побыла в уединении ещё некоторое время, прежде чем кивнула собственным мыслям и с новыми силами вернулась в зал, где каждый приветствовал её с яркой улыбкой. Ночь ещё не кончилась.***
Дженна и Эмма ввалились в их комнату, заперев дверь. Всё уже разошлись, некоторые с приятным теплом алкоголя, как и девушки. Они выпили совсем немного, но достаточно, чтобы нелепо хихикать с каждой глупости. Они стягивали друг с друга одежду, устраиваясь под одним одеялом и глядя друг на друга со светом, чуть замутненным хмелем. Их губы растянуты в улыбках, руки блуждали по телам, разделяя общее тепло и общие воспоминания сегодняшнего дня. - Ты поговорила с Оливией? - Мягко спросила Дженна, пальцами скользя вдоль предплечья возлюбленной. Эмма кивнула, с интересом отслеживая передвижения её небольшой руки. - М-м-м... Да. Все прошло замечательно, я пообещала ей быть хорошей сестрой и проводить с ней больше времени. - Вздохнула Эмма, посылая возлюбленной нежный взгляд. - Спасибо, что подсказала. Дженна помотала головой, точно отмахиваясь от благодарности. - Не нужно. Ты уже хорошая сестра, Эмма. Поверь, я не видела никого нежнее с младшей сестрой, чем тебя. То, что ты задумалась о ваших отношениях, только подтверждает это. - Ладонь поднялась выше, к плечу, к шее. Осталась там ненадолго, чувствуя биение пульса, а затем спустилась под одеяло, к грудной клетке. Темно-карие глаза чуть потемнели, но сосредоточены были лишь на голубых глазах напротив. - Ну, я знаю одну ещё более лучшую сестру, чем я. - Хмыкнула Эмма, в предвкушении выгибая бровь. Язык смочил губы, привлекая внимание. - Ох? И кто же это? - Рот приоткрылся, выпуская тёплый воздух, тон стал тише, бархатистее. Эмма не ответила, но растянула губы в ухмылка. Её собственные руки нашли путь к тонкой талии, согревая кожу. Она подползла ближе, оставляя между ними жалкие несколько сантиметров. Дженна очарована, молчалива и потеряна. Майерс поднялась на локте, вглядываясь в опасную темень столь родных глаз, пальцы сжали мягкую плоть сильнее. Они были тихими в ту ночь, но им так хотелось кричать.***
Утро было ленивым, полным радостных впечатлений и предвкушений. В воздухе витали частички рождества, скрашивая подъем улыбками и хриплым ото сна смехом. Эмме пришлось защекотать Дженну до слез, дабы она решила расцепить столь крепкие объятия вокруг неё. Она недовольно мычала, возилась с подушками и одеялами, но все же встала, вновь сплетая руки вокруг талии возлюбленной. Сонно посапывая в шею, она сказала: - Доброе утро, sol. - Доброе утро, любовь моя. - Эмма улыбнулась, любопытно вскидывая бровь. - Твоя мама зовёт меня sol. - Она призадумалась, спрашивая. - Что это значит? - М-м-м... - Потерев лицо о плечо, она хрипло выдохнула в самую кожу. - Это значит солнце. Эмма резко вдохнула, тело ожесточилось. Это заставило Дженну взволнованно поднять на неё взгляд, но встретила она лишь благодарные слезы и водянистую улыбку. Боги, она была такой плаксой. - Ты такая милая. - Хмыкнула Ортега, прижимаясь к возлюбленной плотнее. - Это ты милая. - Эмма склонилась к пирсингованному ухо, понизив тон до игривого шёпота. - Со всеми этими следами на шее. - Стоп, что? - Не поняла Дженна, голос треснул от хрипотцы. Она осторожно отпрянула, подбегая к зеркалу в пол и панически разглядывая шею. Её пальцы скользили вдоль кожи, но глаза так ничего и не нашли. Только ухмыляющееся отражение Эммы позади. - Ха-ха. Очень смешно. - Ортега закатила глаза, сарказм считывался в каждом движении. - Ты смешная, когда пугаешься. А я знаю, как непросто тебя испугать. - Мурлыкала Майерс, подкрадываясь ближе и приобнимая возлюбленную сзади за талию. Её подбородок опустился на плечо, спина чуть сгорбилась. Их отражение чистое, без примесей. - Ну, ты никогда не пугала меня чем-то действительно страшным. - Руки Дженны опустились на ладони Эммы, неспешно поглаживая кожу. - Паника от возможных засосов не в счёт. - Тогда это вызов. - Может быть. - Хмыкнула Ортега, отпихивая Эмму задницей. - Пошли умываться, под ёлкой тебя ждут подарки. Майерс присвистнула, оголяя зубы в широкой улыбке. - Там что, будешь лежать ты? Дженна коротко рассмеялась, поворачиваясь и оставляя лёгкий поцелуй на щеке. Её тон мягкий и тёплый, когда она говорит: - Мы можем изучить это дома, sol. Всё потихоньку начали собираться в зале, где находилась большая елка, а под ней и долгожданные подарки. Эмма и Дженна всех поприветствовали, рассаживаясь на диван и наблюдая, как младшие ковыряют обертки от своих подарков. Майерс тихо улыбалась, наблюдая за их ребячеством и сжимая ладонь возлюбленной. Эмма не запомнила все подарки, но некоторые были забавными. Маркус получил от Алии топик, на что тот пожал плечами и тут же надел, явно довольный. Мия получила от матери машинку скорой помощи и какие-то дорогие духи, а Натали от Дженны досталось много дорогой одежды и кепка с надписью "BIG MAMA BOSS". Эмма также получила подарки от каждого, некоторые вызывали умиление, некоторые - смех, но все они были подарены с душой. От Дженны ей достались... вообще-то, до безумия дорогие подарки. Там было много всего, но в особенности ей запомнились планшет со стилусом, мягкая игрушка, подозрительно похожая на её котов, две абсолютно дурацкие, но милые футболки "я с ней", "она со мной" и чарующее украшение на руку с небольшими инициалами Дженны. Сама Ортега уже долгое время носила нечто похожее на чехле телефона, но только с инициалами Эммы. Это было... действительно трогательно. Дженна от Эммы получила, что ж, чёртову электрогитару, гарнитуру, музыкальную записную книжку для текстов и ещё несколько вещей. Она гордо кивала на всеобщие аплодисменты, а после и вовсе была заключена в крепкие объятия. - Спасибо. - Шепнули ей на ухо. Её руки нашли свое место на спине возлюбленной, на губах образовалась мягкая улыбка. - Пожалуйста. Когда подарки были раздарены, все устроились перед телевизором, наслаждаясь идиотскими шоу и рождественскими фильмами. Эмма и Дженна отошли на кухню, дабы сделать перекус. Когда Дженна начала нарезать хлеб, Эмма с ощутимой нуждой обняла её со спины. Ортега чуть удивилась, но отложила нож и глубоко вдохнула в столь знакомых тисках. - Я люблю тебя, ο κόσμος μου. Так сильно люблю. - Сокровенно шептала Майерс, скрывая лицо в тёмных волнах её волос. - И я тебя люблю. - С теплотой ответила Дженна, поворачиваюсь к возлюбленной лицом. Её руки обернулись вокруг шеи, тон тихий и участливый. - Всё в порядке? - Теперь - да. Все благодаря тебе и твоей семье. - Тихонько призналась Майерс, греясь во взаимных объятиях. - Неужели? Не припомню, чтобы мы делали хоть что-то. Это все сделала ты, Эмма. - Дженна прильнула ближе, оставив небольшую цепочку из поцелуев на ключице, шее, подбородке и губах. Эмма выдохнула, нежась проявленной лаской. - Но вы были рядом и подарили мне столько счастья... Без вас всех я бы не справилась. Особенно без тебя, ο κόσμος μου. Ортега ответила ей ещё одним поцелуем, долгим и глубоким. Когда губы разошлись, и тонкая нить слюны растянулась и оборвалась, Дженна тихо заговорила. - Как я и говорила: мы все здесь для тебя, любовь моя. И особенно я. Слова любви тлели между их телами, сладостью оседая на кончиках языков. - С рождеством, Дженн. - С рождеством, Эмс.