канун рождества и снег за шиворотом

— а вот и вкуснейший горячий шоколад для моей королевы! — кланяясь, торжественным голосом тянет кирито, вручая асуне картонный стаканчик с согревающим напитком. асуна смеется. — благодарю, мой король кирито, — она склоняется в реверансе и берет стаканчик. согреваясь божественным горячим шоколадом, они вдвоем направляются вглубь заснеженного парка, который уже вовсю сияет различными гирляндами и другими рождественскими украшениями. хлопьями идет снег, и волосы обоих, торчащие из под теплых шапок, покрываются снежинками. — что там у тебя с новой подработкой? снова тестируешь какую-то игру? — начинает разговор асуна. — да, но знаешь… эта игра не представляет с собой нечего нового. как-то даже скучно, — кадзуто издает тихий смешок, опуская взгляд. он много чего пережил в разных играх (и не совсем в играх) и сейчас его тяжело чем-то удивить. он, в конце концов, провел два года сначала в одной игре, где каждый день мог погибнуть, потом, после нескольких событий еще в паре других играх, снова застрял на два года в вообще не известном ему ином мире, который, по факту, даже не являлся игрой. благо, сейчас все хорошо. но таков он, кирито — не привыкший к спокойной жизни. — эх ты, кирито… тебе не хватило приключений в андерворлде? прекрати ты уже искать себе новые неприятности! слыша как асуна в очередной раз начала его отчитывать, кирито не сдерживает смеха. его всегда это, почему-то, веселит. — кирито! смешно тебе? я вообще-то серьезно! — возмущается рапиристка, но кирито только пуще заливается смехом. — прости-прости, асуна, просто не могу удержатся когда ты, как мама, начинаешь меня ругать, — с все такой же широкой улыбкой на лице он вскидывает руки, показывая, что безоружен. и кирито ни за что не признается, что в такие моменты он ощущает себя по-настоящему дома. асуна сдается и тоже прыскает. — кстати об андрворлде... как дела у юджио? — прекратив смеятся, спрашивает она. — ох.. а юджио умудрился заболеть, — бормочет кирито, поднимая взгляд к звездному небу и вздыхая: — сидит теперь дома с температурой. сегодня я, кстати, иду его проведать. — у юджио температура? — асуна выглядит обеспокоенной, — ну вот, скоро же рождество! так не пойдет, я тоже иду с тобой кирито, будем его лечить. о! и алису возьмем. ее вкуснейший какао юджио точно не повредит. — точно, не сомневаюсь, что с тобой, асуна, и алисой, он будет как огурчик, — кирито улыбается и гладит асуну по волосам. а она опускает голову, словно о чем-то задумываясь: — у нашего юджио совсем слабый иммунитет... — асуна размышляет. — слушай, кирито! а не простудился ли он из-за того, что ты ему в тот раз снег за шиворот закинул? — асуна строго и как-то хитро смотрит на кирито. мечник чуть ли не давится горячим шоколадом. — мы же его потом сразу отогрели алисиным вкусным какао с зефирками. а еще моей братской любовью! он не мог после этого заболеть! — отчаянно начинает доказывать свою невиновность кирито с таким лицом, будто слова асуны стали для него ударом ниже пояса, — у юджио дома, вообще-то, из окон постоянно дует, вот он и простудился. кадзуто отводит взгляд в сторону и принимается шумно пить свой остывающий напиток, будто обиженный. настает очередь асуны смеяться. — э-эй! чего смешного? — то ли возмущается, то ли смущается он. — просто ты такой забавный, кирито! — хватаясь за живот, еле выговаривает асуна. *** дома у юджио тепло, но несмотря на это, юджио все сильнее кутается в бесчисленные слои одеял. причиной тому температура, что достигла уже тридцать девять градусов. — не нужно было вам всем приходить. заразитесь ведь, — сказав эти несколько слов, юджио в очередной раз заходится в приступе кашля. — не беспокойся, дружище, у нас с асуной крепчайший иммунитет! а алисе и вовсе никакие болезни не страшны. мы не заболеем, — не без доли ехидства произносит кирито. — асуна тебя быстренько вылечит. нам еще рождество вчетвером отмечать! а потом кирито щелкает пальцами, будто о чем-то вспомнил. — точно, юджио! ты не поверишь, что я купил сегодня в пекарне! — он встает и направляется к своему рюкзаку, лежащему на стуле в другом конце комнаты, а затем достает оттуда мешочек с таинственной выпечкой, — я, когда их увидел, не смог мимо пройти. смотри — это медовые пирожки! они на вкус почти такие же, как те, что мы ели в андерворлде! изумрудные глаза юджио округляются, начиная блестеть. — не может быть, кирито! те самые?! те, что ты приносил в комнату, когда заходил через окно, приходя с третьей восточной улицы? те, из «прыгучего оленя»? — именно! ох, я помню как ты меня ругал за мои способы попадать в комнату. было забавно. — кирито! — юджио дуется. а кирито лишь смеется, с теплотой вспоминая дни в академии. — кирито! прекрати ты ему на нервы действовать, — в комнату входит алиса, а за ней и асуна с тарелкой горячего супа. — кирито, мы там трудимся во всю, чтобы юджио на ноги поставить, а ты тут дурака выляешь? — асуна передает тарелку алисе. — мы просто вспоминаем счастливые моменты. ничего вы не понимаете. моя братская любовь — это лучшее лекарство, — кирито складывает руки на груди, отворачиваюсь от них и наигранно изображая обиду. — и пирожки на голодный желудок тоже? ну уж нет. сначала суп, — алиса садится на край кровати с тарелкой, собираясь покормить юджио. — не-не-не, алиса! дай мне братишку покормить! — зачем меня кормить? я же не ребенок. и сам могу поесть... — явно смущаясь их намерениям, бубнит юджио, краснея. — ты болен, а значит мы будем за тобой ухаживать, — кирито уже отобрал тарелку у алисы и зачерпнул первую ложку, и сейчас дует на нее, дабы юджио не обжегся. — а ну ка, юджио, открывай ротик — летит самолетик! — кирито! — в унисон кричат девушки. кирито снова хохочет. — я просто пошутил. ну же, юджио, ешь. юджио, весь красный, сначала колеблется, но потом все же открывает рот и съедает первую ложку супа. — любишь же ты, кирито, над ним поиздеваться… алиса о чем-то задумывается: — слушай, а не от того ли, что ты ему в тот раз снег за шиворот закинул, он заболел, а? — ну вот, и ты туда же..