I want a love for Christmas

Минхо стоит за барной стойкой, вытирая свежевымытые бокалы, чтобы в последующем их использовать. Это канун Рождества, он крайне недоволен тем, что его заставили выйти на смену. Однако, взвесив все за и против, парень подумал, что это лучше, чем снова идти к друзьям, а утром валяться непонятно в какой части дома, города, страны, мира, еще и с сильнейшей головной болью и желанием опустошить все содержимое желудка. Да, определенно. Обычно, в такие дни приходят такие же одинокие люди, которых либо бросили, либо они изгои, либо у них просто нет настроения праздновать. Минхо, так или иначе, собственный дом хорошо украшал, чтобы была своеобразная фотозона для него и друзей. А еще, часто по праздникам готовил он, но только его квартира вмещала в себя друзей, которые еще и пару свою приводят! Иронично, что некоторые также сегодня не смогли встретится, Ли представить не может, как развлекаются сейчас Чонин с Чанбином и Феликсом, когда все остальные их кинули. Чан занят на работе, Хенджин с Сынмином уехали к родителям, Йеджи и Рюджин ушли на девичник, а Юна и вовсе решила праздновать только с парнем. Примерно так вся компания и потерялась сегодня, ведь даже Минхо на смене, остаётся лишь надеяться, что Феликс позаботился об оставшихся двух друзьях и привлек их к готовке. Честно, Минхо не горит сегодня желанием выпроваживать нежеланных гостей, которые вдруг перепьют и начнут бушевать, потому что обычно на это уходит много сил, так что внимательно следит за всеми. – У меня что-то на лице? - Интересуется одна из девушек, которая попала в поле его зрения. Она сидела, чуть-ли не засыпала прямо у стойки, может сама захочет уйти? – Нет, Мисс. Просто беспокоюсь о вашем самочувствии, - Вежливо откланяется Ли, но с ним продолжают диалог. – Мм, милый вы, а вот я думала о свадьбе прямо в Рождество, но мой жених сбежал! Представляете? - Резко выпаливает она, а брюнет тихо выдыхает, осознавая, что и сегодня без сеансов психологии никуда. Кажется, барменам нужно получать ещё одно образование, либо иметь стальные нервы. – Так или иначе, еще не Рождество, это лучше, чем если бы он сделал это прямо во время церемонии. Судя по всему, вы не в платье, значит он сделал это раньше? – Пф, если бы он это сделал прямо во время церемонии, я бы ему глаза ногтями вырвала! - Фыркает она, ненадолго оживляясь, а потом снова опускает голову, продолжая бубнить куда-то в руки, - И всё-таки, он ублюдок. – Не спорю, - Высказывает свою позицию Минхо, если это можно таковым назвать, - Однако, не думаю, что вы хотите встретить Рождество с похмельем, не так ли? Пора отпустить мудака и заняться чем-то своим, раз ему нет дела до вас. – Точно, - Она резко вскакивает, - Этот урод еще не знает, кого потерял. Такие, как я не убиваются  по всяким дебилам! – (Да конечно), - Думает Ли, смотря на пять опустошенных коктейлей рядом с ней, но умалчивает об этом. – Спасибо вам, вот за... Коктейли, сдачу себе оставьте. Что ж, у нее хотя бы деньги были. Ли будет считать, что остаток ему за терапию, если ее вообще таковой назвать можно. Минхо совсем не хочет идти к остальным клиентам, потому что знает, что из этого выйдет, но пока он думает - в бар заходят двое парней, которые одновременно указывают на ту девушку и подбегают к ней. А потом завязывается ссора. – Блять, - Ругается Минхо, выходя из-за своей стойки, – Эй-эй, подождите, это не место для драк! – Урод! Урод! Урод! Я тебя ненавижу! Ненавижу! - Вопит девушка, "избивая" парня кулаками по груди. Что ж, кажется, это бесполезно. – Да подожди-подожди, Шу, милая, выслушай меня, - Та останавливается, немного отстраняясь, - Не драматизируй, прошу, я... Я хотел съездить и купить тебе еще подарок- – Тогда какого хрена с тобой была какая-то баба?! - Надавливает она. – Чего? Вообще-то я с ним был, - Подает голос второй парень. Что ж, видимо, Минхо здесь игнорируют. – Да?... - Оба кивают, - Оу...Эм... Ах, простите за эту сцену, - Девушка наконец замечает бармена возле себя, неловко кланяясь, - Кажется, вы были правы... Мне нельзя пить до состояния похмелья. – Ну я говорил немного другое, но ладно, - Ли открыто игнорирует быструю смену настроения и атмосферы. Типа... И все? Серьезно? Он думал тут сейчас столы полетят, а они так мирно все решили, ну, ему не понять. – Простите, если что, думаю, сейчас мы домой отсыпаться, кто-то перепил, - Парень прижимает девушку к себе, а потом разворачивается и уходит, - До свидания! – До свидания, получается, - И только тогда Минхо замечает, что второй парень все еще стоит рядом. Кажется, его только что кинули его же друзья, - Тебя бросили, да? - Почему на "ты"? Ли не знает, само с языка слетело. – Да пиздец. Черти неблагодарные, я им на свадьбу баклажан подарю, - Дуется незнакомец, злостно поглядывая в сторону выхода. – Ну, баклажан - это как-то элитно, может имбирь? С ним тяжелее что-то сделать, наверное, - Темноволосый воодушевленно кивает, услышав хорошую идею, но потом молчит, - Так, хочешь выпить? – О, нет, я не хочу просыпаться с похмельем, да и не уверен, что смогу оплатить, у меня мало денег с собой, - Однако, он не уходит, тогда Минхо зачем-то снова идет ва-банк. – Ну, можно пить и безалкогольные коктейли, а можно как невеста твоего друга - подливать 50 миллилитров водки в каждый коктелйь. – Она серьезно, блять, так делала?! - У него глаза по пять копеек, из-за чего Ли не может не посмеяться. – Кто знает, она же их уже выпила, а я сохраняю конфиденциальность, - Он поднимает руки вверх, мол, сама невинность, а потом возвращается за стойку. На этот раз незнакомец следует за ним и усаживается. – Ладно, эм, что у вас есть? . . . Минхо прогоняет последнего пьяного в хлам клиента из заведения, естественно, вежливым образом. Не хватало еще из зарплаты вычитать за хамство. А то, что он буквально чуть-ли не выпинывал одного - знать необязательно. Остался только этот чувак. – Что скажешь? - Интересуется Ли, когда тот допивает последний коктейль, что хотел продегустировать. – Очень сладко, но цитрусы так идеально с этим сочетаются, что я прям почувствовал себя на седьмом небе от удовольствия. У тебя золотые руки? - Он не замечает, что в баре они остались одни, либо делает вид, что не видит этого. – Ммм, спасибо, я рад выполнять работу корректно. Так, что планируешь делать дальше? - Минхо не понимает причин, почему он пытается поддерживать диалог, не давая тишине заполнить пространство между ними. – Ах, ну вообще, это самое дерьмовое Рождество в моей жизни, - Признается тот, подпирая круглые щеки руками, - Типа, я каждый год надеюсь, что к этому празднику у меня будет любовь всей моей жизни, и я романтично займусь с кем-то сексом, или хотя бы поцелуюсь, или хотя бы вкусно покушаю где-то, чтобы начать год нормально, но каждый раз все выходит из под контроля. Я имею ввиду, я обязательно расстаюсь с людьми к этому времени, а какое-то чудо так и не происходит. Это удручает, понимаешь? – Понимаю, - Все-таки говорит брюнет, немного удивленный подобными откровениями, - А ты... Гетеро, или как? – Ну, с девушками у меня не выходит, да и я в основном с парнями встречался, - Он краем глаза проверяет реакцию Ли на подобное заявление, но тот выглядит расслабленным, - Но даже так это одни мудаки. Я правда держусь из последних сил, чтобы не пойти в какой-нибудь круглосуточный бар-караоке и к утру сорвать голос и словить адскую головную боль. – Вот оно как, - Минхо задумчиво стучит пальцами по подбородку, - Так ты, грубо говоря, хочешь переспать с кем-то в Рождество? – Типа того. Это еще адекватно, потому что ты слышал моих друзей. Мне все равно не с кем праздновать, - Он пожимает плечами. – Ты актив или пассив? – Э-э, я универсал, но в последний месяц мне очень хочется лечь под кого-нибудь, и чтобы меня прям любили, понимаешь? Так нежно, будто я самое драгоценное, что у них есть, но никто, сука, не может мне этого дать! - Парень дуется, скрестив руки на груди. – И что, ты даже смазку с собой носишь всегда? - Усмехается Ли. – Конечно! Но, во-первых, как ты пришел к такому выводу, а во-вторых, почему мы вообще это обсуждаем?! - Он внезапно смущается, его щеки вспыхивают алым, и это выглядит до жути мило. – О, ну ты сам начал, - Минхо не прекращает улыбаться, разглядывая лицо напротив. В голове появляется одна идея, - Так, к слову, как тебя зовут? – Немного поздно для знакомства, не находишь? - Он протягивает руку, не смотря на слова, - Хан Джисон. – Ли Минхо, - Брюнет пожимает чужую ладонь, - Так вот, Джисон-и, видишь ли, в это Рождество мне тоже одиноко, так что... Как насчет того, чтобы исполнить твое желание? - Его глаза загораются мгновенно, а спина выпрямляется. – Минхо, ты... Ты серьезно? - Джисон глупо моргает, пока бармен продолжает немного нагло улыбаться. Настроение впервые за вечер поднимается. – Конечно, но только, если ты не против, а еще зови меня хеном. Джисон резко хватает Минхо за руку и заставляет встать, потянув на себя. Тот выглядит очень серьезным, из-за чего Ли немного теряется, выглядя ошеломленным, пока ему не поясняют: – Хен, быстро закрывай эту херню, и пошли уже куда-нибудь. . . . Квартира у Минхо уютная, небольшая, но с рождественскими украшениями, а на окнах даже гирлянды висят. Ли закрывает дверь, и не включая свет, зажимает Хана, зависшего за разглядыванием дома, между стеной и собственным телом. – У тебя всегда есть шанс передумать, - Почему-то произносит брюнет, но не видит сожаления в чужих глазах. – Не хочу даже думать об этом, - Твердо отвечает он, - Я слишком долго мечтал о подобном, потому просто позаботься обо мне сегодня, хен. Хоть мы и знаем друг друга совсем ничего, но, пожалуйста, позаботься. Позаботься обо мне, хен. И как он может отказать? Это странно, но они подумают об этом утром. Минхо наконец накрывает губы Джисона своими, нежно причмокивая. Они не хотят торопиться, потому что хочется любить. Хочется ощущать себя нужным, драгоценным, любимым, это то, что они пообещали сегодня дать друг другу. Хан скрещивает свои руки за шеей брюнета, а тот в свою очередь кладет ладони на талию, невесомо поглаживая ее через ткани одежды. Никто не отстраняется, не хочется, хочется делить поцелуй вечность, потому что им обоим понравился вкус губ друг друга. Джисон толком не опьянел от парочки коктейлей, зато с радостью и усердием пьянеет от умелых губ бармена и его мягких пальцев. Минхо в свою очередь постепенно выцеловывает привлекательную линию челюсти, позволяя себе изучать новое пространство. В темноте ничего не видно, а мигающие в доме огоньки придают коже темноволосого еще более завораживающий и загадочный оттенок. Хан тихо дышит, параллельно с чмоками от поцелуев, которые аккуратно оставляет Ли, обводя всю шею и ключицы, где дотягивается, чтобы не торопить, не раздевать. У них впереди вся ночь. Вся ночь, чтобы полюбить друг друга. Это так интимно, ни один из них не давит на второго, не пытается ускорить, потому что оба понимают, что никто не сбежит, не пропадет, не отстранится. Они взаимно и медленно вдвоем впадают в сладкий плен. – Хочу лечь, - Тихо, на выдохе произносит Джисон. А Михно не может ослушаться, бережно обхватывает ладонями чужие бедра - темноволосый без промедления закидывает ноги для удобства, - и несет к спальне. Кровать у Ли оказалась достаточно мягкая, чтобы Хан почувствовал комфорт от своего положения. Минхо сразу переключает режим на гирлянде, нащупав пульт, чтобы она светила постоянно. Он не торопясь водит пальцами по Джисону, пока тот пристально смотрит - любуется, изучает, - прежде чем уместить руки на хрупких бедрах младшего. Ли наклоняется, снова целуя прекрасные щечки Хана, пока тот льнет к каждому прикосновению и чмоку. – Тебе нужна растяжка? - Интересуется Минхо, наклоняясь к уху Джисона, чем вызывает мурашки у второго. – Да, но... Не мог бы ты... – Еще прелюдий? – Да, - Тихо просит он, радуясь тому, как его понимают с полуслова. – Конечно, - Брюнет не делает одолжений, не звучит вынужденно, он обещает, это заставляет Джисона чувствовать себя в безопасности и чуть больше раскрыться, – Могу я... - Он теребит подол футболки. – Да, пожалуйста. Футболка Хана летит на пол, превращаясь в небольшую кучку, а сам Ли оставляет кучу поцелуев. Вверх, вниз, долгие, короткие. Джисон тяжело дышит, пальцами в мягких волосах направляя чужую голову, а Минхо и не против, поддается, продолжает согревать своими губами прохладную кожу. Хан слегка взвизгивает, когда чувствует, как Ли уделяет внимание его соскам, слегка покручивая их, чтобы в последующем нежно проводить языком и губами. Ох, как же Джисона сводят с ума эти губы, он чувствует их фантомное прикосновение по всему телу, это явно надолго сохранится в его памяти. Минхо очерчивает пальцами изгибы полуобнаженного тела, слегка сжимая в некоторых местах, а потом там же мягко проводя ладонями в знак извинения. Он снова припадает к губам Джисона, ему так кружит голову все происходящее, что он готов поклоняться Хану, выцеловывать и очерчивать каждую его частичку тела. Необычно для тех, кто мало знаком, но на эту ночь есть лишь желание заботиться. Поцелуй долго не длился, и уже через пару мгновений они просто дышали друг другом, пока Ли не поднес ладонь Хана к своему рту, чтобы оставить и там пару чмоков и касаний. Джисон чувствует себя приторным, но это так интимно, что он просто тает в умелых руках. Им больше не холодно, как на улице, они уже смелее прижимаются друг к другу, Хан опускает Ли на один уровень с собой, очерчивая его плечи и спину. Они держат зрительный контакт, насколько позволяет освещение, все чувства в момент оказываются взаимными, как будто они могут понимать все мысли без слов, но ради уверенности уточняют: – Можешь продолжить? – Могу я продолжить? Это вызывает легкий смех у обоих, щеки уже покрыты красным, когда Минхо избавляется от водолазки и тянется к штанам Джисона, напоследок трепетно проведя по его бедрам. Кожа к коже. Хан слегка трясется, когда Ли гладит внутреннюю часть его ляжек, аккуратно касаясь то пальцами, то ладонями. Джисон подгибает ноги, когда руки Минхо просят его об этом, а потом помогают раздвинуть их в стороны. Хан уже думал, что сейчас Ли начнет действовать, избавит его от белья, но тот припал к коленкам, выцеловывая их, и иногда проводя языком, восхищаясь светлой кожей. Джисона выгибает от того, как ему хорошо и с каким нескрытым желанием Минхо творит это все с ним. Да, его любят, он чувствует. Это то, чего он так хотел чувствовать уже несколько лет. Может ли Минхо еще немного поделиться с ним своей любовью? Тогда сердце Джисона будет биться еще сильнее, чем сейчас. – Сон-и, можешь лечь на живот для меня? - То, как Ли ненавязчиво просит его делать что-то - еще интимнее, чем все до этого, - Где смазка? – В штанах, - Хан указывает в немного непонятном направлении, потому что забыл, куда именно на пол упал его низ. Минхо, судя по звукам, много времени на поиски не тратит. Зато продолжает удивлять. Он открывает смазку себе на руку, согревая ее между ладоней с помощью трения, а потом пальцами начинает разминать напряженные мышцы Джисона. Хан вздрагивает от неожиданности, уже действительно начиная стонать прямо в простыни. Он никак не ожидал, что старший начнет делать ему массаж, но это так... Так приятно. Джисон не хочет, чтобы Минхо останавливался. А тот и не думает - выводит круги, порой давля сильнее обычного, но это явно не больно, наоборот - это идеально. Джисон бы спросил, а чего не может этот идеальный парень с крепкими руками, что ухаживают за ним, как за редким фарфором, но слишком увлечен тем, чтобы плавиться от ощущений. Это определенно рождественское чудо, иначе откуда он такой в его жизни? – Хорошо? - Подверяется Минхо, искренне довольный чужой реакцией. – Д-да...Очень, хен, очень хорошо, п-продолжай, - Джисон не прекращает блаженно выдыхать, чувствуя, как одна рука переходит на его талию, а другая на левое плечо. – Могу я начать растяжку? - Хану нравится голос Ли, а еще нравится то, что тот разговаривает с ним. Безумно нравится. – Пожалуйста. И этого хватает. Минхо нравится то, в какой кипяток он превращает Джисона, потому что он буквально становится податливым и расслабленным под его руками. Не без помощи Хана - Ли избавляет его от белья, а потом снова вслепую тянется к смазке. Он ненадолго отстраняется, чтобы в обе ладошки набрать консистенции. Брюнет снова ее разогревает, а потом левой рукой начинает выводить круги на талии Джисона, пока вторую тянет к его ягодицам. – Я обещаю не причинять тебе боль, милый, постарайся расслабиться для меня, - Шепчет он. Милый. – Хорошо, хен. Минхо входит аккуратно, одновременно с этим наклоняясь к шее Лжисона, чтобы отвлекать его всеми возможными касаниями. Он показывает, что он рядом, отдает свое тепло, а Джисон поддается, стонет, радуется. Еще никто никогда так не заботился об его удовлетворении. Хан откровенно кайфует, постанывая, он выгибается, поддается прикосновениям, ладоням, невольно насаживаясь на палец, но Ли по-прежнему держит и не дает сделать это болезненно. Он движет внутри аккуратно, постепенно растягивая тугие стенки. Джисон даже не знает, насколько у него большой член, но просто надеется, что Минхо достаточно подготовит его, точнее, даже не надеется, а доверяет ему это. Боли он почти не чувствует, хоть это и только один палец, но дискомфорта тоже практически нет, Минхо делает все умело, трепетно, не дает пораниться или напрячься. Это греет душу. Ли постепенно вводит два пальца, раздвигая их на манер ножниц, медленно вводя уже оба глубже. Он даже успел найти простату, Хан очень остро отреагировал на касание к чувствительной точке, но специально ее дразнить Ли не стал, проводя более аккуратно иногда. Джисон постепенно терял реальность, не следя за временем. Он мог чувствовать лишь чужие пальцы, ладонь, губы и язык. Минхо по его скромному мнению слишком идеальный, а Джисон тает в его руках подобно сахарному песку. Тает и не хочет твердеть. Он жмурит глаза от удовольствия, поджимая кончики пальцев, но все еще продолжает расслабляться для удобства обоих. Джисон чувствует три пальца какие-то время, а потом пустоту. Это заставляет его жалобно захныкать, но он тут же слышит успокаивающий шепот на ухо. – Милый, перевернись обратно, хочу смотреть тебе в глаза. Хан не уверен, что выдержит зрительный контакт так долго, но переворачивается. Ему и самому хочется смотреть на Минхо, хочется изучать его взглядом, слушаться и наслаждаться. Забирать все, что тот дает ему и отвечать тем же. Ему комфортно. Ему хорошо. – Я буду осторожен, пообещай говорить мне, если будет больно, - Он заправляет Джисону прядь за ухо, а у того сердце екает от такого невинного жеста. Это лучшее Рождество в его жизни. Это лучшее Рождество в жизни обоих. Хан не видит, что делает Ли, потому аккуратно приподнимается на локтях и, боже... Что ж, Джисон надеется, что растяжки ему действительно хватит, потому что член Минхо выглядит вполне большим, что заставляет мгновенно покраснеть и облизнуть губы от предвкушения. Конечно, это не ускользает от чужого взгляда, потому Минхо быстро накрывает губы темноволосого своими, как же они ему понравились. Ему нравится немного оттягивать эти губы, сладко причмокивать, быстро проводя языком порой, чтобы сделать их влажными и оставить немного слюны на них, что потом будет блестеть в свете гирлянды. Джисон выглядит прекрасным в его глазах, ему не хочется переставать смотреть, он и не будет. Хан может сказать тоже самое. Ли выглядит как тот, за чьей спиной можно спрятаться в поиске защиты, он не ранит, ему можно довериться, и это хочется сделать больше всего. Джисон ложится обратно только тогда, когда понимает, что поцелуй уже закончен, а Минхо успел надеть презерватив и смазать его. Ему немного страшно, но он раздвигает ноги шире. А Ли, вместо того чтобы войти, оставляет еще пару поцелуев на обнаженной грудной клетке парня, призывая расслабиться и сосредоточиться на удовольствии. И Хан поддается. Минхо готов поклясться, что чувствует, как член легко входит в Джисона, потому продолжает оставлять легкие поцелуи где попало, видя, что это работает и милому Ханни хорошо. Он действительно очень милый с приоткрытым ртом, вздымающейся грудью, слегка прикрытыми глазами и красным лицом. Его хочется целовать и беречь, целовать и беречь. Ли не может себя контролировать в желаниях, потому прижимается ближе, снова захватывая губы того в плен, а Хан и не возражает, поддается, проводя пальцами по открытой спине и шее. Он не отпускает Минхо дальше, чем на пару сантиметров от своего лица, а тот придерживает его за бедра и не думает отстраняться. Джисон немного хнычет от наполненности, но старается привыкнуть, дышит глубоко, наслаждается покоем, что старательно передает ему Минхо. И у него получается. Член входит глубже, медленно выходит и возвращается, пока не создавая конкретного темпа, и не задевая простату. Однако, это сейчас и не нужно. Хан слегка хмурится, но вскоре счастливо улыбается, когда Ли одним взглядом спрашивает, все ли хорошо. У брюнета все замирает внутри от этой улыбки. Джисон начинает стонать, когда Минхо выстраивает более-менее стабильный темп. Он спокойный, медленный, приятный, а еще Ли стал  касаться простаты, стимулируя оргазм. Хан хочет из всех сил растянуть это тянуще-сладкое мгновение, потому даже не думает касаться себя, стараясь заглянуть в глаза Ли, что не переставал смотреть все это время. Смотрел и наслаждался одним видом и состоянием, до которого довел. Они просто наслаждаются в своем темпе, до сих пор не торопятся и не прибегают к грубостям, Джисон уже и вовсе прикусывает губу от того, как ему хорошо. Это идеально для него. Минхо идеальный для него. И он это знает. И он горд собой. И он продолжает именно так, как этого хочется. Он ни на секунду не прекращал оставлять краткие касания, поцелуи, влажные дорожки от языка, потому что видел, как это нравилось Хану, а ему нравилась его реакция и доставлять удовольствие. Комната наполнялась шлепками и стонами, но они не были резкими, или громкими, так что атмосфера лишь приобрела свой шарм и интерес. Они смотрели друг другу в глаза, уже немного вспотевшие, но липкие волосы были по-прежнему привлекательны по их мнению, а вся обстановка и внешний вид был интимным, своим, личным, это было больше, чем одолжение, или договор. Все ощущалось, как по-настоящему. Как будто бы они любили друг друга всегда. Это и довело их до оргазма. Минхо кончил немного раньше, но ласково помог Джисону рукой, тот очень мило скорчился и слегка сжался, когда кончал, но то, как прозвучало имя брюнета с его уст - останется в памяти надолго. Они тяжело дышали, упираясь в лоб друг друга, но не спешили отстраняться сразу. Ли позаботился о них, убрал весь беспорядок, вытер Хана полотенцем, за что тот не мог не быть благодарным. А еще убедил остаться у себя на ночь. Джисон очень сильно смущался со всей ситуацией, но не видел причин отказываться. – Сладких снов, Сон-и, - Минхо протянул свои руки для объятий, на что Джисон сразу среагировал, мгновенно придвигаясь ближе. – Спокойной ночи, Минхо-я, - Он ненадолго задумался, прежде чем добавить, - И за лучшее Рождество в моей жизни. – И тебе спасибо за лучшее Рождество в моей жизни, с прадником, милый. – И тебя. . . . Утром было немного неловко, Хану так точно. Он знал, что спит долго, однако удивился, обнаружив, что Ли тоже спит. Голова немного болит, но он не знает, как ему поступить. Стоит сбежать? Будет некрасиво, а возможно, правильно. Возможно, следовало бы остаться, но вдруг это грубо, Минхо не хочет его видеть? Может стоит сделать завтрак, чтобы компенсировать свое присутствие здесь? А вдруг тот не голоден? Не завтракает по утрам? Нет продуктов? Джисон запутается в куханной утвари? Прежде, чем Хан успевает что-то предпринять: он слышит копошение рядом. Кажется, Ли почувствовал, что темноволосый находится в сидячем положении. – Мм, Джисон-и? - Соображает Минхо, пытаясь прийти в себя и проснуться. Он сонно трет глаза, устало зевая, но все еще с трудом может сфокусироваться, - Что-то случилось? – Хен... Минхо-хен, - Начинает Джисон, нервно теребя пальцами одеяло, - Ты бы хотел, чтобы я еще остался? Ну, в смысле... – Да. Тебя очень удобно обнимать, давай еще поспим вместе, - Без сомнений заявляет брюнет. – Ох, - Хан недолго тормозит, а после спрашивает то, что немного гложит его, - Хен, подаришь мне еще своей любви на Рождество? – Джисон, - Он наконец разлепляет глаза, стараясь серьезно смотреть на собеседника, - Я готов попробовать отдать тебе всю свою любовь, если и ты этого захочешь. Давай поговорим еще немного позже, лучше полежи со мной. Минхо укладывается и тянет Джисона на себя. Тот плюхается на грудь Ли, но отстраняться не спеш ит, прижимаясь к нему и обнимая с двух сторон. Он слышит его пульс, ох, можно ли сказать, вто сердце брюнета бьется лишь для Хана? А может это лишь сонный бред? Так или иначе, Джисон старается расслабиться и снова засыпает, пока его поглаживают по спине. И всё-таки, в Рождество он получил немного больше, чем просто любовь на одну ночь. И немного сорвал голос, причем даже не из-за караоке.