Метеозависимость

      До Нового года оставалось два дня. В воздухе витало ожидание удивительной сказки. Столица переливалась новогодними огнями и казалось, что по всему городу рассыпали золото и драгоценные камни. Улочки украшали нарядные елки, витрины магазинов и кафе были обклеены искусственным снегом. Настоящего в этом году не было. Зима выдалась на редкость теплой и дождливой.       В такую погоду Андрей чувствовал себя плохо. Голова кружилась, а затылок болел так сильно, будто внутри находилась раскаленная наковальня. Сердце колотилось часто и неровно, дышать нормально не получалось. Еще и день выдался напряженным. Андрей сильно перенервничал из-за предстоящей сессии, от чего ему стало еще хуже. Ситуацию он быстро уладил, но неприятные симптомы никуда не делись. Вернувшись домой, он сразу взял тонометр. Андрей и так чувствовал, что у него подскочило давление, поэтому, увидев на мониторе прибора высокие показатели, нисколько не удивился. Он привык так мучиться в переменчивую погоду и магнитные бури. Но сейчас Андрея терзало острое чувство несправедливости. Почему все ждут праздника, покупают подарки, радуются жизни, и только он вынужден страдать, если на улице сыро, а на солнце вспышки? Андрей ненавидел свою метеозависимость, которая мешала ему жить полноценной жизнью.       Его одолевала слабость, и единственным желанием было лежать, не шевелясь. Глаза сами собой закрывались, словно на них кто-то давил изнутри. Чтобы не так сильно тошнило, Андрей свернулся в комочек, подтянув ноги к животу. Таблетки не помогали, и от этого хотелось плакать. За что ему все это? За какие грехи судьба наказала его болезнью?       Гирлянда на новогодней елке мерцала разноцветными огоньками, отзываясь в мозгу монотонной болью. Чтобы избавиться от раздражителя, Андрей привстал и осторожно выдернул вилку из розетки. Комната погрузилась в полумрак, перебиваемый светом фонарей с улицы. Было бы возможно — Андрей отключил бы и их. Он уткнулся лицом в подушку, и, тихонько постанывая, впился в ткань наволочки зубами, надеясь, что станет хоть немного легче. Но боль и не думала отступать. Стуча молоточками в черепную коробку, она доводила Андрея до исступления.       С прихожей послышался звон ключей и скрежет открывающегося замка. Это с учебы вернулся Костя. Андрею так хотелось выйти к нему навстречу, погрузиться в его крепкие объятья, затрепетать в них маленькой беззащитной птичкой. Но он боялся, что, приняв вертикальное положение, может свалиться в обморок. Боялся не за себя, а за Костю, ведь он же такой мнительный и сильно переживает, если с ним, Андреем, что-то не в порядке.       В комнате раздались неспешные шаги, приглушенные мягким ковром. Андрей сквозь закрытые глаза ощутил легкое прикосновение к плечу и невесомый поцелуй в щеку. Сердце сжалось от нежности к своему возлюбленному.       Костя… Он такой хороший, добрый, заботливый. Всегда рядом, всегда поможет и укроет от всего плохого. У Андрея иногда даже закрадывались мысли, что он не заслуживает такого парня. Все люди как люди, а Косте достался он, больной и с невыносимым характером.       — Тебе очень плохо? — обеспокоенно спросил Костя, присаживаясь рядом.       — Бывало и хуже. Только не включай свет, пожалуйста.       — Ты таблетки выпил? Давление измерял? — Костя погладил Андрея по волосам, пытаясь поддержать и приободрить того своей лаской.       В ответ Андрей смог только кивнуть. Желудок крутило спазмами, и единственное, что оставалось — лежать и ждать, когда коварный приступ хоть немного отпустит.       — Все будет хорошо, солнышко, — взгляд Кости заметался в поисках аптечки, — потерпи немного. Сейчас пройдет.       Андрей обреченно поморщился, а по его коже пробежала легкая дрожь. Он понял, что его ожидает. Когда не помогали таблетки, Костя делал Андрею уколы. Очень болезненные, от которых все тело немело, и Андрей какое-то время пребывал словно в оцепенении. Но он понимал, что другого выхода у него нет.       Какое-то время внутренности жгло, словно огнем, сердце усердно разгоняло по всему телу застоявшуюся густую кровь и, как бешеное, стучало о ребра. Потом от этого жара Андрею стало даже приятно и тепло. Приливы боли постепенно отступали, уступая место умиротворению. Это такое счастье, когда ничего не болит. И когда рядом возлюбленный.       Костя поправил смятое покрывало и прилег рядом. Андрей обнял его за шею, крепко прижался, будто хотел пожаловаться на то, что ему пришлось пережить. Рядом с Костей он чувствовал себя уютно и безопасно. Он был для Андрея стеной, за которую можно спрятаться, человеком, который отведет беду и боль.       — Не о таком празднике ты мечтал, верно? — вздохнул Андрей, — вместо того, чтобы веселиться с друзьями, ты вынужден сидеть со мной.       Первого января их пригласили в гости Артур и Саша. Андрей не горел желанием к ним идти, но еще меньше ему хотелось лежать дома с больной головой и зашкаливающим давлением.       — Новый год — это же семейный праздник, — ответил Костя, целуя Андрея в лоб, — и я хочу встретить его со своей семьей, то есть с тобой. Другого мне не нужно.       У Андрея на душе потеплело от этих слов. Стало так хорошо и горько одновременно.       — Я все испортил этой своей дурацкой метеочувствительностью. Мне так жаль… Прости меня.       — Не говори глупостей. — Костя коснулся губами губ Андрея. — Это не ты метеочувствительный. Это мы все метеочерствые по сравнению с тобой. Я люблю тебя и никогда не оставлю.       — И я люблю тебя, родной, — ласково прошептал Андрей. — Ты лучшее, что есть в моей жизни.       Это было так естественно и просто — признаваться в чувствах любимому парню и знать, что он испытывает к тебе то же самое.