*
На следующий орн Кейд сделал ровно то, о чём утверждал ночью, не желая больше терпеть своё и бондмейта напряжение, что тоже отчётливо ощущалось в поведении Бамблби, как кон и сказал ночью. Вернувшись домой от участка, куда Би вызвали на удостоверение небольших формальностей, золотистый подозрительно покосился на выход из прихожей к другим отсекам. К нему до сих пор не выбежал навстречу довольно активный утром Блокейд, как обычно делал пока его дани копошился возле двери, очищая пыль из сервоприводов. Однако, вместо радостного возвращением спарка, в прихожей появился не менее воодушевленный от прихода бонди праксианец. — Кейд? А где Блокейд? — спросил экс-разведчик и подошёл к партнеру, заглядывая тому за спину. — Он у твоего синего дружка, — ответили ему. Кон прошёлся манипуляторами по корпусу Бамблби и обнял его за талию, прижимая к себе немного ближе. — Мы одни. Несмотря на оставшуюся привередливость Блокейда, единственным, чья компания нравилась малышу не меньше чем Альф, стал бывший соратник Бамблби в рядах автоботов и воин Элитной Гвардии – Смоукскрин. Они неплохо подружились после знакомства и того как гонщик переехал в Каон, и нашли контакт, так что тот всегда с охотой становился спарку няней, если вдруг потребуется. И на этот раз Смоук не особо имел право отказать, едва не коротнув проводкой лишь от одного сообщения на комлинк, адресуемого устрашителем автоботских Искр. — Почему ты вдруг.. ох, — наконец осознал ситуацию экс-разведчик и тихо вздохнул, обвивая мани вокруг шейного сплетения бондмейта, — ты же не любишь, когда они просто в одном помещении, и всё равно.. — Я получаю то, что хочу, и на пути к этому мне не составит труда пойти на уступки нравам, — пустив мягкий заряд под нагрудную броню партнёра, вторит Баррикейд. По мнению Кейда, гонщик плохо влияет на их бэту едва не всем в своей замашистой натуре, начиная повадками, что тот пытается выставить в свете «круто», и заканчивая заносчевым и почти мехлингским лексиконом, тем более что Блокейд-ещё-чего-нахватается-от-этого-некудышнего-Би-подищем-няню. Няня всё не находилась, а Смоукскрин всегда был на месте, в своей кварте за два сектора отсюда, потому выбора сильно не было. Впрочем-то и их первая встреча-знакомство по инициативе Бамблби так же не задалась: Смоук всё не мог усидеть на месте от алого, хмурого взгляда и вида бывшего десептикона, постоянно шепча о своих ощущениях золотистому и переспрашивая «а почему он так глянул?» или «я что-то не то сделал?», а самого Кейда то непонятное со всех сторон поведение почти труса не абы как бесило, потому и сложилось мнение, что друг у его на то время новоиспечённого бондмейта был не особо достойным для положительного внимания Баррикейда. Если кто-то кроме Бамблби и Блокейда был бы достойным в принципе. — Тогда возьми то, что получил, — хмыкает золотистый. — С радостью. Накрывая чужие губы своими, Баррикейд аккуратно опускается ниже, не разрывая поцелуй, очерчивает манипуляторами корпус бонди и хватает под коленными шарнирами. Поднимает и удерживает на весу, пока Бамблби сжимает серво вокруг торса полискара, в ответном рвении прижимаясь к нему ближе и целуя так же страстно. Следя за своими шагами из-под полу-открытых окуляр и контролируя движения, чтобы вдруг случайно не удариться во что-нибудь, Кейд донес свою ценную ношу к спальному отсеку, прерываясь от поцелуев на несколько нанокликов, чтобы оставить горячий след антифриза на сегментах брони. Быстро забравшись сверху лежащего Бамблби, Кейд заключил его губы в поцелуй. Один мани прошёлся по чужому золотистому и поднял его вверх, заключая пальцы в замок над шлемом экс-разведчика. Младший дрожал как-то непристойно, слишком раскрепощенно, и Баррикейду нравилось ощущать эту дрожь. Кон бездумно гладил свободным манипулятором желтые дверцы бонди, а те трепыхались от каждого прикосновения, подчёркивая горящую страсть внутри Бамблби. Оторвавшись друг от друга, оба заглянули в туманные окуляры напротив. Золотистый улыбнулся на алые искры в оптике Кейда, а тот освободил его мани и опустил шлем к шейным сплетениям, вновь выискивая те самые чувствительные нервные проводки. Обняв бонди за талию, праксианец потянул его вверх, за собой. Сев, Кейд устроил на коленях Бамблби так, что тот теперь оказался немного выше, вынуждаясь опустить шлем, чтобы смотреть старшему в оптику. Закинув манипуляторы кону на плечи, Би вновь примкнул в поцелуе к мягким губам так, будто жить без них уже не сможет, если оторвётся. Проходясь глоссами по ровным рядам дент друг друга и сливаясь в страстном танце с глоссой партнера, корпуса тёрлись и магнитились, а маленькие слетавшие с пластин искорки сливались в одну, полыхались во всей страсти. Баррикейд не теряя времени подготавливал корпус младшего обнимая, гладя в чувствительных местах, посылая заряды в системы и обжигающе касаясь самых сокровенных пластин. Вскоре тишину, кроме стука металла и поцелуев, нарушил тихий щелчок. Полискон усмехнулся и отпрянул на несколько миллиметров от лицевой бондмейта. Тот смотрел туманно, в уголках окуляр собралась влага, но прочитать яркие ноты любви к партнеру – суметь мог бы каждый. Кейд решил немного потянуть и помучать Бамблби: пальцы входили один за другим, заставляя младшего искусительно закусывать губу и напрягать вентсистему сильнее. Порт истекал смазкой, едва не сочился ею, однако кон с едва заметной насмешкой дальше продолжал издёвку над системами бондмейта, зная, как ему сейчас трудно контролировать процесс, чтобы не вылететь в перезагрузку – будет ведь совсем не в стиле Бамблби, без капли гордости и выдержки, а так вовсе не годится. — Ты сп-пециально издеваешься надо мной..? — вдруг слышит дрогнувший голос партнёра Баррикейд, когда тот роняет шлем ему на плечевой сегмент. — И в проц не приходило, — с усмешкой кон достаёт когти из горячего порта и замечает, как за ними тянется мостик прозрачной смазки. Скрутка джампера формируется в уже текущем соединительной смазкой. Праксианец вновь убеждается, что его бонди идеален во всём, начиная характером и заканчивая возможностью только одним правильным вздохом возбудить придирчивые системы Кейда. Это было более чем утешительно, а Искру грело ещё сильнее. Держа сильными манипуляторами корпус младшего под бёдрами, Баррикейд, опустив оптику, контролировал все возможные движения, пока Бамблби заводился от понимания власти над собой своим же партнёром. За мыслями и самоудовлетворением, золотистый едва заметил как его опустили вниз и реакция прошлась гулким стоном из вокалайзера. Би вцепился манипуляторами в плечи Кейда, тяжело вентилируя и пытаясь остудить системы. Штекеры джампера постоянно искали входы в подходящие порты, состыковывались и давали электрические разряды в корпуса, на что старший слышал краткие, сиплые вздохи или, наоборот, довольно протяжные и громкие стоны. Как же хорошо, что кварта со звукоизоляцией, думалось им, кстати, обоим. Как бы внимательно и искусно не умел генерировать свои системы Баррикейд, мощного отката кон устранить никак не мог, в то время нежась в объятиях партнёра. Оба по сути не ожидали, потому пока Кейд лишь низко рыкнул и дрогнул, Бамблби почти подкинуло в манипуляторах полискона. — Тише, тише, — успокаивает бонди праксианец, уменьшая энергообмен на минимум, — извини, я не предвидел. — Не всем же быть экспертами*, — вздыхает улыбкой золотистый. — И не всем терять бдительность, — Би тихо посмеивается и кон прижимает его немного ближе. Энергообмен набирает новых оборотов, откаты становятся сильнее и резче, вентсистемы работают на полных возможностях, а корпус остудить не получается. Казалось, что ещё немного и проводка начнёт искрить, а вскоре пластины будут плавиться. Ощущения были в переизбытке, чувства лились через край, а вокалайзеры характерно сбоили статикой. ЭМ-поля не было смысла сдерживать, потому теперь они, переплетаясь с друг другом, заполняли отсек и окутывали двух меха. Последний откат был за Бамблби: сильный до одури в процессоре вылив энергии прошёлся импульсом по всему корпусу, выкидывая сначала золотистого в желаемую перезагрузку, а потом накатил и для Кейда, который шустро уложил бонди на платформу удобнее, и, успев победительно сверкнуть окулярами, сам провалился в краткий, расслабляющий системы, офф.*
— Альфы! — радостно вскрикивает Блокейд, только увидев меха на горизонте парка и сразу улетая в объятия создателей. Баррикейд поднимает активного спарка на мани, а Бамблби тут же целует его в шлем, сжимая маленький мани в своем. К семье совсем скоро подходит и Смоукскрин, вставая чуть поодаль кона и ближе к золотистому другу. — Смоук, до конца актива будем благодарны, — облегчённо улыбается Би, глянув на гонщика. Кейд сверкнул чуть потемневшей и скептически смотрящей оптикой. — Кто как, лейтенант, — фыркает Кейд, а экс-разведчик сверяет его утомлённым взглядом. — Да бросьте, я всегда рад посидеть с Блокейдом, — вмешивается спорткар, вскидывая манипуляторами, — особенно если после этого вы оба становитесь как новенькие, — хмыкает Смоук, осматривая буквально сияющих бондмейтов. Они правда стали лучше выглядеть после требующейся системами перезагрузки. Даже по состоянию настроения это было видно: Баррикейд не был таким хмурым как «до» и распространял спокойствие вокруг себя, а Бамблби теперь более свободный и открытый в действиях, ЭМ-полями высказывая позитив внутри себя. Как приятно видеть эту пару счастливой, думалось гонщику. — Совсем не педагогично так говорить при бэте, Смоукскрин, — строго говорит полискон, выводя гвардейца из раздумий. — Праймусе, Кейд, прекрати,— взмолился перед бонди золотистый, заметив как дрогнул в оцепенении его друг. — Пусть слова подбирает, а не.. — Опи, я и сам понимаю, что иногда вам нужно побыть одним. Не ругайся на Смоукскрина, — подаёт голос притихший раньше Блокейд, заглядывая Альфе в оптику. Баррикейд не совсем ожидал такую разумную вещь из понимания маленького спарка. Однако сказать что-то против не был в состоянии, ведь Блокейд усмирил его пыл на импровизированного няня ещё с первых своих слов. Бамблби рядом хмыкнул, а Смоукскрин облегчённо вздохнул и благодарно глянул на спарка. Тот подмигнул ему и гонщик едва сдержал победительный смех. — Вот и хорошо, — разрядил обстановку золотистый и забрал Блокейда из манипуляторов бонди. — Если вы оба сможете вынести компанию друг друга хотя бы несколько следующих джооров, то я бы предложил прогуляться к ближайшему кафе и заправиться. — Крии! — тут же оживляется юнглинг и слезает на землю. — Вредны для дентопластин, — усмехается Баррикейд, складывая манипуляторы на чистплейте. — Ну опи.. — Блокейд строит самое неповинное лицо, примкнув к праксианцу и заглядывая ему в оптику. — Кейд, много ведь не надо, — присоединяется к спарку золотистый, а кон сверяет его вдумчивым взглядом. — Вы как плохой и хороший полицейский, — смеётся гвардеец. — Комично, что они ими и есть, — вздыхает юнглинг, глянув на идущего рядом такого же как он спарка, что нес коробочку сладких кристалликов и что-то бурно рассказывал, видимо, своему Альфе. — Не дуйся, Блокейд, — опускается на корточки перед бэтой гонщик, — купим, — заверяет его Смоук и проглатывает ком дрожи от стрелы взгляда полискона сверху. — Правда?! — взвинчивается сразу тот, — тогда быстрее! — юнглинг хватает синего за мани и тащит вперёд, срываясь на бег в предвкушении сладостей. Смоукскрин едва поспевает за юнглингом, который с такими усилиями сунет своего друга по дороге прямо, что сил сопротивляться просто не было. — Умчался, — хмыкает Кейд, глядя на отделяющиеся корпуса. — Не жалеет няня проказник, — качает шлемом экс-разведчик. — А няня никто не заставлял, — как бы невзначай отвечает кон, складывая манипуляторы на грудных пластинах. — Сэр, статья, — сверяет хмурым взглядом бонди Бамблби и тот срывается на добрый смех. — Мне законы не писаны, особенно по отношению к твоему непутёвому дружку, — самозабвенно ухмыляется мех. — Да ну тебя, — махнул на праксианца золотистый и, оставляя его позади, связался по комлинку со Смоуком. Те уже были на месте, так что экс-разведчик попросил заказать энергона и для них с Кейдом, чтобы к приходу пары заправка была готова. Поблагодарив заранее, Би отключился и глянул за спину, чтобы найти на фоне своего бонди. — Ищете меня, лейтенант, — он оказался по другую сторону от экс-разведчика. Бамблби лишь перевёл оптику на усмехающегося кона и про себя подумал, что десептиконская натура никогда не даст о себе забыть. — Без шефа от каонской полиции мало толку, — золотистый берет манипулятор бонди и переплетается с ним пальцами. Баррикейд не отвечает. Лишь останавливается и легко дёргает на себя экс-разведчика, увлекая меха в поцелуй. Бамблби и не смеет противиться – обнимает любимого кона и целует в ответ. Семейные обстоятельства к домашним казусам бывают разными. Главное – иметь правильное решение к любым преградам, что могли бы встать на пути к собственному и близких Искре ботов комфорту.