Революция

      Всё те же стены, которые мозолили глаза своей тоской и унылостью. Всё тот же пол, от которого становилось отвратительно на душе. Всё та же грустная и ужасающая атмосфера в комнате, не дарующая надежду на светлое будущее. Каждый день он видит эту картину, постепенно погружаясь во тьму сомнений и отчаяния, но в глубине души Луна верит, что сможет выбраться, найдя выход отсюда. Что придут его спасители, которые вытащат его с этого кошмарного места. Что они победят, не смотря ни на какие условия и препятствия. Он верит и будет продолжать верит в это, ведь знает, что добро всегда побеждает зло, хотя тут сложно сказать, кто виновен, а кто правый.       Он не мог сказать, что кто-то был один неправ, но ещё труднее признать, что обе стороны поступают правильно. Каждый из них буквально убивает себе подобных, лишь потому что их мнение и даже статус не соответствует их взглядам. Лунные боролись за то, чтобы все были равными, при этом желая установить собственный порядок, убивая тех, кто не согласен с ними. А земные наоборот хотели оставить всё, как есть, при этом в их плане было избавиться от всех врагов, чтобы потом не произошло того, что и сейчас. И именно это парню не позволяло думать, что они правы. Обе стороны жестоки и лицемерны, и честно, Луна бы ни за чтобы не стал бы на сторону земных, а стал бы небесным или по другому планетоидным, если бы не брат. Только ради него он стал на сторону правительства. Только ради него он пошёл сражаться с лунными. Только ради него он терпит все унижения и избиения. Только ради него он всё ещё живёт.       И казалось, что его день может пройти однообразно, как и многие другие, но зашёл он. Ох, сейчас заложник готов был провалиться сквозь землю, хотя по факту он под ней… но не суть. Суть в том, что сейчас пришёл тот человек, который лишь одним своим именем портил ему настроение. Луна ненавидел его, он испортил не только его жизнь, но и жизнь сотням, нет, тысячам людям!       Тем не менее этот парень, которому было двадцать два года, хотя казалось, что ему двадцать пять точно, зашёл сюда, как к себе. Грубые черты лица, тёмно-зелёные глаза и вечно эта самодовольная ухмылка, от которой порой Луну воротило. Его тёмно-жёлтые волосы, хотя иногда казалось, что они болотного цвета, были короткими и волнистыми. Высокий рост и крепкое телосложение говорило о том, что он достаточно силён.       –«Вот только мозгов нет.» — подумал земной, видя то, как тот опёрся спиной о каменную стенку, засунув одну руку в карман военных штанов, доставая от туда табак и зажигалку.       После этого лунный взял предмет для зажигания в одну руку, а другой начал открывать бумажную коробочку с заветными папиросами, которые позволяли ему перестать нервничать и просто давали расслабиться. Он достал одну сигарету, положив весь остальной табак обратно в карман. Мужчина ловко и плавно запихнул наркотик себе в рот. Подставив одну ладонь рядом с концом сигареты, он начал поджигать её. Пошло короткое, но яркое пламя, и он убрал руки, в одной из которых была зажигалка и, с удовлетворением на лице, закурил, убрав огниво туда же, куда и папиросы. Втягивая никотин, тот вынул сигарету и выпустил клубок дыма, начиная довольно улыбаясь.       –«Ненавижу запах сигарет…» — раздражённо подумал земной, кривясь от доносящего аромата табака, который явно могли себе позволить только важные люди.       Хотя это пленного особо не волновало, ведь сам факт того, что здесь курили бесил его, но он не подавал виду, ведь одно неверное ни то что движение, а даже взгляд карался наказанием. Но это не заставило его изменить мнение на счёт того, что такой способ уничтожать своё здоровье отаратительно. Сам в жизни никогда не курил, но видел, как от этого страдают люди, да, и самому доводилось лицезреть, что с такими людьми ставало.       Постаравшись сделать безразличный вид на лице, парень продолжал наблюдать за ним, ожидая хоть чего-то. Это молчаливая и какая-то…мечтательная натура его напрягала. Редко можно было увидеть то, как он воодушевлённо улыбается, прикрывая глаза от наслаждения. Луна успел удивиться в мыслях такому поведению, подумав о том, что это так сигареты на него повлияли, пока тот резко не начал:       –Знаешь, почему я стал одним из лидеров революции? — спокойно спросил жёлтоволосый, не ожидая ответа от пленного, зная, что тот почти всегда молчит, как партизан ещё при их первой встречи в этой камере. — Потому что я уверенный, умный и сильный. — начал себя восхвалять лунный, этим самым раздражая своего собеседника, хотя стоит говорит о том, что зеленоглазому плевать на это?       Он вновь затянул порцию никотина, выпуская ещё больше дыма, чем в прошлый раз. От этого Луна мысленно завыл, ведь этот запах…ну, он просто был невыносим! Казалось, только две затяжки, а уже вся комната воняла этим изысканным табаком.       Раздражение парня зелёноглазый не заметил, так как витал в мыслях и наслаждался этим великолепным дымом, который отдавался приятным вкусом в горле, а в груди создавал приятные ощущения. После того, как он налюбовался дымом, революционер посмотрел на Луну, увидев какой-то странный взгляд на себе, который явно, что-то скрывал. Поэтому не долго думая светлокожий предлагает тому покурить, думая, что тот именно этого и желает. Конечно, заложник удивился, хотя, опять же, особо вида не подал. Заметив маленькую, но всё же реакцию парня, тот снова попытался подсунуть наркотик:       — Да, ладно тебе! Я сегодня добрый. — хитро улыбнувшись, тот уже потянулся к карману, но зелёноглазый резко остановился, от того, что то заговорил:              — Я не курю. — хрипло проговорил тот, посмотрев на того с безразличием, но некой насмешкой в глазах, которую, кажеться, сам для себя выдумал революционер.              — Ха… — немного растеряно, но с видным раздражением, начал желтоволосый, пытаясь скрыть волнение. — Всё равно бы я не дал бы тебе. Ты, земной, не заслуживаешь такой роскоши. — нахмурившись от напряжения, тот резко затянул папиросу.       Конечно, сероволосый немного озадачился такой резкой, хоть не сильной, злости, ведь ничего даже не успел сделать. А тот уже затягивал второй раз подряд, хмурясь, но после тёмного дыма, который растворялся на глазах, он продолжил:       — Между прочим этот табак мне привезли из другой страны! — строго, но всё так же мечтательно начал он говорить. — Из N страны! Хотя тебе… — с брезгливостью посмотрев на сероглазого, тот скривился и отвёл взгляд, вновь затянувшись тлеющей сигаретой. — пф…земному это не понять. Вы же деревня и не более!       Что ж от такого оскорбление неприятно кольнуло в сердце, а руки немного сжались в кулаки. Считать его, да, и других людей деревенщиной, только потому что они не разделяют их интересов и желаний, как минимум, было просто унизительно и неправильно, ведь прежде всего нужно смотреть на качества человека, а не на то, кем он или она является.       –Да, на тебя… — смотря на парня с презрением и ненавистью, тот начал того унижать, попутно струшивая лишний пепел с тлеющей сигареты. — Ни одна девушка не посмотрит. Клянусь, если бы моя малышка увидела тебя сейчас, то тут же обмыла помоями и сбежала, — при упоминания «малышки» он заулыбался, представляя, как этого сероволосого, по его мнению, придурка, девушка с глазами насыщенного каштана, говорит о том, какой он отвратительный и по как даёт со всей силы по глазу.       А она была способна и не на такое. Даже на большее, чем просто по глазу дать, сам по себе мужчина лицезрел и испытывал на себе. Казалось бы, на вид хрупка и нежная кошечка, а внутри дьявол. От такого сравнения революционер не смог не заулыбаться, но тут же скривился от отвращения, вспомнив, что перед ним не его девушка, а сидящий земной, который с новой волной ненависти смотрел на него, пытаясь скрыть её всеми способами.       — Ведь ты такой грязный, вонючий, просто…просто животное с зоопарка, которая не заслуживает не просто жить, а даже существовать! — с неописуемым отвращением сказал тот, высунув язык для того, чтобы показать всю свою неприязнь к нему, хотя это было не обязательным, ведь Луна разделял его чувства.       Сероглазому сейчас было просто безумно обидно, больно, что его и других людей до такой степени унижают. Кулаки уже сжались полность, зубы сжались от ярости, но он их не показывал, зная, что может это кончиться ответными оскалом, который к добру не приведёт. Да, и стоит напоминать, что Луна очень опрятный человек. Будь у него шанс ходить в душ каждый день, а не раз в неделю, он бы был самым чистым здесь. Да, кроме того, что этот проклятый душ раз в неделю можно сходить, он ещё и был общим, так что если тебе повезёт до обеда дождаться своей очереди, то сможешь вздохнуть с облегчением, а так только снова ждать 6 дней.       –Как вас земных ещё земля носит с такими взглядами и желаниями…фу, меня сейчас стошнит. — поняв, что у него больше нет желания смотреть на этого урода, по его мнению, он отвернул голову, снова начав курить.       От таких высказываний стало невероятно плохо на душе. Лунные не считают их за людей, а, возможно, они даже на зверей не тянут, ведь почему то сероволосый уверен в том, что будь у них, к примеру, кошка, то они бы её обхаживали, ласкали, говорили, как с человеком, а с ними… Хотелось подойти и врезать этому парню, а потом объяснить, что он не прав. Что все люди заслужиаают уважения и человеского к себе отношения, но увы анти-революционер не был сейчас в том положении, что бы разглагольствовать с ним на равных.       –Она же девушка высоких кровей… — неожиданно начал зелёноглазый, уже, кажеться, позабыв, что ранее оскарбил мальчишку. — Она такая…она просто, как королева, которая любит роскошь и гламур. Настоящая красотка! Ещё при знакомстве с ней я удивился, что она всего лишь официантка, ведь я был уверен, что она какая-то фото модель! Она прекрасна, даже тогда, когда злиться! Правда порой она меня пугает, когда начинает ревновать и… — во время речи, тот повернул голову к пленному, который, кажется, его вовсе и не слушал.       Ну, кому нужны эти речи о чьей-то девушке, тем более пленному, которому сейчас было плевать на чьи-то отношения. Его главная задача сейчас выжить и при возможности свалить от сюда. Куда угодно, но только не с врагами в чулане, где тобой могут пользоваться, как их душа пожелает. Поэтому слушать о том, насколько прекрасна та накрашенная особо, Луна не собирался, поэтому углубился в свои мысли о том, как, возможно, его достал этот нарцисс со своими разговорами, а, возможно, и о побеге от сюда.       Лунному лидеру это явно не понравилось, поэтому он замолчал, оторвав свою спину от стены, начинал подходить к сероглазому. Парнишка это заметил, поэтому удосужил того своим взглядом, хотя особо не понял, почему тот начал подходить к нему. В итоге желтоволосый остановился в центре помещения, строго и недовольно смотря на того.       –Встань. — потребовал тот, начиная сильнее хмуриться, когда заметил, что тот даже бровью не повёл. — Я сказал встать! — уже громче произнёс зелёноглазый, в конце сквозь зубы прошептав. — Щенок…       Всё же Луна сквозь недовольства и боль, которая у него была в ноге, так как она была прострелена одним неприятелем, он встал, прекрасно понимая, что здесь с ним нянчиться и умолять о просьбе встать не станут. Они просто либо изобьют его, либо лишать еды, которую давали раз в день. Да, это была просто отвратительная пища, которую в начале своего пребывания здесь он не ел, но это был единственный источник питания для выживания, поэтому сквозь недовольства и нежелания этого делать, он питался этими кусками хлеба, которых особо таковыми назвать нельзя было из-за состава, и жадно глотал воду, ценя то, что хоть что-то давали.       Всё же став с места, он чуть держался за стену, тихо зашипя от болевых ощущений в ноге. Но ранение парня не особо волновало лунного, поэтому немного подождав его, он потребовал, чтобы тот подошёл к нему, что тому и пришлось выполнять. Конечно, для Луны это стало более большим испытанием, чем прошлое, но не взирая на боль, он пошёл. Он медленно, чуть сгорбившись, передвигался с одной точки в другую. Было до безумия трудно идти с больной ногой, да, и вообще с онемевшими ногами, на которых ты не стоял два дня. Но не смотря на такие трудности, он встал перед революционером, сжав зубы от чувства унижения, слабости и безвыходности данного положения. Да, так ещё от него сигаретами так несло, что было не возможно скрыть своего отвращения. Пленный выпрямился, чтобы не, казаться, ещё жальче в глазах лидера революции, хотя сказать о том, что двадцати двух летний мужчина поменял своё мнение, значило соврать, ведь сам факт того, что тот был земным, и этого было достаточно, чтобы тот не чувствовал ни капли сострадания к нему. Посмотрев в глаза врагу, Луна напрягся. Всё же, когда на тебя смотрят сверху вниз, было неприятно, страшно и плохо.       Смотрели они так на друг на друга около минуты, и каждый думал о своём. И так бы продолжалось, если бы не от куда взявшаяся ухмылка лунного, которая очень не понравилась парню. Тот же начал немного посмеиваться, засунув праву руку в карман. В левой руке он всё так же держал уже почти сгоревшую папиросу, и как все курильщики делают, он решил потушить сигарету. А сделать окурок он решил через левое плечо парня, начав давить наркотиком по нему. От таких действий Луна дёрнулся и внутри себя очень сильно возмутился, а также крикнул. Это было больно. Он нахмурился и сложил губы трубочкой. Казалось, только ведь недавно Диона обработала плечо, аккуратно перевязав его. Но этот гад, как на зло не даёт зажить этой проклятой травме уже месяц. Почти сгоревшая сигарета обжигала бледную кожу через плотную ткань одежды, будь он без него, то ожог бы был обеспечен, а так есть шанс на то, что его не будет.       Пока Луна терпел это унижение, тот начал гадко улыбаться, ждя, когда тот хоть, что-то скажет, а лучше расплачется. Ему так нравилось мучить этих людишек, которые по его мнению ничего не стоили. Они просто были игрушками его в коллекции, которые должны мучиться. Сколько женщин страдало от его слов. Сколько мужчин пережили удары его тяжёлых рук. Сколько детей…сколько детей наблюдало за всем этим. Он никогда не трогал малявок, кем бы они не являлись. Было и такое, что когда у него было хорошее настроение, то приносил им какие-то сладости, после чего получал по затылку от своей девушке. Но только она понимала, почему он даже в мыслях не смеет сказать каких-то обидных слов малышам, поэтому особо сильно не злилась на него. Но не смотря на это в глазах детей он был монстром, ведь он так жестоко обращался с их родителями прямо на их глазах. Они рыдали, орали и кидались к матерям и отцам, умоляя перестать это делать. Но его это никогда не останавливало.       Когда он почти закончил, то бросил окурок под ноги, а сероглазый лишь зажмурил глаза на секунды две, после же открыл их медленно, посмотрев на того с глазами полной ненависти. Что ж подобного зеленоглазый ожидал, но когда тот, посмотрел вниз и поднял окурок, выкинув его к порогу двери, прям перед лицом одного из лидеров революции, тот дёрнулся от неожиданности, резко перестав улыбаться. После мимолётного видения, он постарался сделать равнодушный вид, но не стал скрывать своего негодования, ведь это он посчитал дерзостью со стороны этого ничтожества по отношению к нему. Он положил правую руку на плечо молодого парня, чуть сжав его, начав диалог:       –Знаешь, ещё при первой встречи я понял, что ты будешь ещё той занозой в заднице.

***

      –Что? — не веря своим ушам, спросил сероволосый парень, смотря на компашку, которая полукругом собралась за маленьким, хилым и деревянным столиком, которого успели поесть жуки, обитающие здесь.       Это была небольшая, серая, плохо освещённая комнатка, в которой валялось много всякого барахла: старая одежда, сломанные деревянные коробки, разбитые стеклянные банки и тому подобное. Из-за этого мусора комната казалось маленькой и тесной, но это мало, как мешало ребятам обсуждать свои планы. На потолке скромно на проводочках, проводящие электричество, висела лампочка, которая иногда подмигивала. Её свет падал на тот самый стол, который был в центре комнаты, окружённый товарищами Луны.       Двое из них сидели на стульях: мальчик, с азиатским цветом кожи, с кудрявыми, выраженные ярко-жёлтым цветом, волосами и древесными глазами, и девушка, у которой латиноамериканская кожа, тёмно-фиолетовые волосы, сделанные под короткую стрижку, как у мальчиков, с глазами цвета хамилиона. Мальчишка, которому было лет тринадцать, увлечённо наблюдал за пальцем девушки, которая была на пять лет старше него. Её указательный палец водил по его внутренней ладошке по точно указанным линиям аккуратно, еле касаемо, нежно. Было ощущение будто она гадала желтоволосому на будущему, хотя, возможно, такое и было.       Справа от них располагалась группа из двух парней и одной девушки, которые смотрели на Луну. У парня, который находился ближе к латиноамериканке, была кожа цветом слоновой кости, прямые, но немного растрёпанные волосы были необычного зелёного оттенка, с иногда выступающими «ржавыми» прядями, так же у него были янтарные глаза. Рядом с ним был двадцати одно летний мужчина с тёмно-жёлтыми волосами и коварными зелёными глазами. Одной своей рукой он придерживал тонкую талию девушки, у которой была кремовая кожа, русые волосы, каштановые глаза, а главное необычно прекрасная улыбка, в которой скрывалось много лжи и лицемерия.       –Луна, это лучшее решение! — радостно, как ни странно, воскликнул парень с янтарными глазами, весело улыбаясь.       — Когда это успело стать лучшим решением, Титан?! — непонимающе крикнул сероглазый, сжав ладони в кулаки и сделав шаг вперёд, при этом видя то, как радость на лице друга пропала.       –Не будь таким навиным малыш. — весело начал жёлтоволосый парень, обходя стол и идя прямиком к сероволосому. — Порой лидерам приходиться принимать трудные решения. — уже подойдя к тому, тот лучезарно улыбался, положив руку на плечо парня.       Посмотрев на руку, которую положил мужчина, а потом на самого его, он дёрнул плечом так, что его ладонь соскользнула с плеча Луны. Конечно, это напрягло будущего революционера, ведь не каждый день он чувствует на себе эти грубые жесты со стороны собеседников, так ещё и таких мелких, по его мнению.       –Во-первых, я далеко уже не «малыш». — скривившись на последнем слове, начал Луна, смотря на немного растерянное лицо знакомого. — Мне уже восемнадцать лет, Ганимед. А, во-вторых, устраивать революцию — это безумие.       –Пф! Ты струсил, что ли? — решив надавить, с издёвкой спросил зелёноглазый.       –Нет. Просто в отличии от некоторых — Луна тут же обратил свой взгляд на Титана, который вздрогнул от неожиданности, сразу же спрятав глаза в пол. — Я ещё смыслю здраво. — договорил паренёк, возвращая взгляд на собеседника, который не был доволен ответом сероглазого.       –Это ты не в здравом уме, если думаешь, что всё можно решить мирным путём рассчитывая, что правительство послушает нас.       –Забастовка была в сто раз лучше, чем то, что вы называете едиственым решением. — с ненавистью смотрел на того Луна, понимая, что не сможет переубедить этого петуха, но надеялся на благоразумие друга, ведь знал его, как добрую натуру, несмотря на то, что познакомились они не так давно.       –Ты действительно считаешь, что твоя забастовочка, что-то решит?! — положив одну руку на бок, а другой активно жестикулируя, начал тот повышать голос. — Да, нас в лучшем случае проигнорируют, а в худшем отправят за решётку, а может…       –Тогда лучше вообще ничего не делать! — перебил сероглазый Ганимеда, разведя руки в разные стороны. — Это лучше чем делать переворот во всей стране лишь из-за одного оскорбления! Или вы готовы разыграть целую гражданскую войну из-за этого?!       –Из-за одного оскарбления?! — возмутился зелёноглазый, сжав руку в кулак. — Да, скольких людей они так оскарбили?! — начал тот наступать, тем временем, как бледнокожий дал газ назад, смотря на людей сзади, которые лишь начали опускать головы от горькой правды. — Скольким людям отказали в помощи или обещали помочь, но не помогли?! Сколько людей пострадало от их политического режима?! — уже остановился Ганимед рядом с восемнадцати летним парнем, смотря сверху вниз, тем временем, как тот упёрся спиной об дверь, нервно смотря по сторонам и закусывая губу, не желая слушать его дальше. — Сколько Луна?..Сколько?!       –Много! Много! — не выдержав такого давления, выкрикнул сероглазый, тяжело дыша, чуть вжавшись спиной в дверь, тихо потом прошептав. – Много…       Всё, что только, что говорил Ганимед было правдой. Государство в последние годы наплевала на народ, позабыв о том, что они обычные люди, у которых много проблем, с некоторыми из которых они не могут сами справиться. Но он знал, что так только в их регионе происходит, зная кто сидит за главного там. Про остальные же объекты страны он не знал, надеясь, что там нет такого же пофигистического отношения, как здесь. Хотя, даже если и есть, то Луна не считал, что революция это решение проблемы. Наоборот, это событие создать лишь больше конфликтов и слёз. Это будет гражданская война, которая будет идти месяцы, нет, годы! Ведь найдётся предостаточно людей, которые не будут согласны с ними. И если эти недо-революционеры думают, что те будут молчать или они смогут от них легко избавиться, то его товарищи глубоко ошибаются в этом. Начнётся война, где люди будут убивать друг друга, лишь потому что у них разные взгляды на жизнь. А ради чего это всё будет? Ради того, чтобы доказать, что такие люди, как его брат, были неправы. Но всё это можно же решить более мирным способом, без крови и насилия.       –Именно поэтому мы должны это сделать. — немного успокоившись, начал Ганимед, вновь, как и тогда, положил свою тяжёлую руку на плечо Луны. — Этим самым мы, обычные люди, сможем доказать правительству раз и навсегда, что мы не просто людишки, с которых можно высасывать все ресурсы, а то, что мы живые существа, которых нужно ценить. Я уверен, что ты сомневаешься в этом, потому что напуган, но гарантирую, что, собрав армию, мы сразим государственный режим, покончив с несправедливостью!       –Да! — согласилась русоволосая девица, решив помочь любимому человеку убедить парнишку. — Поэтому прекрати оправдывать их, лишь потому что твой братец является первой жертвой всего этого. Это всё будет сделано на благо общества! — уже дойдя к Ганимеду, та скрестила руки на груди, злорадно ухмыльнувшись.       Луна смотрел на них с немного растерянным взглядом, понимая, что если вновь начнёт спорить, то его даже слушать не станут, снова неся чушь об революции. Сероглазый посмотрел на Титана, ожидая поддержки или хотя бы какой-то защиты. Зелёноволосый посмотрел на того, желая, что-то сказать, но резко отбросил идею, качнув головой, опять отведя взгляд от него. Тогда Луна впервые разочаровался в нём, не ожидав такой «поддержки».       Было так обидно, что слёзы захотели политься водопадом, ведь Титан за столь короткое время успел для бледнокожего стать, наверное, чем-то больше, чем просто другом. Кем-то особенным, кто не имел минусов, а наичистешие плюсы. Для него он стал тем, кто мог бы его поддержать и понять, крепко-крепко обняв, сказав, что всё хорошо, что я рядом. В литературе это описывается, как невероятно яркие эмоции, которые заставляют нас дрожать от холода и волнения, таять от жары и смущения. Чувства, не позволяющие забывать, а думать часами, а порой днями об этом человеке, любуясь каждой чертой его лица, при этом тоскуя, когда не было видно этих прекрасных очей, губ и тому подобное. И всё это называлось простым и популярным словом, которое с детства нам дарили близкие люди — любовь.        Он опустил голову, надеясь, что никто не заметил пелену слёз, образовавшиеся на его глазах.       –Я…мне нужно выйти. – подавленным и немного дрожащим голосом произнёс Луна, в слепую пытаясь найти ручку от двери, довольно активно выискивая её место нахождение.       После того, как он нашёл её, он резко открыл дверь, чуть не выбежав с комнаты, при этом довольно громко хлопнул дверью, от чего почти, что весь коллектив вздрогнул. Титан тут же заволновался за сероволосого, захотя выйти за ним в след, чтобы успокоить и утешить, а может даже для того, чтобы ещё извиниться, ведь он понимал, что поступил неправильно, молча всё это время, можно считать в тихую их поддерживая. Но он был остановлен кареглазой особой.       –Не нужно ходить за ним и жалеть его, как мамочка. Он же уже не маленький. — сказала девушка с раздражением, а конце добавила сарказм, разведя руки в стороны. — Поплачет и вернётся.       –Что-то я в этом сомневаюсь, Европа. Ой, как сомневаюсь. — с подозрением смотрел на дверь Ганимед, думая о том, чего бы не хотел, чтобы случилось, но видимо этому суждено было произойти.

***

      –И я был прав, когда посчитал, что ты станешь предателем! — яростно сказал Ганимед, тыкнув пальцем в грудь Луну, но от этого он не отвёл взгляда, продолжая сверлить желтоволосого. — Если бы я тогда пошёл сам за тобой, а не отправил бы Каллисто, эту…– пытаясь подобрать слова, зелёноглазый лишь сжал кулак, смотря на него с ненавистными воспоминаниями.       Тем временем, как пленный вспомнил эмо-девочку, у которой, в отличии, к примеру, от Титана, реально были причины выступать против государства, сердце сжалось. Он помнит её испуганные глаза, когда выяснилось, что революционерам о том, что она солгала им. От этого невольно душила вина, ведь если бы не он, то они бы никогда точно бы не догадались, что Каллисто провела их вокруг пальца. А так ей приходиться сейчас с больным братом, прятаться от правосудия лунных, которое явно не будет лёгким и добродушным.       –Вы две самые настоящие земные крысы! — прокричал Ганимед, переведя свой взгляд с кулака на мальца. — Вы две твари, что реально не заслуживают сосуществовать с нами в одном мире! Ты… ты неправильный! Ты уродец рождённый с отравой, чтобы ею плеваться на других! Каллисто бы была на нашей стороне, если бы ты не запудрил ей мозги со своей хернёй про мир и дружбу! — уже не сдерживаясь, тот схватил Луну за волосы крепко сжав, от чего кожа на голове начала тянуться, создавая неприятные ощущения.       Сероволосый зашипел от боли, так как ему хватало там травмы, которая образовалась четыре дня назад. И появилась она благодаря Ганимеда, который непонятно откуда нашёл небольшой, немного островатый камень, и в порыве злости кинул его в сероглазого, который стоял спиной к нему. Конечно, рана была мелкой, но достаточно глубокой. Дионе он не стал сообщать об такой «ерунде». Всё же ему не хотелось прибавлять ей работы и заставлять всё больше разочаровался в этом жестоком мире. Хотелось хоть немного облегчить страдания девушки, которая кроме него она, возможно, каждый день видит людей, таких же «неправильных» и искалеченных, как и он.       –Сейчас бы ты мог, как и мы сидеть за столом и есть блюда высшего сорта, а не давиться этими опилками! Ты мог бы, как и мы спать в роскошных комнатах, а не в вонючем, холодном и сыром подвале! Ты мог бы…– тут Ганимед резко дернул голову Луна, отбрасывая чуть от себя, в следствии чего, тот сделал шага два назад.       Он сгорбился, сразу же схватившись одной рукой за голову, а другой опираясь на здоровое колено. Алые, тонкие струйки крови покатились по шее, попахивая железом. Правда этого запаха Луна не чувствовал, а слышал те самые проклятые сигареты, от запаха которых уже голова болела. И этот аромат сразу же ударил по носу с новой силой, ведь зелёноглазый, сразу же после того как оттолкнул парня, подошёл быстрым шагом к нему, сурово смотря сверху вниз.       –Не бояться за свою жизнь каждый божий день! Но нет! — разведя руками в стороны, революционер закатил глаза. — Ты решил пойти против нас. Заступиться за этого паршивца, который, наверное, даже имени твоего уже не помнит! — взяв за воротник Луну, Ганимед чуть поднял его, от чего пленный стоял на носках.       Сероволосый схватился за кисти рук революционера, чтобы сохранить равновесие и не позволить врагу, поднять его выше. Казалось бы, сейчас Ганимед был должен с отвращением отбросить пленного, ведь его руки…они такие грязные, да, и являлись частью тела земного, но тот своими тёмно-зелёными глазами лишь с яростью смотрел в его глаза, будто пытаясь, что-то найти. Может лунный желал там увидеть все слабые черты анти-революционера? Или может в глубине этих глаз пытался разглядеть своё будущее? Этот взгляд давал невероятный дискомфорт. Сжимая одежду в своих руках, Ганимед чуть опустил сероволосого на землю, от чего тому стало чуть легче, но не надолго.        –Где Земля? – с тихой яростью спросил революционер, но желаемого ответа не последовало. – Я спрашиваю, где этот земной чёрт? – сохраняя прежнее хладнокровие вновь спросил Ганимед, терпеливо дожидаясь, когда Луна выдаст местоположение брата, но тот всё так же упорно молчал, сглотнув образовавшийся ком в горле.       –Значит не собираешься отвечать мне?— изогнув бровь, спросил пленного революционер, ждя ответа.       Как и предполагалось ответа вновь не последовало. Тогда глубоко вдохнув, Ганимед молча и быстро отпустил сероглазого. Луна пошатнулся от такой резкости, так как это было неожиданно. Но не успел он даже одуматься, как ему быстро, словно стрела в грудь, прилетел сильный удар кулаком в лицо. Он тут же сделал три быстрых шага назад, пытаясь не удержать равновесие. Луна схватился за щёку, которая горела от столь "яркого полёта". Но пошипеть от щипающей боли ему не дали, сразу же повалив на пол, прижав своим весом его тушку. Ганимед резко схватил одной рукой тонкую шею земного, да, так крепко, что синяки сероглазому были обеспечены. Пленный схватился за сильную руку, которая смертельной хваткой держало его горло в заложниках. Всё же Луна боялся, что лунный попытается задушить его, как три недели назад. Но в этот раз он ошибся в планах революционера.       Раз удар по лицу, два удар, третий и так всё больше и больше. Ганимед начал без остановки бить и так побитое лицо Луны, наговаривая всевозможные проклятья на того:

                                    «Скотина!»

«Ублюдок!»

                  «Мразь!»

             «Сволочь!»

«Ничтожество!»

      «Сука!»

«Крыса!»

      И тому подобное. Он говорил, не останавливая скорость ударов. Он успел уже разбить ему нос, губу, сделать синяки под глазами, да, и вообще вообщем на лице. Там буквально уже не было живого места. Вместо бледного лица, можно было увидеть лишь кровавые дорожки и красные следы, которые скоро посинеют и будут видны на его измученном и бедном лице. Но его чёрт возьми это ни чуть не останавливало. Он продолжал избивать его, испепеляя взглядом и раня словами.       И казалось бы, нужно остановить эти мощные удары, но Луна не мог, так как пытался разобраться с другой проблемой – ладонь, сжимающая шею. Она не давала нормально дышать, заставляя захлёбываться в собственной крови. Но даже двумя руками, сероглазый не мог убрать сильную хватку, продолжая делать неудачные попытки взять воздуха.       И во время "игры" они оба не заметили, скрипнувшую железную дверь, через которую прошла не слишком низкая, но и не высокая девушка с загорелой кожей и большой грудью.       Женщина с волосами тёмного камня, ахнула от такой картины, прикрыв рот ладонью, чтобы удержать весь свой ужас за зубами. Это не ускользнуло от уш желтоволосого, поэтому он резко прекратил свои удар, так же быстро повернувшись к пришедшей. Голубоглазая, вздрогнула от неожиданности и страха, когда увидела яростный взгляд на себе.       –Я, что сука говорил про посещение этой камеры!? А!? – начал кричать зелёноглазый, чувствуя то, как слабое земное ничтожество, пыталось предпринять попытки освободиться.       Девушка задрожала от страха, пытаясь, что-то сказать, но кроме, как непонятных слов и жестов рук у неё ничего не получалось. Он стал ещё злее, рефлекторно передавая всю раздражимость в руки, то есть он сжал шею бледнокожего, который всё это время пытался убрать эту руку. От такого манёвра анти-революционер застонал от боли и отпустил руку лунного, так как сил почти, что не осталось. Он чувствовал, что вот-вот упадёт в обморок.       –Хватит "бэкать" и "мэкать" Элара! – нахмурившись пуще прежнего, чем ещё больше заставил заплетаться язык девушки. – Да, скажи уже, что хотела!       –Е-европа! Европа! – истерически крича, ответила девушка, уже начиная плакать от давления со стороны лидера, но видимо такой ответ его не устроил.       –Что Европа!? Не молчи, а говори!       –Она попросила вас позвать! Сказала, что это очень важно! – истерически закричала голубоглазая, сжавшись от страха.       –Агх...это может подождать!? – возмущённо спросил Ганимед, совсем немного ослабив хватку, чем и воспользовался Луна.       Он резко и со всей силы, которая у него осталась врезал по руку революционера, от чего тот быстро отреагировал, рефлекторно замычав от боли и притянув к себе, благодаря чему шея земного была освобождена. Он сделал глубокий вдох, потом выдох, резко закашляв кровь, поэтому отвернул голову в сторону.       После минутной боли, Ганимед осознал, что сероволосый только, что сделал. Посмотрев на того неописуемой ярость и жаждой мести, светлокожий начал:       –Ах, ты сукин сын... Да, я тебя сейчас...! – уже замахнувшись рукой для нового удала, от чего, недавно успокоившаяся, Элара закрыла глаза и тихо пискнула, а Луна смиренно закрыл глаза, тяжело дыша, ожидая своей участи.       –Ганимед! – послышался властный и недовольный голос из коридора, от которого Ганимед и Элара вздрогнули, а сероглазый нахмурился от новой порции головной боли.       –Мне долго тебя ещё ждать!? – не услышав ответа, Европа явно начинала закипать от этого. – Если ты сейчас же не придёшь, то я....       –Уже бегу любимая! – вскочив с земного, жизнерадостно воскликнул зелёноглазый, будто это не он сейчас хотел по новой избить парнишку, которому даже бровью было больно подвигать.       В итоге, когда Ганимед встал с него, Луна перевернулся набок, не чувствуя боли в плече, из-за нахлынувшего адреналина, но тихо скуля от боли в лице и шеи. Он сжался, жмуря глаза, при этом чувствуя невероятную боль от этого.       Революционер почти, что ушёл от его тела, но резко повернулся, ударив тяжёлым, кожаным сапогом в живот, видимо посчитав, что тех травм было недостаточно для страданий. Луна от этого громко охнул, обняв дрожащими рука то место, куда его пнули, вновь выплёвывая красную жидкость из-за рта. Элара от этого ахнула, сжав одежду в области груди от ужаса и осознания того, какой всё таки их лидер жестокий монстр.       –Знай своё место гадёныш... – проговорив реплику сквозь зубы, Ганимед плюнул в него, а потом с важным видом развернулся и покинул помещение.       Голубоглазая продолжала наблюдать за ослабевшим и тяжело-дышащим врагом, всё больше и больше разочаровываясь в лунных. Для не было секретом, что земные тоже по зверски держат её товарищей в подвалах, пытая всевозможными способами. Но она никогда не думала, что революционеры опустятся до их уровня, мучая, а потом убивая людей, лишь потому что те были земными. В её голубых глазах вся эта революция превратилась в нациолистическую войну, где убивают не расы, а людей принадлежащие к той или иной стороне.       Элара хотела было подойти к парню, чтобы хотя бы поддержать его морально, но резко услышала своё имя в коридоре, чей голос явно был недоволен её местонахождением здесь, так как это была запрещённая зона для неё и многих других. Сюды могли позволить зайти только лидеры революции и "нянька" – Диона, которая приносила еду и воду, одновременно лечя его. Единственное исключение было это воскресенье, когда дежурный солдат забирал его для выстраивания в холодный душ.       Поэтому двадцати четырёх летняя женщина покачала головой, мысленно попрощавшись и извинившись перед пленным. Она вылетела с сырой комнаты, как пуля из ружья. Не забыв закрыть за собой дверь, девушка закрыла её, повернув ключ, всё это время торчавший с обраткой стороны "темницы", она лишила Луну свободы.

***

      Сероглазый продолжал так валяться, потихоньку начиная отходить от боли. За эти два часа он успел послать Ганимеда раза сто, при этом во все стороны и во все прекрасные места. Конечно, дышать было ещё трудно, как и передвигаться от нахлынувшей с ног до головы слабости, но он принял решение попробывать, хотя бы сесть.       Сделав глубокий вдох, тот шипя, опёрся руками об земляной пол, но резко рухнул, "айкнув" от непредвиденных болевых ощущений со стороны плеча. Но он не стал сдаваться и решил вновь попробывать, что увенчалось таким же провалом, что и прошлый.       Не желая больше себя мучить, тот повернулся, этим самым начав лежать на спине. Глубоко дыша от прожитых испытаний, тот почувствовал неприятный, а точнее очень неприятный запах, который на удивление за два часа всё ещё витал в воздухе. Поморщившись от этого, Луна вспомнил проклятого курильщика, от чего по неволе сжались кулаки, а взгляд, устремлённый в потолок, стал злым, но в глубине души огорчённый.

"Ненавижу запах сигарет"