Sweater Weather

Даже чувство «Déjà Vu» нельзя было винить в ужасной привычке Хёнсока. По самой глупой причине он продолжал возвращаться в свою квартиру за важными вещами, о которых видимо забыл. Однако, если не перестать бороться с вредными привычками, они могут позже, перерасти в настоящую личность. И Хёнсок буквально это подтвердил. Юноша склонен отказываться от встреч, независимо от того, нравятся они ему или нет. Более того... он вообще плохо прощался. Он просто оставил бы их на холодных простынях, пропахших его запахом, как единственные памятные вещи этой ночи. Сколько раз он спал в чужой постели? Феноменально – почти сотню. Каждому из них он даже представился разными именами, и ни одно из них он на своем деле не помнит. Смысла нет. Закончить и быстро убегать это было способом выражения. Ускользание было областью компетенции Хёнсока. Даже у невидимых нитей не будет шансов, он перережет их, прежде чем они запутаются. Не то чтобы его не волновали чувства людей, такие как романтика и прочее дерьмо. Хёнсок предупредил их в первую очередь: секс на одну ночь и ничего больше. Может, вы слышали ли эту пословицу? Лучше быть тем, кто уходит, чем быть тем, кто остался позади. Хёнсок этим живёт. У всего есть своя цена, но Хёнсок никогда не боялся ее стоимости. Он платит с тех пор, как Йоши ушел от него. Возможно, сейчас неподходящее время для воспоминаний. Хёнсок не мог пострадать ещё больше. Его тело кричало от страдания, когда он наконец достиг порога квартиры. Он привалился к стене и съежился, переводя дыхание. Из всего, что он мог забыть — он забыл свой бумажник. Ему стало неловко из-за того, что он побежал в метро с пустыми руками. Что может быть хуже? Хёнсок оставил его в чужой квартире и остался на ночь. Возможно, один из его прежних «партнёров» наложил на него порчу и карма сработала сегодня рано утром. Он из-за своей неосторожности пообещал остаться с ним. Сморщив лоб, он вытянул шею, чтобы рассмотреть парня в длинном красном фланелевом джакете, рубашке AC/DC и черных рваных штанах. Конечно, Хёнсоку приглянулось это изначально. Он любил музыку и моду, и если бы только эти двое были теми, кого он мог бы попросить о сексе втроем — вещи, которые он никогда не мог бы оставить. Он изогнул бровь, когда незнакомец посмотрел на него и показал небольшой замшевый кожаный бумажник. – Это ваше? Хёнсок выхватил из рук, потому что сразу узнал его.. Он проверил все внутри и с радостью обнаружил, что ничего не пропало. К тому же, ему не пришлось самому встретиться с девушкой, у которой он думал, что оставил кошелёк. Хёнсок сдержал смешок, прежде чем положить его в задний карман. – Я проходил мимо после того, как ты лихорадочно ушел. Я пытался кричать тебе, но ты бежал так быстро. Хёнсок вздохнул с облегчением и похлопал парня по плечу. – Спасибо тебе. я бы хотел, чтобы люди были такими добрыми, как ты. Он улыбнулся. – Если тебе нужно что-то взамен… Парень потер затылок и лукаво ухмыльнулся. — Э-э... Я не буду ни о чем просить, но, как твой сосед, мне нужно кое о чём договориться. Прежде чем Хёнсок успел даже приоткрыть рот, юноша уже прервал его. – Я не хочу оскорбить или что-то в этом роде. Я думаю, что секс — это хорошо, но каждую ночь я слышу шум. Меня это беспокоит. – Каждую ночь? — подчеркнул Хёнсок, и тот кивнул. Он усмехнулся над собой и покачал головой. Девушка утверждала, что он был первым парнем, которого она впустила в свою квартиру. Она даже называла себя девственницей. «Мне очень жаль, но вы неправильно поняли ситуацию. Это всего лишь связь на одну ночь. Что касается твоего сна, я ничего не могу с этим поделать, — иронично ответил он. Парень в момент прозрения широко раскрыл глаза и медленно кивнул. — Итак, ты не… Они повернули головы, как только услышали скрип двери. Появилась брюнетка с замечательными веснушками на коже цвета слоновой кости, одетая в белую кофточку и шорты. Широко раскрыв глаза, Хёнсок прикусил язык. Он забыл, что убегает от неё. – Детка! — раздраженно позвала девушка. она прыгнула на Хёнсока и обхватила его руками за талию, слишком фальшиво скуля, бесстыдно целуя его в шею. – Я думала, что ты бросил меня. Но Хёнсок был полноценным негодяем и достаточно сообразительным, чтобы справиться с ситуацией. Он тут же убрал от себя руки девушки. Прищурился, переводя взгляд с головы до ног, а затем снова на ее лицо. – Извини? Я тебя знаю?" Для этого Хёнсоку приходится быть актером, это такая трата. Даже парень почти поверил ему. С приоткрытыми губами бедная девушка нахмурилась и выглядела расстроенной. – Тогда пошел к черту! — Громкий хлопок почти убил их уши, когда она с грохотом заперла дверь. Хёнсок сказал, что уходит. Мужчина покосился на Хёнсока и ухмыльнулся, прежде чем это переросло в смех. Его смех был заразителен, и Хёнсок не мог не присоединиться. Они вместе вышли из здания, и когда ветер дул в их сторону, Хёнсок вздохнул. – Мне жаль, что вам пришлось стать свидетелем этого – Нет, я просто сыграл роль. Он покачал головой, отказываясь от нового смеха. — Но я могу сказать, что ты добр. – Кстати, я Джихун. Хёнсок не заметил поразительного внешнего вида парня в здании. Дневной свет показал потрясающе красивого мужчину, чьи глаза добровольно превратились в перевернутые полумесяцы. Он потянул его сладострастные губы вверх, образуя сияющую улыбку. Его непослушные черные волосы скрывают лоб, они скорее соответствовали его претенциозному модному стилю. Опасно иметь такой внешний вид этом мире, где полно таких людей, как Хёнсок. Рука Джихуна вырвала его из раздумий. Он ждет, пока он заговорит. Хёнсок тут же взял его за руку. — Хёнсок, — прямо представил он. Джихун только усмехнулся в ответ. Хёнсок еще раз виновато взглянул на него, прежде чем указать на приближающееся такси. Когда оно припарковалось рядом с ними, Хёнсок похлопал того по плечу. Он улыбнулся ему, прежде чем открыть дверь машины. Хёнсок с самым необычным желанием, принялся рыться в бумажнике, чтобы мигом уехать и отдать найденное в руки Джихуна. Визитка ночного клуба. Прежде чем Джихун успел что-то сказать, Хёнсок уже уехал. Возможно, если бы он просто подождал, он бы узнал, что Джихун был завсегдатаем того же ночного клуба. Хёнсок чувствовал ложное ощущение своего окружения, как будто он находился в психоделическом путешествии, более сильном, чем хиппи-флип. Сияющий свет сбил его с толку, как будто он вошел в новое измерение калейдоскопа. Громкая звуковая система грохотала по земле, не вызывая у Хёнсока ничего, кроме тошноты. Он выпил две порции «Манхэттена», которые ему недавно понравились, или, скорее, палящий жар, хлынувший через его язык в желудок при каждом глотке. Хёнсок провел пальцами по иголке двух мараскиновых вишен, которые он не хотел есть. Он провел пальцем по часовой стрелке к краю стекла купе, погружаясь в глубину своих мыслей. Когда в горле снова стало сухо, он выпил всю оставшуюся унцию. Хёнсок выгнул спину и высунул голову на поверхность. Ему было наплевать на суетливый мир, к которому он принадлежал. — Уйди уже, Сок. Откуда-то послышался знакомый голос. Он не стал тратить время на поиски, его глаза были заняты, с горечью наблюдая за группой людей, танцующих под T-Pain и Akon's Bartender. Кажется, им нравится ностальгическая тема, как если бы они были ретроградами. Хёнсоку это не понравилось — по какой-то причине дело было не в самих песнях, а в воспоминаниях. – Насколько я помню, тебя нелегко напиться, а теперь ты даже плюс три не дотянешь до прилавка Хёнсок поднял голову и был встречен смельчаком, ухмыляющимся, как правая рука сатаны, если бы она была реальной. Даже алкоголь не мог заставить его забыть это лицо, такое кошмарное лицо во плоти. Хёнсок покачал головой и подтолкнул стакан к парню, который держал его в клетке с обеих сторон. Джункю был одним из лучших барменов в городе. Именно так Хёнсок его представил, и не только потому, что гордится им. Он не хотел считать его своим другом. Под красивым фасадом легко скрыть злобные намерения стяжательства. – Дайте мне чертов ключ. Он выразил это на своем лице. "Тот самый? Боюсь, я не тот, кому ты хочешь служить, — усмехнулся Джункю, использовав слова в качестве оружия по своему выбору. Это ударило Хёнсока слишком сильно, и он замолчал. Его карие глаза мгновенно потемнели. — Ты скучаешь по нему? — подчеркнул Джункю, добавляя оскорбление к травме. Мысль Хёнсока написала «ПО НЕМУ» жирным шрифтом, заглавными буквами и максимально крупным шрифтом. Его глаза выдали его и вспыхнули болью, которую не могли вынести эти два радужных оболочки. Джункю был прав, он скучает по нему. Он любит его слишком сильно, чтобы порвать ему рубашку, крича об этом с крыш, как какой-то придурок. Хёнсок закусил губу и слишком сухо сглотнул. — Шерлок? Он щелкнул языком. Джункю жалко улыбнулся и убрал руки со стола, чтобы взять что-нибудь с винных полок. Они имели в виду Йоши, бывшего бармена. Хёнсок представил его таким образом, потому что не хотел, чтобы он был его бывшим — пока что. Если бы он только мог вычеркнуть это слово из всех словарей, он бы это сделал. Йоши еще набирал славу, когда они встретились, он бармен мирового уровня. Это даже не пустые разговоры, Йоши участвовал во многих соревнованиях по всему миру и победил на всех из них. Встреча с ним была для него сном, от которого он не хотел просыпаться. Он влюбился в него слишком быстро и легко. Если бы он так выразился, это прозвучало бы сухо. Йоши был подобен алкоголю, который тот мог продолжать употреблять и зависимости, которую он не мог вылечить. Хёнсок не любил сладких слов, но он мог сразу определить Йоши как наиболее близкого к совершенству, и его единственным недостатком было отсутствие самого Хёнсока в качестве его парня. Он горько ухмыльнулся своим своевольным размышлениям. Как давно это было? Шесть чертовых месяцев, но казалось, что прошло сто лет. Йоши был его смыслом жизни, а теперь их обоих больше нет. Джункю вернулся к нему с бокалом вина. Бокал был наполнен темно-малиновым ароматом, от которого у него разинулся рот. Йоши подавал ему то же вино, а потом целовал. Поцелуй, который заставил бы всех в клубе позавидовать их отношениям. Хёнсок поджал губы, увидев Джункю, а не Йоши. Он молча взял стакан и поднес оправу к носу. Хёнсок был зависим не от самого вина, а от его запаха. Пахнет так же, как в первую ночь, которую они провели в его квартире, опьяняюще, захватывающе, и… что еще он мог сказать? Это даже не важно. Йоши оставил его. – Иди дальше, Сок, — изъявил он, — имей в виду, что ты еще можешь найти того, кто не бросит тебя, как он. Чхве отошел от стойки и беспомощно побрел к танцполу. У него талант все еще улавливать звуки и некое видение вокруг себя. Парню было интересно, почему посетители так шумят. Они болели за высокого парня, который обливал свою простую белую рубашку алкоголем, выставляя напоказ свой грешный подтянутый пресс и бицепсы. Хёнсок не мог увидеть лица. Он просто позволил волнам толпы взять над собой контроль. Воровские прикосновения, необоснованный шепот и смелые движения. Хёнсок искал единственный свет, думая, что это выход. Он дошёл до него, его уже никто не топтал. Он схватился за колени от удушья и покачал головой, как какой-то кот. Он поднял голову и услышал, как люди в унисон, свистят и кричат: «Танцуй !» неоднократно. Хёнсок сдвинул с места ногу, но ударился спиной о кого-то другого. Наконец он осознал, что находится в центре танцпола с каким-то парнем. — Мне-мне очень жаль, — пробормотал он, но прежде чем он успел сделать шаг назад, мужчина уже схватил его за запястье. Вот дерьмо . – Они болеют за тебя, просто потанцуй немного, чтобы не чувствовать себя неловко, — прошептал мужчина. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это тот самый человек, которого он встретил ранее. Дживон, Джисон? Джи… Джихун улыбнулся ему, и хотя он был против света, Хёнсок мог видеть его приятную для глаз улыбку. Его рубашка была мокрой, она хорошо облегала его тело, и он мог видеть силуэт своего пресса с шестью кубиками. Даже волосы мужчины пахли вином, как будто он им мылся. Что делать с этой информацией, решать Хёнсоку. — Итак, ты всё-таки здесь, — усмехнулся Хёнсок. Он набрался сил, чтобы не ставить себя в неловкое положение перед толпой, и начал двигаться в полушаге, пока диджей специально для них играл Ride by SoMo. Все вокруг аплодировали и кричали о поцелуе. Алкоголь вселил в Хёнсока уверенность из-за чего он скользнул руками по груди Джихуна. Провел кончиками пальцев по широким плечам вниз к прессу. Хёнсок догадался об этом сразу после их первой встречи. Опасно, как он описал. Он даже не знал, почему и как именно они снова пересеклись. Несмотря на то, что тот дал ему карточку, он не ожидал, что Джихун окажется там, демонстрируя невыразимое зрелище своего соблазнительного тела. Или, может быть… Джихун был таким же, как и все остальные, кто любит бездельничать. От этого контакта Джихун смог только прикусить губу. Желая большего, он крепко сжал руку Хёнсока, не оставляя ему иного шанса, кроме как задержаться на его талии. Благодаря настойчивости Хёнсока он погладил Джихуна по спине, чтобы он учился. Даже для невысокого парня – Хёнсок был полон трюков, с которыми высокие парни не справятся. Он пощекотал мужчину, проведя руками по его позвоночнику, начиная с самого низа и заканчивая затылком. Хёнсок понятия не имеет, почему он наклонился к нему ближе. Ему нужно остановиться, иначе Йоши увидит их за стойкой. Он разозлит его… он будет ревновать . Йоши крепко целовал его, для того чтобы убрать с него запах другого парня, и говоря о том, что Хёнсок принадлежит нему, с чем другой соглашался. Хёнсок вздрогнул, когда огромная рука сжала его челюсть. Он должен остановиться, верно? Йоши подумает, что он изменяет. Но когда он глянул на стойку, Йоши там не было. Он оставил его и вернулся в Японию. Его здесь нет, чтобы остановить его. Он не здесь, чтобы оттащить его. В приливе крови Хёнсок прекратил танцевать, избавляясь от боли и разочарования, надолго застрявших в его сердце. Они стояли посередине, в воздухе витала похоть. Людей развлекало шоу, которое они устроили. Хёнсока они совершенно не волновали, он обнял мужчину за шею, на цыпочках дотянулся до его ушей и прошептал. — Скажи, красавчик, — он лизнул мочку Джихуна. — Какую песню ты постоянно слушаешь? Вопрос с подвохом, который Хёнсок задавал каждому человеку, которого он считал привлекательным.Он отстранился, не ожидая услышать что-то хорошее, но Джихун наклонился и прошептал в ответ на его висок. – Sex in fire от Kings of Leon – Джихун загадочно улыбнулся ему. Хёнсок ухмыльнулся ему, показывая, что Джихун прошел испытание. Его голос мог бы сойти за капельницу, если бы его умело использовать – как он это делал. – А что насчёт тебя? — спросил Джихун. Вместо ответа Хёнсок ушел за рюмкой к какой-то женщины, которая слишком много кричала и вернулся обратно в кратчайшие сроки. Все поддержали Хёнсока в его трюке. Они даже подготовили место, где Джихун мог бы сделать с Хёнсоком что угодно. Они наполнили комнату греховными словами, говоря им уже трахаться, Хёнсок мог только покачать головой. – Не сейчас, — молился он изо всех сил. Джункю вздохнул, увидев это зрелище. Он достаточно хорошо знал Хёнсока, его историю и Йоши. Там же Йоши признался Хёнсоку. Люди тоже были там, искренне болея за них. Они были союзом, заключенным на небесах. Хёнсок просто причинял себе еще больше вреда, пытаясь заполнить пустоту, которую создал Йоши. Джункю тоже не мог его остановить, Хёнсок был слишком упрям. Он знал, что Хёнсок просто бросит этого человека завтра, как он это делал раньше. Все собрались на танцполе и все вместе распевали припев. Хёнсок почти потерял контроль над собой, когда парень снял рубашку и приготовился лечь. Он мог видеть глаза Джихуна, полные предвкушения, вероятно, задающегося вопросом, как приятно было бы прикоснуться к его коже губами и языком. Другой парень помог налить напиток, и как только он приземлился, Джихун сжал кулаки. Хёнсок начал слизывать капающий алкоголь, вкус которого ему был хорошо знаком — ром. Джихун почувствовал между языком два маленьких металла, и из-за этого его длина бесстыдно выпячивалась. В любой момент он может порвать ему штаны. Он не заметил пирсинга языка Хёнсока, когда говорил, и зачем ему смотреть на чей-то язык? Хёнсок делал божье дело, пролить хоть каплю почти грех. Он широко открыл рот, чтобы поглотить, как будто его губы были предназначены для таких непристойных поступков. Это отправило Джихуна в другое измерение, где преобладает только похоть. Он почти задушил Хёнсока тем, как нагнулся, прижимая его к нижней части живота. У них даже не было секса, но Джихун застонал от того, как хорошо ему себя чувствует Хёнсок. Это уже был чистый секс, и если кто-то не согласен, Джихун с радостью покажет доказательства. Знойный вид Джихуна и аплодирующие люди на заднем плане вселили уверенность в Хёнсока. У него не кончается чертовщина. Он намеренно провел языком по пупку, заставив Джихуна задержать дыхание. Он ухмыльнулся, услышав его приглушенный стон. Каким-то образом Джихун хотел, чтобы алкоголь лился бесконечно, или, если бы его желание не могло быть исполнено, он просто увез бы Хёнсока куда-нибудь, что знают только они. Но всему есть конец, даже песне. С затуманенным зрением Хёнсок искал лицо Джихуна. Когда он почувствовал, что его ведет рука, не теряя ни секунды приблизился к тому. Его губы коснулись чего-то другого, Хёнсоку было все равно. Шум стал еще громче, когда они поцеловались. Хёнсок наклонил лицо ближе к ушам. – Sweater Weather от The Neighbourhoods — пробормотал он, прежде чем уткнуться лицом в плечо Джихуна. Во этот раз Хёнсок не смог увидеть загадочную ухмылку Джихуна, когда он сидел за стойкой, и сейчас, когда он был в его объятиях. Sweater Weather. Вместо ответа это стало кодом, означающим то, что могли понять лишь немногие. Надев рубашку, он поднял Хёнсока и покинул клуб. Джихун аккуратно уложил пьяного парнишку рядом с водительским сиденьем своей машины. Наказывая себя за то, что наклонился поближе, чтобы пристегнуть ремень безопасности, Хёнсок тихо напевал что-то, похоже на песню. Его нос случайно задел щеки Джихуна, когда он извивался. Когда тот наконец, проник внутрь, Джихун нашел время, чтобы запомнить лицо Хёнсока. Каждая деталь, например, насколько крутой была его разрезанная бровь, сколько пирсингов у него в ушах и насколько идеальными у него были светлые волосы. Джихун улыбнулся, как какой-то идиот, глядя на то, насколько мокрым было его тело, прежде чем он переоделся. Он взял кардиган, который принес с собой без всякой причины, и придал ему какую-то цель. Он накрыл тело Хёнсока на случай, если тот почувствует холод. Хёнсоку потребовалось два часа, чтобы прийти в себя. Он блуждал глазами, но всё что тот видел, это обернутый вокруг него кардиган, незнакомую машину и незнакомого парня, спящего, положив голову на руль. Хёнсок потер глаза, чтобы ясно видеть. Они все еще находились на парковке ночного клуба, но это была единственная машина, припаркованная в этом районе. Он немедленно отстегнул ремень безопасности и собирался открыть дверь машины, когда услышал стон мужчины рядом с ним. — Не уходи. Хёнсок тряхнул головой, заставляя свой мозг решить, что делать. Он мог бы просто уйти, да? Чего тут долго решать? Когда парень перевернулся на другую сторону, Хёнсок чуть не выругался, увидев Джихуна. К счастью, мужчина крепко спал, и другой бы не хотел, чтобы кто-то видел его красное лицо. — Как низко ты можешь опуститься, Хёнсок. Юноша извернулся, и Хёнсок бездумно поймал его голову, упавшую ему на колени. Почему он просто не поехал с ним домой? Хёнсок постучал по рукам Джихуна, поскольку их положение напрягло его спину. Джихун лишь тихо заскулил. "Дерьмо" Грызя ногти, глядя абсолютно в никуда и крепко сжимая волосы, он подождал несколько минут, прежде чем снова начал постукивать себя по щекам. Джихун не мог найти слов из-за того угла который он только что увидел, когда открыл глаза. Он тут же поднялся и сел обратно на свое место. — Я.. – Мне очень жаль. Хёнсок усмехнулся. — Тупица, почему ты не отвёз меня к себе в квартиру? Джихун повернул голову и увидел Хёнсока, все еще покрытого кардиганом. – Мне нужно согласие, но ты был пьян. Это заставило Хёнсока коротко рассмеяться. Это был первый раз, когда с ним говорили о согласии. – Лучше это будет шутка. Езжай уже, или я пойду домой сам. – Это не шутка. Ты был настолько чужд согласию? Вместо Хёнсока ответило молчание. Тем не менее, Джихун завел машину и включил стереосистему, чтобы прервать неловкую тишину. Хёнсок опустил голову и посмотрел на небо. Песня, игравшая на заднем плане, была гимном его жизни. Как это могло быть совпадением? Хёнсок бездумно слегка стучал головой в такт ритму. Хёнсок пел припев так тихо, что это был почти шепот. Он повернул голову, когда песня остановилась, или, скорее, Джихун выключил ее. Хёнсок нахмурился. – Это не мой плэйлист, лучше послушай вот это. – Джихун улыбался, включая «Everybody Talks» группы Neon Trees. Хёнсоку это тоже понравилось, поэтому он пожал плечами и посмотрел на улицу. Джихун начал водить машину и превратился в розового мальчика, поющего песни, как беспечный персонаж из фильма. Хёнсок заботился о том, чтобы не лопнуть пузырь. – Ты устроил там настоящее шоу, тебе нравится выставлять напоказ свое тело перед людьми? – Хёнсок вздрогнул. – Нет. Я просто хотел привлечь внимание одного человека из толпы. Хёнсок усмехнулся такому смелому ответу. У Джихуна хватило смелости, чтобы для привлечения внимания какого-то человека почти оголить своё же тело, а после привезти к себе совершенно другого. того к себе домой. Хотя разве, Хёнсок сам, не думал о Йоши? О том, как они катались ночью – во всем этом смысл. – Какое хвастовство. — подшучивал он. — Но тебе понравилось. – Как бы то ни было, но мне придется сказать, что люди там были просто кучей идиотов, которые бездельничали — Ты сам не хуже. Это затронуло Хёнсока, который только что повернул голову во второй раз. Джихун сосредоточился на вождении, будто ничего подобного ранее не говорил. Хёнсок думал, что парень весьма добрее других его знакомых, и это почему то его пугало. Джихун помог Хёнсоку подняться по лестнице, как будто тот был сделан из стекла. Несмотря на то, что тот несколько раз отказывался, Джихун всё равно настоял. Хёнсок подбежал к бархатному дивану, понимая, что его тело по-настоящему сможет расслабиться. Комната была довольно уютной и достаточно просторной для двух человек. Не то чтобы его заботило чье-то место, просто он впервые вошел в опрятную и ароматную комнату. Когда Джихун сел рядом с ним, Хёнсок взглянул вокруг и увидел плакаты практически на каждом углу. У Джихуна полка, полная компакт-дисков, кассет, коллекции виниловых пластинок и автографов в рамках. На стене у него висит электрогитара Les Paul. Хёнсока это позабавило, у них много общего в музыкальных предпочтениях. Они оба увлекаются инди, роком и металлом. Хёнсок сосредоточился на виниле, расположенном на проволочной сетке, он просмотрел пластинки AC/DC, Nirvana, Alice In Chains, Pink Floyd и Led Zeppelin. Его глаза расширились, когда они достигли левого нижнего угла. — Тебе нравятся «The Killers»? – Хм, конечно, — ответил Джихун, наливая им обоим по стакану воды. Парень повернулся, чтобы посмотреть на Хёнсока, держащего в руках пластинку альбома Hot Fuss, и улыбнулся. – Ты можешь послушать её, если хочешь. Здесь. Хёнсок повернулся туда, куда указали ладони. Как тот и сказал он, юноша увидел старинный проигрыватель рядом с фотографей, скорее всего, семьи Джихуна. Прикоснувшись к разъёму, на кончиках его пальцев не было ни пыль, ни другого мелкого мусора. Не было даже царапин на покрытом шеллаком основании из обожженного янтарного дерева. Было видно, что о проигрователе заботились и ухаживали. – Это что-то вроде семейной реликвии моего отца. – Круто, — выпалил он, поместив пластинку на диск, приводя ее в движение. Джихун подошел к нему сзади, чтобы предложить выпить. Хёнсок взял пластинку и опустил иглу в последний раз, прежде чем он посмотрел на парня. – Ты играешь на гитаре? – Да, могу сыграть что хочешь, — гордо ответил Джихун, прежде чем выпить. Хёнсок скривился, прежде чем сесть на диван. Он поставил стакан на круглый кофейный столик. Джихун снова последовал за ним. – И так. Чем ты занимаешься, кроме походов в клубы? Услышав это, Хёнсок почти сломался. Невежественный Джихун с грохотом поставил стакан обратно на стол. – Это обеседование? Со всей уверенностью в своем теле ростом 171 сантиметр, Хёнсок согнув ноги, сел на колени Джихуна и наклонился ближе. Джихун затаил дыхание, осознав, что только что сделал Хёнсок. Это дало ему представление о том, что они делали раньше. – У тебя есть пирсинг на языке, могу я взглянуть? — тихо спросил он, что контрастировало с тем, как жарко ему было внутри. – Конечно Хёнсок приоткрыл губы и высунул язык, обнажая горизонтальный ядовитый пирсинг, который у него был. – Было больно? – Этот пирсинг мой первый, и да, я чувствовал боль. Хотя, во второй раз было не так больно — У тебя есть… еще один? Где? Хёнсок выдвинул бедра вперед, поддразнивая Джихуна. Он наклонился к ушам и пробормотал: – Тебе предстоит выяснить самому Джихун был буквально влюблен в Хёнсока. Он очень возбужден, но в хихиканье Хёнсока есть что-то такое, что заставило Джихуна захотеть оставить его, а не трахнуть. Прежде чем его мысли успели утопить его, Джихун обнял Хёнсока за талию и ворковал. – Ты не поверишь, но я влюбился в тебя с первого взгляда Хёнсок перевел дыхание. – Правда? Это твой первый раз или что? Не говори такон незнакомцу. Еще одна ирония, которую он только что высказал. — Мой первый раз с парнем, — ответил Джихун, лаская спину Хёнсока под рубашкой при этом чувствуя мягкую кожу на ладони. – Тогда это просто либидо, а не любовь Хёнсок усмехнулся потому что преподал ничем не спровоцированный урок. — Хочешь, чтобы я это доказал? – О чем ты? Не путай романтику с сексуальным влечением – Было ли у тебя сексуальное влечение ко мне? — М.. да, я бы солгал, если бы сказал «нет». – Тогда я смогу получить романтику Хёнсок недоверчиво фыркнул. — Ты чертовски нереальный. — Удали нереальное, — выпалил Джихун. — Тогда ты просто трахаешься со мной? – Я могу сделать это реальным. Хёнсок понял, что из-за этого разговора, этот парень нравился ему больше чем его другие интрижки. В результате обмена взглядами их губы встретились на рандеву, целуясь под не очень сладкую песню мистера Брайтсайда, играющую на заднем плане. У Хёнсока есть неосязаемый сертификат того, что он хорошо целуется, но по мере того, как их поцелуй становился глубже, Джихун пытался конкурировать. Из-за своей гордости Хёнсок держал лицо Джихуна ладонями, не позволяя ему дышать. Их языки схлестнулись в войне, не давая друг другу шанса возглавить. Они вторглись в рты друг друга, как будто рядом с их горлами была гильотина. Разрушение, поглощение и утопление. Когда на его гибких руках лопались вены, Джихун отстранился, заявляя о поражении. Как долго это продолжалось? Они , черт возьми, целовались пока не закончилась песня. Хёнсок усмехнулся, переводя дыхание. Его глаза сияли от очередной победы, но он признал, что Джихун был хорош. Тем не менее, Джихуна не волновала гордость, она просто заставила его сильно влюбиться, как бы поверхностно это ни звучало. – Ты удивительный. – Да? Держу пари, что ты даешь хорошие отзывы об онлайн-шопинге, — поддразнил Хёнсок, фыркнув. – Но ты заставляешь меня сильно завидовать тем, кто уже испытал этот поцелуй ранее, до меня. Лицо Хёнсока потеряло радость и выглядело каким-то унылым. – Что-то не так? — Руки вверх, красавчик, — скомандовал он, обхватив рукой шею. – Это грабеж. Отдай мне все. Еще один трюк, который Хёнсок хранит в своем маленьком теле. Он не стал дожидаться сигнала Джихуна, а соскользнул вниз, присаживаясь между ног, и опустился на пол. Джихун все еще размышлял, расстегивая ремень, поэтому Хёнсок помог ему. Джихун усмехнулся его реакции. – Испугался? Не волнуйся, я буду нежнее позже. – Он лаже не самый лучший. Ложь. Это было скрыто за сглотнутым звуком Хёнсока , который поглаживал разбухлые вены вокруг, как будто впервые видел такое. Джихун посмотрел на потолок и сильно закусил нижнюю губу, пока не начала появляться кровь. Хёнсок задержал пальцы на головке. Начиная поддразнивать и гадать, подойдет ли орган к его рту или сможет ли он дотянуться хотя бы до половины. Когда уже было достаточно, Джихун поглаживал щеки Хёнсока. Парень отказывался от касаний, а другой даже не мог спросить причины, потому что Хёнсок уже направил свой грешный язык в нужное время, от чего с уст Джихуна выпалился стон, Он извивался, царапал свои же руки и избегал толчков. Несмотря на свои страдания, все равно заботился лишь о комфорте другого. Хёнсок заметив это, направил руки Джихуна на затылок. Тот выпятил подбородок и крепко схватил Хёнсока за волосы, все еще не желая причинять боль и увидев его усилия добиться прогресса. Когда Хёнсок наконец приспособился, для Джихуна все было кончено. Парень создан для того, чтобы придавать удовольствие. Время от времени, парни бросали друг другу ответные взгляды и не могли сдержать даже слабой ухмылки. Джихуна, кажется, даже не было с ним на земле. С закрытыми глазами, покрасневшим лицом и поверхностным дыханием Джихун зашел слишком далеко. Честно говоря, он никогда раньше не видел такого возбуждаемого минута. Хотя возможно, это чувство стало больше, из-за его чувств к Хёнсоку. Джихун не мог подобрать слов, а Хёнсок все еще продолжал, плеваться, тянуть и толкать. Боясь, что он не сможет сдержаться, Джихун схватился за подлокотник и от удовольствия положил голову. Как он и боялся, Джихун кончил рано. Из-за любящего характера Джихуна он взял подол своей рубашки, чтобы вытереть сперму с лица Хёнсока, но снова вздрогнул. Вместо этого Хёнсок вытер его большим пальцем и лизнул, намного легче соблазнив Джихуна. Парень прищурился и закусил нижнюю губу. Несмотря на всё то, что парень проделал, у Хёнсока все еще есть силы, чтобы взобраться на Джихуна. Он коротко поцеловал, прежде чем пробормотать: «Я хочу, чтобы это было грубо». — Но… — Джихун этого не делает. Хёнсок целовал каждую родинку, которую видел на своем лице. Это его привычка, потому что у Йоши они тоже есть. Хёнсок покачал головой, вспомнив. — У меня есть ещё одна. – Джихун указал на ту, что на левой ключице. Хёнсок мог только прикусить губу, когда Джихун снял рубашку, хотя он уже видел его тело, это все еще забавляло. Он бездумно подчинился, целуя и играя языком. Он ненавидел кого-то отмечать и не хотел, чтобы на следующее утро о нем вспомнили. Йоши был прекрасным исключением. Он всегда был таким. Хёнсок отмечал его как одержимого, если не достаточно собственнического. Как бы он ни отгонял эту мысль, Йоши все еще был здесь. Джихун заметил внезапное изменение выражения его лица. Он погладил его затылок. Хёнсок отказался от прикосновений. Он ненавидел это. Он ненавидел, когда о нем заботился кто-то, кроме Йоши. Больше всего он ненавидел прикосновения Джихуна. Они были похожи на его. Он не был слишком невежественным, чтобы не распознать любовь, которую он к нему зашифровал. Это не просто синяк, Хёнсок укусил Джихуна за кожу, заставив его сморщиться от боли, но Джихун его тоже не остановил. Когда Хёнсуку было достаточно, он прижался к нему и уткнулся лицом в изгиб его шеи. Он не хотел, чтобы Джихун видел, насколько он несчастен. — Вы хотите, чтобы я был откровенен? – Хм? – Я еще не забыл своего бывшего. Настоящий облом, но Хёнсок больше не мог сдерживаться. Хёнсок знал, что это не эффект алкоголя. Каким-то образом он чувствовал себя в безопасности с Джихуном. Он не игнорирует секс, но вел себя так, просто чтобы не навредить Хёнсоку. Джихун приоткрыл губы и тихо произнес «ох». – Вы похожи. – Правда? Какой он? Могу поспорить, что тогда он такой же красивый, как и я. Хёнсок ненавидел его ещё больше. Он ожидал, что Джихун отключится. – Он красивее тебя, придурок, — усмехнулся Хёнсок. Джихун сделал вид, что обижен, резко опустив голову, но после рассмеялся вместе с Хёнсоком. – Но с точки зрения тела вы один в один. – Да, черт возьми! Хёнсок посмеялся над ним, хотя это было не так уж и смешно. Как это называлось? Ощущение, когда ночью ты максимально жив и даже несмотря на то, что лекарства не действуют, у тебя все равно остается ощущение чего-то инопланетного. В полночь, Хёнсок это почувствовал. Нет другого объяснения тому, что он чувствует к Джихуну, кроме этого. Джихун заставил его почувствовать заботу и уважение, чего он никогда не испытывал ни с кем, с кем спал. – А как насчет нашего размера?— бесстыдно спросил Джихун. Хёнсок дважды постучал Джихуна по груди и увидел в своем воображении его самодовольное лицо. – Забавно, что мы так разговариваем, а я перед тобой голый, посмотри на мой бедный…» Хёнсок чмокнул того в губы, прежде чем отстраниться и броситься на другую сторону дивана. Джихун улыбнулся ему, прежде чем положить свитер в шкаф. Хоть Джихун и скрывал это, Хёнсок заметил, что он все еще возбужден. – Ты… – У меня есть руки, не волнуйся об этом. Заставил его задуматься, когда Джихун сказал, что дело не только в либидо, возможно, он говорил правду. Хёнсок съежился и вытер оставшиеся слезы свитером. Он услышал, как музыка остановилась, и, повернув голову, увидел, что Джихун держал в руках альбом группы Childish Gambino Awaken My Love. Тот видит, что парень улыбается. "Что? Это тоже его любимый? Тошно." Хёнсок изогнул губу вверх и молчал. Зажав руки между бедрами, он тяжело вздохнул. – Если ты устал, то можешь спать на моей кровати, — он сделал паузу, — или, если хочешь поговорить, я могу выслушать. Джихун никогда не переставал его развлекать, и это всего лишь день, проведенный с ним. Сколько еще на следующий день? Хёнсок фыркнул про себя. Невозможный. Он оставит его только завтра. – Ты устроен иначе, ты знаешь это? Скажи мне, ты терапевт? Кто-то занимается реабилитацией или что-то в этом роде? – Нет, я просто рискую. На случай, если я буду более заботливым , чем твой бывший. – Джихун усмехнулся, лежа на кровати, постукивая по свободному местецу, которое он оставил для Хёнсока. Хёнсок не обнаружил никакого злого умысла, поэтому лёг рядом. Джихун повернулся и лег на живот, сцепив руки, чтобы лучше рассмотреть Хёнсока. — Если вы не возражаете, я спрошу. Что случилось? Хёнсок уставился в потолок, положив руки на затылок и покачивая ногами. – Он оставил меня ради работы. Он хотел, чтобы мы навсегда остались в Японии. – Что? Почему ты тогда не остался с ним? — спросил тот. — Япония — хорошее место. Конечно, Хёнсок знал это. Куда бы ни ступал Йоши, это было хорошее место. – Моя жизнь здесь, — ответил Хёнсок. Джихун замолчал и поиграл ногтями. Возможно, он знал, о чем говорил Хёнсок. Хёнсок мог бы согласиться, но он предпочел чувство индивидуальности Йоши. Он хотел быть человеком, который мог бы постоять за себя, не идя на компромисс с любимым человеком. Он хотел иметь какую-то цель для себя, чтобы другие не решали за него. В его памяти все еще запечатлелось то, что сказал ему Йоши, когда они спорили, и по сей день ранило его ножом в сердце. «Ты продолжаешь менять работу, Сок. Как это может быть утешением? Будущее когда-нибудь крутилось в твоих мыслях?» Хёнсок воспринял это косвенно, сказав, что он никчемный человек, которому плевать на будущее, потому что у него его вообще не будет. Это больно, потому что, Хёнсоку было трудно свести концы с концами, Йоши верил, что у него ничего не получится. – Он ушел, не поняв вашей причины? Твой бывший отстой. – Джихун сморщил нос. – Нет, проблема во мне. Как я могу свести всю свою жизнь с ним? Он молодой, чертовски высокооплачиваемый бармен. – Он усмехнулся. – Я просто тот, кто подрабатывает налево и направо. Джихун обнял подушку. – Что в этом плохого? Работа есть работа, небольшое усилие все равно остается усилием. Хёнсок посмотрел на него и не увидел ни намека на лесть. Это заставило его задуматься: если бы они встретились в других обстоятельствах, он мог бы стать его другом. Джихун казался добросердечным. – Ты все еще любишь его? — Да, — без колебаний ответил Хёнсок, — но я не откажусь от себя, чтобы быть с ним. Джихун улыбнулся этому. – Тогда я надеюсь, что он ударяется мизинец на ноге каждый раз, когда идет к чьему-то дому. Хёнсок фыркнул и потянул подушку, чтобы бросить в него. Они оба смеялись всю ночь напролет, рассказывая о своем неудачном опыте предыдущих связей. Это было весело, пока это не продолжалось. Наступило утро, и Хёнсока разбудило что-то, обвивающее его талию. Он не мог находиться ни в аду, поскольку чувствовал себя комфортно, ни в раю, потому что была ли у него там вообще комната? Когда он, наконец, набрался сил, то освободился от рук Джихуна. Помимо того, что Хёнсок был полностью одет, он был укрыт одеялом. По крайней мере, Джихун выполнил свое обещание. Он поднялся и присел на минуту, его голова пульсировала от боли, заставляя его кричать о помощи. Но он схватился за колени и испытал внезапное головокружение. Ему стало плохо, когда он увидел, как Джихун выглядит чистым и невинным, пока крепко спит рядом с ним. У парня благие намерения, но его тело призывает уйти. От разочарования он взял откуда-то ручку и полоску бумаги. Он осторожно вышел, оставив записку на столике. Это был его первый раз, когда он прощался с кем-то, и ему уже было плохо. Хёнсок тяжело вздохнул и вымыл лицо о кухонную раковину. Прежде чем выйти из комнаты, он взглянул на свое лицо. Как всегда, он убежал и поехал на автобусе с сильнейшим похмельем. На этот раз у него с собой бумажник. Хёнсок положил голову на окно, слабо обнимая себя. Ему стало обидно по какой-то, он знал, глупой причине. У него нет деловых чувств, поэтому он ушел. Вскоре после этого кто-то постучал по руке Хёнсока. Хёнсок нахмурил брови и выглянул наружу. Он резко встал и поклонился, ничего не сказав. Хёнсок с трудом вышел из дома и направился прямо в зоомагазин прямо через дорогу. Звонок раздался, когда он открыл дверь. Бан Едам, его коллега, наклонил голову, держа в руках коричневого пуделя ростом по колено. Он осмотрел лицо Хёнсока, прежде чем снова сосредоточиться на собаке. — Ты хоть зубы почистил, Хёнсок-хён? Хёнсок в отчаянии вошел внутрь и взял свои вещи из шкафчика. — Мне очень жаль. Я готов работать в ночную смену из-за опоздания. Услышав это, темноволосый мужчина изогнул бровь и проверил, не разыгрывает ли Хёнсок его. – Да, конечно. Но почему? Ты наконец решил изменить свой распорядок дня? Нет. После того, что произошло, у него просто не осталось сил ни с кем разговаривать. Он не хотел видеть самодовольное лицо Джункю, произносящего его фирменную фразу: «Скоро, это будет передозировкой» Хёнсок не ответил, вместо этого он принял душ в задней комнате и переоделся в униформу. На полном серьезе Хёнсок пытался забыть. Он занялся кормлением, уходом за животными и играми с кошками и собаками. Разговаривать с попугаем, соревноваться в пристальных взглядах с рыбками и играть в прятки с кроликами. Вместо того, чтобы порадоваться, Йедам был сбит с толку своим необычным поведением. Молодой человек дождался обеда, чтобы присоединиться к Хёнсоку. Любопытство охватило его. Чья прилежная душа овладела телом его хена? — Хён, тебе не обязательно работать вместо меня в ночную смену. Ты можешь- – Нет, ты заслуживаешь отдыха. Устрой свидание с Доён-а, он наверняка скучал по тебе – Хёнсок ответил и непрерывно хлюпал лапшой. – Но он всегда навещает меня утром. – Этого недостаточно, я говорю тебе. Когда вы в последний раз занимались сексом? – Хён! Мы едим, — он надулся. — Я возьму ночную смену, ты пойдешь с ним. — Но ты будешь один… Хёнсок уронил палочки для еды и недоверчиво покачал головой. Раньше он избегал этого термина, а теперь Йедам заставил его вспомнить. Разве не таким он должен быть? Быть в одиночестве? – Едами, иногда людям нужно побыть в одиночестве, чтобы сохранить рассудок. Прежде чем он успел ответить, Хёнсок закончил есть и вернулся к работе. Пять...шесть...семь...