Матерный гномик, или Новый год в Химринге

Шёл конец третьей эпохи. За каменными стенами цитадели завывала метель, но в западной башне, где новогоднюю ночь встречала юная княжна и её гоп-компания наиболее близких людей (и нелюдей), было очень даже жарко из-за каминов, которые обитающая в Химринге Надя вынуждала всех топить всю зиму двадцать четыре на семь. Мигающая светодиодная гирлянда немного раздражающе светилась под потолком, в уголке приютилась небольшая ёлочка. Огненно-рыжая девушка с чуть островатыми ушами сидела на волчьей шкуре около камина и сосредоточено листала увесистую книгу, исписанную мелким и не совсем понятным почерком. Через её плечо заглядывала на страницы смертная подруга с Земли, Юленька (обмотанная в мишуру, а как иначе?), которую ради весёлого празднования Нового года Алассэ притащила в другой мир. Диванчик рядом с ними занимал Эрейнион Гил-Галад в новогоднем свитере, который предчувствовал грядущую дичь и наслаждался этим. Реньо был знаком с Алассэ с момента собственного рождения и примерно знал, чего от неё следовало ожидать: правильно, непредсказуемого хаоса. На подлокотнике диванчика робко примостился Тьелпэринквар, которого перспектива бесконтрольного и неконтролируемого движа, который с лёгкой руки Эстель, (как и её дочери), процветал вокруг них, вовсе не радовала, а очень даже пугала. Эрейнион, заметив смятение кузена, одобряюще похлопал его ноге (дальше не дотянулся: сын Финдекано развалился на всей поверхности диванчика с ногами, заставляя перводомца ютиться на противоположном краешке). – Не паникуйте вы, – подала голос Алассэ, не отрываясь от книги. – Маменька дала свой сборник заклинаний только на том условии, что использую я только такие, которые никак не повредят состоянию крепости. – Обнадёживает, – усмехнулась еë одноклассница Юленька. – Надо было к этому вашему Саурону идти праздновать, их не жалко! Келебримбор поперхнулся печально поедаемой мандаринкой, и на Юлю шикнули и Реньо, и Алассэ одновременно. Ничуть не смущённая этим девушка пожала плечами. – Надо решить, что колдовать будем, не сидеть же так всю ночь! – воскликнула Алассэ, чуть приподняв книгу. Юля немного задумалась, а потом прищурилась, вглядываясь в пожелтевшую страничку, после чего вдруг целеустремлённо ткнула пальчиком в самый центр. – Вот! – "Матерный гномик"?! – скептически приподняла левую бровь Алассэ. Эрейнион слегка истерически заржал, с Божьей (и Келебримбора) помощью не низвергнувшись с диванчика. – А знаете, давайте! – вскинула голову Нельяфинвиэль, да так, что обе тяжёлые косы соприкоснулись с лицевой поверхностью Юли. Отдалённо знакомый с русским современным фольклором Гил-Галад таки-упал с дивана, захлëбываясь хохотом. Тьелпэ, который считался тут за старшего, тихо выругался и с тоской подумал, как было бы славно сейчас сидеть в главном зале с дядями и отцом, а не вот это всё. – Ты теперь сам.... Как гномик... Материшься... – заливался Эрейнион. – Заткнись, а? – без особого огонька в глазах попросил Келебримбор. Кузину он любил и уважал, но между ними была практически тысяча лет разницы в возрасте, и это немного затрудняло общение. – Тихо вы, – усмехнулась Алассэ. – Нужно рассыпать по комнате крошки от конфет и фантики, Юль, достань из под елки Каракум, фантик привязываем на ниточку и вешаем под столом, а в полночь орëм "Матерный гномик, к нам приди да полакомись!" три раза, Реньо, харэ ржать, потом гном придёт, поматерится и уйдёт.

***

Крошки, к своему неудовольствию, рассыпал Тьелпэ. Юленька, гаденько хихикая, подвязывала фантик на ниточку. Алассэ на правах инициатора движухи и Реньо на правах лучшего друга инициатора восседали на диванчике и с интересом наблюдали за приготовлениями к обряду. Спустя минуты четыре свет в спальне Алассэ был загашен, и в темноте различались только осуждающе прищуренные светящиеся глаза Келебримбора. – Матерный гномик, приди! – воодушевлённо (некоторые не очень) шептали эльфы, полуэльфы и люди. – Ish ka khe ai dor gnur!!!! – раздалось из темноты ругательство на кхуздуле. – МЫХУХАХАХАХЫХУХУХУХУУХ... – в очередной раз не выдержал Реньо. – Торин?! – также давясь хохотом, уточнила Юленька, направляя луч фонарика к центру комнаты. – Ukarima. – кратко и ёмко обозначил сложившуюся ситуацию Келебримбор. – С Новым годом! – жизнерадостно поздравила "гномика" Алассэ.