Make America Slut Again

— Вот в этом багажнике, господин Змей, сейчас вы увидите… я не шутил насчёт того, что мы прихватили в этих двух багажниках товар и труп человека, который был раньше своим. — Сейчас я попробую отгадать банальность из банальностей, Цин. Этот крендель думал, что сбежит со всей этой наркотой, но как… пожалуй, опустим вероятную очевидность, что он конченый идиот. Таможня такое не пропускает, а значит о чём он думал вообще? В арбузы запихать или стаду коров каждой в очко запихать такой сюрприз… и не на такое пойдешь. — Сэр, разве теперь это важно? Он труп и ему уже всё равно. Хотя, вы, думаю, не станете отрицать, что… ну чтобы он вообще в живых остался и после нашего с вами допроса с пристрастием. — Ага, заебись аргумент — жмуриков, стоит идиотам стать ими, ебать ничего не будет в этой жизни. И мир настолько проебан, что наркотики по-прежнему валюта не хуже денег… никуда они не исчезнут. Чё, мужик, мясо этого мужика, похоже, всё поместилось в багажнике, а его так от крови не зальет доверху?

***

Сейчас он перебирал старые фотографии… считал за счастье то, что они на пленке. По его мнению такие как раз самые топовые, как он не против выражаться молодежным языком, что остаётся ему близок. Так же, как-то, что эти снимки чёрно-белые, потому что на таких изображена правда? Или он выдумывает на ходу причины любить такой формат фотографий больше остальных, тогда как никого в его компании не волнует, что, как и с каким цветом. Так что, то личное мнение Змея, ведь одно и то же изображение всё ещё может быть в разных форматах, если кому такое интересно. Точь в точь одинаковый кадр — чёрно-белый, оцифрованный через смарт или вообще его нужно окунать в жидкость, будто на проявляющейся через воду печати можно разглядеть то, что типичные, привычные форматы, особенно цифра, могут не явить скрытые детали. Как их не рассматривай… ставя для того ванночку, чтобы налить туда воды и начать мочить фотки. Итак, в общем и целом, он сделал всё нужное, чтобы добраться до тайн или стоять на месте. Всё потому, что ему стало известно о хранилищи под землей раритетных статуэток, что были спрятан. Хуй его знает, почему такие вещи не находятся в музеях — зато неизвестно где самое оно. То, что упрощает ситуацию только координатами местонахождения. Будет ли он говорить Волку всё сразу, стоит ему что-либо обнаружить… где ещё должно быть ясно, что он в кой то веки набрёл на след. Пока что, после замачивания и стекания жидкости, выяснил, что интересующее его находится на Эль-Пасо. Ну и отлично, а будет ещё лучше, если змеенышу не понадобится пересекать границу между странами. Ему было не завидно и не особо обидно… пока он терпел отлучания Волка для поддержания, блин, романтических отношений, занимаясь поставленными задачами. Змей мог бы бурчать про непрофессионализм со стороны Волка, что сейчас он снова пикантно проводит время с Дайан, и опять похвалится, как, поменяв пожелание вместо просмотра какой-нибудь лабуды с дорогим бюджетом сразу перейти к сексу, стоит только зайти за дверцу на этот раз мотеля. Неважны причины нового совместного времяпровождения Волка с Дайан… его друг, или кореш, и второе больше ему подходит потому, что на него можно положиться абсолютно во всем… уже реже затрагивал дела в разговоре. Хвалясь, будто как ребенок, как он снова подарил его Ди после её минета ему много фрикций за которое время, и не особо уставал ещё примерно ровно один час после начала «разврата». Что между влюблёнными не должно быть что-то допускающее повод шептаться тем же Плохим парням между собой, что Волк больно старательно входит в роль безотказного любовника. Попробовал бы он теперь, как прежде, охмурять дам, раз иногда доходило и до кратковременного секса… чтобы доставать у них магнитные карты-пропуска к сейфам. Змею сложившаяся недалеко от истины шутка немного заставила повеселеть, ведь по идее более частая ситуация как раз с женщинами — что они чаще не намерены чувствовать себя «куколдихами». И если мужчины, узнав об изменах ревнуют отборным матом, то женщины — истериками. Так что, перед тем, как обнаружить координаты как раз той самой нужной точки, Змей немного потешил себя представлениями, как бы они снова вели себя, будучи взрослыми — двое внутри одной площади, их комнаты, как было однажды раньше в их студенческие годы.