А я ведь была влюблена

Катя вздыхает и выходит. Катя — маленькая, неопытная, даже без особого таланта, но Катя — безнадёжно влюблённая в одного зрителя в этом зале. Катя боится. Катя боится, но совсем чуть-чуть. Потому что она очень долго шла к этому и стремилась. Потому что она не хочет бросать это дело. Слишком долог был путь. Она выходит. Свет слепит ей глаза, но это не страшно. Она боится сбиться от пронзительного взгляда его. Она боится его. Еще раз, последний, вздохнув, она начала петь.       — Солнцем пылая над нами… Музыка неприятно бьет по ушам, хочется заплакать и убежать. Но Катя — не убежит, Катя останется, она смелая и сильная.       — С на-а-ами, вольная земля. Навсегда! День зажигая сердцами, вверх подымается знамя… Ярослав на нее смотрит пристально, оценивающе. Поет она красиво, и что-то есть в ее песне — какая-то особенная искорка, какая появляется только при сильной любви или сильной ненависти. Но не со злостью смотрит Катерина в зал, а с какой-то правильной, теплой, но оттого настоящей грустью. Кажется, эта девочка думает сейчас о чем-то неизмеримо печальном.       — Мы — это вечное в нашей крови! И мое поколение, мы — это связано небом одним, это… Под конец песни ее дыхание сбивается. Она дрожащими руками опускает микрофон и смело смотрит прямо в глаза Шаману. А потом настает этот момент. Она идет вперед, а он наклоняется, опускается на колени и — обнимает ее. Девочка порывисто жмется к теплой и крепкой груди певца и неосознанно шепчет тихо ему то, что совсем не планировала говорить.       — А знаете, — говорит она, еле удерживаясь, чтоб не заплакать, — А я же в вас влюблена… Была… А он не сердится, не возмущается, только также тихо отвечает ей.       — Я знаю, — говорит он понимающе, — Я же видел… Я понимаю… Да, он понимает, только он видит ее впервые. Но он все равно понимает, а она тоже понимает… И больше не любит его, потому что понимает.       — Спасибо вам большое, — глотая слезы, сказала она, — Спасибо вам за все. Если бы у них было больше времени, чем пара секунд! О, если бы!..