Первый встречный

      Снег валит как не в себя, заставляя прятать красный нос в тёплом шарфе. Новогодняя ночь в этом году выдалась чересчур холодной - минусовая температуру в теплолюбивом городе это, конечно, редкость. В каждой новостной ленте и на каждом телеканале уже успели прокрутить всевозможную информацию по этому поводу и выдвинуть никому ненужные предположения, связанные с глобальным потеплением. Адриан закатил глаза. Даже в группе класса успели вдоль и поперёк обсудить собачий холод, из-за которого многие решили остаться дома в новогоднюю ночь.       Ледяными пальцами пролистывая всплывающие сообщения, Агрест сильнее натягивал тёплую шапку на уши, размышляя о том, насколько же слабые его одноклассники. Не так уж и холодно на улице. По крайней мере не настолько, чтобы пропустить всемирный праздник. Адриан невольно усмехнулся от собственных умозаключений, вспоминая, что сам проводит старый год в полном одиночестве. У отца снова появились неотложные дела, а если быть точнее - нежелание отмечать наступление нового года в компании сына.       Агрест младший понял это ещё несколько лет назад, в последний раз отмечая Рождество в компании Натали. В тот вечер она впервые налила парню алкоголя, предлагая выпить в своей скромной компании. И всё ради одного разговора. Разговора, посвящённому натянутым отношениям между отцом и сыном. В тот вечер Адриан долго не мог прийти в себя, в конце концов решив открыть глаза на ситуацию с Габриелем. Воспринимать его как отца и так было тяжело, а после того вечера - невозможно. Носом втянув холодный воздух, блондин замер посреди пустой улицы, вглядываясь в окна, наполненные светом.       В каждой квартире сейчас царили спокойствие и атмосфера семейного праздника, Адриан уверен в своих умозаключениях как никогда. Ведь голые улицы свидетельствуют об этом, заставляя прикрыть веки. Провести Новый год в компании близкого человека - вот о чём действительно мечтал юноша, изредка пробегая взглядом по фотографиям семейного альбома, на которых была запечатлена действительно счастливая семья. Несколько лет тому назад он мог часами вглядываться в снимки, протирая их отпечатками пальцев до дыр. Но сейчас они кажутся такими бесполезными.       Лежащий в кармане телефон вновь надоедливо звенит, оповещая о новом сообщении. Парень недовольно сжимает мобильник, вытаскивая наружу. На экране блокировки высвечиваются более ста сообщений из чата класса, что начинают мозолить глаза с первых же секунд. Все эти лицемерные смайлики с никому ненужными поздравлениями и обзорами на столы, что буквально ломились от еды. Недолго думая, блондин выключает звук, более не желая заходить в сеть. Он явно не вписывается в эту счастливую идиллию одноклассников. Последний раз взглянув на электронное время, Агрест вновь невольно закатывает глаза. 22:29. Ситуация так себе.       — Что ж такое, — стоящий посреди тёмной улицы блондин усердно пытается согреть руки, то и дело потирая их друг о друга и выдыхая горячий пар. Но получается не очень, а проходящие мимо радостные туристы веселятся, держа в руках шампанское, чем напрягают ещё больше.       Нет, отмечать Новый год на улице в полном одиночестве Адриан никогда не планировал. Да что там не планировал, даже не думал, что когда-то такое может произойти. Именно поэтому, стоя посреди полупустого парка, парень в голове прикидывал куда и к кому можно наведаться, лишь бы не сидеть в холодном особняке в скромной компании Натали, которая, на минуточку, уехала по личным делам. Так что желания возвращаться не было вдвойне, но и тусоваться одному на улице возле подмёрзшей Сены не очень хотелось. Нужно было срочно что-то делать.       Холод уже не казался таким колючим, наоборот, он стал намного приятнее за время пребывания на морозе. Адриан, недолго думая, подошёл к ограждению подле реки, а после опёрся на него локтями. Думай, думай, куда пойти. Или к кому. Лишь бы не слоняться по улицам в одиночестве. Агрест младший закрывает лицо ладонями, прячась в рукавах тёплого пуховика. Мысли в голове никак не желают складываться воедино, а тупая боль в ладонях уже не отрезвляет. Лишь глухо напоминает о себе лёгким покалыванием и раскрасневшийся кожей.       — К Нино не вариант, он ведь с родителями и Альей отмечает. К Маринетт тоже, — поток слов льётся непроизвольно, заставляя то и дело забывать, что на улице могут быть люди. Но сейчас Адриану не до этого.       Парень думает о своём недолго, ровно до того момента, пока рядом не раздаётся мелодия, льющаяся прямиком из струн гитары. Блондин, до этого занимающийся самокопанием, резко оборачивается, бросая долгий взгляд, наполненный страхом вперемешку с удивлением, на расположившуюся подле него фигуру с гитарой наперевес. Юноша, чьи пальцы изящно проходятся по струнам электрогитары, расслабленно прикрыл веки, облокотившись на спинку заснеженной лавочки. Его куртка полурасстегнута, а на взъерошенные ветром волосы, отливающие голубизной, падают крупные хлопья снега, что несвойственны этому месту.       Агрест стоит в недоумении, надеясь, что не пойми откуда взявшийся незнакомец не услышал его тирады. В голове молотом бьёт здравый смысл, всеми силами пытающийся дать понять, что оставаться здесь не стоит. И Адриан подсознательно соглашается, делая медленный шаг в противоположную сторону. Но сидящий на лавочке незнакомец хоть и неосознанно, но тем не менее не даёт блондину и шанса на покидание территории. Тёмные волосы, кончики которых окрашены в голубой, развиваются на ветру, падая на юношеское лицо, покрытое алым румянцем. Укутанный в три слоя одежды Адриан с восхищением наблюдает за полураздетым парнем, поток мелодии которого набирает обороты, ускоряясь.       Глаза цвета изумруда заворожено бегают по высокой фигуре, то и дело останавливаясь на лице. Оно кажется таким знакомым. Блондин усмехается, в очередной раз сжимая ткань пуховика. Какие же бредовые мысли порой лезут в голову.       — Понравилось? — тишину разрушает низкий голос расслабленного незнакомца, что с улыбкой наблюдает за находящимся в прострации Агрестом.       — Да, — не задумываясь над собственными речами, выпаливает зеленоглазый, а после с улыбкой заваливается на свободное рядом место. Раскрасневшаяся кисть разрезает воздух, оказываясь совсем рядом с неизвестным юношей. — Адриан Агрест.       — Лука Куффен, — длинные пальцы с грубыми подушечками, ногти которых аккуратно выкрашены в чёрный лак, обхватывают ладонь блондина. — Так вот каков он - сын известного дизайнера.       На лице голубоглазого юноши застывает тёплая улыбка, пока глаза цвета моря прикрываются от потока снежинок, вьющихся вокруг молодых людей. И Адриан готов поклясться, что на сей раз щёки его краснеют далеко не от холода: — Так вот каков он - брат Джулеки.       Шутка вылетает из уст на автомате, но ничуть не ранит гитариста. Наоборот, он усмехается, выпуская замёрзшую ладонь Агреста лишь для того, чтобы вытащить из кармана варежки. Зеленоглазый с удивлением смотрит на протянутую вещь, а после расплывается в довольной ухмылке. Сейчас они были нужны как никогда. Пока Адриан усердно натягивает предложенные рукавицы, Куффен аккуратно складывает электрогитару в чехол, из кармана которого торчит бутылка шампанского. Блондин невольно засматривается, с интересом дотрагиваясь до запечатанного алкоголя. Со стороны это выглядит так, будто это не юноша и ему далеко не семнадцать. Скорее маленький ребёнок, оставшийся наедине со штучкой для взрослых.       Лука недовольно, но всё же натягивает капюшон, краем глаза наблюдая за расположившимся на покрытой снегом лавочке парнем. Зелёные глаза горят огнём, а укутанные руки проходятся по горлышку стеклянной бутылки. Поначалу темноволосый ничего не понимает, склонив голову вбок, разглядывая собеседника с застывшим непониманием на лице. Но ему не нужно много времени, чтобы осознать суть сложившейся ситуация. Куффен расплывается в усмешке, кладя ладонь на тёплую шапку сына известного дизайнера, с которым ему довелось познакомиться минут десять назад.       — Ты никогда не пил? — вопрос слетает с губ намного раньше, чем Лука успевает подумать и прикинуть возможные последствия и предположить реакцию собеседника. Сидящий напротив юноша, словно ошпаренный отлетает от чехла из-за неожиданности, буквально вжимаясь лицом в тёплый шарф. — Эй, ну ты чего. Я же не осуждаю тебя, а просто интересуюсь.       Укутанный в несколько слоёв одежды Адриан выражает полную безысходность на своём лице, благодаря чему кажется чересчур милым и беззащитным, невольно напоминая кота. Даже чёрная шапка с небольшими ушками подтверждает это сравнение. Наблюдающий за нервно перебирающим пальцы Агрестом, Лука невольно ловит себя на мысли о желании защитить этого мальца, хоть те и знакомы совсем недолго. Но у Куффена складывается впечатление, что те знают другу друга всю жизнь, хоть это и не так. Но тем не менее поправимо. Если, конечно, сам Агрест не будет против. Просто Джулека так много рассказывала о своём однокласснике и невзаимной любви Маринетт к нему, что парню самому стало интересно, что же там за модель такая.       И теперь он прямо перед ним посреди парка в канун Нового года сидит и рассматривает бутылку шампанского так, будто видит её впервые. Хотя Лука даже не удивится, если так и есть на самом деле. Джулека и про его жизнь с отцом рассказать успела в мельчайших подробностях. И откуда она только про всё это знает.       — В общем, не особо люблю всё это дело, — наконец оживляется блондин, чем привлекает внимание собеседника. — Я только на праздники могу бокал выпить… И вообще, разве ты не должен праздновать Новый год с Джулекой? Что ты делаешь в парке?       — Джулека решила отметить Новый год с Роуз, мама сейчас вообще не в Париже, а я решил не мешать девочкам, — Куффен вновь улыбнулся, убирая стоящую между парнями гитару, пересаживаясь на свободное место, чтобы быть ближе к новоиспечённому знакомому. — Думал к кому-нибудь наведаться в гости, а тут как раз ты с той же проблемой.       Плечи молодых людей соприкасаются, из-за чего Агрест вздрагивает, устремляя взор удивлённых глаз цвета изумруда прямиком на прикрывшего веки Луку. Его совершенно не смущала абсурдность всей ситуации, в отличии от смущённого блондина. Хоть Куффен и был братом его одноклассницы, но он всё равно видит и общается с ним впервые. И вся эта близость… смущает.       — Тогда, получается, нас свела сама судьба, — усмехаясь, парень разводит руки в стороны, наблюдая за развернувшимся к нему всем корпусом Лукой. — Но не будем же мы отмечать такой праздник на лавочке в парке.       Голубые глаза смотрят с непониманием, а после щурятся: — Ты абсолютно прав. Может к центральной ёлке сходим? — голос собеседника чист как нота, а движения рук плавны и аккуратны. В районе груди блондина прошибает удар ровно в тот момент, когда длинные пальцы музыканта обхватывают его щёку, поглаживая большим пальцем. — У тебя шоколад на лице остался, ты знал?       Резкая смена темы и все эти движения выбивают парня из колеи. Гитарист честно сдерживает порывы смеха, но в конце концов сдаётся, видя недоумение на лице модели вперемешку со смущением. Агрест сидит неподвижно, боясь пошевелиться, когда холодная ладонь аккуратно гладит разгорячённую щёку. В этот момент всё кажется таким нереальным. Волшебным. Лука смотрит нежно, без укора, без осуждения. И Адриан тает. За столько лет ему ещё не доводилось чувствовать подобных прикосновений и знаков внимания со стороны друзей и отца. Но этот первый встречный буквально сводит его с ума простыми касаниями. И Агрест это понимает, поддаваясь ласке. Ему не стыдно, ни капли. Жизнь одна и от неё нужно брать всё, не задумываясь. Особенно когда дело касается таких мелочей. Поэтому юноша прикрывает веки, буквально облокачиваясь на ранее подставленную ладонь.       Лука не отталкивает, а наоборот пододвигается ближе, продолжая доставлять удовольствие зеленоглазому блондину, что привлёк его ещё с самого начала их беседы. Когда Джулека во всех красках рассказывала о невзаимной любви своей подруги к этой модели, гитарист прикидывал в голове, что тот наверняка лицемерный гад, смотрящий на всех свысока. Но сейчас он видит этого человека вживую, прямо перед собой и понимает насколько ошибался. Сын известного дизайнера далеко не лицемер, наоборот, он чист и невинен, а ещё похож на котёнка. Уж Луке ли не знать. Он людей насквозь видит и чувствует.       — Так всё же сходим к городской ёлке? Там сейчас все отмечают, — из эйфории парня вывел резкий холод, коснувшийся щеки. Куффен больше не гладит нежную кожу, вместо этого заворожено наблюдая за выходящим из полусонного состояния Агрестом. — Ну так что?       — Давай.       Услышав согласие, гитарист мигом подскакивает с нагретого места, натягивая чехол с гитарой на спину, а после протягивая руку своему новоиспеченному знакомому. Тот с улыбкой обхватывает ладонь, мигом поднимаясь с лавочки, оказываясь в паре сантиметров от голубоглазого юноши. Агрест тяжело вздыхает, выпуская пар прямо в лицо своему собеседнику. Тот в ответ лишь усмехается, начиная тянуть ничего не понимающего модель за собой в нужную сторону, где располагалась городская ёлка.       Блондин смотрит на крепко сцепленные ладони с неким азартом и Куффен готов поклясться, что видит в этих зелёных глазах пляшущих чёртиков. Адриан расплывается в ухмылке. Совсем недавно его отец спрашивал об их взаимоотношениях с Кагами и Хлоей, интересуясь, с кем ему комфортнее и планирует ли тот встречаться с кем-нибудь из этих двоих. Тогда Агрест лишь посмеялся, отнекиваясь, ведь прекрасно понимал, что ни одна его не привлекает. А сейчас, когда его ладонь переплетают длинные пальцы голубоглазого гитариста, Адриан задумывается о своих предпочтениях в выборе партнёра и диком желании насолить отцу.       Своё влечение к девушкам и парням одновременно модель принял ещё полгода назад, когда впервые сыграл в бутылочку в большой компании одноклассников и других малознакомых людей. Настолько весело ему ещё никогда не было, особенно после поцелуя с каким-то знакомым его друзей, которого тот впервые видел. Но как же, чёрт возьми, это было круто. И самое страшное, что ему понравилось. Это пугало юношу больше всего, из-за чего тот знатно призадумался о своих предпочтениях. Прийти к тому, что мы имеем сейчас было нелегко, но в конце концов он справился, принимая себя таким, какой он есть. Со всеми изъянами и с отличием от "нормальных" людей.       Но после этого Адриан не задумывался об отношениях, боясь быть отвергнутым. Не все в этом мире воспринимают подобного рода вещи нормально, так что чувствовать себя некомфортно смысл был, да ещё какой. Да и не было в его окружении людей, способных привлечь внимание молодого человека. До сегодняшнего дня… Они останавливаются в тот момент, когда перед глазами виднеется огромная ёлка, усыпанная гирляндами и шарами. Стоящий по правую руку Куффен указывает в сторону символа Нового года, параллельно что-то рассказывая, но Агрест не слушает, расплываясь в глупой улыбке. Он чертовски прекрасен.       — До начала осталось двадцать минут. Не хочешь подумать над желанием? — чехол с гитарой мигом оказывается на земле, и юноша вытаскивает зелёного цвета бутылку.       Адриан показательно прикладывает палец к подбородку, корча самую задумчивую рожицу. Лука вновь улыбается, понимая, почему же этот парень настолько популярен среди девушек. Он буквально идеален, будто сошёл с обложки очередного новомодного журнала или рекламы парфюма. Гитарист поднимается с корточек, пока его друг, если таковым его можно считать, натаптывает круги вокруг себя. Похоже ему не так часто приходится задумываться о подобном, а ведь юноша просто пошутил по поводу желания. Лука воодушевлённо вздыхает, вытаскивая пробку с характерным звуком. Находящийся в прострации Адриан резко вздрагивает, останавливаясь. Какой же он всё-таки ещё ребёнок.       — Выпей и сразу станет понятно, — лицо Куффена вновь озаряет самая счастливая улыбка из всех, что Агрест когда-либо видел. И он покорно принимает протянутую вещь, делая три жадных глотка. На большее его попросту не хватает. — Эй, тише тише, ты куда так разогнался.       Гитарист откровенно смеётся, вытирая выступившие от летящего в глаза снега слёзы. Он с улыбкой наблюдает за приложившимся к бутылке юношей, что делает очередные глотки, не задумываясь о последствиях. Хотя пару минут назад тот корчился от противного вкуса. Чтобы не вышло ничего плохого, Лука отбирает алкоголь у блондина, делая два глотка. Похоже кому-то придётся тащить Адриана домой, ведь его уже понесло.       — Ты так опьянеешь быстрее, чем мы Новый год встретим, — темноволосый улыбается, слыша из уст собеседника лаконичное "похуй", а после обхватывает шатающегося модель за талию, чтобы тот ненароком не навернулся на землю. Всё же это он предложил ему выпить, а значит теперь несёт полную ответственность за поплывшего Агреста. — Желание хоть придумал?       — Ага-а-а, — довольно протягивает зеленоглазый, утыкаясь в шею гитаристу, разгорячёно дыша. Куффен вздрагивает, пытаясь понять, как его товарищ смог так быстро опьянеть буквально от пяти глотков. Хотя это смотря какие они были и если вспомнить недавние события, то вероятнее всего довольно большие. Как бы он глупостей каких не натворил случайно в таком состоянии. — Надеюсь, что исполнится.       — Просто верь, —темноволосый заправляет выбившуюся прядь крашеных за ухо, прикидывая в голове разницу в росте. Молодой человек был на пол головы выше своего собеседника, но это ничуть не мешало ему смотреть в изумрудные глаза, наполненные огоньками азарта и предвкушения. — Всё нормально?       — Всё ахуено!       Блондин всем телом наваливается на гитариста, прикрывая веки. В ушах характерным звуком раздаётся бой курантов, смешанный с гомоном изрядно выпившей толпы туристов и прочих жителей. И Адриан впервые за долгое время счастлив. Он встретил этот праздник не так, как планировал. Он встретил его на улице, в обнимку с первым встречным, которого знает от силы час, но это не смущает. Ни капли. Агрест действительно рад, что не сидит сейчас дома в полном одиночестве, пересматривая всевозможные новогодние фильмы. Шум не стихает, а наоборот усиливается и модель чувствует как того прижимают всё ближе. И он радуется, обнимая в ответ. Да, это определённо лучший день в его жизни.       — Лука, — юноша зовёт тихо, но этого достаточно, чтобы собеседник обратил внимание на отлипшего от куртки блондина. Его щёки покрыты румянцем, а глаза по-прежнему блестят, пытаясь сфокусироваться на бледном лице гитариста. — Ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречал.       — Да ладно тебе, не преувеличивай. Я не настолько хорош, — длинные пальцы проходятся по шапке, медленно передвигаясь на горячую щеку. — Я рад, что встретил этот год именно с тобой, хоть мы толком и не знакомы.       — Но это поправимо, — Агрест плывёт от переизбытка приятных чувств, не понимая, от выпитого это алкоголя или от коснувшейся его щеки ладони. Но сейчас это так не важно и совершенно его не волнует. — С Новым годом, Лука Куффен.       Выпитое шампанское хорошо ударило в голову, из-за чего Адриан лезет на рожон, не задумываясь ни о чём. Парень слегка приподнимается на цыпочках, оставляя невесомый поцелуй на холодном носу своего друга-гитариста, с улыбкой ожидая хоть какой-то реакции. Тот смотрит с неподдельным удивлением, словно боясь пошевелиться. В этот момент в груди всё встаёт колом и модель впервые задумывается о собственных действиях, уже прокручивая в голове план извинений. Но стоящий так близко Лука лишь улыбается, опуская шапку блондина ему на глаза.       — Трезвей давай, — в голосе ни капли обиды и разочарования, а лишь привычная доброта вперемешку со смешками. Он не против.       Щёки темноволосого покрываются еле заметным румянцем, но тот совершенно не обращает на это внимания, делая очередной глоток из полупустой бутылки. Впервые Адриан чувствует себя так уютно и комфортно, находясь в компании малознакомого человека. Кто бы что не говорил, но он может бесконечно рассказывать о сегодняшнем вечере, параллельно боготворя своего нового знакомого, что продолжает привлекать своей харизмой и манерой общения. Агрест понимает, что этот юноша поистине прекрасен и они точно станут друзьями, несмотря ни на что. А может даже больше, чем просто друзья… Но заглядывать в будущее парень не любил. Зато обожал загадывать желания на Новый год, а после молчать, прикрываясь фразой "а вдруг не сбудется".       — Кстати, а ты что загадал то в итоге?       — Это секрет, — зеленоглазый с ухмылкой приставляет палец к губам, подмигивая собеседнику. И тот более не смеет его докучать, понимая, что всё равно ничего не узнает, потратив время впустую.       — Тогда пошли дальше покорять улицы ночного Парижа.       Темноволосый протягивает руку, щуря глаза. И Агрест принимает, понимая, что дороги назад уже нет. Он сам ввязался в это дело, присев тогда на ту злосчастную лавочку. И теперь он в ответе за собственные слова и действия, как бы ему не хотелось этого осознавать… Но Адриан готов поклясться, что эта ночь уже кажется незабываемой, хоть только началась. И всё-таки, как же хорошо однажды просто забить на собственные принципы и дозволенные рамки.