— На этом уроке мы продолжим сражаться с вашими страхами. Отойдите те, кто уже пробовал заклинание на предыдущем уроке. – класс дружно разделились на два лагеря. – так-так. Мисс Харгривз? Прошу. – профессор Люпин чуть посторонился и на его место встала Эллисон, чья гордо поднятой голова как будто бы говорила о том, что она сейчас боггарта не то что победит, она его уничтожит одним взглядом, и это он её должен бояться, а не она его. Однако после того, как она осталась с платяным шкафом один на один и преподаватель встал чуть поодаль, как и весь класс, темнокожей волшебнице стало очень даже не по себе: коленки предательски затряслись, а в горле пересохло. Гриффиндорцы и Слизеринцы шептались, сбивая её с толка.
И вот, дверь шкафчика отворилась, и тёмное существо стало медленно формировать из себя её самый жгучий страх.
Перед ней стояла она. Но она была не той, что она каждый день видела в зеркале. Болезненной, осунувшейся, несчастной и никому не нужной.
— Эллисон, давайте. Всего одно слово. – подбадривал профессор, и девушка подняла волшебную палочку
— Р… Риддикулус! – и вмиг вместо её страшной версии появилась она сама: счастливая, гордая, улыбчивая и в розовом платье до колена. Она засмеялась и обернулась посмотреть улыбаются ли её друзья. Они улыбались и смеялись. А Невилл Долгопупс лишь сжал сзади себя кулаки, радуясь тому, что
она смогла.
***
Эллисон Харгривз – самая популярная ученица Слизерина.
Эллисон Харгривз дружит с самыми влиятельными юными чистокровными волшебниками Великобритании.
Эллисон Харгривз невероятно красива, хитра и умна. Она – олицетворение лучших качеств, которые есть у Слизерина.
Её отец – один из богатейших маглов планеты. Они настолько обеспечены и властны, что могут без проблем участвовать в магической жизни страны, хоть в их жилах не течет «чистая» кровь. Харгривзов боятся. Не только за власть, сколько за характер каждого из семерых. Эллисон Харгривз тому явное подтверждение.
Она та самая девчонка, которую все любят и боятся и в чьей компании мечтает побывать каждый
Именно так о ней думает Невилл Долгопупс. Он – лох с самой маленькой буквы, такой же маленькой, как и его эго. Его редко кто замечает. У него нет друзей. Он сирота при живых родителях, живущий с бабушкой, пахнувшей нафталином (кажется, он и сам уже им пропах). Он боится преподавателя, которого видит каждый чёртов день. И единственный повод для гордости – то, что он учится с самим Гарри Поттером на одном факультете и тот замечает его и даже
здоровается! Именно так о себе думает Невилл.
Он не достоин стоять рядом с ней, дышать рядом с ней, жить рядом с ней, не то, что разговаривать и уж не то, что…
— Мистер Долгопупс, помогите мисс Харгривз разобраться в посадке тентакулы. Мисс Харгривз, не бойтесь немного замарать руки! – произнесла профессор Стебль, и покрасневший словно рак Невилл зашаркал по полу по направлению к Эллисон, смотрящей на него пренебрежительно, оттого Невиллу с каждым шагом все труднее и труднее было приближаться к ней.
— Я думала, ты никогда не дойдёшь до меня, Долгопупс, кажется? Ну, что смотришь? Приступай. – язвительно сказала девушка, приблизив к нему чашку с бобами ядовитой тентакулы. Он, не смея ей перечить, приступил к посадке опасного растения.
— Ты, видимо, у нас бесстрашный. – продолжила Эллисон, заставляя итак смущенного юношу пунцовать ещё пуще
— Ч-что? – произнес начавший заикаться Невилл, взглянув в её широко распахнутые чёрные глаза. Она лишь усмехнулась
— Они ведь ядовиты, так?
— Н-нет… б-бобы н-нет
— Ты заика? – спросила, изогнув бровь, Эллисон
— Н-нет, - тихо произнес Невилл, продолжая работу и про себя молясь, чтобы она ничего ему не говорила, но молитвы его к его несчастью
или ещё большей радости не сбылись
— Я тебя не видела раньше
— Да? – удивительно, первое слово, которое он произнес без заикания.
— Нет, блин, пошутила. – съязвила Эллисон, прикопав землей стонущий боб. И вновь они оба замолчали.
Невилл не смел поднять на неё глаза, но он чувствовал, что она на него смотрит. Он старался держать лицо, не показывать то, что его артерии пульсируют похлеще, чем на уроках Зельеварения, и спокойно продолжать дело, но она без остановки вглядывалась в него
— Ненавижу Травологию. – спокойно и абсолютно равнодушно сказала Харгривз
— П-правда? – робко продолжил разговор Невилл. Ему не верилось, что она сама продолжала разговор. Он так давно думал, как ему подойти к ней, завязать разговор, чтобы ей было интересно с ним, чтобы она хоть раз за разговор улыбнулась или усмехнулась. Уже два курса.
Она качнул головой
— Все ногти потом в земле. Возиться, колупаться в земле – не для меня. Я ведь актрисой хочу быть, а актрисам не нужно ковыряться в грязи. Только если так нужно для роли.
— Ты… б-была бы прекрасной… актрисой. Эллисон
— Я знаю, Долгопупс. Я знаю. – произнесла она, уже не глядя на него и Невилл заметил, что она смотрит уже на Лютера, своего красавчика-брата, с которым, по слухам, у нее был роман, и его сердце сжалось в единый комок. Больше разговор не клеился
***
Прошло больше месяца с тех пор, как он в последний раз разговаривал с Эллисон. После того урока, застрявшего в его юной голове, он перестал спать. Уж лучше бы этот урок не случился, уж лучше бы она с ним не говорила (нет, это определённо самый лучший момент в его дряной жизни), чем потом полностью игнорировала его, мучила его. Она часто сидела в компании Драко, Пэнси и других слизеринцев, либо же в компании своих так называемых "родственников", но чаще всего она улыбалась именно блондину. И улыбка эта была ни на что не похожа… а Пятый, ее кузен, часто усмехался над ней, чем раздражал Невилла, и его кровь вскипала, когда Эллисон начинала спорить из-за злых шуток её мерзкого братца!
— Так, значит, ты любишь Травологию, верно? – спросила возникшая из ниоткуда Эллисон, подсев к нему за стол в библиотеке. Ее пушистые волосы ударили его по щеке. Он как раз думал о ней и чуть со стула не упал, когда увидел ее
— Я?
— Ты. Невилл, правильно? – она прищурилась
— Ага… Невилл Долгопупс. Очень люблю… Травологию… - робко и прерывисто заговорил он, и с каждым словом понимая, что закапывает себя в могилу все глубже и глубже. Девушку это насмешило.
— Ладно, любитель смокв и чашелистиков. Не хочешь помочь мне с этим предметом? Ты ведь лучший на курсе, я узнала.
Ты лучший на курсе.
О, Мерлин, она сказала, что он лучший!? Разве, не Гермиона..?
Он? И
она это сказала!?
Ты ведь лучший на курсе, я узнала
Боги, он сегодня не заснёт
— К-конечно, Эллисон! – её имя, как солнце в облачный день. Он сказал его слишком радостно. – с удовольствием!
***
Он помогал ей с Травологией каждую субботу, и чем чаще они сидели вместе, тем меньше он заикался при ней и тем сильнее понимал, что она самый чудесный человек, с которым его когда-либо сводила судьба.
Он начал спрашивать её о её жизни, ей доставляло это неизгладимое удовольствие. Она никогда не интересовалась его жизнью, возможно, ей было не интересна жизнь такой заурядной личности, как он, либо она итак все знала
от Малфоя или любого другого слизеринца, либо же от Лютера, с которым он учился, к его удивлению, на одном факультете, но ему все равно не о чем было бы рассказать. Не говорить же, что его считали сквибом почти всю его жизнь? Или же все-так рассказать о том, как дядя его чуть в окно не выбросил? Точнее, выбросил. Но он не любл об этом вспоминать...
Он был прекрасным слушателем, а она – рассказчиком. И ей определенно нравилось, что он чуть ли не в рот ей заглядывает.
И вот, когда смелость в один из январских дней неожиданно переполнила его, он решит спросить
— Насчёт вас с Лютером. – едва он произнес его имя, его смелость тут же затухла. А она, видимо, напротив, заинтересовалась
— Что мы с Лютером? – игриво спросила она, ухмыльнувшись ему. Он проглотил комок в горле и все-таки выпалил
— Это правда, что вы встречаетесь?
Громкий смех переполнил библиотеку. Окружающие то ли с удивлением, то ли с раздражением обернулись к ним, и он робко улыбнулся, ожидая, что последует после её выпада
— Нет конечно! Встречаемся! Вот сказал, конечно!
— Так говорят, прости, я… я не верил в эти слухи. – начал отнекиваться Долгопупс
— Да конечно. – фыркнула она. – слухи и я – вещи не разделимые. Да, мы
дружили с Лютером, когда ещё не прибыли в школу, но... – она запнулась, – мы поняли, что у нас разные пути. – она подозрительно прищурилась, поправляя длинные волосы назад. – А почему ты спрашивал? – странно улыбнулась Эллисон, заставляя его вновь покраснеть
— Не знаю… просто… тебе кто-то нравится? – он зажевал губу, глядя на книгу с рисунком мандрагоры
— Моё сердце свободно, как ветер в поле. А тебе кто-нибудь нравится?
Он взглянул ей в глаза. Тёмные глаза, которые смеялись
— Есть одна. Она самая невероятная девушка, что я встречал в своей жизни
— Она наверняка даже не представляет, какой умный, добрый, милый и симпатичный человек в неё влюблён. Ты такой же
невероятный, как и сама
она
У Невилла челюсть отвисла, не говоря уже о том, каким красным он наверняка стал
Девушка хихикнула и встала, продолжая улыбаться, накручивая на кончик пальца волос
— Спасибо за помощь, Невилл. Увидимся на следующей неделе? – это было скорее как утверждение.
Он ещё раз улыбнулся.
У них будет ещё куча времен поговорить об этом. Потом.
Всегда
