Тихая поступь волчьих лап

Время бежало бурной горной рекой. Полнолуние неумолимо приближалось, волнуя пытливый ум молодого шамана. Каждый день Алтана был насыщен событиями, не оставляя ни минуты на отдых. Днем Алтан занимался обычными шаманскими делами: собирал травы, готовил зелья и снадобья, лечил людей и животных, помогал с культурными растениями и другими проблемами деревни. Вечером же штудировал книги об оборотнях, написанные его предшественниками. Информации в них было достаточно мало, большинство сведений оказались устаревшими, но это никак не омрачало интерес Алтана, ведь у него был свой уникальный источник знаний. Вадим приходил в человеческую деревню по два, а иногда и по три раза в неделю. Несмотря на то, что вожак отлучался только после вечернего обхода, многие члены стаи выражали беспокойства. Громче всех возмущалась Валенсия. — Стоять! — воскликнула она, вставая перед Вадимом, который как раз выходил из своей хижины, что-то загадочно напевая себе под нос. Увидев сестру, Вадим действительно остановился и вопросительно поднял бровь, скрещивая руки на груди. — Куда хвост навострил? Опять к нему? — волчья сущность в широкой женской груди металась, желая вырваться наружу и вцепиться кому-то в шею. Леся тяжело дышала, пытаясь успокоить её. Подобное поведение сестры настораживало. Лесе, как любой волчице, свойственны и ревность, и импульсивность, и даже агрессия, но та прекрасно знала о своих недостатках и всячески пыталась скрывать эмоции. А сейчас у неё едва пар из ушей не шел! «И ведь это она еще сдерживается…» — подумал Вадим, оценивая состояние сестры. Как в детстве, Вадим быстро пытался сообразить, где же он накосячил. На первый взгляд, Вадим успешно справлялся со всеми делами селения оборотней и не видел каких-то проблем в том, чтобы иногда отлучаться. Но беситься на ровном месте Валенсия явно бы не стала. Значит, было что-то, что он упускал… — Ну, допустим, — уклончиво ответил Вадим, поигрывая бровями. — А что такого? — Что такого? — верхняя губа Леси задергалась, морща нос и скаля зубы. Та шумно втянула носом воздух и повторила, порыкивая. — Что такого?! А ничего, что у нас стены волчатника едва не падают? Сегодня выявили пятый случай кровохарканья среди возрастных смотрителей! А у охотников то и дело красные пятна идут по коже. И дети почти все чешутся, как умалишенные! Альма после третьих родов никак не может начать ходить… Слушая сестру, взгляд Вадима начал меняться. Брови его съезжались к переносице, скулы напрягались. Столько проблем… А ведь он и правда не обращал на это внимания! Его заботили охота, строительство… Ему казалось, что основная задача вожака, это обеспечить людей едой, жильем и безопасностью. О здоровье и внутреннем климате стаи Вадим никогда даже не задумывался. — …Этель и Бертрам в жуткой ссоре! Пять семейств отказываются охотиться вместе! А ведь это так важно! Сара подцепила кишечное расстройство, и кто будет работать в волчатнике вместо неё? А? Скажи мне! Валенсия уже не помнила себя от захлестнувших эмоций, и даже не заметила, как начала тыкать брата в грудь, а после и стучать в неё кулаками. Вадим растерянно смотрел на сестру, понимая степень её отчаянья. Раз она говорила о подобном, значит, всеми этими вещами приходилось заниматься… ей? — Мать пытается подменять её, но разве ей успеть за всеми? А что, если кто-то из детей убежит и… Слушать подобные речи Вадим больше не хотел. Накопленная за недели бессонных ночей и тяжелой работы усталость давала о себе знать. Нервы натягивались как канаты под тяжестью свалившегося бремени вожака. Поэтому Вадим накрыл руки сестры, сжимая их, чтобы остановить ту, заглянул ей в глаза я устало произнес: — Лесь, успокойся. Услышав мягкий, но при этом уверенный голос брата, Валенсия действительно затихла. Вадим посмотрел в такие же как у него светлые глубоко посаженные глаза и продолжил: — Не нужно взваливать все проблемы на себя, слышишь? Валенсия неуверенно кивнула, затем нахмурилась, явно желая что-то сказать, но брат сжал её запястья сильнее, заставив ту немного наклониться, чтобы снизить давление. — Сейчас вечер, все уже спят. Давай начнем с завтрашнего дня? Пройдись по людям, узнай, кого что беспокоит… И потом расскажешь мне, а а всё решу, хорошо? Голос Вадима звучал мягко, успокаивающе, и девушка, проникнувшись к его речам, кивнула. Все-таки, несмотря на то, что она была старшей сестрой, Вадиму она привыкла доверять. Тот не бросал слов на ветер, и если что-то обещал, даже опрометчиво, все равно пытался это выполнить. Частенько подобные обещания выходили ему боком, но он всё равно старался. Заметив, что сестра успокоилась и погрузилась в задумчивость, Вадим резко развернул её спиной к хижине и слегка хлопнул по плечам. — Вот и хорошо, до завтра! — воскликнул он. Леся тряхнула головой, сбрасывая задумчивость: — Подожди, а… У неё оставалось ещё много вопросов и претензий к брату, но мужчина уже обратился крупным песчаным волком и бросился наутёк. Верхняя губа Валенсии снова задергался, нос наморщился, скаля зубы. Женщина смачно сплюнула, послав в спину брата проклятье, после сделала глубокий вдох, успокаивая волчью сущность. *** Каждый раз, когда Вадим приходил, Алтан навешивал на себя маску равнодушия, как бы пренебрежительно говоря: «Ну, и чего припёрся?». Это было лишь игрой, частью образа шамана, отработанного за многие года. На самом деле Алтан очень ждал Вадима и всякий раз нервничал, стоило тому задержаться. Вот и сейчас Алтан пытался погрузиться в чтение и записать новый вопрос для Вадима, но руки его подрагивали, и сам он никак не мог сосредоточиться на чтении. Вадим действительно задержался. В этот раз он бежал медленнее, отвлекаясь на раздумья о словах Леси и несколько раз споткнулся, едва не покатившись кубарем. Вдали заплясали огни деревни. Вадим тряхнул головой, прогоняя мысли, и ускорился. Обойдя шаманский шатер он обратился, стряхнув шерсть. Взяв халат, который заботливо ожидал его на дереве, он неторопливо набросил его на плечи и вошел в шатер. Вадим никогда не торопился завязывать халат во время, чтобы лишний раз продемонстрировать Алтану свою фигуру. Услышав шорох, Алтан внутренне возрадовался, но подавил в себе желание обернуться и с невозмутимым лицом продолжил «чтение». Вадим прошел в шатер, подошел сзади к шаману и положил руку тому на плечо. Плечо, конечно же, сразу дернулось, сбрасывая руку. Вадим усмехнулся уголком рта: «Мы уже столько ночей провели в одной постели, а ты всё выделываешься, неприступный мой…» Сердце Алтана заходилось, стуча практически в горле. Вадим огляделся по сторонам, но не нашел другого стула. В отдалении стоял сундук с вещами. Не долго думая, мужчина взял тяжелый сундук и громко опустил его рядом с Алтаном. Тот едва не подпрыгнул от неожиданности, и все-таки сдержался. Вадим сел за его спиной и положил подбородок на плечо юноши, заглянул в книгу. В этот раз Алтан не дернулся, все-таки он тоже не железный. Они посидели так некоторое время, глядя в книгу и не прочтя ни строчки. Алтан всё ждал, что Вадим попытается обнять его за талию, облизать ухо, или же начнет нашептывать какие-то глупости, но вожак оборотней держался. В душу Алтана закрались сомнения, а не перегнул ли он палку? А что, если у Вадима пропали к нему всякие чувства? Он уже собирался открыть рот и спросить первым, но Вадим опередил его: — Слушай, Алтан, а… Ты знаешь что-нибудь о кровохарканье? И чесотке у детей… Алтан удивленно обернулся, глядя на своего гостя. *** С той поры их совместные вечера стали разнообразнее. Обсуждались не только вопросы Алтана, но и Вадима. В селении оборотней никогда не было лекарей. Оборотни обладали высокой регенерацией, так что… зачем? Но болезни поражали их так же, как обычных людей. А теперь, когда сведущий в лекарском деле человек был найден в лице Алтана, грех не воспользоваться его умениями! Вадим вместе с Валенсией собирали жалобы от жителей волчьего поселения, после чего Вадим передавал их Алтану. Алтан готовил снадобья и мази для оборотней, писал инструкции по лечению и так далее. Алтан даже сшил сумку для лекарств, чтобы волку было проще их нести. Разумеется, жители человеческой деревни были недовольны таким поведением. По их мнению, Алтан попусту тратил драгоценное время и внимание, которое мог оказать им. Но никто не решался спорить с великим шаманом, все-таки, несмотря на дружелюбный нрав, образ Алтана окутывал ореол мистической таинственности и силы, который тот не только не пытался развеять, но и поддерживал. К слову, Алтан тоже не испытывал восторга от прибавившейся работы, но похвалы и восторги от Вадима, выражаемые каждой партии лекарств, стоили затраченных усилий. Тем более, что Вадим тоже тратил свое время, чтобы ответить на каверзные и личные вопросы об оборотнях, которыми Алтан едва не засыпал его. — А вот роды, — Алтан лежал на спине, глядя в потолок шатра. — Роды проходят в человеческом образе, или волчьем? Вадим, который как раз в это время заинтересованно изучал губами шею и ключицы юноши, недовольно рыкнул. Ему совершенно не хотелось отрываться от белоснежной кожи. — В волчьем, — ответил он, и добавил, предвосхищая следующий вопрос. — Так проще. — Получается, — Алтан задумчиво накручивал на пальцы пряди пшеничных волос, которые после обратного превращения Вадим не заплел в высокую косу, — беременные женщины могут обращаться? Это не вредит ребенку? Понимая, что разговор на этом не закончится, Вадим вздохнул, положил ладони на грудь Алтана, и водрузил на них голову. — Не совсем, — ответил он. — Когда женщина понимает, что она беременна, она обращается в волчицу, и остается таковой до самых родов. Так проще защитить себя и ребенка. Обращаться можно до пятого месяца, далее уже нельзя, можно травмировать ребенка. — Получается, ваши дети рождаются… волчатами? — Нет, — резко ответил Вадим, прерывая Алтана. Тот немного округлил глаза, не ожидая столь резкой реакции. Тело инстинктивно напряглось, сжимаясь. Вадим почувствовал это и, поняв, что проявил грубость, поспешил лечь рядом и заключить Алтана в более нежные объятия. — Прости, я не хотел, — губы Вадима коснулись лба Алтана. — Просто это достаточно болезненная тема для оборотней. Алтан не задал вопроса, но Вадим все-таки решил сам рассказать: Изначально оборотни были такими же людьми, как и все. Но однажды их селение прогневало шамана, который наслал на них проклятье. Волчьи сущности проникли в людей, захватив их тела и разум. Обезумевшие голодные оборотни нападали на скот, на других людей и друг на друга. Рвали и метали. Разрушали деревни, семьи, жизни… А потом возвращались в человеческий вид и ужасно мучались от содеянного. Это происходило каждое полнолуние. Постепенно «зараженных» волчьими сущностями выгнали из селений, и те были вынуждены скитаться. Но когда выяснилось, что волчьи сущности передаются потомству, пришлось что-то с этим делать. Так сформировались волчьи общины, и постепенно стали такими, какими они являются сейчас. — Мы укротили волчьи сущности, мы позволяем захватить тело, но не позволяем контролировать разум. В полнолуние, конечно, они активнее и опаснее, но не настолько, чтобы вы, люди, переживали об этом, — Вадим обыденно мягко улыбнулся. Алтан таял от этой улыбки. Каждый раз ему хотелось потянуться, коснуться щеки мужчины, поцеловать… Но Алтан держался и не позволял себе подобных вольностей. — Да, но что с детьми? — осторожно спросил он. — Контролировать волчьи сущности, должно быть, тяжело. Неужели волчата… — Волчат нет, — в этот раз Вадим прервал его мягче. — Если зачатие произошло в человеческом облике, плод будет формироваться человеком. И родится человеком. А первое превращение случится не раньше трех лет. Кстати, ты его скоро увидишь… — А если зачатие произойдет в волчьем… — прервал его Алтан. — То родятся волчата. Но в волчьих общинах соитие в волчьем облике строго настрого запрещено! — Вадим потер точку между бровей. — Видишь ли, волчья сущность всегда рвется наружу, и тяжело загоняется внутрь. Человеку не сложно её выпустить, но сложно обуздать. Если ребенок сразу рождается с раскрытой волчьей сущностью, то превратиться в человека ему будет ой-как непросто… А даже если и удастся, скорее всего, человек останется калекой. Физически или умственно. — Человек может стать зверем, а вот зверь человеком… — философски произнес Алтан. — У вас были случаи рождения волчат? Они потом превращались… Вадим грустно улыбнулся и коснулся губами его виска: — Давай сменим тему? Поговорим о чем-то более приятном? Например… о том, что тебе нравится? Ладонь Вадима заскользила по бедру Алтана, опасливо приближаясь к интимному месту. Алтан возмущенно поднял брови и засмеялся, легко ударяя Вадима по руке.