Unsteady

Сет возвращался на лестницу из уборной наверху, когда заметил знакомые светлые кудри в дверном проёме. Он мгновенно сменил маршрут, распахивая полностью дверь неуклюжим толчком. Эллисон растянулась на кровати полностью одетая, каблуки были все еще на ней. Глаза закрыты, настоящая Спящая Красавица. Паренек из студенческого братства уже наполовину лежал рядом с ней в постели, одна рука лежала на подушке у ее головы, а другая поднимала ее майку вверх по животу к ее бюстгалтеру. Другой был в изножье кровати с телефоном и включенной камерой. Когда он увидел, кто зашел к ним, он захлопнул его с усталым: «Ах, дерьмо». Его друг не понял, что он уже был мертвецом, и лишь послал в сторону Сета нетерпеливый взгляд: «Эй, чувак, дождись своей очереди». Сет едва мог смотреть прямо, но ни в одной из вселенных он не смог бы удержаться от удара. Он подался вперед, надеясь, что кровать остановит его прежде, чем он упадет, и схватила парня за куртку братства, чтобы начать кричать на него. Трех ударов было достаточно, чтобы отбросить мужчину с дальнего края кровати, и более чем достаточно, чтобы он потерял равновесие. Он тяжело опустился на матрас, ругаясь в ожидании, когда мир перестанет вращаться, и уставился на троих мужчин, которые покачивались и расплывались в изножье кровати. «Извини, мужик», — сказал парень тремя ртами, но одним голосом. — «Не знал, что она твоя». Она не была и никогда не будет. Но Сет отказался говорить это. Вместо этого он грубо встряхнул Эллисон. Ему показалось, что она застонала, но, скорее всего, это был парень, который не мог сообразить, как снова подняться с пола. Эллисон была теплой на ощупь, но вялой и невосприимчивой. Сет поднял руку к своему лицу, наблюдая и ожидая, пока количество его пальцев снова не станет пятизначным. Как только его зрение прояснилось, он поднялся и вылетел из комнаты. Он чуть не промахнулся мимо перил, когда хватался за них. На секунду ему показалось, что он это сделал: он увидел, как лестница поплыла к нему, прежде чем справился и отскочил обратно вверх. С площадки второго этажа ему был виден лишь внешний край вечеринки, но он все равно крикнул «Реджи!» вниз. Какая-то парочка попыталась протиснуться мимо него, чтобы найти пустую комнату, но Сет схватил за локоть парня и потребовал: «Где Реджи?». «Не знаю я никакого Реджи», — сказал он, вырываясь из хватки Сета и проходя мимо. Сет оперся рукой о стену и, спотыкаясь, спустился по лестнице с незавидной скоростью, заставившей его ощутить вкус выпивки, которой он закидывался весь вечер. Он кругами пробирался по нижнему этажу, из коридора на кухню и через заднюю дверь в гостиную. Он нашел Дэмиена на диване с бутылкой джина в одной руке и тараканом в другой. «Где Реджи?» «Клавдия». — сказал Дэмиен с придурковатым жестом. — «Ушла, э-э-э». Он замолчал, чтобы подумать, но его понимания времени было недостаточно, чтобы понять это. В конце концов он сдался, пожав плечами: «Он вернется рано или поздно». «Эллисон в стельку пьяна», — сказал Сет. «А кто нет? Это вечеринка». Дэмиен протянул таракана в предложении. Сет оставил его и вернулся наверх. Подняться было гораздо сложнее, чем спуститься, поскольку он продолжал крениться назад. Последние несколько ступенек ему пришлось подтягивать себя, держась обеими руками за перила. Когда он, спотыкаясь, вернулся в комнату, где Эллисон не-отдыхала, там его ждал новый мужчина с той же надписью братства, что и у парня, которого он вырубил. Он ударил Сета, проходящего через дверной проем, и начал выкрикивать какую-то тупую чушь о правилах братства. Сет впустил это в одно ухо и выпустил из другого, потратив всего мгновение на то, чтобы осознать вкус крови на зубах. Секундой позже он бросился на мужчину. Кое-что, о чем все всегда забывали про разношерстную команду экси, занимающей место в кампусе: они привыкли наносить удары и получать их достаточно сильно, чтобы пробить броню. Сет мог выдержать удар лучше, чем кто-либо в этом доме, и он знал, как ударить вдвое сильнее. Он избивал мужчину до тех пор, пока тот не начал сопеть и плакать на полу, затем снова сел рядом с Эллисон и вытащил из кармана свой телефон. Его пальцы болели так сильно, что он не был уверен, что сможет справиться с кнопками, а в глазах потемнело, когда тошнота угрожала взять над ним верх. «Ваймак», — сказал голос в его ухо. Сет и не заметил, как ему удалось дозвониться. «Я не могу ее разбудить», — сказал он. Он пинал упавшего парня из братства, пока тот не откатился в сторону, и Сет смог разглядеть надпись на его куртке. Он зачитал ее Ваймаку, который ответил лишь кратким сообщением о примерном времени прибытия, прежде чем повесить трубку. Не было ни малейшего шанса, что кого-то из них снова пригласят в дом братства, когда он вызвал тренера к их порогу, но Сет разберется с возмущением своих товарищей позже. Он понял, что Ваймак прибыл, по тому, как резко оборвалась музыка внизу, и по нервному гулу разговоров, когда студенты отступали, бормоча извинения. Сет проверил свои окровавленные костяшки пальцев, прислушиваясь к шагам на лестнице. Он мог бы крикнуть, но в желудке у него было полно жидкости, и он не был уверен, что она не выплеснется наружу. Здесь было не так много комнат с открытыми дверями, так что Ваймаку потребовалось всего несколько мгновений, чтобы найти их. Он протянул руку, чтобы помочь Сету подняться на ноги, затем прошел мимо него, чтобы проверить Эллисон. Сет наблюдал, как он проверяет ее дыхание и пульс, и недоумевал, как ему самому не пришло в голову сделать то же самое. «Мы уходим», — сказал Ваймак больше Эллисон, чем Сету. Он обхватил одной рукой ее плечи, а другой — колени и поднял ее тряпичное тело с кровати, как будто она ничего не весила. Он вынес ее оттуда и спустился по лестнице так осторожно, как только мог. Сета не пригласили пойти с ними, но он все равно последовал за ними. Лучше пойти и предстать перед судом Ваймака, чем драться со всеми присутствующими, как только Ваймак скроется из виду. «Дверь не заперта», — сказал Ваймак, когда они дошли до его машины. Сет открыл заднюю дверь, и Ваймак положил Эллисон поперек заднего сидения. Сет обошел машину на другую сторону, чтобы помочь подтянуть ее с другого конца. Ему пришлось собрать ее длинные волосы и прижать их к горлу: она прикончила бы его, если бы он закрыл заднюю дверь, прижав их. Теперь, когда она была в безопасности, он мог свободно занять пассажирское сиденье, и Ваймак заставил машину тронуться с места. Сесть в машину было худшей идеей Сета за весь вечер, и Ваймаку пришлось дважды съезжать на обочину, чтобы Сета вырвало в канаву. Он не понимал, что они остановились окончательно, пока Ваймак не вышел из машины. Сет уставился в лобовое стекло, моргая изо всех сил, пока не показались буквы Медицинского центра Реддина. Эбби стояла на тротуаре под уличным фонарем, пижамные штаны выглядывали из-под ее пальто. Ваймак открыл заднюю дверь и начал вытаскивать Эллисон. Сет потянулся к своему ремню безопасности, когда Ваймак бросил ему: «Жди здесь», и Сет достаточно устал, чтобы выслушивать что-либо. Ваймак пинком захлопнул заднюю дверь, как только достал Эллисон с заднего сидения, и Эбби провела своей карточкой-ключом, чтобы получить доступ в здание. Ей пришлось отключить код, прежде чем она смогла открыть дверь для Ваймака, и она поспешно скрыла его из виду. Сет было подумал все равно пойти за ними, но потом отодвинул кресло так далеко, как только мог, и заснул. Некоторое время спустя его разбудила осторожная рука на плече, и Сет приподнялся, чтобы увидеть, что Реддин пропал. Он заглянул на заднее сиденье, обнаружил, что оно пусто, и перевел затуманенный взгляд на Ваймака. «Мы в Лисьей Башне», — сказал Ваймак. — «Ты сможешь дойти?» «Где она?» — спросил Сет. «Эбби останется с ней до утра,» — сказал Ваймак. «Выпей воды и отдохни, но знай, мы поговорим об этом, когда ты будешь достаточно трезв, чтобы запомнить все, что я хочу тебе сказать. Не начинай даже», — сказал он, когда Сет хмуро посмотрел на него. «Ты сможешь зайти внутрь, или мне нужно пойти с тобой?» «Я понял», — сказал Сет, возясь со своим ремнем безопасности. Он наполовину вывалился из машины, но успел ухватиться за дверцу, прежде чем его колени коснулись асфальта. Он проверил свои карманы в поисках бумажника и в момент триумфа показал его Ваймаку. «Видите?» «Сет», — сказал Ваймак, когда Сет начал закрывать дверь. Сет наклонился, чтобы посмотреть на него через переднее сиденье. Выражение лица Ваймака было серьезным, но не сердитым, и все, что он сказал, было: «Спасибо, что позвонил мне сегодня ночью». Сет отвел взгляд. «С ней все будет в порядке», — сказал он. Он отказался формулировать это как вопрос. В конце концов, с Эллисон всегда все будет в порядке. Это он один разваливался на части каждый раз, когда смотрел на нее. Глупец, глупец, глупец. Прежде всего, ему изначально не следовало даже смотреть. Она, черт возьми, принадлежала к королевской семье, а он был просто— «С ней все будет в порядке», — согласился Ваймак. Сет закрыл дверцу машины и, пошатываясь, направился к задней двери Лисьей Башни. Потребовалось пять попыток, чтобы заставить датчик считать его карточку, так как он не мог держать руку неподвижно достаточно долго, чтобы активировать ее. Поездка на лифте была настолько ужасной, что ему пришлось несколько минут сидеть на корточках в кабине после того, как он добрался до своего этажа. Когда он решил, что может рискнуть, он направился в свою комнату, где чуть не сломал ключ, входя внутрь. Остальных все еще не было, так что Сет, шаркая, подошел к дивану, умудрился сбросить один ботинок и отключился лицом вниз.

***

Лисья башня была настолько враждебна, что на следующий день Сету пришлось вынести свое похмелье на свежий воздух и слишком яркое солнце. Это была именно та ужасная ошибка, которой он ожидал. Он присел на тротуар и вжался в ту небольшую тень, которую здание отбрасывало в это время суток. Он сердито почесывал щетину и ненавидел все на свете. Он начал составлять алфавитный список самых раздражающих вещей, которые только мог придумать, за неимением лучшего занятия, когда на стоянку свернула знакомая машина. Не было причин обнадеживаться, но Сет сложил руки на коленях и наблюдал, пока машина не остановилась у обочины. Эллисон вышла одна и помахала Эбби через пассажирское окно. Прошла еще минута, прежде чем медсестра тронулась, как будто она еще не была уверена, что хочет уходить, но Эллисон стояла неподвижно и смотрела на нее, пока она, наконец, не привела машину в движение. Сет воспользовался ее рассеянностью, чтобы изучить стройную первокурсницу. Ее волосы, очевидно, были вымыты и уложены заново, но одета она была в то, что было на ней прошлой ночью. Это был первый раз, когда он дважды видел ее в одном и том же, исключая экипировку экси. Только когда машина Эбби скрылась из виду, она повернулась к Лисьей Башне. Сет ожидал, что она войдет внутрь, даже не взглянув в его сторону, точно так же, как она отвергала его весь семестр. Как бы сильно его ни бесило, что от него сразу же отмахнулись, он знал, что она была слишком хороша для него. Но Эллисон не направлялась к двери, она подошла и встала перед ним. Он задержал на ней взгляд всего на мгновение, прежде чем переключить свое внимание на парковку. В конце концов, не то чтобы его волновало, что с ней все в порядке. «По крайней мере, встань, когда я с тобой разговариваю», — сказала она с легким нетерпением. «Я не собираюсь сидеть на земле в этой юбке». «Мне удобно», — сказал он. Она небрежно пнула его по бедру. «Я сказала встань». «Чертовски надоедливая женщина», — сказал Сет, но встал и сердито посмотрел на нее. «Чего ты хочешь?» Изгиб ее губ говорил о том, что она пересматривала это дело, но, наконец, она резко дернула рукой и сказала: «Поблагодарить тебя, безмозглый инструмент. Не заставляй меня сожалеть об этом, прежде чем я смогу это высказать». Этого было достаточно, чтобы заставить его замолчать. Эллисон скрестила руки на груди и уставилась на него сверху вниз. Наконец выражение ее лица сменилось скорее обеспокоенным, чем раздраженным, и она сказала: «Спасибо. Эбби рассказала мне, что произошло». Если бы это был кто-то другой, Сет высмеял бы его за то, что он нуждается в спасении. Он почувствовал, как насмешки комом застряли у него в горле, но то, что вырвалось, было: «Я подумал, что ты умерла. И — скатертью дорога, очевидно», — добавил он, больше для того, чтобы спасти себя, чем чтобы снова разозлить ее. «Но тренер не может позволить себе еще один скандал, так что…» «Заткнись», — сказала она, потянувшись к нему. Он сделал, как ему было сказано, слишком отвлеченный ее прикосновением, чтобы запомнить остальную часть своей тирады. Она держала его руку в своих, изучая его ушибленные и окровавленные костяшки пальцев. Кулаки, которые так далеко завели его в жизни, выглядели мясистыми и уродливыми в ее длинных пальцах. На мгновение ему захотелось извиниться за то, каким грубияном он был, на мгновение ему стало так стыдно за все свои резкие черты, что захотелось вырваться. Но потом она провела большими пальцами по костяшкам его пальцев, и ее голос звучал так мягко, когда она сказала: «Спасибо, что присматриваешь за мной». Он мог бы сказать «Мне не следует это делать», или «Я больше не буду этого делать», или «Не пей так много в следующий раз». Даже в его голове это звучало скорее как ложь, чем правда. Вместо этого он сказал: «Я хочу. Хотел, я имею в виду». Она изучала его с нескрываемым любопытством еще минуту, прежде чем, наконец, отпустить. Уголки ее губ тронула улыбка, слишком самодовольная, на его взгляд, и она сказала: «Нет, я думаю, ты имел в виду «хочу». Ее не смутил его свирепый хмурый взгляд, но поскольку она не смеялась над ним, он сдержал каждое оскорбление, которое мог бы бросить в ее адрес, чтобы восстановить безопасную дистанцию между ними. Сдержанность окупилась, когда Эллисон сказала: «Ты приглашаешь меня сегодня на ужин». «Я не расслышал там вопроса». «Я не слышала отказа», — сказала Эллисон. «Забери меня в семь». Она ушла, не дожидаясь ответа, и Сет мог только смотреть ей вслед. Дверь в Лисью башню захлопнулась за ней, прежде чем его мозг снова пришел в себя, и он коротко, торжествующе взмахнул кулаком. Он знал, что все испортит. Если не сегодня, то завтра или послезавтра. Она рисковала с ним сейчас, когда он был немного интересен, но как только она поймет, что он пустая трата времени, она перейдет к следующему блестящему занятию. Все уходили, рано или поздно; такова была жизнь. Никто не мог оставаться рядом и терпеть его долго. Но поскольку Сет отказывался уходить первым, он будет держаться так крепко, как только сможет, пока она не заставит его отпустить.