Непара из-за третьего "лишнего"

Опять извалялся в хрен пойми чем — проще назвать эту жижу мусором или какой-то лужей, чем ещё и разбираться, что это за мутная составляющая. Вернее, Хани все же догадалась, в какое дерьмо на этот раз вляпался Шеф, и то не было какой бы то ни было фигурой речи, что его могут натянуть или спросить по-мужски за его косяк. Всё буквально и наглядно — похоже, в тесте измазался, которое само отчасти, но таки покрылось пылью и, очевидно, всем, до чего «добиралось», пока Шеф барахтался в разные стороны. — Хреново у тебя получается изображать удушение разошедшимся поднявшимся тестом, друг… — Да не будь ты такой жестокой, ну… Ладно, если тебя утешит, первые… нет, минуты, а не пару секунд, хорошо? Первые минуты я ещё сам справлялся… ну одолела эта жесть, Хани, выручишь? Когда последний раз её перестало удивлять и раздражать… с какого дня она приняла как данность, смиренно поднеся голову перед тем, что уготовила судьба. От неё ли таков подарок судьбы — что этот увалень её самец или «муж», просто помереть с этого охота. И да, давно она помирала со смеху, про себя зная, что собственные скрытые слезы не проигнорируешь. — Сейчас, Шеф, пока хозяева спят, я тебе задам один вопрос. Обещаю, что не буду слишком жестокой, ты ведь за мной этого не замечал? — Никак нет, мисс, ой, то есть… Хани, ты один единственный раз позволила себе перегнуть палку ну просто чрезмерно, повесив… Ох нет, я не хочу про это вспоминать. Тогда почти никто не заметил, как ты… Разойтись ли по разным дорогам… что ж, ещё не наступил тот переломный момент, когда Хани свалит сама из этого дома. Не сегодня и не после этого вечера, возможно, ещё много-много лет, ожидаемо, что до кончины — ведь ещё и поэтому сама организовала общий клуб питомцев по интересам и общению обо всём подряд. Спрашивают же, блин, друг у друга по очереди, как прошел день, как мелкие щеночки, ведь в основном о чём ещё беседы поддерживать. Но она ни со временем, ни тем более в самом начале не сочла своё же собрание скучным и пресным. — Так, слушай, погоди немного… потерпи, любимый. Я кое-что разгляжу буквально пару секунд. — Что ты хочешь… ну ладно, дорогая, я подожду. А ты расскажешь в чем дело, а то мне эта штука сейчас начнет в глаза лезть и уже через ноздри залезает… с-сука, неприятно. — Просто не ёрзай в разные стороны… И не заливай, пожалуйста, Шеф, я всё ви-и-ижу, никуда ты от меня не денешься. Просто… что-то я задумалась, будет ли проще слизать это с тебя? Сама не поверила себе самой, как уже не умело скрытое бешенство или уныние сменилось во взгляде на заинтересованность… Ах, этот койот, сильный, подвижный, а ещё почти на пороге к среднему возрасту, что она, «бедная» пуделиха, у которой как бы есть всё, что нужно собачке, заслуживающей доверие и похвалу от хозяев… черт возьми, довольно давно прошла период жизни животными желаниями куда больше чем здравым смыслом. Прошла возрастной рубеж, когда можно было балдеть, забивать на всё и гулять в том числе по половым партнёрам, будучи всё ещё молодой, но уже зрелой… сукой, которую свели с конкретным кобелем, не выяснив расположенности к навязанному партнеру, который максимум может быть лишь другом. Хотелось бы ей снова не чувствовать себя некомфортно, что она для полностью инстинктивного веселья слишком… полувековая по собачьим меркам, а значит, слишком старая? — Ух ты, Хани… чего, правда думаешь, что это будет способ лучше того, что ты бы с меня сгребла всю эту жижу? — Я бы сказала, что у тебя с лапами, дорогой, но сейчас ты точно не так поймёшь… Слушай, вот ты однажды не стал скрывать передо мной, что жалеешь, что я последние месяцы, даже годы оргазм симулирую, когда ты сзади меня, и… Чую, сегодня такого не будет, мой мачо! Мне уже тоже маленько надоело, что я после нашего секса потом вовсю трогаю себя, чтоб возбуждение прошло нормально… — О-хо-ох, вот это у тебя развилась тема, конечно, ничего не скажешь. То есть сейчас тебя возбуждает то, что я в шаге от смерти? Вот бы Шеф, этот неповоротливый увалень с пузом всё правильно понял… естественно, речь не о том, что его Хани, что сейчас смотрит на него и… похоже, облизывается. Но опять же не выводя свой язычок за пределы пасти с собачьими зубами. Тот койот, чёрт… она бы молила богов, а точнее называла бы его так, только бы он не прекращал вылизывать со всей неё всю вкуснятину, которой она могла ненароком и конечно же не специально испачкаться! Пусть думает, что хочет… хотя она скорее бы сказала такое о себе самой. Все более подробно представляя, как этот «мужчина» с огненной шерстью и идеальным ногами, тогда как про его грудь и говорить нечего, а просто её целовать бесконечно… вначале увлеченно согласился бы на её предложение измазаться в топлёном шоколаде. И, видя и теряя дар речи, что «старушка», оказывается в меру пошлая, раз большую часть начинки размажет по своим прелестям, дабы он «ел» её как следует и наслаждался трапезой между её ножек… что ж, а сам койот её мечты мог бы додуматься до такого? «Блядь, Шеф, ты вот это вот всё специально преувеличиваешь… как специально строишь сцену передо мной, будто тебя душат? Такое ощущение, что черепашек-ниндзя пересмотрел, они ведь мутрировали потому, что мелкими бултыхались в этой зелёной жести».