Сила Любви
2 января 2024 г. в 03:00
Вечера на Истоке прекрасны. Тихие, спокойные, безмятежные. Они всегда наступают плавно, без суетливой внезапности, для которой характерны резкие переходы и отсутствие полутонов. По мере того, как солнце опускается к тому, что здесь условно можно назвать линией горизонта, небесная высь наливается густой синевой. Под её натиском акварельная лазурь дня постепенно стекает вниз, распадаясь персикового-розовыми оттенками. Мир окутывают голубоватые сумерки — первый предвестник подступающей ночи.
В моменты подобные этому так хорошо отправиться куда-нибудь. Не важно — в какую сторону. Главное, чтобы прочь от «Гнезда». Вперёд — навстречу неизвестности и вечерней прохладе. Это уже становится чем-то вроде привычки. Ежедневного ритуала. Едва солнце начинает клониться к закату Ю и Кей надевают антигравитационные сапоги и срываются с места. Скользят сквозь шелестящее вокруг лагеря «море» флуоресцентной травы, оставляя за собой инверсионный след из сотен тысяч белых искр. Высокие, голубые стебли, покачивающиеся на лёгком ветру, ленивой волной расступаются перед ними, мягко касаясь тела и одежд.
Для Кея Исток — в первую очередь, ощущение свободы. Полёта, а вернее — скольжения, похожего на спуск по красивой лыжной трассе. Они мчаться сквозь голубоватые сумерки и его рука сжимает руку Ю. Она как всегда впереди — тянет его за собой, направляет, а кое-где даже помогает вписаться в поворот. Несмотря на то, что они на Истоке уже больше месяца, Кей пока что так до конца и не освоился с антигравитационными сапогами. Технология, позволяющая им парить над землёй всё ещё доставляет парню проблемы. Поэтому в вопросах передвижения он, пока что, полностью полагается на возлюбленную, позволяя той вести себя.
К тому же, любоваться ею с этого ракурса ничуть не хуже, чем с любого другого. Девушка мчится вверх по склону холма, безжалостно приминая высокие голубые стебли. Длинные полы её белого платья развеваются, хлопая на ветру, а бесцветные до альбинизма, волосы, в спокойном состоянии спадающие до талии, летят за спиной, так и норовят задеть его по лицу. Не самый безобидный контакт, учитывая что к их кончику привязана треугольная, металлическая скоба, закреплённая красной лентой. Когда Ю оборачивается, кидая ему мимолётный взгляд, её красные глаза горят азартом, а лёгкий румянец освежает матовую бледность лица. Пара обрамляющих его прядей загораживает парню обзор, но он всё равно, ясно угадывает очертания улыбки на губах девушки.
Сами полёты — всё для Ю. Она ненавидит самую идею ходьбы. Идти из одного места в другое? Зачем, когда можно оседлать миниатюрную дугу Потока, скользя сквозь волны голубой травы, или и вовсе перемещаться между отдельными островками. Энергетически линии — самое настоящее чудо. Пробиваясь из-под поверхности они извиваются над землёй струями голубоватого света. Тянутся в произвольную сторону, часто меняя траекторию и выписывая зигзаги. Собирая их энергию можно зарядить ботинки и даже «Гнездо». Но это не так просто, как кажется — за нитями приходится гнаться. Они так и норовят ускользнуть. Рассеяться.
Большинство, но не все. Некоторые оказываются достаточно стабильными, чтобы существовать на протяжении нескольких часов, дней и даже месяцев! Переплетаясь, они образуют бурные энергетические потоки, подобные рекам светящегося голубого тумана. Пересекая каждый уголок Истока, они соединяют разрозненные обломки планетарной коры в единое целое. Связывают всё вместе.
Из-за взрыва, произошедшего по вине «Экса-Новы», планета фрагментирована и представляет сбой архипелаг плавучих островков, удерживаемых лей-линиями. Без таких «мостков» парящие в небе камни, давно бы уже рухнули вниз. Ну или улетели бы в космос. Вместе с пригодной для дыхания атмосферой. Только Поток, пока что, ещё поддерживает жизнь во взорванном мире.
И он же несёт их сейчас, давая силу мчаться сквозь голубоватые сумерки. Именно его энергия питает антигравитационные ботинки. Поднимает их над землёй, позволяя парить на высоте полуметра. А двигаясь вдоль его нитей, тянущихся в воздухе линиями голубого света парочка может добраться до труднодоступных мест, и даже перескакивать бездны между соседними островками.
Одолев склон, Ю выбирается на гребень холма вытаскивая за собой Кея. Отсюда его глазам открывается панорама бескрайних просторов. Всюду — куда ни глянь — есть лишь небо, на фоне которого проплывают обломки скал. От совсем маленьких, до огромных. Дуги Потока то и дело пронзают пространство меж ними, подсвечивая попадающиеся на пути облака. Вспышки неоновой голубизны мерцают и переливаются среди розовато-лиловых оттенков, порождая целые серии туманных фантазмов Как фейерверк.
Это красиво и так… умиротворяюще. Удивительное сочетание. Настолько, что Кей отвлекается на секунду, теряя контроль над полётом. Сила инерции тянет его к пропасти — туда, где твёрдая земля резко обрывается, уходя вниз. В бездну. Ю удерживает парня, меняя его траекторию. Оттаскивает от края обрыва, где кипит море облаков, и разворачивает на сто восемьдесят градусов.
— Ты в курсе, что в сапогах можно дрифтовать? — раздражённо вопрошает беловолосая. — Так быстрее проходишь поворот.
— Прости, я ещё не до конца к этому привык, — Кей покаянно вздыхает, украдкой бросая взгляд на расстилающая за спиной Ю долину. «Гнездо», приткнувшееся на расчищенной от светящейся во мгле голубой травы площадке, отсюда похоже на огромного стального жука. Гладкий обтекаемый корпус напоминает панцирь, а торчащие из-под него непропорциональные крылья усиливают впечатление. Рядом с ним трепещет растянутый между жердями тент для посиделок на воздухе. Огород, в котором уже начали прорастать семена медыни и гремучего перца, расположен в стороне, под защитой сумрачных скал. Источником пресной воды для него служит небольшое озерцо питаемое скатывающимися с возвышенности ручьями, которые образуют миниатюрный водопад.
— Ты мой медвежоночек, — Ю игриво почёсывает его под подбородком, как котёнка. — Не расстраивайся, у тебя всё получится.
«Хотелось бы верить» — думает Кей, но вслух не говорит этого. У них и так полно проблем и Ю не должна переживать ещё и из-за его некомпетентности. Азарт и скорость — её натура, а скай-дрифтинг чуть ли не главный источник удовольствия здесь. Ну после, фондю из сливочных ягод и секса, конечно. Когда они дрейфуют от одного острова к другому под устойчивый синтвейв-ритм, колеблющийся на заднем фоне, Ю всегда впереди. Легкая, стремительная, весёлая. Она несётся по небу, подзадоривая его и частенько инициируя гонки. В которых, конечно же, всегда побеждает. Ему же остаётся следовать за ней и стараться не отставать.
Планирование здесь — чуть ли не единственный способ передвижения, но Кею оно кажется невероятно ненадежным. С нити Потока так легко соскользнуть, рухнув с высоты или врезавшись в препятствие. Чтобы вписаться в поворот нужно научиться дрифтовать, но он, пока что не чувствует себя комфортно даже просто отрываясь от земли. Струи Потока извилисты и коварны. Непредсказуемы. И часто меняют направление. При чём произвольно. Полная длина каждой нити раскрывается лишь после того, как она будет пройдена. Равно как и место, в которое она приведёт. Начиная движение почти невозможно понять, куда та или иная из них приведёт. Это добавляет интриги. Ведь оседлав очередное течение можно оказаться в тупике. И хотя возможность подняться по нити Потока высоко в небо и открыть ещё один остров кажется привлекательной, Кей всё ещё не в порядке с этим. Не до конца.
— Да ладно, это же так просто! — будто прочтя его мысли недовольно хмурится Ю. — Как на коньках кататься. Катался когда-нибудь на коньках? Не важно. Сейчас я тебя научу. Ловишь струю Потока, становишься на неё и скользишь. Да, вот так, правильно!
Его рука снова оказывается в её руке и Ю отводит его от края, утягивая назад — вниз по склону. Это скольжение почти похожее на катание на коньках. При этом светящаяся струя голубой энергии служит своего рода рельсами, приводящими в движение ботинки.
— Вот видишь, совсем не сложно, — улыбается Ю, останавливаясь, и из-под её ботинок вылетает рой сверкающих огоньков.
— Угу, когда ты ведёшь меня за ручку, как маленького, — Кей хмурится в ответ, отказываясь соглашаться с последним её утверждением. За эти четыре с лишним недели он более-менее освоился с планированием, но всё ещё не вписывается в повороты. При заносе Ю без остановки меняет направление движения, а вот он слегка подтормаживает, теряя при этом драгоценные секунды.
— Не сердись, — бледная ладонь ложится на его смуглый лоб, разглаживая наметившиеся морщинки. — Ты обещал, помнишь?
Её прикосновение мигом уносит весь негатив, заставляя юношу улыбнуться. Гипноз её тела так силён, что порой даже пугает Кея. Обладая такой властью над ним Ю способна буквально верёвки из него вить. Впрочем, это работает в обе стороны. Его власть над ней не менее сильна. Стоит ему заключить её в объятья, как девушка почти сразу расслабляется, отпуская гнев и недовольство.
— Я не сержусь, просто… — улыбается Кей в ответ на ласку. — …мне нужно ещё время, чтобы приноровиться и развить навык.
— Я знаю, — взгляд её красных глаз лучится теплотой и пониманием и он, не сдержавшись, заключает блондинку в объятья. Влюблённые прижимаются друг к другу посреди поля источающей свет травы, а в какой-то момент и вовсе валятся на землю, скрываясь среди её стеблей. Их смех катится над островом и вечный ветер подхватывает его, унося куда-то в поднебесную высь.
Проходит совсем немного времени, прежде чем они сливаются в поцелуе. Но подарить друг другу свою любовь прямо здесь, посреди потрясающего пейзажа, который кажется одновременно привлекательным и загадочным, им мешает появление незваного гостя. Привлечённый их вознёй, он издаёт тяжёлый и влажный звук, похожий на хрюканье. Светящиеся стебли покачиваются, раздаваясь в стороны, и из них высовывается широкая, округлая голова ящера, окружённая ореолом розовых усиков, похожих на рудиментарные перья. За ней следует короткая шея и приземистое, плоское тело, окрашенное в синий цвет. Однако самой удивительной деталью внешности этого необычного существа являются розовые грибы, растущие из спины. Hygrocybe Rubescen.
Их нельзя не заметить — широкие, конусообразные шляпки светятся в сумраке. Самый большой поднимается прямо середины хребта, ещё один поменьше — рядом, два небольших — на шее и у основания хвоста. Пространство же между ними занято порослью из свёрнутых внутрь самих себя себя трубочек, которым ещё только предстоит расправить шляпки. Однажды в обозримом будущем.
— Похоже, не только мне хочется ласки, — замечает Кей, пока саламаш подползает к ним и останавливается в полушаге. Лупает выпуклыми, чёрными глазами, ожидая пока на него обратят внимание. При этом его взгляд кажется Кею до удивления разумным.
Странные и чудесные существа, населяющие этот причудливый инопланетный мир, на удивление легко идут на контакт, позволяя почёсывать и гладить себя. А с некоторыми так и вовсе можно подружиться, сделав своими питомцами. Как это случилось у них с…
— Хрюнчик! — лежащая на спине Ю переворачивается и, встав на колени, подползает к ящеру, принимаясь гладить его. Пока пальцы её правой руки почёсывает нежную розовую кожицу под подбородком, левая скользит ему между глаз, опоясанных снизу полукольцом светящихся, голубых чешуек. Кей же умиляется, наблюдая за ними двумя и отмечая произошедшие с девушкой перемены. Поначалу она недолюбливала ящера, находя его внешний вид отталкивающим, а симбиоз с грибами — мерзким. А теперь охотно играет с ним. Результат на лицо. Благодаря его влиянию, Ю постепенно смягчается, открывает своё сердце природе. Миру.
— Вас оставить вдвоём? — юноша позволяет себе колкость, намекая подружке, что она как-то уж слишком долго возится с Хрюнчиком. В ответ девушка ловко подскакивает на ноги и тыкает ему кулаком в плечо. Не прекращая касаться мордочки ящера.
— А, так значит я уже могу начинать ревновать, — Кей всем своим видом показывает, что обижен, но в его чайных глазах светится веселье. Ю замечает это и вместо того, чтобы оправдываться, подаётся вперёд и целует, обвив его шею свободной рукой.
— Ну что, готов попробовать дрифтовать ещё раз? — спрашивает она, оставляя в покое уже урчащего от удовольствия Хрюнчика.
— Давай, — Кей с готовностью протягивает ей руку, переплетая свои эбеновые пальцы с её белыми. В конце концов это всего лишь предложение. Ему не обязательно соглашаться на это или вообще на что-либо. Вся прелесть Истока, что им теперь не обязательно делать вообще что-либо. Они могут оставаться в «Гнезде» и целый день проваляться в кровати, как уже бывало не раз. Единственное, что действительно может заставить их покинуть убежище — это необходимость собирать ресурсы для потребления.
Рыская по пустынной планете они выискивают съедобные плоды, орехи и топливо из Потока, питающего космический корабль и их снаряжение. Кроме того, после внезапного землетрясения (или чего-то, эквивалентного ему на плавучем острове) им приходится ещё и обшаривать руины покинутой Ульем колонии в поисках запчастей для ремонта «Гнезда». В остальном они абсолютно свободны. Предоставлены сами себе. Нет никаких списков, в которых нужно ставить галочки, и никаких реальных обязанностей, которые нужно выполнять. Только двое влюбленных, пытающихся прожить свою жизнь по-своему.
В отличие от Ю, Кей - не адреналиновый наркоман. Он обожает чувство свободы и безопасности, которое излучает Исток. Поэтому ему трудно ощущать себя в безопасности, мчась вслед за девушкой, уже взявшей курс на энергетический мостик, соединивший их островок с соседним. Извилистые струи газообразного света, тянущиеся в небо от начала миниатюрной дуги, безошибочно указывают на его местоположение. Промахнуться невозможно, поэтому они в два счёта достигают края земли, где и начинается «мост». Множество связанных между собой силовых нитей, окружённых кольцом камней, парящих как в невесомости.
Ю не колеблется, вступает на зыбкую дорожку из голубой энергии, устремляясь в небо. Туда, где звёзды мерцают среди фиолетовой бесконечности и величаво плывут облака. Неуверенность и страх отступают, оставляя лишь эйфорию. Кей наслаждается чувством невесомости и свистом ветра в ушах. Они скользя сквозь эфир, ощущая холодное прикосновение облаков. Тонкие и полупрозрачные, похожие на пёрышки неведомой птицы, они состоят из кристалликов льда отражающих свет. Поэтому инверсионные следы за спинами подростков превращаются в сверкающие вихри бело-голубых огоньков, отмечающие пройденный ими путь.
Они покидают Гуямэ — островок, ставший их пристанищем, и летят к Цупимэ — походному лагерю, где можно отдохнуть или устроить пикник. Вокруг нет ничего — лишь струящиеся потоки энергии и они — двое влюблённых, сбежавших из тоталитарного общества, вынуждающего своих граждан заключать браки, основанные на деспотичном диктате Распределителя. Машины, объединяющей людей в пары на основе математических вычислений! Чтобы остаться вместе им пришлось покинуть Улей.
И если честно, Кей до сих пор немного в шоке от того, что их безумная авантюра увенчалась успехом. Это был акт отчаяния. Они не надеялись уйти далеко, ведь всё, что у них было — это туманный намек на существование некой пригодной для жизни планеты, координаты которой Кею удалось раскопать в документах «Экса-Новы», и «Гнездо» Ю. Корабле D-класса, не предназначенный для космических путешествий. И всё же они, каким-то образом, смогли сделать то, что ещё никому не удавалось. Они сбежали из Улья!
Пересекли Галактику по Дуге Потока и спрятались здесь — на этой странной планете, находящейся за пределами Сети. И пусть Удача и навыки пилотирования Ю сыграли не последнюю роль, Кею хочется верить, что их ведёт нечто большее и Вселенная на их стороне. Её помощь им сейчас ой как не помешает. Ведь чтобы остаться вместе они отринули не только породившее их общество, но и привычный мир. И теперь обречены провести остаток жизней на пустынной планете… размышляя о содеянном…
Нет, Кей не жалеет о принятом решении. Возможность с Ю перевешивает любые блага, покинутой ими цивилизации. Что же касается других людей, от которых они теперь отрезаны навсегда… что же, общество, вынуждающее граждан изо всех сил бороться даже за такую малость, как право быть с теми, кого любишь, не заслуживает того, чтобы о нём сожалели. Это не потеря. Это освобождение. Они прилетели сюда, чтобы обрести свободу. Непростая задача, однако же они не сдаются — продолжают работать.
Причём не только над обеспечением потребностей и ремонтом «Гнезда», но и над отношениями. Отсутствие развития — это стагнация. Застой и упадок. Чтобы сохранить любовь и пронести её через года, нужно не консервировать, а улучшать её. При чём постоянно. Сложившаяся пара тоже может вырасти. Научиться понимать друг друга. Лавировать, избегая неприятных тем и сглаживая острые углы. Они многому научились благодаря своему опыту на Истоке и далеко ушли от той «вспыльчивой девушки» и «дотошного мальчика-исследователя» которые были раньше — до прилёта сюда. Это факт. Они изменились и до сих пор продолжают меняться. Живут и борются вместе, проходя через все те трудности, которые приходится преодолевать большинству нормальных пар.
Теперь, когда они одни в целом мире и никто более не препятствует им, изначальные различия в их характерах и воспитании выходят на передний план. Как-никак мать Ю руководит «Экса-Новой» и обеспечила дочери элитарное образование в одной из лучших школ Радости. Он же вырос в сиротском приюте. Со всеми вытекающими. Пропасть между ними глубока и обширна, а различие в увлечениях и взглядах на жизнь лишь увеличивают её. Кей — биолог и исследователь, в то время как Ю — технарь с выдающимися полётными навыками. Однако всё это не только не мешает их отношениям, но ещё и создаёт положительную динамику.
Когда у влюблённых столько различий, им есть над чем работать и куда расти. Да, порой они спорят и даже ругаются из-за каких-то мелких бытовых дел или привычек друг друга, но при этом не позволяют этим неурядицам поглотить себя. И не забывают о том, что любовь побеждает всё. Для Кея не важно, сколько ещё колкостей Ю скажет ему в сердцах и сколько собранных им образцов выбросит, сетуя на неприятный запах. Да, она резкая, прямолинейная, язвительная, но он всё равно будет любить её такую, как есть. Потому что за фасадом стервочки скрывается добрая, внимательная, забавная, находчивая, а главное — преданная ему девушка. Которой, кстати, тоже приходится мириться со многими вещами вроде его неуклюжих попыток флиртовать и шутками ниже пояса, вызывающими лишь чувство стыда. Да может ли быть иначе? Отношения — это тоже работа, но настоящая любовь стоит того. И чем больше вкладываешься неё, тем больше получаешь отдачи.
Путь между островами не близок и когда они врываются на Цупимэ, солнце уже скрывается за горизонтом. Закаты на Истоке поражают воображение, и ни один не похож на другой. Они бывают красными, зелёными, синими и даже фиолетовыми. Цвет, в который окрасится небо, зависит от целого ряда факторов, но главным всё же остаётся тип биома, с которого ведётся наблюдения.
На островах, поражённых Ржавчиной, где из раскалённой от жара земли прорастают пики налитых багровым свечением кристаллов, а воздух пропитан обжигающей горло взвесью частиц, похожих на горящие искры, закаты красны как кровь. И небо на исходе дня всегда пылает тревожно-рдяным. В болотах же мутно-жёлтое солнце на закате и вовсе становится зеленоватым из-за висящих в воздухе гнилостных испарений, искажающих восприятия. Есть, конечно, на Истоке и более привычные человеку места.
Однако здесь, на Цупимэ, воздух чист и прозрачен, а потому и эффект обратного рассеивания, создаваемый Потоком, окутывает всё вокруг покрывалом лилового сумрака! Вихри света всё ещё танцуют и кружатся в вышине, окрашивая горизонт розовым и сиреневым, но комковатые облака у горизонта только что чуть ли не светившиеся изнутри, наливаются фиолетовой теменью. В сгустившемся сумраке струи Потока видны всё отчетливее. Пронзая фиолетовый сумрак росчерками голубого света, отдельные нити сплетаются в единую «чародейскую» вязь. Делают и без того красивый пейзаж завораживающим и по-настоящему инопланетным.
Кей инстинктивно замедляется, ощущая необходимость осмотреться немного. Погрузиться в окружающий их пейзаж, полный мягких, переливающихся оттенков. Он смотрит на высокую траву, слабо подсвеченную вечно круглой луной, светящей сквозь облака, и камни, нагромождения которых обретают в полусвете таинственные, а порой и причудливые очертания. Ночь дышит ему в лицо и Кей улыбается, с удивлением раскрывая в себе совершенно новые грани восприятия. Здесь, на Истоке, он не только учится видеть красоту, но и по новому смотрит на привычные, вроде бы, с детства цвета. Теперь небо для него — это целая палитра красок. Непостоянная и изменчивая. А остров вокруг —нарисованная ими картина. Полотно, которое юноша можно созерцать бесконечно.
Рывок не успевшей замедлиться и пролетевшей по инерции девушки возвращает брюнета к реальности, заставляя крикнуть:
— Притормозим, — как будто в этом есть необходимость. Ю уже остановилась. И она не упускает случая попрекнуть его этим.
— Блум! А толку предупреждать после, как уже остановился? — ворчит она, а потом тоже замирает, во все глаза глядя вперёд.
Влюблённые застывают на месте, наслаждаясь сказочным ощущением одиночества во Вселенной, разделённого на двоих.
Островок Цупимэ, расстилающийся перед ними, прекрасен… но не идеален. Даже в сгущающейся темноте Кей видит краснеющие на земле пятна, похожие на пролитое варение. В их отсутствие островок вновь начал зарастать Ржавчиной. Разлагающим веществом, что разрастается подобно раковой опухоли, удушая флору и заражая фауну. Эта губительная зараза, обнаруженная на большинстве островков, которые они посетили, настоящий бич Истока. Именно из-за Ржавчины они с Ю не могут полностью расслабиться и вынуждены всё время быть начеку. Не могут позволить себе забыться и потерять голову от любви даже во время романтических прогулок и пикников. Ведь даже случайное столкновение иногда может обернуться неприятными последствиям. Для них обоих.
Прежде, чем они с Ю научились противостоять инфицированным Ржавчиной зверям Истока, защищать друг друга и атаковать синхронно, тем самым увеличивая силу ударов, им не единожды приходилось возвращаться в «Гнездо» в синяках и ссадинах. Это сейчас они с лёгкостью одолевают встающих на пути саламашей и фловабагов, стреляя по ним энергетическими болтами. Не для того, чтобы убить, а чтобы «усмирить», вернув зверям их безобидное и веселое настроение. Заражение Ржавчиной вызывает боль, а как следствие и агрессию, но животных можно очистить от этой порчи и успокоить, накормив выбросом Потока — безотказный способ.
Порой, правда, им встречаются твари, созданные из чистой Ржавчины. Крупные и агрессивные существа, которых даже нельзя очистить. Они распадаются сразу после победы. Если их, конечно, удастся победить. В основном от них приходится сваливать.
— Ю, — зовёт девушку парень, взглядом указывая на уродующее остров, расплывчато-малиновое пятно, светящееся впереди.
— Да. И вон ещё, — она вздергивает подбородок, указывая им на другую красновато-пурпурную проплешину, которую он, пока ещё не заметил. В этом месте неоднородная жидкость красноватого цвета, уже начала кристаллизироваться, образуя твёрдое, багрово-светящиеся вещество в виде бесформенных самородков. И вот их уже можно использовать для улучшения оборудования! Ржавчина — подозрительная, но при этом полезная субстанция. С одной стороны она вызывает нападение животных. С другой весьма полезна в хозяйстве и является ценным ресурсом, который они собирают и тащат в «Гнездо». Попутно очищая острова от заразы.
Влюблённые переглядываются, а затем вновь обращают свои взоры вперёд. В ночи могут могут бродить грозные существа, а остров словно окутывает зловещая тайна. Но ощущение, что все будет хорошо, не покидает их. Поэтому они улыбаются друг к другу, устремляясь вперед — навстречу опасностям. И красная гниль расступается перед ними. Перед сияющим в ночи светом их ботинок.
Ржавчина рассыпается при контакте с Потоком. Как будто они противоположны и взаимоисключающи. На этот антагонизм намекает даже их цветовое и агрегатные противопоставление — Поток синенький и текучий, а ржавчина красная и твёрдая. У Кея есть гипотеза — что Поток и Ржавчина — две грани одного и того же явления. Однако это пока всего лишь гипотеза. Потому что он не может объяснить, как одна и та же материя может одновременно находиться в двух разных состояниях при одинаковых условиях.
Но это и не важно, пожалуй.
Главное, что заряженные Потоком ботинки является ключом к уничтожению Ржавчины. Зачистка островов — ещё одна важная часть их повседневной рутины. И сегодня они с Ю справляются на «ура». Ржавчина не успела нарасти здесь с их прошлого визита и достаточно сделать пару кругов, чтобы красноватая слизь превратилась в ничто. В награду им достается зловеще-светящийся красно-чёрный кристалл. Кусочек неочищенной Ржавчины. Кей забирает его и кладёт к себе в рюкзак. В хозяйстве всё пригодится.
Наверное это хороший знак, но по пути им не встречается ни одного покрытого Ржавчиной животного. Только безобидные фловабаги. Бронированные жуки с тремя парами сочленённых лапок, гроздьями флуоресцентных розовых глаз на переднем торце закруглённой головы, и красными, звёздчатыми цветками, растущими из поверхности панциря. Фиолетовые, они сливаются с окружающей обстановкой и лишь светящиеся, голубые кольца на брюшках выдают. Кей не упускает возможности почесать одного из них, рассмотрев заодно и похожие на орхидеи цветы, с которыми членистоногий вступил в симбиоз. Ю же просто угощает «своего» жучка выбросом Потока — чтобы не приставал. Она уже привыкла к Хрюнчику, но фловабагов, пока что, старается избегать.
Вместо этого она берётся за другое — не менее важное для выживания дело — сбор ресурсов для пропитания. И преуспевает.
— Прозевал! — весело кричит ему Ю, резко заворачивая возле жесткого, одревесневшего стебля, пробивающегося посреди флуоресцентного разнотравья. Его малиновая верхушка утыкана округлыми розовыми коробочками семян. Гремучий перец, как он есть. Сам стебелек маленький — не выше колена. И его легко пропустить. Припав на одно колено девушка принимается складывать маленькие горошины в пакетик для образов, чтобы использовать как приправу. Ну или в качестве антисептика — раны обрабатывать.
— Лучше бы ты его семена нашла, — не без удовольствия подкалывает любимую Кей, получая в ответ насупленную гримаску:
— Бурак! — закончив сбор, Ю прячет пакет в карман пальто и срывается с места, крича. — Я тебя ещё обгоню, вот увидишь.
Её гнев вызывает у Кея улыбку. Ну что поделать, если он оказался более внимательным, и нашёл больше семян. В три раза больше. В конце концов никто не заставлял её принимать условия пари и соглашаться с ними. Она сделала это сама, а теперь злится зная, что проигрывает. И пусть. Он не поддастся. Ведь в случае поражения ему придётся две недели делать Ю массаж. В обязательном порядке, а не по желанию. К тому же их игривое соперничество — лучшая мотивация, чтобы исследовать планету.
Помимо её красоты, конечно. Местные ландшафты приводят в натуральный восторг, заставляя влюблённые сердца трепетать от восхищения, и одновременно пробуждая в них желание увидеть больше. Исследовать все эти удивительные места. Искать пути, ведущие к вершине очередной плавучей скалы, чтобы полюбоваться открывающимся сверху видом, и спускаться в тенистые долины.
При этом Исток — странное, если не причудливое, место. Здесь есть не только живописные пейзажи. Планета таит не мало опасностей, а ещё больше — тайн. Она полна ими — и единственный способ для Ю и Кея выжить на ней — раскрыть их все. Поэтому путешествуя, они изучают всё, что кажется подозрительным. На своих условиях, конечно. В комфортном, расслабленном темпе.
Бо́льшую часть времени, проведённого за пределами своего уютного космического корабля, они скользя от одного островка к другому на антигравитационных ботинках. Собирают фрукты, очищают ландшафты от покрывающей их Ржавчины и отыскивают «мосты» в новые земли. Эти исследования приносят спокойствие и удовлетворение, но иногда одному из них хочется острых ощущений. И тогда они устраивают шуточное соревнование, вроде этого. Чтобы поймать кураж. Разогнать кровь по венам.
Не желая отставать от любимой, Кей устремляется к группе бледно-коричневых, древесных стволов, причудливо изогнутых в виде застывших щупальцев. На кончике каждого из них созревают оранжевые плоды, матово светящиеся от собственной спелости. Ю почти наверняка тоже заметила их, и намеренно проигнорировала. Первые пару недель после прибытия, когда они ещё только осваивались на Истоке и не решались отходить от «Гнезда» дальше нескольких миль, пищевые ресурсы были весьма ограничены. Им приходилось питаться исключительно медыней и Ю, судя по всему, до сих пор помнит об этом.
Кей как мог старался разнообразить их рацион, но список доступных ингредиентов был невелик. В результате им приходилось есть медынное рагу с медыней в качестве первого и печёную медыню с медыней на гарнир. Жареная же медыня оставалась на ужин. Требовательная в еде Ю как могла скрывала своё недовольство, выражая благодарность за то, что он вообще взял на себя готовку, но Кей видел её страдания. У бедного парня сердце кровью обливалось, когда ему приходилось собирать медыни сразу после того, как Ю пожаловалась, что устала их есть. Но поделать он ничего не мог. Чтобы выжить, необходимо идти на жертвы.
К счастью теперь всё это в прошлом. Исследовав прилегающие к лагерю территории, они отыскали и другие съедобные растения. Вот тогда-то Кею и представилась возможность блеснуть кулинарным талантом и представить новые блюда. К большому волнению Ю. И пусть питательные орехи буба, которые можно крошить в салат или подавать в глазури, не очень понравились девушки, со сливочной ягодой он по крайней мере, не ударил в грязь лицом. Приготовленное из неё фондю доставило девушке вкусовой оргазм.
— Съедим здесь или возьмем с собой? — сорвав плод медыни с ветки, Кей подкидывает её в воздух, прмвлекая внимание Ю.
— Сделаем медынёвку, — отвечает девушка, улыбаясь. Из них двоих именно она оказалась любительница выпить. Нехватка свободного алкоголя на Истоке, побудила её использовать Синтезатор, чтобы перегнать алкоголь из того единственного, что нашлось под рукой — медыни. Живучесть этого удивительного растения, позволяющая его семенам выдерживает самые неблагоприятные условия, включая даже нахождение в открытом космосе, принесла его на Исток. Тем самым дав им возможность наслаждаться романтическими вечерами в компании домашнего самогона.
— Как скажешь, — желая подманить Ю, Кей тянет сорванный плод ко рту, делая вид, что собирается вонзить зубы в его липкую мякоть. Медыня — сытная и сладкая, с приятным вкусом — подходит и для поедания сырьём. Фокус срабатывает и Ю ведётся.
— Эй! Это для готовки — одергивает она его, мигом подлетая, чтобы отнять собранный фрукт. Прекрасная в своей спешке она располагает тело почти параллельно земле. Пряди белых волос развеваются, красные глаза горят азартом, а белоснежные зубы обнажены в дикой улыбке. Окружённая вихрем голубых искр она прекрасна, как охотящаяся хищница. Кей позволяет ей отнять у себя добычу, но только затем, чтобы взамен получить её саму. Схватить в объятья и закружить в танце.
Так толком не начавшееся даже соревнование превращается в один из спонтанных, романтических моментов, которые они время от времени разделяют. Ю достаёт из рюкзака и вешает себе на пояс колонку, наполняя вечер звуками приятной мелодии. Электронный ритм как нельзя лучше подходит для этого тихого, наполненного люминесцентным сиянием вечера. Кей протягивает ей руку и Ю принимает её, перехватывая инициативу. Только что он держал её, неумело кружа на месте, а теперь она тянет его за собой. Увлекает куда-то сквозь развевающуюся траву. Они снова скользят, оставляя за собой рассыпающиеся искрами следы.
Её рука в его руке, а вторая обнимает за шею. Боясь полностью потерять контроль, Кей, ещё крепче обвивает талию Ю, прижимая её к себе. Кружение превращается в подобие вальса — неторопливого, вдумчивого. Антигравитационные ботинки поднимают их над землёй, избавляя от необходимости удерживать равновесие. Больше не нужно отвлекаться ни на что вокруг. Можно отдаться чувствам, бесконечно утопая в любимых глазах напротив и вслушиваясь в звуки музыки, несущей их как на крыльях.
Влюблённые разом забывают о гонке, которая только что увлекала их. Да, он и часто носятся вот так по просторам Истока, но при этом могут остановиться в любой момент. Происходящее ни к чему их не обязывает, и по сути не так уж важно, кто наберёт больше фруктов, или кто придёт первым к финишу в очередном забеге до «Гнезда». Это не соревнование и им ничего не нужно доказывать. Ни друг другу, ни ещё кому бы то ни было. Они свободны. Да, именно так — свободны. Именно это подарил им Исток. Шанс начать новую жизнь. По их собственным правилам. И они не упустят его. Не станут размениваться на глупое соперничество.
Ночь накрывает Цупимэ бархатным покрывалом. Остатки заката угасают в его тени и в мир замирает во власти фиолетового цвета. Струи Потока, изгибающиеся в воздухе, светятся подобно голубым кострам. Энергия разливается в воздухе туманными волнами, привлекая светляков. Сотни, нет даже тысячи крохотных голубых огоньков взмывают в воздух, кружась над скалами и лугами. Звёзды мерцают над ним, отражаясь в красных и золотых глазах. Звёзды кружатся вокруг них и сверкают у них под ногами.
Будто завороженная, Ю выключает колонку, ощупью надавливая на сенсорную панель. Мелодия создающая чарующую, потустороннюю атмосферу, гаснет и ночь снова становится тихой и безмятежной. Ю поднимает лицо и её глаза поблёскивают от слёз.
— Ну чего ты, глупышка, — Кей ласково стирает алмазную капельку, проводя пальцем по щеке расчувствовавшейся девушки.
— А сам-то, дурачок… — зеркально повторив его жест, она демонстрирует парню поблёскивающую от влаги подушечку пальца.
Он… тоже плачет. От восхищения Истоком и радости, что ему всё-таки довелось здесь побывать. От любви к чудесной девушке, которую держит за руку, и которая прижимается к нему всем телом, чуть ли не удушая в объятьях. От страха, что их пронзительное-светлое счастье окажется коротким. Как вспышка силовой дуги в темноте. Что Шершни Улья каким-то образом найдут их разлучат. Что их откорректируют и вернут в назначенную пару. Что от них ничего не останется. Ни одного воспоминания. Ничего.
— Ю… — слова застревают в горле, но Кей вытолкивает их наружу. — Я хочу быть с тобой. Хочу провести эту жизнь с тобой.
На короткое время страх завладевает им и парень оказывается во власти кошмара. Живое воображение рисует перед ним картины безнадёжного сражения, в котором гибнет выстроенный ими крохотный, пузырьковый мирок. Дымящееся, покорёженное взрывом «Гнездо», перевёрнутое, простреленная лазером мебель, разбитая посуда, сожжённые книги…
«Гнездо» — нечто большее, чем просто космический корабль или даже убежище. Это их с Ю дом, и он воплощает в себе идею безопасности. Места, в которое они в любой момент могут вернуться, чтобы отдохнуть. Если Шершни сожгут его, это будет конец.
— Я знаю… всё в порядке, — взяв его лицо в чашу ладоней, Ю разрушает видение простым касанием. — Посмотри на меня, Кей. Посмотри. Я здесь. Я никуда не денусь. Они никогда не найдут нас. А если и найдут, мы что-нибудь придумаем. Не знаю, как но…
Кей прижимается у ней лбом и вдыхает родной аромат волос, к которому примешивается аромат технического масла и сладостная горечь ночных трав. Она — его свет, его утешение и надежда. А он — её крепость. Потому что Ю тоже страшно. И не меньше, чем ему. Прижатое к нему тело дрожит и уж точно не от холода, который на Цупимэ не так уж и силён даже ночью.
— …придумаем, — собравшись с мыслями он заканчивает за Ю её фразу. — Я обещаю, я не позволю им разлучить нас.
Мгновение слабости проходит. Кей чувствует, как его решимость повышается, а дух вновь обретает твёрдость. Он не может позволить себе раскисать. В их паре роль оптимиста принадлежит именно ему, в то время как Ю постоянно опасается и сомневается. Поэтому он должен продолжать верить в лучшее. Верить в то, что им повезёт и их не станут искать слишком уж тщательно. В конце концов они не преступники и не повстанцы, а просто парочка сумасшедших, пытающихся обрести своё счастье. Они не планируют подбивать других на революцию и идти штурмом на серверную Распределителя. Им, может быть, и хотелось бы, но они не лидеры и не мятежники. И сосредоточены на том, чтобы остаться вместе. Так неужели Вселенная откажет им даже в такой малости?!
— Нет, это я обещаю, — качает головой Ю, крепко сжимая его руку своими. — Сейчас моя очередь утешать тебя, Кей.
Он не возражает. Подобные срывы для них — не редкость. Их приторно-сладкий роман всегда был отравлен горечью осуждения. Испорчен сомнения и страхом перед будущим, которые разъедают их подобно тому, как Ржавчина делает это с Истоком. Им не привыкать. Они научились бороться с этим. Заботиться об эмоциональном комфорте друг друга. Поддерживать и вдохновлять на борьбу. Поэтому сейчас, юноша просто стоит и смотрит на ту, кого любит всем сердцем. Наслаждается тёплом её дыхания, оседающего лице, даже сквозь прохладу вечернего ветра. И вздрагивает, когда та неожиданно наклоняется вперёд и сладко мурлычет ему на ухо:
— Но ты можешь вернуть долг позже, моя любовь, — её влажные губы проходятся по его коже и это действительно сексуально.
Не желая сдерживать себя, Кей отрывает Ю от земли и принимается кружить в вихре чувств. Её подхваченные ветром волосы развеваются, заслоняя мир серебряной волной. Сейчас она — его мир и сокровище куда более ценное, чем все загадки Вселенной.
— Сделаю всё, что в моих силах, — незаметно даже для самого себя Кей возвращается к привычному флирту, обещая постараться для неё в постели. При этом на его губах против воли прорисовывается улыбка. Она растёт, становясь шире. Парень готов засмеяться от облегчения, понимая что проблемы, чуть не заставившие его плакать, не имеют значения. И не будут иметь до тех пор, пока Ю остаётся с ним. Здесь и сейчас, в этот самый момент, они вместе. Вот, что действительно важно!
— Идём, — Ю поднимает голову, лежавшую на его плече и срывается с места, снова таща его за собой — на вершину очередного холма. Мчась по его склону, они расходятся в разные стороны, чтобы обогнуть препятствие, но затем их руки снова переплетаются.
Вот так, воссоединившись, влюбленные достигают самой высокой точки острова, оказываюсь на краю неба. Звёзды глядят им в глаза, сверкая в пустоте, как драгоценные камни, рассыпанные по тёмно-фиолетовому бархату. А голубовато-призрачные миражи потоковых струй вычерчивают вязь таинственных знаков, словно прославляя их беспримерный подвиг.
— Взгляни… — шепчет Ю, то ли вглядываясь в потемневшее небо, то ли наслаждаясь момент. — …так будет и дальше. Всегда.
Кей молча кивает, поняв, о чём она. Сейчас ему кажется, что весь мир — вся Вселенная — вращается вокруг них. Он не знает — правда ли это — но отчаянно хочет верить в то, что говорит ему возлюбленная. Нет, он — верит. Верит, потому что должен. Иначе никак.
Неизвестно, сколько времени протекает, пока они стоят на краю обрыва и смотрят в лицо Вечности. Размышлют о природе Мироздания и своём месте в нём. Но приходит момент, и влюблённым приходится оторваться друг от друга. Вернуться из мира грёз.
— Идём, пора обустраиваться, — игриво говорит Кей и Ю с готовностью откликается на призыв. Ночёвка под звездами — один из самых романтичных видов совместной деятельности, доступной влюблённым. Однако ничто так не сближает, как подготовка к ним.
Бытовые мелочи не менее важны, чем романтические и эмоциональные моменты, которые позволяют паре выразить любовь. Готовить еду, есть, стирать, заниматься уборкой — всё это способы узнать друг друга через повседневную жизнь. И сблизиться ещё больше.
Прежде Кей не понимал этого. Относился к таким вещам как к рутине. Досадной необходимости. И только здесь, на Истоке их важность открывается ему в полной мере. Любовь — сложная концепция, но наличие у неё приземлённой стороны делает её прекраснее. Пара, отношения которой основаны лишь на её возвышенных аспектах, не сработает, если не найдёт способ выражать свои чувства и привязанность друг к другу через повседневность. Общение, дискуссии и даже ссоры, сопровождающие большинство отношений. Романтика может быть основана не только на страстных поцелуях и пылких признаниях, но и таких простых вещах, как болтовня о еде, споры из-за уборки и даже сомнения относительно будущего.
Не в последнюю очередь подобному сдвигу во взглядах способствует отсутствие развлечений — их на пустой планете не так много. Ю уже дочитывает последние книги в их маленькой библиотеке, ну а он развлекает себя изучением местной флоры и коллекционированием образцов. Однако всё это — лишь способы отвлечься и чем-то занять себя. Только их непринуждённые разговоры и флирт заполняют пустоту «Гнезда», делая её по-настоящему комфортной. Наличие рядом любимого человека способно поддержать даже в самые трудные времена. И для того, чтобы снова почувствовать себя хорошо, Кею достаточно просто понаблюдать за тем, как Ю возится с гиподвигателями, брызгающими на неё маслом, или сидит рядом с каким-то прибором вся оплетённая проводами и ругается сквозь зубы. Эти милые сцены помогают ему расслабиться, неизменно заставляя улыбнуться и влюбиться в эту девушку ещё сильнее.
Кей наслаждается всеми нюансами их отношений, зная что они здоровы и надёжны. Полны преданности, понимания и страсти. Да, они с Ю не стесняются своих желаний и могут посвятить весь свой день занятиям любовью. А каждое примирение после короткой ссоры неизменно заканчивается постелью. Страсть часто накатывает спонтанно и они могут начать целоваться прямо посреди забега по какому-нибудь острову или вообще в полёте. Он частенько пристаёт к Ю в душе, хотя ты злится и гоняет его, не желая делить с ним ещё и этот интимный процесс. Сама же, при этом, отвлекает его от готовки, когда он ловко управляясь с несколькими кастрюлями на плите.
Подходит сзади и прижимается грудью к спине, игриво приобнимая рукой за бедро. Заглядывает поверх плеча, надавливая на него подбородком и спрашивает что-нибудь невинное. При этом её сладкий голос в сочетании с горячим дыханием на коже, заставляет Кея покрываться мурашками. Когда же платиноволосая скрещивает руки на его животе, прощупывая обозначившиеся под кожей мышцы, и скользит ими ниже бедному парню не остаётся ничего другого, как вздрогнуть всем телом.
Иногда самоконтроль помогает ему выдержать напряжение, но чаще всё идёт по уже отработанному сценарию. Он разворачивается и привлекает красотку к себе. Притягивает руками за талию, пока её ладони скользят по его обнажённым майкой плечам и груди, прикрытой тонкой тканью. За этим следует поцелуй с мягким подталкиванием Ю к кухонному столу, на который она с готовностью присаживается, опираясь ладонями позади себя. Кей наваливается на ней сверху, вынуждая лечь на столешницу…
…а как результат — сгоревшее блюдо, испорченные продукты и перепалка, с попытками свалить друг на друга вину. Что сказать, любовь порой ослепляет, заставляя забыть об осторожности. Но к счастью такие моменты скорее всё же исключение, чем правило. В большинстве же случаев пара старается действовать разумно и не создавать себе лишних проблем.
Поэтому и заночевать решают рядом с обломками спутника, рухнувшего на Цупимэ не больше нескольких лет назад. Место его падения ещё только начинает зарастать травой. Крохотные — не больше пальца длиной — ростки пробивается сквозь обожжённую взрывом землю. Тут и там. Их пока ещё слишком мало, чтобы затянуть уродливую проплешину, оставленную деятельностью людей. И они ещё даже не накопили достаточное количество веществ, чтобы в тканях растения начался процесс флюоресценции.
Сам же обломок спутника, торчащий из земли на манер могильного камня, напоминает колонну из светло-серого металла с тремя парами канавок, окружающих светящееся голубым энергетическое кольцо в верхней части. Он походит на монумент, или поставленный вертикально гроб. Что не добавляет пейзажу жизнерадостности. На Истоке полно и более живописных место, но зато животные — даже те из них, кто поражены Ржавчиной — не приближаются. Здесь можно отдохнуть, не опасаясь нападения.
Ну а пуфы, покрывающие землю у основания ракетного двигателя, позволяют сделать это с комфортом. Выпуклые, полукруглые «подушки» из полупрозрачного, чуть светящегося материала, напоминают купола медуз, являясь при этом разновидностью лишайника. Их размеры варьируются от совсем маленьких, способных легко уместиться на ладони Кея, до больших — шире его самого в два раза. И каждая из них обладает эластичной упругостью, превращающей их в идеальные подушки. То, что нужно для отдыха.
Пуфы очень удобны. Ю достаточно посидеть на них пару минут, и её начнёт клонить в сон. Поэтому ей так нравится здесь. Девушка с энтузиазмом разбирает их рюкзак, раскладывая припасённые для пикника вещи прямо на земле. Глядя на неё, Кей улыбается, застилая пуфы простынёй так, чтобы на них можно было расположиться не касаясь лишайников открытыми участками кожи. Удобные или нет, но они остаются живыми существами и могут отреагировать, если надавить на них слишком сильно. Начать защищаться. Будучи биологом, юноша предпочитает не рисковать, относясь к дикой природе с должной опаской и почтением.
Ю заканчивает накрывать на «стол», в качестве которого использует брошенные на землю рюкзаки, и они приступают к трапезе. Все эти перелёты и танцы в состоянии невесомости заставили их порядком проголодаться, поэтому влюбленные едят практически не отвлекаясь на разговоры и энергично стуча ложками по днищам пластиковых контейнеров, чтобы ничего не пропустить. И успокаиваются, только расправившись с лакомством. Сытые и довольные они прислоняются к «монументу» позади.
Ночь тиха и спокойна. Единственное, что нарушает её уютную тишину, это посвист ветра на гранях скал. Их прикосновения легки, но прохладны и побуждают Ю прижиматься к нему ещё крепче. Некоторое время она терпит, но затем всё-таки не выдерживает:
— Кей… у меня мурашки по спине бегут… — жалуется она и парень оборачивает вокруг них покрывало, сохраняя тепло.
Просто сидеть вот так не думая ни о чём — очень, успокаивающий, в чем-то даже медитативный опыт. Можно расслабиться, растворившись в тепле любимой девушки и через связь с ней, ощутить себя частью чего-то большего. Частью вселенной… Ночь уже полностью вступла в права и тёмно-фиолетовый небосклон над ними оказывает испещрён далёким мерцанием звёзд. Даже струи Потока больше не затмевают их и парочка может беспрепятственно любоваться ими, мечтая когда-нибудь дать имена тем узорам, в которые они складываются. Все созвездия Истока принадлежали им. Ему и Ю, и это знание наполняет ночное небо почти сакральным смыслом.
Кей смотрит на все эти далёкие солнца, сияющие для них сейчас, чётко зная что любимая разделяет охвативший его восторг. Её красные глаза точно так же устремлены вверх, а взгляд пытается поймать проблеск значения, кроющегося за сверкающими в ночи огоньками. Минуты проходят, а они всё так же сидят и молча смотрят на звёзды. Кей чувствует каждый вдох прижавшейся к нему Ю, но всё равно пропускает момент, когда девушка засыпает. Хотя не стоило бы — её нельзя оставлять с пуфами наедине.
Улыбаясь, Кей натягивая край покрывала до подбородка девушки и убирая в сторону белые прядки, падающие ей на лицо. Приближающаяся к зениту луна льёт мягкое, розовое сияние на её бледную кожу, из-за чего он невольно задерживает на ней взгляд. Изучает тонкий узор синеватых жилок, прослеживая каждую из них. Ю сейчас здесь, с ним, в его руках… такая близкая, такая красивая, такая родная… Его счастье, его мечта ставшая явью. Он готов на всё, чтобы удержать её рядом.
— Ю… — голос парня чуть слышно дрожит. — Я люблю тебя. И даже если против нас вся Вселенная, я не оставлю тебя. Никогда.
Кей знает, что это банально, но он достаточно смел чтобы произнести эту клятву. И достаточно труслив, чтобы решиться сделать это, только когда его любимая спит и не может его слышать. Во всяком случае он надеется, что она спит. Потому что если Ю всё это время лишь притворяется, контролируя дыхание, и сейчас посмотрит на него своими красными глазами, он, наверное, сгорит со стыда. Страшная догадка заставляет Кея присмотреться к девушке, но та и прежде мирно посапывает у него на плече.
Немного успокоенный он расслабляется рядом с ней, постепенно погружаясь в комфортный полусон. Да, может быть Улей и ищет их, а Исток — приберегает для них ещё пару зловещих тайн, но они всё ещё вместе. Всё ещё влюблены. И всё ещё свободны.
Настоящая любовь побеждает всё. В этом заключена её сила. Сила Любви.