Нужно верить в себя

***

      Нудл ушла из его комнаты, а Вилли накрыла тишина, только с улицы были слышны звуки. Добрая улыбка пропала с лица, глаза, которые горели счастьем и верой, что скоро все свершится и он сможет покинуть это ужасное место, будто потускнели. Он прошел к окну, взглянул с тоской на падающий снег и тихую ночь. Мысли появлялись в голове, будто огромный рой, не давали ему прямо сейчас пойти и лечь в кровать. Если конечно это можно было назвать кроватью...       Вонка не признавал никому, что вообще чувствует внутри. Было много подозрений, а правильно ли он делает? Вот он приехал в этот город, а пока нашел тут только несчастье, скрывая все под яркой улыбкой. У него нет денег, огромный долг и работа в прачечной. Раб! О, Всевышний! До чего же он дошел? Что бы сказала его мама, увидев где теперь ее дорогой сын? Нет, не этого он хотел... А вдруг ничего не получится? Вдруг их поймают, когда Нудл будет отвозить одежду? А что сделает миссис Стиркит? Это по истине не человек, а сущий дьявол.       Он сел за стол и открыл свой чемодан, на глаза бросилась фотография улыбающийся матери. Там она была счастливая, она верила в него... А сейчас ее нет. Он одинок. Вилли ни за что не откроет свои чувства людям, даже своим друзьям. Единственный человек, который мог его выслушать уже мертв. Закрадывались у него такие мысли, есть ли смысл делать весь этот шоколад? Сейчас он ему приносит несчастье, хотя Вонка продолжал следовать своей мечте. Предаваясь изучению шоколада, он был безграмотный и наивный, что даже злило его. А если бы он научился читать? Может всего этого не было? Все же Вилли извлекал из этого плюсы, он тогда бы не встретил этих чудесных людей с разбитыми надеждами. Нельзя верить каждой улыбке, каждому мягкому слову, но... А как тут не верить? Внутренняя доброта сама действовало на это. Не может он показывать другие чувства людям. Лишь только радость. Надо всегда улыбаться. Нельзя показывать несчастье.       Он провел пальцем по фотографии матери, смотря в эти чудесные и добрые глаза. На сердце было больно.       — Правильно ли я все делаю, мама?... Не зря это все?... Когда же наступит белая полоса и закончится этот ужас? Я хочу достичь своей мечты. Ради себя. Ради тебя, мам.       Слова звучали тихим шепотом по комнате. Чего он боялся — так это сдаться. Опустить руки. Когда и правда не будет выхода. Его выгонят из города, и что же делать? Все мечты будут разрушены, все окажется лишь пустыми словами. Люди хорошие, но уж точно не все. Сколько же существует по истине гнилых чудовищ, которые как-то еще живут на этой планете. Почему они такие злые, чем их жизнь обидела? Почему они не могут дать выполнить одну мечту, разве Вилли так много просил? Хотя, возможно много... Но ведь ради матери.       Он зарыл руки в темные кудри сжимая их, глаза закрылись, губы подрагивали, а глаза увлажнились от наступающих слез.       — "Мама, как же больно. Как больно осознавать, что жизнь не такая яркая как в моем воображении. Я взрослый человек, а поступаю как ребенок. Я не хотел взрослеть, мне было страшно... Почему нельзя остаться навсегда ребенком? Мамочка, я бы все отдал, хоть душу дьяволу продал бы, лишь быть с тобой всегда. Я не могу. Этот мир слишком жесток, а без тебя мне еще хуже. Я пытаюсь наладить яркие краски моего мировоззрения, но как только у меня получается — все рушится. Сколько мне еще так страдать? Лучше уж запереться где-то, быть одним в одиночестве, но не видеть этого разочарования. Я теряю смысл всего, что я делаю. Мама, я не хочу так!..." — думал он, а из глаз потекли слезы. Сейчас их нет смысла вытирать или останавливать, все равно никого нет.       Он понимает, детство не вернуть, а уж тем более нельзя оставаться на одном месте. Нужно идти вперед, взрослеть, но ничего не получается. Не для него это... Нет... Из-за этого многие люди видят в нем сумасшедшего, который приехал в этот город и начал вытворять черти что. Ему не верят, что существуют маленькие человечки с оранжевой кожей, считают дураком и все! Хотя, это и правда звучит ужасно глупо, но хотелось бы найти хоть одного человека, который смог бы его понять... Чтобы этот человек, был как родственная душа. Он встряхнул головой. Наивный! Никто не пытался залезть в его душу, пытаться понять почему он такой. Такой счастливый... Только на вид. Но и его сложно понять, сам закрывает от всех чувства, люди этого не видят и ладно... Слышать лишние вопросы не хочется. Он и не обвиняет их, у людей самих есть проблемы и тараканы в голове, что им до какого-то чокнутого, который ходит в нелепой одежде и делает странный шоколад? Он вкусный, Вилли очень любит его, но в такие моменты даже шоколад становится не самым близким, что у него есть.       Красные от слез глаза посмотрели опять на фотографию матери. Нет, нельзя больше предаваться горю. Надо смотреть только вперед, не сомневаться ни в чем, хоть это и трудно. Верить в себя. Возможно, все будет хорошо. А если нет...       Нельзя думать об этом!       Он вытирает быстро слезы, заглушает рвущиеся рыдания из горла. Все приходится, как обычно, сдерживать в себе, затыкать горе и отчаяние. Тихо вздыхая, он быстро закрывает чемодан и убирает его. Потушив свечу, комната погружается во мрак. Вонка идет к разваленной кровати, ложась на нее и накрываясь получше одеялом. Глаза были обращены в потолок.       — Завтра все будет хорошо. Я верю.       И он закрыл глаза погружаясь в сон. Конечно, в глубине души он не верил своим словам. Но делать себе опять больно, совершенно не хотелось.       И так плохо.