Щит

1944 Баки обычно избегает трогать руками чёртов расписной щит, этот неотъемлемый атрибут нового Стива. Щит — символ того, как изменился Роджерс, кем теперь стал. Щит — чёртово материальное подтверждение, что мелкий добился-таки своего, что его занесло в конце концов на войну. Но на этот раз Баки изменяет привычке. Как-то всё сложилось одно к одному: Коммандос избежали опасности, выиграли схватку, ушли от погони, все целы и живы; они даже пускают по кругу фляжку, ровным счётом по одному глоточку французского коньяка на брата. И хмелит их не коньяк, а вот это ощущение, что они очередной раз обдурили старуху-безносую. Даже и Баки охватывает будто утраченная после плена и всего, что там было, оживлённость, смешливость, его тянет поозорничать по-прежнему, по-мальчишески. Не боясь, что пальцы приморозит выстывшим на зимнем холоде металлом, он прихватывает щит Роджерса за боковину и поднимает повыше, примеривается к балансу, будто собирается отправить железяку в полёт. — Смотри-ка, и вправду удобно лежит в руке. Как-как ты там с ним управляешься, Стиви, м? А если я его кину, получится так же ловко? Или это одному тебе, Капитан, впору? Конечно, только ему, здоровяку с сывороткой в венах, какой разговор. Кинуть вибраниумную тарелку не штука, не так уж она тяжела, двенадцать фунтов, снайперская винтовка Баки с полным магазином и всей снарягой весит столько же. Но только новая, нечеловеческая роджерсова силища способна сделать из щита — оружие. Только рукой Кэпа пущенный диск скругленным, незаострённым краем способен ссечь нетолстое деревце, пробить лобовое стекло немецкого бронетранспортёра, сшибить с ног человека, стоящего в пятидесяти ярдах... а на дистанции в десять ярдов прикончить без вариантов: снести голову или размазать внутренности по позвоночнику. Но Баки дурачится, делает вид, будто впрямь вознамерился подровнять броском щита верхушки низенького заиндевелого ельника. Стив с деланно сердитой физиономией вскакивает, хватает щит за противоположный край и тянет на себя, притворяется, будто сразу не может его отнять. Коммандос ржут до слёз, Дернье хлопает себя по коленям, Гейб аж икает от хохота, Дуган стукает его кулачищем по спине. Им хорошо: они справились с делом и уцелели. Впереди ещё месяцы и месяцы войны, они могут не дожить до победы и все это знают, но сейчас просто выплескивают избыток напряжения, отдаются бездумной радости момента. 2014 ...Солдата нисколько не удивляет и не очень-то заботит появление нового модификанта, пустившегося за ним в погоню по крышам после снайперского выстрела. Солдат и так знает, что он не единственный супер-боец на свете: попытки вывести других таких, как он, не прекращаются ни в какое время. Бывает, кому-то где-то даже удаётся добиться относительного успеха — что «ГИДРЕ» с её «Эскадроном смерти», что противоположной стороне с тем темнокожим громилой, с которым Солдату довелось схлестнуться в Кояне. Солдат просто отмечает для себя наличие нового потенциального противника и придирчиво оценивает его боевые возможности. Быстр; ловок; обладает мгновенной реакцией; очень силён... и чрезвычайно вынослив. Расписная железка, которой преследователь попытался остановить Солдата, летит во владельца обратно, врезается в живот, но новичок даже не падает от удара, лишь слегка сгибается, оставаясь на ногах. Восьмой класс опасности, не ниже. Придётся повозиться, если будет приказ выйти против этого нового противника. Но Солдат вполне способен справиться. Он никогда не испытывает беспокойства по поводу своих будущих схваток. А вот оружие, которым блондин-модификант запустил в Солдата, вызывает смутную, ничем не объяснимую взволнованность. Солдат возвращается на базу, но на пути всё обдумывает происшедшее. Странная экипировка, ещё более странная тактика. Чужак бросился в погоню за вооружённым дальнобойной винтовкой снайпером с одним только металлическим диском наперевес. Щит способен отражать и крупнокалиберные пули? Нужно иметь в виду на будущее. Но причина внутренней дестабилизации не в том, что Солдат был обнаружен и едва не оказался вовлечён в схватку. Солдату кажется, что дело в самом щите. Он не помнит ничего подобного, но... у него впечатление, будто он уже когда-то держал этот предмет. Вот точно так же, за гладкий круглый край. Держал... ещё в своей живой, а не в нынешней бионической руке. Красно-сине-серебристая раскраска смущает. Вызывает обеспокоенность. Вызывает иррациональное чувство, будто что-то идёт не так и дальше пойдёт не так ещё намного сильнее. Разумеется, Солдат умалчивает об этих лишённых практической основы предощущениях, когда предстаёт перед человеком, который озвучивал ему директиву и ждёт возвращения с боевого выхода. — Актив, отчёт. Кратко. Запись ведётся. — Задание выполнено. Цель нейтрализована. На отходе подвергся преследованию другого модификанта. Личность неизвестна, внешние и боевые характеристики зафиксированы. — Так... Он догнал тебя? Вы дрались? — В боестолкновение не вступали. Финальная стадия возвращения на базу завершена чисто. — Ясно... — хэндлер трёт рукой лоб, взъерошивает густой неуставный чуб. — Есть ещё что добавить? — Никак нет. Доклад окончен. — Запись завершена, — хэндлер шумно выдыхает. — Всё хорошо. Ты молодец. Ты молодец, детка. Ты всё сделал как надо. Давай, Белоснежка: теперь раздеваться, чистить зубки и на боковую. Беспокойство внутри у Солдата протестует против такого обыденного исхода. Солдат не желает просто завершить миссию, ему отчего-то важно понять, что происходит, отчего в нём эта заноза, эта тревога. — Готов выполнять следующее задание. — Никак, перевозбудился от салочек, детка? Ещё поиграть тянет?.. — криво, невесело скалится хэндлер. Подходит вплотную, ухватывает Солдата обеими руками за виски, притягивает его голову почти вплотную к своей, лоб ко лбу. Шепчет почти беззвучно, одними губами: — Честно, только честно, а: тот парень тебе ни на кого не показался похожим? — Нет данных, — так же беззвучно и действительно честно отзывается Солдат. Осторожно высвобождает голову из пальцев хэндлера. — В отдыхе нет необходимости. Готов выполнять следующее задание. Хэндлер резко отступает назад. — Будут тебе задания, можешь не сомневаться, ...ь. Не загонят тебя пока в крио, ох, не загонят... Марш отдыхать, я сказал! Не устал он, после трёх миссий подряд... Отдыхать, это приказ! На телефон хэндлера приходит сообщение, он читает, на лицо набегает туман, брови хмурятся, он кусает губу острыми белыми зубами и тихо, яростно, грязно ругается. — Вот же... вот... И как тут... А-а! «СТРАЙК», общий сбор! — командует он в коммуникатор. Солдат напрягается; не смея вербально напомнить о себе, вытягивается в струнку, скрипит ремнями костюма, запускает шелестящую рекалибровку пластин на левой руке. Хэндлер смотрит на него и усмехается. Солдат не любит такого выражения на смуглом лице, так разгорающихся рыжих глаз: всё это значит, что ситуация близка к выходу из-под контроля. — Нет, детка, в этот раз ты нам помочь не можешь. Всё сами, ...ь, всё сами... Но дела, похоже, несутся вскачь, без тебя не обойдётся, можешь не сомневаться. Поэтому ты должен быть свежим и отдохнувшим. Давай к себе и постарайся хотя бы до вечера не нервничать и расслабиться как следует. А папочке нужно идти, его ждёт работа. И по дороге ещё надо успеть придумать, как ловчей слить эту ...ю пое...ь.