Collection of Christmas and New Year AU

      В этот вечер немного нервничают все трое.       Новый год пусть и не принято в их стране праздновать как-то по-особенному, но у Сонхва к нему невероятные слабость и любовь, а потому они чаще всего куда-то отправляются и занимаются чем-то не совсем обычным.       В этот раз омега превосходит любые ожидания своих парней.       — И вот так, — говорит, когда они втроём проходят через созданный им портал, представляющий собой синий круговорот энергии в человеческий рост высотой, благодаря которому обстановка меняется с их квартиры на заснеженную улочку с низкими, по два-три этажа, кирпичными домами, — мы оказываемся в небольшом городке на юге Франции.       — Вокруг нас примерно шестьсот тысяч человек. Небольшом? — просканировав ближайшее пространство, скептично приподнимает бровь Минхо, который зябко ёжится. В Сеуле-то сейчас плюсовая температура. Так что он и не подумал надеть нечто теплее, чем куртка-межсезонка и лёгкие джинсы, а также ботинки на тонкой подошве. А тем временем вокруг них хороший такой минус. — Хва, что ты придумал?       Чан, который всегда был более устойчивым к холоду, снимает своё тёплое бежевое пальто и тянет его Минхо, уже начавшему постукивать зубами. Младший благодарно кивает, отдаёт свою куртку, а после принимается одеваться, кидая косой взгляд на вертящегося с восхищением на лице Сонхва, залипающего то на вывески с лампочками вокруг них, то на витрины, в которых праздничных украшений больше, чем самих товаров по назначению, то на ёлки наряженные, что вдоль всей улицы. Остаётся только цокнуть, ведь… Как можно злиться на это чудо?       Спустя минуты три омега приходит немного в себя, поправляет воротник светлого свитера, что торчит из-под куртки, и поворачивается к своим альфам.       — Полагаю, мне стоит объясниться? — смотрит виновато, чешет в затылке и всё-таки переходит к сути. — У нас забронирован столик в ресторанчике неподалёку. Потом же мы разойдёмся с помощью моих порталов и соберёмся на площади Лакруа, подойдя к ней с разных сторон, — после этих слов лезет в свой маленький фиолетовый рюкзачок с крылышками и достаёт оттуда нечто, оказывающееся золотисто-красно-зелёными лентами в клетку. — Прежде, чем ступить на площадь, а сделать вы это должны не ранее, чем за десять минут до наступления Нового года, наденете ленты… — делает драматичную паузу, продолжая лишь через десяток секунд, — …на глаза. Мы должны будем отыскать друг друга в толпе, полагаясь только на интуицию. Магией пользоваться можно, но не поисковыми заклинаниями.       Пока Чан задумчиво кивает, Минхо стоит с лицом, полностью выражающим его недоумение. Собственно, не стесняется его и прокомментировать:       — То есть… Мало того, что предстоит бродить по отдельности по незнакомому городу, так ещё и в полночь, возможно, будем не вместе? Как так? — хмурится, говоря это, поскольку вероятность негативного исхода уж больно напрягает.       — Уверен, что мы найдём друг друга. А если нет… Значит в этому году будет совсем необычно, — неловко отвечает Сонхва, уже понемногу теряющий запал.       Как и во многих случаях, ситуацию спасает Чан.       — А мы можем что-то вроде плана номер два сразу обговорить? Например, если мы всё-таки не найдёмся, то сработает заранее подготовленное заклинание, которое нас перенесёт друг к другу? — спрашивает задумчиво, оценивая реакцию своих партнёров. Они вместе уже три года, но всегда остаётся вероятность, что кто-то отреагирует по-новому, а не привычно.       — Меня это устроит, — кивает Сонхва.       И два взгляда останавливаются на Минхо, который тихо цыкает, но тем не менее кивает и бурчит «да-да, договорились».       Когда идут в ресторанчик, Сонхва под руки берут с двух сторон. Пространственная магия из них троих у него, так что и заклинание плетёт именно он. Будучи сосредоточенным на деле, разговор альф не слышит.       — Сильно замёрз? Давай, я вас оставлю в ресторане и сбегаю тебе за обувью?       — Мне должно бы отпираться, но реально морозит адски. Так что буду очень благодарен, — отвечает с лёгкой улыбкой Минхо, старательно не выдавая своего смущения.       Да, он тоже альфа, как и Чан, однако всё-таки иногда приятно отдаться заботе самого старшего из них. Тем более, что тот, выросший с пятью младшими братьями, специалист в данной области.       — Почему тебя так напрягла идея Хва? Боишься остаться один?       — Вот в такие моменты ты меня бесишь. Знаешь ведь, — Минхо тяжело выдыхает, отчего вокруг его лица становится больше пара. Именно в это мгновение он замечает, что пошёл снег. — Боюсь. Немного совсем, но боюсь.       Чан кивает понимающе, после чего намеренно переводит тему. Ни к чему в этот великолепный вечер обсуждать страх одиночества, который преследует младшего альфу полжизни.       — Всё готово, — произносит Сонхва, затем удивлённо хлопая ресницами, ведь уже сидит за столиком, а рядом только Минхо. — Милый… А куда делся Чан?       — В магазин решил прогуляться. Подарки, если можно так выразиться, докупить. Глинтвейн будешь? Я заказал пару бокалов.       — Буду! — восторженно кивает омега, после немного придвигая стул и укладывая голову на плечо Минхо. Так вот очень уютно, ещё и удобно смотреть на снег, вихрящийся за окном.       Альфа может только улыбнуться, ведь моменты расслабления Сонхва едва ли не самое ценное в его жизни. Вечно серьёзный и собранный, пытающийся быть идеальным абсолютно во всём… Сонхва был таким всю жизнь, но с ними стал меняться. Словно бы действительно ощутил, что мир не такое уж страшное место, а люди вокруг не стремятся оценивать каждый его вздох. Пусть он не может пока без загонов, однако всё больше и больше те отпускает, позволяя себя наслаждаться жизнью.       — Я люблю тебя, — шепчет ему на ухо Минхо, чем вызывает приятные мурашки и тёплую улыбку, которую может увидеть, поскольку Сонхва отстранился — глинтвейн принесли.       — И я тебя люблю, — отвечает омега, прикусывая после нижнюю губу.       В следующее мгновение он дёргается от неожиданности, ощущая поцелуй в макушку. Но сердце быстро успокаивается, поскольку окутывает родное сочетание сладковатого белоцвета и пряного хереса, а его обладатель говорит:       — А я вас двоих люблю, — и устраивается на последнем свободном стуле.       — И мы тебя, — звучит в один голос.       Все трое смеются.       Затем Минхо уходит в уборную, чтобы переодеться в принесённое старшим.       — Вы уже еду выбрали? — уточняет Чан, быстро понимающий, что меню на столе нет.       — Я при бронировании столика всё заказал по кухне. Нам нужно только напитки посмотреть. Глинтвейн тебе тоже сейчас принесут, не стали брать сразу, чтобы не остыл, и можем взять что-то ещё, — улыбается довольно Сонхва, локтём уперевшись в стол и уложив щёку на свою же ладонь. Он разглядывает альфу с минуту, а после говорит. — Тебе так идёт румянец.       Кажется, от этих слов этот самый румянец лишь усиливается.       Но вполне возможно, что это игра освещения и воображения Сонхва.       — Спасибо, — тихо смеётся в ответ на комплимент, но уже через пару секунд отвлекается на официанта.       Они вдвоём добавляют к заказу бутылку шампанского и кувшин с цветочным настоем, который в такую ночь просто необходим для стабилизации внутренних магических потоков.       — Только не говори, что ты… — начинает было Чан, но его перебивает Минхо:       — Что он не должен говорить?       — Это мой вам подарок. Путешествие сюда, ужин и недельный отдых в гостинице, — как ни в чём не бывало говорит Сонхва, не обращая внимания на одновременно благодарные и раздосадованные взгляды. — И да, Минхо, неделя эта будет в тёплом месте, а не здесь.       — Ура! — младший альфа настолько радуется прекрасной новости, что забывает об эмоциях, обуревавших до неё. Даже его природные запахи кипариса и персика становятся ярче.       Вот только Чан так быстро не переключается.       — Хва, это перебор.       На самом деле, они обсуждали это не раз и не два.       Пусть у Минхо своё магическое сыскное агентство, у Чана немаленькая фирма, занимающаяся производством и изготовлением защитных и оборонительных амулетов, но Сонхва, будучи талантливым портальщиком, зарабатывает гораздо больше них двоих. Почти вместе взятых.       И альф это не ущемляет, просто они уже давно договорились, что общие траты делятся поровну, а слишком дорогие подарки Хва не делает.       — Ничего и не перебор. Нас ждёт новый год совместной жизни, можно и кое-какие правки в старые договорённости внести. Последний клиент целый месяц пользовался моими услугами и заплатил в итоге столько, что после оплаты всего запланированного у меня ещё деньги на кое-что другое остались.       Чан вздыхает, но более не спорит. Ни к чему портить всем настроение, да и подарок так-то очень приятно подобный получить.       Минхо лишь мельком поглядывает на них, а когда понимает, что вопрос исчерпан, берёт обоих за руки.       И улыбается.       Они так счастливы.

***

      — Мне нужно ещё что-то объяснить или всё понятно? — неуверенно уточняет омега, держа их за руки.       Мимо проходят спешащие люди, которые не особо обращают на влюблённую троицу внимание, пусть те и встали прямо посреди улицы.       — Перемещай, — хмыкает Минхо, после поправляя шапку. Да, Чан и это продумал.       Сонхва кивает и открывает два портала, которые пусть и не сильно, но отдаляют от возлюбленных, уверенно в них входящих. И задумка в этот момент не перестаёт быть яркой и необходимой ему, но и грусть отрицать не может. Это раньше он позволял себе игнорировать собственные, да и чужие, чувства. Но не последние пару лет. Не после того, как два невероятных человека ворвались в душу и позволили в полной мере ощутить, что значит быть любимым и любить.       — Пх. Ты справишься, — шепчет он себе под нос и в несколько шагов пересекает улицу, чтобы зайти в небольшой магазинчик.       Чан в это время рассматривает небольшой парк, в который его привёл портал. Усмехается, ведь Хва явно специально выбрал именно это место. Выбрал, зная, как сильно любит старший альфа гулять меж заснеженных деревьев. Он медленно начинает движение, с любопытством оглядываясь по сторонам, ведь почти все ветки украшены или гирляндами, или новогодними игрушками, а кое-где даже висят растяжки с пластиковыми буквами-пожеланиями.       Минхо же оказывается на малолюдной улице и с любопытством разглядывает вывески. Узнаёт пару дорогих брендов одежды, понимает, что справа продуктовый магазин, после же немного теряется в надписях на французском, поскольку кроме «bonjour», «merci», «bon appétit» и «adieu» ничего на нём и не знает. Только вот всё равно ощущает уют и покой, сразу понимая почему — вокруг тихо, огоньки сияют тут и там, освещение мягкое и приятное, а ещё откуда-то тихо музыка раздаётся, да ещё такая радостно-лёгкая, праздничная, что грех не почувствовать себя хорошо.       Сонхва выбегает из магазинчика и смотрит на часы, чтобы выяснить — нужно ли ему создавать портал или успеет пешком до площади добраться…       Тихо выругивается себе под нос, поскольку придётся перемещаться с помощью магии. А ведь так хотелось получить удовольствие от прогулки.       Но ничего. Они могут в другой раз втроём исследовать хоть весь город.       Быстро делает пасы руками, а затем прыгает в синеватую воронку, чтобы в следующее мгновение очутиться в одном перекрёстке от выхода на площадь.       — Отлично! — и улыбается радостно, быстро направляясь к выбранному им же месту.       — Отлично… — тянет Минхо, вертя головой в попытках понять — направо или налево. Он, вообще, отлично ориентируется на местности, да и Сонхва для них выбрал несложные маршруты, но вот надо было именно о последнем повороте информацию забыть.       Чан же в это время оказывается у границы необходимого места и смотрит на часы. У него в запасе осталось пять минут, а потому отходит немного в сторону и закуривает. Он так-то бросил эту привычку уже год назад, но иногда нет-нет, да хочется чутка подымить и погрузиться в около-медитативное состояние. Пока стоит и делает затяжки, обращает внимание — на площади, имеющей форму круга и довольно большой, метров семьдесят в диаметре, не так уж много народу, человек около двадцати, хотя пространства свободного много… Внезапно кое-что особенное привлекает его внимание: они все с завязанными глазами.       Медленно выдыхая, Сонхва достаёт из кармана ленточку. Часы на площади говорят, что время настало, можно завязывать её и ступать на мощёную поверхность Лакруа.       Минхо с ужасом понимает, что всё-таки повернул не туда, а потому бросается в обратном направлении, молясь всем известным божествам, чтобы его скорость была достаточной и получилось успеть.       Сердце учащённо бьётся, но в шагах Чана это никак не угадывается. Совершенно спокойно следует вперёд с минуту, даже без зрения ловко обходя людей, после прислушиваясь к ощущениям. Поисковой магией пользоваться нельзя, только вот ему ни к чему и другие заклинания, ведь у него чуть ли не читерская в данной ситуации способность к эмпатии, позволяющая на расстоянии считывать чужие эмоции. Обычно ей не пользуется, однако сейчас... Сперва прислушивается к эмоциям омеги…       У Сонхва потихоньку начинается паника. Пусть и предложил сам, но в повязке внезапно осознаёт себя просто слепым котёнком, а не способным магом и чувствительным омегой, который уже, вообще-то, умеет слушать сердце и находить нужное с помощью него, а не логичными доводами и полагаясь лишь на глаза.       Минхо уже почти готов остановиться, но внезапно ощущает прилив сил. Ведь наконец видит площадь и башню с часами, что Сонхва заранее подробно описал для ориентира. Времени остаётся совсем немного, потому альфа на ходу завязывает ленту, влетая на площадь.       Магическая энергия неспокойна и вихрится. Впрочем, в какой-то момент для Чана всё становится предельно ясно. Он идёт, куда нужно… Только вот сосредотачивается на цели до такой степени, что натыкается на человека, который тоже пришёл встретить Новый год сюда. Тот говорит ему что-то весело на французском, кажется, желает счастья в Новом году, однако Чан не на то настроен, поэтому молча продолжает путь, вытягивая вперёд руки.       Сонхва решает остановиться. Он сделал уже несколько кругов. Несмотря на то, что чётко ощущает присутствие своих альф, никак не может определиться с направлением, поскольку те будто расходятся в разные стороны, а не приближаются друг к другу.       Минхо улыбается и меняет резко направление…       Чан усмехается и аккуратно огибает парочку, которая принялась целоваться, едва найдясь. Делает пару шагов и…       Сонхва внезапно поворачивается, ступает осторожно, оставляет позади пару метров, как…       Над площадью разносится бой часов, знаменующий начало нового года, а они уже стоят и целуются втроём, крепко прижимая каждый двух других.       Тихо смеясь от облегчения и нахлынувших чувств, Сонхва утыкается Минхо в плечо и сжимает сильнее руку на талии Чана, который даже через слои одежды ощущает тепло омеги.       — В последний момент… — тихо говорит Сонхва, кусая изнутри щёку после. Он настолько нервничает, что их троих плотным облаком накрывает его естественный аромат — молочного шоколада с карамелью.       — А я и не сомневался, что так будет, — смеётся Минхо, который первым снимает ленту с глаз, затем принимаясь и остальным зрение возвращать. Чан ему на это благодарно улыбается, а вот омега остаётся неподвижен и глаз не открывает.       — Всё в порядке? — обеспокоенно уточняет старший альфа, переглядываясь с младшим.       — Да. Я просто… Расчувствовался, — Сонхва, едва произнеся это, набирает много воздуха в грудь, медленно тот выпускает, а после отходит от них, всё ещё обнимающихся, на шаг и смотрит поочерёдно, прежде чем опуститься на одно колено. — Вы позволите мне?       Альфы, мягко говоря, удивляются тому, что видят, но непроизвольно кивают. Синхронно.       — Я, наверное, творю нечто совершенно ненормальное, но я правда очень хочу… — говорит немного нервно, хотя и достаточно громко, роясь в это время в карманах. Когда находит наконец искомое, достаёт вытянутую бархатную коробочку и тянет вверх. — Вы выйдете за меня? То есть… Я выйду за вас?.. Мы поженимся? — задаёт потоком вопросы, не понимая — какая формулировка верна, а после затаивает дыхание.       Чан и Минхо переглядываются, затем тянут его вверх и целуют в щёки с двух сторон, произнося в унисон уверенное:       — Конечно.       И они, словно сговорившись, берут по два кольца из коробочки. Сперва Чан украшает своими пальцы Минхо и Сонхва, затем первый из них проделывает тоже самое. Последним кольца на пальцы альф аккуратно надевает омега, выдыхая от облегчения — ни с одним из размеров путаницы не возникло.       Едва выдохнув, Сонхва открывает портал, и они все вместе переходят через него с Лакруа в номер отеля, через панорамные окна которого просматриваются полоса пляжа с редкими деревьями и спокойное бирюзово-синее море. А освещают этот вид закатные лучи.       Они стоят так, что всего в шаге позади них кровать. Омега заклинанием меняет всю их одежду на похожие между собой домашние шёлковые костюмы: у Чана — чёрный в маленьких золотых ёлочках; у Минхо — тёмно-фиолетовый с имбирными пряниками; у самого Сонхва — красный с изображениями карамельных тросточек.       Через несколько секунд они уже сидят на краю постели вместе и оказываются совсем в другой атмосфере, но всё с тем же трепетом в каждом из трёх сердец.       — Я должен извиниться… — начинает было Сонхва, но его перебивает Чан:       — Нет, не должен.       — Не должен, но объяснение любопытно, — добавляет Минхо.       — Просто…       Из-за неловкости и нервозности встаёт с места и принимается ходить перед ними взад-вперёд, настраивая себя и подбирая верные слова, хоть и готовил их для этого дня довольно давно.       — Мне хотелось… Почувствовать. Как будто бы нужно было почувствовать ещё больше и понять…       — Сонхва, — Минхо хватает его аккуратно за запястье и вынуждает посмотреть себе в глаза. — Всё в порядке. Мы не испытываем ни единой негативной эмоции. И мы очень любим тебя, — говорит запальчиво, после чего кидает взгляд на Чана, как бы прося подтверждение произнесённому им «мы».       — Всё верно. Очень любим, — с улыбкой кивает. — Так что можешь спокойно рассказать, что у тебя было на уме.       — Но это так глупо… Всё уже закончилось, а для меня именно теперь стала очевидна глупость задуманного, — беспомощно смотрит сперва на одного, а затем на другого. — Вышла какая-то кривая проверка чувств, а не символ, который крутился в голове, был смыслом…       — Тебе кажется глупым произошедшее? — ласково улыбается Чан, максимально всем видом показывая собственное расположение и — одновременно — несогласие со словами про «глупость». — Ты ведь хотел убедиться, что действительно любишь нас, а не затеял отношения с двумя альфами из какой-то выгоды и практичности? Из чувства, что так будет просто безопасно? Хотел, чтобы Минхо наконец покинул страх одиночества? Страх, что его снова все бросят? Хотел, чтобы я перестал бояться пользоваться эмпатической связью, за которую мне всегда только прилетало?       — Откуда ты всё знаешь? — Сонхва неверяще качает головой, поскольку действительно почему-то не подумал, что эти мотивы могут быть понятны. И тут же в голове в очередной раз проносится, что альфы у него действительно невероятные.       — Оттуда, Хва, — отвечает, на удивление, не Чан, а Минхо, — у каждого из нас были сильные страхи или опасения. А ты, своими волшебными ручками, — при этих словах тянет запястье омеги выше, чтобы через секунду оставить поцелуй на тыльной стороне ладони, после чего продолжает, — решил нам всем помочь и сделать очень красивый жест. Предложение, к которому мы все трое уже были готовы. Оставалось только кому-то озвучить.       Сонхва лишь улыбается, свободной рукой вытирая выступившие слёзы счастья.       Как будто слишком всё это хорошо для него.       — Ничего и не слишком, — отвечает на его мысли Чан, просто-напросто догадавшийся о них.       А затем вместе с Минхо тянет Сонхва так, что тот оказывается лежащим между ними на постели.       Лучей солнца становится всё меньше, зато включаются автоматически гирлянды, что украшают весь номер.       — Люблю, — шепчет Чан, затем целуя в скулу и задерживаясь на ней губами.       — Люблю, — вторит ему Минхо, обнимающий за талию и проводящий носом по нежной шее.       — Люблю, — выдыхает Сонхва, поднимая руки и зарываясь пальцами в волосы обоих альф.       После они медленно лишают друг друга одежды, покрывая кожу попутно поцелуями. Не сговариваясь, забираются на коленях в центр кровати так, что Минхо оказывается лицом к лицу с Сонхва и целуется с ним, пока Чан прижимается к омеге сзади и усыпает мелкими укусами его шею, в то время как одной рукой опускается и проводит сперва по пояснице, после всё ниже и ниже, чтобы сперва с удовольствием отметить, насколько мокро между ягодиц омеги от естественной смазки, а затем скользнуть пальцами внутрь и обнаружить, что кое-кто подготовился к тому, чтобы принять своих двух альф одновременно.       — Я… — Сонхва пытается выровнять дыхание, но понимает быстро, что затея обречена на провал, и говорит подрагивающим голосом. — Хочу, чтобы сегодня… Вы не сдерживались…       — Будто мы так когда-то делали, — с язвинкой отвечает Минхо, за что его тут же кусают в плечо. — Ладно-ладно, понял.       Не то чтобы альфы считали Сонхва хрустальным или что-то подобное. Но иногда они действительно осторожничали. Сегодня же подобное, очевидно, введено под запрет.       — Как ты хочешь? — спрашивает Чан, проявляя фирменную заботливость. И тут же слышит тихое шипение.       — Вопрос в том, как хотите вы, — твёрдо произносит омега, бросая немного недовольный взгляд через плечо.       Альфы сразу после этого смотрят друг на друга, пару секунд будто бы ища решение в глазах напротив, а затем снова меняют позиции, в результате чего их тела образуют собой круг — Минхо немедля тянется, ловит губами член Сонхва и поглаживает по пояснице, заставляя того тяжело выдохнуть и впиться короткими ногтями в бедро Чана, который в свою очередь целует тазовую косточку Минхо, что несдержанно стонет в ответ на это.       Омега тихо хмыкает, полностью довольный происходящим, и принимается кончиками пальцев поглаживать основание плоти Чана, нарочито проводя по узлу и стимулируя эрекцию альфы, который в подтверждение того, что ему нравится, тихо рычит. Правда, сам Сонхва почти лишается мыслей из-за того, насколько доставляют наслаждение ему — Минхо времени не теряет и присасывает головку, затем неглубоко заглатывая и обводя её языком. В это же время Чан его поглаживает по мошонке, слегка на ту надавливает, а губами обхватывает член младшего поперёк, втягивая нежную кожу и облизывая.       Они втроём будто соревнуются — кто кого быстрее с ума сведёт, но это всё-таки не состязание, так что, когда все уже возбуждены сверх меры, приподнимаются и переглядываются, чтобы решить — как лучше расположиться дальше.       Инициативу на себя берёт Чан, который садится к изголовью кровати и тянет руки, приглашая Сонхва устроиться на нём. Минхо же не теряется и оказывается сзади омеги, сразу после чего они делят один поцелуй на троих.       — Ты?.. — хочет было спросить младший альфа, но ему мгновенно отвечает старший:       — Он готов.       Минхо на это хмыкает и кивает, немного отстраняясь.       Его эстетическое удовольствие подвергается мощнейшей атаке, когда видит, как член Чана скользит меж мокрых от смазки половинок, а затем медленно погружается в жаждущее нутро.       — Хоть на видео снимай, — бормочет, всерьёз думая в следующий раз создать заклинание, которое сняло бы их единение, но его мысли прерываются нетерпеливой просьбой Сонхва:       — Пожалуйста, Хо. Хочу чувствовать вас обоих в себе, — едва ли не хныча.       И кто такой Минхо, чтобы отказывать?       Нет, подобные глупости не про него, потому приближается, вставая вплотную, и обхватывает одной рукой поперёк талии, а другой направляет изнывающий член внутрь, чуть ли не захлёбываясь от наслаждения, получаемого от ощущения жара нутра и соприкосновения с плотью Чана, который тоже удовольственно стонет.       — Потрясающе, — со счастливой улыбкой комментирует Сонхва, чувствующий ту самую заполненность, которую желал. И сильную хватку на бёдрах, которую тоже хотел и которую теперь дарит ему по-настоящему несдерживающийся Чан, пока Минхо сильнее вцепляется в его кожу, даже оставляя мелкие царапины на ней. Рычание двух альф, окутывающее его, вообще способно окончательно свести с ума, но Сонхва держится. — Да, пожалуйста… — нарочито одобряет их действия вслух, чтобы не вздумали ослабить напор или, что ещё хуже, вообще остановиться.       Минхо хитро улыбается и чуть наваливается на спину быстро понимающего происходящее и упирающегося одной ладонью в постель Сонхва, чтобы прижать того к Чану, которого сам целует. Старший абсолютно доволен и отвечает на поцелуй, вступая в борьбу языками. Их рты приоткрываются, на грудь Чана капает общая на двоих слюна. Её с извращённым наслаждением размазывает омега, лаская сосок лежащего под ним альфы.       Для них всех это всё и чересчур, и слишком мало.       Чан подкидывает бёдра, двигаясь поступательно в Сонхва, одновременно потираясь внутри о член Минхо, который от переизбытка ощущений чуть прикусывает его язык.       Омега и доволен, и хочет к ним присоединиться, потому тянется и целует младшего альфу в щёку, на что тот немедленно реагирует и расширяет поцелуй до тройного. Мокрого, страстного, нужного.       Спустя несколько минут они меняются позицию. Получается с точностью до наоборот по отношению к предыдущей — Минхо оказывается лежащим на лопатках, на нём спиной Сонхва, а сверху на них наваливается Чан, целующий омегу и одновременно направляющий член Минхо вновь внутрь. Присоединяется он почти сразу и делает нарочито мощные движения, заставляя младших застонать в унисон.       На этот раз растянуть удовольствие не выйдет — все слишком перевозбуждены.       Чан разгибается, удобно устраивая ладони на боках Сонхва, чтобы крепче того зафиксировать, хотя с этим успешно справляются руки Минхо, эстетично смотрящиеся поперёк груди и живота омеги. Глядя на них сверху, как Минхо зацеловывает шею Сонхва, пока у того уже глаза закатываются от получаемого наслаждения, старший улыбается и принимается наращивать темп толчков.       Минхо крепче сжимает руки, но быстро понимает, что почти не даёт омеге дышать, так что совсем немного ослабляет хватку. Сил двигаться у него не остаётся, а пик обрушивается внезапно, вышибая напрочь мысли из головы, из-за чего кончает внутри. Сонхва от него почти не отстаёт — хватает всего пары поступательных движений старшего альфы, чтобы он излился себе на живот, очередным стоном почти срывая голос. Чан же видит двух своих любимых в украшении сюрреалистичных звёздочек, когда его оргазм прошибает тело насквозь, лишая на мгновения дыхания.       Спустя пару минут они оказываются все лежащими на кровати — Сонхва лишь головой на Минхо, а Чан у того на бедре.       — Кажется, я умер и воскрес, — говорит омега их общую на троих мысль.       — Нам бы в душ, но у меня нет сил от слова совсем, — констатирует ничуть не грустно Минхо. Какими бы они с Сонхва чистюлями ни были, сейчас готов пожертвовать этим своим качеством, только бы не прерывать блаженное состояние.       Чан тихо хмыкает и собирает магическую энергию, а как её ощущается достаточно, произносит пару заклинаний, итогом чего становятся чистота и наличие снятых не так давно, хотя может и вечность назад, домашних костюмов на них.       — Спасибо, — с улыбками говорят ему младшие, после чего они всё-таки делают единственное, на что силы отыскиваются у всех — перекладываются более удобно на кровати.       Стоит им это сделать, как Минхо мгновенно засыпает, а Чан, прежде чем последовать за ним, успевает лишь чмокнуть быстро омегу в скулу.       — Я безумно счастлив, что вы нашли меня, — шепчет Сонхва, перебирая волосы на затылках своих альф, что горячо обнимают с двух сторон, положив головы на его плечи. — И что я смог найти вас.