Опьянившая ночь.

Лунный свет освещал два силуэта в мрачной комнате. Давал видеть фарфоровое личико певицы, что надула щёчки умоляюще смотря в голубые глаза. Парень пытался уложить сестру на мягкую кровать. Его попытки не увенчались успехом. Та хваталась за него, не отпускала, хныкала, просила налить ей ещё больше алкогольного напитка, который и так бушевал в хрупком теле. Сколько бы тот не просил ложиться спать и успокоиться, она пропускала это мимо ушей, капризно размахивая ногами и зло шипя на брата. Он мог бы просто оставить её. Но не делал этого. Переживал, вдруг что сделает. Для него она была самым драгоценным сокровищем, которое он боялся потерять. Боялся остаться один. *** Вельвет пила довольно редко и никогда не перебарщивала, аккуратно отпивая с маленького бокала шампанское и хмуря бровки. Боялась за фигуру и что покажет себя ужасно на мероприятии. Опозорится. Испортит репутацию. Это был её главный страх. В этот раз что-то пошло не так и та выпила две бутылки шампанского разом, чуть не вырвав на стоящую вокруг неё толпу. Возле неё всегда было огромное внимание, и ради него она была готова пойти на почти любые уступки. Толпа громко кричала слова поддержки, поднимая руки и смотря на уже пьяную после трёх глотков диву, что пьяно ухмылялась, икая и размахивая рукой с алкоголем. Единственный, кому не нравилась эта идея - Венир, пытался остановить старшую, но та даже его не слышала. Его голос терялся в криках огромной толпы зрителей сего поведения близняшки. Он даже пытался прорваться к ней, но опять таки, не получалось и его отбрасывало чуть ли не к выходу с здания. Сдавшись Венир просто наблюдал за танцующей поп-звездой. Это было слишком даже для неё. Адекватность давно покинула девушку и та, как юла крутилась на столе. Уж завтра утром это будет светиться во всех соцсетях, если уже не было выставлено там. Наберёт миллионы просмотров, а после певица с позором будет смотреть на это с не выносимой болью в голове и похмельем. А он будет лишь таскать ей таблетки в постель и нравоучить, пока голубые глаза, как у хищной кошки не взглянут на парня. Заставят закрыть рот и вылететь с комнаты пулей. От этого ей спокойнее не станет и попытается уснуть, а после так вообще вспомнит про выступление и громко ругнётся. Домой ехали молча. Венир поглядывал на сестру, что постоянно выглядывала с машины, чуть ли не выпадая с неё и громко смеялась. Приходилось постоянно её возвращать на место и вновь застёгивать, смотря в туманные глаза с блеском. Редкое зрелище, что не особо нравилось младшему. Он не меньше Вельвет боялся испортить ЕЁ репутацию, не свою. Кроме того, она постоянно лезла к рулю и вертела его в разные стороны, пытаясь таким образом обогнать другие машины. Ей было весело, хоть сестра и не понимала, что творит. Таким образом они оба создали огромную затору и врезались в больше чем пять машин. Казалось с каждым её вздохом прибавлялись проблемы, которые опьяневший мозг не замечал. Слишком сильно затуманил разум и заставлял творить глупые вещи, на которые настоящая, гордая звезда не способна. *** Кровать скрипнула под весом всё же худого тела. Глаза поблёскивали от опьянения. Алкоголь приятно разливался по телу, придавая больше сил и ударяя резко, но так не приметно в голову. Губы тоненькой линией растянулись на лице, создавая лёгкую ухмылку. Мягкие ладони прикоснулись к холодным щекам, обжигая огнём. Она повернула его голову к себе осматривая чужое, но такое родное лицо, что так похоже на собственное. Его тихий вздох слегка оживил старшую, что немного приблизилась. Слишком близко. Его губы слегка приоткрылись, готовые уже что-то сказать, но дива лёгким движением пальцев прикрыла зелёные губки, продолжая осматривать, но уже более свободно, раскрепощённо. От таких взглядов Виниру становилось не по себе, в животе появилось странное чувство, а к горлу прилип мерзкий ком. — Венни.. — Томно шептала дива, опустив взгляд омутов к шее и тихо хохотнула, вздыхая и проведя рукой ниже. Нежно и аккуратно. — Ты ведь любишь свою сестрёнку?.. От этого вопроса и от прикосновения мягких, потных ладошек от щеки к шее, парня передёрнуло и тот с широко раскрытыми глазами смотрела на сестринское лицо, что так и не подняла мутных глаз к его лицу, продолжая смотреть сквозь него. Его дыхание участилось, а по спине пробежали мурашки. Нужно это остановить. Это не правильно. Так не должно быть. Это не должно происходить. Взглотнув, парень взял тонкие кисти рук и убрал бледные руки Вельвет, стараясь не смотреть ей в лицо. Не смотреть на неё. Не думать ни о чём. Просто уйти. — Вельвет.. Ты должна лечь спать. Прошу, ради меня, сделай это.. — Хриплым полушотом проговорил брат, сжимая её ладони, не очень сильно, что бы не причинить боли девушке. Он умоляюще смотрел в глаза-океаны, в которых бушевал шторм. Певица нахмурила брови, слегка раздражённо фыркнув, но тут же смягчила лицо, забирая руки с братских, а после скрещивая их пальцы между собой. Да настолько, что казалось костяшки прямо сейчас хрустнут и сломаются под её тяжёлым напором. — Венир.. — Бархатный голос сестры, что был таки раем для ушей, нежно парировал в комнате доходя с слуховых перепонок к мозгу и завораживая юношеский разум. Нужно бежать пока не поздно. Но её сладкая пытка не давала этого сделать, гипнотизируя и заставляя оставаться на месте. Не дышать. Не двигаться. — Ты не ответил на мой прошлый вопрос.. Ты ведь любишь свою старшую, такую дорогую для тебя сестрёнку?.. — Она повторила вопрос в другой формулировке, снова приближаясь к слегка дрожащему телу брата и ложа руки тому на уже горячие щеки, которые пылали как лесной пожар. Голубые глаза метались с стороны в сторону, лишь бы не видеть её лица, не смотреть на неё. Если взглянёт хоть разок, не вытерпит её давления. — Я.. Люблю тебя, сестра.. — Приглушённо прошептал младший, почти не слышно, но эти слова донеслись к ушам девушки, которая лишь ухмыльнулась, аккуратно поглаживая большими пальцами мягкое лицо родного близнеца. Эти слова дали больше смелости, которой без этого было достаточно. Они лишь подтолкнули. Горячее дыхание обожгло лицо и тот, с широко раскрытыми глазами смотрел в такие же одинакого голубые глазки, что медленно хлопали ресничками. Сердце громко и быстро колотилось в груди, чуть не выпрыгивая, горло пересохло, а дыхание сбивалось. Все внутренние органы сжались, перекрутились, запутались между собой, создавая нервный клубок. Губы, мягкие, сладкие как конфеты прикоснулись к обкусаным и без того сухим губам, что были приоткрыты и давали хоть какой-то доступ к такому нужному воздуху, что теперь имел запах клубничных духов сестрёнки. Её язык вальяжно вошёл в чужой рот, начиная исследовать полость и пытаться хоть как-то начать пляску с чужим. Но тот приклеился к нёбу, не давая распробовать себя. Венир не умел целоваться и никогда этого не делал. У него, в отличии от сестры не было партнёра, с которым он мог бы провести развратную практику. Через несколько мгновений, младший всё же попытался ответить на порочный и такой не правильный поцелуй для общества, но такой же сладкий, мокрый, горячий, что голову взрывало, заставляя забыть все правила и нарушить запреты. Распробовать запретный плод. Узнать его вкус, а после стыдливо опускать глаза. Девушка кусала чужие губы, облизывала, продолжала поцелуй, пока лёгкие не заставили отстраниться. Заставили почувствовать холод, нужду. Тонкий мостик слюны повис между лицами близнецов, в ту же секунду разрывая связь. Она громко вдыхала, тяжело поднимала грудь, смотря на потолок и тихо, почти не слышно облизывала влажные губы. После не долгого глотания кислорода, Вельвет вновь прижималась к худощавому телу брата, снимая его наплечники. Медленно, осторожно. Лишь бы не спугнуть его. Внизу живота приятно тянуло. Буд то пытка, такая манящая и приятная, заставляла её совращать Венира. Такого наивного и глупого. Алкоголь виновник этих не правильных действий, которые нельзя было допустить, но она перешла черту. Разрушила все ценности, принципы. Только для того, что бы получить желаемое. Эгоистка, что делает всё лишь для собственной выгоды, удовольствия. Идёт на шаг, после которого изменится жизнь как и её, так и младшего, что не познал извращённой жизни. Перерастёт в не нормальную любовь и зависимость друг от друга, в которой придётся делить одно ложе при лунном свете. Стесняться действий друг друга, но ловить с этого не объяснимый кайф, упиватся им до дна как дорогим вином. Хвататься острыми ногтями. Холодные ладони блуждали по оголённому торсу брата. Прикасались к выпирающим рёбрам, считая их. Обжигали холодом. Брат громко выдыхал, чувствуя приятные руки на своём теле и краснея сильнее, чем настоящий помидор. Кровать тихо скрипела, приглушая тихий стон с рта певца. Помада размазалась но это не мешало обоим, наоборот. Это очень нравилось голубоглазой, что с ухмылкой смотрела на проделанную работу. Красные ногти царапали нежную, бледную кожу поп-звезды. Звуки, что издавал братец приятно отдавали в голове, оставаясь на несколько секунд, эхом разразились по комнате. В которой кроме него ничего не было слышно. Адекватный рассудок окончательно покинул мозг юноши, что даже не смог сопротивляться или даже остановить игру сестрицы, что увлечённо рисовала на его груди различные узоры, слегка причиняя боль острыми ногтями. Это больше заводило, заставляло разум плыть только от одного её прикосновения. Теперь, казалось, более чем сейчас нормального поведения. В глубине души он понимал, что это не правильно, она не должна этого делать и это не может продолжится, но желание перекрывало все мысли, заставляя их потеряться в забвении. Девичье тело в плотную прижалось к оголённому торсу. Её дыхание опалило чувствительную шею, нежно целуя и оставляя след от ярко-розовой помады. Юношу буд то током ударило и тот вздрогнул, смотря на Вельвет, которая с особым рвением расцеловывала и оставляла лёгкие метки-синячки на тонкой коже, вовсе не стесняясь, вовсе не думая, что придётся замазывать. Скрывать от публики, что легко заметят и тут же узнают не то, что бы весь город, вся Неистовая гора. Будут говорить все паблики. Будет настолько стыдно, что лучше под землю провалиться, чем видеть этих людишек, что в любом случае говорят о тебе. Думая что появилась девушка. От этого ещё стыднее. С раздумий вывел лёгкий укус острых клыков, а после горячий язык, что прошёлся по новоиспечённому засосу. Тихо пискнув, Венир выдохнул, немного отодвигаясь от дивы. Взгляд был опущен, а ладони сжимали мягкое постельное до побеления костяшек. Было противно от самого себя. Да настолько, что хотелось забиться в угол, скрыться, не видеть больше никогда себя в зеркало и настолько похожую близняшку, точную копию - Вельвет. — Венни. — Мягко парировала его имя девушка, добавляя возбуждения в извращённые мысли, что крутились прямо перед глазами. И не поспоришь, телом его сестра была хороша, слишком сильная худоба ничем не портила фигуру, стройную и выделяющуюся на фоне остальных девушек. Венир никогда не смел думать о родной кровинушке в ином плане и никогда не заворачивал мысли в эту тёмную коморку. Никогда не заходил к ней в комнату без стука. Никогда не подглядывал. Знал, что это не нормально, общество осудит. Не переходил черту, кроме сегодняшней ночи, что сблизила их слишком сильно. Слишком быстро. Слишком не правильно. — Красивый придурок.. Как же я люблю тебя.. — Не разборчиво тараторила сестра тихим скулёжем, путаясь в словах. Шампанское давало о себе знать. Либо не давало о себе забывать, снова растворяя юное тело в объятиях парня. Дурно сводило с ума, дурманило и давало не ту свободу, запретную. Но такую сладкую. Рука тяжёлым грузом спустилась к паху близнеца, от чего тот попытался прижать к себе ноги, жмуря глаза и тихо выдыхая с лёгких нужный воздух. Сжимал, без того теперь слегка мокрое одеяло.Кровать резко прогнулась. Она аккуратно водила рукой в интимном месте, что слегка намокло. Самодовольная улыбка сияла в лунном свете, что так же освещал обоих. Заставлял видеть раскрепощённые действия старшей сестрёнки, которая слегка стягивала шорты с трусами, облизывая губы. Растягивала удовольствие, издевалась. Пытала. Но в тоже время приносила блаженное удовольствие, от которого больно, но в то же время приятно сводило мышцы живота, а конечности мимолётно подрагивали. Руки легли на тонкую талию, слегка сжимая её и выбивая с лёгких приятный, бархатный стон. Её глаза сверкнули в темноте хитрым огнём. Ладонь, что через одежду гладила выпирающую горку, проникла к горячей плоти, аккуратно водя ею по твёрдому органу и снимая ненужные тряпки с потного тела. Протяжный скулёж и просьба прекратить лишь сильнее разыграла аппетит. Скользя липкой рукой по члену брала, Вел смотрела в опущенные, наивные глазки, что слегка прикрывались от приятного поглаживания головки либо быстрого вождения по возбуждённому дружку брата. Это не меньше возбуждало и инициаторшу, что слушала стоны и рычание брата, как прекрасную песню. Старалась прислушиваться, не издавать ни единого звука. Ей нравилось знать, что брату было хорошо, что он не оттолкнул её. Дал притронуться к тому, чему она не смела даже подумать. Как бы Вельвет не пыталась отрицать, но сама достаточно намокла, да так, что вся жидкость стекала на ноги и капала на постельное. Смазка выделялась с члена брата, хлюпая под быстрыми движениями сестры, что доводила певца до разрядки. Сбитое дыхание это доказывало. Его хрупкие руки сжали талию настолько сильно, что голубоглазая громко зашипела, а после почувствовала на руке горячую, полубелую жидкость. Немного поводив рукой по плоти, она вытерла ладонь салфеткой. Довольная своей работой, сестрица приблизилась к смущённому личику младшего, что стыдливо опускал взгляд и сбивчиво дышал. Это не могло не умилять, но в тоже время тешить самолюбие девицы. В ту же секунда она унесла брата в такой же липкий, мокрый поцелуй, скользя языком внутрь и проводя те же махинации. Теперь поцелуй был полноценным. Венир всё же понял, что нужно делать и лениво ответил, прикрывая веки и зарываясь в длинные волосы сестры, такие мягкие, приятные. Юбка с подплечниками отлетели в конец комнаты, обнажая не большого размера грудь и бёдра. От этого она была.. Почему то более привлекательной в глазах юноши. Поцелуй оборвался так же резко, как и начался, давая рассмотреть все прелести сестринского тела. Разум говорил: Не смотри, ты на должен видеть. Но глаза говорили совсем другое. Наоборот, они сжирали её как голодные звери, не отводя взгляда. Рассматривали каждый изгиб, каждое ребро, ключицы, идеальные плечи. Но вниз не смотрели. Он не смел взглянуть на то, что было внизу, даже не думал об этом. Это было бы слишком. Слишком извращённо. Он не отрицал, то, чем они сейчас занимаются более развратно и не правильно, но стоящий колом член на сестру говорил совсем об обратном. Он отвратителен. Странный, ужасный, не нормальный. Ему нужно лечиться. Но даже это не поможет извлечь с памяти похоть, что преследовала их этой ночью и всё же поймала, заставив заниматься порочным делом. Положив руки на плечи парня, Вельвет переступила его ногой, собираясь насадить себя на возбуждённую и пульсирующую плоть. Она аккуратно садилась, а после того, как головка вошла в лоно тихо зашипела, закрывая глаза и закусывая губы до крови. Она продолжала садиться, громко постанывая, пока не села полностью. Парень тихо зашипел, чувствуя насколько внутри сестры узко, слишком влажно. Старался не смотреть на неё, подперев тело локтями. Певица чувствовала лёгкую боль и прижалась оголённой грудью к торсу парня, начиная снова целовать. Он хотел, что бы это скорее закончилось. Пойти в душ, смыть всю эту грязь с себя и не спать, ведь совесть будет грызть, прогрызать страшную дыру внутри. Рыдать в подушку и знать, насколько ты противный, гадкий. А сестра не узнает и только он будет помнить страшную ночь, что склеила два тела воедино, родную кровь перемешала и опалила. Дала пощёчину, острую как нож. Бросила в пропасть. Теперь сиди и понимай, что сотворил с сестрой. Посмел тронуть. Не защитил от самого себя. Дива блаженно закатывала глаза, шлёпая телом о тело и не стеснялась издавать громкие звуки. Её руки скользили по телу брата, пока та, буд то оседлав его насаживала себя на член, целуя парня где только могла, в губы, шею, руки, плечи. Куда только могла достать. Венир не открывал глаза, либо же отводил их поодаль. Хотелось не слышать ничего, не чувствовать. Хотелось, что бы выдохи не возбуждали плоть. Хотелось закрыть рот навсегда, лишь бы не издавать приглушённое рычание. Было бы проще, если бы она не была его сестрой. Была просто фанаткой. Но не его сестрой! Не кровной родственницей. От гадкого чувства хотелось вырвать. Закрыться в туалете и не выходить. Было бы отлично, если бы он не был настоящей звездой, не был таким падким. Не был сейчас возбуждён до побеления пальцев на ногах, до помутнения глаз. Не был её братом. Грёбаное шампанское. Идиотское мероприятие. Глупый... — Венир! — Прижимаясь всем весом и вцепившись в бледные плечи, царапая до крови выкрикнула сестра, вздрагивая всем телом от подступившего оргазма у обоих. Вместе застонав, а точнее заскулив, младший излился в сестру не успев вытащить и теперь задыхаясь от разрядки и конечной остановки интимной близости близнецов. Дива упала на брата, громко дыша и уже расслабленно причмокивая того в губы. Довольная улыбка заставила его расслабиться и взглянуть в теперь без капельки искры, пустые глаза. Стало не уютно от такого взора очей, и Венир слегка поёжился, вытаскивая с влагалища интимный орган. Оба отдышались, но так и не поменяли положения, продолжая лежать и смотреть друг другу в глаза. — Хорошая работа, прекрасный идиот. — Прошептала Вельвет, уже закрывая глаза и начиная тихо сопеть. Слишком устала. От этих слов становилось дурно. Венир ненавидел эту ночь. Хотел отмотать время и не допустить того, что произошло. Хрустальные слёзы обожгли кожу, что сверкали как чистые алмазы при лунном свете. А комнату заполнили теперь тихие всхлипы. Только месяц продолжал освещать комнату блеклым светом.