Семь лун - семь звёзд

Ёриичи всегда был талантлив, добр, выразителен, красив и так далее по списку. В идеале умел всё, за что бы не брался. Знал всё, ведь с детства имел тягу не к бесполезным уличным играм, а к заумным книжкам. И всегда, абсолютно всегда, заставлял тонуть в своей тени старшего брата. Мичикацу никогда не имел таланта ни к учёбе, ни к боевым искусствам, к которым их приобщал отец с раннего детства. Его характер не отличался откровенной добротой, да и он не был похож на солнце, чтобы люди тянулись к нему сами. Единственное, ему повезло с внешностью. И то, только потому что Мичикацу и Ёриичи близнецы. Мичикацу ненавидел своего младшего брата всеми фибрами души. За его талант, доброту, красоту, тёплый взгляд, за его идеальность. За то, что сам Мичикацу не может быть таким же. И ладно бы Ёриичи выигрывал только в характере и таланте, так нет… Отец, который изначально вкладывался в старшего сына, как только у младшего открылся талант к хендо, решил отречься от Мичикацу и начать наставлять Ёриичи. Это был удар ниже пояса. Теперь любовь матери и отца полностью принадлежала когда-то болезненному и никому ненужному отродью. Теперь в этой семье был лишним не Ёриичи, а Мичикацу. Но всё стало только хуже, когда они пошли в школу. Тогда появился табель успеваемости и нескончаемая конкуренция, которую Ёриичи, кажется, и вовсе не замечал! Конечно, зачем небожителю обращать внимание на безрезультатные попытки старшего брата хоть немного угнаться за ним? Очаровательный и гениальный Ёриичи завоевал сердца учителей и одноклассников, а вечно хмурый и недовольный Мичикацу отпугивал их, создавая о себе неприятное впечатление. Никто из них даже не попытался узнать его поближе! Подумаешь, он не светится, как его младший брат, но он же подходит первый, первый начинает разговор и бесконечно старается завести друзей! Ёриичи же смущённо сидит за партой и ничерта не делает, но к нему люди сами тянутся. Самые популярные и интересные мальчишки их класса, такие как Ренгоку-кун, Томиока-кун и Шинадзугава-кун сразу же забились к нему в друзья, а девчонки смущённо обступили со всех сторон. Почему так? Чем Ёриичи лучше Мичикацу? Ах, да. Верно. Это ужасно глупый вопрос. Дома дела, не сказать, что обстояли лучше, но отец больше не бил Мичикацу. Очевидно, потому что считал его разочарованием и не видел смысла тратить на него свои силы. И ведь даже Ёриичи не бил. Но оно и верно, за что? Этот поганец идеально со всем справлялся. Отец мог бы хоть иногда на нём срываться. Было бы хоть не так обидно. Так что, причины, почему у Мичикацу не появилось ни единого друга даже к третьему классу младшей школы, ясны, как никогда. Но старший из братьев Цугикуни к тому моменту научил себя не слишком расстраиваться из-за этого. Чем меньше он общается со сверстниками, тем больше у него времени на учёбу. Может хоть так получится сдвинуться со статуса разочарования в семье Цугикуни. Ну а чтобы совсем не загнуться от зависти и одиночества, Мичикацу решил оставаться на дополнительные занятия после школы, вместо того, чтобы идти домой с Ёриичи. Еле получилось отвадить младшего от посещения этих занятий. На них не рассказывали ничего интересного. Чаще всего история основания школы и тому подобные темы. Школа, в которую их отправили родители, дорогая и престижная, с уклоном в математику и боевые искусства. В неё можно поступить только, если ты богат, гений или если твой дядя — директор этой школы. Когда-то даже место в самом низшем классе разыгрывалось в лотерее. Сама по себе эта школа, помимо огромного пространства и мест, таких как бассейн, личный стадион, компьютерный класс, которых не было в бедных школах, от других учебных заведений ничем не отличалась. Такие же нудные и строгие учителя, такой же запрет на шалости, такая же форма и такие же дети. Правда, некоторые были, мягко говоря, избалованные, но это не то, чем можно было удивить Мичикацу. Из школы Нанатсунохоши, а именно так она называлась, выпускались только гениальные дети, которые в будущем добивались невероятных высот. Таких даже на доску почёта вешают. Она весит в фойе вместе с разными школьными наградами и «гербом» школы. Ёриичи бы точно однажды на ней оказался, как лучший ученик за всю историю этой школы. Прямо вместе с безвкусным «гербом». Честно говоря, Мичикацу не понимал, зачем этот самый «герб» повесили. Это был небольшой кусок ткани тёмно-синего цвета с кругом белых звёзд, которых окружали шесть полумесяцев. Это выглядело странно и непонятно. Но как объяснял учитель это всё лишь метафора, изображённая в картинках. Мол, ученики, которые уже раскрылись — луны, а те, кто только-только начинают проявлять свой потенциал — маленькие звёздочки. Ладно, это было правда интересно. Но ничем иным это школа заинтересовать не могла. Сегодняшний день был на редкость отвратительным. В их классе была контрольная по математике и Ёриичи написал её на наивысший балл. Мичикацу же не хватило балла до оценки младшего брата. Естественно, у Ёриичи ещё и талант к математике! Ему же мало бонусов судьба подкинула. Чёрт возьми, это ужасно злило, а зависть неприятным червём съедала сердце изнутри. Он мог лучше, так почему же не справился? Скомканная работа летит в мусорное ведро на следующей же перемене и больше вспоминать о ней Мичикацу не хочет. Он хочет просто уйти куда-нибудь подальше. Сегодня ещё и нет никаких дополнительных, а значит Ёриичи точно привяжется к нему с тем, чтобы пойти домой вместе! Кстати о Ёриичи… Он уже увязался за ним. — Брат, подожди! И Мичикацу невольно повинуется, останавливается. Он и правда не знает, зачем и почему. Младший Цугикуни же останавливается перед ним и Мичикацу презрительно окидывает его взглядом. Ёриичи кажется радостным и взволнованным. Улыбается так мерзко. — Твоя работа, зачем ты её выкинул? — невинно интересуется Ёриичи, а в Мичикацу закипает кровь. — Случайность, — отвечает сухо, лишь бы отстал. — Аккуратнее же надо, братец! — хмурит тонкие брови Ёриичи, протягивая ему мятый лист, — Ты отлично справился! У тебя почти высший бал, брат! У старшего, кажется, на лбу вздулись вены. Поиздеваться решил, да? Показать, напомнить о том, что Мичикацу всегда будет всего лишь второй и дальше не продвинется? Что ж, не стоило утруждаться. Одно существование Ёриичи напоминает ему об этом каждый раз. Мальчик вырвал свою работу из чужих рук и сжал её в ладони. — Смешно тебе, да? — прошипел старший, поднимая на брата взгляд, — Знаешь, что, Ёриичи? Пошёл ты к чёрту! Мичикацу толкнул младшего брата и тот, не удержав равновесия, упал на пол. Все взгляды сразу же были направлены на них, а извечный шум перемены стал очевидно тише. В Мичикацу били гнев и вся та зависть, что он испытывал последние пару лет при одном только взгляде на младшего брата. Ёриичи же пребывал в недоумении и, кажется, был готов расплакаться. Ну и поделом ему. Отец не бьёт, так пусть он хоть один раз получит по заслугам! — Эй, ты что творишь? — крикнул ему кто-то и Мичикацу поднял взгляд. К ним подходила компания из трёх парней. Кажется, кричал Шинадзугава-кун. Беловолосый и достаточно грубый мальчишка, но в трио с тихим Томиокой-куном и задорным Ренгоку-куном, становился весьма своим и его подколки не задевали. Они уже успели основательно сдружиться с Ёриичи. — Цугикуни-кун, — громко начал Ренгоку, улыбаясь. Мичикацу поёжился, — Нужно быть аккуратнее! Неосторожные движения могут навредить окружающим! Ёриичи, ты в порядке? — Да он же ударил Ёриичи! — вспылил Шинадзугава, — То, что ты его старший брат — не значит, что ты можешь его шпынять! — Успокойся, — только и проговорил Томиока. — Я в порядке — тут же спохватился Ёриичи, вставая на ноги, — Это просто случайность! Правда же, брат? Младший из братьев протянул Мичикацу руку, явно ожидая, что тот за неё схватится и признает, что это случайность. Вот только это не случайность. — Да я тебя знать не хочу! — выкрикнул Мичикацу, отталкивая руку брата, — Отстань от меня! Перед глазами пылало огромное облако ненависти, но взгляд тут же прояснился, стоило заметить, как на него смотрят другие. Их глаза были переполнены презрения и негодования. А то, что через секунду по щекам Ёриичи потекли слёзы, ситуацию лучше не сделало. Ренгоку положил руку на плечо младшего Цугикуни, пытаясь успокоить, а Шинадзугава угрожающе закатал рукава рубашки. Абсолютно все, без исключения, в этом коридоре смотрели на него с отвращением. Руки задрожали, а в горле встал непробиваемый ком. Стало неуютно. — Я… — Придурок! — прошипел Шинадзугава, замахиваясь и направляя свой кулак прямо в лицо Мичикацу. Мальчишка смог легко увернутся, хоть ноги и не гнулись. Всё-таки он был почти лучшим в борьбе. Просто не дотягивал до Ёриичи. Хотелось сбежать отсюда. От всех этих взглядов. Когтистая ладонь страха сжала сердце, заставляя задохнуться. Оттолкнув Шинадзугаву, Мичикацу сделал несколько шагов назад и сорвался на бег. То, как на него смотрели друзья Ёриичи навсегда отпечаталось в памяти. Цугикуни правда не помнил, сколько он бежал по извилистым коридорам громадной школы в надежде найти тихий и уединённый уголок. На глаза неконтролируемо наворачивались слёзы и зрение размывалось. Всё пошло под откос и здесь? Тогда он хотя бы мог поддерживать нейтральные отношения с ровесниками и даже иногда разговаривать с ними, а сейчас… И это закончится? Серьёзно? Почему Мичикацу такой бесполезный? Почему он просто не может быть и вполовину также хорош, как Ёриичи? Почему? Мальчишка резким движением открыл дверь, забегая в коморку уборщика. Она была вся завалена коробками, старым инвентарём для физических упражнений, швабрами и вёдрами. Мичикацу громко хлопнул дверью и осел на пол, позволяя себе громко всхлипнуть. Было обидно и досадно. И ужасно-ужасно завидно! Никто ведь не будет слушать Мичикацу, никто не поверит, что весь из себя солнечный Ёриичи, мог насмехаться над ним! Работа с почти наивысшим баллом всё так и осталась сжатая в руке, а слёзы текли по щекам обжигающим ручьём. — Да пропади оно всё пропадом! — отчаянно крикнул мальчишка, откидывая бумажку в сторону, — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Я ненавижу тебя, Ёриичи! Было больно от своей же слабости и недостойности. Если только Мичикацу был бы таким же гением, как брат. Если бы он умел хоть малую часть того, что умеет Ёриичи. Если бы… Если бы Ёриичи вообще не родился… — Ну-ну, не плачь, — мягкий голос раздался прямо рядом с ухом, где-то сбоку, а крепкие руки прижали к себе, обволакивая в едком цветочном аромате, — Такое чудесное дитя, а льёт слёзы в одиночестве. Что случилось, малыш? Обидел кто? Мальчишка тут же встрепенулся, поднимая голову. Перед глазами всё плыло, но от незнакомца буквально исходило сияние, позволяющее видеть в тёмной комнате. Впрочем, смог разглядеть тот только светлые волосы. Стойте… Почему человек светится? — Ты главное не печалься, малыш! — продолжал незнакомец своим нежным голосом, прижимая Мичикацу к себе всё сильнее, — В жизни каждого бывают сложные моменты, главное просто вовремя вскрыть обидчикам глотки! Ой, то есть… Пережить это! И своих обидчиков заодно. Цугикуни напрягся. Как он попал в комнату? Он же сидит, оперевшись на дверь… Он просто появился? Или уже был здесь? Белобрысый незнакомец тем временем ненавязчиво залез в чужие волосы, собранные в маленький хвостик, руками и распустил их. Длинные пальцы с нежностью и бережностью гладили и перебирали чёрные пряди. Мальчишке бы в пору забыться, но Мичикацу не отпускал страх. Кто это? Как он сюда попал? Что происходит? — Бедное дитя, почему ты молчишь? — незнакомец резко схватил Мичикацу за волосы, поворачивая его лицом к себе и улыбаясь, — Ты уже и не плачешь. Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Незнакомец выглядел… Обворожительно. Так похож на ангела. Его волосы были светлые-светлые, а глаза переливались разными цветными огоньками, хоть и его свечение немного слепило. Цугикуни приоткрыл рот, любуясь. Прямой нос, большие глаза, острые скулы и подбородок, широкая улыбка. Красивый. — Почему ты мне не отвечаешь? — длинные, аккуратные пальцы сжали по-детски пухлые щеки, — Не расслышал? — М-Мичикацу, — пролепетал мальчишка, — Третий класс младшей школы… Мне в-восемь. — Ох, совсем малыш! — воскликнул незнакомец, прижимая Мичикацу к своей груди. В нос вновь ударил едкий запах, захотелось чихать, — Я никогда не видел таких очаровательных детишек! Ну же, расскажи старшему братце Доуме, что случилось! — Мне не разрешают разговаривать с незнакомцами, — еле выдавил из себя Цугикуни, всё-таки чихая, — Отпустите… — Будь здоров, малыш! — Доума всё-таки отпустил его, давая ребёнку вдохнуть пыльный воздух и опять чихнуть. Его голос сделался приторно-волнующимся, — Неужели ты заболел? — Нет, просто… Пыльно. — Вот что за ужас! — недовольно нахмурился Доума, вставая на ноги и хлопая в ладоши, — Мичикацу-кун, сейчас будет чуток холодновато! Цугикуни правда не понял к чему это. Сейчас уже конец мая и, естественно, было очень тепло. Тем более, они в помещении. Откуда холод? Но Мичикацу быстро забыл о своих мыслях, когда по взмаху руки Доумы с потолка начали падать крупные хлопья снега. Настоящие, холодные снежинки. А по взмаху второй руки на стенах и потолке начали появляться ледяные закрученные узоры. Мальчик подскочил на ноги, оглядываясь в удивлении. Воздух сразу же стал морозным, обжигая холодом лёгкие. Но надо отдать должное, дышать стало гораздо приятнее. — Вот! — Доума задорно хлопнул в ладоши и повернулся к нему, — Скажи, уже намного лучше! — Как… Как это возможно? Мичикацу был достаточно умным для своих восьми лет, чтобы не верить в чудеса. У всего в мире есть научное объяснение, а такие слова, как «чудо» и «магия» придумали ленивые люди, которые не могли и не хотели объяснять какие-либо события. И у этой ситуации должно было найтись объяснение, но… Как бы Мичикацу не ломал голову, ничего придумать так и не смог. Если это нельзя объяснить, то может это и правда… — Чудо, конечно же! — подмигнул ему блондин, улыбаясь, — Разве есть смысл интересоваться о том, как, если и так понятно, что это чудеса? — Чудес не бывает. Я в них не верю. — Бывает! — Доума тут же подлетел к нему, опускаясь на колени и хватая маленькие ладошки Мичикацу в свои. Чужие ладони обожгли ужасным морозом, — Я же только что его сотворил! Как вообще маленький ребёнок может не верить в чудеса? Неужели ты совсем-совсем не веришь в Сегацу-сана? А как насчёт призраков или ёкаев? Это же всё чудеса! — Не верю, — упрямо повторил мальчишка, — И если чудеса творят всякие призраки, то кто тогда вы? — Я — принц снежного королевства, — с гордостью произнёс Доума, начиная крутить своими ладонями по ладоням Цугикуни, будто бы пытаясь согреть, — И я умею творить чудеса. В маленьких ладошках Мичикацу оказалась ледяная фигура. Очень красивая и подробная. Это был Будда, сложивший ладони вместе и молящийся. Работа была кропотливая и детальная. Конечно же, сложная. Это же лёд! — Это… — Мой тебе подарок, — улыбнулся Доума и потрепал его по волосам, заодно собирая их в хвост, — Он хрупкий, храни его осторожно! — Но сейчас май… — Она не растает, не переживай, — принц поднялся на ноги, улыбаясь, — Боюсь, мне уже пора! Моя злая мачеха будет ругаться, если узнает, что я здесь был. Не плачь больше, Мичикацу-кун! Доума послал ему воздушный поцелуй, который оказался всплеском снежинок прямо ему в лицо. Цугикуни зажмурился, отходя к двери и сжимая ледяную фигурку крепче. Стоило открыть глаза, как Доумы уже нигде не было, как и снега на полу и коробках, ледяных узоров на стенах и потолке. Лишь стеклянная фигурка Будды осталась в руках. В комнате было всё так же холодно. Мичикацу правда не знал, что и думать. Он сошёл с ума? Или заболел? Но холод был совершенно реальным. И фигурка тоже. Так как же? Может ли это правда быть… Чудесами? Звучит, как бред, но иначе это не объяснишь никак. Странно, Ками-сама! Что за шутки?! — Брат! Только Мичикацу успел поднять голову, как на него налетел Ёриичи, обнимая. Старший тихо фыркнул, прижимая фигурку Будды к груди. Чуть не выронил из-за этого поганца! — Ёриичи, — ровно проговорил Мичикацу. На удивление, короткая беседа с Доумой развеяла паршивое настроение Мичикацу. Пусть глаза немного болели, но это меньшее, на что он мог бы жаловаться. Голову сейчас занимали другие вопросы, а ссора с Ёриичи напоминала о себе только красными глазами брата. — Брат, я!.. — Не бегай по коридорам, это опасно, — перебил его тот, хватая брата за руку, — Уже поздно. Пошли домой. И в этот момент Ёриичи выглядел самым счастливым и довольным ребёнком на свете. Чёрт, лучше бы он просто прошёл мимо.