Ямамото не частый гость в лабораториях и подземельях Вонголы. Вернувшись после выполнения миссии, он был отправлен отдыхать. Тсуна слишком сильно печётся о нём сейчас. Но перечить Десятому Хранитель не стал. Он прогулялся по особняку, как ни в чём не бывало. По крайней мере, надеяться на столкновение с Лесей не приходилось. Бессмысленно. Спокойно, тихо, и совсем невесело. Такеши направился в комнату Ламбо. Он ещё не знал, что Хранитель Грозы сбежал от своей работы и учёбы в Японию, родной и мирный Намимори.
Такеши замер на пороге комнаты.
– Как-то пусто, – кто-то, заменявший Олесю, выполнял чересчур усердно. Как будто Ламбо не жил здесь, а только ночевал.
– Хранитель Грозы покинул особняк Вонголы вчера утром, Ямамото-сан, – Орегано? Женщина слегка склонилась, приветствуя Хранителя Дождя. – Он улетел в Японию. Думаю, ему пойдёт на пользу, – женщина опередила его вопросы, всё объяснив. – После помощи Ирие Шоичи, ему нужно восстановиться, – само собой, главная управляющая особняком в курсе всех событий. – Быть может, вы хотите повидаться с синьором Ирие?
Лишь один уголок губ Ямамото дёрнулся в сторону.
– Боюсь, мой визит только напряжёт его, – мужчина правда так считал.
Орегано прикрыла глаза, улыбнувшись:
– Я тоже переживаю за Олесю. И всё же дайте себе возможность успокоиться, отдохнуть и набраться сил. Остальным тоже не помешает, – она сейчас говорит о Шоичи.
Напомнила Тсуну до отъезда Ямамото. Только тот говорил о Ламбо. Бовино обожал Лесю, как старшую сестру, хотя, как кажется Такеши, их Гроза забывал, что девушка старше него. Когда они все стали ещё старше него, приятно было найти человека, которому возрастная разница нестрашна? И тогда подросток хотел прийти на помощь. Но он не виноват, что так получилось.
И Ирие не должен чувствовать себя должным. Только теперь, когда ему об этом сказала Орегано, Такеши почувствовал маленький укол сомнения: не должен? Хотелось обвинить. Из-за этой же машины всё несчастье.
– Я понял тебя. Спасибо, Орегано, – и поспешил оставить её. Хороший саке не помешает.
– Он у себя в лаборатории, – напоследок бросила женщина и пошла дальше, в противоположную от Хранителя Дождя сторону.
Она тоже переживала за хорошего сотрудника. А ещё она давно привыкла к потерям. С приходом власти Дечимо в Вонголе снова настало золотое время мира и процветания. Не то чтобы Десятое поколение сделало всё само и с нуля. Нет, конечно. Они просто стали лучшими преемниками своих предшественников. Орегано была рада. И намерена не терять кого-то из них. Всё ради будущего семьи. И если кто-то теперь не здесь, то именно поэтому стоит двигаться дальше! С новым рвением, новым желанием, со взглядом в будущее, а не прошлое.
И очень правильно, с её стороны, оставить эти мысли при себе. Иначе бросили бы вызов на учебный бой или вовсе дуэль. Хорошая практика, перенятая от первых поколений Вонголы и Каваллоне. Особенно она пришлась по душе Урагану и Дождю Вонголы.
Ну, это между делом говоря.
Поэтому найдя саке из кое-чьих запасов, бесстрашно покусившись на него, прихватив пару пиал из подарочного набора. Такеши задумался: а кто его дарил-то… Ясно, что кто-то не из семьи: не забыл бы. Но эта посуда уже использовалась, так что переживать не стоит.
Его шаги эхом отдавались в коридорах, где мелькали служащие, охрана, люди семьи. Такеши почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Из-за слов Орегано? Он не станет убеждать себя в обратном, мол, не волнуется и знает, что сказать. Это не так. Но Ямамото точно знает, что он зайдёт с улыбкой. И отправит Шоичи развеяться, а может, они отправятся вместе. На некоторое время Ямамото замер перед дверью. Ему нужен один глубокий вдох.
Двери в этом особняке не скрипят. Так что он обошёлся без громких приветствий. Подошёл тихо, давая Ирие возможность заметить его самостоятельно, спокойно и без волнений. Это позволило ему наблюдать на мониторах вычислительные алгоритмы, графики и фиксированные значения. Хотя несколько из них постоянно скакали. Ирие долго не замечал его. И был тут один, потому что потребовал восстановить свой кабинет в первую очередь. Машина времени цела? Такеши посмотрел на неё. Раньше она вызывала восторг, восхищение.
– Ямамото?! – Шоичи повернулся в кресле, чтобы дотянуться до каких-то заметок, поэтому заметил гостя. Отскочил к спинке кресла. – Зачем пришёл? – осторожно, но без дрожи поинтересовался учёный.
– Не грубо ли, дружище? – Ямамото перешёл на японский. – Ты на призрака похож. Оторвись-ка от работы, – Шоичи напряжён, и последние слова никак не развеяли это напряжение. Шоичи нахмурился.
– Ты серьёзно? – ожидалась только одна реакция Ямамото, одна линия поведения. В конце концов, они видятся первый раз после нападения на особняк.
– А почему нет? Никому легче не станет, если ты тут свалишься, – Такеши подошёл к столу и поставил одну пиалу. Открыв бутылку лёгким движением пальца, наполнил оную и подвинул к Шоичи. – Выпей.
Ирие поправил очки, смотря на японскую водку.
– Только одну. Уже выпивал на этой неделе с Тсуной, – вот вернёт девушку целой и невредимой, тогда хоть до смерти! Схватил пиалу – и в следующую секунду она уже пустая. Сморщился.
– Неплохо, – Ямамото легко хлопнул его по плечу. – Тсуна велел мне отдыхать, так что могу только догадываться…
– Вот и догадывайся дальше! – Шоичи на такое не поведётся. Быстро тело расслабилось. Но зажатость в мышцах пропала лишь на время. Ничего. Так тоже хорошо. Теперь он откинулся в кресло с удовольствием. – Я не могу указать точную дату. И у меня нет того рода воспоминания о минувшем нас будущем, чтобы смело рисковать, – Шоичи не оправдывался. Выводы сами нашли его, когда, отоспавшись после вечера алкоголя с Савадой, он проснулся с новыми силами. Спокойно сел и обдумал.
Видимо, правильный слушатель сам его нашёл. Шоичи аккуратно глянул на Ямамото Такеши. Тот лишь спокойно наполнил свою пиалу. И молча выпил. Ирие сглотнул. Без наводящих вопросов, так без наводящих вопросов.
– Похоже, что она живёт, её тело и сознание не замерли в моменте прошлого, – учёный пустился в объяснения, активно жестикулируя руками. Такеши налил себе ещё. – Она живёт, то есть перемещается во времени дальше, но в уже прошедшем, с момента попадания в том куске времени её нет, вообще, – как учёный, Шоичи пребывал в восторге. Но растерянность никуда не дела. – Видишь вот этот график? – Шоичи наклонился вперёд, указывая на нужную картинку.
Такеши легко переносил алкоголь, так что картинка была всё ещё чёткой. Кивнул.
– Так вот, допустим она в 18ХХ, месяце ХХ , дне ХХ, времени ХХ. Допустим, я запущу машину на перемещение. Но там это время пройдёт, и ничего к нам не переместится. При этом задать время чуть дальше, куда она должна попасть, тоже очень рискованно, и, скорее всего, мы ничего не получим, – Шоичи хлопнул по столу.
Он не стал углубляться в научные термины, за что Такеши очень благодарен.
– Я не к тому, что всё безнадёжно, просто ещё не смог решить эту задачу… – начал оправдываться.
– Не торопись, – Такеши наполнил его пиалу снова. – Дело деликатное, филигранное, так что не торопись. Я буду ждать столько, сколько нужно, – маленькая ложь, то есть частичная правда, но лучше так, чем никак. – О! – Такеши улыбнулся. – А может, как в третьей части «Назад в будущее» попробуем? – Такеши повёл бровью, посмотрев на учёного.
Шоичи завис. В его голове слишком много информации даже для такой культовой вещи, но он помнит, просто надо найти эту ячейку в своей голове. Первые части были прикольные, но третья…
– Даже если достать плутоний для Вонголы не проблема, я отказываюсь так рисковать, – особенно если сам Такеши собирается вызваться путешественником во времени. В экспериментах с его машиной должны участвовать подготовленные люди. Люси – роковая случайность во всём этом. – Брось! Это даже не смешно! – но Ямамото рассмеялся.
– Я хотел бы рискнуть всем, но что оставаясь здесь, что имея возможность заставить всех переживать обо мне… – что так говно, что эдак! В голове воскликнул не свой голос, другой, родной. – Но ты знаешь, где… – усмехнулся, – …когда она есть? – и снова посмотрел на мониторы.
– М, об этом. Есть вероятность, что она всё ещё в особняке, но во время Примо поколения, – наверное, ему следовало сказать об этом раньше? Хотя пока никакая прекрасная мысль из-за этой новости не осенила Хранителя Дождя.
~ΐ♪ΐ~
Никто не входил в комнату Олеси. Стоило двери открыться, как летела подушка или что-то потяжелее. Даже Елена могла попасть под удар шкатулки. Той самой, в которой Баканович спрятала телефон. Сейчас она держит его под боком? Елена не стала озвучивать этот вопрос. Только Селия, пожертвовав сном, ради спокойствия хозяев пошла к девушке среди ночи. Не то чтобы Олеся к ней прислушалась. Но принять ванну согласилась. Грустить чистюлей, как оказалось, приятнее.
Но при этом Олеся не переставала смотреть в никуда – на край кровати и дальше на пол. А ещё она усердно водила большими пальцами по ногтям остальных, обняв себя за колени. Прохладно. А может, холодно. И всё равно ведь. Ничего не изменится. Даже если и вернётся, скорее всего, умрёт? Лучше бы сразу умерла, чем открыла глаза здесь. За что Вселенная так унижает её? Олесе нравилось быть обычной, она повзрослела и просто стала радовать себя, не ожидая чуда, неожиданного успеха или несметного богатства. У неё нет гениального или энциклопедического ума. Физически не так уж и сильна. И поэтому нет смысла в напрасном оптимизме. Что он даст? Иллюзию? Иллюзию покоя? Уверенность? Надежду?!
Голова Олеси дёрнулась. В кресле чудесным образом теперь сидел Деймон. Пламя Тумана – иллюзии его порождение. Вошёл незаметно, повлияв на её разум? Видимо, Елена сильно беспокоится. В груди укол вины. Укор самой себе.
Спейд улыбнулся.
– Выглядишь лучше, чем все представляют, – нет, он не улыбнулся, а усмехнулся. – Легко переносишь одиночество и тишину? Не хочешь поговорить? – в ответ лишь взгляд без единой слезинки. Ух, будто бы не отчаяние, а дьявол поселился в ней. Хранитель Тумана как сидел расслаблено, так и продолжал. Только подпёр подбородок ладонью, тыльной стороной. И закинул ногу на ногу. – Ну же…
– Считай, я сдалась, пусть даже не пытавшись. А теперь отвали, – казалось, на этом всё, но девушка добавила уже тише: – Будь добр.
Деймон Спейд рассмеялся. Его не слышат в коридоре? Из-за иллюзии?
– Интересно, почем так получилось? Ты обычная прислуга, я ведь правильно понимаю? Но служишь Вонголе. Значит, из-за ошибки кого-то из семьи оказалась здесь, – мужчина посмотрел в окно.
Прекрасная погода. Чудесный день. Лучше прогуляться по саду. Но его милая Елена отказывалась и от этого. Деймон на секунду взглянул на Олесю. Нет, гостью из будущего он не винил. Всё же плюсов от её пребывания здесь для Елены было больше, чем минусов. Принцесса даже осмелела в выражении романтической привязанности к нему. Понятно, кто подтолкнул. Видимо, многое отличается спустя… а сколько? Впрочем, не имеет значения.
– Случайность не равно ошибка, – прохрипела девушка.
– Ты не часть Вонголы, но продолжаешь защищать… семья в твоём времени слаба или сильна? – пальцами свободной руки он постучал по подлокотнику.
Олеся подняла голову.
– Почему ты спрашиваешь? – девушка сглотнула. Голос стал чище.
Деймон продолжал смотреть в окно.
– Ты спорил с Джотто из-за… – замолчала, так как испугалась резкого поворота головы. Деймон как хищник.
– Не забыла, – и улыбнулся, как-то покровительственно. – Молодец, только ещё несколько болтлива для прислуги, – в двадцать первом веке их называли служащими, рабочими. Но Деймон ведь прав. Прислуга по факту. – Не подумай, что хочу тебя унизить. Просто называю вещи своими именами, – какое снисхождение!
– Другие семьи наращивают боевую мощь, – вроде бы так говорил сам Деймон.
– Именно, – похвала. – Несмотря на наличие колец Вонголы мы не всесильны, нас семерых явно мало, чтобы защитить всех. И тех людей, что уже есть, тоже мало для этого, – утверждал непреклонную истину, удручающую на сегодняшний день. – Смешно уже просто потому, что Джотто не является самоуверенным человеком. Не могу понять, о чём он думает.
– Ты и не пытаешься? – Олеся не совсем уверена в своей догадке. Но Деймон замолк, теперь его взгляд выражал заинтересованность.
«Ну же, просвети меня», – было лишним произносить вслух.
– Удивительно, что человек, пришедший в семью… ради женщины, стал Хранителем, – может, Олеся не всего понимала в сути пламени предсмертной воли, но её суждениями имели право на истинность.
– О! – Деймон зловеще улыбнулся. – Ты права, я действительно стал частью Вонголы из-за Елены. Но прошло достаточно времени, мне дороги и остальные, даже этот заносчивый белобрысый, – должно быть, он об Алауди. Как мило. Олеся никак не отреагировала. – Именно поэтому я пытаюсь спустить Джотто с небес на нашу бренную землю. С его стороны наивно надеяться на статус неприкосновенности, который с каждым днём прибавляет в своей хрупкости, – мужчина снова посмотрел в окно.
– Что ты будешь делать, если не убедишь его? – но Олеся продолжала смотреть на него.
Спейд фыркнул:
– Так я и сказал какой-то… гостье из будущего, – наверняка хотел назвать чужачкой.
Олеся задумалась: «Может ли он предать? Но сам сказал, что пришёл в Вонголу из-за Елены, а она очень сильно любит эту семью и своё дело. Если только…»
Но вслух сказала другое:
– Конечно, не прислуге судить о боевой мощи целой мафиозной семьи, – Деймон лениво повернул голову к ней. – Но на работе я чувствовала себя в безопасности на девяносто девять процентов. К слову, математик из меня такой себе, но сто процентов быть в реальности не может, – только у зарядки телефона или ноута, и то недолго.
Деймон усмехнулся – и исчез. А было ли его физическое тело здесь? Теперь-то Олеся знает, точнее представляет, насколько опасен Рокудо Мукуро, которого про себя и при Такеши обзывала фокусником. Теперь она понимала, почему парень так смеялся. Какая счастливая она была – в неведении.
~ΐ♪ΐ~
Ламбо хорошо поел. Ему совсем не хотелось оставлять Нану. Но ещё вчера он (не)навязчиво помог И-пин с заказами, узнав таким образом адрес Кавахиро. Он не станет приплетать подругу. Именно поэтому решил отправиться к Шахматноголовому один. Этот… человек? Даже семью завёл. Жена, ребёнок есть. Хотя предок Юни тоже так сделала. Интересно, этот дядюшка действительно чувствует себя человеком или старается искусно сымитировать человечность?
В общем, остановившись перед риэлтерским агентством Кавахиро, Бовино замер. Может, ещё можно уйти, вернуться в Италию и поискать решение самостоятельно? В конце концов, мало ли что этот товарищ может запросить в обмен на помощь, если согласится. Кольцо Ада при нём ведь, так? Ох уж эти кольца, которые вроде бы часть Тринисетте, а вроде бы и так, сами по себе, есть и есть. М-м-м… есть в этом своя философия? Так бы сказала Люси, если бы Ламбо говорил с ней об этом. Но он с ней об этом не говорил. А поговорить хотелось.
Юноша сглотнул. Была – не была! Ни пуха, ни пера!
Зазвенела музыка ветра. Ламбо поднял голову: музыкальная подвеска с фигурками гёдза. Серьёзно?
– Какие люди. Заходи и закрывай двери, Хранитель Грозы, – не слишком доброжелательно? Но Ламбо поторопился зайти. – Намимори спокойный город, посетителей у меня немного. Сегодня вот вообще хотел пораньше к семье вернуться, но у тебя ко мне дело. Или я не прав? – всё ещё доброжелателен.
От того у Ламбо выражение лица пышет подозрением и настороженностью.
– Расслабься, присаживайся, – Кавахиро поспешил налить чая во вторую кружку. Предчувствие его не обмануло. – Благодаря тебе и Саваде Тсунаёши я спокойно доживаю свой век, так что моё расположение вполне обосновано, – и поставил чашку перед подростком.
– Вы живёте долго, разное повидали наверняка. И я подумал, что вы можете знать, что делать, если человек оказался далеко в прошлом из-за машины времени и пламени Грозы, – протараторил Ламбо и поспешил попробовать чай.
Юноша чувствовал вину, даже не скрывал этого. Человек из-за него? Машина времени Ирие Шоичи? И человек оказался далеко в прошлом?
Кавахиро поправил очки и достал телефон. Закажет две порции лапши. В голове пока пусто, ни на одной мысли об этом. Но будто сверкнула искра, загорелась какая-то лампочка. Для такого старца, как он, перемещения людей во времени обыденность. Не то чтобы было очень много случаев. Но кто-то возвращался обратно в своё время, и Кавахиро заставал этих людей. Кто-то доживал свой век в прошлом, но Кавахиро, если его заинтересовывали, находил человека потом в “настоящем”. Кто-то умирал. Всё зависело от воли Тринисетте. Если ей этот парадокс не угрожал, всё было хорошо. Но многих Кавахиро также не знал. Он просто чувствовал, что в мире появился кто-то, кому ещё рано было существовать.
И о ком же говорит юный Хранитель Грозы? Сможет ли он помочь?
Хм… подождите-ка!
~ΐ♪ΐ~
Последние дни Сепира не покидал особняк Джиглио Неро. Ожидала гостя. Обычно к нему шли, а не он. Но на правах крови женщина позволила себе эту вольность. Получила время обдумать ситуацию с «гостьей» Вонголы. Благодаря записям предшественниц ей известно о случаях с перемещением во времени. И не зря там упомянут Шахматноголовый. Но может ли он повлиять на что? И как там Нуто? Разговаривал ли он с Бермудой? За последние дни она догадалась, к каким выводам можно было прийти.
– Вместо того чтобы печально смотреть в окно, не лучше ли прогуляться? – дверь за Шахматноголовым закрыли. Они остались вдвоём.
– Некоторые обладатели пламени Неба, как Нуто, могут перемещаться в пространстве куда угодно, – Сепира сразу перешла к делу.
– Куда угодно – это преувеличение. Чтобы добраться от Америки до Италии ему понадобилось… кажется четыре перемещения? И похож ли он на здорового человека после всего? – размышляя, мужчина усмехнулся. – А ради чего он здесь? Не расскажешь?
– Ради доброго дела, – только ей, потомку старой подруги, грубости сойдут с рук. – От вас тоже такое требуется, так что присаживайтесь, – Сепира обернулась и указала на кресло за чайным столиком. – Дело пойдёт ладно за чашечкой бодрящего кофе и тирамису. Вы ведь ещё любите его? – и улыбнулась хитрее, чем многие лисы, которых Шахматноголовый знал за свою жизнь.
~ΐ♪ΐ~
После официального становления Савады Тсунаёши боссом Вонголы Реборн и Иемитсу решили вернуть в хранилище особняка семейные реликвии, вещи сохранённые Примо, в том числе и «тот сборник по истории», как говорит сам Тсуна. И это было верное решение! Теперь не нужно было возвращаться в Японию, чтобы провести небольшое исследование. Реборн прекрасно справлялся с изображением равнодушия, безразличия к определённым ситуациям, при этом испытывая любопытство и определённого рода беспокойство. Так что об изысканиях Ирие Шоичи прекрасно осведомлён.
Олеся Баканович не нравилась ему по нескольким причинам. Во-первых, гражданская. Её нужно защищать. Это не Нана, которая в Японии и не задаёт вопросов. Тут всё наоборот! Во-вторых, она же без пламени! А пламя Дождя Ямамото очень сильно. В перспективе оно должно остаться таким же мощным у следующих поколений. Вариант, что Такеши останется без детей, маловероятен. Тот сам говорил Реборну, что хочет завести семью. Полную. В-третьих, было с этой Баканович что-то не так. Интуиция твердила Реборну, что эти отношения добром не кончатся – обязательно что-нибудь произойдёт?
Уже произошло?
И всё же девушка была работницей на совесть, поэтому киллер всё же сочувствовал ей. И если он правильно понял данные машины, то Баканович сейчас во временах первого поколения. Возможно, в этом же особняке, плюс-минус полтора века назад. В том случае, если её не приняли за шпиона и не держат в подвале. За решёткой. Как там писал тот русский классик?
Но Реборн не стал отвергать и версию того, что её взяли под крыло. Именно поэтому он решил обратиться к вещам Первого.
Среди всего, к чему семья Савада не прикасалась после смерти Джотто, тогда уже Иэясу, была только одна непримечательная шкатулка из итальянского дерева. Такие были лишь у селян или простых городских жителей. То, что Джотто пронёс с собой от самого начала до самого конца своей жизни. Она не поддавалась влиянию времени и какому-либо воздействию извне благодаря Небу. Какое же оно сильное. Несмотря на таланты Тсуны, ему всё ещё есть к чему стремиться. Он пришёл за ней, так как осмотр остальных вещей нечего не дал. Реборн не привык сдаваться. А ещё хотел проверить на всякий случай.
Именно поэтому он понёс эту шкатулку к Тсуне. Если и было пламя, способное её открыть, то только его.
– Как отрадно видеть, что сегодня вы почти все в сборе, – столовая, он привык говорить обеденный зал. Тсуна и Хранители. Все в сборе, кроме Хибари и Ламбо. Один на задании, другой помчался в Японию. Хм, наконец делом занят.
– Ух ты, откуда она у тебя? – глупый Тсуна.
– Вещи Примо мы давно перевезли. Забыл? – Реборн всё же недоволен. Несколько безответственно со стороны его ученика.
– Шкатулка Примо? – Тсуна недоумевал.
Такеши ему ещё не рассказал о достижениях Шоичи, который сейчас отсыпался. Всё же Хранитель Дождя бессовестно его напоил и довёл до кровати, чтобы учёный хорошо проспался. Сам же уже трезв. И поэтому услышав про шкатулку Первого, заинтересовался.
Реборн подошёл к Тсуне, поставил шкатулку на край стола:
– Открой-ка, – ух, иногда забываешь, какой взрослый человек выглядит подростком.
Тсуна не стал медлить. Всё же он уважал Примо, хотя и были к нему вопросы после детального, подробного, досконального изучения история Вонголы. Но уважал. Так что Тсуне интересно, какие секреты мог увезти в Японию основатель Вонголы.
Щёлк!
Конверт и… два снимка? Ого.
Сначала Тсуна взял конверт и распечатал его. И прочёл вслух на итальянском.
“Мои потомки… будут ли они искать смысл в выборе фамилии нашей семьи? Что ж, не стану их разочаровывать. Смысл в том, что в благонадёжности и чудесности слова “Савада” меня заверила добрая подруга, знакомство с которой в своё время облегчило мою ношу”.
Тсуна отложил письмо и потянулся к фотографиям, сразу две взял.
– А? Чего?! – растерянность явно читалась на его лице.
– Босс? – обеспокоилась Хроме.
– Как я и думал, – Реборн опустил края шляпы.
– Неужели так должно было случится? – Савада улыбнулся.
Обе фотографии были подписаны внизу. Разница в день. На первой две девушки, Елена и Олеся. В красивых нарядах они стояли бок о бок, схватившись как-то перекрещенными руками. Будто бы фотограф заснял миг танца. Но сколько они так простояли, пока кадр запечатлелся? Первые фотографии. В некоторых местах смазаны. Всё же люди не куклы, чтобы долго стоять ровно-ровно. Другой рукой, видимо, подписал сам Джотто, написано: “Прекрасные незнакомки”.
Другая же фотография разительно отличалась от первой. “Подвиг Накла”. Тсуна рассмеялся. Пусть фотография и чёрно-белая, но Тсуна уверен, что Солнце Примо явно покраснел и всё же героически выстоял ради этой композиции. Он стоял позади стула и наполнял бокал вином? Олеся, точно она, сидела на стуле, закинув ногу на ногу. Это костюм монахини? А в другой руке папироса?! А что с пенсне? Закрыто кусочком чёрной ткани? Совсем эффекта бабочки не боится. Довольная, но при этом ей точно неловко.
Фотограф, делавший снимки, долго прожил? Тсуне остаётся надеяться.
– Ламбо не просто так поехал в Японию, я думаю, – интуиция успокоила Саваду, он посмотрел на Реборна.
– Кфу-фу-фу, что же там такое? – заинтересовался Рокудо, попивая вино.
Тсуна молча перевернул фотографию с девушками. Приписка?
“Солнце и Дождь – жизнь, дарованная небесами (Небом)”.
Ямамото всегда сидит по левую руку. Он терпеливо ждал, но не дождался.
– Прости, – формальность. И забрал эту фотографию, чтобы не верить собственным глазам.
Отец был прав. У Олеси всё хорошо. Она в безопасности. Так ведь? Хотя рядом стоящая с ней Елена заставляет сомневаться.
