Устают даже актёры

      Устают даже актёры. Янковский был не исключением. После шести месяцев активных съёмок ему хотелось лишь уехать из города от назойливых папарацци, да журналистов из жёлтой прессы. Хотелось куда-то за город, на природу, шашлыки да банька и озеро под боком. Такие раздумья прервало сообщение от Тихона. Тот все планировал свой отпуск и заманивал к себе на дачу. Ваня сперва ломался, думал, что как-то иначе проведёт отпуск, но сейчас не раздумывая согласился. Да и с Тихоном ему хотелось побыть вместе, соскучился. Жизневский только рад был, что не один там будет, поэтому в список вещей добавил все то, что понравится его Ваньке.       Всю дорогу, что они ехали на машине, Янковский проспал. Плейлист был заботливо приглушен Тихоном, а окна закрыты и включён кондиционер, спасавший от жары. В домишке уже было прибрано соседкой, которой Тихон прилично так заплатил, поэтому, когда машина уже была припаркована во дворе, Тихон лишь внёс в прохладный дом спящего Ваньку и начал разгружать машину, не беспокоя его, да начал баньку готовить, чтобы вечером с дороги попариться и отдохнуть, а после и мясо на гриле с овощами сделать.       Ваня выспался, кажется впервые за это время и сонный, чуть лохматый, но довольный, вышел на кухню, откуда уже пахло чем-то вкусным. Взглянув на такого домашнего Тихона, Янковский незаметно прошёл к нему, обнимая со спины и, кажется, пугая его.       — Хорошо ты поспал, хотел тебя уже будить. — Улыбнулся Тихон, хоть и вздрогнул от неожиданного прикосновения.       — Запахи разбудили. — Ответил чуть хрипло Янковский, лбом ткнувшись между лопаток Жизневского, да глаза закрывая, чувствуя его запах, запах дома, еды, и немного свежести с улицы, что проникала в дом через открытое окно.       — Сперва банька, Ванюш, потом уже и покушаем. Мясо только мариноваться поставил.       — Хорошо, как скажешь. — Согласился Янковский и оставил поцелуй на шее Тихона. — Где вещи лежат? Приготовлю все, пока ты готовишь.       Тихон от поцелуя чуть улыбнулся.       — На втором этаже, Ванюш. Комната сразу напротив лестницы, там наши вещи лежат.       Запомнив указания, актёр нехотя отстранился от возлюбленного, выходя из кухни и направляясь в комнату, где достал халат и полотенце с крупной косметичкой, где был весь уход для тела, а на кровати он оставил пижаму, да нижнее белье с носками, тапочки Янковский напрочь игнорировал и недолюбливал.       Пройдя в уже растопленную баню, Ваня оставил вещи в предбаннике и раздевшись, принял душ, уже после заходя в парную, где удобно устроился на скамье, прикрывшись полотенцем. Кажется, Янковский вновь задремал, расслабленный после душа и разнеженный парной с запахами чего-то хвойного и древесного, и не заметил, как в парную зашёл Тихон, что, видя такого разнеженного Ваньку, чуть улыбнулся, присел рядом, да уложил его ступни к себе на бедра, кладя на них руку, начиная легонько мять. Янковский сквозь дрёму чуть улыбнулся от приятного массажа, да потянулся, от чего с бёдер сползло полотенце, которое его хозяин даже не планировал поправлять. Лавка чуть скрипнула, когда Тихон навис над Ванькой, оставляя поцелуй на открывшейся шее, да после откинул полотенце в сторону, удобнее устраиваясь меж ног Ваньки, что идеально легли на плечи Тихона. Гладкая киска манила своей влагой, по вкусу которой Тихон успел соскучится.       Ваня сперва почувствовал лёгкую щекотку от усов и бороды на нежной коже половых губ, а уже после довольно застонал от языка на клиторе. Из-за плотного графика Ваня совсем не трогал себя, всё ждал, когда у них будет время на друг друга, от чего изголодался по родным рукам и ласкам, а теперь показывал это стонами и движением тела, прося ещё больше, да сжимая в руках светлые кудри на макушке, не позволяя отстранится. Сам Жизневский разделял эти чувства с любимым, делая ему приятно своим языком, да руками сжимая влажные от жара бани бедра, оставляя на коже красные отметины. Член крепко встал колом ещё на том моменте, когда Тихон только начал вылизывать своего Ваньку, а сейчас требовательно пульсировал.       Янковский не был железным и быстро подошёл к оргазму, пискнув от наслаждения и чуть брызгая соками на растительность Жизневского, что довольно лыбился, облизывая влажные от естественной смазки губы.       — Трахни меня. — В приказном тоне прошептал Янковский, восстанавливая дыхание, не в силах свести бедра вместе.

А кто такой Тихон, чтобы ослушаться Ваниной просьбе, особенно когда они оба этого хотят?

      Обильно смазав себя и Ваньку, Тихон плавно вошёл в него, довольно рыкнув от узости Ванькиного лона, что так жадно сжалось вокруг члена. Пока Янковский снова привыкал к члену, Тихон целовал своего мальчика, слегка щекоча кожу на шее и оставляя на ней лёгкие укусы, перекрываемые поцелуями. Янковский чуть скулил от этого, млел и как только привык, попробовал двинуться на члене. Но Тихон опередил его и двинулся на встречу, кажется достав головкой члена до шейки матки, от чего Ваня чуть не кончил вновь, крепче обхватывая талию Тихона ногами. Но ему понравилось и считав это, Тихон вновь начал двигаться, вбиваясь в своего мальчика до пошлых шлепков кожу о кожу, а услышав, как тот захлюпал, не смел сбиться с нужного для Вани темпа, доводя его до сквирта.             Волна удовольствия накрыла парнишку с головой, и он словно взорвался, отпуская себя и ярко кончая, выгибаясь и вскрикивая. Тихон не прекратил двигаться, немного продлевая Ванин оргазм, кончая следом и заполняя своего мальчика, да крепко обнимая его, чтобы тот ненароком не свалился с скамьи. Тело парня била дрожь, а сам он загнанно дышал, отдалённо чувствуя, как Тиша заполнил его горячим семенем и вышел, чтобы Ваня пришёл в себя. В этот вечер о последствиях никто не задумывался, для них существовали только они и ничего более.              О последствиях их отпуска Янковский стал замечать позже по появившемуся аппетиту и сонливости, хоть и питался он по графику, да высыпал свою норму за день. С Тихоном они наконец-то съехались, Москва Ване осточертела, поэтому собрав свои вещи, на первом же «Сапсане» уехал в Петербург, оставив квартиру на сестру. Тихон чуть позже начал замечать то, что Ваня меняется. Началось кажется всё с пижамных штанов, которые Янковский начал носить из-за того, что перестал влезать в свои в бёдрах.       — Малыш, может проверится? Всё же отпуск был без защиты, а ты перестал пить таблетки давно. — Предложил Жизневский, но в ответ получил лишь хмурый взгляд. — Понял, молчу.       Но Ваня задумался о словах Тихона и вечером записался к гинекологу. Как раз подходило время проверки и по их подозрениям её стоит начать раньше. Тихон как раз уехал на недельку на досъёмки материала, поэтому Ваня спокойно всё прошёл и последним, кто остался, был гинеколог. Все началось с стандартного опроса и выслушивания жалоб, да просмотра протокола предыдущих визитов. После был осмотр на кресле и УЗИ, где объявилась причина сонливости и прибавки в весе, хорошо расположенная девятинедельная причина. Янковский смотрел на экран и уже думал о том, как ему быть, как сказать Тихону и что будет с их отношениями после. На раздумья врач дал три недели, но, если же всё сложится благоприятно, они вновь встретятся на осмотре перед первым скринингом. Ваня хотел верить, что всё так сложится, а когда приехал домой, невольно расплакался, совсем забыв о том, что сегодня возвращается Тихон и что нужно что-то приготовить к ужину.       Когда Тихон вернулся, то не ожидал, что его встретит тёмная квартира, в которой кроме редких всхлипов ничего не звучало. Мужчина быстро скинул с себя обувь и оставаясь в ветровке быстрым шагом зашёл в гостиную, откуда это все исходило.       — Ванечка, любимый, что случилось? — Беспокойно спрашивал Жизневский, падая рядом с Ваней, беря его лицо в руки, заглядывая в глаза. Янковский от непонятного переживания все ещё плакал, но прижимался к Жизневскому, пряча своё лицо в его плече.       Тихон не стал торопить своего мальчика и обнимал его, да гладил и целовал, но на глаза всё равно попалось заключение от гинеколога, где говорилось про Ванину беременность. Его мальчик носил под сердцем их малыша? А почему же он плачет? Так думалось Тихону, пока Ваня обнимал его и потихоньку успокаивался. — Хочешь водички, маленький? — Нежно спросил Тихон, оставляя на лбу парня поцелуй. Янковский кивнул и отпустил Жизневского, что принёс ему воды. Они после поговорили. Говорили долго, вновь плакали и обнимались, успокаивались и вновь говорили, да пришли к тому, что пора им взрослеть, создавать свою ячейку в обществе, ведь в скором времени у них ожидается пополнение.