oplo

У Пети внутри ничего нет. Только неприятно жжёт из-за взглядов этих. И смотрят, как в цирке ведь. И никто не скажет причину, улыбнутся только и всё. Как это сделали те двое. Девчонка и парень какой-то. Главное стояли, будто не знают ничего, а сами пялились в классе. Петю это бесит, что ведут с ним наедине по-другому. За спиной одно, а в лицо другое. А как он думал, что придёт и будет всё отлично? Нет. Он знал, что херня будет твориться с первого дня. У него по-другому быть не может. Это ведь он. Куда не суйся, везде получит. Поэтому он быстро по лестнице спускается и внимание на людей, которые тише говорить начинают сразу, не обращает. Нет. Как было бы хорошо, будь ему всё равно на них. Конечно, Петя замечает их, даже пытается прислушаться к словам. Ему здесь учиться год, если херня какая-то не произойдёт. Он здесь не должен себя плохо показывать, если хочет, чтобы всё нормально было. Только ему кажется, что мнение о себе уже не изменится. У всех про него в голове что-то есть. И это «что-то» уж точно не то, что хочет Петя. А парень хочет, чтобы этого всего не знали. Но это, кажется, никогда не случится. Информация всегда идёт быстрее него. Даже тогда, когда невозможно. Хотя невозможное — возможно. Ему это не раз доказывали, он сам не раз это доказывал себе. Но всё равно от этого жутко. Петя слышит, как звучит его имя или что-то наподобие «гляди, вон новенький». Будет согласен, если вырвут ему уши, даже без обезбола. Потому что так, с ушами, он и с обезболом намучается. К двери подходит и, будто проходит вечность, пока по лестнице спускается. Здесь тише, здесь только учителя рядом стоят. Спасибо. Он вдыхает глубоко, когда перед глазами флэшбэки, которые заставляют на себя смотреть по-другому. Будто не он, а другой человек какой-то. Которого он точно не знает. Которого он забывает. Потому что Петя давно не ощущает себя так, как должен. Он не должен чувствовать на себе сто взглядов и из-за этого в голове копаться: что случилось на этот раз. Ему нравится то, как было раньше. До всего дерьма, что произошло. Хочется чего-то обычного до одури. Хочется чего-то такого, чтобы не думать о том, что будет завтра. Может завтра его к чертям собачьим отчислят и никакие деньги не помогут. Голова тоже не поможет. Будет важна репутация. Будут важны слова, которые говорят все. Будет не важно, что тогда Петю конкретно так подставили в первый раз, во второй раз поймали момент, а в третий — решили добить. В четвёртый раз Пете углубляться было в падлу. Знает, что не изменит ничего. Знает, что хуже сделает. Пускай они радуются, пускай танцуют. Петя не хочет, чтобы из-за разбирательств ещё больше внимания было. Они ведь всё замяли в итоге. Последнее точно. Он уверен в этом. Петя своими руками делал это. Удалял, уничтожал, заставлял забыть. Потому что такого не было. Потому что последнее, что он будет делать с Матвеем — это слюнями обмениваться. Просто мерзко. Он Матвея куда подальше до сих пор послать хочет из-за этого. Потому что это, блять, ну не так. Ну неправильно сходить с ума по мужским задницам и членам. Ненормально. Петя вздрагивает, потому что к плечу кто-то прикасается. Его током бьёт. Чувствует, как кожа неприятно жжёт. В моменте сердце бешено стучит, в моменте кажется, что всё. — Это я, — перед глазами сразу видно лицо Матвея, которое ничего хорошего не выражает. Точнее выражает, только Петя такое не любит от него. Раньше если только, — Не устал таким недовольным ходить? — Не устал, — и в окно смотрит, которое прям напротив кабинета нужного. Туда не хочется. Хочется куда-то домой и в тёплое местечко. Идиот. Ты такого не получишь. — Ты меня ждал? — Матвей ближе подходит, убавляя весь смех в своём голосе. Старается в лицо Пети посмотреть — провал. Ему не по себе становится от взгляда парня в пустоту, — Сам нагоняешь, Петь, — улыбается, коснуться хочет, но помнит, как несколько мгновений назад Петя вздрогнул от прикосновений. Он головой по сторонам смотрит, осматривая всё. Время даёт, не знает из-за какой причины, но даёт. Это бывает, Матвей знает. Матвей принимает и поддерживает. Иногда, правда, перегибает. Петя привык, Петя благодарен. — Пойдём? — Петя на Матвея смотрит и улыбнуться пытается. Что-то выходит. Что-то похожее действительно есть. Матвей рад. Петя не очень. Как-то не то. Не то — это школа, это слухи и неприятные слова. Ученики, которые рты свои не закрывают и взглядов не скрывают. Учителя, от которых ещё прилетит. Матвей кивает и рюкзак на другое плечо перебрасывает. Ну, сейчас начнётся их знакомство с главной тётей этого заведения. Петя готовит себя к тому, что будет ужас, потому что во всех других одна сволочь сволочнее другой. И всё равно, что такого слова нет. Или есть. Петя этим не слишком увлекается. Ему бы циферки. С ними у него всё обоюдно, секс по любви, что не сказать про другое. Матвей дверь быстро открывает, быстро внутрь заходит, ничего не спрашивая. Если он так заявится на урок, то он вылетит. В кабинет директора, конечно же, так можно. В первый раз. В следующий раз не прокатит. — Здравствуйте, мальчики, — до Пети сразу долетает этот строгий голос с другого конца кабинета. Тётенька заведения, видимо, не только сволочь, но и строгая старая карга. Он видел таких много. Петя на обычном. Петя как всегда выводы поспешные делает. Такие, что старая убирается сразу же. У окна женщина, — боже, Петя назвал бы студенткой, — с тёмными распущенными волосами, строгий костюм. Видимо и не карга. В этот раз мимо. Полностью мимо. Оба останавливаются от шока. Оба видят одну и ту же картину. — Присаживайтесь, — она на стулья указывает, мило улыбаясь. Петя очень лоханулся. Это одно слово искреннее, чем километровые предложения. Парень чувствует, как на него Матвей смотрит. Будь совсем идиотом, он бы свистнул. Петя до стола доходит за два шага и садится, Матвей же наоборот: медленно по сторонам смотрит, взгляд удерживая на картинах и на большом количестве папок, и только потом к месту идёт. Молодая женщина в документах роется, потому что их слишком много на столе. Матвей с Петей в который раз переглядываются, когда она от них отвлекается и на стул садится, складывая руки в замок и улыбаясь. — Ещё раз здравствуйте. Меня зовут Елизавета Сергеевна, — она руку протягивает сначала Матвею, который с запоздалой реакцией в ответ тянется, а потом Пете: он реагирует сразу. Она молодая. Она слишком молодая, чёрт возьми. И другая. Не такая, как в других. У Пети в голове не срастается. У него первый пункт впервые мимо. Сразу другое, сразу что-то новое. От этого не по себе. Девушка смеяться тихо начинает, смотря на их реакцию. — Мне очень приятно, что вы так думаете, но я не директор, — Елизавета Сергеевна волосы поправляет и неловко плечами пожимает. Не мимо. Петя выдыхает спокойно, ничего нового нет, — Сегодня попросили вас встретить, так как директор на важной какой-то штуке, — она улыбается оттого, как Матвей назад опрокидывается и выдыхает громко, — она хорошая, — говорит так, будто знает, что они сейчас чувствуют. — Отлично, — Матвей голову обратно поднимает и в упор на Петю смотрит. Плечами пожимает. Ничего нового. А Матвею хочется чего-то нового, кроме лиц разных, а Пете спокойнее тогда, когда повторяется всё. Кроме последних пунктов. Не нравится, когда что-то новое про него появляется. — Я учитель информатики, если что. Так что встретимся с вами завтра на, если я не ошибаюсь, первом уроке, — она вновь в бумажки смотрит, а потом на них. Несколько раз так взглядом бегает. Её телефон звук издаёт, только она внимание не обращает, — Я вас не трону сейчас. Мне это не слишком выгодно, потому что нужно подписать документы и выбрать профиль класса, — она бумажки и ручки перед ними кладёт. Петя видит, как у неё руки трясутся, а на лице улыбка неисчезающая. Боже, что здесь про них. Лиза видит, что он замечает это, поэтому головой слегка мотает, якобы ничего такого. У Пети внутри нарастает что-то такое, что может стать причиной перехода в другую школу. В другой город. Он на бумажки внимание переключает, буковки в слова складывает. Блять. Отчётливо видит две колонки: хим/био и гум. Спасибо. Будет писать программы для восстановления хронологии исторических событий. Именно то, о чём он мечтает. Убиться и не встать. Матвей сразу галку ставит во втором столбце, это и петуху понятно будет. А Петя сидит и на этот проклятый лист смотрит. Попытаться спросить у недиректора? Навряд ли ответит. — А вопрос можно? — он бумажку в обе руки берёт, будто хочет что-то ещё увидеть. В ответ получает «ага», — А если никакой из мне не нужен? Информатику бы, — и на девушку смотрит. С надеждой? Это ведь ещё одна причина уйти отсюда. Слышно как Лиза громко вздыхает. Её убьют. Уже должны были, кстати, убить. Её вот эта доброта не приведёт к хорошему. Какого чёрта она хочет сказать, что можно? Не только хочет, но и делает это. — Можно, но нельзя, — она замолкает, обдумывая, что может сказать, — официально, — Лиза на парня смотрит, который с непониманием в стенку взглядом утыкается, — но поставь на хим/био тогда, а потом решим всё. Пете не нравится, что ему учитель навстречу идёт в первый раз его жизни. Ему кажется, что мерещится, что бредит, что неправда. Но рядом Елизавета Сергеевна. А она точно настоящая. Просто стоит подождать, чтобы она к нему относилась так же, как и все. Петя в этом уверен. Он подпись успевает поставить, когда дверь резко открывается. В тишине это режет слух. В кабинет парень заходит. Из его класса. Он по ним глазами бегает, и видно, как кадык дёргается. На него Лиза злобно смотрит и пальцем на дверь показывает. — Глеб, выйдите, — звучит угрожающе, и дверь хлопает почти сразу. Петя замечает и то, как Матвей сразу ёрзать начинает, как в телефон лезет, что-то быстро набирая, и вновь возвращается к документам. Отдают их почти одновременно. — Вам сейчас на третий этаж, и там кабинет сорок пятый. Физика, — она на документы мгновенье смотрит и в сторону откладывает, наблюдая за тем, как парни встают. Матвей Пете подмигивает.— Я попрошу ребят, чтобы они вам показали, что и где. Петя глаза закатывает от такой банальщины, а как по-другому. Стоит просто промолчать про то, что уже была, и свалить. — Если только будет Аня, — напоследок говорит Матвей и из кабинета выскакивает. Матвей сразу же Петю за руку берёт и тянет куда-то быстро. Просто подальше от других. В раздевалку идёт, единственное место, которое он, кажется, знает. А у Пети в голове только тишина. Абсолютно ничего. Абсолютно как обычно. О-б-ы-ч-н-о. Это держит на плаву. Он хотя бы чувствует что-то обычное, когда происходит необычное. — Дай покурить, — быстро тараторит, но потом сразу же ладонью машет и глаза закатывает, когда Петя смотрит удивлённо. Матвей раз пять выкидывал его пачки сигарет. — Мы должны доучиться в этой школе. Делай что угодно, но мы должны продержаться здесь, — он пальцем грозит, как на маленького за пакость. У Пети улыбка появляется от того, что реакция пиздец неожиданная. У Матвея всегда задница горит на обычность. А тут школа обычная. Абсолютно, как и все другие. Люди, если только. — Что ты здесь нашёл? — Петя в куртку лезет, пока ответа ждёт. И всё таки пачку вытаскивает, — Кого, если быть точнее, — он ухмыляется, когда слышит, как Матвей цокает. О, да. В цель. Это потому что тоже обычно. Не всегда, но часто. Петя отчётливо помнит, как они впервые в шестом классе заговорили. Почему-то именно сейчас вспоминается, как Матвей тогда из того класса хотел сбежать. Уйти. Это был единственный случай, который Петя помнит. Такого больше не было. — Здесь интересно. — Здесь обычно, — слова звучат слишком громко, и в своей же голове эхом отдаются. Матвей локтем Петю толкает и из рук пачку сигарет выхватывает, чтобы обратно в карман засунуть. Ожидаемо. — Я серьёзно, — Петя тоже. Он выдыхает громко. Он не хочет Матвею обрывать надежды, он постарается, но не обещает. Петя с этим дружить, как выяснилось, не умеет, поэтому просто верит, что завтра проснётся и останется всё как прежде. А сейчас пускай день закончится. — Пойдём, — он из раздевалки выходит, голову поворачивает, чтобы на Матвея посмотреть. А ему точно понравилось то, что услышал. Петя это знает. Они по коридорам медленно идут, ведь торопиться некуда. Прошло только минут пятнадцать от урока, да и они могут отмазаться тем, что были у недеректора. И только сейчас можно рассмотреть здание изнутри, пока на себе взгляды не чувствуешь. Здесь запутаться негде. Это радует. Сбежать по середине учебного дня легче. Дойти до нужного кабинета быстрее. И это, кажется, не плюс. Матвей до двери быстрее доходит, поэтому он несколько раз стучит и обычный вопрос задаёт: — Можно войти? — Тихо, но быстро, — до Пети голос долетает плохо, он и внимания не обращает на учителя. Ему бы побыстрее до места свободного дойти и в окно уставиться. Нет желания, чтобы на тебя смотрел весь класс, пока к парте идёшь. Придётся привыкнуть. Или научиться. Как и тому, что разговоры ближайшую неделю тоже будут про тебя. Петя из рюкзака вещи достаёт и пытается поймать ветвь повествования учителя. Мужчина с бородой. Деловой дядька, видимо. И не только учитель физики. — Петь, — его в бок Матвей толкает, — давай после этого свалим? — и глаза строит, чтобы Петя согласился. Ага, конечно. Матвей по вздоху понимает, что проебался с этой идеей. — Ты сам хотел здесь задержаться, — и плечами пожимает, в телефон лезет. Хоть что-то нужно найти, чтобы время скоротать. Пока сбоку Матвей возмущается, успевает по классу взглядом пробежаться. У самого окна девушка с длинными рыжими волосами, другая с каштановыми. Кажется, эта та, которую попросили провести что-то типа экскурсии. Аня. Сзади них сидит тот парень, который с Аней был в коридоре. Который пялился, не скрывая. Который и сейчас это мог делать, но увлечённо в телефоне сообщение набирает. Петя убиться согласен, чтобы не чувствовать и не слышать шёпот впереди, чтобы не думать о лишнем. Всё должно быть на обычном. Его не должно волновать то, что про него считают. Он должен привыкнуть. Должен не творить всякую херню для этого. Взглядом с парнем каким-то сталкивается, который сразу же взгляд отводит. Блять. Как же Пете это не нравится. — Если мы пропустим первый день, не значит, что нас выгонят, — не унимается Матвей, также на одноклассников новых смотрит. — Слушай, не обидишься, если я тебя на перемене оставлю. Могу предложить со мной, но ты не согласишься, — шепчет, внимательно смотря на ту группу людей, где Аня сидит. Парень — Петя не знает, как его зовут — к плечу прикасается, говоря что-то, девушка с этого смеяться начинает. Петя и не думает Матвея к себе привязывать. Оттого смешно, что парень беспокоится по поводу «не обидишься». Конечно же нет. Ему это не надо. А Матвей совершенно другой. Всегда. Ему нужны новые люди. — Боже, иди хоть на север, — смешок с губ слетает и на руку опирается, чтобы удобнее было смотреть на Матвея, который плечами пожимает и подозрительно на парня смотрит. — Я могу справляться без тебя, если что. — Ты заглохнешь, — Матвей позу Пети повторяет и ручку берёт, — пойдём вместе, — знает, что попытка так себе, что навряд ли получится что-то сделать. Петя глаза закатывает. К чёрту такое. — Прекрати меня везде тащить за собой, — срываются с губ последние слова перед звонком. Видит, как Матвей глаза закрывает, как все с мест вскакивают. Петя тоже. В рюкзак вещи кидает. По старому плану отправиться одному искать нужный кабинет и отправить Матвея от себя куда подальше. Только около парты, кажется, Аня появляется с рыжей девушкой. — Ещё раз привет, — Аня улыбается мило. — Это Саша, — она рукой на неё показывает, а Саша головой кивает и улыбается тоже. Пете кажется, что не натянуто, что искренне. Блять. Это Матвей его заразил. А Матвей и счастлив, он и лыбится во всё лицо. — Приятно познакомиться, Александра, — он около парты встаёт, чтобы в рюкзак вещи кинуть, и на радостях с людьми новыми пообщаться. Петя за него рад. — Кто-то говорил про джентльменские замашки, Щербакова, — Саша на девушку смотрит, голову наклоняя, и смеётся. Матвей полностью во внимании, — мне тоже, Матвей, — обращает внимание на парня и руку протягивает. Матвей ситуацией пользуется. Руку берёт и губами к пальцам прикасается. Повторяется, никакого разнообразия. — Достаточно по-джентльменски? — и голову наклоняет, наблюдая за реакцией девушки, и смеяться начинает. — Аня, может ты что-то ещё сказала своей подружке? — Шляпу ещё снимал и номер просил, — она волосы поправляет, — если бы ещё на танец пригласил, знала бы не только Саша, а вся школа, — Аня мечтательно вздыхает, взгляд в потолок направляя. Петя видит, как с губ слетает тихое Блять. О, да. Вся школа. Она и так уже знает всё о них. От одного приглашения не взорвётся. Только обычные словосочетания, в их случае, кажутся необычными. — Увы, но не танцую, — Матвей быстро на Петю взглядывает, а потом руки разводит, смотря на Аню. Петя наблюдать за такими взаимодействиями может вечно. Ему нравится смотреть на то, как Матвей людей удивляет и как с ними общий язык быстро находит. Нравится наблюдать до того времени, пока на него внимание не обращают. К Ане быстро парень, Женя, подходит, на талию руки кладёт и на ухо что-то шепчет, отчего девушка его по лбу ладонью слегка стукает. Парень смеётся, а потом быстро на новых одноклассников смотрит, кивает и уходит. — Петя, да? — Саша на него взгляд переводит и в ответ получает кивок. Девушка вздыхает громко, на парту сзади бедром облокачиваясь. Петю только вопрос раздражает: зачем спрашивать, если и так всё знаешь? — Приятно, — и в глаза смотрит. Отвечай. Ломай план. Знакомься. — И мне, Саша, — и получается вовсе не плохо. Может даже дружелюбно. Он улыбается коротко и рюкзак берёт, чтобы уйти. Только слова Анины снова останавливают. — Сейчас в столовку, так что можем дойти вместе, чтобы вы не потерялись, — она свой рюкзак съехавший поправляет и в ожидание на парней смотрит. — Отлично, — в голосе Матвея точно можно услышать радость. Он становится третьим, чей взгляд к Пете приковывается. — Без меня, — его вывернет, если он сейчас поест. Он головой мотает, смотря на Матвея. Тут тоже нет. Как обычно. А где ты говоришь да? — Тогда не потеряйся, — со смешком говорит Аня и, кажется, она хочет что-то сказать ещё, но молчит. А Петя точно потеряется. Точнее, потерялся уже давно. Может быть найдёт впервые правильный путь, чтобы выбраться, потерявшись здесь. Он кивает и остаётся один. С головой. Телефон в руках вибрирует. Петя смотреть не хочет. Парень на сообщения реагировать нормально не может с тех пор, как в прошлой школе был. Он по коридорам идёт медленно, пока в голове мысль настойчивая бьётся. Всё больше жалеет, что не согласился на предложения Матвея свалить. Хочется идти ещё медленнее. Ему пока некуда торопиться. Перемена минут двадцать, наверное, как и в других школах. Времени дофига, чтобы поплутать там, где нельзя заблудиться. Петя к окну подходит какому-то, где почти людей нет. В глаза неприятно солнце светит. Становится тепло. Хоть как-то. Всё-таки тепло от солнца приятнее многих вещей. Чувствовать жар на коже от лучей лучше, чем от взглядов разных. Блять. Просто не обращать внимание, это ведь не что-то новое. — Всё нормально? — слышит голос сзади. Голову поворачивает, чтобы увидеть, у кого интерес появился поинтересоваться. Женя. Парень брови поднимает и ждёт ответ. Блин. К чему? Петя точно не сдохнет здесь, так что может не волноваться. — Да, — быстро отвечает и снова в окно смотрит, не ожидая следующих слов, потому что их не будет. Парень уходит сразу же. Петя телефон включает, спокойно выдыхая. 11:59. Матвей Второй этаж, 30. Наш основной класс. Отлично, он уже на этом этаже. Хоть что-то хорошее. И класс находит быстро. Вдвойне отлично. Плохо, что звонок звенит так скоро. Петя в класс быстро заходит и снова к последней парте направляется, где Матвей сидит, в телефоне залипая. — Зря не пошёл, Гуменник, — говорит тогда, когда Петя за парту успевает сесть и тетрадь достать. Телефон отодвигает и на парня смотрит. Морщится, — улыбнись, — руками тянется и пальцами на щёки нажимает, заставляя выдавить что-то похожее на улыбку. Петя назад отодвигается подальше от прикосновений. Матвей глаза закатывает. — Лучше, но плохо. Сейчас скажут пару предложений и можно валить домой. Новость радует? — Петя натянуто улыбается. В душе улыбается шире и искреннее оттого, как Матвей рядом сидит и терпит его. В класс женщина заходит, которая химию вела. Классный руководитель. Только не классный. — Так, — сразу начинает, — сейчас совещание, поэтому вы идёте домой, — по классу проносится радостный шум. — Завтра после уроков мероприятие, где должны быть все, — она пальцем по классу проводит, очки поправляет, — без отговорок, — теперь по классу летят возмущения. Как это по-обычному, — теперь свободны, — почти сразу говорит и из класса выходит. Петя усмехается от такого расклада, а Матвей рядом его локтем толкает. Домой. Парень назад опрокидывается и, кажется, первый день совсем не плох. Гуменник видит, как Матвей с Аней разговаривает и смеётся, как Саша рядом стоит, и парень тот подходит, обнимая Аню. Женя. Петя решает просто сообщение Матвею отправить, чтобы не отвлекать. Потому что не переживёт, если Матвею планы сломает, которые ему нравятся.

Петя Я ушёл

Он к дому подходит, когда на телефон сообщение приходит. Петя не смотрит. На сегодня хватит. Он завалиться в кровать хочет и уснуть до завтрашнего утра, ни с кем не взаимодействуя. Как на зло у дома отцовская машина стоит, и ворота открыты. Кажется, что не взаимодействовать не получится. Петя дверь открывает тихо, старается так же её закрыть. Не хочет, чтобы его заметили. Как ребёнок хочет в это верить, только по дому со второго этажа голос слышно. По телефону разговаривает. Ничего нового. Ботинки снимает, рюкзак в угол кидает с мыслью: подниму позже. Только не успевает уйти, по лестнице отец спускается. — Петь, ты рано, — он ближе подходит, внимательно смотря, будто Петя сейчас собирается улизнуть через окно, — привет, — руками тянется, чтобы обнять и обнимает. Петя не сопротивляется, не хочется этого делать. Только взаимно еле обнимает. — Привет, — выдыхает тихо, заставляя отца отстраниться. Он волосы его начинает поправлять и на плечо ладонь кладёт, сжимая. — Всё нормально? — в ответ кивок. Другой ответ его не устроит. С другим ответом придётся разговаривать. Мужчина улыбается и отходить начинает. И Петя думает, что всё. Сцена отцовской любви закончилась. Это к лучшему. Отец уже к дверям подходит, когда Петя слышит: — Постригся бы нормально. Дверь закрывается. Спасибо, без этой информации Петя бы не выжил. Но это самое лучшее, что он мог услышать. Он по лестнице быстро поднимается, направляясь в комнату. Телефон совсем выключает, жалюзи закрывает, потому что сейчас солнце должно быть прямо в окно. А этого не хочется. В кровать ложится, чувствуя, как сердце быстро стучит, как в голове лица новые кружатся. Ложится в надежде уснуть. Один день в новой школе прожить смог, значит и дальше сможет. Только на следующий день Петя хочет закрыться и не выходить, даже когда на часах сотый будильник звенит и слух ломает. И всё равно, что спал долго слишком. Этого было мало. Собирается и внизу не встречает никого, только мёртвую тишину. Конечно же. Что может быть по-другому? Завтрак на столе? Слова с добрым утром? Петя в микроволновку суёт булку с сыром, параллельно телефон включает. Сразу неприятно жужжать начинает. Время замечает: ещё полчаса до уроков. Пока за столом сидит, пытается собраться. Переписку с Матвеем открывает. Матвей Знаю, что не обиделся Но всё равно спрошу Без обид? Ладно, Гуменник, не игнорь Серьёзно? Два часа дня, а ты решил спать? Если ответишь, кое-что расскажу Ладно херовая мотивация Всё нормально? Блять, Петь. Он умрёт от внимания Матвея. Последнее сообщение отправлено пару минут назад. Не будь сволочью, Гуменник, ответь

Петя Всё нормально, уснул

Ответ получен сразу же, будто Матвей только этого и ждал. Матвей Идиот Улыбнись И Петя улыбается. В школу приходит за пару минут, эти пару минут уходят на встречу с Матвеем. И встречу Матвея с Аней. Кажется, что пока они идут в кабинет информатики, Петя чувствует себя не на своём месте. О, да, как обычно. Только обычно было всё равно. И Матвей всё время отвлекается от разговора с Аней, чтобы на парня посмотреть и убедиться, что живой и что идёт. А Пете прикольно наблюдать за тем, как они смеются и толкают друг друга. Матвею дружба нужна такая, а не в виде недовольного ебала. Петя в этом уверен. Только Матвей снова за одну парту с ним садится. Петя даже хочет про это ему сказать, но понимает, что лучше промолчать. В класс заходит Елизавета Сергеевна. — Всем здравствуйте. Сегодня компьютеры не нужны, сегодня теория, — сразу говорит девушка и рукой показывает, что можно сесть, — но спать нельзя, — смеётся тихо и на доске тему пишет. Петя не спит, но кажется, что он ничего не помнит, когда звенит звонок. Он чувствует, как Матвей встряхивает его. — Серьёзно? Ты не выспался? — брови поднимает и руками взмахивает, внимательно смотря на парня. Петя выспался, Петя просто проснуться не может. — А ты решил докопаться? — встаёт и рюкзак на плечо закидывает. В ответ на Матвея смотрит, который глаза закатывает. А у Пети внутри что-то обрывается. Без причины. — Поверю, что всё нормально. — Поверь уж, — смешок вырывается вместе со словами. Такой же неожиданный, как и рыжая девушка сбоку. — Новые слова, Петь. Тебе идёт, — и головой кивает в знак приветствия. А сзади неё Аня глаза закатывает. Петю прошибает от слов. Петю прошибает от общения. — Ты не слышала, как он нахуй меня посылает. Вот это ему идёт, — быстро произносит Матвей и вбок шагает, чтобы в него не прилетела рука. А удар у Пети сильный. Петя улыбается, громко вздыхая. Он может послать его прямо сейчас. Не сломается и не растает, если услышит как его посылают. Только обрадуется. Только голос Елизаветы Сергеевны ломает этот план. — Петь, пойдём со мной, — она видит, как Петя на двери смотрит, — если не торопишься, конечно же, — сразу же добавляет для приличия. Волосы поправляет и стопку документов берёт, ключи сразу же доставая. Конечно же, он никуда не торопится. Ему нечего делать. Его никто не ждёт. Поэтому за Лизой идёт, не представляя зачем. Так легче, если не знаешь причину. Только в душе стенки кто-то грызёт, когда к кабинету директора подходят. Нет, там директора нет, потому что девушка сама открывает дверь. — А зачем я Вам? — спрашивает уже когда за стол садится, а Елизавета Сергеевна напротив. Бумажек никаких нет, в руке у неё только телефон, который она на стол кладёт подальше. Петя подозрительно глаза морщит. Допрос? Диктофон? Серьёзно, блять? — Комфорт — это превыше всего, Пётр Олегович. Поэтому интересуюсь, если я правильно поняла все сплетни, не возникло ли у тебя желание втыкнуть кому-то в глотку ручку, — она ручку берёт в руку и крутит её, мило улыбаясь. Афигеть. Ахереть. Ахуеть. Петя слюной давится. Это что-то новенькое. — Прямолинейно, — медленно говорит и в руку кашляет. У Пети внутри крутится всё. А Елизавета Сергеевна спокойно только плечами пожимает. — Я взрослый человек, который может не ходить вокруг да около, даже если не выгляжу так. Извиняюсь, — не выглядит, как человек, который может сразу в лоб сказать всё. Петя не ожидал, а теперь и думать боится, что будет дальше. Но это лучше, чем за спиной. — Такого не было. Никогда, — через время доходит, что нужно ответ сказать. Боже, конечно же никогда. Он про это и слышит в первый раз. И не мог он такое, блять, сделать никогда. — Тогда моя цель ввести тебя в курс дела твоей учёбы здесь, — Петя не маг, чтобы видеть правду, но эта девушка слишком искренне говорит, чтобы врать, чтобы не верить. Впервые хочется сидеть, а не сбежать. Впервые так обращается к нему учитель. Это кажется необычным, потому что такого никогда не было. Это по плану Пети не проходит. И это не первый пункт, который идёт не по обычному плану. — Вы психолог? — версия так себе, потому что у неё он сегодня сидел целый урок. Но психолог может быть и учителем, наверное. — Нет. Просто хороший учитель, — слишком хороший. Петя сказать хочет, что не нуждается в введения в курс дела, но двери неожиданно открываются. И ему уже не нравится то, как часто они открываются. — Лиз, ты сегодня, — Петя взгляд переводит на дверь, где Женя стоит. Тот парень, который вчера с Аней был, и которого сегодня не было. Который у окна подошёл. Он обрывается на словах быстро, когда Петю видит. У него глаза округляются, — ой, простите, не знал, ты не предупреждала, — под нос ещё бормочет что-то. Кажется, он мог себе сейчас ладонь по лицу стукнуть. — Вы, конечно же, вы. Вы не предупреждали, Елизавета Сергеевна. Петю тоже не предупреждали, что к учителям здесь некоторые на ты. Как и о том, что двери открываются в кабинете директора часто, и о том, что работают такие молодые преподаватели. А главное о том, что к нему относиться будут нормально. Парень на Женю смотрит с интересом, что он тут забыл. Может шёл к директору, но он сразу обратился к Елизавете Сергеевне по имени. Значит мимо. Может спят. Петя моргает несколько раз, язык кусает, идиот. Это точно нет. — Ориентируешься быстро. Молодец, — Лиза волосы снова поправляет и смеётся тихо, — дверь сзади, и не забудь закрыть. Женя с Петей взглядом встречается. И отчётливо видно, как Женя губы поджимает, как ему от ситуации всей неловко. Петя уверен, будь здесь не он, Женя себя бы так не вёл. Дверь закрывается почти сразу. А Петя обратно на девушку смотрит, которая и виду не подаёт, что эта ситуация случилась. — Это Евгений Семененко, твой одноклассник, — она ручкой на дверь показывает. Внимательно наблюдая за реакцией. — Ага, — на новых людей у Пети реакция обычная. Ему как-то глубоко всё равно, кто с ним учится, и учится ли вообще. — К нему можешь обращаться за помощью. Послать сначала может. Как любит говорить Аня: побаранится и поможет, — весело произносит и из-за стола встаёт, к графину с водой подходит, в бокал наливая. Она не знает зачем всё это делает, она знает то, что это нужно. Нет, она знает зачем. Вся причина прозрачна. Лиза просто не может сидеть просто так, когда вокруг столько всего, что может повлиять отрицательно. — Они вместе? — Петя не думает, когда задаёт вопрос. Интерес внутри выигрывает. Тем более девушка ответ может дать. Потому что она знает многое. Петя уверен, что она не просто учитель по информатике и недиректор. И он будет хоть что-то знать. — Сам потом узнаешь, — Лиза улыбается, не все потеряно, ему интересно, значит не всё так плохо. Лиза просто знает, что одна по женским кабинкам с Трусовой обжимается, а другой себя изнутри жуёт, когда к нему девочка подкатывает, а взаимностью ответить он не может. Петя об этом узнает сам. — Как? — Петя по столу рукой проводит, в надежде услышать правдивый ответ. — Вольёшься, — правдивый ответ не слышит, потому что он не вольётся. Потому что он не тот, кто общаться с лёгкостью может начать, а потом и узнать всё. — Я уже мимо, — печально? Вполне. Но сам виноват, когда никаких попыток не делает, потому что знает, что кончится не так, как хочется. — Нет, всё только начинается, Петь. Хочется верить в эти слова. Хочется верить так, чтобы внутри ничего не обрезалось и не выворачивалось. Чтобы было всё здорово. На телефон уведомления приходит, когда Петя из кабинета выходит, почти сразу же после последних слов. На сегодня хватит. Открывает сразу, потому что большой процент того, что написал Матвей. Даже если нет, то обычное уведомление. Петя телефон хочет бросить. Видимо, не судьба. Видимо, пытаться нет смысла чего-то начинать заново. Неизвестный Помнишь то видео? Я прекрасно помню *Вложение* Про пятый раз он мечтает забыть. Весь ад только начинается. И нифига ничего обычного.