«Как ярко… — Прикрыв глаза ладонью, Нанами проморгался и убрал руку от лица. — Пустыня?» — удивился он, но как-то не слишком эмоционально. Как будто просто по привычке. Потому что так должно.
Везде, куда хватало взгляда, простиралась серая безликая пустыня. Совершенно блёклая и безжизненная. А ещё — неподвижная. Даже чахлые кустики каких-то несчастных растений замерли карикатурными зарисовками, будто неудавшаяся декорация.
Он посмотрел себе под ноги и на пробу поковырял носком туфли сланец. И правда, ни одна песчинка не сдвинулась с места. Нанами нахмурился. «Расширение территории? Но тогда где хозяин и кто он?» — Эти странные вопросы появились в голове сами по себе непроизвольно и отозвались отголосками тревоги в душе. Но понять почему, он не смог. Разум был девственно чист или скорее пуст, как и окружающее его пространство.
«Что же делать? — И снова смутное беспокойство кольнуло грудь, словно он должен куда-то спешить. Словно его где-то очень ждут. — Нужно идти, — решил Нанами. — Но… Куда? И… Зачем?» В этот миг пустыня неуловимо изменилась, откликнувшись на его мысли, и перед ним появилась узкая тропинка, на вид жутко старая, истёртая подошвами тысяч и тысяч ног, прошедших по ней с самого начала времён, вышарканная бесчисленными путниками, идущими в никуда.
Пожав плечами, Нанами пошёл вперёд, посчитав, что стоять на месте среди пустоши глупо и неуместно. А ещё сознание тревожило невнятное ощущение, что он должен идти, что он обязательно должен кого-то найти. «Помочь?» — Вспыхнула и погасла очередная, ни к чему не привязанная мысль. Всё стало таким зыбким и ненадёжным, что даже её он не смог удержать надолго. «Всё стало другим». — Это он осознал чётко, прочувствовал всем своим существом. Вот только понять, что конкретно изменилось, не вышло. Просто потому, что он не помнил, каким оно должно быть. Все воспоминания подёрнулись дымкой и ускользали при малейшей попытке сосредоточиться хоть на одном.
Время тоже перестало существовать в привычной для него форме. Он просто не смог определить, сколько шагал по утоптанной тропе. Не осталось ни одного ориентира, на который он бы мог опереться. Он не чувствовал ни усталости, ни голода, ни жажды. Просто шёл до тех пор, пока из груди не выветрилось это тянущее ощущение, что ему необходимо двигаться вперёд. Что он обязан кого-то найти.
«Кого я искал?» — Нанами остановился. Он непроизвольно потянулся правой рукой к своему лицу, чтобы поправить очки. Подсознательный заученный жест. И мгновенно отдёрнул пальцы, ожидая вспышку боли, которой не последовало. Это немного удивило его. Он был уверен, что непременно ощутит сильное жжение с левой стороны. Только опять не сумел определить причины своих опасений. Стало до крайности тоскливо. Да так, что захотелось взвыть.
— Хоть бы мимо кто прошёл… — вздохнул Нанами. — Может, подсказал бы, где я… И что мне теперь делать?
Он поднял голову к небу, точнее, просто задрал её вверх. Небо, как таковое, здесь отсутствовало. Над ним простиралась такая же безликая белёсая пустота, как и на поверхности. Туманное статичное марево без единого намёка на движение. «Звёзды что ли, нарисовали бы или луну, — расстроенно подумал он. — Хоть что-нибудь…» Оторвавшись от безрадостной картины, он снова посмотрел вдаль и вздрогнул. На грани видимости появилась маленькая тёмная точка. Что-то, чего не было в бездушной реальности всего мгновение назад. Нанами, не раздумывая, решительно пошёл к ней.
Спустя некоторое время он понял, что и пространство тут ведёт себя странно. Он не мог оценить не только, сколько уже идёт, но и какое расстояние преодолел. Да даже приблизился ли он хоть немного к своей цели. Это понимание пригвоздило его к месту, лишая воли. «Да что ж такое, — вяло возмутился он, всматриваясь в пятнышко на горизонте. — Как же мне туда добраться?»
«А тебе туда нужно?»
— Что? — Нанами заозирался. Он уже многого не понимал, а ещё больше забыл, но в том, что эта мысль ему не принадлежала, был уверен. — Да, очень. — Наплевав на странности происходящего, Нанами решил чётко обозначить свою цель.
«Тогда иди»
И он пошёл. Правда, успел сделать всего два шага, прежде чем снова замер на месте, с удивлением рассматривая молодую девушку в серой льняной рубахе, доходящей ей до середины бедра. Она сидела прямо в воздухе, неотрывно рассматривая прямоугольный предмет перед собой.
«Телевизор», — всплыло в памяти знакомое понятие.
Он кашлянул, привлекая внимание. Она чуть повернула голову, наградив его скучающим взглядом. А затем махнула рукой куда-то себе за спину.
— Иди дальше. Там на месте разберёшься, куда тебе, — безразлично пояснила она свой жест и вернулась к просмотру.
Несмотря на равнодушие, сквозившее в её голосе, он очень обрадовался, что она вообще с ним заговорила. Почему-то он решил, что это хороший знак.
— А мне обязательно идти? — осмелился спросить он, просто для того, чтобы ещё раз послушать звучание чужой речи.
— Нет, — даже не посмотрев на него, она пожала плечами. — Делай, что хочешь.
— А можно я останусь тут? С вами? — Нанами сделал небольшой шаг в её сторону.
— Можно, — так же безэмоционально кивнула она.
Нанами осторожно подошёл и немного замялся, не зная, куда себя деть. Сесть было не на что, а висеть так же, как она в воздухе, у него вряд ли бы вышло. Потоптавшись рядом, он вздохнул и опустился прямо на песок. Точнее на его подобие. А затем с интересом посмотрел на экран, заинтригованный, чем же она настолько увлечена.
Поначалу он ничего не увидел. По гладкой поверхности неравномерными волнами бежала песочная рябь. Но даже это простое движение, как оказалось, было приятно глазу, привыкшему за время нахождения в странном мире к абсолютной статичности. Да и потом, именно неподвижность пространства немного его напугала. Не сильно. Просто ощущение неправильности происходящего вызвало невнятные опасения.
Но спустя некоторое время ситуация изменилась: сквозь рябь стали проступать образы, быстро сменяющие друг друга. Одни ни о чём ему не говорили, другие были смутно знакомы, а третьи отзывались тянущей болью внутри. Это продолжалось до тех пор, пока на экране не высветилось изображение мужчины. Он с безумной улыбкой смотрел прямо на Нанами, растянув губы в издевательском оскале. Светлые длинные волосы голубоватого оттенка обрамляли узкий овал лица, кожа на котором была сшита темными нитками. Он был похож на страшную куклу, заштопанную наспех.
В голове кольнуло, и Нанами глухо застонал, прижав ладони к вискам.
— Не нравится? — впервые сама обратилась к нему девушка и чуть повернулась, с интересом рассматривая, словно только что заметила его присутствие.
— Да… Нет… Не помню, — пробормотал Нанами, с трудом отпуская звенящую голову. В сторону телевизора он постарался больше не смотреть.
— А так? — Она шевельнула в воздухе кистью, махнув ею перед собой. — Так лучше?
Он напряжённо сглотнул и с опаской покосился на экран.
— Да… — тихо протянул Нанами, разогнув спину. — Так гораздо лучше.
Теперь вместо расшитой физиономии на фоне полуразрушенного города, он, широко распахнув глаза, наблюдал за волнами, набегающими белыми бурунчиками на песочный пляж.
— Красиво… — зачарованно выдохнул Нанами и мечтательно добавил: — Вот бы сейчас оказаться там.
— Нет ничего проще, — усмехнулась она и хлопнула в ладоши, разбивая звонким щелчком окружающую их тишину.
Нанами моргнул. А когда открыл глаза, не смог сдержать восхищённого возгласа. Они сидели на горячем песке, а впереди серую безжизненную пустыню заменило море, слепящее глаза отражёнными бликами солнечного света.
— Как? — единственное, что он смог сказать, поражённый произошедшими переменами.
— Ты очень сильно хотел сюда попасть, — снисходительно пояснила девушка. — Вот и всё.
— А куда ещё можно? — чуть подумав, спросил он.
— А куда тебе нужно? — вопросом на вопрос ответила она.
— А… Я не знаю, — растерялся Нанами.
— Значит, никуда. — Она потеряла к нему интерес, с прежним спокойствием вернувшись к созерцанию теперь уже морской ряби.
Нанами тоже умолк, переваривая смену обстановки и попытавшись хоть немного разобраться в том, что творилось вокруг него. Попутно всем своим существом впитывая радующий до глубины души вид песчаного пляжа.
Наверное, они просидели вот так, в тишине, целую вечность, а может, и не одну, но в тихую идиллию неожиданно вторгся посторонний. Со стороны моря, шагая прямо по водной глади, к ним приближался незнакомый мужчина. Нанами вскинулся, не в силах отвести взгляд от незнакомца. Всё, начиная от странного, облегающего тело, словно вторая кожа, серого блестящего костюма с тёмными накладками в районе шеи, суставов, груди и паха, до манеры его передвижения, показалось ему чужеродным, фантастическим. Но при всей своей нереальности образ мужчины как будто бы был ему знаком, правда, это знание ускользнуло от расслабленного, спутанного сознания. И вновь в груди шевельнулось беспокойство: почему он чувствует, что тот или иной предмет ему знаком, но вот вспомнить откуда — не в состоянии.
За то время, пока Нанами пытался найти объяснения своей забывчивости, мужчина добрался до места их посиделок и остановился, разглядывая что-то перед массивными подошвами своих ботинок. А затем поднял потерянный взгляд на девушку, совершенно не замечая сидящего рядом Нанами.
— А-а-а? — беспомощно протянул он.
— Тебе туда, — как ранее, самому Нанами, девушка махнула рукой за спину.
— Ага… — кивнул мужчина и, опустив голову, побрёл в указанном направлении.
— Куда это он? — обеспокоенно спросил Нанами, не спуская глаз с ссутуленной спины незнакомца. — Мне тоже нужно туда идти?
— А ты хочешь?
— Нет, — уверенно отказался он.
— Тогда не нужно, — пожала она плечами.
— Кто ты? — Его беспокойство, наконец, оформилось до внятной мысли.
— А ты? — Она обернулась к нему, а в безразличных глазах на мгновение вспыхнуло любопытство.
— Я? — Нанами завис. — Я… я… Не… Не помню, — обескураженно выдохнул он. И вдруг резко отшатнулся, застигнутый врасплох неприятной догадкой. — Ты… смерть? Мы в аду?
— Боги! — искренне рассмеялась она. — До чего вы же все забавные. Даже не верится, что сама была такой же когда-то. Ни имени своего не помните, ни прошлого, но про ад или рай все как один! Ну конечно, из тех, кто в состоянии меня увидеть. — Она склонила голову вбок, рассматривая его ошеломлённое лицо. — А что, я похожа на костлявую?
— Нет… — не слишком уверенно ответил Нанами. Её реакция слегка успокоила его. — Наверное… Тогда… Кто ты? И где мы сейчас находимся?
— На море? Разве не так? — Она выгнула бровь, вроде как удивляясь его недогадливости.
— Кто ты? — Он упрямо повторил свой вопрос, не позволяя ей сбить его с толку. — И куда ушёл тот человек?
— Привратник, — сдалась она. — Смотрю, чтобы вы обратно не бегали. А то, знаешь, бывают тут… бегуны. Мороки с ними. — Девушка вздохнула. — С простыми смертными проще — редко шалят. А вот ваша братия — маги в смысле, те ещё выдумщики, — беззлобно пожурила она. — Вот и сижу тут, присматриваю, да особо деятельных заворачиваю. А тот человек… На перерождение пошёл. Куда же ещё?
— А мне почему не нужно? — озабоченно уточнил Нанами.
— Так я же тебя спрашивала. Ты хочешь?
— Нет, — снова без раздумий отказался он. — Не хочу. Я… устал.
— Ну вот и отдыхай, — улыбнулась она. — Куда торопиться?
Он расслабленно выдохнул, удовлетворённый её ответами. Новость о том, что он умер, не стала для него шокирующей. Наверное, и правда очень устал ТАМ. А тут ему понравилось: тихо, спокойно, и море… Почему-то именно оно больше всего трогало его душу. «Вот только… — Нанами огляделся, попытавшись найти на берегу что-нибудь, что можно было бы использовать вместо сидения. — Лечь бы куда…» Перед внутренним взором ярко вспыхнула картинка лежаков и зонтика.
Девушка рядом хмыкнула и невнятно пробормотала что-то подозрительно похожее на: «Нахал однако». А в следующий миг они оба лежали на шезлонгах в тени большого пляжного зонта.
— Спасибо, — немного смутившись, поблагодарил её Нанами, но она промолчала, прикрыв глаза.
Он задремал, сквозь сон мимолётно отмечая, что она время от времени куда-то исчезала. Иногда его сон прерывали бредущие мимо люди, которых он провожал поворотом головы. Но его ничего больше не волновало. Он ни о чём не думал. Лишь однажды встрепенувшись, когда мимо прошёл пожилой мужчина и широко улыбнулся именно ему, а затем помахал на прощание рукой, удалившись в том же направлении, что и остальные.
Нанами сел. Внутри вновь заворочалось и затянуло странное чувство незавершённости. Он досадливо потёр ладонью грудь, постаравшись избавиться от неприятного ощущения. И, чтобы хоть как-то отвлечься, обратился к девушке, даже не будучи уверенным, что она ему ответит:
— А ты тоже никуда не спешишь?
— Я? — Его вопрос вызвал у неё удивление. — Я же сказала, что я — привратник. Так что можно сказать, что я уже давно пришла, куда мне было нужно.
— Просто я так понял, что когда-то ты была человеком? Так почему попала сюда? А не переродилась? Или ты сама захотела тут остаться? — Нанами чуть передёрнул плечами, вспоминая пустыню, где впервые её увидел.
— Ну… не то чтобы прям захотела, — грустно усмехнулась она. — В смысле, задерживаться точно в планах не было, но так уж вышло. Впрочем, неважно.
— Расскажешь? — спросил он.
— Зачем?
— Интересно, — как нечто само собой разумеющееся пояснил Нанами.
Девушка села и заглянула в его глаза. Из них ушла апатия и пустота. И где-то глубоко внутри затеплился маленький, пока ещё совсем робкий огонёк: желание жить. Она улыбнулась: «Наконец-то. Долго. Очень долго. Но, кажется, теперь он почти готов».
Она считала его странным. Редкая душа. Такие, как он, встречались очень не часто. Такие, как он, попадая сюда, к источнику всего живого и неживого, не страшились случившегося, не скорбели о потерях и ни о чём не жалели. Поэтому и не помнили ничего. Они всё оставляли там, в тварном мире, а здесь отдыхали. Набирались сил перед новым витком. Ей с такими всегда было интересно. Нравилось чувствовать их спокойное присутствие рядом. Даже несмотря на то, что большая часть похожих душ чаще всего молчали, погружённые в сон. А этот оказался ещё и разговорчивым.
«Интересно ему, — усмехнулась она. — Надо же… Ну да собственно… почему бы и нет».
— Я тоже была магом. Когда-то. Очень, очень давно. Сильным магом. — Девушка криво улыбнулась, заглядывая спустя целую вечность в собственную память. — В то время слабые не доживали и до десяти. А я выросла в красивую молодую женщину. Именно потому, что была сильной. А ещё умной. Ну, это я так самонадеянно считала, — рассмеялась она, с высоты прожитых лет оглядываясь на себя прошлую. — Я, как и все маги того времени, страшилась смерти и не хотела терять могущество из-за такой нелепости, как утрата бренной оболочки. Только вот, в отличие от них, я решила, что мне по силам обмануть самого… Ну, пусть будет Смерть. Так тебе будет понятнее. Мы его иначе тогда называли.
— Самого? — перебил её Нанами. — Смерть — он?
— А что не так? — усмехнулась она. Вопрос её позабавил. — Я бы вообще не относила его к какой-либо категории, но сам к себе он обращается в мужском роде. Так что… Да. Смерть — он.
— Пусть, — Нанами тоже улыбнулся, решив, что не ему указывать на то, кем себя должен считать бог или кто-то вроде того. — И? Что дальше? Как ты попала сюда и почему осталась?
— Да как… Войны и междоусобицы вспыхивали практически без перерывов. То люди шли на магов, то маги в священных войнах шли на проклятия, то одни объединялись против других. И так по бесконечному кругу. Многие маги отправлялись к предкам задолго до совершеннолетия. А те, кто выживали, всеми правдами и неправдами стремились к бессмертию. И я была ничем не лучше. — Девушка вздохнула и покачала головой, сожалея о собственной глупости. — Уже в то время маги знали немало способов, как избежать окончательной гибели. И самые сильные из них ни раз и ни два шныряли между мирами, возвращаясь из небытия через те врата, через которые не должны бы. Кто-то прибегал к посторонней помощи, и его призывали обратно извне, кто-то использовал ритуалы привязки души, а кто-то и вовсе постоянно перемещал свою душу из одного тела в другое, тем самым погибая всего на мгновение при переселении. Но все эти способы меня не устраивали. Потому что любой из них требовал соблюдения одного единственного, но очень неприятного условия — умереть было необходимо. В любом из этих способов вратами всё-равно становился сам Смерть, завершая жизненный цикл души. Не умерев, невозможно воскреснуть. Я же не хотела умирать вовсе.
— А это возможно? — с сомнением поинтересовался Нанами.
— Я считала, что возможно, — дерзко улыбнулась она, на секунду превратившись в архаичную колдунью, презирающую всех и каждого. — И, как мне тогда казалось, даже знала, как это можно сделать.
— Но что-то пошло не так? — поддразнил её Нанами, улыбнувшись в ответ.
— Не так пошло всё, — рассмеялась она, оценив шутку и получая истинное удовольствие от общения с собеседником, не вызывающим у неё чувство неоспоримого превосходства. — Любая жизнь, даже будь это существование целого мира — циклична. Всё сущее рождается-появляется, живёт-существует и умирает-разрушается, после чего, обновившись у источника, вновь начинает свой цикл. Таков незыблемый порядок мироздания. Даже боги подчинены ему, пусть их цикл и длится несоизмеримо дольше, чем человеческий. Некоторые же из «живущих» находят способы обмануть установленные правила и вернуться в тварный мир не через врата возрождения, а проскользнуть обратно во врата смерти, пропуская этап восстановления и очищения, цепляясь за прошлое. — Она качнула головой, теперь уже не одобряя подобный подход, потому что слишком хорошо усвоила, чем может обернуться подобная беспечность.
— Я так понимаю, это не совсем безопасно? — уточнил Нанами, заметив, что она нахмурилась.
— Это весьма опрометчивое решение. Душа, не восстановившая свой ресурс несколько раз, впоследствии имеет очень высокие шансы развоплотиться, не выдержав перерождения. Но мы отвлеклись. — Она нетерпеливо взмахнула рукой, остановив готовый сорваться с его губ новый вопрос. — Сейчас разговор не о том. Так вот… Все те маги, которые не единожды пользовались всевозможными лазейками, минуя перерождение, всё-равно проходили почти полный цикл, просто не завершали его как положено. То есть, они рождались, это важно! Затем жили и, в конце концов, умирали. На время, но обязательно. — Девушка печально посмотрела на Нанами перед тем, как перейти к самой тяжёлой части своего рассказа. — А я решила разорвать сам круг перерождений, вернувшись к источнику через врата возрождения. Проникнуть обратно через новорожденную душу в момент её воплощения. Маги, конечно, часто использовали как усилитель своей мощи убийства и жертвоприношения. Это не было чем-то новым или необычным в наше время. Кто сильнее, тот и прав. Но я не просто принесла кого-то в жертву, я заткнула сами врата нарождающимися и мгновенно умирающими душами. В буквальном смысле, застопорив их запредельным количеством энергии, единовременно соединившей два противоположных процесса. Сколько несчастных я спалила во время ритуала, я даже примерно не смогу посчитать. Но цель была достигнута — я прорвалась внутрь. Добралась до источника, обнулив своё рождение и, следовательно, избавив себя от необходимости проходить через врата смерти.
— Это чудовищно, — поражённо выдохнул Нанами, но перебивать не стал, как, впрочем, и осуждать. Почему-то он пришёл к выводу, что она уже и так наказала себя сама, и далеко не единожды.
— Верно, — согласилась с ним девушка. — Но мне было наплевать. Я желала стать даже не то, чтобы равной богам… Я хотела их превзойти. И способ, как и количество жертв, волновали меня в последнюю очередь. И ведь в конечном счёте, мне удалось задуманное. — Она невесело улыбнулась, встала, шутовски поклонилась на четыре стороны и сама себе поаплодировала. — И вот — я тут! У источника. Абсолютно бессмертна.
— Но ведь становиться привратником врат не было твоей целью? Так почему не вернулась обратно?
— А как? — Она чуть безумно расхохоталась. — Уже здесь я обнаружила маленький нюанс. Просчёт, так сказать, в гениальном плане. — Девушка села обратно и развела руками. — Я не вижу больше врат. Ни одних, ни других. Я, конечно, избежала смерти, но ведь выходит, что я никогда и не рождалась. Я теперь — ошибка, погрешность в огромном механизме жизненного цикла. И моё существование возможно лишь в пределах источника, потому что собственной энергии, необходимой для рождения, у меня нет. Как-то так.
— Сочувствую, — искренне сказал Нанами, покинув шезлонг и опустившись перед ней на колено. Он поймал своей ладонью её руку и нежно сжал. — Тебе можно чем-нибудь помочь? Как-то исправить то, что ты наделала?
Она растерялась. Возможно, впервые за всю свою чудовищно долгую жизнь, проведённую в заточении между мирами. Глядя в его глаза, в которых не было и капли презрения, ненависти или даже простого осуждения, а только желание помочь или хотя бы утешить, она совершенно растерялась.
— Экий ты странный, — чуть придя в себя и сжав в ответ его ладонь, она с благодарностью ему улыбнулась. — Я тебе только что рассказала, что угробила целый сонм новорожденных, ни в чём неповинных душ в угоду своим планам и стремлениям, а ты меня жалеешь?
— Мне кажется, ты уже понесла заслуженное наказание и давно раскаялась в содеянном. Да и кто я такой, чтобы судить тебя, — ласково пояснил Нанами, не усматривая в своих чувствах ничего предосудительного. — А такой участи, как вечное заточение, я бы и врагу не пожелал.
— Так то оно так… Раскаялась… Да и то далеко не сразу. — Девушка тяжело вздохнула. — Поначалу, когда поняла, чем обернулась моя затея, я тут бушевала пару столетий, вымещая злость и отчаяние на всём, что попадалось под руку. Пыталась вместе с душами прорваться обратно, цепляясь за них. И снова любыми способами… — Она пристально посмотрела в его глаза. — Понимаешь? — Он спокойно кивнул. В отличие от неё, ему не нужно было объяснять, что никто не меняется в одно мгновение. Для этого требуется время и смирение. — Вот только не вышло… Ничего. Для того, чтобы родиться, нужна жизненная энергия. Её души получают из источника, потому как находятся в круговороте жизни и являются его порождениями. Иначе не выйдет. Забрать, украсть или ещё как — не получится… Любая душа защищена в месте своего сотворения. Ещё один вариант покинуть источник, которым и пользуются маги не желающие умирать — получить энергию для перехода через врата смерти. Это достигается ритуалами или помощью извне. Ну и как ты догадываешься, такой способ мне так же недоступен. Вот и выходит, что я могу только провожать души умерших людей от одних врат к другим, да придержать здесь души тех, кто оказался слишком привязан к прошлому, и этот груз тащит их обратно.
— А если тебя призвать? Из мира живых? Так получится? — ухватился за крохотный шанс Нанами. — Нужно, конечно, для начала о тебе там вспомнить… Но ведь способ можно придумать?
— Нет, добрая ты душа, — улыбнулась девушка и потрепала его по голове, словно в попытке успокоить растревоженное сознание. — Не выйдет. Нельзя призвать того, кто не существует. Кто никогда не рождался в подлунном мире, не жил и не умирал. Но спасибо тебе за сочувствие и желание помочь. Для меня и это уже очень много значит. Не волнуйся. Я давно приняла свою участь.
— Неужели совсем ничего? — упёрся он. — Раз ты смогла сюда попасть, значит, и выход должен быть. Нужно просто немного подумать.
«Теперь точно готов…» — чуть грустно отметила она.
Нанами не замечал этого, а она ясно видела, как разгорался вокруг него ореол силы. А значит, пришла пора прощаться.
— Я подумаю на досуге. Уж чего, а времени у меня в достатке. Кому бы отсыпать, — усмехнулась она. — В следующий раз обсудим. Ты чувствуешь? — Девушка коснулась ладонью его груди. — Тебя уже ждут. Там, внизу. Кому-то очень не терпится встретиться с тобой.
— Ю? — исподволь вырвалось у него, и Нанами поражённо застыл. Он не помнил, кто это. Не знал, почему назвал это имя. Но душа содрогнулась от радости.
— Может быть, — кивнула она, хоть и не была в этом уверенна. — Иди. Не стоит заставлять дорогих сердцу людей слишком долго ждать.
— А как же ты? — Радость чуть поутихла из-за нерешённой проблемы. — Что будет с тобой?
— А что должно быть? Останусь тут присматривать за вами, — улыбнулась она. — Увидимся в следующий раз. Что такое для меня короткая человеческая жизнь. Я даже соскучиться не успею, — съехидничала девушка и вдруг отвлеклась, всматриваясь вдаль. — Ну вот, теперь точно прощай. Опять кто-то из ваших буянит. Пошла, успокою… А то глазом моргнуть не успеешь, а в мире на одного призрака больше стало. Брысь отсюда! Живо! — И она растворилась, словно и не было её никогда.
Вместе с ней исчезло и море, оставив его одного посреди серой пустоши. Только теперь он не чувствовал себя потерянным и уставшим. Теперь он ясно слышал Зов врат. А на душе было легко и спокойно. Нанами уверенно направился к ним. Она была права, он и так тут непростительно долго задержался.
Девушка появилась сразу же, стоило ему раствориться в белоснежном сиянии, и вновь уселась на прежнее место. Только перед этим чуть подвинула в сторону нить, соединяющую новорождённую душу с источником, и ласково улыбнулась: «Ю так Ю… Почему бы и нет… Будь счастлив, Нанами Кенто, и спасибо тебе».
***
— Смотри, как смешно морщит носик, — проворковала над младенцем молодая мамочка в палате. — Как будто сердится!
— Глупости, — рассмеялась её старшая сестра, пытаясь удержать на руках непоседливого мальчишку трёх лет отроду с вихрастой тёмной макушкой, который с широкой улыбкой на лице настойчиво старался забраться на постель к тётушке и поближе рассмотреть кулёк в её руках. В нём, если верить маме, должен был быть его братик. — Он ещё совсем кроха, просто пока не умеет контролировать свою мимику. Ю, а ну перестань! Нельзя трогать малыша! Ты можешь его поранить! — строго одёрнула она сына.
— Ну что ты на него ругаешься, — ласково посмотрела на мальчишку его тётя. — Ему же интересно. — Сейчас, держа на руках своего маленького сына, всего несколько часов назад появившегося на свет, она любила не только его, но весь остальной мир вместе взятый. А уж своего непоседливого племянника и подавно. — Потерпи немного, малыш, — обратилась она к притихшему Ю. — Очень скоро Кенто подрастёт, и вы сможете с ним играть столько, сколько захотите.
— Плавда? — вскинулся на руках у матери Ю, чуть коверкая слова. — Холошо! Я буду его защищать! И никому-никому не дам в обиду! — пылко пообещал он, воинственно сжав пухлые кулачки. А обе женщины рассмеялись. На что моментально отреагировал сам виновник радостного события. Кенто громко расплакался, требуя внимания мамы и тишины.
***
— Вмешиваться в судьбу смертных запрещено, — раздался над головой глухой голос, а её окатило волной чудовищной силы, выворачивая внутренности. — Ты не знала об этом?
— Ну, знала и что? — не шелохнувшись, чтобы не показать ему, насколько ей тяжело даётся его присутствие, отозвалась девушка. — Теперь уже слишком поздно. Да и не сделала я ничего такого… Они бы всё равно встретились. Я лишь немного поторопила события и не более.
— Строптивое дитя… Ты так и не научилась признавать поражения, правда? — Её оторвало от поверхности, а пальцы замершего позади существа стиснули тонкую шею. — Как, впрочем, и послушание тебе не ведомо… — выдохнул он ей в лицо.
Душа заледенела от страха, стоило ей взглянуть в обычные карие глаза худощавого высокого мужчины, в котором вряд ли бы кто-то смог заподозрить самого бога Смерти. Но она быстро взяла себя в руки: что он мог ей, в сущности, сделать. Ей ведь даже забвение недоступно.
— Поражение? С памятью проблемы? — язвительно прохрипела девушка. — Я тебя провела! Сломала к чертям весь ваш долбанный миропорядок! Понял! Так что заканчивай этот цирк! Всё-равно убить меня ты не сможешь! О, великий и ужасный! — с сарказмом добавила она.
— Ну почему же… — Смерть снисходительно прищурился и резко подался вперёд, касаясь тонкими губами её губ. — Чуть позже, обязательно. Как и всех прочих людей, — усмехнулся он, разжав пальцы.
— Ч… что… Что происходит? — испуганно замерла она у его ног, не понимая, откуда в груди это ощущение, что ей нужно идти.
— До свидания, ведьма. Ещё увидимся. Но на твоём месте я бы не торопил нашу встречу. — Он повернулся к ней спиной.
— Но как? — Ещё не веря в произошедшее, она ухватила край его штанины и потянула.
— Стоило просто попросить. Не сразу, конечно, но пару тысяч лет назад уже можно было попробовать, — холодно улыбнулся он. — Иди, пока я не передумал.
— С-с-спасибо, — заикаясь, поблагодарила она и встала, растирая горло, а потом как-то несмело уточнила: — А тут кто? Нельзя же просто бросить…
— Вот уж не думал, что ты будешь переживать об этом, — немного удивленно вскинул брови Смерть. — А тут… Твой пост вряд ли будет пустовать. — Он как-то даже обречённо вздохнул. — Всегда найдётся человек, считающий себя умнее всех и вся. А на самом деле достаточно глупый, чтобы своими действиями привлечь внимание богов.
Смерть растворился, а она бегом бросилась туда, где разгоралось свечение приоткрывшихся врат. Теперь, наконец-то и для неё…
