Издержки профессии

— Вы, ребята, закончили? Парень немного подпрыгнул, когда в дверь сначала немного постучали, а затем, не дождавшись ответа, ворвались. Гримёрка была одна на всех, да и больше, в принципе, не нужно было с таким скудным набором главных ролей. Периодические ещё два дня назад весь свой материал досняли, осталась только их троица и остальные работники. — Ты нас ждала? Знаешь же, что после всей съеденной желейной дряни, я не собираюсь ужинать. — другой актёр закатил глаза, на только вошедшую девушку. А через секунду, пока кто-нибудь из дуэта клоунов не успел пошутить, добавил: — А готовить особенно ничего не собираюсь. — Неужели ты бы предпочел и правда откусить мне ухо? — парень хмыкнул и сомкнул руки в замок перед собой, мол, молился. В сценарии черным по белому было написано, что это ирония и невысказанная шутка про одного нидерландского художника. Ну да ладно. Фильм, конечно, специфичный, но это была одна из его немногочисленных главных ролей, поэтому жаловаться на такую конфетку в портфолио было бы нечестно. Плюс, с ранее выпущенным трейлером и рекламной кампанией, кинокартина точно должна залететь. — Я бы посмотрел на то, как ты бы ради двадцати дублей съел годовой запас желатина, «Ламори». — мужчина, игравший Винса, кинул на него один усталый взгляд, прежде чем вернуться к зеркалу, продолжая смывать макияж. Юноша знал, что по сюжету его герой был старше шеф-повара, по крайней мере, так было написано в схеме проекта и едва ли упоминалось в самом фильме, но в реальности другой был его старше, да ещё и именительней. Хорошо иногда заглядывать в сценарий и знать больше зрителя. — Я так и не поняла, что вывело из себя босса в той сцене? — девушка вздохнула. Та почему-то всегда называла режиссёра, по совместительству ещё и сценариста, «боссом». Иногда ему казалось, что она была больше похожа на Роди, чем, по сути, сам «Роди». — По его мнению, я «выглядел недостаточно сумасшедшим для того, кто только что откусил и съел человеческое ухо». — тот до покраснения тёр нарисованные мешки под глазами, не отрывая взгляда от своего отражения в зеркале, но показывая пальцами кавычки. Старший делал этот жест вместо добавления сарказма в свой тон, которого всё равно никто никогда не понимал. Парниша же уже усомнился в фальшивости чужого макияжа. Всё-таки последние две недели они вдвоем почти полностью провели на съёмочной площадке. Казалось, другой тут даже спал, чтобы не тратить время на поездку домой и обратно на сцену. Юноша мог бы поспорить с режиссёром. Каждый раз, когда он стоял и смотрел на выпученные глаза мужчины, пока камера находилась перед ними, ему хотелось отвернуться из-за дискомфорта, который немного переходил в физический. Хотя, спрашивая «Ты вообще себя слышишь?» человека, от которого откусил кусочек по сюжету, стоит признать: тот выглядел немного несерьёзным, почти шутливым. — Да ну, мне дали посмотреть отснятый материал, и ты выглядел готовым не только откусить ухо, а разорвать кого-то в щепки! — та приободряюще хлопнула его по плечу. Тот только хотел, чтобы это был не Роди, которого он играл. — Угадай почему. — синяки с глаз не сошли даже после всех манипуляций того, и мужчина вздохнул, поворачиваясь к девушке. Всё-таки даже такой, усталый и невыспавшийся, коллега выглядел безупречно и профессионально. Была ли эта сила костюма повара, который он ещё не успел снять, или нажитый опыт за долгую карьеру. Должно же быть это что-то из этого? Актёр продолжил, когда та посмеялась с его прошлых слов: — А что с твоей ролью Манон. — спросил тот. Спросил же? Юноша плохо осознавал моменты, когда тот задавал вопросы, потому что по чужой интонации часто нельзя было понять. Кстати, эта одна из изюминок, которая сценаристу понравилась в чужой игре настолько, что в итоге даже была добавлена в конечный результат. — Ты забыл? — девушка усмехнулась. Н-да уж, сарказма ей не занимать. Ага, конечно, как там забудешь, когда собственный герой через сцену говорит о ней? — У меня два отрывка, в одном из которых я играю труп, и фотосессия. Мне, конечно, льстит, что моего персонажа вспоминают каждые пять минут, но ничего из этого играть не пришлось в конечном итоге. Ирония всё-таки… Фотосессия, кстати, ему понравилась, хотя ему было даже необязательно присутствовать там. Фотографировали-то тех двоих, а встать с ними — исключительно его собственная инициатива. Хотя одно фото особенно запало ему в душу: где «Винс» от неожиданности роняет свою сигарету, смотря на «Роди» с нечитаемым выражением лица, а «Манон» корчит смешную гримасу, видя его замешательство. Сразу на следующей же фотографии смешно уже именно ей, потому что всё ещё горящий окурок поочередно касается обоих парней и их выражения лица так и замирают то ли в раздражении, то ли в испуге. Так как все были в образах, до выхода фильма те картинки не будут общедоступны, но, возможно, после они сделают ему неплохую рекламу в соцсетях более взрослого актера. Но даже несмотря на всё, та каждый день была на работе то ли чтобы помочь, то ли чтобы проследить за результатом. Он ценил это. Прямо как Винсент Шарбонно, чтобы проследить за своими сотрудниками. Одни и те же действия — разные причины. — И всё-таки, я думал, что хотя бы воспоминаний каких-то накинут, чтобы, знаешь, при концовке зритель чувствовал больше сопереживания к персонажам? — парниша всё-таки спросил. — Зачем это. В этой истории фактически только три действующие персоны, одна из которых больше просто служит тайной основания, нужной для интригующей разгадки, нежели играет действия. Никто из главных персонажей и подавно не является морально-эстетичным. — другой отвечал, поворачиваясь к нему, медленно снимая свой белый костюм, под которым красовалась чёрная водолазка, и, следя за его движениями, он даже не сразу начал слушать чужую речь, слишком погруженный в… Неважно. Надо переключиться. Время года было довольно прохладное, да и в здании специально поддерживали удобную работающим температуру, поэтому идея заменить весь съедобный реквизит, который почему-то никто, кроме Винса, так и не ел на камеру, была успешной. К слову, а тот точно хотел сказать не «морально-этические»? — Даже, как ты выразился, «морально-неэстетичным» героям можно посочувствовать. Разве не в этом суть ассоциации себя с ними? Никто не идеален и никто не святой, поэтому с откровенно добрыми было бы сложно почувствовать связь, нет? Может, из-за своей невостребованности он чего-то не понимал в киноиндустрии? На самом деле, ему всегда больше нравилась роль наблюдателя. Мужчина, сидящий рядом, ничего не ответил, девушка выглядывала в коридор, наблюдая, как стафф и другие работники собирают реквизит. Наконец-то. Неужели это всё-таки значит, что они свободны и можно снимать грим? Потому что в прошлый раз, когда парень подумал, что съёмки окончены, режиссёр резко заявил, что не определился с концовкой, и заставил их в сумме снять целых четыре. Зачем? А главное — которая из всех в итоге пойдет в фильм? Им так и не сказали. Все коллективно согласились, что обычное увольнение по личным причинам и отказ от возможности узнать, что творится за стенами ресторана — самая неактуальная, но она оставила бы зрителям много пищи для размышлений. Актёру Винса больше всего понравилось стоять и курить. Ему всегда импонировали сцены с этим — объяснял тем, что обычно работодатели такое категорически порицают и запрещают. И даже если на съёмочной площадке разрешалось курить, того никогда нельзя было застать за этим делом вне камеры и не на улице. Он сам не мог решить, что ему ближе. — Ну, я вроде сыграл неплохо, что скажешь? — он подвинулся ближе к другому актеру, чтобы посмотреть, чем тот сейчас занимался в телефоне. Тот приподнял бровь и прежде, чем что-либо можно было заметить, экран потух, но сам мужчина не отодвинулся. Вроде бы, галерея. — Если тебя не уволили, значит, более-менее. — тот всегда выглядел серьёзным, даже трепая его по волосам, не давая и шанса посмотреть на них вместе через зеркало напротив. Попробуй пойми его. Юноша думал, что они сблизились, особенно за последние беспокойные недели безвылазных съёмок. — Придурок. — он только тихо проговаривает, смотря на свои взъерошенные волосы в зеркало, не пытаясь даже привести их в порядок, пока тот оглядывается на смеющуюся девушку: — Я всё больше убеждаюсь, что на вас двоих роли сели как влитые. Мужчина только хмыкает, парниша не понимает, с чего это она взяла. — Да ладно тебе, после сцены с глазком мне понадобятся глазные капли и поход к доктору. Он готов клясться, что другой актёр будет просить это всё у режиссера и может же. Не откажут кому-то настолько известному, а вот ему… Эта сцена вообще его удивила, никто не приказывал вообще искать дыру в стене. Он просто, как в сценарии, проходил через столики, чтобы вынести поднос, и услышал такое громкое и быстрое дыхание, а как посмотрел… Кошмары точно буду сниться. Кажется, мужчине эта сцена пришлась по душе не больше его самого — жаловался, что пришлось так долго не моргая смотреть в дыру, пока его не заметят, и громко дышать, чтобы его привлечь внимание. Сценаристу понадобились «живые эмоции» от него. Хотя тот не был уверен, войдёт ли тихий писк испуга в фильм. Позже его заверили, что это как раз та реакция, которая нужна была им. Парень же вообще-то немного опозорился, особенно когда второй главный актёр определенно точно с него посмеялся тогда, за стеной, но признавать этого никак не хотел. — Мне тоже, только к психотерапевту. — Придурок… Ой, так он услышал, ещё и вернул его же оскорбление. — Только не это… — почему-то раздосадованно застонала девушка сзади, а коллега же… принялся стирать с него искусственную кровь, медленно добираясь до загримированного уха. Ощущение было, словно он им лежит на подушке — вроде что-то слышно, а вроде и нет. Не слишком дискомфортно из-за правильно настроенной температуры на съёмочной площадке. Прямо как сейчас. Не поймёшь, ухмылка мужчины сейчас — это хороший знак или плохой? Неужели, кроме актерского образования, у него ещё и докторское имеется? Или со своего же ответа смеётся? И всё-таки, улыбка ему идёт намного больше того хмурого выражения лица на камере. Пускай и в фильме ему пришлось пару раз улыбнуться или, лучше сказать, ухмыльнуться, единственная из улыбок, которая не была слишком вымученной или выжатой — это его соседняя реплика с «ты вообще себя слышишь». Никто не говорил, но все работники молча соглашались с этим. — И всё-таки, улыбка идёт тебе намного больше. — тот только смутно понимает, что говорит это вслух. Не привык держать всё в себе. — Как непрофессионально, «Роди»… Только вот другой, приподнимает бровь и тянет его за правое ухо, не болезненно, но всё равно неприятно. — А по мне так это с вашей стороны непрофессионально, Шеф… Его наконец-то отпустили и он закрывает глаза, чтобы показать своё недовольство. Где-то сзади вздыхает одна девушка, и приходится приоткрыть один глаз, чтобы посмотреть на них. Подождите, тот что, и правда обиделся на это вскользь сказанное «Шеф»?! Фамилией персонажа тот и сам называл его только, когда был недоволен, а именем, когда серьезно провинился. Другой актёр только скрестил руки перед собой, нетерпеливо топая ногой, рассматривая случайную точку на зеркале. — За то, что завуалировано назвал его ужасающим. — девушка подсказала ему на ухо. Это когда ещё? — Да я же шутя! — он не выдержал. И вообще, юноша жаловался на режиссёра и его эффект неожиданности, а не… Ну ладно, может немного и на него. — Попробуй лучше в следующий раз, «Ламори». У него остался последний туз в рукаве, когда мужчина отвернулся от него. — Да я же любя, «Винс». Парниша едва сдержался, чтобы не засмеяться, но за него это уже сделала коллега. — Это не… — по привычке уже начал отвечать тот, но со вздохом сам же себя прервал и наконец-то развернулся к ним обратно. Называть его «Винс» уже стало какой-то локальной шуткой в команде, особенно после того, как по сценарию Шарбонно перестал поправлять Роди. Даже управляющий разок назвал того «Винс» и чужое лицо нужно было видеть… А лучше фотографировать. — Ладно, но в следующий раз выбирай выражения. Тот отчитал и продолжил помогать ему снимать остатки грима. — А с зарплаты мне это вычтется? — он пошутил, а затем прежде, чем другой мог ответить с такой же колкостью, продолжил: — Я не выбираю выражения — я выбираю только тебя. Его такая злость взяла впервые прочитав все моменты, где главный герой хотел выпросить у Винса всё прямо, но то сам момент «волшебным» образом прерывал взаимодействие, то шеф-повар обрывал его на полуслове. Но чтобы хоть как-то сделать вид, что это не ответочка, он послал милый жест. Сердечко большим и указательным пальцем почему-то не сработало. — Я тебе кто — покемон? Удивительно, что другой актёр вообще знал о том, что такое «покемон». Но вообще-то нет — для покемона понадобился бы шар, да и кто вообще захотел бы себе такого угрюмыша в качестве друга? Ладно, он хотел, только не в качестве… — Знаете, врёт это кино. — неожиданно загадочно усмехнулась им девушка, закидывая свои руки на их плечи сзади. — И как же? — он спросил, одновременно переглянувшись с мужчиной через зеркало, прежде чем та продолжила: — Всё-таки, у Винсента Шарбонно есть вкус. Теперь уже усмехались все, даже старший актёр, который пытался спрятать свою улыбку в воротнике, но зеркало выдавало его с потрохами. Съёмки окончены. Наконец-то можно будет распечатать себе ту фотографию.