Происки звёзд

Мамору бегала быстро. Очень быстро. Ей повезло уродиться — или, вернее сказать, переродиться, — в теле с длинными ногами, способными преодолевать целые марафоны без передышки. Правда, как бы уверенно она не петляла меж улочек, на неё у Усаги был нюх, если не целый радар. По крайней мере иного объяснения мистической способности Цукино находить свою «Прекрасную и крутую Мамо-чан» у Чибы не было. Даже от родственников с жучками и GPS и то удавалось удрать в годы подростковой депрессии и желания побыть одной без проблем! Ну или спастись от потенциальных похитителей, всё же семейство Чиба было довольно богатым: управление несколькими благотворительными фондами; обладание ценностями времён Золотого королевства — оставшегося в анналах истории как самое мистическое время — которые то и дело сдаются в аренду для всяких выставок; и сеть медицинских клиник, наследницей которых маленькая Мамору стала после автокатастрофы. Чиба умела бегать и прятаться настолько хорошо, что пока сама не высунется — никто не найдёт. Однако Усаги была особенной. Во всех смыслах этого слова. Вильнув ещё раз в закоулок и схватившись за грудь, Мамору постаралась перевести дыхание, перейдя на медленный шаг, направившись в сторону уже полюбившегося парка. Названия его за столько лет жизни в новом теле выучить как-то не удалось, зато дорог к нему она знала мерено-немерено. Впрочем, ещё немного и Усаги все тайные тропки выучит, просто чтобы позлить Мамору и лишний раз показать себя. Скамейка показалась благом. Плюхнувшись и тяжело вздохнув, Чиба полезла в школьный портфель за водой. Жадно приложившись губам к горлышку, она обдумывала многое. Все её неудачи начались ровно в тот момент, когда она переродилась в теле последней принцессы Элизиона — Веге Параклит; дочери короля Атласа Параклита и Сейлор Сан, хранительницы золотого кристалла и главной жрицы храма Земли. Вообще-то, Вега должна была родиться мальчиком, таковым было видение у короля и королевы, однако судьба распорядилась совсем иначе. И вместо Эндимиона на свет появилась она, принцесса Вега, по совместительству — непрошенная попаданка, что невольно стала заложницей собственного статуса. При просмотре мультиков, казалось, что быть принцессой намного проще, но на деле ничего подобного. Недовольно ворча и сетуя на странный рандом, Попаданка развивалась, росла, постигала дивный новый мир, иногда подхихикивая со звания матери. Сейлор Сан, хах. Почти как Сейлор Мун, вот же совпадение!.. Что-то смутно знакомое порой всплывало в памяти Веге о прошлой жизни, о далёком мире за гранью. Но именно из-за ночных кошмаров, что посещали наследницу Элизиона всякий раз после службы в главном храме, та отказалась от медитаций и своих обязанностей в качестве будущей жрицы, с криком и боем отбиваясь от матери. Веге не нравилось просыпаться опустошённой, не нравилось страдать от съедающей душу тоски, что терновником обвивала сердце каждый раз, после мутных воспоминаний из той жизни, не нравилось нервничать из-за ощущения, что она что-то упускает. Поэтому, более не мучая себя, Попаданка решила полностью отказаться от той себя, отдавая предпочтение второй жизни. Тем более имя ей досталось очень романтичное. Вега. Если Эндимион был возлюбленным Лунной Богини, то Вега — вечной спутницей, самой яркой звездой, что загорается первой на небе. Прекрасная Богиня Селена любила людей. Каждую ночь она спускалась к ним в тайне от своего брата Гелиоса, чтобы увидеть их грёзы, оставленные брызгами солнечного света в горячих сердцах. Долго блуждала Селена по миру, всё больше и большее влюбляясь в него, и вместе с тем чувствуя одиночество, ведь никто не желал проводить с ней часы до рассвета. Но однажды Богиня заметила неспящую музыкантку, перебирающую струны лиры. Словно зачарованная Селена просидела до самого прихода Эос, любуясь прекрасной девушкой. В следующую ночь всё повторилось. И через ночь. И через месяц. Селена не могла оставить музыкантку одну, освещая её своим светом, лишь бы девушке было видно струны лиры. Та играла, сочиняла множество песен, восхваляющих Богов, в том числе и Лунную принцессу, которую белокурая красавица никогда не видела, но чувствовала её присутствие, называя своей покровительницей и защитницей. Девушка как-то поведала тёплому ветру и звёздам, что нигде не было спасения для её души: родные не одобряли увлечения музыкой, муж поднимал руку, чуть было не сломав лиру. Вот и получилось, что единственное время, когда красавица могла заниматься своим делом, стала ночь. Однако в один прекрасный день красавица исчезла. Богиня Луны каждую ночь искала полюбившуюся ей девушку, но не смогла найти. Тогда Селена и поняла, что более не сможет жить без музыки возлюбленной, чувствуя себя одиноко на небесном своде. Когда Гелиос и Эос спросили у сестры причину её хандры, она не задумываясь ответила о тоске по прекрасной девушке с лирой. Недолго думая, близкие Селены предложили той забрать с собой девушку на небо, сделав своей вечной спутницей. Богиня Луны по достоинству оценила эту идею, попросив помощи у Зевса уже на следующий день. Он дал своё согласие, но с условием, что Селена приведёт к нему музыкантку и та сыграет для него. Богиня Луны долго искала свою прекрасную возлюбленную, пока Фортуна не сжалилась над ей, приведя к дому той самой девушки, плакавшей над обломками лиры, которые она сохранила в память о былом увлечении. Селена, с разрешения брата Гелиоса, престала перед смертной в полдень, уговаривая пойти с ней и стать вечной спутницей на небе. Долго колебавшись, музыкантка всё же согласилась, взяв в свою ладонь белоснежную руку Богини Луны. И вместе они отправились на Олимп, где девушка сыграла для верховных Богов на лире самого Гелиоса, подаренной из-за слёз Селены. Так красавица доказала свой талант и мастерство трогать сердца музыкой. Зевс разрешил ей вечно сопровождать Селену по ночному небу. Богиня Луны забрала с собой возлюбленную в колесницу на прогулку по царству ночи. Ту девушку звали Вегой — она стала первой полярной звездой; возлюбленной спутницей самой Селены. Попаданка находила это очень романтичным и сказочными, иногда мечтая увидеть настоящую лунную богиню, что подарит ей своё благословение… Домечталась. То ли шутки судьбы, то ли звёзды так совпали, однако, во время очередной охоты со своими рыцарями, Вега впервые встретилась с вторженкой из Серебряного Тысячелетия. Совсем не по-королевски она потискала ту за щеки и, кажется, даже понюхала, разве что не укусила, совершенно не веря собственным глазам. Принцесса Серенити была в тысячу раз прекраснее таковой из давно позабытого аниме «Sailor Moon». Шелковистые золотые волосы, которые обязательно побелеют, когда кристалл перейдёт в руки новой королевы; невероятные голубые глаза, в которых сверкали самые прекрасные звёзды этой галактики; бархатная молочного цвета кожа; мягкие розовые губы, коими принцесса так и норовила поцеловать Вегу, выглядящую как мальчишка. И даже не смотря на то, что правда быстро вскрылась, Серенити-младшую — какой идиот вообще додумался давать своим потомкам одно и тоже имя, никакой фантазии! — это нисколько не смутило, поэтому совершенно бессовестно она продолжила приставать к наследнице Золотого Королевства, умоляя стать своей вечной спутницей. Странная недо-дружба зародилась тысячу лет назад. А потом они все умерли. Фантасмагоричная сказка кончилась почти также, как и в давно позабытом каноне. Предательница Берилл, возжелав свою госпожу и не смирившись с происками более красивой лунной принцессы, поддалась злу, подняв восстание. Это стало настоящей трагедией для обоих королевств, что были разрушены до основания, оставшись в памяти древних людей не более чем легендами. Помереть во второй раз Веге совершенно не понравилось. Поэтому, когда Попаданка осознала себя в теле малышки Мамору, ставшей её третьим перерождением, она, ко всему прочему вспомнившая и жизнь до Элизиона в мельчайших подробностях, твёрдо решила с принцессой Серенити больше никак не контактировать. Хватит с неё этого беспредела, в самом деле! Со своими бы бедами с головой разобраться, а не бегать от всяких настырных хранительниц серебряного кристалла. Осваивая свою третью жизнь, Мамору-Вега училась управлять, как и в былые времена, золотым кристаллом, наследием Сейлор Сан. Посещала йогу, занималась тхэквондо и кендо, не без труда заново учила всё то, что было известно Попаданке до её печальной смерти под колёсам автомобиля. И с интересом читала байки о Золотом Королевстве, которое обсасывали все кому не лень, считая себя наследниками затерянной страны. Одним словом, Мамору-Вега любила новую жизнь, отказываясь растрачивать третью попытку на взбалмошную Серенити. Одна проблема — звёзды распорядились её судьбой совсем иначе, явно нарочно столкнув Мамору с Усаги у игровых автоматов жарким осенним днём. Не узнать в блондинке Серенити Чиба не могла, посему, стараясь максимально не выделяться, вежливо попросила девушку не разбрасываться всяким на улице и убирать за собой мусор, если та не хочет штрафа. Усаги, к сожалению, влюбилась в Мамору с первого взгляд. Вега же, опасаясь за свою жизнь, не знала, то ли бросить всё и из страны свалить, то ли просто придушить Цукино. Вот же… прилипчивая мелюзга. Тысяча лет прошла, а где-то на задворках сознания всё равно её вспомнила! Подстава. Пользуясь своими недюжинными сбережениями, связями и просто силой золотого кристалла, что давал побочку в виде предсказания ближайшего будущего, Мамору честно старалась с Усаги не сталкиваться. И по первой ей это даже удавалось, несмотря на то, что неведомым образом Цукино таки вступила в фанклуб Чибы — господь всемогущий, да кто вообще его создал?! — и вместе со всеми обменивалась информацией о крутой семпай, занимаясь настоящим сталкингом. Вега не шибко была удивлена, припоминая, что у Серенити и до перерождения были подобные замашки. Впрочем, пока что скрываться от Цукино удавалось легко и это было прекрасно. Было. Пока чёртова лунная принцесса не пробудилась как Сейлор воин и не попала в передрягу со своим первым же врагом. Выбора спасать или не спасать как такового не было, ведь без серебряного кристалла в галактике настанет сущий Ад. А способа сбежать с планеты у Мамору не было. Так что, оправдываясь заботой о наследии Лунного королевства, Чиба побежала спасать дурочку Усаги, впервые радуясь тому, что её превращение это не боди с юбкой, как у матери. Сейлор Мун, шарахнувшись из-за выстрела ослепительным солнечным светом, развеявшим монстра позади неё, осела на землю, во все глаза уставившись на высокую девушку в футуристичном брючном костюме, с маской, скрывающей лицо. Та перезаряжала свой бластер, ожидая, когда спасённая очнётся и наконец-то очистит ювелирный магазин от злой энергии своим кристаллом. От Чибы, справедливости ради, Усаги отстала, после явления Христа народу в её образе защитницы земли — принцессы Веги, которая поколебала сердце юной Серенити. А то, что она совсем не по-королевски из пистолета стреляет и вместо короткой донельзя юбки носит нормальные штаны и майку — дело уже десятое. Не всем же наследницам престола быть кисейными барышнями как в фэнтезийных романах. Проблема была лишь в том, что в каждом бою Сейлор Мун почти в открытую с ней флиртовала, явно потеряв где-то крохи традиционного японского воспитания и гордость. Ей было даже наплевать на то, что в консервативной стране, где они нынче проживают, подобные нетрадиционные отношения никогда не одобрялись от слова «совсем»! Откуда в малявке было столько прыти, Мамору не знала и знать не хотела, предпочитая игнорировать Усаги по мере возможностей. На канонную Цукино здешняя походила только внешностью и ленью, не позволяющей в должной мере развиваться интеллекту. Даже подружки, которых она собрала меньше чем за две недели, сделав их сейлор-воительницами, не смогли воспитать в Усаги любовь к учёбе. Ну или хотя бы изучению собственных сил. Ами, в отличие от остальных, мозг использовала по назначению, всячески экспериментируя с приобретенным могуществом, что не снилось и её отцу… Одним словом, хоть от канона местные сенши и ушли далеко вперёд, что-то оставалось неизменным. Именно по этой причине Мамору приходилось спасать задницу непутёвой Цукино и её подружек заодно. Как-то кошка Усаги предложила Чибе присоединится к отряду махо-сёдзе девочек, либо стать их врагом. Вега назвала такое деление слишком простым для такого древнего существа, как Луна, и попросила лучше следить за Сейлор Мун, чтобы ей не приходилось постоянно вмешиваться и спасать сейлоров. Девочки-подростки злились, ругались и всячески пытались поддеть Чибу, зато Усаги, наконец-то приняв свою новую жизнь в качестве воительницы, пообещала Мамору, что перестанет быть обузой и возьмётся за голову, чтобы «Стать достойной такой красавицы, как Вега!» Чиба была готова всучить ей барабан на шею, флаг в руки и отправить нахуй на все четыре стороны. И ведь Усаги не обманула! Может же, когда захочет. С тех пор Чиба если и появлялась во время боя сейлоров, то почти не встревала, играя роль поддержки, одобрение которой всегда искала Сейлор Мун, не оставляя попыток во флирт. Через какое-то время по душу сенши пришли очарованные Берилл бывшие небесные короли, личные стражи принцессы Веги: Джедайт, Нефрит, Зойсайт и Кунсайт. Силой золотого кристалла расколдовать их не получилось, поэтому, когда воительницам удалось схватить Джедайта, Мамору пришлось преклонить колено, умоляя не убивать, а вместо этого освободить от влияния королевы Берилл и Металлии. Той самой, что стояла за уничтожением Серебряного Тысячелетия и Золотого Королевства. Усаги думала недолго. «Мне не тяжело, но что мне за это будет?» И вот тогда Мамору окончательно поняла, что несмотря на общую схожесть с любимым аниме, всё было здесь совсем не так, как ей помнилось. Усаги — не та дурочка, что тысячу лет назад… Пришлось пообещать исполнить любое её желание, в пределах разумного, за каждого очищенного от скверны небесного короля. Цукино покивала, записала речь Мамору на диктофон, и только после этого расколдовала Джедайта, что стал новой головной болью для Веги. Ни документов, ни образования, хуже бродячего кота! Посему на время пришлось оставить девочек-сейлоров без присмотра, оформляя Джедайта, нынче Джея Сато, как полноправного землянина. То, что занести кому надо пару шуршащих купюр понадобилось — мелочи жизни. А потом всё повторилось ещё три раза с оставшимися небесными королями. Последнего Усаги и вовсе оставила с запиской «Жду выполнения уговора» и подписью в виде милого кролика. Само очарование! У Мамору даже зубы скрипнули. Но делать нечего, раз уж пообещала, то поздно теперь идти на попятную. Впрочем, исполнить мечтания Усаги — дай Боже не влажные, — Чиба не успела, ведь по душу Сейлор Мун явилась сама Берилл, что украла остальных сенши и заманила их главную в ловушку. Помогать или не помогать выбора не стояло — в превращении Мамору и её рыцари побежали за Серенити, поддерживая в ней надежду на то, что подруги живы… …Когда Усаги самолично пришлось проткнуть сердце порабощённой Сейлор Марс, на которой не сработало очищение серебряного кристалла, Вега окончательно убедилась, что генерация здешней реальности где-то наебнулась. Рыдающая Цукино в её планы по борьбе с Берилл не входила, как и самопожертвование ради своей принцессы Нефрита, Джедайта, Зойсайта и Кунсайта. Так Мамору и осталась одна с полностью разбитой Усаги против набирающей мощь Берилл, в которой человеческого почти и не осталось. Что делать дальше было решительно непонятно. Мат и того давно закончились, оставшись только ёмким «Да блядь». Сердце стучало в бешенном ритме, язык онемел от страха, а голова была абсолютно пустой. Мамору ожидала смерти в третий раз, но так просто сдаваться она была не намерена. Дёрнув Усаги за руку вверх, а после обняв и легко поцеловав в губы, Чиба, включив красноречие на максимум, наплела мотивационной чуши той в уши, крепко сжав её руки. Цукино раскраснелась, словно майская роза, неверяще таращась на Вегу, бегавшую от неё как от прокажённой. Та шептала что-то успокаивающее, полностью заглушая насмешливый голос Берилл, обнимала, и обещала, что они победят злую королеву. Вместе. Цукино старалась не смотреть на трупы подруг, решаясь слушать только возлюбленную. Она не верила себе, но Мамору — безоговорочно.. …А теперь, после победы над Берилл и Металлией, воскрешения сейлоров и небесных королей, наступления мирных деньков и просто весны, Чиба старательно избегала Усаги, вспомнившую о желаниях, которые могла стребовать. Обманщицей Мамору не была, однако, выполнять все хотелки Усаги за раз не хотелось. И целовать ту во второй раз — тем более. Боже упаси! Она ведь не педофилка. И что, что в Японии с четырнадцати лет подобные отношения не являются вне закона? В ней живёт душа старой русской девушки, осуждающей даже обычные поцелуи между детьми, не достигшими шестнадцати, и лицами, которые явно старше их на добрых три года. Сжав бутылку и выкинув ту в соответствующую урну, Вега дёрнулась, услышав голос Усаги. Та, судя по всему, совсем не выдохлась, играя в догонялки с Чибой. Разве что слегка раскраснелась под тёплым апрельским солнцем. С некой жалостью Мамору подумала о том, что Цукино так попортит свою белоснежную кожу, но тут же одёрнула себя. Это ещё что за мысли такие?! — Мамо-чан! Ну ты же обещала! — плаксливо протянула Усаги, а Мамору цыкнула, понимая, что бежать некуда. — У меня еще три желания. Ну что тебе стоит поцеловать меня ещё раз? — Меня за такое посадят, — хмуро пробубнила Попаданка, пока Цукино неспешно подошла. Вытянув шею и задрав голову, она ждала своей награды. В её глазах сверкало предвкушение и настоящий восторг. А Чиба думала о том, что всё равно отбрыкается от Серенити. Ну и что, что та вполне симпатичная и не такая раздражающая как в аниме? Строить серьёзные отношения со всякими четырнадцатилетними соплячками совсем не круто! И, вообще, она не нагулялась, вот! — Я правда не понимаю, Усаги, что ты в такой противной и хмурой мне нашла? — Вот поцелуешь и узнаешь, — настаивала Цукино, загадочно улыбаясь собеседнице. Вега вдохнула, закрывая руками лицо. Всё равно ведь вечно прятаться от Серенити не выйдет… Стоит разобраться со всем здесь и сейчас. — Только три поцелуя, — Усаги согласно кивнула. А Мамору, тяжело вздохнув, расцеловала девушку в обе щеки, а после совсем легонько — в лоб, словно ребенка, который набил шишку. С некой горечью отмечая, что ей самой понравилось это действо, если опустить возраст Усаги. — Эй! — возмущённо воскликнула воительница, прижимая ладони к раскрасневшимся щекам. — А где мой поцелуй в губы? — Не было такого уговора. Ты не уточняла куда тебя целовать, — парировала Мамору, собираясь уже уйти, как надувшаяся Усаги пристала на цыпочки, потянувшись за несанкционированным поцелуем к столь желанным губам. Чиба гулко сглотнула, совершенно растерявшись. От неловкой ситуации Вегу спасла вспышка над их головами и свалившаяся с неба девушка, что упала прямо на спину Цукино, сбивая ту с ног. Обе застонали от боли, а Мамору смотрела на розоволосое недоразумение, выглядящее точь-в-точь как Усаги, но без оданго и с короткими волосами, как на восьмое чудо света. Чибиуса раздражала Попаданку ещё больше, чем Усаги в момент просмотра аниме. — Всё-таки выкинула меня, карга старая, — пробухтела розоволосая, вставая с поверженной внезапной атакой Цукино. Намного старше таковой себя из канона, без дурацкой причёски и в свободном брючном костюме, Чибиуса выглядела иначе, чем себе представляла и помнила Мамору, разглядывая ту с ног до головы. — Привет, родительницы. А меня тут это… Старая кар… Сейлор Плутон отправила в прошлое, потому что в будущем случился некий пиздец. — Блять, говоришь прям как я, — только и смогла сказать ошарашенная Мамору. — Ну так, дочь твоя родная, — весело усмехнулась Чибиуса, заставляя Чибу горестно вздохнуть и присесть на скамейку от переизбытка информации. — Ты какая-то бледная, родительница. — Почему ты зовёшь Мамо-чан родительницей?! — встав с земли и отряхнувшись, спросила Усаги, сердито глядя на дочь, которой дышала в грудь. Здешняя Чибиуса выглядела на добрых двадцать лет, обогнав в росте и потенциальную мать в лице Серенити, и даже Мамору, которая после перерождения на метраж не жаловалась. — И кто ты вообще такая? — Дочь твоя. Ваша. Из будущего. Приятно познакомиться, Хорс Параклит, наследница Лунного Королевства, вторая в очереди на престол Золотого Королевства. — Не Чибиуса? — как-то совсем растерянно поинтересовалась Чиба, продолжая разглядывать путешественницу. — Слава Богу нет, хотя я слышала, что до моего рождения мать и вправду хотела так меня назвать. И та же участь чуть не постигла мою младшую сестру. — Господи, вас ещё и двое?! — Бери выше, родительница, нас пятеро, — обворожительно улыбнулась Хорс. — Скажи, что вы все приёмные, — уныло попросила Мамору, но дочь из будущего лишь помотала головой, заставляя Чибу взвыть. Схватив сумку и, увернувшись от объятий Усаги, она с позором сбежала с площадки, крикнув на последок: — Я за хлебом, не ищите меня!