Ведь это просто рубеж, и я к нему готов

Диана стояла у зеркала, перебирала платья, морщила лоб и откладывала — не то. Получив в канун Нового года от Светки сообщение: «Динечка, лечу к тебе», Арбенина пару минут смотрела на него со счастливой глуповатой улыбкой, а потом ответила: «Заяц, я тебя жду». Сургановой она бы ни за что в этом не призналась, но сейчас Диана хотела одного — безумно хотела поскорее её увидеть. Ну или просто хотела, до сумасшедших звёздочек в глазах. Тут в комнату заглянули две пары любопытных глаз. — Мам, тётя Света приедет? — спросил Артём. — Ну и с чего вы это взяли? — Потому что ты уже полчаса стоишь у зеркала, мам, — серьёзно ответила Марта и пожала плечами. — Приедет. А теперь не мешайте, — строго сказала Диана, а когда за двойняшками закрылась дверь, дописала Свете: «И Мартёмки тоже ждут». Одномоментное осознание: я без тебя не могу. Я не могу без тебя дышать. К чёрту всё, просто будь рядом. Поразившее обеих снайперш выстрелом в упор. Почти что семейная жизнь, несмотря на разные города, гастроли, бесконечную работу, столько боли и чужих людей за плечами в прошлом… Диана любила, со всей непреодолимой силой — только так и могла. И была почти счастлива. Почти. Звонок в дверь. Светка с чемоданом, улыбающаяся самой счастливой улыбкой. Звонкий голос: «Динька, вот она я. Ждала?» Торопливый поцелуй в щёку, холодные с мороза руки. Больше всего на свете Диане хотелось, как раньше, сгрести в объятия свою нежную и самую прекрасную девочку и целовать везде, где только можно. Она метнула в сторону Сургановой острый взгляд, шикнула на липнувших к ней детей и направилась в комнату, ожидая, что Света пойдёт за ней. — Давай опустим тот момент, где я пытаюсь угадать, чем ты недовольна на этот раз, — холодно произнесла Сурганова, прикрыв за собой дверь. — Да пожалуйста, — изогнула бровь Диана. Она прекрасно знала, что этот тон действует на Свету не хуже крика и старого доброго битья тарелок. — Что ты здесь вообще делаешь, позволь спросить, если у тебя новая… пассия? — Последнее слово Арбенина выплюнула с нескрываемым отвращением. — Господи, да ты про Элку что ли? — рассмеялась Сурганова. — А кто она тебе тогда, подруга? — ядовито поинтересовалась Диана, не выдержала и сорвалась на крик. — Неужели так сложно сделать, чтобы этой… женщины не было рядом с тобой ни в каком качестве? — О, и тогда ты не будешь меня ни к кому ревновать, Арбенина? — В глазах Светланы зажёгся злой огонь. — Я не позволю, чтоб на мою женщину смотрели всякие… — Всякие кто? Договаривай уж, что хотела, чего тебе стесняться? — протянула Сурганова. — Если хотела, сказала бы, — отрезала она. — Тогда что мне, в паранджу завернуться, чтоб Диана Сергеевна была довольна? — Света, потеряв терпение, стукнула кулаком по столу. — Можешь, — ухмыльнулась Арбенина. —А ещё знаешь что можешь сделать? Можешь встать и идти к своей драгоценной Элле, думаешь, я тебя держу? — А ты думаешь, мне слабо, да? Думаешь, буду бегать за тобой бесконечно, пытаясь угадать настроение с полтона? Правда, Диана? Она смотрела, будто в замедленной съёмке, как Света подхватывает ручку чемодана, накидывает пальто, замирает на секунду, оглядывается в нерешительности… Диана промолчала. Душу рвала злость на эту чёртову Труфанову, на всех, кто смеет засматриваться на её Свету… Вернулась к ней, несмотря на то, что с ней, Диана знала, чертовски сложно, совершенно невыносимо… Она не верила, читая в глазах былое обожание… Боялась, что Света предпочёт ей кого-то… лучше? Кого-то, кого не пришлось вырывать из сердца с кровью однажды. Но, кажется, что-то в них осталось живо за последние полжизни. Что-то, что заставляло сейчас сердце болезненно ныть и сжиматься в тугой комок всё внутри. Светлана тяжело вздохнула. Проявила характер, не стерпела очередной псих Дианы — удовлетворения не чувствовала ни на грамм. Несмотря ни на что, Сурганова совершенно не готова была её терять. Усталая, злая, с чемоданом, она размышляла, куда бы ей пойти теперь, может, к друзьям, после того, как гордо хлопнула дверью. Мрачно перебирала имена тех, кого она не удивит очередным: «Поссорилась с Дианой». Вдруг в кармане зазвенел телефон. На экране высветился номер Арбениной — никак не подписанный, однако Света помнила его наизусть. Фыркнула — да что с ней такое случилось, чтобы Арбенина решила первой ей позвонить. Если ещё и извинится — апокалипсис случится, не иначе. — Свет… — тихий и растерянный голос в трубке. — Марта пропала… Сурганова виртуозно выругалась, тяжело вздохнула: — Чёрт, Арбенина, да как ты вообще умудрилась потерять ребёнка? — Не знаю. Она просто ушла, никому ничего не сказала, и… — нервозно проговорила она. Такую Диану Света не помнила никогда, и это враз отбило желание язвить и ругаться. — Когда она ушла? — Не знаю… — Диана, твою мать… — Давай только мою мать сейчас вспоминать не будем, — язвительно усмехнулась Арбенина. Света вновь сдавленно выругалась под нос и устало произнесла: — Я еду, — добавила очень тихо: — Не волнуйся. Сурганова вызвала такси и, нервно постукивая по крышке чемодана, пыталась дождаться машины. Она просто не могла стоять спокойно, думая о маленькой девочке, о которой они совсем забыли в пылу выяснения отношений, даже не спросили себя — каково детям? «Ну куда, куда она могла пойти?» — только и могла напряжённо спрашивать себя Светлана. Диана, сцепив руки в замок, нервно расхаживала по комнате, Артём благоразумно сидел у себя, пережидая гнев матери. — Найдётся — убью, — процедила Арбенина первым делом, когда Света пришла, а потом тихо, растерянно проговорила. — Ну не могла же она успеть далеко уйти, правда? — Сейчас со всем разберёмся, — твёрдо сказала Сурганова. — Ты родителям её подруг звонила? — Не звонила. — Так займись этим, может, она в гости ушла, не предупредив. — Убью, — ещё раз прошипела Диана, прежде чем чем взять в руки телефон. Света села на диван, сцепив руки в замок. Артём подсел к ней, взял за руку и тихо сказал: — Тётя Света, не волнуйся, она найдётся. Сначала они найдут Марту, потом она обнимет Диану и детей, поздравит с Новым годом, а потом… А потом пусть гонит, куда хочет. — Да, к подруге ушла, паршивка. Клялась её родителям, что я знаю и разрешила, — объявила Арбенина. — Я поеду за ней. — Нет уж, я сама. Говори адрес. А ты посиди, отдохни, успокойся… — Считаешь, что я не мать, а монстр и злобная фурия? — Нет, Дин, я забочусь. О тебе и о Мартише. Понимаешь? Диана согласно кивнула. «Нет, точно, завтра снег растает и плюс тридцать будет», — усмехнулась про себя Сурганова. Как разговаривать с Мартой, Света совершенно не знала — педагог из неё явно получился бы такой себе. Марта молчала, опустив голову, с видом виноватым и немного обиженным. — Зачем ты это сделала, Мартиш? — Как бы Света ни старалась придать голосу строгости, у неё это не получалось совершенно. — Просто так, — насупившись, отвечала Марта. — «Просто так» из дома не уходят. Я же друг, Мартиш, ведь правда? Я не буду ругаться. — Ну… Я решила, что если вы с мамой будете меня искать, то точно помиритесь. Я не хотела вас расстраивать… Мама сильно волновалась? — чуть не плача, прошептала девочка. — Конечно, она очень волновалась. Ведь вы с Тёмой — самое дорогое, что у нас есть. — Просто мама всегда злится и расстраивается, когда ты не приходишь, — сдвинув брови, с упрёком сказала Марта. От необходимости отвечать на это её отвлёк звонок Дианы. — Свет, всё хорошо? — Да, вот воспитательную беседу проводим. — От строгого взгляда Светы Марта вся сжалась. — Ты только на неё не злись слишком, ладно, она… Она хотела, чтобы мы помирились. — Так это она из-за нас, что ли? — потрясённо проговорила Диана. — Постараюсь. Ничего не могу обещать. Дома Марта спряталась за Свету, едва мать показалась на пороге. Арбенина вздохнула. Она столько всего хотела сказать: что она только и мечтала о том, чтобы бегать искать её в новогоднюю ночь, что накажет её так, как ей и не снилось, что им надо было идти в полицию и вот тогда… — Я чуть с ума не сошла, когда поняла, что тебя нет. Больше никогда так не делай, хорошо? — горячо проговорила она, крепко прижала к себе Марту, Свету, стоящего рядом Тёму. — Как же я рада, что вы все здесь. — А вы тогда тоже так больше не делайте, — невозмутимо ответила Марта. — Не будем, Мартиш, — только и ответила с усталой улыбкой Диана. А потом, будто бы сама испугавшись такой откровенности, развернулась и ушла на кухню — дорезать салатики, совсем же забыли во всей этой суматохе. Про то, что она сама не так давно предложила Свете уйти, она и не вспомнила. Сугановой ничего не оставалась, как пойти за ней, перед этим сказав детям: — Нам с вашей мамой нужно о многом поговорить. А закрыв за собой дверь, Света первым делом, прижала Диану к себе, коснулась губами волос, вдохнула её родной запах и прошептала: — Чёрт, как же я скучала… — Прости меня, — глухо отозвалась она. — Кто ты и куда дела Диану Арбенину? — усмехнулась Света. — Я просто так боюсь, что ты… — прошептала Диана, будто бы совсем её не слыша. — Я просто не могу тебя потерять. Теперь — не смогу, понимаешь? Света прекрасно понимала. Она осознала эту пустоту в сердце, эту дыру, которую ничем не заткнёшь, только когда сошлась с ней вновь. И поняла, что вот она, её Динька, несносная, родная до боли в сердце, несмотря ни на что. — Ты думаешь, я могу променять тебя, Мартёмок на… да на что угодно? — тихо спросила Сурганова. От неприкрытой, обнажённой нежности щемило сердце. И вот они, две взрослые женщины, не могут поднять взгляд друг на друга, как подростки. — Я просто боюсь, что между нами изменилось, что ты поймёшь, насколько я невыносима, что у нас ничего не получится... Сурганова не знала, что заставляет сердце сжиматься больше — невероятная откровенность этих слов или горькие, отчаянные нотки в голосе Дианы. — Получится, я тебе обещаю! — воскликнула Света и накрыла её руку своей. — И прекращай заниматься своим дурацким самобичеванием. Арбенина вздрогнула от её громкого голоса, а потом встала, потянув за собой за руку Свету. Лукавый блеск в глазах Дианы, и она уже не могла думать ни о чём другом, кроме того, что хочет её прямо на этом кухонном столе. Пожалуй, именно это они бы и сделали, отодвинув ради приличия тарелки с салатами, если б не дети, которые наверняка сейчас сидели где-нибудь под дверью и ждали праздника. Но не подразнить её Диана, конечно же, не могла. — Поцелуй меня, Сурганова, — потребовала она. Света положила руки ей на плечи, прижимая к стене, мягко коснулась губами лба и щёк, потом, наконец, накрыла накрыла её губы своими, не в силах больше терпеть. Диана ответила на поцелуй, мягко обняла Свету за талию… Вдруг открылась дверь, Марта замерла на пороге и смущённо проговорила: — Мам, тёть Свет, я хотела спросить… — М-мартиш, зайди через пять минут, пожалуйста, — покраснев, пробормотала Сурганова. Марта закрыла за собой дверь и важно объявила Артёму: — Им сейчас нужно побыть вдвоём.