Оставить

Дакота ложится на сырую землю, очерчивает глазами круги в тусклом пасмурном небе и чувствует, как кровь начинает приливать ко лбу и оттекать от кончиков пальцев. Он стискивает чужую прохладную руку и вздрагивает, когда мерещется, что его сжимают в ответ. Ласточки сегодня летают низко, значит, стоит поторопиться. Но спешить решительно не хочется и, может быть, если закрыть глаза, можно наконец перестать слышать не только звенящий шум в ушах, но бьющий туда же грохот собственного сердца? У Дакоты дергается глаз от ударившей веко одинокой капли дождя; лицом ощущается, как воздух становится плотнее. Парень приоткрывает сухие губы и одними ими шепчет его имя, почти уверенный, что задыхается. Но зачем же звать, когда тот и так совсем рядом: такой, на удивление, безмятежный, холодный, наконец, позволяющий себя касаться. Они лежат так еще несколько минут. Дело идет к вечеру, в скудном, опустевшем после сбора урожая поле подозрительно тихо и смирно. Дакота напоследок разворачивает голову и встречается взглядом только с седым, измаранным от пыли затылком. Голова смотрит куда-то в сторону, куда-то вдаль и, наверняка, если бы еще была способна мыслить, то думала бы о чем-то о своем. «Даже сейчас. Не смотрит.» — фыркает про себя Винни и подпирает затекшее тело, чтобы подняться. «Глупый Дакота, что ты хочешь от трупа? Оставь.» — раздается следом, а парень отмечает, что уже неплохо ориентируется в возможных колкостях напарника. — Оставить... В кармане Винни неожиданно нащупывает какую-то пачку, обнаруживает, что пуста, и вытаскивает руку обратно, с новым вздохом улавливая еле-ощутимый аромат фисташек.