Korean Princess

— Наша «корейская принцесса» на месте? — в наушнике раздался голос господина Квона, и Ёнджун, выпустивший Ким МиХе из поля зрения буквально на мгновение, чтобы распечатать мятную жевательную резинку, немедленно поднял голову, ища блестящее розовое платье в толпе. Оно переливалось в свете софитов и осыпалось блёстками как на пол, так и на чужую одежду, и таким образом каждый гость на закрытой вечеринке для знаменитостей был невольно помечен МиХе — певицей, а с недавних пор ещё и звездой кино. Но Ёнджун и другой персонал из Nineteen Entertainment знали её не из-за заедающих песен или значимых для корейского кино ролей, а из-за её выходок. Каждый уважающий себя работник был наслышан о дебютном шоукейсе, на котором она упала в толпу фанатов и её пришлось буквально вытаскивать оттуда, о публичных высказываниях, в которых неловкие, а порою и грубые слова фигурировали чаще, чем слова об искусстве, о многочисленных любовных скандалах с кем попало, о прошлогоднем благотворительном бале, на котором она станцевала твёрк в пышном платье и с короной на голове, чем насмешила немало людей как на мероприятии, так и в интернете, и заодно получила титул «корейской принцессы» от работников агентства. — Да, около сцены, — Ёнджун закинул жвачку в рот, чувствуя, как мята бьёт в нос, но не успевая сосредоточиться на этом из-за необходимости снова зажимать кнопку на рации. — О, нет, теперь в движении. Поднимается на сцену. — Нет-нет-нет, — забормотал господин Квон. — Я всё ещё не разобрался с машиной… Стащи её оттуда любой ценой. И не позволяй ей говорить в микрофон. Она выпила четыре мартини и чёрт знает сколько шотов текилы. — Дорогие гости! — звонкий голос МиХе загремел из колонок, установленных по всему залу. Пока она стояла на сцене с глупой улыбкой и смотрела в толпу, которая понемногу отвлекалась от своих дел и поворачивалась к источнику шума, Ёнджун стал пробираться через группки людей. Он маневрировал между столиками, задевал плечами гостей и несколько раз поскользнулся на пролитом кем-то алкоголе, но в итоге добрался до ступенек, ведущих на возвышение, менее чем за минуту. — Госпожа Ким, — позвал он негромко, но взволнованно. — Госпожа Ким, спуститесь, пожалуйста! Она его даже не заметила, а может и нарочно проигнорировала. — Сегодняшний вечер особенный, — она снова поднесла микрофон к губами, оставляя на нём следы от липкого блеска. — Мы провожаем две тысячи двести третий… — Двадцать третий, — пробормотал Ёнджун, испытывая стыд только от одного взгляда на МиХе. — Ты увёл её со сцены? — прозвучало в наушнике. Это было не так-то просто. Сама она не спускалась, а чтобы увести её, Ёнджуну нужно было подняться и оказаться в центре нежелательного внимания. Обычно его приоритетом были другие звёзды компании, а МиХе он сопровождал всего пару раз, когда в её охране не хватало людей, но впоследствии этот опыт непременно оказывался худшим в его жизни. — Ёнджун? Ёнджун, как обстановка? Господин Квон болтал и допытывался, пока Ёнджун в спешке поднимался по ступенькам и сосредотачивал свой взгляд на блестящем платье, всячески стараясь игнорировать тот факт, что на них все смотрят, и новый, две тысячи двадцать четвёртый год начнётся не с праздничных салютов и вкусного шампанского, а с обсуждений того, как охранник уводил довольно популярную, но совсем бестолковую и безнадёжно пьяную звезду со сцены. — Госпожа Ким, идёмте, — попросил он, осторожно разжимая её пальцы и отбирая у неё микрофон, а затем опуская ладонь ей на поясницу и очень ненавязчиво подталкивая девушку к выходу со сцены. — Господин Квон сейчас подгонит лимузин, и мы отвезём вас домой… — Скука какая, — МиХе послушно следовала перед ним, но её нижняя губа оттопыривалась и большие карие глаза с длиннющими накладными ресницами смотрели жалостливо. — Я хочу встретить Новый Год со всеми своими друзьями, а не в одиночестве дома… — Вы не будете в одиночестве, — успокаивающе сказал Ёнджун. — Ещё как буду, — настаивала она, оглядываясь на столики с бокалами и сцену, на которой диджей начинал приготовления к обратному отсчёту и самой настоящей вечеринке, что продлится до утра, а все будут веселиться. Все, кроме МиХе. — Я её забрал, — отворачиваясь на пару секунд, сказал Ёнджун. — Что с машиной? — Не можем найти ключи от той, что припаркована перед нами, а дальше только канал, так что, — господин Квон тяжело выдохнул. — Мы застряли. — Может, вызвать такси? — А потом получить выговор, когда у нас аренда и водитель только до полуночи? — Ау-у, — МиХе пощёлкала пальцами, махая рукой перед лицом Ёнджуна. — Что-то случилось с моей машиной? На мгновение она показалась вполне серьёзной и искренне обеспокоенной, но вскоре захохотала, как безумная, даже внизу заставляя всех смотреть на неё. — Ура! Мы остаёмся. Она отцепила мужскую руку от своего платья, оставляя на его ладони только розовые блёстки. — Кто хочет искупаться в брызгах шампанского?! — прокричала она, взглядом уже выискивая подходящую бутылку. — Господин Квон, она сходит с ума… — Так займи её чем-нибудь. И уведи подальше от балагана. У людей там есть не только глаза и уши, но ещё и телефоны с камерами. Нам не нужны новые сливы. Ёнджун выдохнул, хватая со стола чистую салфетку и выплёвывая в неё жвачку, а потом догоняя МиХе и осторожно сжимая её кисть. — Госпожа Ким, — позвал он её, — оставьте немного шампанского для гостей и давайте кое-куда сходим. — Кое-куда? — она всерьёз заинтересовалась, даже блеск в глазах появился. Такая глупая и счастливая, понятия не имеющая, какая она заноза кое в чьей заднице. — Да, вам понравится, — заверил её Ёнджун, кивая в направлении выхода из просторного зала. — Точно? — она шла впереди, но он на всякий случай держал руку в паре сантиметров от её поясницы, чтобы слегка подтолкнуть её, в случае чего. — Существует не так уж много мест, которые мне нравятся… — Точно-точно, — ответил Ёнджун, по дороге оглядываясь и несколько раз расталкивая людей, что оказывались у них на пути, чтобы МиХе ни в коем случае в них не врезалась и на ровном месте не влипла в какой-нибудь скандал. А она может. — Сюда, пожалуйста. Он открыл для неё двери, впуская её первой в длинный узкий коридор. Ему помнилось, что где-то здесь была кухня, а ещё дальше раздевалка и комната для персонала, где было много мягких диванчиков, а главное — ноль зрителей, потому что все были заняты обслуживанием гостей. — Долго ещё? — полюбопытствовала МиХе, виляя бёдрами, пока шла впереди. — Нет, — Ёнджун выдавил из себя улыбку, когда она обернулась, чтобы одарить его подозрительным взглядом. Возможно, она не была настолько глупой, насколько он думал. Догадывалась, что он обманывает, и даже знала почему. — Это ведь Квон Джимён сказал меня увести, — качая головой, сказала она. — Всегда против веселья. У него даже лицо не весёлое. От слова совсем. Только дуется и хмурится... Передай ему, что в старости в его глубоких морщинах можно будет спрятать всё счастье на земле. Ёнджун согласно кивал, чтобы не расстраивать и не отказывать ей, а сам всё выглядывал диваны. Его прямо-таки накрыло облегчение, когда нужная комната нашлась. — Передай, — требовательнее повторила МиХе. — Конечно, — выпалил он быстро, указывая ей рукой. — Сюда, пожалуйста. МиХе скрестила руки на груди, прохаживаясь по комнате прогулочным шагом и осматривая пустые журнальные столики и кулер для воды. Обойдя по кругу, она вернулась к двери, которую Ёнджун как раз закрыл, проворачивая фиксатор по часовой стрелке. — И чем мы тут будем заниматься? — она выгнула брови, глядя с таким странным выражением, — смесь насмешки и скептицизма, — что Ёнджуну стало не по себе. Действительно, чем они тут могли заняться? Строить башни из стаканчиков? Играть в слова? В города? — Можем посидеть, — предложил он, плетясь к одному из диванов. — Скука. — И поговорить. — Всё ещё скука, но, — она глубоко вдохнула и выдохнула с лукавой улыбкой, — вообще смотря, о чём говорить. Твои предложения? Единственное, о чём Ёнджуну хотелось поговорить — как они додумались припарковать лимузин в глубине парковки и кто такой умный заставил его со всех сторон, но МиХе вряд ли подобное занимало. — О чём вам угодно, — ответил он, складывая руки внизу в замок и легонько сжимая пальцы. Как охранник, всё, что он должен был делать — следить, сопровождать и получать свои четыре миллиона вон в месяц за это. Только за это, а не за болтовню со знаменитостями. Но с другой стороны, знаменитостям тоже вряд ли платили за разговоры с персоналом. — Хорошо, — МиХе сдалась на удивление быстро, проходя мимо столика и присаживаясь между подушками, так, чтобы Ёнджуну оставалось совсем немного места, а тогда похлопала ладонью, приказывая ему присесть. Он оглянулся, думая, что соседний диван ему подошёл бы гораздо больше, но в то же время не желая гневить МиХе. Вдруг ещё обидится и уйдёт? А ему потом бегать, ловить её и упрашивать: «Сюда, госпожа Ким. Пожалуйста, туда, госпожа Ким». Расстегнув единственную застёгнутую пуговку чёрного пиджака, Ёнджун присел на край дивана, по привычке немного разводя колени в стороны. Пусть это и было не очень культурно, зато удобно. А если хоть что-то рядом с МиХе даровало чувство комфорта, нужно было хвататься за это. — Так, — она вновь подала голос. — Сверху или снизу? — Простите? — он обернулся к ней, глядя непонимающе, почти что напуганно, дезориентированный её вопросом. — Спрашиваю, с какого ты этажа. Сверху, от зефирок, или снизу, от Син Муджина. — А-а, — протянул он, чуть морщась от неловкости. Он совсем не о том подумал. — Я в основном работаю с Marshmallows, но иногда сопровождаю и господина Сина, и актёра Пака… — Так ты универсал, — она весело хмыкнула. — Я тоже. Меня устраивает, когда охранники и сверху, и снизу, и сбоку, и как угодно. Наблюдать за сменой эмоций на его лице было сплошным удовольствием. МиХе заметила, что он старался соответствовать и весь вечер простоял с лицом в точности как у господина Квона, но когда пришёл её упрашивать пойти с ним, выдавил из себя парочку очаровательных улыбок. Улыбчивым он выглядел не так устрашающе, как с прищуром и напускным холодком во взгляде, но всё ещё внушительно. Может, это потому, что он был большим? Таким высоким и стройным, с очень широкими плечами. Даже когда он сидел, пиджак натягивался, облипая его спину. — Хорошо знаешь девочек из зефирок? МиХе ухватилась пальцами за край чёрного пиджака, таща на себя требовательно и безустанно, пока Ёнджун не догадался, чего она пытается добиться, и сам не отклонился назад, садясь глубже и опираясь на мягкую спинку. — Нет, не очень. Я просто охранник. Это была глупая отговорка, за которую МиХе была не прочь зацепиться. — Как? Не знаешь, у кого на что аллергия и чьи сталкеры самые ненормальные? — Такое знаю, — смущаясь, сказал Ёнджун. Он был необычайно милым, когда оказывался зажат между ней и диваном. — И обо мне тоже? — губ МиХе коснулась воодушевлённая улыбка. — Да. — И на что же у меня аллергия? — У вас? — переспросил он, чуть поворачивая голову в её сторону и мельком рассматривая её лицо, такое идеальное, но с огромным количеством блёсток и хайлайтера. Она сияла, как её платье. — Ни на что. — Ошибаешься, — она опустила руки на свои колени, совсем легонько сжимая их пальцами, и заговорила, сетуя: — У меня аллергия на скучные места и людей. Когда оказываюсь рядом с такими, кости ломит, слабость во всём теле, тошнота накатывает и так и хочется вернуться в зал, переполненный людьми… Она намекала, а Ёнджун был в безвыходном положении. Более того, он даже не мог в открытую донимать господина Квона расспросами о том, когда он уже заберёт свою госпожу Ким. Она ведь следила за каждым его движением и словом. — Нет! — слегка взволнованно воскликнул он, заметив, что она пытается встать. — Я понял вас. Понял. Обещаю не быть скучным. Натуральная принцесса. Ей ничем не угодишь. — Класс! — она снова откинулась на спинку, запрокидывая голову. — Так, если серьёзно, сверху или снизу? Ёнджун так и знал, что раньше было несерьёзно. — Сверху, — сказал он незамедлительно. — Вы? МиХе не ждала встречных вопросов, а он её приятно удивил. — Это чтобы узнать вас получше, — в своё оправдание сказал он. — Как звезду. Она понимающе кивнула, на самом деле не нуждаясь в таких уточнениях. Сам факт, что он с ней играл, был ей приятен. — Уже говорила: непринципиально. И сверху, и снизу есть свои преимущества, — с каждым словом её голос звучал всё восторженнее. — Нежный или грубый? Ей не нужно было уточнять что, Ёнджун всё прекрасно понимал. — Хм-м, — он чуть прикусил нижнюю губу, серьёзно обдумывая её вопрос. — Комбо? Вопросительные интонации заставили её кивать, а ещё махать рукой, как бы требуя продолжать, потому что болтать одной, получая в ответ одно-два слово было не так уж и весело. — Или нежный в начале, грубый в конце, — добавил он, по-прежнему рассматривая её лицо, но избегая прямого взгляда в глаза. — Оральный? Да или нет? — Шутишь? — она хохотнула. — Конечно да! Так значит, чем-то её всё же можно было ненадолго заткнуть. — Анальный? — она скосила на него хитрый взгляд, терпеливо дожидаясь, пока его брови немного подскочат. — Хотя ты, наверное, не признаешься, даже если да… — Нет. Когда Ёнджун морщился, его пухлые губы немного сжимались и в уголках появлялись глубокие тёмные ямочки. — Нет ни в одну из сторон? — она разочарованно выдохнула, когда он замотал головой. — Ты многое теряешь. И ты, выходит, натурал… Он перестал морщиться, а взамен нахмурился. Он вроде только расслаблялся, принимая её правила, как она говорила что-то, от чего его непременно бросало в жар. — Я не похож на натурала? — спросил он. МиХе пожала плечами. И что это значило? И да, и нет? — Спрашивай, — попросила она, желая сменить тему. Ёнджун не думал о сексе 24/7, поэтому как-то не успел составить список подходящих вопросов на эту тему и, логично, что ему нужно было немного подумать, прежде чем ляпать. — BDSM? МиХе задумалась, как будто её опыт был настолько богатым и разнообразным, что ей нужно было вспомнить все подходящие разы и проанализировать, чтобы вынести вердикт. — Только лёгкий, — сказала она. — И только в постели, а не как образ жизни. А тебе нравится? — Нет, — ответил Ёнджун. — Групповой? Он так уверенно перешёл от защиты в наступление, что МиХе могла им гордиться. Наконец-то ей не приходилось вытягивать из кого-то ответы и этот милый румянец на щеках щипцами. — Не знаю, не пробовала, но было бы интересно. Её пальцы начали движение, совсем легонько поглаживая собственные колени. Значило ли это, что она немного нервничала или, наоборот, полностью расслабилась рядом с ним? — В резинке или без? — это был один из тех вопросов, которые ей всегда хотелось задать мужчине. — В плане ощущений, не защиты. — Я не пробовал без. — А хочешь? И вот его лицо вновь обдало жаром. Он не хотел преступать черту, но язык так и чесался спросить: — Вы из интереса или это предложение? Если бы на месте МиХе был кто-то другой, Ёнджун уже наверняка нарвался бы на заявление о домогательствах или затрещину. А вообще, если бы на её месте был кто-то другой, этого разговора никогда бы не состоялось. Но он слегка сжался, когда она резко подняла правую руку. Она шуточно замахнулась, чтобы в итоге довольно нежно коснуться его волос на затылке, портя укладку. — А если предложение? — Тогда я вынужден отказать, — тем не менее он отклонился ещё больше назад, подставляя голову под её поглаживания. — Мы же всё-таки охранник и звезда. — Точно! — она в последний раз потрепала его по волосам. — Что насчёт ролевых игр? — Не вижу смысла. В наушнике тихонько зашипело, прежде чем появился голос господина Квона. — У вас там всё в порядке? «Корейская принцесса» немного успокоилась? Ёнджун незаметно завёл руку за спину, зажимая кнопку на рации. — Всё в порядке. Всё под контролем. Из-за того, что он говорил тогда, когда МиХе спрашивала, ей пришлось повторить свой вопрос несколько секунд спустя: — Не заводят горничные или девушки в белых халатах? — Заводят, но для этого проще найти себе горничную или врача, чем строить из себя и из девушки непонятно кого. — Какой ты простой, — в устах МиХе это не звучало как комплимент. Всё, что было просто, автоматически считалось скучным. — Так и есть, — не стал отрицать Ёнджун. — Мастурбация? — Взаимная? — её ладонь ещё немного пошарила в воздухе, а после опустилась на его плечо, ненавязчиво ощупывая его напряжённые бицепсы. — Или просто? — Первое. Она дошла до локтя, а затем переключилась на его грудь, проверяя, весь ли он такой твёрдый и крепкий. От её действий и этих разговоров у него немного подскочило давление и мочки ушей раскраснелись. — Очень даже да, — сказала МиХе. Она быстро скользнула рукой по его животу, практически достигая пояса чёрных брюк, но сталкиваясь с мужской рукой. — Ой, шлагбаум! — вместе со смешком прокомментировала она. — Да, шлагбаум, — подтвердил Ёнджун, оказывая сопротивление её давлению и без особых усилий возвращая её руку на свою грудь. — Настолько опасно? — она почти задыхалась от смеха. — Опаснее, чем вы думаете. Даже если он скрывал за серьёзностью робость, выглядел при этом крутым. От этого МиХе только больше хотелось заполучить его. — Грязные разговоры? — спрашивая, она крошечными шажочками указательного и среднего пальцев вновь пошла вниз, теперь по пуговкам на белой рубашке, и, надо же, Ёнджун снова поймал её за руку. — Вроде, — он сделал короткий вдох, прежде чем заговорить низким, угрожающим, но чертовски сексуальным голосом: — Если ещё раз попробуете коснуться меня там, я наплюю на ваш статус звезды и возьму вас так, что раз и навсегда забудете, как лезть в чужие штаны? — Возьмёшь меня? — прочная броня МиХе дала маленькую трещинку, и впервые с тех пор, как они заговорили, ей тоже стало чуточку жарко. Чудо, что гримёры так хорошо потрудились над макияжем, чтобы никакая краснота щёк не проступила из-под тонального крема. — У тебя хоть есть, чем брать? — она снова начала глумиться. — Харизма или наручники? У охранников вообще есть наручники? Или оружие? Она дотянулась до него второй рукой, ощупывая его бёдра в поисках кобуры. Нарочно лезла на рожон, так и напрашивалась. — Нет, — ответил Ёнджун, ловя и вторую её руку. Его хватка была сильной, но не болезненной. — Не поверю, пока не проверю, — МиХе поиграла бровями, послушно поднимая руки выше, когда Ёнджун их потянул на себя. Он не хотел, чтобы она его ощупывала, и в итоге сам нарвался. Её блестящее платье подскочило и натянулось, как только она встала с дивана и упёрлась в мягкую подушку коленом. Её грудь оказалась прямо напротив ёнджуновых глаз, но он не реагировал бурно, продолжая притворяться безразличным к любым заигрываниям с её стороны. Только раз выдохнул с глухим стоном, когда она уселась к нему на колени, приваливая их своим весом и ёрзая на них. — Госпожа Ким, — он всего лишь назвал её по фамилии, но в эти два слова было вложено столько снисходительности. — Да, господин… как там тебя? — Чхве Ёнджун. — Ёнджун, — она произнесла его имя, смакуя каждый слог. — Ён-джун. Довольно просто стонать в оргазме, да? А вот МиХе мне не очень нравится. Это тебе на будущее. Руками его дразнить она не могла, но подмигнуть — запросто. — Госпожа Ким, мы правда не можем, — строже сказал он. — Меня уволят… — И это всё, что тебя сдерживает? — она уже была от него в экстазе. Игривый, но очень собранный — мечта, а не охранник. — Разве сегодня ты не работаешь на меня? — Нет, — он отрицательно покачал головой. — Меня нанял HR из Nineteen Entertainment для работы на директора Юна. Он мой работодатель вчера, сегодня и завтра, а не вы. Или у него было ангельское терпение, или дьявольская выдержка, потому что какого чёрта? — Ладно, — она расслабила руки. — Ладно, обещаю не приставать. Просто хочу продолжить наш разговор. Ёнджун смотрел на неё с недоверием некоторое время, но в итоге отпустил её руки, оставаясь начеку и следя за тем, чтобы она касалась ими только его шеи и плеч. — На коленях? — спросил он. МиХе съехала ниже, не волнуясь о том, что платье задралось до такой степени, что теперь Ёнджун мог видеть её нижнее бельё — прозрачную белую сеточку на тонких белых ленточках. Он был готов поспорить, что сзади тоже только ленточка. — Таков мой каприз, — ответила она. — Что насчёт игрушек? — Да, — Ёнджун кивнул, опуская голову и продолжая рассматривать её трусики и интимную стрижку под ними. Интересно, это она сама выбирала или в компании заставили? — Какие? — МиХе раздвинула ноги чуть шире. Она была польщена тем, что он смотрит. Значит, не всё потеряно. — Вибрирующие в основном, — ответил он. — Ещё эрекционные кольца. — Быстро кончаешь? — Нет, просто нравится. — Когда сильно сжимают? — МиХе надавила на его плечи пальцами, начиная массировать и разминать. Грубо, но приятно. — Вроде того, — пробормотал он на выдохе, от удовольствия прикрывая глаза и стискивая челюсти. — Только что заметила, — он слегка вздрогнул, ощутив её тёплое дыхание на шее, — что твоё лицо похоже на произведение искусства. Ты мог бы стать айдолом или актёром, или порно-актёром… Хриплый смешок, сорвавшийся с его губ, был пропитан ментолом. — Охранником мне лучше, — проговорил он. — Я заметила, — МиХе подсела ещё ближе, поднимая колени, чтобы прижаться своими бёдрами к его. — Так хорошо охраняешь своё достоинство. Руками нельзя, не руками тоже нельзя… С закрытыми глазами длинные чёрные ресницы Ёнджуна трепетали, а сухие розовые губы сжимались и расслаблялись. Так он реагировал на её попытки тереться об него. — Не руками можно, — проронил он между короткими рваными выдохами. МиХе дважды повторять не нужно было. Она прекратила сжимать его плечи, теперь опираясь на них, пока пружинила на диване, чуть-чуть приподнимаясь на носочках и опускаясь на всю стопу. Её бёдра толкались вперёд, встречаясь с его и выбивая из Ёнджуна тихие мучительные стоны. А она боялась, что не заводит его. — Ёнджун, нашёлся владелец проблемной машины, сейчас заберут, — в наушнике раздался голос господина Квона. — Вернуть до полуночи уже не успеем. Можешь через приложение продлить до часа ночи? До часа ночи было бы идеально. Когда они уходили из зала, было приблизительно полдвенадцатого, а провели они в комнате от силы полчаса. Этого оказалось мало. — Ёнджун? — М-м, — он обхватил бёдра МиХе руками, нацепляя на ладони кучу блёсток. — Мне нужно ответить… — Зануде Квону? — спросила она. — Ёнджун? Он закивал, стараясь усадить её подальше от своего паха и быстренько перевести дыхание, прежде чем зажать кнопку. — Я продлю, — быстро сказал он. МиХе была из непоседливых, поэтому опять прилипла к его телу, наклоняясь к его правому уху и немного доставая наушник, чтобы попытаться подслушать разговор. — А почему запыхался? — спрашивал господин Квон. — Пришлось побегать за «корейской принцессой»? Ёнджун пожевал нижнюю губу, глядя на оскорблённую МиХе в нерешительности, прежде чем ответить: — От. — Понимаю, — проговорил господин Квон. — Ни черта он не понимает, — на всякий случай сказала МиХе, чтобы Ёнджун не подумал, что она и с ним так «поболтать» успела. — От меня бегают только молодые и красивые. — Я так ему и передам, — пообещал Ёнджун, поправляя наушник и возвращая руки на девичьи бёдра. Вперёд и немного вверх — было прекрасной комбинацией в таком положении, если бы ноги МиХе не начали дрожать от напряжения через пару минут. — Давай как ты любишь, — попросила она, похлопывая его по плечу, чтобы он перестал подсаживать и направлять её руками. МиХе тихонько взвизгнула и захохотала после того, как он припечатал её к своим бёдрам, отрывая от дивана только для того, чтобы опустить на него и улечься у неё между ног. Он был не просто большим, но ещё и сильным. Теперь тереться об неё приходилось ему и, стоит признать, он был в этом куда проворнее и энергичнее МиХе. Она совсем ничего не делала, а получала больше удовольствия, чем прежде. Её тихие стоны ему на ухо понемногу набирали громкость и частоту, а ноги сжимались сильнее вокруг его бёдер. Возбуждение было таким сильным, а тот факт, что шуметь не стоило, чтобы не сбежались официанты и уборщики, а она шумела, заводил не на шутку. В любой момент кто-то мог начать ломиться в двери, и им пришлось бы срочно придумывать оправдания. — Ох, да, да, да, — каждое последующее «да» звучало выше и протяжнее предыдущего, — да-а, да-а-а, Ёнджун! МиХе вцепилась руками в его пиджак, сотрясаемая мелкой дрожью. Её лоб покрылся испариной, а лицо сияло не только от блёсток, но и от безумной усмешки. Она таки добилась своего. Но и Ёнджун тоже. Он уткнулся подбородком в её грудь, мыча от переизбытка чувств и пачкая боксеры и штаны — от костюма, который выдала компания. Стыдно, но слишком хорошо, чтобы беспокоиться об этом. — Ну, поздравляю! — господин Квон очень вовремя заговорил в наушнике. — Одна минута первого. С Новым Годом и с освобождением лимузина! — его преувеличено счастливый тон на этой фразе и закончился. — Хватай «принцессу», и давайте на парковку. Как удобно, что Ёнджун уже давно схватил её. А она — его. И руками, и ногами. — А, и ты ведь успел продлить аренду? Иначе нам не вернут страховой взнос… Он ещё ничего не успел, даже прийти в себя. Просто лежал на МиХе и наслаждался её пальцами в своих волосах, а ещё осознанием, что она его таки довела. И в кои-то веки не до белого каления.