Режь эту алую нить. я предпочел бы Prosecco и пулю.
тяжелые клубы дыма рекой льются из уст, подобно горячим источникам в сильную стужу. только сейчас далеко не курорт, им некогда расслабляться; пули летят над головами, режут уши и, кажется, из них вот-вот польется алая кровь, такая теплая, уже давно не пугающая. сразу вспоминается детство, когда она подрала коленки в драке с соседским мальчишкой, как больно тогда было. знай маленькая она, что ей пришлось бы в будущем пережить смерть, то не стала бы плакать больше никогда в своей жизни. этого не происходит и сейчас, потому что слезы - слабость, а она сильная. сильная духом и собственной волей, ничто не прогнет ее, будь то самая страшная в жизни рана. ее тело было усыпано ими какое-то время через чур часто, даже постоянно. поэтому сейчас она не чувствует боли. слишком много заданий было в последнее время, слишком много пуль приходилось принимать на себя, чтобы спасти одну единственную, не дать почувствовать вновь, как твое сердце постепенно останавливается, а тело утопает в луже крови. кровь. однажды над ней шутили, что дай ей волю и в следующую минуту белокурая норвежка умоется кровью врагов. приходится вспоминать этот былой азарт раз за разом, даже когда на поле боя видишь свою копию, что думает точно так же. но что изменилось? почему стальная и сильная девушка неожиданно опустила вандал, когда в прицел, подобно добыче, попалась рыжая копна волос. почему сейчас она решила дать слабину? ей достаточно выпустить пулю и собственная шкура будет спасена. это не она. теперь уже нет, потому что все они настроены друг против друга, и даже с этого расстояния можно увидеть, как глаза некогда горячо любимой горят в ярости и... страхе? - скай? - тихо шепчет девушка, выходя из угла, наверное, делая самую главную ошибку в жизни, потому что стоит за чужой сильной спиной. она никогда не делала так прежде, потому что они всегда действуют на рефлексах и в таком случае точно не выйдешь из синяка. так было раньше, сейчас все иначе. намного сложнее.Вот падает снег на красное поле, и, кажется, мне больше не больно.
холодно. дрожь неожиданно пробивает все тело, заставляя морщиться от того, как неприятно сушит глаза и губы. она всегда любила такую погоду, потому что легче всего скрывалась среди сугробов и заснеженных деревьев. голова начинает кружиться, наверное, из-за усталости, но пара зеленых листиков напротив заставляет слабо улыбнуться. она неожиданно понимает, что очень сильно устала, что ноги не слушаются свою хозяйку, падающую на мягкую перину из снега. холодно. снежинки медленно кружат над головой, пока девушка завороженно наблюдает за ними, ловит кончиком носа, а потом ртом, потому что дышать становится слишком тяжело, будто эта долгожданная встреча высосала из нее все силы, а может... просто по привычке она становится собой перед Скай? такой же слабой и легкой, подобно снежинке. вспоминается, как в первый раз были пролиты слезы, как после задания, вся в ранах и с полной упрямостью в глазах, она ощущала мягкое и теплое свечение. со временем это стало панацеей не только от ранений, вся Скай целиком и полностью стала для нее чем-то намного большим, чем товарищем или другом, это тяжело назвать даже "любовниками", словно их связь становилась в разы крепче с каждым днем. да, это были самые лучшие времена, которые судьба могла ей преподнести. но все рано или поздно заканчивается, да? теперь они по разные стороны баррикад, а жизнь повернулась к ним огромной задницей. ко всей планете, если брать действительные масштабы происходящего. она видит перед собой зеленые глаза и забывается в них, будто сейчас они лежат в комнате Скай с открытым окном. холодно, потому любимая ругается на нее и пытает своей мерзкой щекоткой. теплые пальцы на щеках заставляют ее сделать глубокий рваный вдох и закашляться. хочется перевернуться на бок и встать, но сильные руки мешают этому. нужно идти дальше, потому что их найдут и убьют бывшие товарищи. - Кирра... - шептать становится от чего-то ужасно тяжело и невыносимо, будто внутри застрял огромный ком, избавиться от которого не было возможным. Скай кладет ее на свои колени и только тогда удается увидеть ее - главный атрибут каждого солдата и агента. кровь. так пугающе много, что хочется закричать от паники, но шепот над ухом разгоняет все тучи тревожности. - прости, Иселин, - Иселин... ее давно никто так не называл, а после гибели стальных охотников она предпочла отречься от значения этого имени. она не верит в бога, есть только Дедлок, один огромный тупик, а Иселин - загнанная овечка в нем. она давно хотела похоронить эту часть себя, свое ужасное прошлое. - прости... - глаза хотят прикрыться сами собой, но девушка не позволяет себе этого сделать, потому что чужие всхлипы и слезы, падающие на нос, подобно летнему дождю, пугают еще больше собственной раны. Кирра будет скучать и скорбеть, но она ведь не сломается, как Иселин? - det er i orden, min kjære, - Дедлок приходится взять всю свою волю в кулак, сделать глубокий вдох и попытаться вновь взглянуть в глаза цвета листвы. больнее всего думать, что ее любовь останется одна. как когда-то такой стала она. - leve med en ren sjel, jeg vil alltid elske deg. Скай ничерта не понимает в норвежском, но, кажется, это все, на что хватает сил. чужое молчание, прерываемое всхлипами и мольбами, ничуть не напрягает. она осталась бы еще на чуть-чуть, постаралась удержать свое жалкое сознание, но она устала. Иселин сдалась, а Дедлок прогнулась под весом прошлого. теперь ей придется поквитаться с самой смертью, чтобы отправиться в вальхаллу к остальным охотникам. Скай обязательно справится без нее, потому что она сильная, всегда такой была и помогла ей выстроить в себе такой же стержень. - я люблю тебя, - последнее, что слышит Иселин, когда перед полузакрытыми глазами встает расплывчатый образ причудливого волка. его рычание прекращает резать уши, когда последний клубок дыма вырывается из уст. она наконец-то прекратила свою борьбу.мне некого хоронить. значит, меня никому не придётся