На часах у нас двенадцать без пяти!

Зима. До Нового года остаются считанные часы, и, в преддверии праздника, в доме начинается суета: беготня с салатами, которые ещё необходимо заправить; активные походы в магазины за продуктами, которые неожиданно заканчиваются в самый неудачный момент; украшение стола красивым салфетками, поиск каналов, по которым идут всеми любимые советские фильмы; корки мандаринов и подготовленные к наступлению двенадцати часов бенгальские огни на столе, расстановка посуды. Петя суетливо бегал по всей квартире с огромными тазами еды и полотенцем на плече, сдувая лезущие в лицо надоедливые волосы, которые вокалист уже распустил и, к его несчастью, уложил, отчего приходилось терпеть все неудобства. Юра с Лёшей быстро расправлялись с мандаринами, изящно разложенными на фруктовнице, напоминающие целый натюрморт, — всё в стиле Елфимова — оставляя на столе корки, от которых гостиная наполнялась приятным сладким запахом с особой кислинкой, отчего у всех музыкантов поднималось новогоднее настроение. Паша со Славой и Женей вместе листали каналы, в поисках хорошего фильма и, в очередной раз натыкаясь на какую-то ерунду, в стиле «Голубой огонёк», недовольно бурчали со словами, что телевидение совсем испортилось и смотреть вовсе нечего. —Точно! Селёдочку под шубой совсем забыл, — суетливо протараторил вокалист, вновь метнувшись в другую сторону квартиры в поисках очередного таза с едой. Мишу тревожил уже явно задёрганный Петя, который то и дело бегал туда-сюда, как ошпаренная лань, потому, не выдержав, спросил: —Петь, может, тебе помочь чем-то? — с долей тревоги спросил гитарист, видя запыхавшегося от всей беготни товарища. Вокалист, который по привычке погрузился глубоко в свои мысли, дабы ничего не забыть и сфокусироваться на подготовке, словно выйдя из суетливого астрала, слегка вздрогнул и удивлённо посмотрел на Мишу. Остальные музыканты сами замерли после этого вопроса, также будучи в ожидании каких-то наставлений от Елфимова. Пётр суетливо протёр лоб полотенцем и, наконец остановившись, сказал: —Ой, Мишань, не знаю... — задумчиво проговорил Петя, вздыхая. — Если хочешь, можешь помочь еду донести. —Да ты тут столько еды наготовил, будто нас не восемь человек, — с неловким смешком отвечал Миша, осматривая комнату, — а все двадцать пять! Петя с улыбкой отмахнулся, явно не считая, что переборщил с количеством, как типичный хозяин квартиры, который позвал гостей, и вспомнил про остальных: —Слава, ты не мог бы пока шампанского налить всем? — сказал вокалист, переведя взгляд на одного из барабанщиков и указывая на бутылку алкоголя под столом. — Паш, ты брал? Басист утвердительно кивнул, и внезапно на всю комнату раздался громкий хлопок — так открылось шампанское, отчего мужчины дружно присвистнули. —Ой, а где у нас Миша Житняков-то? — полушёпотом спросил Елфимов, встревоженно взглянув на Бугаева. — А то я его за майонезом для салата в магазин послал, а он уже минут двадцать где-то ходит! В тот же момент раздался звонок в дверь. Пётр судорожно поставил еду на стол и вытер руки полотенцем, испачканным уже всем, чем только можно и нельзя и до сих пор лежащим на его плече. За дверью оказался долгожданный потеряшка — Миша Житняков. —Ой, Миша! — с улыбкой воскликнул Петя, отходя в сторону, пока остальные музыканты выглядывали из гостиной с такой же радостью, будто Житняков был настолько редким гостем. — Мы уж думали, тебя снегом замело! —Петь, я все магазины обошёл, — шмыгая, с порога начал говорить вокалист, стряхивая с чёрной куртки и обуви снег, слегка вздрогнул после долгого нахождения на морозе на улице и с улыбкой на румяном лице протянул Елфимову упаковку майонеза, — а такого, какой ты просил, ни в одном магазине нет! Пётр взглянул на упаковку и с лёгким разочарованием вздохнул, пока остальные музыканты с громкими возгласами звали Житнякова присоединиться ко всем поскорее. —Помочь с чем-то? — уже стоя в ванной и намыливая под водой руки, спросил Михаил, приветствующе кивая Бугаеву, что стоял неподалёку, а тот улыбался в ответ. —Ой, да не надо, слушай, — отмахнулся вокалист и указал в сторону Бугаева, — мы с Мишаней почти расставили всё. Друзья по старой привычке обнялись, словно и вправду не виделись несколько лет, а не двадцать минут, после чего Житняков присоединился к остальным ребятам и приступил к нападению на мандарины, взяв половинку у щедро поделившегося Лёши. И вот, с последними тазами еды идут наши герои. —Юрочка, тебе селёдочки под шубой положить? — расставив всё на столе, спросил Елфимов и взялся за тарелку гитариста, до сих пор находясь где-то в своих мыслях, а после осмотрел стол и ошарашенно спросил. — Вы уже второй пакет мандаринов съели, что ли? Лёша с Юрой тревожно переглянулись, а Житняков, сидя рядом и доедая последнюю дольку мандарина, захихикал: —Это как в том анекдоте!.. —Миш, а ты гитару брал ведь? — поинтересовался Женя, отвлёкшись от очередного анекдота Миши Житнякова. Бугаев одобрительно кивнул и отдал свою акустику, стоящую неподалёку от дивана. Колчин с Мишей настраивали гитару, задорно что-то обсуждая и шутя с Житняковым, а Петя расспрашивал Пашу о шампанском, после чего решил попробовать самостоятельно. —Какая гадость эта ваша заливная рыба! — скривился вокалист. — Уж лучше бы коньячок из серванта достали... А пока никто не видит, Паша ловкими движениями схватил с тарелки бутерброд с икрой, и, едва пытаясь откусить заветный кусочек, слышит в свою сторону строгое: —Паша! — недовольно стрельнул глазами Елфимов, выглядя в тот момент как типичный преподаватель, который пристыдил своего ученика за какую-то шалость. — Это на Новый год! Басист недовольно откинулся на спинку кресла, с болью распрощавшись с долгожданным бутербродом, который под строгим надзором белоруса пришлось вернуть на место, и снова взялся за пульт, лежащий на полке, в надежде найти хоть что-то стоящее в этот вечер. И вот, едва полистав по пятому кругу каналы, наконец, ему удаётся среди всей современной бесовщины найти золото, а именно фильм «Иван Васильевич меняет профессию», в котором уже сюжет дошёл до легендарного «Разговора со счастьем», отчего Паша резко вскакивает с кресла, хватая под руку Юру и покачиваясь, те начинают вместе надрывать свои голоса, пока поют текст, отчего невольно кривился вокалист, которому, как преподавателю, было жаль несчастные связки своих товарищей. Остальные музыканты отрадно подхватили песню и пели вместе, пока Миша Бугаев, воспользовавшись моментом, быстро взялся за телефон и, подойдя по ближе к краю комнаты, чтобы все точно влезли, включил камеру. —Снова снимает! — обречённо вздохнул Юра, который не очень-то и любил постоянные съёмки и вовсе надеялся, что хотя бы перед Новым годом его никто лишний раз снимать не будет. —Мы пишем сторис для историс! — прервался вдруг Паша, показывая козу в камеру, а Юра тем временем по привычке поставил басисту рожки, пока тот не видит. —Мишань, ты бы хоть предупредил! — воскликнул вокалист и скинул с плеча полотенце, быстрыми движениями расчёсывая пальцами свои волосы, а после улыбнулся в камеру. — С наступающим! —С наступающим Новым годом! — громко сказал Миша, записывая очередное видео для архива и лучезарно улыбаясь друзьям. И вот, наконец всё на столе: мясо, рыба, картошка, оливье, крабовый салат, селёдка под шубой, бутерброды с икрой и многое, многое другое... Музыканты восхищённо оглядывали стол, совсем не представляя, как за пару часов они должны всё это съесть. —Николаевич, это хорошо! — наливая шампанского всем в бокалы, сказал вокалист. — Эх, драничков бы! —Белорусская душа проснулась, — усмехнувшись, сказал Слава, отчего Петя невольно захихикал. —У вас зажигалки-то есть? — спросил Лёша, вспомнив про бенгальские огни, что весь вечер лежали на столе и находились под пристальным надзором Путилина, который получил указ от Елфимова до приближения Нового года никому их не отдавать. Женя Колчин достал из кармана зажигалку и положил на стол. До Нового года остаётся всего пара минут и перед речью президента, свой тост начал Петя, подводя итоги года и радуясь тому, что всех удалось собрать. Начинается речь президента и все судорожно стали подгонять Женю, чтобы тот начал зажигать бенгальские огни, которые в упор не хотели зажигаться, но буквально за пару секунд до курантов наконец начинают сиять, а весь дом оглушается чоканием бокалов и дружным пронзительным возгласом мужчин: —С Новым годом!