Саморефлексия (и немного волейбола)

      Ямагучи весьма доволен своим соседом по комнате. Он всегда убирается за собой, музыку слушает в наушниках, никогда не водит гостей и не любит разговаривать о пустяках. Он обклеивает свою сторону стены плакатами с научно-фантастическими сериалами, отдает пространство шкафа ему, купив напольную вешалку, и в ответ забивает всю полку книжками и фигурками с динозаврами. У него отсутствуют раздражающие или вредные привычки, и все свое время он проводит либо на парах, либо на тренировках по волейболу, либо за своим ноутбуком. У них никогда не было ссор, в бытовом плане они друг другу более-менее подходят, и со временем Ямагучи привыкает к его постоянному ненавязчивому присутствию рядом с собой.       Этому также помогает общий курс по философии (необходимый для посещения всеми второкурсниками) и политологии (как оказалось, наименее любимый предмет у них обоих, но наилучшая альтернатива среди всех остальных). Каждый раз они стоят первыми парами в их расписании, поэтому добираются они вместе и попросту занимают места за одной партой. Это удобно. Это практично.       И, оказывается, неожиданно весело.       Его сосед немногословен. Он не любит болтать о чепухе, ему не нравится обсуждать знакомых, преподавателей, самая длинная речь, которую он от него слышит — установка графика их походов в ванную и уборки кухни в самом начале знакомства. У них не было особых причин попытаться разговориться друг с другом, и, хотя Ямагучи видит свой любимый фильм-сериал среди чужих плакатов, ему кажется, что его соседу-молчуну будет попросту неинтересно обсуждать это с ним.       Пока он, наконец, к нему не привыкает.       Это начинается с безмолвных жестов. Поджатие губ, когда староста забывает сказать о дедлайне, а он вдруг оказывается уже сегодня. Вздох, когда преподаватель забирает их время с перерыва, из-за чего они не успеют ничего, кроме как перейти из одного корпуса в другой. Испепеляющий взгляд, когда одногруппник пытается нагло пролезть впереди заранее установленного порядка выступлений.       Их одногруппница, которая должна была выступить с презентацией, не приносит материал и внезапно начинает жаловаться на жизнь. Их преподаватель и весь поток узнает о ее проблемах со здоровьем, парнем, родителями и друзьями, и под конец она начинает плакать и обвинять себя в плохом отношении к учебе и недисциплинированности, давя на жалость. Преподаватель теряется, а спустя мгновение начинает ее утешать и дает ей еще одну неделю, чтобы подготовиться. Ямагучи, выслушивающий от нее же подобные представления каждую неделю, устало вздыхает. Ненароком поворачивает голову. Натыкается на чужой взгляд. И, особо ни на что не рассчитывая, закатывает глаза.       Одновременно со своим соседом по парте и комнате.       Они переглядываются. Склоняют головы.       И ухмыляются друг другу.       Тсукишима оказывается просто невыносимым. Он долго держал в себе недовольство своим окружением, но после этого перестает его сдерживать. Это не похоже на жалобы, ни в коем случае не является нытьем, и в этом нет никакой агрессии. Это просто… ворчание. У Тсукишимы высокие стандарты, свои правила и требования, и список того, что его полностью устраивает, оказывается невелик. Он отводит душу в своих язвительных замечаниях, перемывает косточки раздражающим знакомым, переносит усталость от учебы в их обоюдные претензии и после этого становится более живым. Его личность становится более подробной и, честно сказать, довольно интересной и привлекательной. У них и правда оказывается много общих интересов, и, вопреки опасениям, он вполне не против их обсуждать — очень даже за.       То, что начинается простыми жалобами на учебу, заканчивается тем, что они не перестают общаться вообще. Оказывается, им столько всего требуется обсудить — игры, в которые они играли, моральные проблемы книжек, которые прочли, сюжетные линии фильмов, которые они поняли по-разному — или пугающе одинаково. Их чувство юмора очень похоже, поэтому сначала Ямагучи Тсукишиме, а потом и тот ему стал отправлять забавные видео, найденные в интернете. И, конечно же, они постоянно попадают в такие ситуации, что не могут ждать несколько часов, как окажутся в общежитии — им непременно нужно рассказать о чем-то сейчас, и поэтому в их общении появляются и голосовые.       И так, постепенно, Ямагучи не замечает, как весь его день наполняется Тсукишимой. Непрекращающимся разговором — вживую, в переписках, переглядываниями в разных концах одной аудитории. Его присутствием — в комнате, кардиганом, который он ему одолжил, стикерами с рептилиями на тетрадке, изначально принадлежавшими Тсукишиме. И мыслями — постоянными, ненавязчивыми, улучшающими его день и вызывающими улыбки.       Думать о Тсукишиме оказывается приятно. У него… у него впервые за столько время появился друг. Друг, настолько потрясающий, что Ямагучи тянет и тянет к нему. Хочется радовать его мелочами, вести себя глупо, чтобы вызвать чужую улыбку и поднять настроение. Ямагучи впервые чувствует, что они с человеком настолько подходят друг к другу, и не может привыкнуть к этому и перестать испытывать чувство восторга от каждого их разговора. Он даже не устает от того, что они постоянно находятся рядом друг с другом. Ему нравится, что первое, что он видит с утра, оказывается лицо Тсукишимы. Это почему-то наполняет его энергией и хорошим настроением на весь день.       У него был довольно травмирующий и хреновый опыт в прошлом, его доверие предавали и использовали в своих целях, и ему попросту тяжело довериться новому человеку. Тсукишиме… Тсукишиме доверять легко. Так же, как он сам оказывается единственным человеком, которому его сосед доверяет свои мысли и эмоции, так и Тсукишима оказывается для него тем самым человеком, которому хочется доверить самого себя. Почему-то… почему-то Ямагучи уверен, что Тсукишима будет его бережно оберегать. Не позволит ни окружающим, ни самому себе поступить с ним грубо и необдуманно, зная, как тяжело потом Ямагучи будет открыться вновь.       Они становятся друзьями и понимают, насколько эти отношения драгоценны для них обоих. Между ними появляется что-то уникальное, что-то, чего Ямагучи не смог бы построить ни с кем еще, и иногда ему хочется плакать — от того, как сильно ему повезло. Что можно не думать над словами, не переживать, что он сделает что-то не то, а просто плыть по течению — болтать без умолку или уютно молчать.       Если… если все эти годы одиночества нужно было перетерпеть для того, чтобы их с Тсукишимой пути, наконец, пересеклись, Ямагучи был бы готов пережить их еще раз.       А потом Тсукишима все портит.       Хотя, если вдуматься, если бы Ямагучи постарался, их отношения, дружеские и такие потрясающие, можно было бы сохранить.       — Ты… что?       — Ты мне нравишься, — с тем же убеждением повторяет Тсукишима. Не послышалось. — Мне нравится проводить с тобой время, ты очень комфортный и хороший человек, и ты сделал бы меня самым счастливым человеком, если бы согласился встречаться со мной.       «Он взял это из дорамы», — почему-то проносится в голове Ямагучи вместе с воспоминанием о той серии, которую они посмотрели на выходных.       И, вопреки пожеланию Тсукишимы, Ямагучи вмиг становится… некомфортно.       — Мы хорошо подходим друг другу, — привычно рассуждает Тсукишима, будто они обсуждают сюжетный поворот в книге, а не их возможные романтические отношения. — Нам кофмортно друг с другом. И мы очень хорошо соотносимся в бытовом плане. Мне кажется, у нас могло бы получиться. Очень даже хорошо.       Ямагучи все же замечает, что взгляд у Тсукишимы бегает. Что он пытается рационализировать свои чувства, чтобы не выглядеть дураком в его глазах. Что его пальцы переплетены между собой.       «Почему я ничего не чувствую?» — проносится в его голове, и все внутри него вдруг леденеет. Он… он не чувствует того, что должен был чувствовать, если бы ему признавался любимый человек. Его сердце не подскакивает к горлу, внутри ничего не переворачивается, а язык не сохнет. Почему он ничего не испытывает? Почему ему все равно?!       Паника постепенно накрывает его с головой. Нет. Это… Он не испытывает таких чувств в ответ. Он не любит Тсукишиму и не может дать ему то, о чем он просит. Он не может встречаться с ним, потому что он его не любит, и он вынужден ему отказать. Их дружба изменится, в ней появятся странные подтексты, и она усложнится так, что со временем будет проще разорвать друг с другом отношения. И он не может согласиться, потому что Тсукишима не вызывает в нем таких ярких чувств, и он будет просто обманывать его и себя и в конце концов принесет ему кучу боли.       Тсукишима все испортил.       Он все испортил.       Почему он ничего не чувствует?       — Ох, Тсукки… — выдыхает он прозвище, которое случайно, но так удачно вошло в их дружбу. И Тсукишима понимает все без слов. Он весь застывает, почти что в неверии глядя на его лицо. — Мне… очень жаль. Эти чувства… не взаимны.       Почему-то… ему невыносимо тяжело смотреть Тсукишиме в лицо, когда он произносит эти слова.       Тсукишима моргает. Отводит взгляд. В его голове, видимо, проносится сотня мыслей в секунду. Наконец, он снова смотрит на него, но за пару мгновений происходит моментальное, но пугающее изменение — из его взгляда пропадают все эмоции.       Он больше не выглядит влюбленным и взволнованным. Он выглядит полностью спокойным и безэмоциональным. Будто они снова вернулись на начальную стадию их знакомства.       — Я понял тебя. Извини за беспокойство. Мне жаль, что я доставил тебе неудобства.       «Мне тоже жаль», — думает Ямагучи, чувствуя, что ему хочется разреветься.       — Но мне очень нравится с тобой дружить, — поспешно, чтобы не сломать то, что они успели построить, говорит Ямагучи. И с надеждой улыбается. — Мы ведь все еще друзья?       Тсукишима по-прежнему стоит с бесстрастным лицом, на котором не проступает ни тени переживаний. Но на этих словах… слабо (обреченно?) улыбается. И отводит взгляд.       — Конечно. Конечно, мы все еще друзья.       Было наивной ошибкой думать, что между ними ничего не изменится. Первое время им неловко находиться друг с другом в одном помещении, и Тсукишима несколько дней не вылезает из учебной комнаты их общежития. Да и сам Ямагучи неосознанно задерживается в университете и много гуляет, чтобы не возвращаться в их комнату. Он не избегает Тсукишиму, он просто искренне не знает, как ему следует реагировать. Он слушает много музыки и много думает, и так и не может понять, почему эта ситуация взяла его за живое.       У него были отношения до этого. Пара человек, к которым он испытывал, что был готов ради них на все. Он ощущал такие сильные тянущие чувства внутри от одной только улыбки и делал все, чтобы этот человек был счастлив и доволен — зачастую ценой своего счастья и комфорта. Но так и работает любовь. Ты должен готов жертвовать, чтобы твой любимый человек был счастлив. Не имеет значения, что он практически ничего не получал в ответ. Важны сами чувства, а не то, что он от них получает. Когда ты влюблен, все остальное перестает иметь значения — лишь бы был доволен тот, к кому ты эти чувства испытываешь.       Так что, исходя из этого: нет, он не влюблен в Тсукишиму. В нем нет этого сжимающего желудок чувства, когда они общаются (иначе это было бы очень мучительным этапом в его жизни, учитывая, как часто они это делают), и он безумно боится снова потерять себя. Он никогда не совершит подобной ошибки вновь. В его жизни было достаточно людей, из-за которых он терял голову и перестраивал себя ради их удобства. Он сделает все, чтобы этого больше никогда не повторилось.       Но при этом он не может избавиться от чувства неудовлетворенности в себе. Он… он не был готов к тому, что он действительно может понравиться Тсукишиме. Он никогда не рассматривал его, как возможного парня. Он и не пытался привнести в их дружеские отношения что-то романтическое, чтобы привлечь к себе. Он настолько устал от того, сколько сил и энергии он вкладывал в свои предыдущие отношения, что и не искал новых. Ему нравится не зависеть от чужого настроения и выстраивать свое время, исходя из своих нужд, а не чужих желаний. Он не хочет вляпываться в это вновь.       Таким образом, в его отношение к Тсукишиме вплетаются нотки страха и паники. Одна мысль. Только одна мысль, а также понимание, каким, на самом деле, он является разочарованием, что не может дать ему то, что он заслуживает, — и он неосознанно начинает его избегать.       Он пытается поддерживать общение. Правда. Пишет сообщения, отправляет голосовые и привычные фотографии закатов, предлагает посмотреть новую серию сериала — и в нерешительности замирает, когда задумывается над их привычкой делать это на кровати Тсукишимы, деля один плед на двоих. Тот окидывает его застывшую посреди комнату фигуру усталым взглядом и машет рукой. Некогда. Ему необходимо выполнить проект по античной истории.       Ему становится стыдно за то чувство облегчение, которое он испытывает после этого.       И очень неловко, когда он, наконец, начинает замечать.       Учебный плейлист, составленный специально для него. Всегда чистая плита, которую Ямагучи ненавидит убирать. Песня любимой группы на чужом будильнике, благодаря которой ему не так ненавистно вставать на первую пару. Высокая фигура в метро, подставляющая свою спину давке, из-за чего ему более комфортно добираться в утренний час-пик.       И кружка сваренного кофе по утрам. Тсукишима же не любит кофе, и Ямагучи никогда не видел, чтобы тот пил его, почему до него это не дошло? Почему он принял как данное, что каждое утро, еще перед тем, как он открывает глаза, в его руках оказывается горячий напиток — вместе с ворчанием, что того невозможно разбудить, которое воспринимается, как любимый фоновой шум?       Теперь кофе пропал. Другие ненавязчивые знаки остались, но кофе, столь очевидный в своей заботе, исчез, и Ямагучи не может не испытывать сожаление из-за этого. Оказывается… это приятно — когда о тебе заботятся, не акцентируя внимания и не требуя ничего взамен.       В один из вечером Ямагучи, уставший и морально, и физически, застывает, когда начинает снимать с себя футболку. Он задумывается над тем, как неуловимо поменялась атмосфера в их комнате, и ему становится холодно. Он поспешно натягивает футболку обратно.       И натыкается на болезненный взгляд напротив себя.       Тсукишима вскакивает и уходит из комнаты, а Ямагучи, потерянный, не успевает ничего ему сказать.       Через неделю Тсукишима съезжает. На его место подселяют парня с физиотерапевтического факультета на год старше него, который оказывается идеальным соседом — дружелюбным, спокойным, соблюдающим график уборки, а также, складывается ощущение, знающим всё о каждом студенте их универа. Они сразу находят общий язык, хотя между ними и не появляется той особой связи, как с Тсукишимой.       Иногда Ямагучи кажется, что он упустил свой шанс, и такого человека он больше не найдет.       С другой стороны, они продолжают общаться. У них все еще есть общие пары, где они по-прежнему сидят вместе, и они постоянно обсуждают посты в интернете, которые смогли возмутить их обоих. Так что все хорошо. Возможно, эта дистанция пойдет им на пользу. С его души скатывается огромный камень, когда он видит прежние эмодзи черепа и задумчивого смайлика в конце чужих сообщений. Люди ведь не ставят задумчивые смайлики в сообщении людям, которых они ненавидят, так?       Потому что после всего, что между ними произошло, больше всего Ямагучи боится, что Тсукишима может начать его ненавидеть.       В конце концов, неловкость между ними остается только в его голове. Тсукишима не высказывает никаких признаков того, что ему некомфортно в общении с ним. Они продолжают обсуждать сериалы, кидают смешные обзоры с ютуба и часто находят друг друга в чате их любимого стримера и кидают смайлики с приветствием. И они по-прежнему делают совместные проекты и выступления по философии! Они больше не сидят вместе, потому что к моменту, когда Ямагучи приходит, свободными остаются только одинарные места. Но ему очень радостно, что, когда он занимает тему, Тсукишима тут же отписывается под его комментарием и предлагает поделить доклад.       Правда… Ямагучи замечает, что их общение все-таки претерпело изменения. Те же доклады они делают, в основном, без обсуждений, просто каждый готовит свою часть. Они в принципе редко встречаются, чтобы поучиться — раньше они подтягивали друг друга в тех обязательных предметах, которые не соответствуют их собственным специальностям, но входят в курс друг друга (например, математика и психология). Сейчас… как-то не до того. Трудно в своем графике выделить конкретное время друг на друга — когда они жили вместе, было легко отвлечься от своих дел на полчаса.       И шутки. Они тоже изменились. Раньше Тсукишима будто бы был смелее. Теперь они совсем не обмениваются колкостями, и Ямагучи давно не испытывал этого искрящего чувства внутри, когда они заводили шутливый спор по самым глупым мелочам, просто чтобы пошутить друг над другом. Сейчас шутки Тсукишимы стали более злыми. Направленными на окружающих, чтобы выпустить пар, но никак не для того, чтобы вызвать у собеседника улыбку.       Ямагучи в принципе стал реже улыбаться. У него как-то нет для этого повода. Его жизнь стала размеренной, и он проводит невероятно большое количество времени, перечитывая их с Тсукишимой диалоги и просто глядя на отсутствие новых сообщений. Жизнь без Тсукишимы оказывается на удивление пустой. Он ходит в университет, делает домашнюю работу, смотрит старый сериал вместе со Энношита-саном, на который тот его же и посадил, и не видит во всем этом цели. Чем он занимался тот год, когда они не были знакомы? О чем он в принципе думал до того момента, пока в его жизни не появился Тсукишима?       Однажды Ямагучи приходит на матч их команды по волейболу. Он задерживается в университете как раз до момента, когда начинается игра, и решает заскочить хотя бы на полчаса. Он играл в волейбол в средней и старшей школе, но не увидел смысла со своими навыками соваться в университетскую команду и вместо этого предпочел сфокусироваться на учебе. И когда он смотрит на игру со стороны, то понимает, насколько он скучал по этому. По скрипу кроссовок, стуку мяча об пол, по крикам поддержки и той непередаваемой атмосфере соперничества и приподнятого духа, который не уловить нигде, кроме как на площадке. Может, ему стоит вернуться в волейбол. Хотя бы чуть-чуть. Играть по выходным с какой-нибудь командой любителей, просто чтобы повеселиться и хорошо провести время.       И на этом матче он впервые видит Тсукишиму в игре.       Это оказывается удручающим. Не для него, а для его соперников. Даже с такого расстояния Ямагучи видит, насколько Тсукишима, на самом деле, пугающий. Пугающе потрясающий. У него невероятные аналитические способности и проработанный годами тренировок блок, и Ямагучи думает, что, если бы он вышел на игру против него, то просто бы расплакался. Он намеревался глянуть одним глазком и поспешить на встречу с одногруппниками, но не замечает, как его затягивает, и он сидит целый матч.       И все эти сеты он наблюдает только за одним человеком.       Нет, ему правда интересна игра! И в его команде находится Хината — парень, с которым он познакомился в их социальном комитете и по итогу хорошо сдружился за пару лет. А также какой-то бешеный связующий, дающий невероятные пасы. У их соперников хорошая стратегия и отточенный прием, и это очень увлекательно — наблюдать, как их команда постепенно разбирается с ними и находит свой путь забивать очки. Просто его глаза так или иначе возвращаются к одному и тому же игроку. Ямагучи попросту не может побороть свое восхищение — и, честно сказать, чувство ужаса, которое в нем вызывает каждый блок Тсукишимы.       Но когда игра заканчивается и команды встают в финальное построение, чтобы поблагодарить соперников за игру, Тсукишима поднимает взгляд и находит его среди остальных наблюдателей. И это почему-то вызывает в нем мучительное чувство стыда, которое вынуждает его без слов развернуться и со спешкой покинуть спортивный зал.       Они не говорят об этом, и после этого из их диалога пропадает обсуждение волейбола.       Ямагучи также знакомится с новыми людьми и сходится с некоторыми старыми знакомыми. Хината тоже замечает его на том матче и вылавливает в университете, и каким-то образом они проводят весь большой перерыв за обсуждением волейбола. Потом они вспоминают пару моментов из деятельности их социального клуба — они оба все еще состоят там, но в последнее время оказываются слишком заняты учебой и спортом. И по итогу Ямагучи ловит себя на том, что весь их разговор он не мог перестать улыбаться.       Они снова начинают общаться, и Ямагучи вспоминает, насколько Хината, на самом деле, замечательный. Он зовет его с собой на всякие мероприятия и университетские активности, приглашает в кафешки и торговые центры, заваливает его личку тонной голосовых и фотографий и в общем и целом настолько отличается от Тсукишимы, что это подкупает. Они сближаются, начинают искать друг друга на перерывах, встречаются после пар и заходят друг к другу в комнаты, которые оказываются в одном корпусе, и это оказывается для Ямагучи невероятно необходимым.       Хината настолько непохож на Тсукишиму, а их общение и чувства, которые он испытывает, так отличается от всего, что было у них с бывшим соседом по комнате, что Ямагучи испытывает от этого странный диссонанс. Потому что, каким-то образом, чем ближе они становятся с Хинатой, тем более стремительно утихает их общение с Тсукишимой.       Темы их с Хинатой разговоров никоим образом не перекликаются с их общением с Тсукишимой, и их времяпровождения совсем не схожи между собой, но почему-то только с первым Ямагучи удается без труда поддерживать контакт. Ему не нужно думать, когда он общается с Хинатой. Не надо переживать из-за того, что какая-нибудь его фраза может напомнить им обоим о неловкости, испытанной ранее. И не надо волноваться из-за того, что его собеседник влюблен в него, а он не испытывает таких чувств в ответ и показывает это слишком явно — и приносит тем самым ему невыносимую боль.       С Хинатой оказывается легко — и говорить, и открываться. Поэтому, когда их разговор случайно (честно!) затрагивает Тсукишиму — они обсуждали сокомандников Хинаты, — Ямагучи так же случайно проговаривается обо всем.       — Он такой раздражающий. Ну, знаешь! Мы играем вместе второй год, и я как-то к нему привык, но в последнее время он стал еще противнее. Так и хочется ему вмазать. Но какой же у него потрясающий блок! И он просто незаменимый игрок! Я бы все отдал, чтобы узнать хоть какие-нибудь сплетни про него. Он как бы заслуживает того, чтобы о нем говорили гадости.       Обычный их разговор. Привычное обсуждение людей из их окружения. Они пьют бабл-ти, пока гуляют по торговой улице и рассматривают витрины, и Ямагучи как-то не раздумывает долго над тем, что доносится из его рта.       — Мы жили с ним вместе. И он признавался мне в чувствах. Только я его отшил.       — Это стоило того, — сипит Хината несколько минут спустя, когда Ямагучи спасает его от неудачно сделанного глотка, и смотрит на него восторженными, полными слез глазами. — Я вообще не знал, что у него есть чувства.       — Ну, как видишь, — почему-то чувствуя обиду за Тсукишиму, отвечает Ямагучи. — Он, на самом деле, очень заботливый. И внимательный. Просто не показывает это на публике.       — О боже, у Тсукишимы есть жалкая неразделенная любовь. Как же он это заслужил. Я хочу рассказать об этом всем. Но! Не буду, я ведь хороший человек, — поспешно добавляет Хината на его угрожающий страшный взгляд. Поразительно, но он действительно выглядит так, будто получил сейчас неожиданный подарок на Рождество. Неужели страдания Тсукишимы могут быть настолько удовлетворительными?!       Судя по виду, Хинату просто распирает от желания его расспросить. Но, вопреки тому, что Ямагучи сам завел об этом речь, ему почему-то не хочется обсуждать чужие чувства. Не хочется делиться с чем-то, что доверили только ему.       — Не знал, что вы с ним настолько близки. Я вас видел, конечно, пару раз в универе, но это было давно. А что отшил-то? Сработал «Тсукишима-фактор»?       Он знает, что пожалеет об этом. Но все равно спрашивает:       — Тсукишима… фактор?       — Ну, это когда Тсукишима открывает рот, и это приводит к тому, что все люди вокруг хотят его ударить. И чем больше с ним общаешься, тем больше это желание.       — Смотрю, в вашем волейбольном клубе весело, — сухо комментирует Ямагучи, внезапно задетый за живое. Он… он прекрасно знает, что Тсукишима — не самый приятный в общении человек. Но ему неожиданно тяжело слушать гадости про него, которые, будем честны, весьма заслужены. — И я просто… испугался. Что не чувствую такого в ответ. Знаешь…       Хината слушает его внимательно. Несмотря на то, что он сам же злорадствовал из-за неудач Тсукишимы на любовном поприще, он выглядит искренне интересующимся и переживающим за него. Они не раз уже обсуждали друг с другом любовные проблемы и моменты из прошлого, и Хината всегда давал лучшие советы — или слова утешения. Поэтому раскрыться ему оказывается неожиданно легко.       — Мне странно из-за того, что сейчас мы меньше общаемся. Мне нравилось с ним дружить. И я всегда чувствовал себя в комфорте рядом с ним.       — И ты… все равно отказал ему? — склоняет голову вбок Хината. Что хуже всего, его удивление является искренним. Ямагучи кажется, что этим удивлением Хината метафорически вбивает колья в его спину. Он сипит:       — Я же не должен был соглашаться просто потому, что мне удобно с ним!       — Почему нет? — все с той же склоненной к плечу головой интересуется Хината. Он смотрит на него внимательно, пригвождая взглядом к месту, и Ямагучи неожиданно начинает паниковать. Его речь моментально становится неловкой и прерывистой.       — Потому что я не люблю его! В груди нет этого чувства, будто мне хочется закричать от его взгляда, и мне не хочется делать все возможное ради его одобрения, и— и я не испытываю волнение от его прикосновений! Я не начинаю дергаться, стоит только нашим пальцам соприкоснуться! Я не испытываю этой тяжести в груди, стоит нам оказаться рядом!       — Бро, — с искренностью прерывает его излияния Хината. — Это больше похоже на тревожность.       Ямагучи затыкается.       — И на этом далеко не уедешь. Как долго у тебя длились отношения с теми, кто вызывал у тебя такие чувства?       Что Ямагучи любит в Хинате — так это его желание помочь, с которым он охотно вовлекается во все проблемы, которые ему доверяют. Он задумчиво притрагивается к подбородку и делится своими наблюдениями:       — Возможно, это к лучшему? Что рядом с ним тебе настолько комфортно, что ты не волнуешься? Как часто так вообще происходит?       — Слишком редко для того, чтобы это не было печальным, — подавленно отвечает Ямагучи, почему-то начиная чувствовать себя круглым дураком. Ему не тревожно сейчас только потому, что Хината физически неспособен обижаться и принимать все на свой счет. Обычно он анализирует все общение с людьми на возможность скрытых подтекстов.       — Не то, чтобы я хотел учить тебя. Но у меня были отношения, и я по-настоящему любил. И моя любовь… знаешь, аргх… это не было похоже на «вау!» или «бабах» внутри. Скорее, это было очень тихо — и этим отличалось от влюбленности. Понимаешь?       Нет.       — Это было… как будто я все это время пытался обогнать едущий на полной скорости поезд. Но это невозможно, в моих ногах нет двигателя. И эта любовь… заставляет тебя осознать, что все это время ты находился внутри вагона. Тебе больше не нужно бежать. Ты можешь расслабиться и посмотреть в окно.       Хината с улыбкой смотрит на лучи заходящего солнца. Ветер взъерошивает его волосы, и Ямагучи понимает, что с трепетом ловит каждое его слово. Это было бы… просто замечательно. Перестать бояться, что он отстанет и останется посреди дороги в одиночестве.       — Ты просто хочешь, чтобы рядом с тобой этот человек не грустил. Тебе хорошо в одиночестве — но рядом с ним всегда лучше. Ты знаешь, что у вас всегда будет завтра. И вместе… вместе с ним тебе не так страшно идти вперед.       Хината редко говорит о том, что ему довелось пережить. Ямагучи не знает о его боли и самых тяжелых днях. Они делятся друг с другом чем-то сокровенным, но вместе с тем держат самое грустное при себе. И сейчас Ямагучи вдруг понимает, сколько раз Хинате пришлось обжечься, прежде чем найти в себе силы не оглядываться назад.       В груди становится тяжело, и голова упорно отказывается работать, и он не может придумать ни одной связной мысли. Вместо этого он мягко кладет ладонь на чужое плечо и говорит тихое, но от этого не менее искреннее:       — Спасибо.       И Хината, понимая, что стоит за этом словом, улыбается ему в ответ и хлопает по спине.       Почему-то Ямагучи не осознавал, насколько вся эта ситуация с Тсукишимой все это время его тяготила. Все в порядке, они все еще общаются. Все хорошо, им просто нужна дистанция. Ничего страшного, его новый сосед по комнате тоже хороший.       Да ничего у него не хорошо! Он очень соскучился по своему уже бывшему соседу по комнате!       Жизнь с Энношита-саном не приносит ему никаких проблем, но это все равно не то. Не так весело. Ему не хочется спешить в общежитие, чтобы поболтать и провести оставшуюся часть дня вместе с другим человеком. Они сожительствуют, но как будто ничего не изменится, если они разъедутся или поменяют соседей. А с Тсукишимой ему жить нравилось. Их комната действительно ощущалась, как дом, куда хочется возвращаться.       И общение с Хинатой не может заменить то, что было у них с Тсукишимой. Хината хороший, правда! И с ним весело и легко дружить! Но это все равно совсем не то. Тсукишима каким-то образом оказался тем человеком, которому хотелось сообщать все новости первым. И у них столько общих интересов, что их беседа могла не затихать до самой ночи. Им постоянно было, о чем поговорить, и Ямагучи, на самом деле, очень скучает по наличию в своей жизни кого-то с чувством юмора, похожим на его.       Они все еще общаются. Но Ямагучи не помнит, когда они в последний раз виделись вживую и обменивались больше, чем парой фраз. Тсукишима будто стал избегать его, и это оказывается больнее еще и из-за того, что он же пообещал, что они останутся друзьями. Ямагучи пытался дать понять ему, что у него действительно нет с ним никаких проблем, но это не привело к каким-либо результатам.       Наверное, он просто ему надоел. Тсукишима ошибся, и он не испытывал к Ямагучи каких-либо сильных чувств.       Мысль, которая должна была вызвать лишь облегчение, почему-то ложится тяжелым слоем, и Ямагучи пытается, пытается не испытывать чувство сожаления из-за того, что больше не представляет для Тсукишимы интереса. Но у него все равно не выходит. Какой же он эгоистичный и мерзкий человек. Ему стоило бы порадоваться, что Тсукишима его отпустил и может найти отношения с другим, любящим его человеком, а не испытывать чувство, будто он пропустил автобус, на который не очень-то и хотел сесть.       Ну почему, почему ему не все равно! Почему ему все еще хочется, чтобы каждая секунда его дня была наполнена Тсукишимой! Его улыбками, его смехом, его ворчанием и язвительными комментарии про их окружение! Почему сердце так тянется к нему, и почему с каждым днем, как их переписка становится все короче, ему становится все хуже и хуже!       Он жалеет о том, что теряет друга? Или сожалеет о том, что тогда не ответил согласием? Но какое согласие, если он до сих пор не уверен по поводу своих чувств?..       Как бы он хотел, чтобы все было просто. Чтобы время вернуло свой ход, и он вновь оказался соседом по комнате с человеком, который заставляет его улыбаться. Чтобы ему не нужно было переживать, что он сам же разрушил их отношения — и злиться из-за того, что Тсукишима, обещавший его не бросать, сам стал разрывать их общение.       Тучи сгущаются. Идти на пары, на которых он сидит один, а потом приходить в комнату, в которой нет Тсукишимы, становится все тяжелее.       А потом в окружении Тсукишимы появляется новый человек, и его жизнь становится на пару тонов мрачнее.       Ямагучи искренне. По-настоящему. Не кривя душой. Ненавидит Кагеяму.       — Понимаю, — комментирует Хината, салютуя ему булочкой со свининой. — Он у всех вызывает это чувство.       Не поймите неправильно. Ямагучи знает, что зависть — это плохо, а ревность — ещё хуже. Он не переносит свое отношение на кого-то еще, а варится в этих чувствах, ощущая себя хуже и хуже с каждым разговором, заведенным не с ним.       Но мог бы новый сосед Тсукишимы не торчать около него всегда, когда они с Ямагучи оказываются в одном помещении? Ему попросту неловко подходить, когда этот мрачный взгляд вперяется в него на протяжении их и без того короткого диалога! У него тоже есть право общаться со своим другом! И что, что в последнее время они стали делать это все реже и реже!       — Он играет с нами в команде на связующей позиции. Недавно он поссорился со своим соседом, и его принудительно переселили в свободную комнату. То есть к Тсукишиме. Вот неудачник.       — Кто из них?       — Оба.       Хината оказывается просто кладезем информации. Он знает тревожно большое количество подробностей про этого человека, и Ямагучи удается избежать неловкого и выматывающего сталкинга Кагеямы среди его окружения и в социальных сетях. Да и, как сообщает Хината, это оказалось бы бесполезным — он практически ни с кем не общается, а социальных сетей просто не ведет.       — Он не умеет даже делать селфи, — со страдающим лицом жалуется Хината, — и использовать эмодзи. Ну вот какой человек в мире сейчас не умеет пользоваться эмодзи?! Даже моя бабушка научилась!       Ямагучи искренне не понимает, как они с Тсукишимой вообще сошлись. На площадке, куда он все чаще заглядывает, между ними не царит особого взаимопонимания, да и на публике они практически не разговаривают. Они просто… оказываются рядом друг с другом. Всегда. Где бы не оказывались. На парах, в супермаркете, спортивном зале и своей комнате. Что их вообще может связывать, кроме вынужденного сожительства и сокомандничества?       — А еще он очень противный, — показывая, что у них с Кагеямой есть особые чувства друг к другу и какая-то недосказанность в отношениях, добавляет Хината. — Он не умеет общаться с людьми иначе, чем криками. Мы, конечно, уже привыкли друг к другу на площадке, но все равно тяжело терпеть его вне ее.       Мда. Возможно, их как раз и тянет друг к другу потому, что больше никто не может терпеть их самих. Означает ли это, что они являются молчаливой поддержкой для каждого из них в этом обществе, которое требует от людей улыбок и доброжелательного обращения?       Ямагучи пытается понять, но это оказывается бесполезным. Иногда между собой сходятся такие люди, что с первого взгляда и не скажешь, что они могут поладить. В жизни Ямагучи, если честно, тоже не было таких людей, как Тсукишима.       Пока однажды он решает не зайти за Хинатой после тренировки. И не натыкается на этих двоих в темном, пустом коридоре, где Кагеяма прижимает Тсукишиму к стене, а между их лицами остается только несколько дюймов свободного пространства.       Не передать словами, насколько Ямагучи не нравится то, что он видит перед собой. Его мозг просто отказывается обрабатывать увиденное, и он в молчании разворачивается и уходит из корпуса. И только тогда, когда он оказывается в своей комнате в сравнительном одиночестве, он позволяет себе уткнуться лицом в подушку и от всей души в нее покричать (испугав при этом переживающего за его состояние семпая).       Так! Не! Должно! Быть! Тсукишиму не должны прижимать к стене другие люди! Он не должен заводить новые отношения с первым попавшимся человеком через пару месяцев после того, как Ямагучи его отшил! Так дела просто не делаются! А как же его чувства?! Он действительно ничего к нему не испытывал?! Или испытывал нечто настолько слабое, что с легкостью переключился на другого?!       — Ну почему все так, — ноет Ямагучи в трубку, когда Энношита-сан благоразумно оставляет его наедине. — Ну почему он должен целоваться с кем-то только потому, что от этого отказался я?       — Я так рад, что мы с тобой друзья, — всхлипывает Хината, закричавший от восторга, когда узнал об отношениях этих двоих. — Я так рад, что они теперь будут страдать друг от друга. Пусть они никогда не расходятся. Они полностью заслуживают друг друга.       — Что-то мне не смешно, — все так же ноет Ямагучи, у которого по итогу разболелся живот. Он злится, грустит, на его глазах выступают слезы, и ему хочется забыть о том, что он увидел пару часов назад. — Он так быстро откинул меня назад? Ему совсем не жаль меня?       — А с чего ему жалеть тебя, если ты же его и отшил? — беспощадно рубит Хината, все еще хихикая. Живот Ямагучи сводит еще одна судорога. — Всем хочется любви. Даже таким мерзким личностям, как Тсукишима.       Ямагучи вздыхает, наверное, в сотый раз, и покрепче прижимает к себе игрушечного динозавра.       Казалось бы, его жизнь не могла стать еще хуже. Но теперь он наблюдает за тем, как человек, которому он отказал, выстраивает новые отношения. И понимает, что, возможно, он все-таки, совсем немного, но облажался.       Ямагучи старается инициировать их общение с Тсукишимой, но это не всегда оказывается легко. Он зовет его на фильм, на который собирался сходить, но тот оказывается занят. Он предлагает встретиться в библиотеке, чтобы подтянуть друг друга в учебе, но у Тсукишимы появляются срочные дела. Тсукишима либо намеренно его избегает, либо действительно фокусируется целиком и полностью на учебе, но какое-то время у них не выпадает случая встретиться и провести время вместе.       Хотя бы переписки стабильны. Они обмениваются новостями об играх и сериалах, говорят про философию и кидают забавные видео, а однажды Ямагучи робко, сомневаясь, посылает свое селфи. Тсукишима ставит реакцию сердечка, но никак не комментирует, и Ямагучи судорожно забивает их диалог стикерами и смешными гифками, чтобы переместить фото вверх. Нужно ли упоминать, что ответной фотографии он не получает? Этот позор остается единичным случаем, и больше Ямагучи не пытается.       Ну.       Пока Хината (зачем-то) не кидает Кагеяме их с Ямагучи фотографию, где они едят мороженое, и не получает в ответ смазанную фотографию собеседника вместе с Тсукишимой на волейбольной площадке.       (Кажется, сообщение содержит в себе подтекст «почему ты не на тренировке, тупая башка с кривыми приемами, даже Тсукишима сейчас здесь, ты никогда не станешь лучше, если не будешь стараться, придурок», а также много гневных эмодзи, но Ямагучи не вглядывался в это сообщение так долго, чтобы запомнить его наизусть.       А вот в это фото — да).       Если фотографии с Хинатой и опосредованная переписка с Кагеямой — единственная возможность получить селфи от Тсукишимы… то Ямагучи спрячет свою гордость куда подальше и ею воспользуется.       (Хината очень ему сочувствует, когда понимает, насколько глубоко Ямагучи попал и облажался. Но не перестает говорить, что ему нужно найти себе кого-то получше).       А потом что-то меняется.       Тсукишима начинает снова идти на контакт. Больше пишет. Один раз начинает видео-звонок, когда находится в супермаркете и просит совета в выборе кружки для подарка. На философии они снова сидят вместе, а когда берут совместный проект по политологии, то заседают в учебной комнате на несколько вечеров. Они, конечно, особо не общаются, больше сосредоточенные на подготовке, но Ямагучи вспоминает, каково это — находиться в его обществе и не переживать ни о чем.       Он скучает.       Он чертовски скучает по Тсукишиме.       Возможно, он по нему — тоже, потому что одним выходным днем Ямагучи внезапно получает приглашение сходить в игровой центр автоматов. Там специализируются на ретро-играх, а в окружении Тсукишимы он оказывается единственным человеком, у которого старые игры не вызывают скуку. Ямагучи старается не показывать слишком большое воодушевление, когда отвечает согласием на это сообщение, но, возможно, четыре восклицательных знака подряд немного выдают его энтузиазм.       Ямагучи любит игры. И любит проводить время с Тсукишимой. Почему он не может радоваться, когда эти два фактора так удачно совпали?       — Потрясающе, — вырывается из его рта само по себе, когда он видит чужую игру. Тсукишима оказывается удивительно хорош во всем, за что он берется, так что Ямагучи испытывает небольшую зависть. — У тебя так хорошо получается.       — Я просто играл в подобную в средней школе, — не отрываясь от игры, отвечает Тсукишима. Он зарабатывает одно очко за другим с таким видом, будто это не вызывает у него никаких затруднений. Даже как-то бесит. В тот момент, пока не вызывает восхищенные возгласы. — Попробуй. Когда вливаешься в ритм, становится легко.       Когда раунд заканчивается, Тсукишима отпускает контролер, и Ямагучи чуть не спотыкается, пока спешит занять его место.       — Я же разрушу твой рекорд, — отвечает он с небольшой дрожью в голосе, напряженно следя за противником на экране. Ему правда не хочется, чтобы этот большой счет обнулился из-за его неудачи. Он лажает с первыми секундами, пока пытается подстроиться под ритм ударов, но постепенно находит путь держаться и пробивать.       — Не уворачивайся. Используй блок, тогда появляется комбинация для использования контр-атаки. Тебе просто нужно поймать момент, когда можно отбить его атаку.       — Проще сказать, чем сделать, — его речь получается сбивчивой из-за попытки слушать указания и одновременно с этим управлять персонажем. Пара атак, неудачный блок, перекат, не попавший по таймингу, и он оказывается повержен, а на дисплее горит яркое «game over». Его плечи, напряженно приподнятые все это время, устало опускаются. — Че-е-е-рт, такие цифры про…       — Ничего, — Тсукишима машет рукой, уже даже не глядя на автомат. Он обводит взглядом весь зал, забитый самыми разнообразными играми, и говорит: — У меня есть скидочная карта. Можем собрать побольше разных игр, не только файтинги.       — О, давай найдем пиксельную, я устал от рекордных таблиц.       — Ямагучи, — Тсукишима усмехается ему, но эта усмешка… выглядит беззлобной. Будто Тсукишиме тоже нравится находиться рядом с ним. Будто они вернулись на пару месяцев назад, когда между ними было все так просто. — Они все пиксельные.       — Аргх, ты понял! Давай какую-нибудь ролевую или платформер. Мне не нужно проецировать свое желание добиться успеха через рекорды в видео-играх.       — Осторожнее, ты сейчас оскорбишь кибер-спортсменов.       — А их нужно оскорблять как-то дополнительно?..       Им правда везет с тем, что их разговор никто не слышит. Они ухмыляются друг другу, но, кажется, не особо осознают, что оскорблять людей определенной категории, находясь в месте, где находится сборище этой самой категории — не лучшая идея.       Они находят небольшой и не особо популярный автомат с кооперативной игрой, где нужно объединить усилия со вторым игроком, чтобы решить кучу головоломок и пройти уровень. Обычно такие игры оказываются, ну, довольно выбешивающими, но их с Тсукишимой затягивает. Их персонажи оглядываются друг на друга и зовут по именам, когда они оставляют их и на какое-то время не управляют ими, обдумывая лучший ход, и это почему-то кажется Ямагучи трогательным. Они проходят половину игры, пока не доходят до уровня, где застревают на стороне Ямагучи, и из его рта вылетает тихое, но преисполненное чувств ругательство. Тсукишима, протянувший руку к кнопкам с его стороны, кидает на него позабавленный взгляд.       — Ай-я, как неприлично, — издает смешок Тсукишима на это. Ямагучи вспыхивает. — Необязательно так эмоционально вовлекаться в глупую игру.       — Я не могу пройти ее, так что, возможно, она умнее меня.       — Что это, первый случай, когда машина обыграла человека?       — Ты когда-нибудь играл в шахматы с ботами? Там проигрываешь — только в путь.       — Попрошу. Это мое единственное развлечение на парах.       — А я думал, ты усердно учишься. Так ты у нас — просто непослушный студент?       — Не знаю насчет непослушности, но мне действительно тяжело слушать других.       Он не замечает, что их пальцы, прикасающиеся к одним и тем же клавишам, давно переплелись. И не замечает, как во время обмена этими глупыми репликами, подозрительно похожими на флирт, они все ближе склоняются друг к другу. Все, что имеет значение — этот искрящийся взгляд, искривленные в ухмылке губы, то притяжение, которое пронизывает их обоих. Их лица оказываются все ближе друг к другу, и Ямагучи улавливает запах чужого шампуня, и в этот момент его застывший персонаж издает громкий зевок.       Он чуть ли не подскакивает. Тсукишима остается полностью спокойным, но выпрямляется. Но руки… руки не убирает.       — Возможно, стоит попробовать прыгнуть сюда. Отсюда, кажется, есть возможность допрыгнуть до рычага под таким углом.       — Разве он успеет нажать на рычаг? Тут же площадка малюсенькая.       — Давай… — его пальцы не мешают Тсукишиме нажать туда, куда нужно. А Ямагучи… слабовольно пользуется моментом и не убирает их без чужой просьбы. Персонаж допрыгивает до платформы и нажимает на рычаг, и у героя Тсукишимы появляется возможность пройти на следующий уровень. — …попробуем.       — Потрясающе, — говорит Ямагучи, глядя только на Тсукишиму. Руки тот убирает и возвращается к своей половине автомата. — Просто потрясающе.       — Не преувеличивай. Это просто игра.       «Это не просто игра. Это впервые, когда я не чувствую ответственность за проигрыш. Это первый раз, когда мне помогают его преодолеть. И я никогда раньше не испытывал такого спокойствия, когда занимался чем-то, где от меня что-то зависело».       Тсукишима, чувствуя его взгляд, оборачивается, и Ямагучи поспешно возвращается к игре.       «Боже, пожалуйста», — думает он, когда наступает очередь Тсукишимы решать головоломки. Его собственные руки сжимаются в кулаки, а внутри плещется океан сожаления. — «Сделай нас друзьями снова. Он мне нужен. Я не хочу терять его».       Совместные обеды. Походы в кино на заведомо ужасные фильмы, просто чтобы посмеяться с убогости съемки, сценария и актерской игры. Созвоны перед сном, где они жалуются на одногруппников и успевают посмотреть по серии их любимого аниме. Моменты, когда Ямагучи забегает на трибуны, чтобы поддержать их команду, и среди всех болельщиков Тсукишима видит только его.       Тсукишима, Тсукишима, Тсукишима, Тсукишима… проникает везде. И вот теперь Ямагучи чувствует, что сейчас все происходящее — правильно.       Они поддерживают друг друга перед важными матчами и тестами. Не обращают внимание, если где-то перегибают палку и говорят что-то не то и не там. Находят все новые и новые сериалы и фильмы, которые делят на двоих. Мирятся с недостатками и хвалят достоинства друг друга. В общем и целом, Ямагучи чувствует себя так, будто его оберегает и поддерживает любимый человек… вот только они не встречаются, а Тсукишима вообще занят другим, еще и тем, с кем он живет и проводит каждую ночь вместе.       …возможно, ему не стоит слишком много задумываться над последним.       Чертов. Кагеяма. Портит ему всю малину. Его присутствие ощущается даже тогда, когда о нем речи даже не идет. Ямагучи только собирается задержать случайный физический контакт, как в мыслях вспыхивает чужое мрачное, угрожающее лицо, и руки опускаются сами собой. Ну он же объективно приятнее Кагеямы. Как вкус Тсукишимы изменился настолько кардинально?! Или отношения с ним являются самым радикальным методом, чтобы точно выбить Ямагучи из головы?!       Но черта с два Ямагучи собирается сдаваться. У него еще есть шанс. Тсукишима улыбается ему — чего он, по его наблюдениям и словам Хинаты, никогда не делал в присутствии Кагеямы. И, суммарно, в переписках и личном общении Тсукишима проводит с ним больше времени — забудем про ночные часы! Он намеренно не будет про это думать! В конце концов, физическое влечение ничего не значит, если речь идет про чувства!       Ямагучи еще может за себя постоять. Он может проявлять чуть больше внимания. Ненавязчиво заботиться. Делать комплименты и осторожно пытаться флиртовать. Словом, постепенно ослеплять взгляд Тсукишимы, пока тот не поймет, что он все это время был рядом — пусть у них и был этот перерыв в общении, когда им нужно было прийти в себя.       Ямагучи сможет. Ямагучи справится. Он сможет дать Тсукишиме понять, что он…       На его флирт не отвечают.       …заинтересован в отношениях…       Знаки внимания игнорируются, и Тсукишима не принимает подарки, сделанные без причины.       …пересмотрел свое мнение…       Все его комплименты пропускаются мимо ушей, и, похоже, весьма раздражают Тсукишиму.       …и хочет начать с ним встречаться.       …       Неужели Тсукишима… и правда его разлюбил… и счастлив в нынешних отношениях?..       — Он больше не реагирует на мои подколы, — в слезах утыкается в его плечо Хината, безумно его испугав. — Я думал, мы с тобой просто шутим, но Кагеяме… похоже, ему стало на меня наплевать!       Хината продолжает плакать, и с каждой секундой Ямагучи хочется разрыдаться самому. Но он не может. Он — поддерживающий друг, к которому всегда можно прийти за утешением, и он не может…       — Они постоянно приходят и уходят вместе, и Тсукишима стал оскорблять его чаще!       Не может позволить себе…       — Похоже, они правда встречаются! Твой гребанный Тсукишима отбил у меня Тобио!       …дать слезам течь по лицу.       — Прости! Прости-прости-прости, я забыл, что ты в него втюрился!       Жизнь — та еще несправедливая сволочь. И в момент, когда он осознал, что из лимонов можно сделать лимонад, отдала эти самые лимоны соседнему торгашу, который полюбил кидать их со всего размаху об стену.       В конце концов, его настигает нервный срыв. И ему стоит дать награду за то, что он не словил его раньше.       Тсукишима снова игнорирует его искреннюю похвалу, которой он хотел поднять ему настроение. Но ладно с игнором — со временем Ямагучи к этому привык и стал строить теории, что Тсукишима, на самом деле, страдает комплексом неполноценности и не может воспринимать комплименты на свой счет. В этот раз все меняется.       Тсукишима закатывает глаза.       И Ямагучи начинает плакать.       Послушайте. У него была тяжелая неделя. Он долго и упорно готовился к двум сложным тестам, участвовал в организации благотворительной ярмарки от их комитета, словил какое-то желудочное расстройство, из-за чего плохо питался, и попросту очень мало спал. Также его добил этот срыв Хинаты, за которого он искренне переживает, и из-за обострения тревожности он еще больше времени провел с назойливыми мыслями.       Так что холодность и отстраненность Тсукишимы не оказывается причиной, по которой он начинает на него кричать. Это просто оказывается последней каплей.       — Я знаю, что я упустил свой поезд! Я прекрасно знаю, что я его уже никогда не догоню и так и останусь стоять посреди пути, ожидая, когда меня собьет следующий!       — О чем ты вообще говори…       — И я знаю, что я — ничтожный неудачник, который не разбирается в своих чувствах и из-за этого делает больно окружающим! Я слишком много думаю и тревожусь, и мне тяжело брать ситуацию в свои руки!       — Ты не неудач…       — Но ты! Мне! Искренне! Нравишься!       Каждое слово он кричит в лицо Тсукишимы, который выглядит потерянным и, впервые за все время их общение, паникующим. К сожалению, это не чувствуется чем-то приятным. Его слезы текут только сильнее — из-за того, что после этого они уж точно разругаются в пух и прах.       — И я! Хочу! С тобой! Др—       Его прерывает телефонный звонок. С его же телефона. Да, это очень неловко, когда ты кричишь на человека, а потом прерываешься, чтобы ответить на телефон — но этот рингтон стоит у него на Хинате, а Шое никогда не звонит, если это не оказывается срочным, предпочитая сообщения. Ямагучи судорожно вытирает глаза и всхлипывает, жестом просит у Тсукишимы минуту времени, на что тот (явно обескураженно) слабо кивает, и достает телефон.       — Тобио поцеловал меня! Он! Меня! Поцеловал!       Тсукишима явно вовлечен в их разговор (ну, крики), но не может не услышать эти громкие вопли. На его лице появляется стойкое выражение отвращения. И, глядя на это любимое и такое родное выражение лица, Ямагучи, вкупе с этими криками, понимает, что что-то и где-то он упустил.       — Мы, типа, ссорились, и мы все кричали и кричали друг на друга, а потом он набрасывается на меня — и «бам!», прямо по лбу! И через секунду я понимаю, что мы целуемся! И он…       — Пожалуйста, — прерывает эти судорожные излияния Тсукишима с великим страданием в голосе, — выключи.       Ямагучи слушается. Не видит на его лице ни одного признака страдания — если не считать физическое отвращение к услышанному. И снова кричит:       — Встречаться!       — А?..       — Я хочу с тобой встречаться!       Тсукишима застывает. Его мозг, такой умный и анализирующий, не успевает понять и осознать все перепады их разговора. Мозг Ямагучи, если честно, тоже. Поэтому он решает просто взять пример с замечательного Кагеямы и стремительно хватает Тсукишиму за футболку — чтобы притянуть к себе и накрыть чужие губы своими.       — Если ты… если ты все еще чувствуешь что-то ко мне… — робко добавляет он, когда спустя десять секунд отстраняется и всматривается в чужое выражение лица. Вернее, в его отсутствие. — Ты сделал бы меня самым счастливым человеком, если бы согласился встречаться со мной.       — Что значит «если ты еще чувствуешь»?..       Тсукишима смотрит на него недовольно-недовольно, и Ямагучи зажмуривает глаза. Слышит долгий вздох. Тихое «дурак, ну какой же ты дурак».       И в следующий момент его прижимает к стене горячим поцелуем, вышибающим из головы все мысли подчистую.       Да, он дурак. Но Тсукишима целует его так глубоко, прижимает к себе так близко, покрывает его лицо такими суматошными поцелуями, что ему становится на это попросту плевать.